ей, поэтому и "портсигар" без серьезной переналадки с ней не работал.
   Робот Джонсон, по-прежнему наш лучший радиоинженер, вошел в локальную
видеокомпьютерную и спутниковую сеть Сан-Франциско.
   Теперь  на  нас  работали,  не   подозревая   о   несанкционированном
вторжении, все  серверы  и  узлы  связи  города,  как  открытые,  так  и
специально защищенные.
   Еще минут пятнадцать тонкой настройки, и  на  экране  крупным  планом
появились наши подопечные.
   Голографию Ростокина я уже видел раньше,  а  женщину  видел  впервые.
Весьма симпатичная дама Алла Одинцова-Варашди.  Лет  двадцати  шести,  с
большими синими глазами, распущенными светло-каштановыми  волосами  ниже
плеч.  Белая  замшевая  куртка  с  индейской  вышивкой  обтягивает,  как
перчатка, соблазнительную грудь.
   Лицо правильное, можно сказать - красивое, но даже наедине  со  своим
другом,  при  непринужденном  разговоре  девушка   сохраняет   выражение
высокомерия и некоторой надменности.
   Кровь мадьярских графьев сказывается, или просто  привыкла  в  долгих
разлуках с Ростокиным сразу и без слов  ставить  барьер  между  собой  и
ухажерами. В них, судя по ее экстерьеру, нехватки быть не должно.
   Ростокин и Алла сидели в машине, мчащейся по  пустынному  загородному
шоссе, и говорили о событиях вчерашнего вечера,  проведенного,  судя  по
всему, в гостях у того самого, весьма серьезного, по  словам  Суздалева,
мистера Майкла Панина.
   - В городе заскочу на узел связи, прозондирую, что там и как в Москве
делается. Если все в  порядке,  через  пару  дней  полетим...  -  сказал
Ростокин.
   - Так, быстро, -  скомандовал  я.  -  Джонсон  остается  на  борту  и
продолжает писать картинку и все разговоры.  Мы  с  тобой,  Ира,  Джо  и
Ларсен -  на  берег.  К  центральному  узлу  связи...  Я  успел  изучить
туристскую карту города довольно  прилично,  роботы  просто  сканировали
себе в память топографический план в масштабе десять метров в сантиметре
со всеми подземными коммуникациями и внутренними чертежами зданий.
   От того места, где сейчас находился автомобиль Ростокина,  до  центра
ему ехать не меньше часа, а мы на такси от порта доберемся  максимум  за
полчаса.
   Когда красный автомобильчик "репортера" остановился на площадке возле
гипермаркета "Эллери пассаж", мы успели осмотреть все подходы к нему и к
Центру международной связи.
   Ларсен и Джо сейчас были настроены  по  программе  агентов  наружного
наблюдения высшей квалификации и  получили  приказ  плотно  вести  своих
клиентов, Ларсен - Ростокина, Джо - Аллу.
   Наблюдать, все фиксировать, вмешиваться только  при  непосредственной
угрозе жизни подопечных, причем и в этом случае - не расшифровывая себя.
   При потере зрительного контакта между мной и роботами  -  непрерывная
связь по нашим, с Земли-84,  мини-рациям.  Здесь  их  волну  перехватить
просто нечем, нет такой техники.
   Клиенты вышли из машины. Кроме куртки на Алле были такие же  замшевые
брюки, надевать которые, наверное, приходилось, как гусарские лосины,  в
мокром виде.
   Если здешняя замша не отличается особой эластичностью.
   Довершали  наряд  светло-серые   сапоги   выше   колен,   с   мягкими
присборенными голенищами.
   Двигалась она грациозно, вовсю поигрывая ягодицами и бедрами.
   Я  снова   поймал   неприязненный   взгляд   Ирины   на   девушку   и
подозрительный, из-под ресниц -  на  меня.  Что-то  в  наших  отношениях
меняется, раньше я за ней склонности к ревности не замечал.
   - Шеф, - обратился ко мне Ларсен, - прошу прощения, но мало ли что...
Вон там  за  углом  прокатный  пункт.  Думаю,  нам  с  Джо  нужно  взять
мотоциклы. Вдруг объекты разделятся, или... - Все. Действуйте.
   Роботы действительно мгновенно  вжились  в  роль.  Опыт  бесчисленных
коллег  и  из  КГБ,  и  из  всех  других  родственных  организаций  мира
подсказывал им все возможные варианты развития событий.
   Клиенты вошли в пассаж, немного погуляли по галереям,  оккупированным
прорицателями, гадальщиками и  колдунами  всех  мыслимых  специализаций,
обмениваясь  шутливыми  репликами,  а  потом   разошлись.   Договорились
встретиться здесь или в скверике у фонтана.
   Как у нас в ГУМе провинциалы договаривались... Ситуация  предвидимая,
но все равно неприятная.
   Не знаю почему, но я подумал, что  мне  правильнее  будет  продолжить
наблюдение за главным фигурантом. А  Ирина  с  Джо  пусть  посмотрят  за
девушкой.
   Ростокин  еще  не  окончил  своего  разговора  из  кабинки   в   зале
трансконтинентальной связи, а у меня за ухом запищал вызов.
   Ирина.
   - Андрей, осложнение обстановки. Джо засек слежку за объектом.  Двое,
похожи на военных в штатском. Не полиция, не разведка. Джо  говорит,  по
стилю - скорее армейский спецназ.
   - Понял. Продолжайте.
   Поддержка им пока не нужна. Двое даже и Джеймсов Бондов для робота  -
что детки ясельные. Но в целом не очень здорово. Значит, Ростокина  вели
с самого начала. Или, так же как и мы, точно знали, куда он едет.
   "Репортер" все говорил с солидным, наголо бритым или  лысым  мужиком,
украшенным окладистой бородой.
   Новый вызов.
   - Андрей, состоялся прямой контакт. Агенты о чем-то говорят с  Аллой,
Джо не слышит, очень сильный звуковой фон. Оп! Только что Алле  воткнули
что-то в... бедро. - По моментальной заминке я понял, что  не  в  бедро,
скорее всего, а чуть выше. - Типа  шприц-тюбик.  Девушка  дернулась,  но
сразу расслабилась. Даже не вскрикнула. Мощный анальгетик вместе с... Не
знаю. Продолжает говорить с ними как ни в чем не бывало.
   - Наблюдай. Если просто блицдопрос - одно. Если похищение, пусть  Джо
преследует до  места,  с  непрерывным  комментарием.  Ты  ждешь  меня  у
входа... К тому времени, как Ростокин вернулся в пассаж, его даму успели
деликатно, придерживая под ручку, вывести на улицу и посадить в  длинный
темно-сизый автомобиль.
   Джо с повадкой профессионального рокера оседлал мотоцикл, похожий  на
наши пятисоткубовые кроссовики, тронулся  следом,  грамотно  прикрываясь
ближайшими попутными машинами.
   Вряд ли девушке грозит серьезная опасность, а где располагается  хотя
бы вспомогательное гнездо похитителей, мы узнаем.
   Следующий час выдался для Ростокина  нелегким.  Он  нервно  ходил  по
галерее, то и дело посматривая на часы, с непрерывно  гаснущей  надеждой
шарил глазами вдоль встречных потоков людей, несмотря  на  свой  высокий
рост, то и дело приподнимаясь на цыпочки.
   Парень бывалый, но эмоции скрывать не умеет.
   Он несколько  раз  подносил  к  уху  трубку  портативного  интеркома,
выскакивал на улицу, к условленному фонтану, возвращался.
   Потом вдруг сделал неожиданный для меня шаг  -  обратился  к  услугам
гадальщика. Неужто верит в такую ерунду?
   О чем они говорили, выяснить  не  удалось,  кабинка  дряхлого  азиата
прикрывалась непроницаемым полем неизвестной природы.
   И потом еще полчаса Ростокин  метался  по  этажам  пассажа  в  полной
растерянности. Я дважды сблизился с  ним  вплотную,  едва  не  зацепился
плечом за плечо, бросил "сорри", мельком взглянул в глаза. И понял,  что
на самом деле  он  вполне  владеет  собой,  а  суматоха,  паника,  почти
отчаяние - грамотная имитация.
   Он давно  понял,  что  Алла  похищена,  а  сейчас  пытается  показать
противнику, который должен за ним наблюдать,  что  деморализован  и  его
можно брать голыми руками.
   Не имея другого способа, вызывает огонь на себя.
   Уважения к нему у меня еще прибавилось.
   А дальше события понеслись стремительно.  После  телефонного  звонка,
сделанного по архаическому,  чуть  не  проводному  аппарату,  неизвестно
зачем установленному на галерее второго  этажа,  Ростокин  направился  к
выходу из пассажа.
   - Внимание, - предупредил держащийся поодаль Ларсен.
   Еще двое характерного  вида  парней  шли  плечом  к  плечу  навстречу
"репортеру".
   Я придвинулся вплотную. Пистолета у меня при себе не было, да и ни  к
чему он сейчас, но в руке сжимал очень мощный шокер,  болевой  разрядник
дистанционного действия.
   - Мы из службы безопасности  пассажа,  господин  Ростокин,  -  сказал
круглоголовый рыжеватый парень. - Мисс  Алла  просила  вас  разыскать  и
привести. У нее возникли некоторые  проблемы...  Ростокин  очень  похоже
изобразил облегчение и радость, но сзади я видел, как у него  напряглись
мышцы спины.
   ...В десяти метрах  от  вращающихся  дверей  пассажа,  где  встречные
людские потоки особенно сгущались,  сопровождающие  вдруг  дружно  сжали
Игоря с  двух  сторон,  как  мне  показалось,  попытались  нацепить  ему
наручники.
   Шедший слева Ларсен среагировал быстрее меня и быстрее Ростокина.
   Длинным выпадом, почти сев на шпагат, он подсек своей ногой щиколотку
рыжеволосого, рванул на себя и вбок.
   Парень отлетел в сторону, при этом из его рук выпал  и  с  неожиданно
громким стуком упал на мраморный пол какой-то предмет.
   Ростокин отшвырнул в сторону второго агента, подобно  пушечному  ядру
вломился в самую гущу толпы, разбрасывая  ничего  не  понимающих  мирных
обывателей.
   Я подхватил с пола несоразмерно тяжелый, во много  раз  тяжелее,  чем
если бы он был даже из золота, но явно металлический браслет.
   Кинулся вслед за "репортером", но  перепуганная  толпа  уже  вскипела
водоворотом, и я немного не успел.
   Очевидно, и здесь его  пытались  задержать,  и  тоже  безуспешно.  На
тротуаре, возле сиреневой машины с раскрытой дверцей, корчился  от  боли
худощавый, средних лет мужчина, а Ростокина нигде не было.
   Пока я озирался, в динамике раздался ровный голос робота.
   - Порядок, шеф. Объект уехал на грузовике. Вижу его и сопровождаю.
   Сообразно  обстановке,  Ларсен  включил  максимальный  темп  реакции,
выскочил на улицу одновременно, а то и быстрее Игоря, оценил ситуацию  и
начал преследование.
   Затея с мотоциклами опять себя оправдала.
   ...Мы отошли  от  места  схватки  на  сотню  метров,  устроились  под
зонтиком уличного кафе, я взял пива, а Ирина кофе глясе.
   - Вот. Жизнь снова становится нескучной, - улыбнулась она,  убирая  с
глаз упавшую прядь. - Что же с этим ковбоем дальше будет? Подготовлен он
неплохо, но против организации  все  равно  не  выстоит.  Затравят...  -
Затравили бы, - уточнил я. - Теперь вряд ли. - Кстати, давай разберемся,
что же это за штука?
   Я взял с соседнего стула браслет, который, судя по виду,  должен  был
весить граммов триста, ну, полкило, а тянул килограммов на десять.
   Толщиной  в  сантиметр,  скругленные  грани,  ползунок  с  делениями,
шарнир, защелка, прорезь для ключа.
   Похоже на деталь наручников, только без цепочки.
   А зачем она?
   Я плавно двинул ползунок к нулю. Браслет стал ощутимо легче. Вернул в
прежнее положение - потяжелел. Еще чуть дальше  -  и  удерживать  его  в
руках стало почти невозможно.
   Хитрая штука. Может быть, секретная. За проведенные в Москве  полгода
я ничего не слышал о  гравинаручниках.  Гравитация  здесь  пока  даже  в
транспортных целях не используется, а в полицейских - пожалуйста.
   Интересно.
   Но не ко времени.
   Я сделал игрушку невесомой и спрятал в карман.
   - Ну что, Ира, возвращаемся домой или подождем новостей здесь?
   - Пойдем пообедаем где-нибудь, потом и решим.
   Через два часа Джо доложил, что сопроводил Аллу с ее похитителями  до
места.
   Он так и выразился, хотя правильнее было бы наоборот Но роботу важнее
смысл задания, нежели тонкости семантики.
   Место надежное, хорошо  укрепленное  и  охраняемое,  поэтому  попыток
проникнуть за ограду он пока не предпринимал, ждет команды.
   -  Молодец.  Тщательно  отрекогносцируй  окрестности  и   двигай   на
соединение  с  Ларсеном.  Он  даст  пеленг.  Задание  прежнее.   Скрытно
сопровождать объект,  в  случае  нападения  и  попыток  захвата  оказать
помощь. Оружие без абсолютной необходимости не применять.
   Ларсен  сообщил  еще  раньше,  что  Ростокин  грамотно  оторвался  от
преследования, слежки за ним не обнаружено.  В  настоящее  время  объект
работает в городской библиотеке. Полностью под контролем.
   Мы  с  Ириной  вернулись  на  "Призрак"   и   занялись   компьютерным
моделированием ситуации и разработкой плана дальнейших действий.
   Суздалев выслушал мой доклад и повторил смахивающую на приказ просьбу
- во что бы то ни стало заполучить Ростокина, Аллу,  а  также  имеющиеся
при них документы.
   - Вам действительно не нужна помощь? Завтра же к утру в  город  могут
прибыть несколько хорошо подготовленных и оснащенных боевых  групп...  -
Присылайте, если хотите, на крайний случай, но в  контакт  со  мной  без
моего согласия пусть вступать не пытаются. Могут все испортить.  У  меня
своя игра, мои моряки подготовлены не хуже ваших монахов.
   Я знал, что говорю и делаю.
   Ростокин интересовал меня все больше, и мне совсем  бы  не  хотелось,
чтобы боевики Суздалева перехватили у меня  из-под  носа  перспективного
клиента.
   - Только давайте в открытую, Георгий Михайлович. В чем все-таки дело?
Я должен знать, ради чего рискую. А то  странно  получается...  Отвечать
ему явно не хотелось, но и игнорировать мои слова было опасно. Он  нашел
золотую середину.
   - Информация у меня не слишком достоверная,  но  и  того,  что  есть,
достаточно, чтобы встревожиться. Речь идет... - он опять  замялся,  -  о
возможности,  причем  скорее  всего   экспериментально   подтвержденной,
достижения индивидуального физического  бессмертия...  -  Ну,  ни  хрена
себе, - не удержался я.
   - Вот именно.  Но  поскольку  "бессмертие",  если  оно  действительно
достижимо,  влечет  воистину  непредсказуемые  последствия,  вы   должны
понять, что это имеет непосредственное отношение к нашей теме... Да, гут
не поспоришь. Но - бессмертие! Ерунда какая-то. Даже  Ирина  с  Сильвией
применительно к себе говорят не о бессмертии,  как  таковом,  а  лишь  о
значительном продлении жизни и молодости.
   Разве что на далеких звездах Ростокин что-то такое отыскал.
   И сразу попал в поле зрения  американской  или  международной  мафии?
Раньше, чем межзвездной или российской контрразведки. Странно.
   - Хорошо, Георгий  Михайлович.  Мне  все  ясно,  я  буду  работать  с
утроенной силой. Куш-то каков, а?
   До полуночи мы постоянно получали  сообщения  роботов  и  отслеживали
перемещения Ростокина по Сан-Франциско на экране.
   Противник плотно сел ему на "хвост", но и на этот  раз  он  вышел  из
переделки с честью. Его  зажали  на  узкой  улице  в  трущобном  районе,
откуда, казалось, нашему герою уже не выбраться.
   Но,    ловко    использовав    момент    внезапности,    великолепную
спецподготовку, четверых  он  вырубил  сразу,  остальных  блокировали  и
хорошенько поучили "свободу любить" Ларсен и Джо.
   На этот  случай  они  преобразились  в  гнусных  бандитов-наркоманов,
хозяев Пелл-стрит, аналога одесской Молдаванки.
   Еще часа три покружив по городу, приняв все возможные, на его взгляд,
меры предосторожности, радикально изменив внешность, "репортер"  наконец
устроился на ночлег в портовую автоматическую гостиницу, больше  похожую
на камеру хранения  или,  тьфу-тьфу,  фешенебельный  морг,  где  каждому
клиенту отводится тесная, но отдельная ячейка.
   Только тогда я поднялся на мостик,  набил  трубку  здешним  вариантом
"Кепстена", ничуть не хуже нашего. На расстоянии мили сияли бесчисленные
огни города, рассыпанные по холмам, и их отражение в заливе, над  черной
водой протянулась сверкающая синусоида конструкций, поддерживающих мост.
   Завтра будет трудный день.
   С самим Ростокиным затруднений не предвидится.  Я  хоть  сейчас  могу
приказать Ларсену и Джо встретить "репортера" у дверей спальной ячейки и
препроводить его на "Призрак". И задание формально будет  выполнено.  Но
вот вытащить девушку из подземной крепости, куда  ее  законопатили  пока
еще неизвестные фигуранты этой операции, будет потруднее.
   Тут еще думать и думать.
   Но встретиться с  Ростокиным  лично  -  необходимо.  И  провести  эту
встречу как можно грамотней.
   Главные надежды я  возлагал  на  Ирину.  Пора  ей  вспомнить  забытые
навыки, показать, что специалисту ее класса посадить на  крючок  тертого
мужика - плевое дело.
   А для этого я сейчас должен  поставить  себя  на  место  Ростокина  и
отчетливо представить, что он будет делать утром в первую очередь. И  не
ошибиться.
   Задача не казалась мне особенно сложной, поскольку Игорь в  некоторых
глубинных чертах личности и характера имел со мной очевидное сродство.
   Естественно, с поправкой на происхождение, воспитание, образование  и
совершенно специфический жизненный опыт. Но в том-то и смысл моей теории
-  суметь  вычислить  в  человеке  психологический  инвариант,  комплекс
неизменяемых в любых условиях параметров натуры.
   ...Утром я детально проинструктировал Ирину и даже подсказал, как ей,
на мой (теперь уже - ростокинский) взгляд, следует одеться. Кроме  того,
она нанесла на лицо почти невидимый макияж, еще более подчеркивающий  ее
тревожную красоту, хотя обычно Ирина делала прямо противоположное, чтобы
поменьше привлекать внимание. Я же,  напротив,  внес  в  свою  внешность
некоторые коррективы, чтобы  выглядеть  рядом  с  красавицей  как  можно
зауряднее.
   "Репортер",  по-прежнему  плотно   опекаемый   роботами,   вышел   из
гостиницы, поднялся по широкой лестнице на просторную  крышу  стилобата,
окружающего серебристую, скрученную по оси башню Морского вокзала.
   В мощный бинокль, не превышающий  размерами  театральный  и  свободно
помещающийся в кулаке, я рассматривал его как бы с расстояния  вытянутой
руки.
   При  этом  оптика  позволяла  замечать  подробности,   не   доступные
невооруженному глазу.
   Несмотря на то,  что  Игорь  спокойно  проспал  почти  девять  часов,
выглядел он не лучшим образом. Крепкое, четко вырезанное лицо осунулось,
в глазах затаилась тоска.
   Несколько минут он курил, опершись локтями  о  балюстраду,  бесцельно
скользил взглядом по морской дали. Я видел, что  время  от  времени  его
челюсти нервно сжимаются,  под  загорелой  кожей  вспухают  желваки.  Но
пальцы с сигаретой не дрожат.
   Наконец он бросил окурок вниз, в море, с видом  человека,  принявшего
решение.
   Поднял глаза и  уперся  в  вывеску  ресторана,  название  которого  с
некоторой натяжкой можно перевести как "Дары моря".
   Молодой,  почти  двухметрового  роста  парень,  все  минувшие   сутки
пробегавший по городу, спасаясь от врагов, не может не испытывать сейчас
острого чувства голода, несмотря на все переживания.  Что  он  вчера  не
ужинал, я знал точно.
   А в гостиничном  мини-баре,  выпив  рюмку-другую,  он  не  мог  найти
ничего, кроме арахиса, чипсов  и  сушеных  креветок.  По  моему  заданию
Ларсен это проверил в соседней с ростокинской ячейке.
   Так что... На веранде ресторана, где мы ждали Ростокина,  все  девять
столиков, кроме нашего, были свободны.
   Игорь сел в углу, спиной к глухой стене и лицом к  лестнице  и  морю,
бросил на соседний стул свою  мексиканскую  сумку  с  бахромой,  раскрыл
книжку меню.
   Когда он проходил мимо, я специально заговорил  с  Ириной  по-русски,
рассказал анекдот, которого она  раньше  не  слышала.  Смех  ее  поэтому
прозвучал совершенно естественно.
   Ростокин сделал заказ и наконец посмотрел в нашу сторону.
   Все. Клиент спекся.
   Я специально посадил Ирину так, чтобы он  видел  ее  в  ракурсе  "три
четверти", с наиболее выгодной для обозрения точки.
   Ее  белый  тропический  костюм  эффектно   подчеркивал   легкий,   не
превращающий в мулатку, персиковый загар.  Широкая  полупрозрачная  юбка
открывала сплетенные под камышовым креслом ноги до верхней трети  бедра,
выше слегка просвечивал контур трусиков.
   Грудь тоже была приоткрыта  вырезом  жакета  чуть-чуть  сильнее,  чем
следовало,  и  можно  было  догадаться,  что  в  бюстгальтерах  она   не
нуждается.
   Для его психотипа, измученного вдобавок почти годичным  воздержанием,
этого достаточно. Вряд ли неделя с Аллой, причем заполненная не  слиш