ло сердце. То ли дым дал„ких костров, то ли за-
пах  свежескошенной травы.  Я понимал только одно - что-то должно слу-
читься. Если уже не случилось.
     - Сейчас,  наверное, солнце взойд„т, - заметил Мишка. - Пора уже,
вроде.
     - Неплохо бы, - кивнул я. - Между прочим, не ты один зам„рз.
     - Интересно вс„ же,  далеко мы ушли? - не унимался Мишка. Похоже,
молчаливая ходьба его изрядно утомила.
     - Ну как сказать,  - пожал я плечами.  - На машине это расстояние
можно проехать за четверть часа.
     - Только вот где тут машины? - хмыкнул Мишка. - И вообще, странно
здесь как-то. Слишком уж пусто.
     - Это верно, - я по„жился от забравшейся мне под рубашку холодной
струйки.  Ладно погоня, которой почему-то нет. Но чтобы за всю ночь ни
одной машины не пронеслось? Куда же они все подевались?
     - Скажите,  только честно, - вдруг повернулся ко мне Мишка. - Вот
если нас вс„-таки поймают, чего будет?
     - С кем?  - насупившись, уточнил я. Ох, не хотелось мне отвечать.
Тем более честно.
     - С обоими.
     - Ну что ж,  ничего хорошего.  Смотри,  что получается - нал„т на
полицейскую управу, освобождение из-под стражи оккультиста, побег. Тя-
нет сие для тебя на 189-ю статью - организованное оккультное сопротив-
ление. Пожизненная тюрьма это, братец.
     Я не стал уточнять некоторых деталей. Вроде того, что даже вечное
заточение ещ„ не гарантирует безопасность Державы. И тогда... Нет, ко-
нечно,  я ничего не знал наверняка. Ходили лишь смутные слухи. Но под-
мешанный в суп аквабромтоксин, подушка на лицо, незаметный посторонне-
му глазу удар пальцем в точку "ци-даминь" - и у нашего Управления ста-
новится одной проблемой меньше.  Прич„м вс„ происходит тихо, безболез-
ненно. Мы же не средневековые католики, на кост„р никого не тащим. Гу-
манные у нас методы.
     Только вот,  может,  кост„р честнее.  А мы притворяемся... Христа
ради притворяемся добрыми христианами. А если притворяемся - значит...
Следуя формальной логике, или мы не добрые, или... Так что же, получа-
ется,  отец Николай прав?  И тогда, выходит, мы, в Управлении, предали
Его?  Вроде Великого Инквизитора из великого романа?  А как  же  тогда
быть с теми,  Адептами и Рыцарями? С пытавшими меня Малиновыми Старца-
ми?  Оставить их пастись на воле,  губить души, готовить приход Антих-
риста? Нет, так тоже нельзя, и это не требует доказательств. Достаточ-
но вспомнить застывший взгляд Вити Северского,  его  трясущиеся  губы,
когда вернулся он из Троепольской лавры,  от архимандрита Артемия. А я
сам...  Когда мы накрыли их, Солдат Ночи, в городских катакомбах, вор-
вались в жертвенный грот... Ту девчонку уже не могли бы спасти никакие
врачи.  Многим ли приходилось видеть ещ„ живого  человека,  в  котором
крови не осталось ни кубика? А мы видели. Самое страшное, она была ещ„
в сознании, хотя потом врачи и уверяли, что такое в принципе невозмож-
но.  Но это у них,  в чистых кабинетах,  верны принципы, а в зловонном
гроте, где блудливо скалятся со стен выбитые на камне морды демоничес-
кой иерархии - там действуют совсем иные законы. И когда гнались мы по
узким туннелям за предусмотрительно слинявшим Генералом,  когда  "Арг-
нум" в моей руке коротко д„рнулся и мешковатая фигура,  замерев на бе-
гу,  одуряюще медленно сползла по стенке на холодные каменные плиты  -
тогда я был прав.
     Тогда - да.  А идя в сарай на Заполынную? Выполняя свой долг, де-
лая малоприятную работу - да что там малоприятную,  попросту гадкую  -
но лишь благодаря ей не появился бы очередной Генерал - как тогда?
     - Ну, а с вами что они сделают? - тихо спросил Мишка.
     - Они - это кто?
     - Ну, сотрудники эти ваши. Из Управления.
     - Ты хотел честно?  Ну так вот. Есть у нас Устав, и там вс„ ч„тко
сказано.  То,  что я сделал,  выходит как бы предательство. А за такое
военный трибунал да„т петлю.  Впрочем, - помолчав, добавил я, - может,
сочтут невменяемым.  Дескать,  был под твоим гипнозом,  не ведал,  что
творю. Кстати, - усмехнулся я, - а ты меня, случаем, не загипнотизиро-
вал?
     - Это как? - резко остановился Мишка.
     - Ну,  то есть подчинил своему влиянию. Внушил на расстоянии мыс-
ли,  заставил вывести тебя из камеры. - Я сам не знал, зачем это гово-
рю, но какая-то странная сила двигала сейчас моим языком.
     - Вы что же,  думаете, я на такое способен? - угрюмо спросил Миш-
ка,  уставившись на свои пот„ртые кроссовки. - Ну нельзя же так, - по-
молчав,  выдохнул он. - Ведь это же такое свинство... Вот так скрутить
человека. Как куклу. Тогда уж лучше убить.
     - Ну,  а вс„-таки? - не сдавался я. - Если отвлечься от рассужде-
ний про свиней, то смог бы?
     Мишка помолчал.
     - Не знаю, - задумчиво произн„с он, разглядывая зап„кшуюся ссади-
ну на коленке. - Просто не знаю, и вс„. И не хочу знать.
     - Ладно,  извини,  - хлопнул я его по плечу. - Я же ничего такого
на самом деле не думал.  Приходилось мне видеть  таких,  заворож„нных.
Общался с ними.  Ты прав - куклы. Ничего не помнили, ни о ч„м не дума-
ли, просто выполняли приказы - и вс„. А уж я-то за одну ночь передумал
столько, что на сто лет хватит.
     Мы помолчали.
     - Знаешь,  наверное,  я  вс„-таки  малость сдвинулся,  - сказал я
спустя пару минут.  - Не затей я эту кутерьму в полиции,  вс„ было  бы
ещ„ туда-сюда.  Ну, спецмонастырь. Неприятно, но выдержать можно. Хоть
там и режим, и наверное, лупят...
     - Да ладно,  - беззаботно махнул рукой Мишка,  - нашли чем  испу-
гать. Я к этому делу привычный. Может, оно и правильно. Мамка говорит,
без ремня со мной не сладить.  Только ведь там,  в монастыре этом, вс„
чужое было бы. И ни мамки, ни Олежки. Тоскливо, понимаете?
     - Понимаю,  -  негромко сказал я.  - У меня ведь тоже интернат за
плечами.  Такие вещи объяснять не надо.  Но вс„ же это лучше,  чем  до
конца своих дней гнить в камере.  Так что прости, я хотел как лучше, а
получилось...
     - Не надо,  - перебил меня Мишка.  - Зачем вы? Может, вс„ как раз
получится хорошо, мы же ничего ещ„ не знаем, что будет.
     - Ну что ж, оста„тся лишь надеяться. А знаешь, у меня мог бы сей-
час быть брат.  Всего лишь года на три тебя младше.  Если бы  не  ава-
рия...
     Мы вновь зашагали молча.  Ну о ч„м тут можно было говорить? Мишка
ш„л впереди,  худой и загорелый, и л„гкий ветерок трепал выбившийся из
шорт край футболки.  Той самой,  измазанной ягодным соком. И мне каза-
лось сейчас,  что это он, мой неродившийся брат, ещ„ лишь собиравшийся
быть  комок  плоти,  растаявший вместе с мамой и отцом в вихре ж„лтого
пламени - что он прорвался ко мне сквозь глухие  т„мные  пространства,
сквозь стены лжи и боли, и теперь шагает рядом, тонкий и живой.
     Я понимал, что нет сейчас никого, кто был бы мне ближе. И я - ну-
жен ему. Наверное, в этом-то и весь смысл.
     - Смотрите, - тронул он меня за локоть. - Солнце всходит.
     Оно и впрямь поднималось над волнистой линией  дальних  холмов  -
ещ„ лишь самая кромка, оранжевый ломоть в обрамлении л„гких, точно вы-
резанных из розовой бумаги облаков.  Пока не слепящий,  не  обжигающий
глаз,  этот ломоть с каждой секундой становился вс„ больше и больше, и
рыжий отсвет ложился на холмы, на синеватый край леса, на протянувшее-
ся в бесконечность шоссе.
     Стоп! Что-то было не так, и я тупо уставился на свои ботинки, по-
ка, наконец, не увидел - и что-то внутри у меня оборвалось.
     Шоссе! Его больше не было.  Исчез изъеденный  трещинами  асфальт,
заросшая  чахлой травой обочина,  притулившиеся с краю дорожные знаки.
Теперь под ногами у нас тянулась утоптанная грунтовка,  довольно широ-
кая, но куда ей до автотрассы!
     Грунтовка чуть изгибалась,  уходя к ставшему вдруг очень дал„кому
горизонту,  и то же самое я увидел,  обернувшись.  Шоссе не кончилось,
нет - его просто не было. Нигде и никогда.
     - Ты видишь? - толкнул я Мишку в плечо. - Видишь?
     - Вижу, - одними губами прошептал он.
     - Что это?
     - Не знаю. Вправду не знаю. Куда шоссе подевалось?
     - Где мы, Миш?
     Он лишь махнул рукой.
     Исполинское, едва  ли  не в полнеба солнце выползло наконец из-за
холмов и сейчас висело в не успевшем ещ„ побелеть от жары небе,  нали-
валось апельсиновым светом. Такого солнца просто не могло быть.
     Но оно было.
     Я зачем-то глянул на компас. Так, совмещаем риски. Крутим кольцо.
Так... Но что это?
     Стрелка уставилась синим концом мне в грудь,  а  красным,  южным,
смотрела  на  невозможный  солнечный шар.  Которому полагалось быть на
востоке.
     А уж в ч„м-ч„м, но в компасе я был уверен.
     - Миш,  глянь,  - отстегнул я компас и протянул его мальчишке.  -
Может, хоть ты что-нибудь понимаешь?
     Он долго смотрел на слегка подрагивавшую стрелку.
     - Получается, что там юг, - протянул он наконец. - Он ведь не мо-
жет врать?
     - Не может, - подтвердил я.
     - Ну вот.
     - А как же тогда солнце?
     - Ну, значит... - улыбнулся он какой-то виноватой улыбкой, протя-
гивая мне компас. - Значит, теперь юг там, где солнце.
     - Юг там,  где солнце, - тихо повторил я, глядя на огромный оран-
жевый шар. - Солнце там, где юг. Юг там, где солнце.

                                                                Москва
                                               май 1995 - декабрь 1996