о, про что я говорю, делается все же не руками, - отвечала подруга, такая же любительница России и русских мужчин.
     В перерыве на обед к мисс Симпсон подошли несколько журналистов, а потом привязался пузатый чиновник из областной администрации. Представившись господином Парамоновым, он с ужасным акцентом пытался сделать ей на английском комплименты.
     "Видимо, ожидает какого-то продолжения, - подумала Элис. - А может быть, ему нужно что-то другое... Например, какое-нибудь содействие в получении гранта или еще что-нибудь. Русские же любят все делать, как они говорят, по блату".
     Элис, соблюдая принципы знаменитой американской политкорректности, сумела-таки отвязаться от настойчивого внимания Парамонова и переключилась на Ястребова. А тот беседовал с бизнесменами и чему-то заразительно смеялся. Проходя мимо, Элис услышала его реплику:
     - Это все ерунда. Главное, получить грант, а там уже неважно. К тому же эти американцы такие тупые, что им можно сливать всякую туфту!
     Элис плохо поняла выражение "сливать туфту", но четко уяснила, что она "тупая". Ей это крайне не понравилось, и она даже решила не соблазнять Ястребова, раз он такой хам. И вообще настроение у нее испортилось. И в этот момент она натолкнулась на мужчину, у которого, похоже, настроение было не лучше.
     Во всяком случае, его кислая физиономия очень красноречиво выражала скуку и изнурение от жары.
     Элис сочувственно улыбнулась ему.
     - Жарко, да? - задал он вопрос, который только и мог задать человек в такой ситуации.
     - Да... А вы бизнесмен? - спросила она.
     - К сожалению или к счастью, да, - манерно ответил мужчина. - Кстати, меня зовут Евгений.
     - А меня - Элис, - с едва заметным акцентом произнесла Симпсон.
     - Я видел вас на трибуне. Очень содержательное выступление, - соврал Котов.
     - Спасибо.
     - Вы сегодня будете в пансионате?
     "И этот туда же!" - пронеслось в голове у Элис, которая явно преувеличивала в данном случае свою женскую привлекательность.
     - Да, конечно, - тем не менее широко улыбнулась она.
     - Очень хорошо, о'кей, - сказал Котов. - Глэд ту си ю, - решил он напоследок блеснуть эрудицией в английском.

***

     Виталий Романович Парамонов не менее остальных, а может быть, и более, скучал на этой конференции, на которой был вынужден торчать из-за своих служебных обязанностей. А денек был самый что ни на есть волжский. Суббота, жара - в самый раз на дачу, а может быть, и на острова. Несмотря на свое достаточно высокое положение, чиновник Парамонов любил так называемый дикий отдых на Волге - рыбалка, водочка, шашлычок.
     С американкой он стал заигрывать просто от нечего делать. Он понимал, что никаких серьезных решений на этой конференции принято не будет, просто некоторые люди, получившие американский грант, усиленно его отрабатывают. А другие пытаются заполучить, чтобы тоже ничего не делать. А денежки были спущены из Штатов в регион немалые - об этом Парамонов знает лучше остальных. Самому Парамонову от всего этого ничего не перепало, и это обстоятельство еще больше удручало его. "Торчи тут вместе со всеми этими надоевшими рожами!" - раздраженно думал он про местных предпринимателей.
     "Взять хотя бы этого Ростовцева, - продолжал думать Виталий Романович. - Отъелся на своих супермаркетах. А как смотрит заискивающе, когда здоровается... И как меняется его взгляд, когда разговаривает со своим подчиненным, которого вместо себя заслал на трибуну пудрить всем мозги! Кстати, похоже, тоже кретин изрядный. Всю речь читал по бумажке, плохо проговаривая сложные слова. Видимо, привык на "блябуду" с продавщицами разговаривать".
     Парамонов скосился в сторону второго соседа Котова, Михаила Полубейцева, который, собственно, и являлся объектом его мыслей. Этот, в отличие от лоснящегося здоровьем Ростовцева, выглядел менее представительно. Невзрачный, с какой-то крысиной физиономией. Тьфу, да и только! Парамонов брезгливо отвернулся.
     "А этот якобы эстет Котов, который на самом деле просто спивающийся деградирующий тип - раздражению чиновника не было предела, - выпендривается и выпендривается! Нет бы спокойно вести себя, как все, и не ссориться с губернаторской командой. Нет же, этому нужно выделиться и показать, какой он из себя умный, образованный и отличающийся от других! Но он-то его знает. Его концерн "Антей" в последнее время резко покатился вниз, прибыли упали...
     Поэтому Евгений теперь никому не интересен. Так, мелкая сошка... Вот жена у него, владелец ресторана, другое дело! Энергичная женщина. Но тоже мелкая сошка... По сравнению со мной".
     Парамонов слушал очередных докладчиков, а думал об окружавших его в зале людях. Он не знал, что нелицеприятные мысли по поводу него самого посещали в данный момент и Котова.
     Евгений думал примерно так: "Вот сидит человек и ни хрена не делает. Не делает сегодня, не будет делать и завтра у себя в кабинете. Черт знает что - насадили во власть вот таких трутней, которые только и знают, что бы еще придумать, как предпринимателей обуть.
     Честных и работящих, таких, как он, например, Евгений Котов". Здесь Евгений сделал паузу, осекся и скорректировал свои мысли: "Ну, может быть, конечно, я и не трудоголик, но все равно кормить таких откровенных дармоедов, как Парамонов, не должен.
     А все эти конференции - просто дерьмо, и все!"
     Не совсем так, однако, думал в этот момент господин Ростовцев. Для него эта конференция была попыткой зарекомендовать себя в глазах как американцев, так и местных функционеров, в частности Николая Ястребова, тех, кто может посодействовать в кредитах и грантах. У Ростовцева была сеть супермаркетов, которую он хотел расширить. Для этого нужны были деньги. А потом у него появилась идея создать газету, потом - чем черт не шутит - ринуться в политику. Словом, пойти проторенной дорожкой многих российских бизнесменов. Возраст подходящий, нужно расти, приобретать масштабность. Короче, типа прогрессивно мыслить. Именно поэтому Ростовцеву некогда было думать о тех, кто сидел с ним рядом, и мысленно о них сплетничать. Он должен был правильно себя вести, чтобы иметь возможность в дальнейшем получить дивиденды.

***

     - Знаете, наш бизнес, уважаемая мисс Симпсон, - растекался мыслью по древу чиновник Парамонов, - еще покажет себя. Не в обиду будь сказано, - он прижал руки к груди, - вы же нам не даете развернуться.
     Именно Америка...
     Элис высоко подняла брови в знак своего удивления.
     - А что, вы будете отрицать? - с полемическим задором задал риторический вопрос Парамонов и отхлебнул коктейль из бокала. - Вы не пускаете нас на прибыльные рынки. Вы не хотите инвестировать деньги в нашу промышленность, а заваливаете нас товарами, которые у вас дома никто не берет. Хотите сказать, я не прав?
     Парамонов уже был достаточно подшофе, а Элис так холодно отнеслась к нему как к потенциальному кавалеру, что он мог себе позволить такие высказывания. Ко всему прочему, он не был зависим от денег той организации, которую представляла в России мисс Симпсон.
     - Может быть, отчасти, - вежливо, с улыбкой и милым акцентом ответила Элис. - Но не надо это преувеличивать.
     - Российский бизнес еще развернется, - решил поддержать чиновника Николай Ястребов. - Вот у нас тут присутствует бизнесмен, который не делает ставку на коррупцию.
     И он широким жестом показал в сторону Евгения Котова, который стоял немного поодаль и с наслаждением потягивал холодный джин с тоником.
     - А то глобализация, глобализация! - насмешливо бросил реплику Парамонов. - Попробуйте глобализировать славян! Попробуйте! И зайдете в тупик...
     - Вы не правы, господа, - решил смягчить ситуацию Ястребов. - Глобализация - процесс объективный, хотите вы того или нет. И именно поэтому мы проводим эту конференцию. А то столько времени жили в отрыве от всего мира.
     - Это точно, - хмуро подтвердил Котов, осушая свой бокал и собираясь вновь наполнить его.
     Фуршет, которого так долго ждали бизнесмены и чиновники, принимавшие участие в конференции, вот уже почти час продолжался в большом стеклянном холле пансионата "Сокол", который расположился в живописном месте, почти на вершине холма. Холмов этих было несколько, они опоясывали город Тарасов со всех сторон, и микрорайоны на остальных холмах гордо именовались "тарасовской Швейцарией". На одном из них и был выстроен в семидесятых годах пансионат, служивший для городской элиты и высокопоставленных гостей местом отдыха и развлечений. Сюда поселили зарубежных гостей конференции, да и многие тарасовские участники собирались остаться здесь на ночь. Некоторые потому, что уже основательно нагрузились спиртным, а иные - чтобы предаться пороку вне лона семьи. Почти каждую ночь к пансионату ночью подкатывали машины, из которых выпархивали ночные бабочки - вульгарно раскрашенные, разодетые проститутки.
     Евгений, в частности, тоже подумывал, не стоит ли ему разрядиться сегодня подобным образом, хотя в глубине души ему просто хотелось выпить, а потом в одиночестве полежать в охлажденном кондиционером номере. Кстати, может быть, и поговорить с кем-нибудь, к примеру, с тем же Парамоновым. Мужик он вроде бы ничего, а после выпитого - и вообще сойдет за доброго приятеля. Может, чем и в бизнесе поможет.
     - Если серьезно, то нас беспокоит связь вашего бизнеса с криминалом, - тем временем говорила Элис Симпсон. - Очень беспокоит. Поэтому роль масс-медиа очень важна. Нужна, как говорит ваш президент, открытость...
     - Прозрачность, - подсказал ей Ястребов.
     - Да, йес, про-зрач-ность, - по слогам повторила Элис. - Нужно платить налоги, получать прибыль.
     - И строить новые дома, - подхватил тершийся возле Ростовцева Полубейцев. - Развивать эту, как ее...
     - Инфраструктуру, - в качестве подсказки снова выступил эрудированный Ястребов.
     - Если будет развиваться демократия, все будет, - сказала Элис. - Без открытости сложно...
     - А вот скажите, уважаемая мисс Симпсон, - снова заговорил Парамонов. - У вас капиталы все в Америке чистые?
     - То есть? - вытаращила серые глаза Элис.
     - Они все легальные?
     - Конечно.
     - А я уверен, что нет, - упрямо возразил Парамонов. - Потому что все миллиардеры - наследники бандитов с большой дороги, которые грабили честных людей у вас в девятнадцатом веке.
     - Ну вы не обобщайте, Виталий Романович, - примирительно произнес Ястребов. - И у нас есть проблемы с чистотой капиталов, и там. Они есть везде.
     Поэтому мы собираемся здесь и разговариваем.
     - У нас, например, чистые капиталы, - сказал Игорь Ростовцев, обнимая за плечо Полубейцева. - Я готов все показать, все доказать, откуда, чего и куда.
     - Да брось ты, - неожиданно вмешался Котов, принявшийся к тому времени опустошать второй бокал алкогольного коктейля. - Неужели ты хочешь сказать, что платил все налоги?
     - Ну, может, пять лет назад и не платил. А кто их тогда платил? - улыбнулся Ростовцев. - А теперь собираюсь все делать цивилизованно. Мы работаем с заграницей - там никакого черного нала.
     - Ноу, черный нал - ноу! - сделала озабоченное лицо Элис. - Это плохо. Не-проз-рач-но!
     Парамонов широко улыбнулся и обнял Элис за плечи.
     - Россия - совсем другая страна! - воскликнул он.
     Мисс Симпсон сочла необходимым отстраниться от пузатого чиновника, но сделала это вежливо, совсем по-американски.
     - Америка - тоже другая страна, - ничего не нашла она лучшего ответить захмелевшему Виталию Романовичу.
     Парамонов, однако, решил пойти в атаку и взял американку за руку.
     - Понимаете, мисс Симпсон, пока вы не поймете, что Россия - совсем другая страна, вы не сможете здесь нормально работать. Андэстэнд? - насмешливо глядя на американку, спросил он.
     Это было слишком. Чиновник явно перебарщивал и с фамильярностью, и с резонерством. Дипломат Ястребов снова поспешил на помощь:
     - Элис, вы не будете против, если мы с вами обсудим кое-какие детали? Я вспомнил, что есть проблемы с завтрашним днем...
     - Прямо сейчас? - снова удивилась Элис, и в ее глазах промелькнул некий интерес.
     "Неужели Ястребов хочет уединиться со мной в неформальной обстановке?" - подумала она.
     - Нет, просто дискуссия с господином Парамоновым приобрела некую остроту, и я подумал, что вы втянетесь в нее, - вывернулся Ястребов.
     - О, нет! - рассмеялась Элис. - Господин Парамонов - очень интересный собеседник.
     И, заметив неприкаянного Котова, который только и делал, что пил, обратила на него внимание:
     - Думаю, что и господин Котов тоже...
     - Да-а, пожалуй, что... - Котов во второй раз за этот вечер напоминал самому себе героя Ильфа и Петрова.
     Нужно было учесть жуткую жару, на которую наложился джин с тоником. Евгений, который не мог назвать себя полным кретином и олухом, тем не менее стремительно терял способность высказываться четко и вести себя адекватно. "Черт знает что такое", - подумал он про себя. А Элис, глядя на жалкие попытки Котова поддержать разговор, подумала, что еще один русский мужик потерял от ее прелестей голову.
     - А изменения в нашем бизнесе уже начинают происходить, - уже довольно тяжелым языком упорно продолжал обхаживать американку Парамонов.
     - О'кей, я поняла, - Элис начинало надоедать настойчивое внимание этого пузана.
     - Кстати, об изменениях, - тут же вклинился в беседу Игорь Ростовцев. - Я тут подготовил пакет документов, которые могут заинтересовать вас.
     Элис в который уже раз за вечер удивленно подняла брови.
     - Да-да, - поспешил подтвердить свои слова Игорь и вытащил из папки скрепленные степлером листки бумаги.
     - Но... Может быть.., после? - неуверенно, соблюдая вежливость, предложила Элис.
     - Вот именно, что после, - поднял палец вверх Парамонов. - А сейчас надо заниматься совсем другими делами.
     И он многозначительно посмотрел на Ростовцева: мол, типа, парень, вали ты отсюда со своими проектами, пока не поздно. Совсем, что ли, кретин?
     Однако сама Элис решила по-другому. Снова ощутив на своем плече липкую руку толстого чиновника, она с благодарностью восприняла перспективу ознакомиться с бумагами бизнесмена Ростовцева.
     - Впрочем, давайте прямо сейчас, - решительно повернулась она к Игорю и улыбнулась.
     - Пойдемте туда, - показал Ростовцев в сторону открытого окна. - А то здесь становится жарко. Там хотя бы воздух.
     Элис согласилась, и, взяв папку, пошла к окну.
     Парамонов, на лице которого застыла глупая улыбка, повернулся к Котову. Евгений продолжал бороться с нахлынувшим на него ступором и тупо взглянул на чиновника.
     - Вот эти американки, - выдохнул Парамонов. - Феминистки... На сраной козе не подъедешь. Ты как думаешь?
     - А я что... - Котову нужно было хоть как-то отреагировать. - Тут, понимаешь, дело такое. Жарко...
     Может, выпить еще?
     - Может, - уклончиво ответил Парамонов. - Давай только отойдем к окну, а то действительно жара.
     Они наполнили свои бокалы и через полминуты присоединились к Ростовцеву с Элис, которые были заняты документами. Бизнесмен с американкой стояли с одной стороны большого окна, а Котов с Парамоновым - с другой. Позади них образовалась большая группа участников конференции, которая общалась с Ястребовым и другими ответственными лицами. Фуршет вступил в завершающую фазу. Начало смеркаться, и вскоре желающие могли отправиться в ночной бар, где к услугам постояльцев пансионата были бильярд, дискотека, а для особо сексуально озабоченных - девушки без комплексов.
     Котов уныло глядел на лес, который раскинулся на вершине холма, паривших в вечернем воздухе птиц.
     Ему почему-то стало грустно - он подумал внезапно, что эти красоты его не радуют, и причины этого надо искать в каких-то личных проблемах. В том, что не складываются отношения с женой, что он скатывается в пучину алкоголизма, что, несмотря на кое-как идущий вперед бизнес, он по-настоящему не реализовался в жизни. Нужно было что-то менять, заняться чем-то еще. Словом, искать стимул для дальнейшего существования. Прежние исчерпали себя.
     Он практически не слушал Парамонова, отвечая ему односложными фразами и кивками головой. Евгений твердо решил сегодня не напиваться, не оставаться в пансионате и ехать домой. Может быть, даже позвонить старому приятелю, возглавлявшему издательство: у того родилась идея начать снимать в Тарасове сериал наподобие латиноамериканских. Может быть, присоединиться, финансово поучаствовать? Да и интересно все это, наверное... Вот тебе и разнообразие в жизни. Да, точно, надо так и сделать. Может быть, и Лариса поймет, что Евгений в конце концов тоже не стоит на месте, а стремится к переменам. Потом надо взять ее с Настей и поехать куда-нибудь отдохнуть.
     Такого, кстати, не бывало ухе несколько лет. То он со своей Москвой и запоями, то Лариса со своими расследованиями...
     Благочестивые мысли Котова набирали ход. Он уже видел себя, подтянутого, без животика, бегущего по пляжу навстречу жене. И она, со своими белокурыми развевающимися волосами, тоже бежала. Навстречу ему. И.., никаких забот, беспокойств, опасностей.
     Открывающееся шампанское. С резким хлопком.
     Это уже в номере гостиницы. Там все гораздо круче, чем здесь. И хлопок пробки круче. Вот как такой...
     Именно такой.
     Евгений явственно услышал этот хлопок. А потом еще один. Едва он очнулся и успел понять, что хлопок этот отнюдь не от воображаемой пробки из воображаемого шампанского на курорте вместе с Ларисой, а совсем по другому поводу и реально здесь, в пансионате "Сокол", как хлопок повторился снова. И столь же резко. Может быть, даже гораздо резче, чем это должно быть в случае с шампанским.
     И мгновение спустя после этого третьего, последнего, хлопка Котов ощутил резкую боль в плече. Вдогонку в его уши ворвался яростный визг женщин, находившихся в зале за его спиной. Он качнулся и инстинктивно отпрянул за раму окна. Котов уже начинал понимать, что случилось что-то страшное и что его мечты о прекрасном отдыхе были совсем из другой оперы.
     До него начинало доходить, что произошло убийство. И что хлопки - это следствие выстрелов из ружья с глушителем. И по-видимому, убийца стрелял через открытое окно. А может быть, даже не убийца, а террорист.
     Евгений повернул голову и увидел, что на полу лежит Элис Симпсон и по ее лбу течет кровь. Прямо на ней, сверху, лежит тело бизнесмена Ростовцева. Оттопыренная губа, кровавое пятно на белой рубашке.
     Краем глаза Евгений видел, как бросились врассыпную от окна все остальные присутствовавшие в зале, стоявшие поодаль. Красавец Ястребов, спрятавшись за спину какого-то толстяка, с ужасом взирал на упавшие тела американки и Ростовцева. Визги и плач женщин, суета...
     Первым опомнился какой-то молодой парень и коллега Ростовцева, Михаил Полубейцев. Они осторожно, на полусогнутых, приблизились к телам несчастных. Спустя несколько секунд парень поднял глаза и сказал:
     - Похоже, все... Мертвы оба.
     По залу вновь прокатилась волна визгов, выкриков и вздохов. Кто-то бросился вниз по лестнице. Спустя некоторое время в зале появились охранники и милиция, дежурившая в пансионате.
     - Спокойно, отойдите от окна! Все отойдите! - командовали силовики.
     Это, собственно, было и не нужно. Участники конференции прятались за колоннами, некоторые бросились в казавшийся им безопасным коридор. И тут панику внес истошный женский голос:
     - Это чеченцы! Сейчас взорвут весь пансионат!
     Поддавшись настроению паникерши, и мужчины и женщины бросились вниз.
     - Спокойно! Никаких взрывов не будет! Стреляли в них! - Лейтенант милиции показал на Элис и Ростовцева.
     "И в меня!" - хотел добавить Котов, но не стал этого делать. Увлекаемый в глубь зала Парамоновым, он схватился за плечо и лишь досадовал сейчас на то, что его черт дернул пойти на эту конференцию, а потом попереться на этот дурацкий фуршет, что леший попутал его выпить и встать у открытого окна с этим толстым дураком Парамоновым. Из плеча текла кровь, боль усиливалась, и Котов застонал. Пар