зала овощи в углу.
   - Как дела, Энджи? - спросил Коул.  Энджи  оглянулась  и,  увидев  Коула,
расплылась в улыбке.
   - А, это вы, Коул. А я и не знала, что вы здесь. Не хотите ли попробовать
моего свежего печенья?
   Не успел он ответить, как Энджи извлекла  из  корзины  горсть  печенья  и
положила на тарелочку.
   - Большое спасибо, Энджи. У тебя правильный подход к мужчинам.
   Он услышал,  как  Летти  фыркнула  у  него  за  спиной.  Энджи  поставила
тарелочку с печеньем на поднос и протянула его Коулу.  Коул  добавил  к  ней
стаканы с чаем и вслед за Летти вышел из кухни.
   - А куда это ты со всем этим направляешься?
   Обогнав ее, Коул бросил через плечо:
   - Я знаю куда идти, Летти. В кабинет. Когда Летти  его  догнала,  он  уже
устраивался в большом кресле возле письменного стола,  задрав  ноги  на  его
блестящую поверхность.
   - Коул, сними ноги со стола! Так не сидят. Боже мой...
   - Хватит, Летти, - сказал он, потянувшись к печенью.  -  Сядь.  Нам  надо
поговорить.
   Она подошла и села на краешек кресла напротив, держась очень прямо.
   - Ну давай, говори.
   - Я хочу знать все о Тони Альваресе. Она  замерла,  уставившись  на  него
так, будто он сказал что-то неприличное.
   - Что ты сказал?
   - Ты слышала.
   - Зачем тебе это?
   - Я хочу, чтобы ты рассказала мне  абсолютно  все  о  Тони  Альваресе,  -
повторил он, чеканя каждое слово.
   - Мне нечего сказать.
   - Летти, ты  пятнадцать  лет  управляешь  этим  ранчо  железной  рукой  в
железной перчатке. К сожалению, я  сам  это  допустил.  Правда,  меня  можно
понять. Я  был  молод,  убит  горем,  перегружен  ответственностью,  пытался
получить образование и не ударить в грязь лицом. А теперь я хочу услышать от
тебя, Летти, чем ты объяснишь свое поведение в то время?
   Она  хотела  было  встать,  но  он  так  посмотрел  на  нее,  что,   едва
приподнявшись, она медленно  опустилась  обратно  и,  казалось,  приросла  к
своему креслу. Голосом,  которого  Коул  у  нее  никогда  не  слышал,  Летти
прохрипела:
   - В чем дело, Коул? Чего ты бесишься?
   Скажи мне.
   Он, кажется, даже уловил в вопросе сочувствие, которое когда-то  от  этой
женщины можно было ожидать. Но на ее лице не было и тени доброты.
   - Не обо мне речь, Летти, -  не  обращая  внимания  на  резкую  смену  ее
настроения, оборвал ее Коул. - Меня интересуешь ты.
   Несколько мгновений она молча выдержала его пристальный взгляд,  а  потом
опустила глаза.
   - Так вот, Летти, зачем ты уволила и выгнала Тони  Альвареса?  Она  резко
подняла голову.
   - Я никогда...
   Он вскинул вверх руку, точно останавливая поток ненужных слов.  На  Летти
это подействовало.
   - Я хочу знать правду, Летти. Столько лет  я  слушал  твою  ложь.  Пришло
время сказать, как все было на самом деле.
   - Не понимаю, что за муха тебя укусила...
   - Летти...
   Угроза, звучавшая в его голосе, заставила ее осечься.
   - Через день после похорон ты вызвала Тони Альвареса  в  этот  кабинет  и
велела ему убираться с ранчо. Ты сказала, что у него  сутки  на  сборы.  Так
вот, я хочу знать - почему ты это сделала?
   Ее подбородок слегка вздернулся.
   - Какое это сейчас имеет значение? Все это было так давно.
   - Мне надо это знать. И мы будем сидеть здесь  до  тех  пор,  пока  я  не
получу ответа. А как долго - это зависит от тебя.
   - Тони Альварес - дрянь. Он всегда был дрянью. Я никогда не могла понять,
что Грант нашел в нем хорошего.
   Коул потянулся к пачке сигарет, закурил и сказал:
   - К твоему сведению, только благодаря Тони Альваресу отцу  удалось  живым
вернуться из Кореи. Его ранили, и он был обречен, если бы Тони  не  вернулся
за ним и не вынес его на себе. Он спас отцу жизнь.
   - Ха! Эту сказку рассказал тебе Тони?
   - Нет. Все это я слышал собственными ушами от отца. Тони за его геройство
наградили медалью. Но на ранчо об этом никто никогда не знал. Тони  заставил
отца пообещать, что тот никому про это не скажет.
   - Так почему же он рассказал?
   - Потому что я однажды попросил его рассказать мне  о  Тони.  Меня  тогда
поразили его слова о том, что, не будь Тони, никого из нас  -  ни  меня,  ни
Кэмерона, ни Коди на свете не было бы. Мы бы просто никогда не появились  на
свет.
   - Очень похоже на Гранта. Он всегда все драматизировал.
   - Не у него одного были  к  этому  склонности,  Летти.  Ты  за  эти  годы
наверняка устроила немало драм.
   Она удивленно посмотрела на Коула.
   - Коул, я никогда тебя таким не видела. Ты  всегда  относился  ко  мне  с
любовью и  уважением.  Что  с  тобой?  Неужели  на  тебя  так  подействовало
несчастье с Кэмероном? Я же...
   - Итак, ты решила избавиться от Тони и Эллисон сразу после  гибели  отца.
Зачем?  Ради  возможности  потешиться   властью   над   тремя   несмышлеными
мальчишками?
   - Он нам был не нужен.
   - Совсем наоборот. Когда я вернулся домой на Рождество,  на  ранчо  царил
полный хаос.
   - Но ведь мы выжили!
   - Дело не в том, что выжили, Летти. Я хочу выяснить, почему ты  была  так
настроена против Тони? Почему ты едва дождалась, чтобы избавиться от него?
   - Я тебе уже сказала. Он - дрянь... Он всегда припрятывал козырную  карту
для подходящего случая... Все флиртовал, улыбался,  сверкая  своими  черными
глазами как дьявол, - подумаешь - подарок! Мечта каждой женщины!
   - Что за чушь! Тони был предан Кетлин с Эллисон. Я не знал человека более
верного семье, чем он.
   - Ну конечно.  К  тому  времени,  когда  ты  появился  на  свет,  он  уже
утихомирился. Ты же не знаешь, каким он был до женитьбы! Это  был  настоящий
дикарь...
   - Ты была в него влюблена? Не так ли?  -  тихо  спросил  Коул,  осененный
внезапной догадкой.
   - Не смеши. Может, он и спас Гранту жизнь, но он был полное  ничтожество.
И как ему могло прийти в голову, что  девушка  из  Коллоуэев  способна  даже
посмотреть в его сторону? И что здесь станут выслушивать его  советы?  Разве
можно забыть о моем воспитании! Какое нахальство! Так я ему и сказала.
   Коул видел, что его замечание попало в точку.
   Ее лицо и шея пошли красными пятнами, она страшно разволновалась.
   - И когда ты ему все это сказала?
   - В тот день, когда мы  катались  верхом.  Он  предложил  остановиться  и
отдохнуть на берегу ручья. И правда, было жарко. Стоял  очень  жаркий  день.
Наверное, мне стоило сразу дать ему понять, что я поехала с ним  только  для
того, чтобы немного развеяться. Мне и в  голову  не  могло  прийти,  что  он
воспримет это как-то не так. Я была молода, слишком молода, я о  мужчинах  и
не думала. Никто никогда не обращал на меня внимания, да я и сама знала, что
далеко не красавица. Когда он меня поцеловал, я просто опешила, я не  знала,
куда деваться. А он все целовал меня, и это было ужасно.
   - Ужасно?
   - Я чувствовала себя проституткой из-за этих поцелуев. Как будто я из тех
женщин, которым наплевать на собственную репутацию, которым только  и  надо,
чтобы мужчина... - выпалив все это, она вдруг поняла, что говорит лишнее,  и
в ужасе посмотрела на Коула.
   - Так он соблазнил тебя?
   - Этого еще не хватало. Но он наговорил мне кучу всякой  ерунды,  про  то
что он меня любит и хочет на мне жениться. Все это ложь! Все они  лгуны.  Уж
мне-то это известно. Я над ним, конечно, посмеялась и велела ему  убираться.
Как ему только могло прийти в голову, что девушка из Коллоуэев  может  выйти
за него замуж? Он был ничто. И даже меньше чем ничто. Я вскочила на лошадь и
помчалась домой. В тот день я получила хороший урок. И  с  тех  пор  никогда
больше  не  ездила  верхом.  Никому  никогда  не  удавалось  уговорить  меня
прокатиться даже на самой распрекрасной лошади. Я возненавидела лошадей! Так
же, как возненавидела Тони Альвареса.
   Коул внимательно смотрел на сидящую перед ним  женщину,  будто  видел  ее
впервые. Летти Коллоуэй. Из-за своей смешной гордыни  она  отказала  себе  в
самой естественной радости, которую дарят друг другу мужчина и женщина, и  в
результате  превратилась  в  карикатурную  старую   деву,   сеющую   зло   и
недовольство вокруг.
   Как случилось, что он раньше не разглядел ее сущность? Почему он  оставил
на ее попечение братьев? Да еще в самом критическом возрасте,  когда  одному
было десять, а другому - пятнадцать?
   Она выгнала Тони Альвареса, потому что его присутствие на ранчо причиняло
ей боль и вызывало бессильную  злобу.  Коул  понял,  что  Летти  никогда  не
расскажет, что она наговорила Тони в тот день.  А  может  быть,  она  просто
велела ему убираться без всяких объяснений. К его  горю  от  потери  лучшего
друга  прибавилась  боль  за  несправедливость  по  отношению   к   нему   и
беспокойство, связанное с поисками новой работы.
   И что же он должен был чувствовать после того,  как  Эллисон  призналась,
что ждет ребенка! Не ее беременности он стыдился, а  того,  что  ее  будущий
ребенок - Коллоуэй. Конечно, он не хотел,  чтобы  у  Эллисон  была  связь  с
Коулом. Наверное, он считал, что Коул, как и  Летти,  просто  посмеется  над
самой возможностью женитьбы на Альварес.
   Боже мой! Какая трагическая цепь событий!
   Летти сидела и выжидательно смотрела на  Коула.  Заметив,  что  он  снова
повернулся к ней лицом, она сказала:
   - Видишь, Коул, теперь это не имеет  никакого  значения.  Слишком  давняя
история.
   - Ты так думаешь? Позволь мне разубедить тебя, Летти. У этой истории есть
продолжение. Когда Эллисон Альварес покидала  "Круг  К",  она  носила  моего
ребенка.
   Летти раскрыла рот от удивления. В ее лице не осталось ни  кровинки.  Оно
превратилось в ритуальную маску.
   - Из-за твоей озлобленности, из-за твоей глупости и идиотской  гордыни  я
четырнадцать лет был лишен общения с сыном.
   - Не может быть, Коул, - прошептала она, прижав кулаки к губам.
   - Совсем недавно я случайно узнал, что у меня есть сын, который  все  эти
годы жил в нескольких часах езды от меня. Вчера я  встретился  с  Эллисон  и
выяснил многие детали случившегося. В тот роковой день, когда ты их выгнала,
ты убила Тони Альвареса, как если бы всадила ему пулю в сердце. Не прошло  и
года, как он умер.
   Летти вскрикнула. Но Коул не обращал на нее внимания.
   - По иронии судьбы моего сына тоже зовут  Тони  Альварес.  Сына,  который
должен был расти здесь, на этом ранчо, сына, который унаследует все,  что  у
меня есть. Он носит имя человека, которого ты сначала с презрением отвергла,
а через много лет безжалостно выгнала.
   Слезы текли по ее лицу.
   - О Коул, клянусь, я не знала. Откуда мне было знать? Я бы никогда...  Ты
понимаешь, я бы наверное не выгнала их...
   - Летти, после всего, что я узнал за последние  дни,  ты  меня  ничем  не
удивишь.
   Какое-то время он молча изучал  ее.  Казалось,  она  состарилась  лет  на
десять и совершенно сникла. Отныне ей предстоит жить с сознанием содеянного.
Так же, как и ему. С той разницей, что на нем - грех неведения.
   Коул встал, подошел к  двери  и  прежде,  чем  открыть  ее,  обернувшись,
сказал:
   - Я пригласил Эллисон и Тони  приехать  на  ранчо,  как  только  кончатся
занятия в школе. Нужно, чтобы ты на это  время  отправилась  в  какое-нибудь
длительное путешествие, желательно за пределы штата или даже страны. Мне все
равно, куда ты поедешь. Твоя поездка будет оплачена.  Я  хочу,  чтобы  летом
тебя здесь не было. Когда вернешься  в  сентябре,  поговорим.  У  нас  будет
больше времени разобраться в ситуации. Я хочу иметь сына. Не  знаю,  простит
ли меня Эллисон за то, что я допустил ее изгнание. Не  уверен,  смогу  ли  я
тебя простить. Видишь  ли,  я  полностью  доверял  тебе,  потому  что  ты  -
Коллоуэй. В результате ты лишила меня собственной семьи,  которую  я  всегда
хотел иметь.
   Коул открыл дверь и, выйдя в коридор, тихо закрыл ее за собой.  Он  пошел
на конюшню и оседлал свою любимую лошадь. Он знал,  что  если  где-то  может
обрести сейчас покой, то только среди холмов.

Глава 7

   - Мам.
   - Да, дорогой.
   - Что-нибудь случилось?
   Эллисон внимательно посмотрела на Тонн, сидевшего в кухне напротив нее.
   - Нет. Конечно же нет, а в чем дело?
   - Не знаю. Но просто с тех пор, как я  вернулся,  ты  почти  со  мной  не
разговариваешь. В галерее все в порядке?
   - Абсолютно. Извини, я такая рассеянная.
   -  Ты,  наверное,  скучаешь  по  Эду?  -  осторожно  высказал  Тони  свое
предположение.
   - По кому?
   Он широко раскрыл глаза.
   - Да по Эду. Ты же с ним уже целый год встречаешься.
   Эллисон почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо, и поняла,  что  это
может ее выдать. Она знала, что ей предстоит объясниться с Тони, но  еще  не
решила, что и как много надо ему сказать. Она не удивилась, что Тони заметил
ее озабоченность. Они тонко чувствовали друг друга.
   - Отгадай, кто у нас был в галерее в пятницу? - весело спросила она.
   Тони с подозрением посмотрел на нее. Наигранно веселый  тон  не  мог  его
обмануть.
   - Кто же?
   - Коул Коллоуэй.
   Он уронил вилку в спагетти и удивленно взглянул на нее.
   - Неужели тот самый? Которого я встретил на Падре?
   - Да, тот самый.
   - Вот это да! Так он приезжал в Мейсон? А почему ты мне не позвонила?  Мы
бы с ним встретились.  Может  быть,  вместе  поужинали  бы  или  сходили  бы
куда-нибудь. А может...
   - У него было мало времени, - парировала Эллисон. - Он проезжал  мимо,  а
когда заметил галерею, вспомнил о встрече с тобой и зашел поздороваться.
   - А ты что, его знаешь?
   - Да, знаю.
   - А почему ты мне никогда не говорила?
   - Да мне и в голову не приходило, Тони. Я не думала,  что  тебе  это  имя
известно.
   - До недавнего времени так и было, - сказал он. - Мы  говорили  о  нем  в
школе на уроке после той шумихи в газетах. Помнишь,  он  добивался  принятия
закона о разработке нефтяных месторождений на побережье.  Мне  тогда  задали
подготовить на эту тему доклад. Пришлось разобраться.
   На этот раз была очередь Эллисон удивиться.
   - А почему ты мне никогда не говорил об этом?
   Он ухмыльнулся:
   - А мне и в голову не приходило. Я не думал, что тебе это имя известно.
   Только тут до нее дошло, что он  с  иронией  повторил  ее  слова,  и  она
пробормотала:
   - Ничья.
   - Ну так откуда ты его знаешь? - спросил он, не отрываясь от еды.
   Помолившись про себя, она ответила:
   - Ну, в общем, мы росли вместе.
   - Правда?
   - Твой дедушка работал управляющим на ранчо его отца.
   - Так Тони Альварес, которого он знал, был мой дед?
   - Именно так.
   - Это же здорово!
   Стараясь говорить как можно ровнее, она продолжила:
   - Кстати, он пригласил нас с тобой приехать к  нему  в  гости  на  ранчо,
когда у тебя в школе кончатся занятия.
   - Ты серьезно? - не поверил Тони своим ушам.
   - Абсолютно.
   - Мама! - завопил он и  вскочил  со  стула.  -  Неужели  это  правда?  Он
действительно хочет, чтобы мы поехали к нему? Он хочет... - Он вдруг осекся,
не договорив, и испытующе посмотрел на нее. - А с какой стати?
   Вздохнув, она улыбнулась:
   - Видишь ли, жизнь развела нас в  последние  годы.  Он  решил,  что  само
провидение столкнуло вас с ним тогда на берегу. От тебя  он  узнал,  где  мы
живем, и подумал, что есть шанс восстановить  нашу  дружбу.  К  тому  же  ты
посмотришь места, где я росла.
   - А я думал, что ты выросла в Сан-Антонио.
   - Ну, мы там жили некоторое время.
   - А почему ты никогда не говорила, что росла на ранчо?
   Она пожала плечами.
   - Потому что я пыталась забыть  прошлое.  С  ним  связано  слишком  много
печальных событий. Мне не хотелось бередить душу рассказами о детстве.
   Тони уселся в кресло и кивнул.
   - Понимаю. Сначала умерла твоя мама, потом мой отец, за ним дедушка.  Так
что тебе пришлось совсем не сладко, да?
   С застывшим взглядом она накручивала на вилку спагетти.  Вилка  уже  была
обернута ими выше зубьев.
   - Да-да.
   - Ну так мы поедем?
   - Если хочешь.
   - Еще бы я не хотел. А когда?
   - Окончательно мы еще не договорились.
   Он сказал, что позвонит через несколько дней, и мы тогда решим.
   - А когда он позвонит, я могу поговорить с ним?
   - Если будешь дома, то конечно.
   Но получилось так, что Коул позвонил в следующую пятницу, когда Тони  еще
не вернулся из школы.
   Сняв трубку, она тотчас узнала его глубокий голос.
   - Извини, что не смог позвонить тебе раньше, - сказал он после того,  как
без всякой необходимости  назвал  себя.  -  Мне  пришлось  решить  несколько
проблем. Они отняли больше времени, чем я предполагал.
   - Ничего страшного. Мы не договаривались о конкретном дне.
   - Да, но мне не терпелось  скорее  спросить  тебя,  обдумала  ли  ты  мое
предложение.
   - Не только обдумала. Я сказала о твоем предложении Тони. Так что  теперь
все зависит от него. Он тут же собрал вещи и был готов ехать в любую минуту.
   Наступила  пауза,  и  ей  показалось,  что  он  растерялся.  Когда   Коул
заговорил, Эллисон поняла, что была права. Он не ожидал, что  вопрос  об  их
приезде на ранчо, хотя бы на короткое время, решится так просто.
   - А как он воспринял повод?
   - В подробности я не вдавалась. Мне еще не ясно самой, что со  всем  этим
делать. Он считает, что его отец умер. Пока не вижу  причин  вносить  в  его
душу сумятицу.
   - Понятно.
   Снова наступила долгая пауза.
   - Слушай, Коул, я знаю, что тебе тяжело, но и мне нелегко. Узнать, что ты
никогда не получал моих писем, для меня было ударом. Мне нужно время,  чтобы
свыкнуться с мыслью, что ты никогда ничего не  знал.  Я  хочу  сказать,  что
долгие годы я жила в уверенности, что тебе просто нет до этого дела, и вдруг
узнаю... Ну, понимаешь, очень трудно перестроиться, когда  много  лет  думал
одно, а на самом деле оказывается, что все было совсем не так.
   - Я в таком же положении, Эллисон, поверь мне. Ночами я лежу и думаю, что
надо было тогда что-то предпринять. Ведь я  мог  нанять  кого-нибудь,  чтобы
тебя найти. Или заставить Летти  сказать,  куда  вы  уехали.  Я  понял,  что
пассивное страдание - самая бесполезная трата энергии.
   - Ты прав.
   - Мне хочется отбросить прошлое и начать все  сначала.  Пусть  все  будет
так,  как  если   бы   я,   скажем,   встретил   привлекательную   вдову   с
четырнадцатилетним сыном И понял, что они мне очень дороги и мы можем...
   У Эллисон защемило сердце.
   - О, Коул. Не думаю, что это возможно. - И Эллисон кинулась объяснять.  -
Я в состоянии понять твое желание сблизиться с  Тони.  Это  естественно.  И,
насколько я вижу, он тоже этого хочет. Не поверишь, оказывается, он  готовил
в школе доклад про тебя. Удивительное совпадение! Что же касается  меня,  то
все в прошлом, Коул. Я встречаюсь с Эдом, и было бы не правильно...
   - Эд? Какой еще Эд?
   Она улыбнулась, уловив раздражение в его голосе.
   - Человек, с которым я встречаюсь уже год. Помнишь, я  упоминала  о  нем,
когда ты был здесь. Его нет сейчас в городе.
   - А у тебя с этим Эдом серьезно? Нет, чуть не вырвалось у нее. Но с  Эдом
ей было удобно и надежно. Он ничего не требует и ценит  ее  общество,  когда
бывает в городе, а это случается примерно раз в месяц. Но нужно ли ей, чтобы
Коул об этом знал?
   - Думаю, для тебя это не должно иметь никакого значения. Мы с тобой  были
друзьями  очень  давно.  Давай  посмотрим,  как  сложится  наша   дружба   в
дальнейшем. Хорошо? Коул стиснул зубы, чтобы не выпалить: ничего хорошего  в
этом нет. Дружба его мало устраивает.  Черт  побери,  он  бы  хотел  гораздо
большего. Его однажды уже одурачили. Но на сей раз он настроен решительно  и
будет биться до конца.
   Вместо всего этого Коул сказал:
   - Конечно, Эллисон. Как скажешь.
   Он слышал, как она с облегчением вздохнула.
   - Спасибо за понимание, Коул. Я это ценю.
   - Нет проблем. Да, кстати, сегодня я отвез Летти в Остин. Она на все лето
отправляется с приятельницей путешествовать по  Европе.  Они  совершат  пару
круизов мимо Шотландских островов и вдоль  Ривьеры.  Так  что  на  ранчо  ты
будешь в обществе холостяков братьев Коллоуэев.
   -