ирному соглашению.
   - Да, но характеры у них остались  прежние,  -  ответила  Тара,  -  мы  с
Мелюсин любим, чтобы у нас было свое пространство.
   - Ну-у, по-моему,  у  вас  его  предостаточно,  заметил  Адам,  посмотрев
вокруг. - Дом великолепный.  -  Он  помолчал.  -  Представляете,  что  можно
сделать с Динз Муринг?
   Она пристально посмотрела на него.
   - Но он в ужасном состоянии, понадобится куча денег на ремонт.
   - Несомненно. Но.., для подходящего человека это не в тягость.
   Ее настороженность усилилась. Стараясь выглядеть спокойной, она спросила:
   - Вы и есть этот подходящий? - Это не входило в  ее  планы.  Динз  Муринг
собиралась  приобрести  семья  Линдон,  тем  самым   гарантируя   для   себя
уединенность Серебряной бухты.
   Папа, почему ты не занялся этим раньше, сокрушалась Тара,  сейчас,  может
быть, уже слишком поздно.
   - Наконец-то прямой вопрос. - Адам насыпал в джезву  кофе.  Его  движения
были неторопливы.
   Как у себя дома,  с  досадой  подумала  Тара.  -  Определенно  намечается
прогресс, - добавил гость.
   - Хотя это и не прямой ответ, - заметила хозяйка.
   - Ночь только начинается. - Он простодушно улыбнулся, и она почувствовала
опасное очарование этой улыбки.
   Лучше бы ты поскорее убирался  отсюда,  подумала  Тара.  Она  достала  из
пакета овсяное печенье и положила на деревянное  блюдо.  Затем  вытащила  из
холодильника масло.
   - Настоящий пир, - улыбнулся Адам, ставя джезву  на  стол.  -  Может,  вы
позволите  мне  приготовить  что-нибудь  для  вас  на  "Каролине"?  В   знак
благодарности за ваше гостеприимство.
   - В этом случае вам следует пригласить миссис Причард, - холодно ответила
Тара. - Это она устроила праздник, а не я. Я приготовила бы только яичницу и
тосты.
   Брови Адама приподнялись.
   - Еда для старой девы. Вы такой себя считаете?
   Вопрос неприятно задел ее самолюбие.
   - Давайте не будем обсуждать меня. У нас ужин, а не сеанс психотерапии. -
Тара протянула ему блюдо. - Тут чеддер, эдам, а голубой рокфор. Выбирайте.
   - Нарушители частного владения будут преследоваться. -  Он  отрезал  себе
сыра. Тара невольно отметила, что у него  сильные  руки,  длинные  пальцы  и
ухоженные ногти.
   - Кстати, о нарушителях, - сказала она. -Что  привело  вас  в  эту  тихую
заводь?
   - Я давно пообещал себе, что исследую эту часть реки, - ответил он  после
некоторого  молчания.  -  И  когда  появилось  свободное  время,  решил   не
откладывать в долгий ящик.
   - Здесь почти не на что смотреть, а делать вообще нечего.
   - Это верно, - согласился Адам. - Но я умудряюсь занять  себя  не  только
прогулками с Бастером и рисованием. - Он ловко орудовал ножом, очищая яблоко
от кожуры. - А что же вас привело сюда?
   Тара пожала плечами.
   - Я говорила вам. Я присматриваю за этим домом, пока родители в отъезде.
   - Надеюсь, они оценят такую заботу. -Адам взглянул на нее.
   - Обязательно.
   - Насколько я понимаю, ваши  родители  живут  здесь  уже  давно.  -  Адам
разрезал яблоко на четыре части. - Они никогда  не  задумывались  о  продаже
дома?
   У Тары перехватило дыхание.
   - Конечно, нет! С чего бы это?
   - Если бы предложили хорошую цену...
   - Ни за что. - Тара села прямо, ее лицо раскраснелось.  -  С  этим  домом
связано много семейных воспоминаний.
   - Неужели такие соображения можно принимать в расчет?
   - Конечно.
   - Тогда ваши  родители  просто  уникумы,  опять  чуть  растягивая  слова,
произнес он. -Если выбирать между деньгами и сантиментами,  выбирают  обычно
деньги.
   - Сантименты тут ни при чем, - выпалила Тара. - Это их второй  дом...  Их
пристанище, если хотите. Когда отец работал в Сити, здесь он мог  отдохнуть.
Раньше мы приезжали сюда почти каждые выходные. Отец никогда не откажется от
этого дома. Так что если вы ищете дешевое место для  воскресного  уединения,
поищите где-нибудь еще.
   - Вы просто горите желанием увидеть, как я собираю вещички  и  сматываюсь
отсюда. - Казалось, такое очевидное пренебрежение  только  развлекает  Адама
Бернарда. - Будь я более чувствительным, то, наверно,  жутко  закомплексовал
бы.
   - О, только не вы. - Положив в рот большую  виноградину,  Тара  смаковала
прохладную сладость ее мякоти. Она  откинулась  на  спинку  стула  и  твердо
встретила пристальный взгляд Адама. - Вам следует знать, что далеко  не  все
можно купить за деньги.
   - Постараюсь запомнить, - с подозрительной кротостью ответил он.
   Вспомнив об обязанностях хозяйки, Тара передала гостю чашку с кофе, сахар
и молоко.
   - Вы уже давно здесь? - спросила она, стараясь увести разговор  в  другое
русло.
   - Около десяти дней.
   Тара воспрянула духом. Может быть, он в отпуске и после выходных уедет.
   - Погода была хорошая?
   - Солнце и ливни. Как обычно в это время года. - Он усмехнулся. - У  меня
такое чувство, как будто меня спрашивает королевская особа.
   Тара со звоном поставила свою чашку на блюдце.
   - Мне показалось, вы предпочитаете прямые вопросы.
   - Да, когда это ведет к обмену информацией. А не тогда, когда, спрашивая,
люди прячутся за свои вопросы.
   - У вас богатое воображение, - заметила Тара. - От чего это я прячусь?
   - Хотел бы я знать, - пробормотал Адам.
   - Извините, если моя компания вам показалась скучной, - продолжала  Тара,
поскольку гость молчал, - но я сегодня на  ногах  с  раннего  утра,  и  день
выдался нелегкий.
   - Ну что ж, чтобы показать, что и у меня есть сердце, я уйду, как  только
помогу вам помыть посуду.
   Тара почувствовала облегчение. Она не ожидала такой скорой развязки.
   - О, в этом нет нужды, я прекрасно справлюсь  сама,  -  поспешно  сказала
Тара.
   - Тогда просто спасибо за приятный  вечер,  продолжал  Адам.  -  Надеюсь,
когда мы встретимся в следующий раз, вы будете отдохнувшей и веселой.
   - Вряд ли. Я приехала сюда не отдыхать. Он окинул ее задумчивым взглядом.
   - Ну, я могу просто надеяться. -  Адам  позвал  Бастера.  -  И  тогда,  -
добавил он, подходя к двери, - вы сможете мне все рассказать об этом.
   - О чем - об этом? - удивилась Тара.
   - О мужчине, который вас запер и выбросил ключи.  Вот  о  чем.  Спокойной
ночи, Тара.
   Он наклонил голову, и на мгновение Тара подумала, что  он  собирается  ее
поцеловать. Но ощутила лишь легкое прикосновение его губ к своей щеке.
   Затем он открыл дверь и пошел  навстречу  порывистому  ветру,  дувшему  с
реки.
   Тара не смогла уснуть  в  ту  ночь.  Сначала  она  перемыла  всю  посуду,
убралась на кухне, дождавшись, когда Мелюсин возвратится с ночной  прогулки.
Наконец прошлась по комнатам первого этажа, отмечая, что  нужно  сделать,  и
отправилась спать. Но сна как не бывало.  Она  пыталась  убедить  себя,  что
причина бессонницы в выпитом на ночь кофе, но в глубине души сознавала,  что
это не так.
   Она совершила какую-то ошибку, но очень не хотелось докапываться, что это
была за ошибка.
   Тара ощутила, что ей необходимо встать, она не  может  предаваться  этому
бессмысленному бдению в темноте. С раздражением подумала,  что  при  обычных
обстоятельствах преспокойно могла бы сейчас начать мыть стены в гостиной.
   Но для этого придется включить свет. Зажженные окна, конечно, будут видны
с "Каролины" и могут привлечь внимание Адама. Возможно, он начнет  наблюдать
за ней. А этого Таре хотелось меньше всего.
   Он мог бы проследить за  каждым  ее  шагом:  как  она  зажигает  лампу  в
комнате, умывается в ванной, как  ложится  в  постель.  Никогда  ей  еще  не
доводилось соприкасаться с такого рода "соседством".
   Ее кожа все еще горела в том месте, где он поцеловал  ее.  Хотя  на  щеке
ничего не было. Она знала это, потому что долго  простояла  в  ванной  перед
зеркалом, пристально рассматривая свое бледное лицо и перепуганные глаза.
   Потом она  еще  долго  наблюдала  в  щель  между  шторами  за  огнями  на
"Каролине". Она была в таком напряжении,  что  едва  не  закричала,  услышав
легкий шорох. Это Мелюсин залезла на кровать, как она это обычно  делала  по
ночам. Мелюсин,  подумала  она,  гладя  кошку,  если  бы  ты  знала,  как  я
запуталась.
   Она все еще злилась на себя за то, как обращалась с Адамом. Если  уж  она
пригласила его на ужин, следовало вести  себя  сдержанно.  В  конце  концов,
задавать вопросы - это ее работа. Она должна была найти какую-то общую  тему
для разговора и незаметно выяснить, зачем он сюда приехал.  Она  превосходно
умела это делать, будучи терпеливым и внимательным слушателем.  Но  на  этот
раз они как будто поменялись ролями. Тара  не  знала,  как  себя  вести.  Он
заставил ее защищаться.
   Прошло около трех лет с тех пор, как она испытала  страстное  влечение  к
мужчине, и теперь потребности тела, казалось,  совершенно  не  занимали  ее.
Однако ей недоставало человеческого общения, тепла и  восхищения.  Но  после
Джека  она  решила,  что  безопаснее  замкнуться  в  самой  себе.  Это  было
безопаснее, чем новое разочарование.  А  сама  мысль  о  возможности  нового
разочарования, нового обмана  была  такой  ужасной,  что  Тара  предпочитала
одиночество. Быть одной, не думать о мужчине, не мечтать о семье - это после
пережитого не казалось ей чем-то неестественным. В  жизни  есть  много  иных
радостей, кроме любви. Возможно, так думают многие женщины, и,  может  быть,
многие из них хотели бы так суметь освободиться от власти этого чувства, как
она, но не каждой это под силу. А она смогла. И теперь ей  не  грозит  снова
быть униженной мужским самолюбием.
   "Джек". Она произнесла это имя  вслух,  ожидая  ощутить  привычную  боль.
Именно поэтому она старалась не думать о нем.
   Ей было двадцать  три,  когда  они  встретились.  До  этого  у  нее  были
увлечения, но несерьезные.
   Незадолго до встречи с Джеком она поступила на работу  в  фирму  "Марчант
Саузерн", и  ее  карьера  только  начиналась,  когда  они  познакомились  на
вечеринке, устроенной в большом зале офиса, принадлежащего компании ее отца.
Гордон Фэрклау, один из директоров, отмечал свой день рождения.
   Она сразу обратила внимание на Джека. Он стоял в компании молодых  людей,
явно выделяясь среди них: высокий, темноволосый, загорелый. Он разговаривал,
улыбался. Его взгляд скользил по залу, и,  когда  он  встретился  глазами  с
Тарой, взгляд молодого мужчины стал  пристальным.  Как  бы  невзначай,  Тара
спросила Анну Фэрклау, с которой вместе училась в школе:
   - Кто это? Вон тот, высокий, в  голубой  рубашке  в  полоску  и  бордовом
галстуке? Анна вгляделась в толпу.
   - О! Это восходящая звезда бизнеса, -  сообщила  она,  затем  задумалась,
стараясь вспомнить его имя. - Джек! Какой-то Джек. Отец говорит... -  В  это
время кто-то отвлек ее внимание, и она повернулась к новому собеседнику.
   Она почувствовала легкое прикосновение к руке.
   - Это действительно Джек Хэлстон. У Анны ужасная память на имена.
   Тара улыбнулась, почувствовав, что краснеет.
   - Она всегда была такая.
   - Вы работаете в ассоциации "Грэнжер"? Я там новенький, и уверен, что вас
еще не встречал.
   Тара возразила:
   - Это большая компания, очень много сотрудников.
   - Да. Но я заметил только вас. - Он  больше  не  улыбался.  Казалось,  он
видел ее насквозь.
   В течение недели они встречались, по прошествии месяца стали любовниками.
Джек был опытен в любви. Его восхищали ее наивность и неопытность.
   - Дорогая, ты мой любимый анахронизм, повторял он Таре.
   В то время она снимала  квартиру  с  двумя  другими  девушками,  но  Джек
предложил переехать к нему. Ее родители отнеслись к этому без восторга.
   - Но ведь это нечестно, - пыталась она их переубедить,  -  Беки  и  Гарри
тоже жили вместе до женитьбы. Какая разница?
   - Дорогая, ты слишком мало его знаешь, урезонивала ее мать.
   - Я люблю Джека, - повторяла Тара, всей душой желая,  чтобы  родители  ее
поняли.
   - А куда делся другой парень, Марк, с которым ты встречалась?
   - Марк? - Голос Тары становился все более резким. -  Это  было  несколько
месяцев назад. И кстати, он вам тоже не понравился. Ты нашел его не  слишком
честолюбивым, - продолжала она, обращаясь к отцу. - О  Джеке  ты  не  можешь
этого сказать.
   - Его честолюбие не знает меры. - В тоне Джима Линдона звучала ирония.

***

   Первые месяцы Тара чувствовала себя как в раю. Работа имела для нее смысл
только в рабочее время. Вся остальная часть суток была  посвящена  заботе  о
том, чтобы Джек был счастлив. Она наводила  уют  в  квартире,  готовила  его
любимые блюда, тщательно следила за его  одеждой,  стараясь  соответствовать
образу идеальной жены и угодить Джеку.
   Но он, казалось, не торопился. И это была единственная тучка в ее раю. Ей
хотелось, чтобы он надел ей на палец обручальное кольцо, ей хотелось  родить
от него ребенка. Это было бы естественным продолжением счастливой любви, как
она ее себе представляла. И в мечтах она рисовала  картины  их  безоблачного
счастливого будущего. Она видела себя в ослепительном свадебном наряде рядом
с торжественно эффектным Джеком, огромный зал, улыбающихся гостей. Потом она
видела себя с Джеком в Серебряной бухте - с детьми, бегающими у воды...
   Как мне  повезло,  думала  она,  слушая  разговоры  подружек  о  любовных
разочарованиях. Мы с Джеком созданы друг для друга.
   Однажды их пригласили  на  дружескую  вечеринку,  которую  устроила  одна
недавно поженившаяся пара, и тогда у Тары впервые возникла мысль, что  планы
Джека насчет их будущего заметно отличаются от ее собственных.
   Дом, в который они пришли, был совершенно не  обставлен.  Они  сидели  на
каких-то ящиках, ели из одноразовых тарелок и пили из бумажных стаканов,  но
было очень весело.
   Потом, уже дома, лежа в постели и наблюдая, как  Джек  раздевается,  Тара
сказала:
   - Было весело, правда? Джек пожал плечами.
   -  Там  был  такой  беспорядок.  Им  не   стоило   приглашать   людей   в
необставленный дом. Тара оперлась на локоть.
   - Почему?
   - Дом должен быть прилично обставлен. Впрочем, они могут  это  исправить,
если только Фиона не начнет сразу рожать. Но у них мало денег, поэтому  вряд
ли у них что получится.
   - Но ведь они любят друг друга, - запротестовала Тара.
   - Конечно. И все-таки им не стоило жениться, пока Колин не  встал  твердо
на ноги.
   Неужели ты вправду так думаешь? Тара хотела  спросить  его  об  этом,  но
промолчала. Может быть, она боялась услышать ответ.
   Затем, когда они занимались любовью, все эти  сомнения  рассеялись.  Пару
месяцев спустя он сказал, что приглашает ее на особый обед,  чтобы  сообщить
нечто очень важное, и она решила, что Джек изменил свои взгляды на брак.
   Еда была отменной, но Джек  выглядел  угрюмым.  Он  нервничает,  подумала
Тара. Он не уверен в ее ответе?
   Уже подали кофе, а Джек все еще не проронил ни слова. Тогда  Тара  начала
сама:
   - Ты собирался сказать мне что-то. Он утвердительно кивнул.
   -  Да,  собирался.  Видишь   ли,   дорогая,   Кадхем,   директор   нашего
департамента, уходит на пенсию. Откровенно  говоря,  это  не  будет  большой
потерей. - Он улыбнулся. - Все говорят,  что  компании  нужны  свежие  идеи,
молодой инициативный руководитель.
   Не было необходимости мешать кофе, но Тара сделала это, чувствуя, как все
в ней напряглось. Она пыталась понять, к чему он клонит, и спросила:
   - Уже есть кто-то на примете? Джек вновь улыбнулся.
   - Конечно, дорогая. Я надеюсь, они предложат это место мне.
   - Тебе? - Тара не могла скрыть недоверия. Он посмотрел на нее тревожно.
   - Конечно, я понимаю, что пока не в высшем руководстве. Ну так и что? Эта
работа мне по плечу.
   Она пожала плечами, избегая его пристального взгляда.
   - Тогда, если Питер Кадхем действительно уйдет, тебе лучше участвовать  в
конкурсе. Я думаю, ты не будешь слишком разочарован, если тебе не  улыбнется
удача.
   - Но я надеюсь, она улыбнется. - Джек протянул руку  через  стол  и  взял
ладонь Тары. - И ты, любовь моя, поможешь мне в этом.
   - Ты думаешь, они обратятся в нашу фирму в поисках кандидата? - Тара была
смущена. - Они никогда этого не делали. Но если они и обратятся, я  не  буду
иметь дела с этим заказом, мне пока не доверяют такую работу.
   Она увидела, как Джек сжал губы, и поняла,  что  ему  не  понравились  ее
слова.
   - Оставь свою фирму, - сказал он нетерпеливо. -  Я  имею  в  виду  твоего
отца. Ты хорошо знаешь, что к его мнению  прислушиваются.  -  Его  тон  стал
просительным. - Так замолви за меня словечко.
   Вот зачем нужен был этот особенный обед. Она почувствовала  себя  больной
от  разочарования  и  внезапного  испуга.  Джек  не  собирался   делать   ей
предложение. Это было очевидно.  Тара  вспомнила  свои  мечты,  те  картины,
которые  ей  рисовало  воображение,  -  ей  стало  неловко  и  больно.  Все,
оказывается, было так банально. Об этом он мог сказать ей дома. Зачем  нужен
был этот так много обещавший ее воображению обед?
   Немного заикаясь. Тара произнесла:
   - Но я не могу. И с какой стати отец будет прислушиваться ко мне?
   - Во-первых, потому, что ты уже имеешь опыт в подборе  кадров,  -  сказал
он. - А потом, ты же папина маленькая дочка, и он  захочет,  чтобы  ты  была
счастлива. - Его пальцы до боли сжали ее ладонь. - Подумай об  этом.  Ты  же
хочешь, чтобы мы поженились? Ну так смотри на это как на первый шаг к нашему
браку. Иначе нам придется  ждать  годы,  пока  я  начну  получать  приличную
зарплату. Если я получу должность Кадхема, у нас будет все, что мы пожелаем.
Мы сможем ни в чем себе не отказывать, не думать об экономии. - Он посмотрел
на нее заискивающе. - Я хочу тебя "испортить". Я хочу дать тебе все, я  хочу
баловать тебя, обращаться с тобой так, как ты этого стоишь. И если бы я  был
зятем, то твой отец мог  бы  быть  уверен  в  моей  полной  преданности  его
компании. - Его голос стал вкрадчивым. Тара сухо ответила:
   - Джек.., я была бы вполне счастлива начать нашу семейную жизнь с малого.
Мы могли бы пожениться и продолжать жить в этой квартире. В конце концов, со
временем ты получишь повышение. Возможно, тебе повезет в другой компании.
   - Солнце мое! - Он все еще улыбался, но теперь  в  его  голосе  появилось
скрытое раздражение. - Я не хочу другую компанию. Мой  выбор  сделан.  Я  не
понимаю, почему ты волнуешься по пустякам.  Мне  казалось,  ты  будешь  рада
оказать мне эту маленькую услугу.
   Тара опустила глаза.
   - Не знаю... Но я поговорю с отцом, если это действительно  то,  чего  ты
хочешь. Хотя я не могу ничего обещать.
   - Ради всего святого. Тара! Твой старик сделает  все  для  тебя  и  твоей
сестры. Все это знают. Тара скомкала салфетку.
   - Тогда все знают больше, чем я. А сейчас я хочу домой.
   Следующие десять дней были сущим кошмаром. Джек постоянно давил на нее, а
она уклонялась от прямых ответов.
   В конце  концов,  желая  избежать  их  первой  серьезной  размолвки,  она
согласилась позвонить родителям и сказать, что поедет с ними на  выходные  в
Серебряную бухту.
   Джек, она знала, не присоединится к ней. Он уже был там однажды, но очень
быстро уехал. Это было еще в  первые  недели  их  знакомства.  Позднее  Тара
поняла почему. Он  ожидал  увидеть  роскошный  загородный  дом  с  газонами,
украшенными скульптурами,  с  теннисным  кортом  и  плавательным  бассейном.
Вместо этого увидел обшарпанный фамильный дом  с  одной  ванной  комнатой  и
старой лодкой у берега.
   Все выходные Тара была как на иголках, размышляя, с чего начать разговор.
В конце концов отец сделал это  за  нее,  упомянув  между  прочим,  что  они
составляют список кандидатов на место Питера Кадхема.
   - Ты будешь скучать по нему, - сказала Барбара, мать Тары.
   - Да. Он был надежен как скала. Но молодой Ричи работает рядом с ним  уже
целый год, и он наиболее вероятный кандидат.
   Позже, когда мать пошла спать, Тара спросила:
   - Папа, а с Яном Ричи уже все решено? Ему предложили департамент?
   - Нет. Пока еще нет. А почему ты спрашиваешь? - лукаво спросил отец. -  У
тебя есть