щие
исполнителей вне любых категорий оценок, оправданий и объяснений? Сволота,
которую можно только уничтожить,  ибо  любой  заключенный  с  нею  договор
делает тебя соучастником преступления?
   Все едино. Теперь это уже не имело значения. Пушистик начал  войну.  Не
оставалось ничего иного, как поддержать его.
   Хозяева этого "города"  вряд  ли  ожидали  чего-то  подобного.  Они  не
реагировали, во всяком случае, реагировали слишком медленно.
   Даниель, Пушистик,  Ренделл  и  Клякс  Клике  били  из  излучателей  по
коргардским машинам, сбивая одну за одной безжалостно и без  передыха.  Те
не защищались, они были не  боевыми  автоматами,  а  стражами,  пастухами,
лаборантами, стерегущими подопытное стадо.
   Корольян и Форби пытались запихнуть беспомощное тело Риттера  в  боевой
скафандр. Хоффман бегал между узниками, брал пробы остатков машин, измерял
радиоактивность, пытался установить контакт с людьми.
   Человеческое стадо охватил хаос. Коргардские машины, видимо, удерживали
людей в каком-то телепатическом рабстве, связывали их разум. Сейчас, когда
контроль ослаб, большинство  узников  просто-напросто  лишились  сознания.
Некоторые впали в панику,  отсутствие  внешних  импульсов  высвободило  их
обезумевший  разум,  поврежденный  адом,  в  котором  они  оказались.  Они
беспорядочно метались,  кричали,  размахивали  руками,  налетали  друг  на
друга, валялись по земле, тормошили тела впавших в беспамятство  товарищей
по несчастью.
   К  некоторым  людям  вернулось  сознание.  Растерявшиеся,   пораженные,
забитые,  они  осматривались,  убегали  от   падающих   сверху   обломков,
отталкивали повредившихся  умом,  старались  привести  в  себя  потерявших
сознание узников. Несколько просто-напросто убежали под защиту  стеллажей,
однако десятка полтора человек  сгрудились  вокруг  Пушистика,  размахивая
руками и умоляя о помощи.
   Забрать их с собой солдаты не могли. Без скафандров узники не  пережили
бы гиперперехода. Мысль, что они вынуждены бросить этих людей  и  коргарды
вновь завладеют их мозгами,  потрясла  Даниеля.  Однако  выхода  не  было.
Увидев, что Риттер уже "упакован" в скафандр,  он  дал  приказ  отступать.
Солдаты двинулись к холму. Корольян и Форби подталкивали кокон, в  котором
плыл Риттер. Клякс и Ренделл продолжали  стрелять  в  коргардские  машины.
Даниель бежал, прикрывая им спину.
   - Внимание! Они нападают! - услышал он голос  Хоффмана,  остановился  и
повернулся.
   - Быстрее! Форби, я тебя прикрываю!
   Находившиеся  высоко  на   кроваво-красном   "небе"   черные   пуповины
извивались волнами. То и дело от  очередной  гигантской  грозди  отрывался
один из коргардских  боевых  кораблей.  Рыбьи  глаза  гневно  горели,  рты
ритмично раскрывались.
   Пушистик оказался в толпе умолявших о помощи узников. Кто-то  стоял  на
коленях, кто-то в отчаянии ломал руки, кто-то рыдал,  кто-то  кричал.  Кай
Клейн стоял  между  ними  как  бронированная  игрушка,  огромный,  черный,
поверхность его шлема горела серебром, ствол излучателя  пылал  фиолетовым
цветом, на спине вращался диск эмиттера поля.
   Наверху, высоко, рыбьи машины беспорядочно кружились,  словно  все  еще
ожидали приказа, будто не знали, что творится наяву. Здесь же из-за  рядов
стеллажей вынырнуло стадо небольших машин. Они мчались прямо на  толпу,  и
там, где они проходили, только что освобожденные узники снова превращались
в безвольных кукол, поднимались с земли, замирали, умолкали  и  медленным,
размеренным шагом направлялись к городу клеток.
   - Пушистик! - крикнул Даниель. - Идем!
   Кай Клейн ответил тем, что поднял вооруженную руку,  плюнул  огнем.  Из
двух ближайших машин хлынули потоки черной жидкости. Несколько  окружавших
Пушистика человек отскочили, помчались  вслед  за  десантниками  к  холму.
Остальные, еще теснее сплотившись вокруг солдата, почти прижимались к  его
панцирю.
   Даниель   видел,   как   беглецов   опять   перехватывают   коргардские
надсмотрщики. Глянул на  холм.  Маленькая  группа  была  уже  на  середине
склона. Тылы защищал Клякс Клике.
   - Пушистик!
   - Беги, Даниель! Говорю тебе, беги! - услышал Даниель голос  Пушистика,
и связь тут же прервалась. Даниель повернулся и помчался к холму.
   Оглянувшись в последний раз, он увидел стоявшего как статуя  Пушистика,
непрерывно поливавшего огнем приближающиеся корабли. Люди, оказавшиеся  на
несколько минут на воле, толпились вокруг  него,  словно  щенки.  Пушистик
стрелял.
   Даниель начал взбираться  по  заросшему  оранжевым  мехом  склону.  Уже
добравшись до вершины, вдруг сообразил, что в его мозгу погас  сигнал  Кая
Клейна.


   Времени не было. К холму двигались ряды оранжевых конусов. Почва начала
дрожать, колебаться, словно поверхность моря. Наверху кружил  рой  больших
машин.
   Вероятно, коргарды не хотели разрушать свою базу. Даниель понимал,  что
в противном случае они запросто уничтожили бы ворвавшихся к ним людей.
   "А может, они хотят нас выпустить, - на мгновение  сверкнула  в  голове
Даниеля  мысль,  когда  он  увидел,  как  его   люди   занимают   позиции,
устанавливают модули перебросчиков и стреляют в чересчур близко подходящие
машины врага. Риттер сидел на земле, опершись о  ноги  Корольяна,  который
управлял напряженностью силового поля, вновь раскинутого над группой.
   - Нет Пушистика, - спокойно сказал Даниель. - Форби, смени настройку!
   - Да ты что...
   - Он хотел остаться. Действуй!
   Огненный  залп  ударил  в  склон  холма.  Силовой  "пузырь"  распалился
фиолетом. Итак, коргарды напали.
   - Сопротивляемость поля повышена. Быстрее!
   Клике выпустил залп контрснарядов, и  небо  затянула  паутина  взрывов.
Коргардские   пуповины   зловеще   раскачивались,   желтые   присоски   то
закрывались, то раскрывались,  словно  гигантские  актинии.  Рыбьи  машины
выстроились типичным трехэшелонным коргардским строем,  каким  они  обычно
атаковали гладианские города. На этот раз их целью была маленькая  группка
людей на вершине холма.
   - Прыжок: пятнадцать минус.
   - Напряженность поля превышена! - бросил Ренделл. - Перехожу на  прямое
управление!
   - Нет! - пытался остановить его Даниель, но сетевик  уже  соединился  с
эмиттером поля. Так же, как  нервная  система  пилота  принимает  на  себя
раздражители, поступающие от систем  ракеты,  или  как  летник  становится
частью монокрыла, так и Ренделл соединился с эмиттером в одно целое и  сам
стал силовым полем. Теперь он мог управлять его  напряженностью:  наносить
удары, сам амортизировать удары коргардов с гораздо большей точностью, чем
был способен автомат. Но он и подвергал себя смертельной опасности.  Любая
перегрузка поля оставляла след в его организме, а разрыв силового "пузыря"
мог его убить.
   - Прыжок: десять минус.
   Даниель стоял рядом с модулем перебросчика. Сделать он  уже  ничего  не
мог. Мог только ждать. Он видел выплывающие  из  красного  тумана  машины,
трассы снарядов, острия лазерных игл. Он глядел на  стоявших  рядом  своих
людей, Клякса  Кликса,  поддерживавшего  Риттера,  наконец,  на  Ренделла.
Сетевик застыл в центре силового купола, высоко подняв руки.  Вокруг  него
образовалась  мерцающая  тень,   вырывающаяся   из   продолжения   рук   и
соединяющаяся с чашей силового поля так, что Ренделл походил  на  атланта,
поддерживающего руками не только невидимый потолок, защищающий людей, но и
купол коргардской базы.
   - Прыжок: пять минус.
   Пространство над ним завибрировало. На резкий красный  свет  наложилась
тень, грязноватый налет, словно они  вдруг  оказались  внутри  закопченной
банки. Даниелю это было знакомо. Такое он уже видел  в  Каллагейме,  когда
коргарды накрыли город давящим силовым диском, а потом еще раз - во  время
штурма Черного форта...
   Ренделл крикнул. Ноги под ним подогнулись, голова  отлетела  назад.  Он
упал на колени, все еще не опуская рук, туман фиолетовых розблесков вокруг
его тела стал насыщеннее, потом посветлел. В этот  момент  Даниель  принял
сигнал о том, что силовое покрытие лопнуло. Он  почувствовал  резкий  удар
невидимой лапы, повалившей его  и  придавившей  к  земле.  Услышал  глухое
проклятие, а потом страшный крик Ренделла. Еще  успел  увидеть,  как  тело
сетевика переламывается пополам - вероятно, сломался позвоночник и  скелет
скафандра, и сломанные руки безвольно повисли по сторонам.
   - Прыжок!!!


   Обратный путь был похож на первый. Другие формы. Другие голоса.  Другие
тела. Но - похож.
   Он  сообразил,  что  лежит  на  платформе  в  центре  "Нулевой   базы".
Сопроцессор сигнализировал, что  здесь  же  находится  Корольян,  Хоффман,
Форби, Риттер и Клике. Все были живы.
   Он  медленно  поднялся.  Перед  ним  был  освещенный  зал   и   странно
искрившийся помост и его люди, поднимающиеся с пола. Даже Риттер сам встал
на ноги. Однако все еще не отвечал на вопросы.
   - Немедленно бросить оружие и выключить боевые сопроцессоры!
   Голос загудел в наушниках, а для того, чтобы подчеркнуть его  значение,
в помост у ног Даниеля ударила очередь пуль.
   На другом конце помоста, в дверях, ведущих к  шлюзу,  стояло  несколько
закованных в броню солдат. На них  были  биологические  панцири:  зеленые,
мясистые,  оплетающие  туловище  и   конечности.   Их   головы   закрывали
бесформенные шлемы. Солдаты Доминии медленно забрались на помост.



        "8"

   Их извлекли из скафандров, разоружили, вывернули назад руки  и  связали
биостяжками. Клякса Кликса сразу же забрали,  вероятно,  для  того,  чтобы
проиграть запись, хранящуюся в его мозге. Первый час неволи они провели  в
выгоревшем зале "Нулевой базы". Гукину не удалось взорвать станцию.
   - Ты командуешь этим  отрядом?  -  Из  группы  солдат  вышел  невысокий
человек в скафандре, без боевых знаков различия. Оружия у  него  не  было,
он,  видимо,  был  важной  персоной,  потому   что   солдаты   уважительно
расступились, давая ему проход. Точнее - ей. Это была  молодая  женщина  с
тонкими чертами лица, попорченного только имплантатом  Сети,  торчащим  на
лбу, словно рог. У  нее  был  мягкий,  теплый  голос.  Комбинезон  облегал
худощавое, даже костлявое тело  и  плоские  груди.  На  вид  ей  было  лет
пятнадцать.
   - Я, - ответил Даниель. - Майор  Бондари  из  армии  свободной  планеты
Гладиус. По какому праву...
   Удар  в  спину  повалил  его  на  землю.  Он  почувствовал  давящие  на
позвоночник колени и руки в жестких перчатках, стискивающие горло.
   - Во-первых, - сказала женщина, -  никакой  ты  не  майор,  а  бунтарь,
выступающий против законно избранного Совета Электоров. А  во-вторых,  вся
твоя засранная планета так же свободна, как я - парск. Думаю, ты знаешь об
этом, а? Отпустить его!
   Даниель медленно поднялся.
   - Я хотела взглянуть на тебя. Люблю смотреть на лица людей, с  которыми
меня что-то связывает.
   - Ничто нас не связывает, - проворчал Даниель и тут же услышал шаги  за
спиной, но женщина жестом остановила солдат.
   - Ошибаешься, очень ошибаешься. Нас объединяет это место.
   - Я здесь впервые.
   - Я тоже. Но именно здесь мы встретились. Мы разрушили ваш  биомат.  Он
был неважно выращен, но собрал массу любопытных данных.
   - Вы знали положение коргардской базы?
   - Нет. Но знаем, что они применяют управляемые гиперпроходы. Ты считал,
что Доминия потерпит факт появления расы, обладающей высокой  технологией?
Что  мы  позволим  заниматься  коргардами  таким,  как   вы,   зазнавшимся
паршивцам, связанным путами глупых приказов и законов? А как же!  Конечно,
мы изучали коргардов, как изучали их и вы.
   - Вы знали о людях?.. - Даниель взглянул ей прямо в глаза.  Женщина  не
отвела взгляда. В ее красивом лице было что-то странное, оно либо помечено
чем-то  неуловимым,  что  можно  было  заметить  лишь  после   долгого   и
внимательного  рассмотрения.   Как   будто,   беседуя,   она   все   время
прислушивалась, ожидала чего-то, искала новые сведения. Так, словно  мысли
ее в действительности находились где-то далеко.
   "Сеть! - промелькнуло в мозгу Даниеля. - Господи, она  же  сопряжена  с
Мозговой Сетью, у нее лишь частично индивидуализирована личность".
   Он впервые собственными глазами видел человека-элемента Мозговой  Сети.
Треть граждан Доминии, свыше тридцати миллиардов людей, уже жили в Сети. У
них были свои индивидуальные личности, но одновременно они стали  частицей
большого образования, подчинялись решениям Мозгов - группы людей и Сетевых
интеллектов, - владеющих Солярной Империей. В какой  степени  эта  женщина
была нормальным человеком, принимающим самостоятельные решения  и  ведущим
собственную жизнь, а в какой -  кибернетической  невольницей,  исполняющей
приказы автоматов с человеческим телом?
   - Мы знали. Теперь знаем больше. Коргарды  проводили  очень  интересные
эксперименты. Невероятные, ошеломляющие.  Мы  присмотримся  к  их  работе,
переймем результаты исследований, проанализируем выводы.
   - Это... Это мерзко. Понимаешь? Не плохо, не  аморально,  не  неэтично!
Мерзко!
   - Мерзко? Ты удивляешь меня, солдат. Откуда такие слова в устах убийцы?
Ты был танатором, разве нет?
   Даниель молчал.
   - Это вы, - женщина ткнула в Даниеля пальцем, - вы виновны в  том,  что
здесь произошло. Вы прервали коргардские исследования. Мы хотели  помешать
вам. Поэтому напали на "Нулевую базу", как только поняли,  что  именно  вы
планируете. Но вы  прервали  их  работы,  и  страдания  тех  людей  пойдут
насмарку. Никто не сможет их использовать на благо остальным.  Если  б  вы
еще не уничтожили данные в мозгу "Нулевой базы"... Теперь... Ваши открытия
оказались напрасными... Жаль.
   - Вы могли спасти тех людей.
   - Ха! Может, могли, может  -  нет.  Ну  а  что  ты  ответишь  на  такой
аргумент, господин солдат: благодаря наблюдениям за  несколькими  тысячами
людей, благодаря их страданиям, страху  и  боли  мы  познавали  коргардов.
Получали знания, позволяющие защититься от их расы. То есть  мы  сохранили
миллиарды людей, которых уничтожила бы война, война  с  Чужаками.  И  что?
Какой у тебя выбор, солдат? Страдания нескольких тысяч подопытных кроликов
и жизнь миллиардов людей или же спасение  десятка  тысяч  и  гибель  целых
миров? Выбирай!
   Даниель заколебался. Женщина  прищурилась,  ее  губы  искривило  что-то
вроде усмешки.
   - Если б мне пришлось выбирать, я бы выбрал. Но ты лжешь. Вы вообще  не
принимали в расчет такого выбора. Не  искали  иных  путей  выхода,  таких,
которые давали шансы спасти всех. Вам нравилось наблюдать  за  коргардами,
вы ждали и смаковали эти ужасы, ибо они дали вам знания и облегчили захват
Гладиуса.
   Женщина внимательно глядела на Даниеля. Улыбка сползла с ее лица.
   - Да, - сказала она спокойно, - именно так и было. Ты не глуп,  солдат.
Ты явно не глуп. Поэтому я еще скажу тебе в награду, что мы не  прекращаем
игры. Мы изучим детально то место, воспроизведем все действия  и  довершим
изучение коргардов. Ибо они нас заинтересовали, знаешь? Скажу тебе больше.
Теперь у нас есть идеальный запас подопытных человечков. На твоей  планете
все еще живет множество  бунтарей,  смутьянов,  агитаторов  и,  -  она  на
мгновение задумалась, - вредителей. Найдутся для них клетки, ох найдутся.
   Она отвернулась.
   - Вы ничуть не лучше коргардов, - остановил он  ее.  -  И  ты  об  этом
знаешь. Вы готовы на любое преступление, лишь бы добиться власти и знаний.
На любое.
   - Нас интересует мир. - Она подошла к Даниелю. Ее лицо оказалось совсем
рядом с лицом Даниеля. - Ты знаешь, что такое акупунктура? Она дает  людям
здоровье. Ты знаешь, как создавали эту систему? Китайские мудрецы  сдирали
кожу с живых рабов и изучали протекание нервных импульсов.  Так  что  это:
проклятие или благодеяние?  А  ты  знаешь,  как  проверяют  новое  оружие?
Знаешь, зачем тебе  объяснять.  В  конечном  счете  всегда  на  людях,  на
собственных солдатах. А зачем? Чтобы защитить свой мир от внешней  угрозы.
Так что же, остановить прогресс, перестать испытывать новое оружие?  Тогда
появятся какие-нибудь хаобиты или коргарды и перебьют нас  всех.  Тебе  не
повезло, солдат, потому что ты оказался как раз среди тех, с кого  сдирают
шкуру. Не повезло.
   - Ты сама все это придумала? - спросил Даниель, касаясь того  места  на
своем лбу, где на голове женщины помещался узел Мозговой Сети. - Тебе  это
вдолбили?
   Она спокойно смотрела на  него.  Потом  указала  на  сопровождавших  ее
солдат.
   - Я попрошу их, чтобы они не били тебя слишком сильно.
   И ушла. Соляры снова толкнули Даниеля к его друзьям.


   А потом все пошло в ускоренном темпе.
   - Бери, читай. - Солдат сунул в руку Даниелю листок.  -  Читай  громко,
говорят, ты был судьей.
   - "В результате заочного заседания, - голос Даниеля дрожал, - я признаю
виновными в главном преступлении и участии в преступном  сговоре,  имеющим
целью свержение  легального  правительства  планеты  Гладиус...  следующих
лиц..."
   Даниель оторвал взгляд от листка, посмотрел на своих людей.
   - Читай! - Броневая перчатка ударила его по  лицу.  Хрустнул  сломанный
нос и выбитые зубы. Даниель покачнулся, выпустил  листок.  Прижал  руки  к
лицу. Почувствовал пальцами тепло крови.
   Форби хотел было кинуться к нему, но удар  прикладом  карабина  удержал
его,  бросил  на  пол.  Остальные  пленные  стояли  неподвижно.   Командир
подразделения поднял бумагу с пола.
   - Здесь перечень фамилий, но, - он взглянул на пленных, - я  вижу,  вас
уже стало на два меньше.
   "Он  принимает  Риттера  за  одного  из  группы",  -  подумал  Даниель,
чувствуя, как по лицу разливается теплая жидкость.
   - О, вот здесь самое главное:  "Всех  перечисленных  я  приговариваю  к
наказанию смертью  со  сканированием  мозга.  Приговор  будет  приведен  в
исполнение немедленно".
   - Нет! - крикнул Форби, прыгнул  на  ближайшего  солдата,  толкнул  его
боком, чуть не перевернул. Но его тут же схватили, бросили на землю.
   - Ну, так. Начнем с тебя, герой, - сказал командир. - Держите его.
   Двое солдат схватили Форби под руки, заставили  опуститься  на  колени,
прижали лбом к земле. Командир встал за спиной у жертвы. В руке он  держал
пистолет сканера мозга. Вместо ствола у аппарата  была  длинная  блестящая
трубка, оканчивающаяся  чиповым  контактом.  Сканер  прорывался  в  разум,
выбирал оттуда воспоминания, мысли и знания  жертвы,  при  этом  полностью
уничтожая структуру мозга. Убивал.
   Даниель все еще прижимал ладони к лицу. Между пальцами,  сквозь  кровь,
заливающую глаза, он видел согнутого пополам Форби, с  выкрученными  назад
руками,  связанными   пульсирующими   биостяжками,   врезающимися   своими
отростками в кожу. Солдат схватил Форби за волосы так, что тот застонал от
боли. Тогда командир приставил ствол  сканера  к  затылку  Форби,  воткнул
наконечник  чипового  штекера  в  кожу,   туда,   где   находился   боевой
сопроцессор, и нажал спуск.
   - Нет! - Крик Даниеля слился со стоном боли Форби. Тело задвигалось,  а
через секунду напряглось в резком спазме. Связанные руки выгнулись вверх в
последней попытке освободиться.
   - Конец, - сказал командир. Солдаты  отпустили  тело,  Форби  лежал  на
животе, прижавшись лицом к полу. На его  шее,  там,  куда  врезался  ствол
сканера, зияла красная рваная рана. - Следующий!
   Они убили Хоффмана и убили Ренделла.
   Даниель видел, как солярные  солдаты  берут  мужественных  мужчин,  как
фиксируют их клещами своих рук, как командир сменяет штекеры сканера,  как
вонзает их в шеи жертв. Видел спазм, слышал крик, чувствовал кровь.
   И не мог им помочь. Не мог ничего сделать. Только  смотреть.  Он  знал,
что та же участь вот-вот постигнет и его, но не был в состоянии  вскочить,
броситься на палачей или бежать. У него  не  было  никаких  шансов  ни  на
борьбу, ни на то, чтобы уйти от врагов, и несмотря на это,  он  знал,  что
так было бы лучше, так он  погиб  бы  как  солдат,  а  не  как  зарезанное
животное. И, однако, он не мог ничего сделать,  ничег