ия или связки, порой поблескивал серебристый или золотистый  участок,
вероятно, выход регистратора или датчика. Впереди и  позади  себя  он  видел
цепь вращающихся транспортных пузырей. Когда они добрались до  цели  полета,
он с удовольствием покинул тесную скорлупу  и  оказался  в  небольшом,  ярко
освещенном  помещении,  скорее  всего  очередном   шлюзе.   Чувствовал   вес
собственного тела, хоть и серьезно уменьшенный. Проделал три  быстрых  шага,
покачался на пятках - опыт говорил ему об искусственной гравитации.  Даниель
знал, что  перемещение  в  зоне  искусственного  тяготения  требует  навыка.
Когда-то он неоднократно тренировался в этом, и теперь оставалось надеяться,
что боевой сопроцессор сохранил-эту часть былых рефлексов.
   Неожиданно ведущая в помещение дверь раскрылась. Там стояла Дина. Она  не
ответила на приветствие Даниеля, даже не сделала шага в  его  сторону.  Лишь
когда ее подтолкнули сзади, вошла в комнату. Следом вошел  Танкред  Салерно.
Он широко  улыбался,  глаза  у  него  блестели,  он  выглядел  деятельным  и
бессмертным.
   -  Привет,  я  много  о  тебе  слышал.  Нет,  серьезно,  я  очень   хотел
познакомиться с тобой лично! - сказал  Танкред,  потом  обнял  Дину,  провел
рукой по ее ягодицам и поцеловал.

2

   - Надо сказать, я не понимаю твоей морали.  Нет,  я  ее  не  осуждаю,  не
принимай этого только на свой счет. Мое изумление все время вызывает то, что
проделывали ты и твои сподвижники. Вы подвергали опасности  жизнь  миллионов
простых людей во имя ценностей, которые отнюдь не были  их  ценностями.  Ну,
может быть, некоторых. И вам было хорошо? Если б ты  рисковал  чужой  жизнью
ради обретения материальных благ, тебя бы назвали скотиной. Да ты и сам  так
назвал бы подобных пройдох. Больше того, ты их даже убивал. Ты  охотился  на
пиратов, верно? Того,  кто  решился  бы  пожертвовать  другими  людьми  ради
закрепления своей религиозной доктрины, ты счел бы опасным психом. Насколько
я знаю, ты ликвидировал достаточно много таких культистов-сектантов.
   Но вот последовательности тебе не хватило. Логики  -  ни  на  грош.  Твои
дружки подвергали опасности жизнь миллионов граждан во имя каких-то  дряхлых
колонизационных правил, ради свободы, давних законов. И  вам  казалось,  что
все в порядке, а?  Хотя  тем  людям,  от  имени  которых  вы,  как  правило,
выступали, было наплевать на эти законы, и они отдали власть врагам... И  вы
еще считаете себя героями. Очень все это странно.
   Не забывай, что я управляю твоими кандалами.  Непосредственно.  Не  дури.
Ей-богу, не стоит.
   Малышка, подай ему воды и иди сюда. Помассируй мне шею. Ну, иди...
   Я же сказал, не глупи. Больно? Так и должно быть. Помассируй  себе  ногу,
через час будет как новая.

***

   - Можешь гордиться собой, - продолжал Салерно. - Мы никого так  долго  не
искали, как тебя. Ты был молодцом. Серьезно говорю. Вероятно, тебе есть  что
рассказать. Но это уже не моя забота. Я отошлю тебя дальше. Таков приказ. Ты
собирался прыгнуть через проход - и прыгнешь! Только  не  в  ту  сторону,  в
какую хотел. Честно говоря,  я  не  знаю,  куда  тебя  вышлют.  Так  что,  к
сожалению, не могу сказать.
   Тебя очень ждут, поверь, очень. После смерти Клякса Кликса,  того  клона,
ты стал весьма ценным свидетелем.
   А знаешь, ведь армейские дебилы совершили ошибку. Когда убили всех ваших.
Глупый просчет. Им было приказано вас допросить, а забить уже потом, в базе.
А они поспешили. И знаешь почему? Потому что  им  даже  в  голову  не  могло
прийти, что вы побывали там, где... побывали. Для них вы попросту все  время
стояли на том дурном помосте. В неразберихе никто не заметил,  что  двое  из
вас исчезли, а на их  месте  появился  кто-то  другой.  Понимаешь?  Судя  по
показаниям датчиков, вы не двигались с места. В ваших сопроцессорах не  было
ничего, касающегося "прогулки". Однако было  зафиксировано  нечто  странное.
Какие-то изменения. Знаешь, что они подозревают? Что вы все же побывали там,
только в нашем мире ваша эскапада длилась короче, чем время Планка.  Прости,
слово "короче" тут  не  годится.  Невозможно  зафиксировать  отрезок,  более
короткий, чем время Планка. А вы в нем уместились, побывав там и вернувшись.
Этакая теория без доказательств. Ты их нам представишь.
   Дина, я хочу, чтобы ты ко мне прикасалась. Здесь. И здесь. Здесь тоже...
   Ревнуешь, да? И сильно? А ну, покажи, как сильно! Как?! Больно?

***

   - Тебя не утомляет моя болтовня, -  не  замолкал  Салерно.  -  Надеюсь...
Скажу тебе честно, я очень  взволнован.  Насыщен.  Два  долгих  года  я  был
отрезан от Сети. Получал лишь обрывки информации, да и то,  как  правило,  с
опозданием. Ты этого не понимаешь, но  представь  себе,  что  у  тебя  вдруг
начало сдавать зрение. С каждой  секундой  снижается  способность  различать
цвета, исчезают участки изображения, иногда  ты  вообще  видишь  лишь  серые
пятна. Некоторые картины двигаются в замедленном темпе.  Случается,  что  ты
одновременно воспринимаешь изображение происходящего сейчас и наложенные  на
него картинки из прошлого. Поверь, это кошмар. И вдобавок  такое  происходит
не только со зрением. То же самое творится со слухом,  обонянием.  В  общем,
колоссальный бордель органов чувств. Именно нечто подобное я  испытывал  эти
два дьявольских года. А теперь представь себе, что ты наконец обрел зрение и
слух, все стало панорамным, цветным, обрело глубину.  Разве  ты  не  был  бы
возбужден?
   Вдобавок рядом с тобой такая шикарная женщина, как Дина.
   Не рискуй, парень. Одно движение в мою сторону, и ты  получишь  такой  же
заряд, как только что.

***

   - Что творилось после того  случая  с  саботажем!  -  продолжал  Салерно.
Поверь, парень, такой суматохи я давненько не видел! И  неудивительно.  Меня
так хватануло, что я две недели не мог рукой пошевелить. Но" хуже  всего  не
это. Мы-то думали, что уже пацифировали вас окончательно. Что от вас, вшивых
бунтарей, уже и помина нет!  А  тут,  глянь-ка,  саботаж,  да  еще  в  таком
идеально охраняемом объекте, как Дирак. Ну  и  механизм  заработал.  Аресты,
допросы, наказания. А что оказалось? Никакой не  саботаж!  Просто  случайная
генерация гиперволны в "дыре". Порой такое  случается,  Но  эта  волна  была
исключительно мощной, вот и возникла паника. Ну, что ж,  однако  мы  кое-что
выгадали на этом приключении. Правда, те, кого мы задержали,  с  Дирака,  не
знали ничего, однако поделились с нами другой весьма ценной  информацией.  О
себе, о своих противниках и  друзьях.  Более  того,  они  были  даже  готовы
говорить о людях, которых никогда в жизни в глаза не видели.  Вот  это-то  и
называется "лояльность".
   Малышка, я уже говорил, как сильно тебя люблю?

***

   - Ты задал мне уйму работы, - не останавливался  Салерно,  -  и  подкинул
массу развлечений. Ты и вправду прекрасно со всем управлялся. Если все  ваши
танаторы были вышколены так же, как ты, то вы должны были наводить  ужас  на
окружающих. Особенно на противников. Конечно, нет людей, которые никогда  не
ошибаются. Напрасно ты ее вызывал. Небось гормоны взыграли? Да? Понимаю. Эта
девушка стоит  того,  чтобы  ради  нее  отказаться  от  многого.  Но-но,  не
взбрыкивай, я знаю, что без помощи ты  бы  подох,  и  ты  вынужден  был  так
поступить. Ну а мы все время держали ее в поле  зрения.  Это,  думаю,  ясно?
Должен сказать, что ее братец неплохо все это  обделал,  ему  почти  удалось
выслать ее так, чтобы мы не пронюхали. Увы, тебя погубило это "почти".
   Поскольку вы были уже далеко, не имело смысла возвращать вас на  Гладиус,
коли все равно пришлось бы отсылать тебя дальше.
   Ну а ты, Дина, дорогая, оказалась здесь, так как я хотел, чтобы  ты  была
рядом со мной и как можно ближе.
   Прикрой глаза, парень. Тебе не надо все видеть. Закрой, говорю! Иначе мне
снова придется наказать тебя, а у меня сейчас на это нет желания...
   Она  очень  мила.  Я  ее  очень  люблю.  Интересное  ощущение.   Миллионы
стихотворных строк. Миллионы  картин.  Миллиарды  признаний.  И  однако  это
продолжает увлекать. Она меня не любит, знаешь? Это жестоко.  Это  угнетает.
Но у нее есть брат. Брат сделал для нее очень много. Очень, очень  много.  Я
обещал Дине сохранить ему жизнь. За ее любовь. Я знаю, это нелегко и она  не
сразу меня полюбит. Но я уже вижу, как взрастает  в  ней  чувство,  как  оно
набухает, набирает силу. Я ее возбуждаю, понимаешь. У нас получается  всякий
раз. При ней я бы не стал хвалиться, это очень интимное. Но  я  позволил  ей
отдохнуть. Пусть выспится. Любовь и секс очень утомительны. Изматывают. А  я
очень ее люблю.
   Как думаешь, Рамзес Тиволи еще жив?
   У меня сейчас прекрасное настроение. Знаешь, что  я  решил?  Прежде,  чем
засунуть тебя в "дыру", я позволю тебе с ней  поговорить.  Хочешь?  Нет,  ты
действительно хочешь? Но есть одно условие. Сейчас я включу твои кандалы,  а
ты не закричишь! Договорились? Ну так давай...

3

   - Я тебя люблю, я так сильно тебя люблю, - сказала Дина. Он не  узнал  ее
голоса. Исчезла мягкость, теплая интонация, ритм  дыхания.  Она  произносила
слова сухо, автоматически, и однако он был уверен, что она  говорит  правду.
Он не мог коснуться ее лица скованными  за  спиной  руками,  поэтому  только
смотрел.
   Они стояли в полуметре друг от друга, боясь  сблизиться  больше.  Танкред
запретил и мог прервать их разговор в любой момент.
   - Послушай, Дина. Запомни: меня необходимо отослать.  Любой  ценой.  Если
сможешь, помоги мне. Несмотря ни на что. Помоги. Поможешь?
   Она не поняла. Почему он это  говорит?  Ей  необходимо  утешение,  слова,
которые можно было бы запомнить, его дыхание на ее лице. А Даниель...
   - Дина, ты должна меня туда выслать. Прошу тебя.
   Они молчали. Двери комнаты раскрылись, на пороге стоял Танкред.
   - Ну, выходим, выходим! Я  обещал  вам  дать  поговорить.  Я  свое  слово
сдержал. Выходим!
   - Будь мужественной. Я тебя люблю.
   - Выходим.

4

   Даниель оказался в нешироком низком помещении, в  центре  которого  стоял
белый узкий стол. Укрытый в стене динамик монотонно перечислял  обычные  для
всех путешественников инструкции:
   - Лечь на стол. Руки вдоль тела. Ноги сдвинуть. Закрыть глаза.
   Лицо Даниеля накрыл слой липкой, влажной массы. Он  почувствовал,  как  в
нос,  рот  и  анальное  отверстие  вводят  эластичные  катетеры.   Несколько
мгновений они  казались  холодными  и  раздражали,  однако  датчики  тут  же
подладили  их  температуру  к  теплу  человеческого  организма.   Потом   он
почувствовал, что стол поднимается и переносит его в зону холода и  темноты.
Несмотря  на  то  что  облитое  смолой  тело  не  могло  воспринимать  таких
раздражителей, ощущение было очень сильным. Или  так  работало  воображение,
побуждаемое предстартовыми процедурами, или действительно его уже перевели в
противоперегрузочную капсулу.
   Еще немного, и тело Даниеля попадет в зону, недоступную обычной физике  -
в  гиперпространство.  Туда  вела  естественная   "дыра",   окрест   которой
располагался  Дирак.  Транспортер  поместят  в  этой   зоне   и   подвергнут
воздействию устройства, которое можно сравнить  с  циклотроном,  разгоняющим
элементарные частицы. С той разницей, что в  "дыре"  роль  частиц  выполняли
целые космолеты, а разгоняли их не электромагнитные силы, а  унифицированное
гравимагнитное воздействие.
   Наконец подготовительные операции окончились.
   -  Должен  сообщить,  -  раздался  новый  голос,  более   решительный   и
категоричный, нежели  предыдущий.  Вероятно,  он  был  призван  создавать  у
пассажиров уверенность и доверие, -  что  вступительный  этап  подготовки  к
гиперпространственному прыжку окончен.
   Перед глазами Даниеля разгорелась цветная панорама. Это было  изображение
освещенного пустого пространства, в  котором  то  и  дело  помигивали  яркие
точечки,  возникали  цветные  всплески,  часто  разлетающиеся  в   небольших
вспышках. В центре изображения медленно сгущалось немного более темное,  чем
фон, пятно.
   - Через минуту транспортная  капсула  будет  введена  в  пределы  черного
провала.  В  течение  тридцати  двух  секунд  мы  станем  ее   разгонять   в
энергетически отрицательном поле. Еще через сорок секунд произойдет прыжок.
   Даниель догадался, что опалесцирующий туман у него перед глазами  должен,
по  идее,  изображать  область  черного  гравитационного   провала   "дыры".
Разумеется, он предполагал, что  это  всего  лишь  фальшивка  для  туристов.
Возможно, он не очень многое понял из лекций по физике, однако знал,  что  у
места, в котором он вот-вот окажется,  нет  ни  цвета,  ни  формы,  ни  иных
характеристик, улавливаемых человеческими органами чувств. Да и, собственно,
эту область вообще трудно было назвать  "местом",  поскольку,  по  правде-то
говоря, оно во вселенной не существовало. Ну, что  ж,  разговорный  язык  не
поспевал за физикой.
   - Прыжок перенесет капсулу в гравипровал, расположенный на  другом  конце
гиперпространственного туннеля, - продолжал голос. - Ты попадешь на  станцию
Ллях, лежащую в ста двух световых  днях  от  системы  Каталония.  Результаты
последних астрономических наблюдений показывают, что Каталония  находится  в
галактике, удаленной от Гладиуса на три миллиарда световых лет и входящей  в
звездное суперскопление Аримин. Скорее  всего  это  единственный  заселенный
людьми мир в том суперскоплении. Кроме гладианского, у станции Ллях есть еще
два  ответвления.   Противосолярное   ведет   к   межгалактическому   пункту
переброски, солярное - к станции Иччуна, расположенной  в  семидесяти  шести
световых днях от коричневого карлика Ваббль. Станции  Ллях  присвоен  индекс
234, означающий, что от Нулевого Провала Вольфа ее отделяет двести  тридцать
четыре гиперпространственных узла.
   Картина  перед  глазами  Даниеля  изменялась  одновременно   со   словами
пояснений. Демонстрировались виды далеких галактик, звезд и космических баз,
подобных Дираку. Сообщение параметров соседних гиперузлов входило в  обычную
информацию во время путешествия, так же как  и  сообщение  о  расстоянии  до
первого  гравипровала,  обнаруженного  людьми   в   начале   XXII   века   и
расположенного вблизи звезды Вольф-359 в семи с половиной световых годах  от
Земли.
   - Начинаем стартовую процедуру,  -  известил  голос,  снова  демонстрируя
изображение мерцающего пространства, в центре которого пульсировало  шаровое
образование и извивались щупальца гравитационных турбуленций.
   Несмотря на все предохранения, Даниель почувствовал движение. Гель вокруг
его тела начал сгущаться, стал пружинистым и теплым.
   - Капсула погружается в провал, до  прыжка  двадцать  одна  секунда.  Мне
приятно сообщить вам, что вы вот-вот покинете нашу вселенную...

5

   Дина стояла, опершись бедром о кресло, и молча смотрела на  работающих  в
диспетчерской людей. У противоположной стены размещались два сетевых узла. В
одном находился мужчина. Интересный, голубокожий, с набором  модных  золотых
зубов.  Его  глаза  заслоняли  очки,  в  несколько  чипов,   помещенных   на
поверхности его тела, входили кабели, а руки были  затянуты  опалесцирующими
перчатками. Мужчина медленно шевелился вместе со всем пультом, тихо  бормоча
себе под  нос.  Его  страховала  невысокая  девушка,  маленькая,  тощенькая.
Единственным "ядреным"  элементом  ее  организма  были  груди,  искусственно
увеличенные до гигантских размеров. Она лежала на животе с  высоко  поднятой
этими  двумя  шарами  головой,  а  чипы  сопряжений  были  встроены   ей   в
позвоночник. Дина не  видела  ее  лица,  потому  что  операторша  все  время
смотрела в сторону. В отличие  от  мужчины  она  почти  не  двигалась,  лишь
временами  слегка  подрагивали  ее   жилистые   ноги,   а   костлявые   руки
раскидывались в  стороны.  Всякий  раз  после  этого  она  несколько  секунд
покачивалась на грудях, словно на лежащем  на  воде  надувном  матрасе.  Оба
голубокожий и  грудастая  -  играли  важную  роль  в  процессе  обслуживания
гравипровала. Они координировали работу  компьютеров,  управляющих  разгоном
акселераторов. Их мозги были соответствующим образом препарированы, и вообще
их  "натаскали"  на  анализ  явлений  квантовой  физики,  столь  далекой  от
повседневного человеческого опыта. Они были специалистами высокого класса, о
чем свидетельствовали черные бляшки, вживленные в кожу их рук,  символически
изображающие  кошку.  Стало  быть,  они  были   членами   цеха   Шредингера,
корпорации,   объединяющей   ученых    и    техников,    подготовленных    к
интеллектуальному изучению микрокосмоса.
   Кроме них, здесь были еще два техника, управляющих  стартовой  процедурой
транспортной  капсулы,  и  врач,  контролирующий  состояние  перебрасываемых
людей. В данном случае - одного человека. Эта троица была весьма  подвижной.
У каждого к одному глазу был прикреплен  информационный  монокль,  постоянно
проецирующий на сетчатку  поступающие  сообщения  и  изображения.  Как  и  у
информатиков, у них были чиповые узлы сопряжений, помещенные в черепе. Кроме
того,  они  следили  за  множеством  экранов,  переключателей  и   сенсоров,
расположенных на приборном щите. У одного из  техников  на  выбритой  голове
лежал  плотно  свернувшийся  полтарианский  змей,  довольно   популярное   в
последнее время на Гладиусе украшение. Существо  впилось  в  череп  человека
обеими челюстями и медленно извивалось на нем, изгибая длинное цветное  тело
во всех направлениях. Говорили, что полтарианский змей помогает  увеличивать
ауру, некоторые также утверждали, что он очень  красив.  Дина  не  разделяла
таких мнений.
   Второй техник командовал всем коллективом. Это был пожилой мужчина с чуть
поседевшими волосами и  татуировкой  нескольких  элитарных  профессиональных
корпораций на щеках. Одно ухо было красным, другое зеленым, знак  того,  что
он поклоняется богу Аугусту и совершал паломничество на Новый Рим.
   Врач, видимо, раньше служил  в  боевых  подразделениях  Красного  Креста,
потому что лицо у него пестрело маленькими красными  точечками  -  колониями
микроскопических трубочников, подстриженными в виде  малюсеньких  крестиков.
Он скорее всего прибыл в систему  Гладиуса  из  какого-то  очень  удаленного
мира, потому что здесь бойцы Красного Креста встречались чрезвычайно  редко.
Вероятно, он прилетел несколько лет назад после  поражения  краснокрестовцев
на  планете  Аранеида,  где  боевые  отряды   самой   старшей   гуманитарной
организации человеческой вселенной были разбиты  силами  одного  из  местных
владык. Краснокрестовцы должны были  охранять  гигантскую  благотворительную
миссию, поддерживавшую жителей Аранеиды, разоренной  в  результате  войны  с
Солярной Доминией. Доминия официально дала согласие на гуманитарную акцию, а
втихую снабжала оружием и информацией одного из местных тиранов.  Тот  напал
на экспедиционный корпус краснокрестовцев, а всю гуманитарную помощь  пустил
на  нужды  своих  прихлебателей.  Именно   тогда   Доминия   воспользовалась
ослаблением Красного Креста и лишила его многих привилегий, в  том  числе  и
разрешения иметь собственные  вооруженные  силы.  Краснокрестовские  солдаты
рассеялись по мирам через близлежащие проходы. Этот добрался аж  сюда.  Дина
нисколько не удивилась тому, что человек с таким прошлым работает так близко
от гиперпрохода, причем на важном посту.
   Кроме этих пятерых, в диспетчерской находился Танкред Салерно. Он сидел в
удобном кресле, положив ноги на один из столов пульта, и не обращал внимания
на то, что тем самым  мешает  обоим  техникам.  В  руке  у  него  был  малый
парализатор. Он  спокойно  наблюдал  за  суетней  обслуживающего  персонала,
иногда задерживал взгляд на Дине. Тогда она начинала нервно прятать руки  за
спину,  чувствуя,  что  потеет,  а  по  ее   единственному   глазу   ползали
разноцветные огоньки. Она знала, что это иррациональное чувство, знала,  что
Такреда это забавляет и что ей следует лучше владет