ком
радостными событиями, сняла глубокий стресс.
   Остальное - дело техники.
   Выдержав недолгую внутреннюю борьбу, Ростокин  встал  из-за  стола  и
направился в нашу сторону.
   -  ...Простите  великодушно,  -  сказал  он,  располагающе  улыбаясь,
приятным низковатым голосом. - Я журналист из Москвы.  Услышал,  что  вы
по-русски говорите, и  мучаюсь,  наши  вы  или  местные.  Такая  у  меня
профессиональная слабость - разгадывать  людей...  Говоря,  он  старался
смотреть в сторону,  но  его  неудержимо  притягивал  чуть  отогнувшийся
лацкан Ирининого жакета. С высоты его роста вид открывался великолепный.
   Я  ему  даже  слегка  позавидовал.  В  смысле  -  новизне  и  яркости
впечатлений.
   Мы переглянулись. Ирина едва заметно качнула головой, как бы  намекая
мне, что не расположена к знакомству.
   Однако я, как уверенный в себе мужчина, не внял сигналу.
   - Ну и как, что решили?
   - В том-то и дело, что ничего определенного. Обычно я легко угадываю,
а тут осечка. Выговор вроде московский, и в то же время какой-то  акцент
улавливается.
   Оттого  и  подошел,  простите  за  нескромность...   -   Ради   бога.
Присаживайтесь к нам, пообщаемся. На чужбине... Шампанского хотите?
   - Хочу, - ответил он с явным облегчением. Только  что  он  чувствовал
себя слабым, по известной причине, да еще и  выступающим  в  непривычной
роли назойливого просителя, а теперь понял, что попал в  общество  людей
своего круга... Вот, собственно, и все.  Самая  трудная  фаза  внедрения
выполнена.
   Дальнейшее  достаточно  подробно  описано  самим  Ростокиным  в   его
автобиографическом романе .
   Мне остается только добавить, что  во  всей  этой  истории  для  меня
по-прежнему самым загадочным  остается  эпизод  со  странной  атакой  на
"Призрак" гитлеровских торпедных катеров между  атоллами  Пальмерстон  и
Суворова, на полторы тысячи миль южнее экватора.
   Подозреваю,  что  данный  хроноклазм  -  первый  серьезный  намек  на
начавшуюся деформацию "химеры". Этакий пробой  "изоляции",  рассчитанной
на определенную нагрузку и не выдержавшей подключения  новых  мощностей.
Скачок напряжения в сети, точнее - в Сети.
   И вот еще что - мне до сих пор становится крайне неудобно при  мыслях
о Суздалеве. Нудит и гложет, как неуплаченный карточный долг.
   Неужели он там, у себя, думает - какая сволочь этот Новиков! Захватил
Ростокина и Аллу вместе с тайной якобы бессмертия,  навел  шороху  среди
честных  мафиози  Калифорнии  и  смылся.  А  выглядел  вполне  приличным
человеком!
   Но ведь еще не вечер, не так ли, господа?

   Ставрополь, 2000.