жала на столе. Платье нашлось  в  сушилке.  Оливия  сбросила
халат на пол, словно он жег ей кожу.
   Она услышала свой тихий отчаянный  стон.  Вытряхнула  жакет  из  сумки  и
натянула его.
   - Оливия? - Она даже не заметила прихода Дилана. И вот теперь он стоял  и
смотрел на нее удивленными глазами.  -  Ты  оделась?  А  как  же  завтрак  в
постели?
   - Я передумала. - Как странно спокойно прозвучал ее  голос.  -  На  самом
деле я ненавижу круассаны.
   - Нет так нет. Но ты  можешь  не  беспокоиться  -  я  купил  бекон,  яиц,
помидоров  и  сосисок.  На  случай,  если  тебе  понадобится  что-то   более
питательное. Настоящий ирландский завтрак. Да, и еще пару  багетов,  меда  и
фруктов на полдник.
   - Я не останусь. Ни на завтрак,  ни  на  полдник.  И  вообще,  больше  ни
минуты. - Она застегнула жакет.
   - Это еще что такое? - нахмурился Дилан. -И  откуда  это  у  тебя?  -  Он
указал на жакет.
   - Джереми занес. Ты закрыл дверь на защелку, и он вошел.
   - О боже. Прости. Мне не приходило в голову, что  он  окажется  настолько
наглым и заявится сюда. Значит, это он тебя расстроил?
   - Напротив. - Ее руки в карманах сжались в кулаки. - Он оказал мне  сразу
несколько услуг. А сейчас извини. Мне пора.
   - Нет, только не так. - Дилан попытался обнять ее за плечи. - Я  не  пущу
тебя.
   - Не прикасайся ко мне, - простонала Оливия, стряхивая  его  руки.  -  Ты
никогда больше меня не коснешься.
   На мгновение он замер, не веря своим глазам, а потом осторожно  отступил,
как бы сдаваясь.
   - Ты свободна, - в его голосе слышалась сдерживаемая  ярость.  -  Но  мне
нужны объяснения.
   Она посмотрела на него, губы ее дрожали.
   - Твоя преданность кузине восхитительна, Дилан. Но я не знала,  до  какой
черты ты способен дойти. Теперь я знаю, что ты решил соблазнить меня,  чтобы
отбить у Джереми и спасти ее семью.
   - О чем ты говоришь? - Она увидела, как побледнело его лицо.
   - Ты что, отрицаешь, что взял на себя роль приманки? Все эти ужины.., моя
работа.., день рождения? - Она бросала эти слова ему в лицо, как обвинитель.
И только злость позволяла ей сдерживать  слезы,  которые  уже  подступали  к
глазам. И жгли, как кислота.
   И в то же время она молилась про себя, чтобы  он  отверг  все  обвинения.
Чтобы убедил ее:
   Джереми - лжец. И тут она увидела: у Дилана было.., виноватое лицо.
   - Ты сказал, что никогда не лгал Марии, так окажи и мне такую  же  честь.
Он глубоко вздохнул.
   - Я ничего не отрицаю, но позволь мне объяснить...
   - Теперь объяснения уже ни к чему. Это все, что я  хотела  знать.  -  Она
подошла к балкону. - Хотя я не понимаю, почему ты  не  отказался  от  своего
плана, когда стало ясно, что я  порвала  с  Джереми.  Тебе  что,  захотелось
занести в свой длинный список еще одну победу? Или,  может  быть,  это  была
награда? Ведь я вела себя как пай-девочка - не делала Марии пакостей. Так  в
чем дело?
   - Я думал, это любовь, - произнес он едва слышно.
   - Любовь? - недоверчиво откликнулась Оливия. - Да тебе неведомо, что  это
значит. Я слышала о твоих списках. Так вот, теперь у меня  есть  собственный
список. Людей, у которых есть совесть, честь и доброта. И будь уверен,  тебя
там нет!
   Она открыла балкон и вышла на залитую солнечным  светом  улицу,  даже  не
оглянувшись. Прочь из его дома и из его жизни. Теперь у нее снова будет своя
жизнь. И бездна одиночества и отчаяния.
   Оливия отключила компьютер и  откинулась  на  спинку  кресла  с  глубоким
вздохом. Вот и еще одна неделя позади. И снова предстоят выходные.
   Работа оказалась для нее спасением. Последней соломинкой, за которую  она
ухватилась. Сейчас она замещала больную  секретаршу  в  коммерческом  отделе
"Грейс Инн". Работы было много, и времени на размышления не оставалось. Надо
бы чем-то заняться в  предстоящие  бесконечные  выходные,  подумала  Оливия.
Например, поработать в баре официанткой или агентом по недвижимости.
   Сандра Уилтон очень удивилась, когда она снова появилась  в  агентстве  с
заявлением, что больше не вернется в "Академи Продакшнс". Но, увидев бледное
лицо и горящие глаза  Оливии,  воздержалась  от  расспросов.  Опасение,  что
агентство занесет ее в черный список или вообще откажется с ней работать,  к
счастью, не оправдалось.
   Вскоре Оливия с облегчением покинула дом Саши и переехала в Вондсворт. На
Ленсей-Гарденс она не чувствовала себя  в  безопасности.  Всегда  оставалась
вероятность случайно встретиться с  Диланом  на  улице  или  просто  увидеть
издалека. От одной этой мысли Оливию бросало в дрожь.
   - Добрый вечер, Оливия. - Один из сотрудников, Тим Гарней, остановился  у
ее стола. -Желаю хорошо провести выходные.
   - Спасибо. - Она подняла глаза и выдавила улыбку. - Вам тоже.
   - Вообще-то мы с коллегами собирались пойти в  бар.  Не  хотите  пойти  с
нами?
   - Это очень любезно с вашей стороны, но, боюсь, не смогу.  -  Он  красив,
талантлив, обходителен, подумала она бесстрастно. И любая  женщина  в  своем
уме на ее месте не колебалась бы ни минуты. Только она  сейчас  не  в  своем
уме. У нее в голове царил полный хаос,  чувствам  и  желаниям  там  не  было
места.
   Тим прикусил губу.
   - Ладно. Может быть, в другой раз.
   - Возможно, - согласилась она мягко.
   Осень пришла резко и внезапно. С утренними заморозками, ледком на лужах и
инеем на траве. Оливия шла к остановке.  Сухие  листья  падали  с  деревьев,
кружились вокруг, как потерянные души, и  ложились  под  ноги,  тихо  шурша.
Серое  пасмурное  небо  и  холодный  ветер  полностью   соответствовали   ее
настроению. Сейчас она придет домой, в Вондсворт и притворится,  что  все  в
порядке.
   Ее комната  была  маленькая,  зато  своя.  Толстые  стены  не  пропускали
посторонних звуков. И только они знали, сколько ночей Оливия проплакала,  не
смыкая глаз. И только она сама знала, что ее тело  все  еще  жаждет  Дилана.
Несмотря на то, что разум отвергает его. Но с этим ей придется смириться.
   Когда она въезжала в квартиру, то опасалась, что Луиза  будет  все  время
болтать о том, что происходит в "Академи Продакшнс". Но та лишь упомянула  о
внезапном уходе Кэрол.
   - Что-то там стряслось, Ливви, - сказала Луиза.
   Еще она заметила, что последние дни Дилан бродит по офису, разнося все  в
пух и прах. Никто не может долго находиться с ним рядом.
   Конечно, еженедельные политические программы Дилана возобновились.  И  он
стал жестче, чем раньше, говорили критики. Но Оливия не выходила в гостиную,
когда начиналось его шоу.
   Единственной  слабостью,  которую  она  себе  позволила,  было  сохранить
подаренное им пресс-папье. У нее не поднялась  рука  выбросить  эту  изящную
вещь. Однажды она даже пыталась выкинуть ее вместе с мусором, но в последний
момент дрогнула и вернула на место.
   Когда-нибудь,  пообещала  она  себе,  у  меня  хватит  сил   окончательно
избавиться от нее. И тогда я пойму, что исцелилась.
   Преимуществом совместного житья было, в частности, то, что  готовили  они
по очереди.
   Входя в квартиру, Оливия почувствовала дразнящий аромат  пищи.  Это  было
жаркое по-королевски, приготовленное Хилари.
   - Послушай, - сказала Луиза, возникая  в  дверях  комнаты  Оливии.  -  Мы
собираемся в новый клуб. Хилари говорит, отличное место. Пойдешь с нами?
   - Нет, спасибо. - Оливия потерла плечи. -У меня был очень  тяжелый  день,
так что я лучше пораньше лягу спать.
   Луиза вздохнула.
   -  Все-таки  мы  как-нибудь  вытащим  тебя,  вот  увидишь.  Но  если   ты
действительно не пойдешь, можно  я  одолжу  твою  черную  сумочку?  На  моей
сломалась молния.
   - Пожалуйста. Она висит за  дверью.  -  Оливия  с  удовольствием  скинула
туфли.
   - Ой, у тебя здесь что-то лежит, -  сказала  Луиза.  Она  вынула  большой
железный ключ. -Что это?
   - О господи, - медленно проговорила Оливия. - Это ключ от сада Ленсей.  Я
забыла вернуть его вместе с остальными. Я.., не пользовалась сумочкой с  тех
пор, как переехала.
   - Ну и что? - успокоила ее Луиза. - Когда-нибудь занесешь, да  и  дело  с
концом.
   И она упорхнула.
   Оливия посмотрела на ключ. Да, подумала она. Наверное, так я и сделаю.
   На следующий день она отправилась на Ленсей-Гарденс. В какой-то момент  у
нее вдруг возникло постыдное желание повернуться и сбежать - сердце  сжалось
от воспоминаний.  Можно  ведь  послать  Саше  ключ  по  почте.  Но  она  уже
позвонила, и не прийти теперь было бы невежливо. И нечестно.  Отчасти  из-за
того, что Саша очень ей обрадовалась.
   - Дорогая, милая моя. -  Саша  обняла  ее,  потом  отступила,  критически
оглядела Оливию.  -  Ты  похудела,  а  тебе  этого  никак  нельзя.  И  такая
бледненькая. Входи. Я только что поставила кофе.
   Хамф уже вился возле ее ног, а стоило ей сесть  -  тут  же  запрыгнул  на
колени.
   - Видишь, мы все по тебе скучали, - заметила Саша, разливая кофе.
   - Мне жаль, что я унесла ключ, - сказала Оливия. И положила его на стол.
   - Дорогая, - мягко сказала Саша. - Ты не хочешь со мной  поговорить?  Мне
грустно видеть тебя такой. Что случилось?
   - Пустяки, - ответила Оливия. - Просто я собираюсь вернуться в  Бристоль.
- Ей даже удалось улыбнуться. - Кажется, Лондон не для меня.
   Саша вздохнула.
   - Только не принимай поспешных решений. - Она помолчала. - Ты ни о чем не
хочешь меня спросить? Или о ком?
   Оливия вздрогнула:
   - Нет.
   - Он выглядит опустошенным, - не обращая внимания на ее отказ, продолжала
Саша. -Больше не улыбается. Стал совсем другим человеком.  Мне  бывает  жаль
тех бедняг, что попадают к нему на интервью.
   Оливия вглядывалась в темную кофейную гущу на дне своей чашки.
   - Вы видели солнечные часы  в  саду?  спросила  она  через  силу.  -  Там
написано:
   "Время заставляет  любовь  проходить  незаметно".  Как  вы  думаете,  это
правда?
   - Ах, девочка моя, ну конечно же, нет! -  грустно  откликнулась  Саша.  -
Когда любовь настоящая и  верная,  она  длится  вечно.  -  У  нее  в  глазах
появилось мечтательное выражение. - Пусть он еще  немного  побудет  у  тебя,
дорогая. - Она пододвинула ключ Оливии. - Приходи иногда и  гуляй  по  саду.
Это такое  целительное  место.  Сад  помог  мне,  когда  я  потеряла  своего
возлюбленного. И тебе он тоже поможет. Я знаю.
   Но твои воспоминания - счастливые, подумала Оливия, неохотно убирая  ключ
в  сумочку.  Я  же  не  смогу  избавиться  от  боли,  пока  не  сброшу  груз
воспоминаний и не расстанусь с прошлым. А это невозможно.
   Она вошла в ворота. Тонкий голубой дымок вился над кучей горящих листьев.
Все казалось прозрачным. Многие деревья уже оголились и  стояли,  вознося  в
небо тонкие ветви. Оливия поплотнее запахнула пальто. Но поляна с часами все
так же была покрыта зеленой травой,  словно  время  навсегда  замерло  здесь
посредине лета. Оливия подошла  к  часам  и  провела  пальцами  по  надписи.
Оставалось только молиться, чтобы Саша оказалась  не  права,  подумала  она.
Вздохнула и повернулась, чтобы уйти.
   Дилан стоял в нескольких ярдах позади, на краю поляны. На нем были джинсы
и темно-синий свитер. Выглядел он изможденным, словно  не  спал  по  меньшей
мере неделю.
   - Оливия. Ты здесь, - произнес он хриплым голосом.
   - Это Саша тебе донесла? - резко бросила она в ответ.
   - Нет. - Дилан покачал головой. - Я бываю здесь каждый день. Жду тебя.  Я
сказал себе, что, если буду терпелив, рано или поздно ты придешь.
   Ее сердце болезненно сжалось. И она поспешила сказать:
   - А теперь я ухожу. Он сделал шаг к ней.
   - Позволь мне объяснить тебе...
   - Ты уже объяснил мне все. Тем утром, когда не осмеливался поднять  глаза
и взглянуть мне в лицо. - При этом воспоминании ее пронзила боль.
   - Что ты хочешь услышать? - в его голосе звучала нескрываемая мука. - Что
мысль увести тебя от этого подонка и обманщика никогда не  приходила  мне  в
голову? Приходила. И я в самом деле говорил ему об этом. Да, я заслужил  все
те уничижительные слова, какие ты бросила мне в  тот  день,  когда  ушла  от
меня. - Теперь он говорил уверенно и страстно. - Но поверь, с  того  вечера,
когда мы впервые пошли в ресторан, все  изменилось.  Ты  должна  знать  это.
Думаешь, я сам не был смущен? При  всем  том,  что  я  знал  о  тебе,  вдруг
увидеть, какая ты на самом деле... -  Он  закусил  губу.  -  Понимаешь,  мне
хотелось верить, что ты похожа на Джереми. Такая же  расчетливая  и  глупая.
Мне.., нужно было так думать. Потому что не хотелось принять  то,  что  я  к
тебе почувствовал.
   - Неужели? - Она насмешливо взглянула на него. - Может быть, ты  скажешь,
что влюбился в меня с первого взгляда?
   - Нет, - серьезно ответил он. - Хотя ты почему-то не выходила у  меня  из
головы с первой встречи. Но я говорил себе, что просто злюсь. Потому что  ты
хочешь причинить боль Марии. Но когда я тем  вечером  поцеловал  тебя,  меня
ошеломила моя собственная реакция. Когда я почувствовал, как ты трепещешь  в
моих объятьях, вкус твоих невинных губ... - Он взглянул на нее с мольбой:
   - Пойми, будь я таким подонком, каким ты меня вообразила, я бы  не  ушел.
Напросился бы к тебе на ночь. Потому что я мог бы это сделать. Разве не так?
   Сама себе не веря, Оливия прошептала:
   - Да.
   - Ах, любовь моя, - мягко проговорил Дилан. - Ты тоже изменилась.
   - Но это ничего не меняет. - Она прислонилась к  часам.  Острая  каменная
кромка резала ей руки. - Ты использовал меня. Манипулировал мной.  Ничто  не
может служить извинением.
   - Может быть, и так. Но разве  не  на  ошибках  мы  учимся?  И  разве  не
заслуживаем прощения? Потому что именно об этом я прошу. Не  оставляй  меня,
Оливия. Хочешь, я буду на коленях умолять тебя?
   - Не надо, - ответила она. - Все кончено, Дилан. Ты уже однажды  одурачил
меня. Но больше нет смысла притворяться.
   - Так ты думаешь, что все, что было между нами, - лишь игра? - Он  устало
прикрыл глаза. - Боже, еще не родился актер, способный на такое. - Его глаза
снова вспыхнули серебристым пламенем:
   - Скажи, что не любишь меня, Оливия. Поклянись, и я отпущу тебя. Но скажи
мне правду.
   - Ты не должен требовать  этого  от  меня.  -Ее  голос  сорвался.  -  Это
жестоко. И нечестно.
   - Нет, - хрипловато ответил он.  -  Это  правильно.  Я  борюсь  за  тебя,
Оливия, за наше счастье. За нашу совместную жизнь. За наших не рожденных еще
детей. Ты - моя женщина, и теперь уже ничего с этим не поделаешь. - Он снова
посмотрел просительно. - Дорогая моя девочка, ты же любишь меня. Ты не могла
бы отдаться мне, если бы не любила. Ты не способна на это. Ты - моя, и  я  -
твой. Другого пути у нас нет. Я причинил тебе боль, и никакая  жертва  этого
не искупит, но мне тоже больно.
   Оливия  не  ответила.  Она  увидела  в  его   глазах   отражение   своего
одиночества, своего отчаяния. И  в  этот  момент  в  самом  уголке  холодной
пустыни ее души проклюнулся крошечный росток  тепла  и  веры.  В  ней  снова
рождалось доверие. И сердце сбрасывало осеннюю дремоту, готовясь  к  пышному
весеннему цветению.
   - Я не сразу понял, что начал любить тебя. Осознание пришло постепенно. В
основном потому, что я не ожидал этого. Если честно, я не хотел этой  любви.
У меня были совершенно  другие  планы.  И  в  Ирландию  я  уехал  в  надежде
избавиться от непрошеного чувства. Соврал себе, что ты все  еще  влюблена  в
Джереми и у меня нет ни единого шанса.
   Но я просто не мог перестать думать о тебе.  Так  что  моя  мать  наконец
спросила, когда же она познакомится с будущей невесткой. Тогда я понял,  что
к лучшему или к худшему, но я обязан вернуться. Заставить тебя  понять,  кто
такой Джереми и что ты принадлежишь мне. Как-то убедить тебя,  что  я  люблю
тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой.  Потому  что  это  чистая  правда  и
ничего, кроме правды. -Он вздохнул:
   - Я как  раз  собирался  к  тебе,  когда  внезапно  появилась  Мария.  Ей
понадобилась моя помощь, и я не мог отказать.
   - Как.., как она? - неуверенно спросила Оливия.
   - Ей очень плохо, - мрачно ответил Дилан. -Но вся семья поддерживает  ее.
Она сейчас у родителей. Кажется, она уже готовит документы на развод.
   Он немного помолчал, прежде чем снова заговорить:
   - В ту ночь я не  собирался  предаваться  с  тобой  любви.  Мне  хотелось
утешить тебя, потому что я понимал, как  тебе  плохо.  Я  сказал  себе,  что
сначала завоюю твое доверие. А вместо этого очутился в раю.
   А теперь я - ничто, Оливия. Уходя, ты забрала  с  собой  мою  жизнь.  Все
мечты и надежды. Вернись, любимая. Моя единственная любовь. Только  тогда  я
снова стану человеком, а не тенью.
   Она стояла, боясь шелохнуться. Столь хрупким было ее  нежданное  счастье.
Ее переполняли радость и ожидание. Теперь их любовь может длиться вечно.
   Она робко улыбнулась, словно все еще не верила, что это не сон.
   - О! А ты не боишься, что время заставит любовь пройти незаметно?
   - Никогда не заставит. - Его глаза все еще ждали  от  нее  окончательного
решения.
   - Тогда чего же ты ждешь,  любовь  моя?  Ведь  нам  теперь  не  хватит  и
вечности, - сказала Оливия, и  глаза  ее  сияли,  а  голос  был  нежен,  как
лепестки роз. 



   Сара КРЕЙВЕН
   СТРЕМЯЩИЕСЯ К ЛЮБВИ


   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru

Анонс

   Она отозвалась на его объявление в газете. "Одинокий  мужчина..,  для
серьезных взаимоотношений..." так охарактеризовал он себя.  "Стремящаяся
к любви..." - так откликнулась она. Роза  и  Сэм  начали  встречаться  и
вскоре поняли, что не могут друг без друга. Но как быть? Ведь между ними
стоит ложь они оба оказались не теми, за кого себя выдают.

Глава 1

   Она опаздывала. Опаздывала на десять минут.
   Сэм посмотрел на  часы,  нахмурился  и  налил  в  бокал  еще  немного
минеральной воды.
   Испугалась? Она знала, на  что  шла,  но  он  мог  сегодняшний  вечер
провести и с другой девушкой, выбор был огромный.
   Ладно, подожду до половины девятого, решил он внезапно.  Уйти  всегда
успеет. Собственно, чего он  паникует?  У  него  в  руках  целый  список
желающих познакомиться с одиноким мужчиной.
   Сэм не предполагал,  что  маленькое  объявление  в  "Дейли  Клэрионс"
вызовет такой шквал писем. Одинокий мужчина в Лондоне слишком заманчиво.
   Он не знал имени девушки,  с  которой  встречается  сегодня  вечером:
письма были подписаны "Стремящаяся к любви". Чем же она  привлекла  его?
Пожалуй,  молодостью  -  она   оказалась   моложе   большинства   других
претенденток; профессией - что это такое, "специалист по красоте"?  -  и
она жила в Челси.
   Сэм решил, что такую девушку надо пригласить в  дорогой  ресторан,  и
теперь с беспокойством ожидал свою возможную судьбу.
   Мимолетный взгляд в зеркало на противоположной стене отразил субъекта
в дешевом костюме, с коротко подстриженными темными курчавыми  волосами,
неловко торчащими в разные  стороны,  несмотря  на  огромное  количество
геля, в очках в золотой оправе.
   Ученый сухарь, подумал Сэм, вспомнив, что  официант  даже  колебался,
пропускать его или нет, видимо  приняв  его  за  неподходящего  клиента.
Ладно, это первый и последний  раз,  главное  -  выпутаться  из  нелепой
ситуации, которую  создал  сам.  Возможно,  девушка  не  захочет  с  ним
встречаться; собственно, на это он и рассчитывал.
   Он с отвращением отпил еще немного минеральной воды. Лучше бы  выпить
шотландского виски, это придало бы ему мужества, но голова  должна  быть
ясной.
   Сэм снова посмотрел на часы: еще пятнадцать минут, и  он  уходит.  Но
как медленно течет время!
   Розамунд  Крэг  злилась:  проехали  каких-нибудь  десять  метров   за
пятнадцать минут - и снова пробка!
   Надо было выехать пораньше, подумала она. И вообще, зачем она тащится
на встречу с абсолютно незнакомым мужчиной?
   Зачем она так нарядилась? Разве это ее  вкус  и  ее  стиль  -  черные
обтягивающие вещи?  Она  всегда  предпочитала  сдержанную  элегантность,
бежевый и серый цвета,  классические  линии.  А  эти  туфли  на  высоких
каблуках! Она, скорее всего, зак