я
группа. Даниель был уверен, что  связник  решит  передать  ему  инструкцию
именно теперь. А значит,  у  опекуна  была  возможность  каким-то  образом
автономизироваться от контрольной сети,  навязанной  летунам  ради  их  же
блага.
   Начало полета прошло спокойно. Даниель летал, широко  раскинув  крылья,
используя для медленного подъема восходящий поток  теплого  газа,  что  на
жаргоне летунов называлось "уйти в трубу". Примерно через четверть часа он
услышал то, что ожидал.
   - Кальбар Маэнзи, - так звали его опекуна, - базе. Подопечный правильно
выполняет упражнения. Спускаюсь ниже в ускоренный поток. Погодные  условия
переданы. Знаком тревоги прошу считать  отсутствие  сигнала  свыше  десяти
секунд.
   Летня  Кальбара  начала  медленно  спускаться  к   расположенным   ниже
радиобуям.
   - Увеличим скорость, - сообщил он. - Не возражаешь?
   - Нет, - сказал Даниель, наблюдая на дисплее шлема, как затухают и даже
гаснут  сигналы  некоторых  буев.  Скорость  начала  повышаться.  Замирали
указатели, но Даниель не обращал на них внимания. Он воспринимал  скорость
своими руками-крыльями, генерированным в мозгу  искусственным  авиационным
органом чувства, всем телом.
   - По моему знаку, - услышал он вдруг в наушниках  и  сообразил,  что  в
этот момент сигнализатор как раз известил о разрыве контакта  с  базой,  -
переходи на связь через прямое сопряжение.
   Диод связи  вновь  загорелся.  Значит,  Кальбар  воспользовался  первой
секундой тишины, чтобы передать распоряжение.  Потом  они  будут  общаться
непосредственно через мозговые сопряжения. Это ускорит обмен  информацией,
позволит передать сведения  за  время  очередной  радиопаузы.  Сопряженной
связью пользовались летники опасной для жизни ситуации, когда  требовалось
взять на себя контроль  над  чьей-то  летней  либо  установить  мгновенную
связь. Долговременный контакт через мозговые  чипы  мог  нарушить  процесс
приема  и  переработки  импульсов-раздражителей  от   крыльев,   поскольку
требовал введения в организм  гормонов,  ускоряющих  проводимость  нервных
волокон и, как следствие, истощение организма  летника.  Однако  в  данной
ситуации это позволяло Кальбару  передать  информацию  так,  чтобы  ее  не
перехватили и не расшифровали вероятные слухачи.
   - Полет  проходит  спокойно,  -  услышал  Даниель  очередное  сообщение
Кальбара,  направленное  базе.  -  Было  два  перерыва  в  связи.  Передаю
атмосферные данные.
   Каждый полет использовался всесторонне.  Мощные  компьютеры  Семирамиды
перерабатывали приходящие от сотен радиобуев и от каждого летуна данные  о
погодных  условиях.  От  точного  определения  силы  приближающихся  бурь,
направления  ветров,  смен   градиента   давления   зависела   не   только
безопасность летунов, но и системы поглотителей  органических  соединений,
радиолокационных буев, транспортных  паромов,  самой  базы,  наконец.  Она
могла выстоять в жесточайших условиях, могла выдержать не  одну  бурю.  Но
порой в атмосфере газового гиганта зарождались такие ураганы,  которым  не
смогло бы противостоять ни одно произведение рук человеческих. Управляющий
мозг  Семирамиды  должен  был  узнавать  обо  всем  с  опережением,  чтобы
соответственно переместить базу.
   - Связь прекращается, - сообщил Кальбар. - Будь готов. Сейчас.
   Даниель получил импульс, сигнализирующий о том, что связь с Семирамидой
погасла. Он подумал о переключении способа связи, активируя  узлы  боевого
копроцессора. В тот же момент в глубине черепа услышал  голос  -  подобный
тому, какой  синтезировал  его  мозг  в  инкубаторе  во  время  оживляющей
корректировки.


   Даниелю казалось, что все слова проникли ему в голову  одновременно.  И
тем не менее сложились в логическое целое.
   "Приветствую тебя, курьер, - думал Кальбар, - рад,  что  наконец-то  ты
добрался. Мне поручено передать  тебе  основную  информацию  и  обеспечить
переправу в наш Центр. Там у тебя примут сообщение  и  проинструктируют  о
дальнейших действиях. Если пожелаешь, сможешь там остаться. Это все, что я
знаю.
   Наш план состоит в следующем: примерно через два дня  в  верхних  слоях
атмосферы  планеты  начнется  гигантский  шторм.  На   это   время   будет
приостановлена паромная связь с Семирамидой, прекратится также радиосвязь.
Буря продержится от семи до восьми  дней.  Это  наше  время.  Перед  самым
началом урагана мы покинем станцию и полетим к  ожидающему  в  условленном
месте парому. На базу возвратимся уже после прекращения бури.  Разумеется,
наш отлет будет зарегистрирован, но даже если кто-то передаст  эти  данные
выше, нас догонять не станут.
   Кончается четвертая секунда трансмиссии, нам надо возвращаться в  район
радиодоступности. На Семирамиде будем вести себя как крепко  подружившиеся
инструктор и ученик. Предупреждаю, в базе нет ни одного такого места,  где
можно было бы не опасаться слежки. По всем нашим делам мы должны  общаться
так, словно разговариваем о полетах.
   Хорошо, что мы познакомились, курьер".
   Разъединение.
   - Внимание, база, - сообщил Кальбар уже на нормальной частоте. - В зоне
тишины у  меня  возникли  небольшие  неприятности,  пришлось  связаться  с
учеником непосредственно. Мы возвращаемся.
   "Я - курьер? - удивился Даниель. - Боже, ведь мне  не  сообщили  ничего
такого, что требовало бы пересылки".


   Он лежал на койке в своей кабине. После совместного полета и  мозгового
сопряжения с Кальбаром прошел день. За это время он несколько раз встречал
летуна на территории базы. Они обменивались улыбками  и  словами  привета.
Кальбар делал вид, будто соблазняет его,  а  может,  черт  его  побери,  и
впрямь хотел соблазнить. Бондари знал, что если б совместный секс оказался
единственным моментом, пригодным для передачи важной  информации,  то  ему
пришлось бы поддаться. К счастью, Кальбар ни разу не намекал  на  это.  Он
был гомиком, но одновременно солдатом гладианской армии,  вероятнее  всего
глубочайшего уровня конспирации.
   "Что за игру ведет Солярная Империя с Гладиусом? - размышлял Бондари. -
Почему так долго не включается в борьбу с коргардами? Почему, наконец, так
вяло действует в отношении самого Гладианского государства?"
   Выводы напрашивались сами: Доминии Гладиус необходим  по  ряду  причин.
Во-первых, это плодородная, освоенная планета с многочисленными колониями.
Во-вторых, лежащий всего в четырех световых месяцах  от  системы  Мультона
гиперпространственный пункт был узлом малоисследованного рукава гиперсети.
Его эксплуатация  могла  дать  немалые  выгоды  и  распространять  влияние
Доминии на очередные  миры.  В-третьих,  наконец,  на  Гладиусе  произошла
первая встреча с коргардами - неизвестной ранее  расой,  обладающей  очень
развитой техникой; исследовательские организации военной  машины  Доминии,
несомненно, хотели бы получить новые  данные,  касающиеся  технологических
возможностей Чужих: незнакомого оружия,  устройств,  а  может  быть,  даже
новой физики. Последнее было самым важным. Физика  человечества  дошла  до
пределов познания. Принцип неопределенности Гейзенберга в микромире  делал
невозможным  создание  более  быстрых,  нежели  субатомные,   процессоров.
Скорость света в четырехмерном пространстве  определяла  разумные  пределы
исследования  в  зоне  гиперпространственных  проходов.   Наконец,   закон
ограничения  Ханкса  очерчивал  количество  доступных   трансгалактических
гиперпространственных каналов.  Человечество  развивалось,  колонизировало
новые миры, сотрудничало и боролось с несколькими расами, находящимися  на
таком же этапе развития. Мозговая Сеть однозначно оценила ситуацию:  новая
физика  могла  бы  изменить  расклад  сил  либо  отворить   фантастические
возможности    исследования     вселенной.     Институты,     занимающиеся
фундаментальными исследованиями - физикой,  математикой,  гиперфизикой,  -
работали полным ходом. Ожидалось, что любой контакт с  новой  расой  может
принести сведения революционного значения. Быть может, Доминия  пока  лишь
изучала и наблюдала коргардских агрессоров, не спеша на помощь Гладиусу.
   Впрочем, при этом она могла реализовать несколько иных целей.
   Каждый год безнаказанного действия  коргардов  увеличивал  на  Гладиусе
количество   сторонников   "покорных".   Каждая   опасность,   проигранное
столкновение, каждый убитый обитатель становились  аргументом  "за"  в  их
призывах к признанию власти Доминии. Осуществлялась тщательно  продуманная
пропагандистская акция. Аргумент "лучше люди из  Доминии,  нежели  Чужаки"
звучал  для  многих   гладиан   весьма   убедительно.   В   конце   концов
пропагандистская болтовня принесла плоды: власть перешла к "покорным".
   Вернее всего,  разведка  Доминии  знала,  что  гладиане  уже  близки  к
решениям, позволяющим вести эффективную  борьбу  с  нашествием  коргардов.
Этот  факт  в  последнее  время  подтвердили  удачные  операции  -  захват
коргардской "панцирки", информация от Риттера, уничтожение  Черного  форта
во время операции "Ураган". До победы было еще далеко, но стало ясно,  что
человеческая техника может потягаться с коргардской. Если солярные  ученые
не  нашли  аналогичных  решений,  Мозговая  Сеть   могла   просто-напросто
переждать, пока гладиане закончат  свои  работы.  Преждевременная  попытка
аннексии Гладиуса наверняка привела бы к  сокрытию  или  даже  уничтожению
изобретений и открытий, сделанных гладианскими учеными.
   С другой стороны, задержка  со  вступлением  в  игру  могла  иметь  для
Доминии нежелательные последствия.  Контролируемая  "несгибаемым"  Советом
Электоров армия начала бы  одерживать  военные  победы,  что,  несомненно,
повлияло бы на  настроение  граждан.  Гладиане,  вооруженные  победоносной
техникой коргардов, стали бы равноправными партнерами Доминии.
   Поэтому Солярная Империя решила использовать свое влияние и  поддержать
новое правительство Электоров в оптимальный для себя момент - когда  армия
Гладиуса уже одержала первые эффектные победы, но еще не успела  полностью
использовать их в военных и пропагандистских целях.
   У Даниеля не было ответа на все вопросы, но он чувствовал, что  подошел
гораздо ближе к  истине,  чем  в  самом  начале  событий.  Одно  лишь  его
беспокоило: он ничего не  знал  о  сведениях,  которые  якобы  должен  был
передать.
   Не думал он также, что это  ввели  ему  в  подсознание  искусственно  -
кибернетически или гипнотически.  Правда,  данные  могли  вновь  записать,
когда подвергали лечению. Однако это могло повлечь за собой его  раскрытие
во время допроса, учиненного функционерами  Департамента  Безопасности,  а
затем телепатического просмотра, совершенного солярными киборгами.
   "Интересно, - подумал Даниель,  -  приплелся  ли  сюда  вслед  за  мной
какой-нибудь стукач?"



        "4"

   Мокрый ураган зародился в атмосфере Спаты около тысячи лет назад. Как и
несколько других гигантских буревых волн, он регулярно  перемещался  вдоль
экватора планеты. Водородный вихрь с таким огромным диаметром, что он  мог
бы поглотить весь Гладиус, помечал свой путь сетью гигантских завихрений и
газовых потоков. Циклично, каждые  два  месяца,  его  ядро  проходило  над
Семирамидой. Когда он приближался, говорили: "Идет буря", - и  тогда  даже
мэтры Клана не решались выходить в  атмосферу.  На  несколько  часов  база
оказывалась  отрезанной   от   мира,   так   как   соприкасающиеся   массы
ионизированного   газа   полностью   нарушали   связь    с    орбитальными
трансляторами. Информация о приближении  урагана  пошла  на  все  активные
проекторы базы, прервав голопередачи, виртуалы, тренировки на  имитаторах.
Через несколько часов Семирамиде предстояло погрузиться в неглубокий поток
одного из дочерних рукавов циклона. Командование базы  запретило  туристам
покидать ее, задержало отлет уже загруженных транспортных паромов и  ввело
энергетические ограничения.  Всю  мощность  базы  следовало  направить  на
обслуживание резервных систем управления и компенсации давления в наружных
защитных полях Семирамиды.
   Кальбар связался с Даниелем по личной  видеофонической  линии,  нарушив
все ранее установленные принципы конспирации.
   - Они сориентировались, - спокойно сказал он. - Иди к шлюзу.
   - Что  случилось?  -  Даниель  тут  же  сорвался  с  койки  и  принялся
натягивать комбинезон.
   - Я принял доверительное сообщение. Несмотря на задержание транспортов,
к нам летит специальный паром. Он почти уходит от бури. Идет с ускорением,
которого не выдержать нормальному человеку. Наверняка везет солдат.
   - Что будем делать?
   - Сейчас мэтры начнут летничий танец приветствия буре. Как можно скорее
будь у шлюзов. Полетим.
   - Порядок, - сказал Даниель, но лицо Кальбара  уже  исчезло  с  экрана.
Даниель застегнул комбинезон,  глянул  в  зеркало,  прошелся  пятерней  по
волосам. Он был готов.
   Когда вышел в коридор, в уши ударила громкая музыка. Мелодия напоминала
песню, которую пели ученики летников. На  Семирамиде  начинался  праздник.
Летники готовились приветствовать бурю, свою священную стихию.
   Даниель быстро двинулся к межуровневому лифту.
   Удар, нанесенный холодным твердым  предметом,  пришелся  ему  прямо  по
лицу, когда он выходил из-за поворота. Второй удар попал по  шее.  Даниель
упал, жгучая боль пронзила кожу. Он почувствовал,  как  напрягаются  мышцы
щек,  немеют  губы  и  веки  -  явные  результаты  действия  парализатора,
установленного на три четверти мощности так, чтобы оглушить, но не убить и
не порушить чипов. Будь на Даниеле обычная одежда, лежать  бы  ему  сейчас
колодой. Но он уже натянул первый слой защитного  летунского  комбинезона.
Это его спасло.
   Он вскочил и кинулся вперед, чувствуя, что натянутая кожа лица  вот-вот
лопнет. Он подбил нападавшего,  схватил  его  за  ноги,  повалил  на  пол.
Услышал крик и удар упавшего на пол парализатора.  Схватил  противника  за
правую руку, повернул и дернул, выломав пальцы из суставов.
   К счастью, у врага не было помощников. Это оказалась невысокая,  крепко
сбитая женщина в одежде инженера. Она извивалась по полу,  ухватившись  за
окровавленную кисть и тихо постанывая. Когда Даниель поднял парализатор  и
наклонился над ней, она сказала:
   - Ты задержан по распоряжению Департамента Безопасности. Сдайся.
   Даниель затащил  ее  в  свою  кабину.  Боли  вытерпеть  она  не  могла.
Достаточно было припугнуть ее оружием - и она выложила все.
   Она - внештатный информатор Департамента.
   На  Семирамиде  занималась  обслуживанием  сельхозкомбайнов.  Несколько
минут назад получила распоряжение задержать  на  территории  базы  Даниеля
Бондари. Любым способом,  но  не  убивая.  И  держать,  пока  не  прибудет
подкрепление. Она сделала это как могла. То есть плохо.
   Даниель сполоснул окровавленный нос,  взглянул  на  расплывающийся  под
глазом фиолетовый фингал.
   Женщина могла не знать, что Бондари - танатор. Поэтому он не  привел  в
исполнение смертный приговор за нападение  на  судью.  Ее  же  собственным
оружием он парализовал ее на ближайшие несколько часов.
   Быстро, чтобы наверстать потерянное время, он,  соблюдая  осторожность,
отправился в сектор летничьих шлюзов,  которые  именовались  "ожидалками".
Там застал несколько десятков мэтров Клана, ожидавших своей очереди. Среди
них был и Кальбар.  Даниель  впервые  видел  одновременно  столько  членов
Клана. Комбинезоны покрывали их тела, но не закрывали голов.  Не  было  ни
одного   мэтра,   который   не    пользовался    бы    имплантатами-чипами
непосредственной связи, искусственными органами чувств, вспомогательными и
косметическими преобразователями.
   Здесь собрались люди с фоточувствительными  пятнами,  имплантированными
на затылки и макушки, летники  с  модифицированными  ушами  и  глазами,  с
гнездами, помещенными на затылки и лбы, с прядками  вьющихся  полиповидных
волос. Самое сильное впечатление на него произвел летник, у которого  было
удлиненное лицо со второй парой губ и  гортанью.  Когда  он  говорил,  его
нижняя челюсть и небо, разделяющее ротовые  полости,  двигались  странным,
внешне несинхронизированным образом.
   Летники один за другим скрывались в кабинах шлюза,  где  надевали  свои
скафандры. Летать во время бури они не могли, но старались оставаться  вне
базы  как  можно  дольше,  продержаться  в  чудовищной  стихии,   показать
искусство парения и психическую сопротивляемость. Те, кто переоценил  свои
возможности, становился "пищей ветра".
   Когда в ожидалке осталось всего несколько человек,  Кальбар  подошел  к
Даниелю.
   - Что случилось? - тихо спросил он.
   - Меня пытались задержать. Я справился сам.  Контрольный  автомат  меня
выпустил. Был запрет.
   - Если откажешься от своих прав и безопасности,  можешь  полететь.  Сам
будешь отвечать  за  свою  жизнь,  лишь  бы  только  не  пришлось  за  нее
кому-нибудь платить.
   - Надо поспешить.
   - Возможно. Но гораздо важнее, чтобы мы вышли наружу как  можно  позже.
Когда буря будет уже совсем рядом.
   Даниель понял. Они вылетят вместе с другими летниками, затерявшись в их
толпе. А потом, когда буря  уже  начнет  охватывать  Семирамиду,  за  ними
прилетит транспортный корабль.  Ураган  сделает  невозможной  погоню.  Это
очень рискованный план, если они окажутся в зоне бури...
   Экран, до той поры показывавший числа и  схемы,  описывающие  состояние
атмосферы в окрестностях Семирамиды, неожиданно ожил. На нем возникло лицо
Мартена   Кассетера,   директора    правительственной    части    станции,
ответственного за техническое состояние и безопасность базы. Он  был  явно
возбужден.
   - Внимание!  Сообщение  для  всех  граждан  Гладиуса,  членов  Клана  и
Свободных Людей, находящихся на  территории  станции  Семирамида.  Передаю
инструкцию с желтым кодом доступа. Напоминаю, что в соответствии с законом
этой  станции  все  пребывающие  на  ней,  независимо  от  государственной
принадлежности, обязаны выполнять желтые распоряжения.
   Летники перестали заходить в кабины.
   - Через десять минут, - продолжал Мартен Кассетер, - к северному  порту
причалит  специальный  паром.  На  его  борту  находится  группа   агентов
Департамента Общественной  Безопасности  и  поддерживающие  их  сотрудники
посольства Солярной  Доминии.  Я  приостанавливаю  все  полеты  вплоть  до
отмены. Одновременно  сообщаю,  что  агенты  Департамента  получили  право
контролировать любого человека, находящегося на территории Семирамиды.
   - Что он болтает? - крикнул один из летников.  -  Это  нарушение  наших
прав!
   - Что здесь творится?
   - Буря, буря идет, надо лететь...
   - Киборгов нам еще не хватало...
   Лицо Кассетера уменьшилось и передвинулось в левую половину экрана.  На
правой появился Гарданиан  Двуглавый,  магистр  Красной  Струи,  наместник
Клана на Семирамиде. Почти карлик, с толстыми короткими руками и маленькой
лысой головой, рассеченной пополам. Щель шла от лба до шеи,  в  это  место
был  встроен  прозрачный  имплантат.  Даниелю  казалось,  что   он   видит
поверхность мозга Гарданиана.
   - Вихрь свят, - медленно проговорил магистр и поднял руки. - Буря - это
жизнь. Слова книги - вечны. Наш закон гласит: летите! Обопритесь о  ветер.
Ощутите свет! Реку вам... Летите! Дети Клана  не  должны  слушать  никого,
когда идет буря!
   - В  соответствии  с  буквой  договоренности  между  Кланом  и  Советом
Электоров свободной планеты Гладиус, - когда Кассетер это говорил,  вокруг
его  лица  появлялись  тексты  соответствующих  параграфов,  -  в   случае
оглашения административным руководителем станции желтого  кода  значимости
все члены Клана обязаны выполнить его приказы.
   - Если они не вступают в противоречие с религиозными принципами  Клана.
-  Гарданиан  опустил  руки.  Мгновенно  из   вдохновенного   пророка   он
превратился  в  защищающего  интересы  своих   сторонников   политика.   -
Приветственный танец в честь бури - наша религия.
   - Я требую, чтобы вы удержали своих