ли дрожать.
   - Я почти подошел.., к машине.., уже... ключи достал, -  говорил  он,
делая затяжки чуть ли не после каждого слова. - А тут... как  рванет!  Я
отлетел... На газон... Взрывная волна меня.., отбросила. Перевернулся на
живот... Голову закрыл... Потом, когда понял, что все кончено, поднялся.
Вижу, дым, огонь, машина догорает, жена ко мне бежит... Вот и все.
   Котов  нервно  затушил  окурок  в  пепельнице  и  закурил   следующую
сигарету, не забыв перед этим принять порцию джина.
   - Как вы думаете, с какой целью это могло  быть  сделано?  -  спросил
Карташов.
   - Откуда мне знать?! - эмоционально воскликнул  Евгений.  -  Это  уж,
пожалуйста, вы выясняйте!
   Евгений уже осознал, что "Вольво"  больше  нет,  что  они  с  Ларисой
вообще на неопределенное время остались без машины. Но главное,  что  он
несколько минут назад мог умереть. И  все  из-за  Ларисы,  как  искренне
считал Евгений. И не замедлил высказать ей это все сразу после того, как
разговор между Котовыми и милицией был окончен и последние уехали.
   - Ты видишь, к чему приводят твои авантюры?! - кричал Котов. - Я  мог
погибнуть, ты понимаешь?
   - Вообще-то это я могла погибнуть, - парировала Лариса, - если бы  ты
не сунулся к машине первым. И наверняка погибла бы, если бы ты  меня  не
отвлек. Так что большое тебе спасибо за это. Но думаю, что ты мне должен
сказать то же самое. И вообще, главное, мы с тобой остались живы!
   И ты лучше подумай об этом, - тихо заключила она.,  Котов  неожиданно
осекся и замолчал.
   А немного подумав, сказал:
   - Ты права. И прости меня, пожалуйста.
   Просто... Просто я здорово перенервничал.
   - Я тебя понимаю. - Лариса подошла к мужу и поцеловала его.
   Подполковник Карташов позвонил буквально через полчаса после  отъезда
из квартиры Котовых.
   - Экспертиза точно все установит, конечно, - говорил он, -  только  у
нас парень один есть, Васька Гаврилов, он говорит, что это скорее  всего
фугас. Он в Чечне служил, так там таких вещей навидался!
   Проверим, конечно, обязательно точно все проверим, но пока вот  такая
версия... Ты особо-то не расстраивайся, Ларис, все равно ведь  говорила,
что хотела другую машину покупать...
   - Олег, я знаю, кто это сделал! - возбужденно перебила его Лариса.
   - Кто? - удивился Карташов. - И откуда?
   - Это полковник Бляхин, Ростислав Сталевич, служивший в Чечне. Он  же
владелец красного "Шевроле", которым успешно пользовался еще  в  мае,  -
выпалила Лариса.
   - А ему-то это зачем?
   - Как зачем? Он и есть преступник в деле  Величкиной,  а  теперь  вот
решил меня ликвидировать, видимо, посчитав, что я слишком близко подошла
к разгадке этого дела.
   - Значит, едем его брать,  -  быстро  решил  Карташов.  -  Я  вызываю
опергруппу.
 
Глава 9 
 
   Целый день Лариса провела дома, никуда  не  высовываясь.  Ею  овладел
какой-то  непонятный  страх.  И  хотя  она  не  раз   за   время   своих
расследований сталкивалась с угрозами, не раз на нее покушались,  сейчас
все это почему-то выглядело для нее по-другому.
   Может быть, потому, что уничтожили ее верную  помощницу,  серебристую
красавицу  "Вольво",  на  которой  она  уже  изъездила  не  одну  тысячу
километров. Конечно, машину нужно было уже давно менять. Об этом не  раз
напоминал в автосервисе знакомый  автомеханик,  у  которого  она  всегда
чинила "Вольво". И деньги, в общем-то, она скорее всего найдет, выдернет
в крайнем случае из оборота. Не в этом проблема.  Просто  она  прикипела
душой к своей машине. Но  всему  когда-то  приходит  конец.  Как  пришел
конец, в частности, и злодеяниям Бляхина.
   Так, по крайней мере, казалось Ларисе в тот день, который она провела
дома. Вечером, однако, приехал Карташов, и по одному его  виду  и  тону,
которым он поздоровался,  Лариса  поняла,  что  ничего  оптимистического
подполковник сообщить ей не может.
   Олег прошел на кухню и  попросил  налить  что-нибудь  выпить.  Лариса
открыла бар и налила ему коньяку. Карташов выпил, растер руками лицо  и,
тяжело вздохнув, объявил:
   - Невиновен Бляхин.
   - Как это невиновен? - опешила Лариса.
   - А вот так! - с неким вызовом посмотрел Карташов на нее. - Алиби  на
вчерашний день у него нет, да и оно в данном случае неактуально -  фугас
радиоуправляемый, Гаврилов оказался прав. Дело в другом. Сделали  анализ
спермы, сравнили с результатами, полученными при осмотре  Величкиной,  и
оказалось, что они не совпадают. В общем, не насиловал он Величкину.  Не
на-си-ловал! Налей еще... - попросил Олег.
   После второй  рюмки  Карташов  расстегнул  рубашку,  попросил  Ларису
включить кондиционер и, закурив, уныло продолжал:
   - А начальство меня ругает. Мол, людей  уважаемых  берешь  одного  за
другим, сперму у них выжимаешь. А все без толку! Без толку!  -  повторил
Карташов, разводя руками. - Мужики уходят недовольные...  Грозятся  даже
морду набить при случае. Как будто им спермы жалко! Сколько ее там у них
берут-то? - Он, похоже, уже начал пьянеть. - Кляну себя, что ввязался  в
это дело, будь оно неладно! Проститутку какую-то оттрахал какой-то псих,
а тут отдувайся! - с какими-то  котовскими  страдальческими  интонациями
восклицал подполковник.
   - Так, ну а моя машина? - начала потихоньку заводиться Лариса.  -  Ее
взорвал, между прочим, именно тот  псих,  который  и  оттрахал,  как  ты
выражаешься, проститутку!
   В этом я уверена на сто процентов.
   - Да, только где этот псих? Где? -  повысил  голос  Карташов,  нервно
оглядывая кухню семейства Котовых. - Это,  заметь,  не  Сидельников.  Ни
фига не Сидельников..
   И даже не Бляхин. И, как ты же сама утверждаешь, не  Толоконников.  А
просто черт знает кто! Налей еще, Лара, пожалуйста, -  подполковник  тут
же смягчился,  голос  его  совсем  уж  стал  по-котовски  жалобным,  как
показалось Ларисе. Лариса решила не нервировать Карташова и  налила  ему
третью рюмку.
   - Кстати, вы  Толоконникова  не  бросили  разрабатывать?  -  спросила
немного погодя она. - Случаем он не объявлялся?
   - Не до  него  было!  -  махнул  рукой  Карташов  и  теперь  уже,  не
спрашивая, сам налил себе очередную рюмку коньяку.
   - Я сейчас позвоню ему домой и узнаю,  нет  ли  новостей,  -  сказала
Лариса, подходя к телефону.
   На ее звонок трубку сняла Вика. Она сразу узнала Ларису по  голосу  и
радостно сообщила, что Павел явился домой, но тут же оговорилась:
   - Только я прошу вас -  никакой  милиции!  Павел  заявил,  что  тогда
вообще с балкона  спрыгнет.  А  с  вами  -  с  вами  одной  -  он  готов
встретиться и поговорить. Так что вы можете подъехать.
   - Я поняла, спасибо, - ответила Лариса и положила трубку.
   Карташов,  занятый  своими  мыслями,  даже  не  прислушивался  к   ее
телефонному разговору и ни о чем не спросил,  как-то  скорбно  глядя  на
опять полную рюмку. Потом поднял  ее,  меланхолично  вздохнул  и  залпом
выпил.
   - Э-э-эх, - протянул он, качая головой. - Что за полоса  такая  пошла
неудачная?
   - Олег, перестань ныть, - поморщилась Лариса. - У меня, между прочим,
неприятности похуже твоих - машину взорвали, сама могла погибнуть  и  за
мужа страха натерпелась. К тому же после этой катавасии он снова запил.
   - Правда? - оживился Карташов.
   - Правда, - сухо ответила Лариса. - И боюсь, что тебе  грозит  то  же
самое!
   - Да, - грустно кивнул Карташов. - Работа такая...
   Ушел подполковник от Ларисы, только когда до  конца  высосал  бутылку
коньяка, то есть почти совсем пьяный. Не соображая уже почти ничего,  он
попросил Ларису подвезти его до дома. Та бросила на  него  выразительный
взгляд, покрутила  пальцем  у  виска,  а  затем  повела  вдрызг  пьяного
Карташова на улицу. Усадив его в пойманную машину и сказав шоферу  адрес
- подполковник бормотал что-то невнятное, - Лариса отправила его домой и
облегченно вздохнула. Сама же она подхватила еще  один  мимо  проходящий
автомобиль, села в него сама и назвала адрес Павла Толоконникова.
 
*** 
 
   Дверь ей открыла  Вика.  Она  кивнула  и,  быстро  пропустив  Ларису,
сказала:
   - Проходите, он в дальней комнате.
   Павел сидел на том самом стуле, где  в  прошлый  раз  оставил  сидеть
Гунина, а сам в это время коварно сбежал. При виде Ларисы он привстал  и
показал ей на соседний:
   - Здравствуйте, садитесь. Вы уж извините, что я в прошлый раз так вас
кинул, у меня выхода другого  не  оставалось.  Я  думал,  вы  совсем  по
другому делу...
   - Я поняла, ваша жена уже мне все объяснила,  -  ответила  Лариса.  -
Давайте все же поговорим с вами. У меня к вам много вопросов.
   - Сразу хочу вам ответить на самый главный - Лелю я не  насиловал,  -
твердо заявил Толоконников. - Могу сказать, у кого я был в то  время,  у
друга одного, он подтвердит.
   - Хорошо, хорошо, - успокоила его Лариса. - Лучше расскажите  мне  об
отношениях с Лелей. Какими они были?
   - Никакими, - пожал плечами Павел. - Ну,  то  есть  понятно,  какими.
Постельными. Когда меня один  приятель  познакомил  с  этой,  как  ее...
Зинкой, я сразу Лельку выбрал.  Ну  и..,  пару-тройку  раз,  может...  -
Толоконников покраснел, - был с ней, короче.
   - А потом?
   - А потом я Вику увидел и решил с ней попробовать.  Мне  понравилось,
и... - совсем смутился он. - Ну, дальше вы все знаете.
   - То есть потом свадьбу сыграли? - уточнила Лариса.
   - Ну да, а что тут такого? - повысил голос Толоконников.
   - Наверное, ничего, - тут же сказала Лариса. - А Леля - она как к вам
относилась?
   - Никак, - снова пожал он плечами. - Она вообще такая.., вялая  была,
короче. Не поймешь, чего там у  нее  на  душе.  Поэтому  она  мне  и  не
нравилась. Вернее, нравилась, - поправился он, -  но  с  Викой  никакого
сравнения. Я еще сначала думал, может, с Лелей там.., ну..,  встречаться
дальше.
   А потом, как Вику узнал, сразу интерес к ней потерял. Вот и все.
   - А скажите, Павел, - осторожно начала Лариса. - Это, конечно, не мое
дело, но откуда такое желание - заводить близких  подруг  из  не  совсем
традиционного круга?
   Толоконников вспыхнул.
   - Мне просто понравилась Вика, - с нажимом сказал он. - Что  касается
круга...
   Какая разница? У  меня  вон  первая  жена  не  была  проституткой,  а
отношения с ней все равно не получились. А с Викой мне гораздо лучше.  К
тому же это все в прошлом, теперь-то она этим не занимается.
   Лариса видела, что ему неприятна эта тема, и  решила  оставить  ее  в
покое. В конце концов, это действительно личное дело Толоконникова.  Она
перешла к вопросам, которые имели прямое отношение к делу.
   - Павел, а  вы  не  знаете  кого-нибудь  еще  из  клиентов  Зинкиного
притона, кто ездил бы на такой машине, как у вас?
   - Если и ездил, то я его не знаю, - ответил Толоконников. - Но думаю,
что вряд ли. Там все-таки постоянный круг клиентов  был,  и  я  ни  разу
никого на "Шевроле" не видел.
   - А кто-нибудь, кроме Бляхина, пользовался вашей машиной?
   - Нет, никто, - уверенно сказал Толоконников. - Доверенность была  на
его имя, и ключи были только у него.
   - А Вика?
   - А что Вика? - удивился Павел. - Вика вообще машину водить не умеет.
Ключи свои от гаража я ей  передал,  она  их  дома  хранила,  никому  не
давала. В этом я уверен.
   А уж кого  там  Бляхин  за  руль  мог  посадить,  этого  я  не  знаю,
естественно. Меня вообще здесь не было, как вы знаете.
   - А когда вы сами в последний раз видели Лелю Величкину?
   - 0-ой... - Толоконников  задумчиво  почесал  подбородок.  -  Да  еще
ранней весной, по-моему. У Зинки. И то я ее уже тогда не заказывал. Я за
Викой в тот раз приезжал, а Леля как раз выходила. С тех пор и не видел.
Мы на свадьбу ее, естественно, не приглашали.
   - То есть после трагедии вы с ней не встречались.
   - Нет, что вы! - искренне удивился  Толоконников.  -  Где  я  мог  ее
видеть-то? Домой, что ли, я к ней пойду? Да и зачем? Вика ходит, правда,
навещает... А я нет. Мне она вообще никто.
   - А как вы сами думаете, кто мог сделать с ней такое? Ну, вы все-таки
вращались в той среде, может быть,  ходили  какие-то  слухи,  разговоры?
Может быть, другие клиенты выдвигали какие-то версии?
   - Нет, никто ничего не знал. Предполагали, что на  маньяка  какого-то
нарвалась.
   Да скорее всего так и было. Могу вам точно сказать -  среди  клиентов
Зинки таких извращенцев  не  было.  В  основном  просто  одинокие  люди,
совершенно нормальные...
   Правда, я прекратил туда наезжать уже довольно давно, не знаю, может,
там кто и появился новый. Хотя  Вика  говорила,  что  Зинкино  заведение
вообще накрылось, потому что муж ее из дома выгнал.
   - Ну что ж, понятно, - вздохнула Лариса. -  Вас,  наверное,  все-таки
вызовут в милицию для проверки  вашего  алиби  -  это  уже  не  по  моей
инициативе. И я вам искренне советую сходить и все поскорее уладить.
   И не бойтесь ничего. Многих уже проверили и отпустили.
   Она попрощалась с Толоконниковым и с Викой, которая вопросительно и с
надеждой посмотрела на нее в прихожей, успокаивающе  кивнула  девушке  и
покинула их квартиру.
 
*** 
 
   Итак, разговор практически ничего не дал. Нет,  Толоконников  не  тот
человек. Да и алиби у него. Бляхин  отпал,  Сидельников  отпал.  Неужели
всех владельцев красных "Шевроле" подвергать спермоанализу?
   Лариса усмехнулась, подумав об этом.
   Она ехала домой. Увы, не на привычном водительском месте, а  рядом  с
каким-то незнакомым ей молодым человеком на "восьмерке". "Нет,  все-таки
шведские машины лучше", -  думала  она,  машинально  отмечая  недостатки
ходовой части и амортизации.
   Но кто же, кто? Этот вопрос не давал ей покоя всю дорогу. Слава богу,
молодой человек попался не словоохотливый  и  не  мешал  Ларисе  думать.
Логически рассуждая, все равно  приходишь  к  выводу,  что  преступление
связано именно с машиной Толоконникова. Только он был  знаком  с  Лелей.
Совпадений быть не может. Но если не он и не  Бляхин,  тогда  кто,  черт
возьми? Вика, которая не умеет водить машину?
   А  мотивы?  То,  что  Толоконников  метался  меж  двух  огней  и  она
опасалась, что тот выберет Лелю? Но Павел это отрицает.  Конечно,  замуж
девчонке хотелось, слов нет - жила она с  родителями  и  братом,  а  тут
отдельная  квартира,  какой-никакой  муж,  какой-никакой  бизнесмен.  Но
калечить свою, можно сказать, подругу? Да и кто насиловал-то? Не она  же
сама! Это во-первых.
   А во-вторых, ну  не  было  мотивов  у  Вики,  не  было!  Леля  ей  не
соперница.
   Лариса вспомнила Зинку. Ее смерть  за  событиями,  которые  произошли
позже, как-то отодвинулась на второй план. А ведь  ее  отравили,  причем
сделали это намеренно, чтобы Лариса чего-то не узнала. А что  она  могла
узнать? Может быть, это сделано просто из чувства ненависти? Но кто  мог
ненавидеть одновременно и Лелю и Зинку? Личности-то такие, прямо скажем,
мелкие, чтобы вызывать столь сильные чувства!
   О чем они разговаривали с Зинкой? Да все о том  же,  о  тяжелой  доле
работников сферы досуга. Одна от матери  конспирировалась,  другую  брат
избил до смерти... Стоп, брат. Брат... А не Викин ли это брат и не ее ли
он... Этот здоровяк же служил  в  Чечне,  Карташов  об  этом  сам  тогда
говорил мельком, читая отчет следователя  из  районного  управления.  От
этой догадки у Ларисы перехватило дыхание.
   Она постаралась успокоиться и продолжала размышлять дальше.  К  этому
времени машина как раз подъехала к ее дому. Лариса быстро расплатилась и
пулей взлетела наверх. Она махнула рукой встретившемуся в коридоре пьяно
улыбавшемуся Котову, давая понять, что не настроена на общение, прошла в
свою комнату и закрылась там.
   Итак, Андрей служил в Чечне - раз.
   Значит, мог иметь возможность устроить  взрыв  с  помощью  фугаса,  в
Чечне это обычное дело. Он родственник Вики и Павла - два.  Но  какой  у
него мотив калечить Лелю?
   Нужно было в прошлый раз досконально расспросить Вику  о  ее  занятии
проституцией - кто из ее родственников и близких  знал  об  этом,  какая
была реакция... Возможно, Андрей ненавидел  Лелю  за  то,  что  это  она
втянула его сестру в мир  проституции.  Человек,  прошедший  войну,  мог
многие вещи воспринимать особенно остро.
   Одним словом, нужно вызывать этого Балабанова в милицию. Вернее,  это
должен сделать Карташов и его подручные.  Сейчас  подполковнику  звонить
бесполезно, он пьян.
   Следовательно, завтра утром. Завтра. И как можно раньше. А  раскрутка
Балабанова  -  это  уже  дело  милиции.  И   это   хорошая   возможность
реабилитироваться совсем раскисшему Карташову перед его начальством.
   Если он раскроет практически похороненное дело, это явно улучшит  его
пошатнувшееся положение. Впрочем, Лариса была уверена, что  подполковник
все же сильно преувеличивает степень  своих  неприятностей.  Но  все  же
успешно раскрытое дело - это  всегда  большой  плюс.  Итак,  завтра  она
займется этим с утра.
 
*** 
 
   Голос Олега Валерьяновича с утра  звучал  едва  слышно  и  даже,  как
показалось Ларисе, жалобно.
   "Видно, мается мужик с похмелья", - усмехнулась она про  себя.  Котов
еще спал, но Лариса была уверена, что и он, проснувшись, будет  в  таком
же состоянии, что и подполковник, если не хуже.
   - Олег, это я. Мне кажется, я знаю, кто преступник, - ровным  голосом
сказала Лариса.
   - Вчера тебе тоже так казалось, - с ехидцей заметил Карташов. - 0-ох,
как мне плохо! - не сдержавшись, простонал он.
   - Я тебя вполне понимаю, но все-таки прошу отнестись  к  моим  словам
серьезно.
   Хотя бы выслушать для начала.
   - Ну давай, говори, что ты там  еще  надумала...  -  скучным  голосом
согласился Карташов.
   - В деле фигурирует только один человек, который служил в Чечне, имел
доступ к красному "Шевроле" и был - пусть опосредованно - знаком с Лелей
Величкиной, - проговорила Лариса.
   - И кто же это? - слегка оживился Олег Валерьянович.
   - Некто Андрей Балабанов, брат Вики Толоконниковой.
   - Подожди, подожди... Ну, что он служил в Чечне, это понятно. Объясни
остальные пункты.
   - Сейчас объясню, - терпеливо сказала Лариса.  -  Когда  Толоконников
уезжал из города, тогда, в мае, "Шевроле" стоял у него в  гараже.  Ключи
были у Бляхина и у Вики, которая в то время жила с родителями и  братом.
Вполне вероятно, что Андрей знал, где  они  лежат.  И  мог  взять  их  и
воспользоваться машиной. Вика же не проверяла  постоянно,  на  месте  ли
ключи, ей, наверное, и в голову не приходило, что их кто-то может взять.
   А Лелю он  видел  и  знал,  что  она  склонила  его  сестру  заняться
проституцией. Люди, прошедшие Чечню, к таким вещам порой относятся очень
жестко, когда речь идет о сестре, жене или дочери. А  возможно,  он  еще
предполагал, что Леля может увести Павла от Вики, и не хотел этого.  Вот
и решил избавиться от нее.
   -  Это,  конечно,  вполне  логично,  -  осторожно  заметил  Карташов,
которому, видимо, очень не  хотелось  в  это  печальное  для  него  утро
грузить свой мозг таким объемом информации. Больше всего он был  бы  рад
похмелиться. Тем не менее, понимал Олег  Валерьянович,  что  дело  нужно
раскрывать.
   Более того, это для него очень выгодно. Поэтому он продолжал:
   - Но ведь это еще не доказательство. Как его брать-то?  На  основании
чего?
   - На основании того же самого - подвергнуть его анализу, как  и  всех
предыдущих подозреваемых.
   - Меня скоро самого извращением объявят  из-за  этих  анализов!  -  в
сердцах воскликнул Карташов. - А вдруг это опять не  он?  Значит,  снова
себя на посмешище выставлю?
   - Погоди, не горячись, - остановила его Лариса. - Я тебя уверяю,  что
если он виновен, то скорее  всего  расскажет  все  без  анализа.  Он  же
понимает, что анализ докажет все. Не станет он  себя  подвергать  этому,
выложит и так. И на этот раз я действительно уверена, что это он.
   - Да, - крякнул подполковник. - Н-ну-у-у... Я даже  и  не  знаю,  что
сказать.
   - Да нечего говорить, действовать  нужно!  -  воскликнула  Лариса.  -
Брать его и вести допрос. Ну, ты же мастерски умеешь это делать, ты