ак же. Да и когда
Дашеньку-то убили, я ей первым делом позвонила в Тарасов, у  меня  ее  номер
есть. Она сразу же приехала, на похороны  пришла...  Правда,  без  мужа.  Он
тогда, как на грех, ногу подвернул, хромал.  Она  говорила,  даже  с  палкой
ходил. А Ирина Владимировна сама была из-за Даши горем убитая,  словно  дочь
родную хоронила.
   Лариса уже не  слушала  ее.  Она  думала  о  том,  сколько  в  этом  деле
совпадений и случайных связей. Или  это  не  совпадения,  а  обычные  факты,
которые легко  укладываются  в  логическую  цепочку,  стоит  только  немного
напрячь мозги?
   Ларису  невольно  охватила  дрожь,  как  бывало  всякий  раз,  когда  она
чувствовала, что в состоянии докопаться до истины. Вот и сейчас у  нее  было
такое ощущение, что стоит повернуть несколько  раз  какой-нибудь  рычажок  в
голове в определенном направлении, и все факты встанут по  местам.  И  тогда
абсолютно все станет ясно. Но пока "рычажок" крутился со скрипом и никак  не
хотел приводить механизм в действие.
   Необходимо было спокойно подумать в одиночестве, и  Лариса,  поблагодарив
мать Даши, простилась с ней, потрепав на прощание  по  щеке  очаровательного
Эмильчика, который скорчил ей уморительную гримаску,  а  потом  вдруг  нежно
прижался к ее руке...
 
Глава 6 
 
   Намечавшуюся версию некоего Али Нуретдинова,  увы,  проверить  Ларисе  не
удалось. Этого субъекта просто не оказалось дома. И никто не знал,  где  его
искать или когда он  вернется.  По  словам  соседей,  Али  часто  уезжал  по
каким-то делам.
   Котовой, таким образом, ничего не оставалось делать, кроме как,  закончив
с делами в Потакове, вернуться в Тарасов. В связи с тем, что она  узнала,  у
нее вставал вопрос о личности Рауфа и его непроясненных отношениях  с  Дашей
Беловой.
   Кстати, о самой Даше. Со слов ее матери выходило, что она - замечательная
и невинная девушка, коварно соблазненная жестоким, кровожадным  злодеем.  Но
если это так, откуда у нее пять тысяч долларов? Сумма просто немыслимая  для
простой, необразованной провинциальной девчонки, дочери уборщицы и сварщика,
никогда нигде толком не работавшей. От Рауфа? Но тогда действительно похоже,
что он отец ее ребенка. Ведь, со слов Назы, Рауф любил Эмиля больше, чем так
называемый законный папаша.
   Лариса подумала, что при встрече  с  Павлом  Андреевичем  Бураковым  надо
будет попытаться это прояснить. Хотя бы узнать, что он  думает  о  Рауфе.  В
конце концов, он был его деловым партнером, и они довольно плотно  общались.
Кто знает, может быть, Павел  Андреевич  что-то  слышал  о  Даше  от  Рауфа.
Мужчины иногда делятся друг с другом своими личными переживаниями.
   К тому же Ирина Владимировна, оказывается,  знала  Дашу  с  детства.  Она
может более объективно дать характеристику этой девушки, чем ее родная мать.
А если они поддерживали связь, то и Даша могла по-девичьи  рассказать  ей  о
своих любовных делах с Рауфом или Арифом.
   Вспомнив об Арифе, Лариса мысленно воспроизвела его картину, увиденную ею
в салоне Анны Касьяновой. "Мертвая  красавица"  сейчас  предстала  перед  ее
глазами как наяву. Лариса ясно видела сумбур мрачных и  серых  красок,  лицо
Даши с ярко очерченным в страдальческой гримасе ртом. Среди гнетущей серости
пробивались яркие вспышки красок - слишком желтые волосы, слишком алый  рот.
Все выглядело преувеличенно. И застывшие глаза под тяжелыми веками. Глаза, в
которых навсегда погас огонек жизни.
   "Кто же убил ее? - мысленно спросила себя Лариса. - Кому и чем Даша могла
помешать?"
   Ответа не было. Котова снова представила себе  запечатленное  на  картине
лицо девушки. Лариса не очень хорошо разбиралась в живописи, но могла твердо
признать, что Ариф был в определенной степени мастером своего  дела.  Только
почему-то от полотен его веяло смертью...
   Тем временем она уже выехала за пределы Потакова. Мимо проносились поля и
березовые рощи в зеленом убранстве свежей листвы. Прохладная струя  воздуха,
проникавшая в приоткрытое окно, приятно обдавала  лицо,  создавая  в  салоне
автомобиля атмосферу уюта, и успокаивала Ларису, пытавшуюся собрать  воедино
разрозненные мысли.
   Вот уже вдали показался родной Тарасов, освещенный  вечерними  огоньками.
Посмотрев на часы, она решила позвонить подполковнику Карташову и  выяснить,
не пришли ли материалы на Арифа Гусейнова.  Набрав  номер  и  услышав  голос
Олега Валерьяновича, Лариса тут же спросила:
   - Ну что там с Гусейновым?
   - Вот так ты всегда - не спросишь, как дела, а сразу требуешь аргументы и
факты, - с наигранной обидой отозвался Карташов. - Ты, Лара, не женщина.
   - А кто же?
   - Прирожденный детектив-любитель;
   - Ладно тебе, все шутишь, - отмахнулась Лариса и повторила:
   - Что там с Гусейновым? Я до смерти устала.
   - Если честно, ничего особенного, - ответил подполковник, посерьезнев.  -
Он просто мелкий аферист. Поймали его однажды с другими такими же любителями
легкой наживы - они переправляли  незаконно  металлолом  из  Азербайджана  в
Турцию. Дружков его посадили, против него же улик не хватило.  Да  и  ничего
ценного, что можно было бы изъять, у него не нашли., И кстати,  у  него  был
еще один козырь.  Оказывается,  он  разжился  справкой  из  психиатрического
диспансера. Медкомиссия его в свое время даже от службы в армии избавила, он
получал пенсию по инвалидности. Короче, из медицинской карты следует обычная
шизофрения.
   - А он действительно шизофреник? - уточнила Лариса.
   - Кто ж его знает! - хмыкнул Карташов. - Справка есть - вопросов нет.
   - Ты знаешь, на меня он не произвел впечатления шизофреника, -  задумчиво
призналась Лариса. - Я видела его дважды, причем один раз в момент  скандала
с Бураковым. И там умалишенным скорее выглядел последний. Хотя,  конечно,  я
не врач и не специалист по творческим натурам. Кстати, ты не  слышал  ничего
об убийстве жены Гусейнова? Правда, оно было совершено в Потакове...
   - Как же я мог об этом слышать! Ты что, думаешь, что я осведомлен о  всех
преступлениях по области?
   - А там довольно интересный случай. Вот послушай... -  И  Лариса  вкратце
изложила Олегу Валерьяновичу суть дела.
   - Откуда у девицы из рабочего  предместья  Потакова  взялось  пять  тысяч
долларов? - недоуменно проговорил Карташов.
   - Вот и я над тем же думаю, - подхватила Лариса. - Странно это.
   - Хотя если, как ты говоришь, она была особой смазливой, то вполне  могла
иметь богатого покровителя. Может,  и  неместного.  Тебе  бы  поговорить  со
знавшими ее людьми. Они могли бы  пролить  какой-то  свет  на  эту  странную
ситуацию, - предложил Карташов.
   - Я уже говорила, - со вздохом откликнулась Лариса, вспомнив мать Даши. -
Не пролили они света.
   - Поищи других, - посоветовал Олег.
   - Спасибо, я так и сделаю, - усмехнулась Котова. - У меня к тебе еще одна
просьба.
   - Ну, давай.
   - Не можешь ли ты разузнать, как  продвигается  дело  об  убийстве  Рауфа
Амирбекова? Того самого, что числился в розыске. Его  вчера  нашли.  Вернее,
его труп. Делом занимается Потаковский райотдел.
   - Ну, позвони завтра, после обеда, - протянул подполковник. - Постараюсь.
А сейчас извини, устал и хочу домой. Я и так уже  на  работе  задержался  до
неприличного времени.
   Лариса заочно чмокнула приятеля  в  трубку,  после  чего  в  задумчивости
уставилась на дорогу. Она уже ехала по Тарасову и вскоре  должна  была  быть
дома. Струя воздуха,  врывавшаяся  в  окно,  из  прохладной  превратилась  в
холодную и уже неприятно давила на щеку, и Лариса подняла  стекло.  Проезжая
через девятый микрорайон, она неожиданно подумала: "А не заглянуть ли мне  к
Павлу Андреевичу прямо сейчас?" И  тут  же  решила,  что  заедет,  чтобы  не
откладывать встречу на завтра. К  тому  же  Бураков  наверняка  уже  оборвал
телефон, пытаясь дозвониться до Ларисы, и своим занудством довел  до  белого
каления мужа и дочь.
   Нажав на кнопку домофона, она подождала и вскоре услышала голос Буракова:
   - Кто там?
   Лариса представилась и по интонации,  с  которой  прозвучало  приглашение
войти, поняла, что Бураков действительно извелся в ожидании  ее.  Поднявшись
на нужный этаж, она увидела Павла Андреевича, с озабоченным видом  стоявшего
на пороге  квартиры.  За  его  спиной  маячила  радостно  улыбавшаяся  Ирина
Владимировна.  Лариса  сдержанно  улыбнулась  в  ответ   -   радушие   Ирины
Владимировны показалось ей наигранным и лицемерным - и прошла внутрь.
   - Ну, что вы выяснили насчет Арифа и Вероники?  -  первой  задала  вопрос
жена Буракова, не переставая улыбаться.
   - Выяснила я многое, - обращаясь к Павлу Андреевичу, ответила  Лариса.  -
Но, к сожалению, где они находятся, пока не установила. Но вы не волнуйтесь,
результат, я уверена, скоро будет.
   - Да я и не  волнуюсь,  -  зевнула  тем  временем  Ирина  Владимировна  и
кокетливо тряхнула каштановыми волосами. - Я лучше спать пойду.
   Глядя в спину женщине, удаляющейся томной походкой,  Лариса  решила,  что
поговорит с ней о Даше в другой раз и в другом месте. Во всяком случае,  без
присутствия Буракова.
   Лариса присела на диван и попросила разрешения закурить.
   - Курите, - нехотя согласился отставной полковник. - Правда, я не  терплю
курящих женщин, - недовольно добавил он.
   - Ну, уж меня-то потерпите, сделайте исключение, - дружелюбно  улыбнулась
Лариса, не желая вводить непримиримого  вояку  в  еще  большие  пессимизм  и
мизантропию.
   - Так что там насчет этого... - спросил полковник,  упорно  не  произнося
имени Арифа, словно боясь осквернить свой дом.
   - Во-первых, сразу могу вам сказать, что Ариф Гусейнов действительно тот,
за кого  себя  выдает,  -  начала  Лариса.  -  Однако  он  имеет  склонность
пользоваться документами своего брата,  поскольку  собственного  паспорта  у
него нет. Да, он действительно отпетый тунеядец и к тому же мелкий  аферист.
И, кстати, ваша дочь,  скорее  всего,  не  предмет  его  страсти,  а  просто
выгодная невеста.
   При этих ее словах лицо Буракова побагровело, и  полковник  непроизвольно
сжал кулаки. Лариса успокаивающе подняла руки.
   - Но дело даже не в этом, - продолжила она. - В конце концов, и так  было
понятно, что он альфонс. Но, как я поняла, вашу дочь вполне  устраивает  его
статус. Ариф может еще долго жить безбедно, тратя ваши  деньги,  и  Вероника
будет смотреть на такое положение  вещей  сквозь  пальцы  и  продолжать  его
любить. Дело в другом. Меня насторожила смерть его первой жены, погибшей при
странных обстоятельствах. Кстати, вы знали о том, что он был женат?
   - Да, - коротко ответил Бураков, мрачнея на глазах.
   - Так вот, милиция одно время подозревала Гусейнова в  убийстве  супруги,
но ему удалось представить железное алиби. А мне оно таким  уж  железным  не
представляется. Кроме того,  у  него  имеется  справка  из  психиатрического
диспансера, в которой сказано, что он болен шизофренией. Может быть, это  не
значит ничего, а может значить  и  многое.  По  крайней  мере,  меня  данная
информация заставила насторожиться.
   - Моя дочь совсем рехнулась,  если  знает  обо  всем  этом  и  назло  мне
продолжает с ним жить! - вскричал Бураков.
   Он вскочил со своего места  и  размашистым  шагом  заходил  туда-сюда  по
комнате. Лариса, испугавшись вспышки гнева, попыталась смягчить ситуацию:
   - Скорее всего, она не до конца в курсе дела.  Может  быть,  Вероника  не
знала о том, что Ариф был женат...
   - Она знала, - перебил  Бураков.  -  Я  сам  ей  рассказал.  Но  она  как
оголтелая кричала, что ей это неважно и что Ариф жену уже, бросил. А вот что
он еще и шизофреник... И в убийстве может быть виновен...
   - Вероятно, Ариф сочинил для нее какую-нибудь историю  о  своем  прошлом,
которая звучит более благовидно, чем все есть  на  самом  деле.  И  Вероника
легко поверила. Любящим женщинам присуще заблуждаться...
   - Но почему, почему  это  произошло?!  -  взволнованно  воскликнул  Павел
Андреевич. - Что с ней не так? Я что, не правильно ее воспитывал?
   - Ну, во-первых, она женщина, несмотря на ваше военно-полевое воспитание,
- уклончиво принялась объяснять Лариса прописные истины.  -  А  у  вас  своя
логика. Потом, подспудно, если касаться психологии этой любви, Вероника  как
бы бросила вызов вашему консерватизму, чрезмерной  опеке  и  контролю.  Она,
безусловно, очень любит вас, но ваше влияние стало  слишком  сильно  на  нее
давить. Ей же уже двадцать четыре года, а вы относитесь к  ней  так,  словно
она только что из детского сада вышла.
   - Выходит, я во всем виноват, - обиделся Бураков и высокопарно продолжил:
   - Ни у кого не было лучшего отца!
   - И тем не менее  Вероника  жила  в  вашем  доме  как  на  оккупированной
территории. Признайте, ведь вы всегда диктовали ей свою волю. Это следует  и
из ваших собственных признаний, и из рассказов других людей. А она  все-таки
свободный человек. Взрослая девушка, а не солдат вашей  армии.  Если  бы  вы
позволяли ей встречаться с кем она захочет, то, скорее всего, она  научилась
бы разбираться в людях, в мужчинах, а не стремилась бы  поступить  наперекор
вам. И в ее жизни не появился бы Ариф. А так  она  просто  решила  вырваться
из-под вашей опеки вам наперекор. Извините, что я читаю вам  мораль,  но  вы
сами задали вопрос, почему так получилось.
   - Моя дочь! Мне наперекор! - восклицал Павел Андреевич,  вздевая  руки  к
потолку.
   Видимо, это было все, что он услышал  и  уловил  из  Ларисиных  слов.  Та
вздохнула,  но  все  же  сделала  еще  одну   попытку   прояснить   ситуацию
зациклившемуся на своем полковнику.
   - Поймите, Ариф для нее просто способ убежать от вас. Она почувствовала в
нем силу, которую можно противопоставить вам. Другое дело, что она  ошиблась
в выборе. И, поступив так, попала, что называется, из огня да в полымя.
   - То есть вы хотите сказать, что во  всем  виноват  я,  -  с  твердолобым
упрямством повторил Бураков.
   - Прежде всего я хочу до конца все прояснить и вернуть вашу дочь, - поняв
бесполезность спора на тему о воспитании, оборвала его Лариса. - Кстати, вам
известно, что ваш партнер по бизнесу, Рауф Амирбеков, убит?
   - Когда? - ахнул Бураков, во все глаза глядя на Ларису.
   - Около двух месяцев назад. Его закололи кинжалом. Кстати, так же, как  и
жену Арифа Дашу. Вы что-нибудь можете сказать по этому поводу?
   Бураков  ошарашенно  смотрел  на  Ларису,  ничего  не  отвечая.   Видимо,
переваривал неожиданную информацию. Наконец он произнес:
   - С ума можно сойти...
   - Действительно, - согласилась Лариса. - Но сейчас  нужно  не  сходить  с
ума, а, наоборот, напрягать все  его  извилины.  Я  вам  сообщаю,  что  есть
предположение, будто Даша была  любовницей  Рауфа  и  даже  родила  от  него
ребенка. А Ариф  женился  на  ней  лишь  формально,  только  ради  печати  в
паспорте. Видимо, это было сделано по  той  причине,  что  Рауф  несвободный
человек. Вам что-то известно об этой истории?
   - Нет, - покачал головой Бураков. - Абсолютно ничего. Да и с какой  стати
я должен об этом знать? Мы были просто партнеры, Рауф поставлял мне мясо.  А
когда он уезжал по своим делам, мясо  привозил  брат  его  жены  Назы.  Так,
кстати, было и последние месяцы. Я думал, что Рауф просто поехал в Баку.  Он
часто туда мотался, у него там родственники.
   - А что вы можете сказать о нем как о человеке?
   - Насколько я  успел  его  узнать,  он  был  честным,  добрым,  нежадным.
Бесхитростным в отличие от многих своих земляков. Работяга  настоящий.  Нет,
мнение у меня о нем самое положительное, - подчеркнуто  уважительно  ответил
Павел Андреевич.
   - А какие отношения были между Арифом и Рауфом?
   - Как между хозяином и приживалом, - презрительно отчеканил полковник.  -
Я же говорил, что этот тунеядец толком  не  работал  никогда.  Правда,  Рауф
заставлял  его  иногда,  чуть   ли   не   пинками   под   зад,   потрудиться
грузчиком-экспедитором. Ну не все ж родственничку на халяву жрать!
   - А Дашу, первую жену Арифа, вы знали?
   - Можно сказать, что нет. Так, видел несколько раз, и все.
   - Как вы сами думаете, могла она быть любовницей Рауфа?
   - Да мы ведь не были друзьями, чтобы он посвящал меня  в  подобного  рода
дела! И никто другой мне тоже об этом не говорил. Так что знать  о  подобных
вещах я просто не могу.
   Павел Андреевич покраснел и стыдливо отвернулся. Видимо,  он  не  выносил
даже разговоров об амурных делах. Но через  минуту  он  круто  повернулся  к
Ларисе и с жаром продолжил:
   - А вот в том, что этот хмырь женился на девушке, чтобы,  как  говорится,
покрыть ее грех, за деньги, я не сомневаюсь. Может, и в самом  деле  Рауф  с
ней согрешил. А потом нужно было как-то выкручиваться, вот он и нашел Арифа.
Такого  козла  девчонке  подсунул,  а!  Но  чужая  семья  -  темный  лес,  -
перефразировал полковник пословицу  и  вздохнул.  -  Теперь  уж  никто  всей
подоплеки не узнает, оба они в могиле...
   - Еще я выяснила, что ваша нынешняя супруга долгое время жила в  Потакове
и была очень хорошо знакома с Дашей.  Даже  занималась  ее  воспитанием.  Вы
знали об этом?
   - Конечно, знал, -  недоуменно  пожал  плечами  Бураков.  -  Чего  ж  тут
скрывать-то? Только они ведь очень редко виделись в последнее  время,  Ирина
не ездит в Потаково...
   - А она не знает, была ли Даша любовницей Рауфа? Могла Даша с  ней  таким
поделиться?
   - Шут вас, баб, разберет! - ворчливо ответил бравый полковник.  -  Вы  же
вообще языками-то молоть любите. Может, и рассказывала.
   - Конечно, мне лучше было бы поговорить на эту тему лично с ней, но,  так
как Ирина Владимировна ушла спать,  я  и  обращаюсь  к  вам.  Я  обязательно
поговорю с ней потом, - обращаясь как бы к самой себе, произнесла Лариса.
   - Да на что вам это надо-то? - не выдержал Бураков. -  Я  же  просил  вас
искать мою дочь! Я и сейчас прошу - найдите ее.  Ведь  от  нее  нет  никаких
вестей, я просто места себе не нахожу. Вы понимаете мое состояние? Я  боюсь,
как бы с ней чего не стряслось, ведь от этого уголовника  можно  ждать  чего
угодно. Я же потом не прощу себе до конца дней, если что  случится,  не  дай
бог.
   - Я вас вполне понимаю, у меня самой есть дочь, - мягко  кивнула  Лариса.
Павел Андреевич продолжал свое:
   - Я оплачу вам все расходы и дам сумму, которую вы назовете. Плевать  мне
на этого Арифа!  Лишь  бы  найти  Веронику,  пока  она  еще  чего-нибудь  не
напортачила...
   - Я и не собиралась отказываться от поисков Вероники, - сообщила  Лариса.
- Просто теперь я буду еще искать и убийцу Рауфа и Даши.  Уверена,  что  тут
все неразрывно между собой связано.
   - А зачем вам раскрывать убийства? -  поразился  Бураков.  -  Вас  кто-то
попросил?
   - Вовсе нет. Просто я уже объясняла вам, что берусь за дела, которые  мне
интересны. А раскрыть эти два убийства для меня крайне интересно. Я узнала о
них в процессе работы, я втянулась в эту историю и теперь  не  могу  бросить
все просто так. Уж извините, такова особенность моей  натуры,  -  с  улыбкой
закончила Лариса и поднялась.
   Бураков поспешил В коридор, чтобы проводить ее, и,  уже  стоя  в  дверях,
сказал:
   - Большое вам спасибо, Лариса. И.., вот.
   Он достал из кармана куртки конверт и протянул Ларисе.
   - Что это? - удивленно спросила та.
   - Ну.., как бы аванс вам. За проделанную работу.
   - Я же еще пока не закончила ее! - запротестовала Лариса.
   Но Бураков насильно всучил ей конверт в руки  и  буквально  вытолкнул  из
квартиры, пока Ларисе не пришло в голову вернуть конверт.
   Спустившись во двор, Лариса вновь  села  за  руль  и  поехала  наконец-то
домой...
   На пороге квартиры ее ожидал Котов. Он стоял, карикатурно  скрестив  руки
на груди. Его взгляд исподлобья выражал осуждение и даже презрение.
   - Привет, - спокойно сказала Лариса, разуваясь.
   Котов сильнее нахмурил брови и ничего не  ответил,  видимо,  ожидая,  что
Лариса заговорит о своем "проступке"  сама.  Та,  однако,  не  стала  ничего
говорить и прошла на кухню. Котов проследовал за ней. Ла