нут
- Малиновым Старцам как раз и нужен такой вот полусвет-полумрак. Поло-
жено по правилам Ритуала Дознания.
     Впрочем, эти ребята не возлагают всех своих надежд на заклинания.
Есть у них и более действенные средства - вот они,  разложены на оцин-
кованном столе. Спиралевидные шильца, гадкого вида щипчики, набор св„-
рел в аккуратной пластмассовой упаковке.  А в дальнем конце грота,  на
импровизированной жаровне,  уже калились спицы.  Красные злые всполохи
видны были даже слишком отч„тливо.  Плясали на сырых стенах  странные,
изломанные тени.
     Если исхитриться и скосить глаза,  можно увидеть и самих Старцев.
Они-то думают,  что до меня доносится лишь усиленные воронкой  голоса.
Про  то,  что  нас учили внешнему зрению,  мои дознаватели не в курсе.
Впрочем,  что с того толку - вс„ равно огнедышащие иглы скоро поднесут
к моим глазам.  Ну что ж,  значит, таков Промысел. А слепота? Что ж, и
слепым жить можно.  Потому что они не должны узнать,  кто  из  Ближней
Свиты дал нам наводку на Магистра. Просто не должны, и вс„.
     - Мы  полагаем,  что  хоть капля здравого смысла осталась в твоих
мозгах,  юноша, - вновь затянул успевшую наскучить волынку Старец-доп-
росчик. - Ты понимаешь, эти стены - последнее, что тебе осталось. Воп-
рос в том,  легко ли ты отплыв„шь в странствие.  Нам неприятно  делать
то,  что прид„тся,  но ты сам не оставляешь нам выбора.  Поверь, у нас
богатая практика.
     Я знал.  Но знал также и то,  что Старцам не хватит времени,  они
должны  понимать - меня уже три часа как ищут,  а за три часа наше Уп-
равление способно горы ввергнуть в морскую пучину.  Да, Старцы понима-
ют.  Значит, удовлетворятся истекающей из меня болью. Зарядят свои жи-
вые батареи.  По принципу "с паршивой овцы". Про Магистра-то они в лю-
бом случае не узнают. Недаром нас так долго учили технике забывания.
     И значит, мои шансы нулевые. Надо же было так наивно поверить пе-
рехваченной Ярцевской шифровке...  Вот и виси теперь нагишом на холод-
ной гранитной стенке. А вырвать руки из намертво вделанных в сырой ка-
мень колец - это выше моих сил.  И вс„ же...  Безумная,  вопреки любой
логике  надежда  почему-то не оставляла меня.  Надежда...  Она умирает
последней.  Тем страшнее е„ агония.  Но лучше так,  лучше безумие, чем
дурная,  ватная покорность.  И я потерянно,  понимая, что вс„ уже зря,
рванулся.
     Вагон д„рнуло так,  что задрожали пыльные ст„кла,  и  свалился  с
нижней лавки баул моей соседки по купе.  Лихо тормозят, ничего не ска-
жешь. Мастера.
     Впрочем, я был им благодарен.  Пещера Малиновых Старцев - не луч-
шая тема для сна.  Пускай тогда, позапрошлой осенью, вс„ кончилось хо-
рошо.  Пускай Каширинские ребята и подоспели вовремя, когда хищное ог-
недышащее железо уже впивалось мне в р„бра.  А неделя реанимации - она
не в сч„т.
     - До чего докатились, а! Им что бр„вна, что люди - вс„ одним цве-
том,  лишь бы зарплату в зубы, а ездить не научились, - энергично ком-
ментировала т„тка, исследуя исполинский ч„рный баул - не пострадало ли
чего.  Е„ муж,  суховатый дяденька с рябым лицом,  молча достал из-под
крышки сиденья чемодан.  На супругино ворчание ему было плевать.  При-
вык, должно быть..
     А меня  эта баба достала.  Шесть часов в замкнутом пространстве -
не так вроде и много,  но мне хватило. Вопервых, ей необходим был слу-
шатель,  а во-вторых, пилить мужа, само собой, интереснее при свидете-
ле, тем более, что свидетель молод и несомненно глуп, а значит, нужда-
ется  в  педагогическом  воздействии.  Дабы  не ступил на сомнительный
путь,  коим (по е„ словам) тащился по жизни благоверный супруг, Андрей
Васильевич.
     Что же до Васильича, тот демонстративно молчал всю дорогу, и лишь
один раз, подмигнув мне, изр„к:
     - Не дай Бог, парень, тебе такую т„щу. Помереть не даст, да толь-
ко и жить расхочется.
     Этим он,  разумеется,  навл„к  на  свою изрядно облысевшую голову
груз новых обвинений.  То есть для меня новых - сам же дяденька, похо-
же, знал их наизусть.
     К счастью,  пытка т„ткой завершалась.  Вроде как приехали. И хотя
это не конечная (после Барсова поезд сворачивает к востоку  и  тащится
до самого Дальногорья), но выходят здесь многие.
     Молоденькая проводница  сунулась в купе,  выложила на столик наши
билеты и очень неофициальным голосом пожелала счастливого  пути.  Надо
полагать, у не„ случайно было хорошее настроение.
     Попутчики мои немедленно устремились в коридор,  где уже возникло
изрядное столпотворение. Едва раскрылись двери, народ, превращая энер-
гию  потенциальную в кинетическую,  высыпал на растрескавшийся асфальт
платформы. Малость переждав, вылез из душной утробы вагона и я.
     Вот чудо - не прошло и минуты,  как толпа рассосалась.  Хотя нет,
не  чудо  -  на вокзальной площади фыркали заведенными моторами ж„лтые
автобусы, и народ спешил занять места. Им было куда ехать.
     А я стоял на опустевшей, дымящейся от зноя платформе, с брезенто-
вой  сумкой через плечо.  Куда податься,  я пока что и сам не понимал.
Впрочем,  так даже интереснее. Поглядим, что это такое - уездный город
Барсов.
     - Который час, мужик?
     Рядом со мной нарисовалась пот„ртая личность неопредел„нного воз-
раста. На глаз ей можно было дать от тридцати до пятидесяти - засален-
ные космы, серая мышиная кожа, из-под которой перекрученными бич„вками
выпирали вздувшиеся вены. Ощутимо несло сивухой.
     - Пять часов, - скользнул я взглядом по циферблату.
     - А потом?
     - А потом будет шесть, - повернувшись, я направился к ступенькам,
которыми заканчивалась платформа. Ясное дело, поддерживать разговор не
стоило.
     - Куда же ты,  мужик? - доносилось вслед. - Я же со всей, понима-
ешь, душой...
     Это верно.  Душа  у нас нараспашку,  равно как и двери.  Впрочем,
последнее нуждается в уточнении.  Сейчас мне прид„тся выяснять,  как у
них тут в Барсове с гостеприимством? Три дня кантоваться...
     Для начала следовало найти гостиницу.  Удар, конечно, по бюджету,
но отпускные мне выплатили как положено, за день, растрясти ещ„ не ус-
пел. Да и Александр Михайлович, подписывая отпускной лист, буркнул:
     - Там делов-то на копейку, за полдня управишься. А остальное вре-
мя уж как-нибудь. Само собой, в следующем месяце компенсируем тебе до-
рожные расходы.
     Почему-то командировкой эти три дня он оформить не хотел.  Были у
моего начальника какие-то свои виды.
     У бабки,  что торговала крыжовником возле  платформы,  я  выяснил
неприятное  положение дел.  Да,  гостиница в городе Барсове несомненно
существовала. Чуть ли не с доисторических врем„н. Другое дело, что бы-
ла  она  закрыта по случаю очередного ремонта.  Ремонт же грозил затя-
нуться до осени,  если не до зимы.  Бабка охотно  принялась  объяснять
подробности,  но это уже было неинтересно. Купив у не„ стакан желтова-
то-багровых ягод (которые она ловко ссыпала в газетный кул„к),  я отп-
равился в свободное плавание.
     Странствовать по такой жаре оказалось не столь уж заманчиво,  как
оно гляделось из окна скорого поезда,  когда потное тво„ лицо обдувает
ветерок,  мелькают вдали перелески,  побл„скивают в бер„зовых зарослях
оз„ра.  А может, и болота, попробуй разбери, если мчишься по семьдесят
в„рст в час.
     Здесь же имела место унылая проза. Асфальт ощутимо лип к подошвам
и кое-где дымился,  воздух медленными горячими  волнами  перекатывался
через  площадь,  и  выкрашенные в серовато-ж„лтое приземистые дома еле
заметно прыгали перед глазами, точно притворяясь пустынным миражом.
     В поезде было душно,  но все же попрохладнее. Тем более, скорость
обеспечивала  некий  ветерок.  А  тут мне уже спустя минуту захотелось
скинуть рубашку. Но я себя, конечно, сдержал. Не настало ещ„ время для
загара и иных приятных занятий. Вот сделаю дела, дождусь в понедельник
утреннего (девять сорок три) поезда на Заоз„рск,  сойду в четырнадцать
ноль восемь на платформе Грибаково - и вот тогда... Тогда начн„тся мой
законный отпуск,  тридцать шесть дней. А пока - расслабляться незачем,
пока лишь прелюдия.  Точнее - сам не пойму что.  Командировка, которая
считается вроде бы и не командировкой,  а пятницей без сохранения плюс
два выходных. По приказу отпуск мой (кстати, первый за три года) начи-
нается лишь с понедельника.  И я мог бы взять билет на прямой экспресс
Столица-Заоз„рск,  который отходит в субботу дн„м, и уже утром в воск-
ресенье пил бы чай на застекл„нной веранде в  стареньком  домике  т„ти
Вари. Как все нормальные люди.
     Но, однако  же,  мне предстояло трое суток болтаться в этом заню-
ханном городишке Барсове - ибо на Заоз„рск отсюда поезда ходят лишь по
понедельникам и средам. И вс„ ради чепухового дела, с которым справил-
ся бы любой практикант.  Тем более,  и заниматься-то им должны местные
работники.
     Но Александр  Михайлович  лишь  хмыкнул и небрежным жестом ладони
отм„л мои доводы.
     - Не бурли,  - посоветовал он, деловито обмахиваясь первой попав-
шейся бумагой.  Вентилятор у него сломался, а распахнутые настежь окна
вс„ равно от зноя не спасали.  - Как говорили в дни моей молодости, не
гони волну. Сам же прекрасно знаешь, что все практиканты задействованы
у Ахметшина, и как это я, интересно, буду с ним объясняться? И вообще,
лишних людей у нас не бывает. Пора бы данную аксиому усвоить.
     - Между прочим,  это дело вообще не по моему профилю, - уныло ог-
рызнулся я, разглядывая свои старенькие ботинки. Вс„ никак не соберусь
купить чего получше.
     - Вот оно что...  - ядовито протянул начальник.  - А я-то, старый
ворон,  считал тебя всесторонним специалистом.  Так, во всяком случае,
записано в тво„м выпускном свидетельстве. Между прочим, я вторую неде-
лю сам кабинет подметаю,  уборщицы кто в отпусках,  кто на больничном.
Вот это по какому профилю проходит, а?
     Да, вот и он - старый испытанный аргумент.  Если уж сам шеф бер„т
в жилистые свои руки веник, подчин„нные, восхищаясь подобной простотой
нравов, не должны чураться неуставной работы.
     - Интересно,  а  в районе этим тоже заниматься некому?  - вс„таки
поинтересовался я, заранее зная, что возражать бесполезно.
     - В районе,  говоришь?  - оживился Александр Михайлович  и  даже,
бросив на стол бумагу,  перестал подражать вентилятору. - А что ты во-
обще об их районе знаешь? Какие там сидят деятели, чего им стоит пору-
чать,  чего нет?  Сигнал приш„л именно к нам, в Головное управление, и
заруби себе на носу,  не случайно.  Сам знаю, дело пустяковое, но не в
н„м суть.  А в том,  что именно сюда его переслали. Значит, есть на то
соображения.  И не тво„ дело решать, где чья компетенция. Короче, так.
Кроме тебя, действительно послать некого. Не срывать же людей с опера-
ций.  А ты, Л„шка, вс„ равно в отпуск убываешь, да и Барсов, как я по-
нимаю,  по пути. Держи папочку, там вс„, что нужно тебе знать. Ступай,
работай, и Родина тебя не забудет.
     Этот разговор имел место в четверг. А уже утром в пятницу я сидел
в  поезде с раскрытой книжкой на коленях.  Но строчки плясали,  д„рга-
лись,  и упорно не шли в голову.  Что поделаешь, жара. Не люблю я е„ -
размягчает мозги. Единственное, на что меня хватало, так это глядеть в
окно, на медленно уплывающие городские кварталы, на гнилые пятна пром-
зон.  А после потянулись бесконечные огороды, чахлая картофельная бот-
ва, сверкающая на злом июльском солнце пл„нка парников, я ещ„ подумал,
не  задохнутся ли под ней страдальцы-огурцы?  Вскоре огороды сменились
лесом,  а потом я задремал.  Впрочем, ненадолго. С моей говорливой по-
путчицой особо не поспишь.
     Однако надо чего-то решать.  Гостиница накрылась медным тазом, но
жить-то надо. Где-то. По крайней мере, ночевать. Не на вокзале же. Но-
чи,  конечно, стоят т„плые, но по некоторым причинам неудобно. Значит,
прид„тся снимать у какой-нибудь старухи угол.  Дай,  бабушка, воды на-
питься,  а  то  так кушать хочется,  что переночевать негде...  Хорошо
хоть, я платежеспособен. Хотя частное гостеприимство, по всей видимос-
ти, обойд„тся куда дороже каз„нного.
     Ладно, до вечера ещ„ далеко. Авось, утряс„тся. Поброжу по городу,
присмотрюсь.  Найд„тся какое-нибудь пристанище.  В конце концов,  есть
крайний  вариант  - заявиться в местное отделение и попросить ночлега.
Но этого делать не стоит.  Начальник весьма недвусмысленно дал понять,
что о неофициальном порядке моего здешнего пребывания местным деятелям
знать до поры не следует. А попросишься на постой - сейчас же вопросы.
Почему без командировочного удостоверения?  А зачем, собственно, в наш
городок?  Можно, конечно, прикинуться этаким лопоухим туристом-отпуск-
ником,  но  и тут белыми нитками шито.  Во-первых,  с какой радости не
прямым Заоз„рским экспрессом, почему с пересадкой? Чтобы сотрудник Уп-
равления, да ещ„ в Столице, билета не достал - это ни в жисть. Это да-
же не научная фантастика.  Такого просто не бывает.  А во-вторых, если
сигнал подтвердится... Мне же тогда с ними, с местными этими, работать
в контакте прид„тся. Тогда уж точно вылезут наружу ослиные уши (не по-
нять только, чьи - мои или дорогого моего Сан Михалыча).
     И пош„л я по плавящемуся от зноя древнему городу Барсову, разгля-
дывая достопримечательности и соображая насч„т жилья. Хотя чем дальше,
тем  сильнее волновала меня куда более прозаическая тема - где бы чего
попить.  Как и положено,  вокруг не обнаружилось ни одной бочки с ква-
сом,  а тащиться на базар, как объяснил мне встречный дедвелосипедист,
смысла не имело - опоздал.  В пять часов,  по  словам  деда,  торговлю
св„ртывают и разъезжаются. А сейчас уже половина шестого.
     Пока я собирался как-нибудь поделикатнее выяснить у деда, не сда-
„т ли кто угол, тот крутанул педали и умчался в неизвестность по улице
Бычкова.  Вслед ему из-за высокого забора лениво тявкнула одуревшая от
жары псина.
     Пош„л по этой улице и я. Посаженные по краям тротуара липы давали
вс„ же достаточно тени,  создавая видимость уюта. А вскоре судьба пре-
поднесла мне великолепный подарок - водопроводную колонку. Чистая, ле-
дяная влага, от которой мир кажется добрее. Напился я от пуза.
     И как вскоре выяснилось, зря это сделал. Липовая аллея кончилась,
и шагая под бледным от зноя небом,  я вдруг осознал,  что смотреть го-
родские достопримечательности мне не хочется, да и поиски жилья подож-
дут,  а вот лечь бы на чтонибудь мягкое типа дивана и лежать,  лежать,
глядя в белый потолок. Плюс ко всему, чтобы и мухи не досаждали.
     Однако дивана поблизости не наблюдалось, и мне пришлось взять се-
бя в руки. Отдыхать будем после, а сейчас...
     Но не соваться же в первый попавшийся дом  со  своими  просьбами!
Надо ещ„ походить,  посмотреть.  А там что-нибудь да отыщется. Господь
не оставит.
     Незаметно для меня широкая улица Бычкова  сузилась,  както  вдруг
постарела,  а потом и вообще расползлась кривыми переулочками.  Выбрав
наугад один из них,  я зашагал по утрамбованной грунтовке. Таким чудом
цивилизации,  как асфальт, здесь и не пахло. Ладно, сейчас сушь стоит,
но что же творится тут в осеннюю распутицу? Как ходят по колено в гря-
зи обитатели этих одноэтажных приземистых домишек, отгородившихся вет-
хими заборами от бурления жизни?
     Впрочем, какое уж тут бурление...  Тихий провинциальный  городок,
полтысячи лет истории, впервые упомянут в такой-то летописи иноком Фе-
огностом... Суконная фабрика. Развалины Белореченского монастыря... Их
уже пятнадцать лет как восстанавливают,  а результат нулевой.  Что при
старом режиме,  до Возмездия, что ныне, в богохранимой стране нашей...
Средств нет, людей нет, одно слово, провинция.
     Нет, вариться в этой кастрюле сил моих нет.  П„с с ними, с прили-
чиями,  рубашку я снял, обвязавши е„ вокруг пояса. Так, бывало, ходили
мы в детстве.  Как,  впрочем,  и нынешние пацаны. Вот уж действительно
национальная традиция сложилась.
     Правда, в таком виде  малость  затруднительно  общаться  на  тему
жилья. Насколько я представлял себе, обычно подобным промыслом занима-
ются бабки, а те во все времена блюли нравственность. Меня вполне мог-
ли принять за "недозрелого". А это заметно снизило бы мои шансы. Знали
бы они... Впрочем, пусть уж лучше не знают.
     Я вс„ же сделал несколько попыток. Поговорил с бабушками, которых
обнаружил  на узенькой лавочке под исполинской грушей.  Груша обвисала
зел„ными, явно незрелыми плодами, и, что нехарактерно, росла не за чь-
им-нибудь забором,  а прямо так,  на краю улицы.  И как это е„ местная
шантрапа до сих пор не обтрясла?  Впрочем, недели через три груши дой-
дут до кондиции, и тогда...
     Что касается  бабушек,  то  они  вели неспешную беседу о ценах на
огурцы, пьянстве чьего-то зятя и удручающем поведении внуков. Несмотря
на жару,  на плечи их были накинуты вязаные кофты,  а головы покрывали
шерстяные платки. И как это они терпят?
     Нет, ничем помочь они мне не смогли.  Они не сдают,  и вообще  не
знают, а иди-ка ты, милый, к Софье Ивановне, она, Бог даст, примет.
     Мне было подробно,  с излишними комментариями поведано, как отыс-
кать жилище Ивановны.  Туда я и направил стопы,  и,  малость поблуждав
между заборами, обнаружил добротный двухэтажный домик, окруж„нный тща-
тельно прополотыми грядками.
     Софья Ивановна,  относительно не старая ещ„ т„тка,  выслушала мои
грустные обстоятельства, пожевала узкими губами и назвала цену.
     Я, конечно,  на ногах удержался,  тренировка вс„ же сказалась, но
очень уж соблазнительно выглядела скамеечка у крыльца.  Так  и  тянуло
приземлиться. Ну, Ивановна! Это что же, я треть своих отпускных должен
угрохать на раскладушку в сарае? Как говорит мой друг Сер„га, спасибо,
доктор.
     - Не хочешь,  не надо,  - правильно истолковала мо„ молчание Ива-
новна.  - Денег нет - на вокзале ночуй. Смотри только, чтобы не обули.
У нас могут.
     Нет, торговаться она не собиралась. И это было взаимно.
     Покинув гостеприимное  обиталище Софьи Ивановны,  я побр„л прочь.
"И пошли они,  солнцем палимы..." Куда?  А я сам этого не  знал.  Куда
прид„тся. Не на вокзал же, в самом деле.
     Странно, уже,  казалось бы,  вечер,  а жара не ослабевала. Солнцу
вс„ никак не удавалось уплыть за горизонт,  и окружающая  действитель-
ность  дрожала  перед  глазами,  растекалась  душными волнами густого,
слегка пахнущего горьковатым дымком воздуха.  Уж не горят ли где леса?
В такое лето вполне возможно.
     Я сделал ещ„ одну попытку - и так же обломилось.  Нет, на сей раз
цена выглядела вполне приемлемо,  но возникли разногласия между хозяй-
кой и хозяином.  Чем-то не приглянулся я этому простому, заросшему ще-
тиной аборигену, а может, виной всему наличие молодой дочки, но...
     - Самим жить негде,  ещ„ чего удумала! Перетопчемся уж как-нибудь
без евонных копеек, небось не нищие. Гуляй отсюда, парень. Бог подаст.
     Не понравилось мне это его последнее высказывание,  но ладно.  Не
хватало ещ„ мозги ему прочищать. Да и не незачем тут до поры до време-
ни светиться.
     Я покинул неприветливый переулок и вышел на какую-то старую,  мо-
щ„нную гранитным булыжником площадь.
     На противоположном конце е„ возвышалась ладная  белая  церковь  с
серебристыми (на самом деле это, конечно, оцинкованное железо) купола-
ми. Она не казалась особо крупной, хотя, подойдя поближе, я понял, что
ошибался.  "Храм первоверховных апостолов Петра и Павла",  проч„л я на
привинченной к стене медной табличке.
     Зайти бы внутрь,  да служба давно кончилась.  Я взглянул на часы.
Так... Оказывается, уже половина девятого. И куда только время испари-
лось? Совсем обалдеешь в этой июльской духовке.
     Ладно, завтра,  может,  зайду сюда на всенощную.  Ну, и в воскре-
сенье,  само собой.  А сейчас - не беспокоить же сторожей.  Хотя, надо
полагать, пустили бы.
     Но мне почему-то этого не хотелось.  Никаких рациональных  причин
не было, но вс„ же я побр„л дальше, оставив за спиной площадь.
     Дальше обнаружился пустырь.
     Наверное, когда-то  здесь  нашкодил пожар.  Б