ратился к Белокрылову:
   - Вот об этом я хотел бы с вами подробнее поговорить. Поужинаете?
   - С удовольствием, изнемог на даче от сухомятки.
   Они прошли в столовую, встали у стола.  Митрополит,  как  всегда,  прочел
молитву перед едой. Сели и выпили водки, только что доставленной  с  завода.
Кирин проговорил, закусывая:
   - Генерал, насколько я знаю, вы сколотили группу бывших  офицеров,  чтобы
решать всякие вопросы?
   - Так точно: всякие.
   - Способна ли ваша группа организовать  и  провести  операцию  по  самому
епископу Артемию?  Я  имею  в  виду  не  примитивное  нападение  или  что-то
неумелое, типа  расправы  с  Феогеном.  Надо  так  потрудиться,  чтобы  даже
спецслужбы, даже по оперданным не просчитали бы след, ведущий не то чтобы ко
мне, а даже к вам. Нужна именно такая штучная работа.
   - Я понимаю, что лицо, способное  заменить  патриарха,  должно  быть  вне
всяких подозрений, - проговорил Леонтий Александрович, попав в  самую  точку
гоняевских чаяний.
   Кирин разгладил бороду.
   -  Отличный  ответ,  генерал.  Поэтому  будем  считать  нашу  сегодняшнюю
случайную встречу первой и последней. Все вопросы, входящие в  орбиту  вашей
компетенции, будете решать только с отцом Вадимом Ветлугой.
   - Мне придется зависеть от Ветлуги так же, как от Шкуркина?
   - А вам взаимоотношения с Феогеном не нравились?
   Белокрылов сказал искренне:
   - Нет. Я привык к большей самостоятельности. У меня есть подразделение со
своей разведкой, контрразведкой, боевой силой. Я вполне мог бы согласовывать
лишь стратегию наших задач.  Тактически  я  хотел  бы  действовать  на  свое
усмотрение.
   Митрополит выпил, стал есть, думая. Потом кивнул.
   - Доверяю вашим знаниям и опыту, генерал. Итак,  стратегия  на  ближайшее
время у вас должна быть одна. Это подготовка и виртуозная  реализация  акции
по Артемию. Все, что связано с этим, что нужно  или  как-то  пересекается  с
главным вашим заказом, прокручивайте, как  вам  вздумается.  Мне  ученого  в
таких делах учить - только портить.
   - Спасибо, владыко.
   Гоняев повел в воздухе пальцами.
   - Отец Вадим будет у вас лишь в  виде  завхоза:  обеспечение  средствами,
помощь по смежным вопросам.
   У Белокрылова развязывались руки. Он слушал, неторопливо ел,  прикидывая,
где и как затаиться в ближайшее время.  Генерал  понимал,  что  на  убийстве
Артемия их  связка  с  митрополитом  закончится.  Устраивало  его  и  это  -
выполнить заказ самого Кирина Гоняева,  а  потом  с  огромным  гонораром  за
работу убыть куда-нибудь подальше от России к теплым морям.
   На прощание Леонтий Александрович долго  жал  крепкую  руку  митрополита,
сказал:
   - Еще раз простите, владыко,  что  непрошено  вторгся  к  вам  сегодня  в
машину.
   Кирин покровительственно улыбнулся, пробасил:
   - Правильно поступили. Хлеб за брюхом не ходит.

***

   Лейтенанту Топкову удалось узнать  про  дачу  Белокрылова  в  кооперативе
"Роща" в то утро, когда генерал убирался оттуда. Лишь к вечеру собрались они
с Кострецовым на Рублевку. На генерала у них основательных улик не было, так
что поехали оперы больше присмотреться к возможному  новому  местопребыванию
Леонтия Александровича.
   Было темно, когда Топков и Кострецов подъехали к "Роще". Выскользнули  из
служебной машины,  стали  красться  проулками  к  даче  под  номером  17.  У
белокрыловского высокого глухого забора никого не  наблюдалось,  но  за  ним
кто-то возился.
   Оперативники перемахнули через забор, приземлились и  увидели  освещенный
изнутри гараж рядом с темной дачей. В  нем  и  около  суетились,  виден  был
"уазик", в который что-то загружали.  Кострецов  приказал  Топкову  отрезать
выездной путь для "уазика", а сам пробрался к гаражу.
   Двое бандитских по виду парней волокли из гаража  куль  -  запеленутый  в
одеяло длинный предмет. Кость вскинул пистолет и из темноты крикнул:
   - Бросай поклажу! Милиция! Стоять!
   Парочка с ходу шмякнула ношу об асфальт и бросилась врассыпную. Один -  в
сторону Топкова, другой заскакал по противоположным от Кострецова кустам.
   Капитан кинулся за ним, предупреждая:
   - Стрелять буду!
   Пальнул  вверх.  Бандит  уходил,  петляя,  к  дальнему   забору.   Сергей
остановился, поймал мушкой пистолета еще видное пятно  бегущего.  Целясь  по
ногам, выстрелил.
   - У-у-у! - взвывом откликнулись оттуда.
   Подбежал Кострецов. Бандит валялся на земле,  держась  рукой  за  рану  в
бедре. Капитан мгновенно обшарил его, вытащил  из  бокового  кармана  куртки
пистолет, сунул себе за ремень.
   - Чего ж не отстреливался? - поинтересовался опер.
   Парень, морщась от боли, сплюнул и злобно вскрикнул:
   - А  ты  какое  право  имеешь  шмалять?  Мы  ничего  противозаконного  не
совершали!
   - Ты убегал от представителя власти, несмотря на предупреждение.
   Подошел Топков, доложил:
   - Ушел второй в темноте.
   Капитан кивнул на раненого:
   - Этот не уйдет. Давай аптечку из наших "Жигулей".
   Гена принес и протянул антисептику  и  бинты  бандиту.  Тот  перевязался.
Оперы, поддерживая его, отвели на дачу. Зажгли  там  свет,  приковали  парня
наручниками на террасе.
   Размотали одеяло с куля, брошенного бандитами. Внутри -  труп.  Еще  одно
тело уже было погружено в "уазик", а  третий  мертвец  дожидался  в  гараже.
Розыскники пошли осматривать дачу.
   На ее втором этаже Кострецов закурил, выйдя на балкон, идущий из комнаты,
где скрывался Белокрылов. Сказал Топкову:
   -  Засада  на  генерала  на   участке   была.   Он   ее   засек,   вызвал
спецбригадовцев. Те приголубили востряковских ножами, пулей. А  мы  с  тобой
захомутали их похоронную команду.
   - С почтением уголовники относятся к смерти, - заметил Гена.
   - Это единственно для них посильно духовное. Что-то и у этих полузверей в
башке происходит, когда видят: тот, с кем жрал, пил, баб драл, деньги хапал,
- совершенно без аппетита валяется. От озадаченности они  и  похороны  любят
устраивать шикарные. Напоследок угодить уже воняющему телу. А есть ли душа у
братана, куда она отлетает - их не интересует.
   Они спустились на террасу к прикованному бандиту. Кострецов сел  напротив
него и осведомился:
   - Вован послал братков домой доставить?
   - Не знаю никакого Вована, - сжав зубы, ответил парень.
   - Я о бригадире вашем. Вы ж востряковские. У вас там кладбище знаменитое.
Половина   бандитской   Москвы   похоронена,   да   и   взрывали   уже   его
ветераны-афганцы,  тоже  уголовнички.  Самое  место  там   будет   и   твоим
сегодняшним корешам. Как свиньям  им  тут  глотки  резали,  мочили  по  всем
правилам.
   - Сука ментовская! - прошипел блатарь.
   Кострецов приподнялся и ударил носком ботинка ему прямо  в  рану.  Парень
закричал от боли.
   - Выбирай слова, падаль, - мрачно произнес капитан. - Как же  вы,  твари,
обнаглели! Да я с тобой при этих трех трупах что хочу, то и сделаю. Могу  на
тебя их повесить, могу тебя вообще кончить, как при попытке к  бегству.  Так
что отвечай мне вежливо, параша.
   Парень затравленно глядел из-под низкого  лба,  мокрого  от  выступившего
пота. Кострецов спросил:
   - Вован вас послал?
   - Он.
   - Давно в его бригаде пашешь?
   - С год, наверное.
   Капитан протянул ему сигарету. Парень поглядел на  кострецовские  кулаки,
подумал и взял. Капитан поднес зажигалку, рассуждая вслух:
   - Архимандрита Феогена вы положили, но Сверчка потеряли. А теперь снова у
вас неудача - три трупа. Это покруче всех ваших  последних  потерь.  Неужели
после всего этого Вован на бригадирстве останется?
   - Такое не моего ума дело, - хмуро произнес бандит.
   - Тебя как кличут?
   - Матюха.
   - Ты что, Матюха, тупой? - пристально взглянул Кострецов.
   - Нет.
   Кость опять вскочил и ударил его ногой в бедро. Матюха выронил  сигарету,
согнулся и закричал, затряс головой от дикой боли.
   - Сигаретку-то подними, раз я тебя угостил, - тихо проговорил Кость.
   Парень наклонился, подобрал бычок. Капитан продолжил  как  ни  в  чем  не
бывало:
   - Недовольны должны быть паханы Вованом. Как ему выкручиваться? Или завал
Феогена ему в большой зачет? Кто валил архимандрита Феогена Шкуркина  в  его
квартире на Арбате?
   Матюха, кусая от боли губы, пробормотал:
   - Не был я в том деле. Там все на Воване было.
   - Что - все?
   - Ну, организовывал мокруху ту сам Вован, - мялся Матюха.
   - Организовывал или сам Вован Феогена убивал?
   Морда Матюхи исказилась.
   - Да как я могу такое лепить, коли там не был!
   - А мне протокол с твоих показаний не писать. Рассказывай, что в  бригаде
по этому поводу говорят.
   Матюха задумался, повесив голову, придерживая  рукой  повязку  на  бедре,
через бинт которой от ударов опера сочилась кровь. Наконец проговорил:
   - Вован, конечно, того попа мочканул и большие бабки с его хаты снял.  За
попа ему была благодарность, а про бабки пока втихаря говорят.
   - Это про тайники у Феогена, что ли?
   - Во-во. Сверчок когда живой был, кому-то доказывал, что у попа по  углам
навалом насовано. А как Вован с попом разобрался, про те кубышки ни слуху ни
духу.
   - А Сверчок откуда знал?
   - От Сверчка подосланная телка у попа жила.
   Кострецов усмехнулся.
   - У попа была собака, он ее любил... Ладно,  тюха-Матюха.  Вижу,  что  ты
поумнел, более или менее прилично на  вопросы  отвечаешь.  Мы  с  тобой  еще
побеседуем в отделении. Будешь нормально на мои вопросы отвечать,  я,  может
быть, забуду, что пушку у тебя нашел. Как?
   - Понял вас, - произнес Матюха прочувствованно.
   Капитан позвал Топкова, сидевшего  на  крыльце  во  время  допроса  и  не
одобрявшего такого кострецовского рукоприкладства.
   - Лейтенант, выдай Матюхе еще перевязаться. Выездную бригаду и труповозку
из Москвы вызвал?
   - Так точно.
   Кость спустился с террасы во двор. Когда туда вышел Топков, сказал:
   - По всему видно, что Вован убил  Феогена.  Никак  не  хотела  мне  этого
Мариша выкладывать. Ну что ж, после того как и в недрах банды  о  Феогеновых
тайниках заговорили, девушка может стать к своему возлюбленному покритичнее.
Что у тебя по митрополиту Кирину Гоняеву?
   - Недавно вернулся в Москву после командировки в Италию и  пребывания  на
своей вилле в Швейцарии.
   Кострецов посмотрел в черное небо над головой,  бросил  в  траву  окурок,
затоптал его ногой. Произнес с уверенностью:
   - Если митрополит был хозяином Феогена, мы о том и о новых его  паханских
делах просто так  не  узнаем.  Как  всегда,  придется  нащупывать  очередных
криминальных исполнителей замыслов церковников. Пора теперь мне как  следует
тряхнуть Маришку. Она и со своей стороны для того должна созреть.

Глава 4

   На следующий день Кострецов позвонил Марише и назначил встречу  около  ее
дома в своей машине, как и в прошлый раз.
   Мариша появилась озабоченная, с сухим блеском  в  огромных  глазах.  Села
рядом с капитаном на переднее сиденье и внезапно спросила:
   - Наркоту сегодня принес?
   - А как же! - воскликнул  Кость,  радуясь,  что  на  этот  раз  не  забыл
запастись героином из каптерки.
   Он  протянул  дозы,  Мариша  быстро  сунула  их  в  лифчик  под  блузкой.
Произнесла с надрывом:
   - Невмоготу чего-то.
   - Хреновые у Вована дела, а? - сказал капитан. -  Троих  востряковских  я
вчера сам в морг отправлял.
   - Не катит у Вована в последнее время.  Меня  насчет  этого  еще  Сверчок
предупреждал: как раз перед тем, как его шмальнули.
   - Думаешь, от Вована намыливаться?
   Мариша презрительно глянула на опера.
   - Не переживай, успею твои задания по Вовану отработать.
   Кость парировал:
   - У тебя и самой по Вовану  разборок  навалом.  О  том,  что  он  тайники
Феогена двинул, востряковские уже едва ли не в полный голос кричат.  Потому,
видно, он  и  пошел  сам  архимандрита  мочить,  чтобы  на  добро  того  еще
дербанщиков не оказалось.
   Молчала  Мариша,  подтвержая  тем  самым,  что   совпадают   они   с   ее
соображениями. Кострецов, видя взаимопонимание, продолжал:
   - Вчера бойцы Вована хотели взять генерала Белокрылова на  его  даче,  за
что и поплатились. Это был лично вовановский шанс, но теперь бригадир должен
обратиться за новыми наколками  к  своему  заказчику,  то  есть  к  епископу
Артемию Екиманову. Что ты знаешь по их контактам?
   - В большой завязке с Артемием  Вован.  Вместе  обедают,  в  любое  время
созваниваются.
   - Видишь, Мариша,  тут  какой  расклад.  Бригада  Вована  у  Артемия  как
исполнитель, она собственной инициативы в противостоянии  клану  Феогена  не
имеет. Вован делает, что может, строго на своих участках. Сейчас  Белокрылов
снова от него ускользнул, Феоген убит, вопрос: кто противником востряковских
станет?
   - Опять Белокрыл, раз уцелел.
   - Да я не о таком же, как Вован, исполнителе. Я о том человеке,  что  над
генералом встанет. А может, тут будет целая лестница. Вован по этому  поводу
не распространялся?
   Мариша подумала, покачала головой.
   - Нет. Не до того ему сейчас. Вчера как узнал, что засада на генеральской
даче спалилась, аж почернел. Послал Матюху и Ремня братов  прибрать,  так  и
Матюху еще повязали.
   - Мне, кстати, Матюха на Вована как на убийцу  Феогена  и  указал.  Кроме
того,  сказал,  что  про  отношение  Вована   к   Феогеновым   тайникам   по
востряковским нехороший слух идет. Считают, что  прихватил  он  там  большие
кубышки. На существование их еще Сверчок указывал.
   - Да? Сверчок? А что ж он, падла, мне о том  ни  словечка?  -  продолжала
изображать девица свое полное по тайникам неведение.
   Кострецов засмеялся.
   -  Ты,  Мариша,  сама  разберись  в  своих  мужиках.   Чего   они   такие
неискренние?
   Она зло вскинула брови.
   - Все вы говно!
   - Даже Вован? - поймал ее на слове опер.
   Мариша ответила унылой гримасой. Кость спросил:
   - У Вована с Артемием после гибели засады на даче встречи не было?
   - Нет. Сегодня утром они должны встретиться.
   - Вот и лады. Пообщайся сегодня с Вованом поглубже  на  эти  темы.  Нужен
нынешний хозяин генерала  Белокрылова,  который  наверняка  заступил  вместо
архимандрита Феогена. Подскажу тебе возможное направление - митрополит Кирин
Гоняев.
   - Митрополит? - Маришка лихо поправила бюст. - Так и мне, может,  к  нему
заступить?
   - Это как удастся.  Но  Кирин  покруче  твоего  Феогена  будет.  Красивой
задницей его не завоюешь.
   - Посмотрим!
   - Азартная ты девушка! Но что-то ты упорно в сторону от Вована глядишь.
   Помялась Маришка, призналась:
   - Немного другим я себе этого ухаря представляла.
   Кострецов  понимал  переживания  и  чувства  этой  красотки,  ставшей  из
монахини уголовницей и наркоманкой. Разочарование  Мариши  играло  оперу  на
руку.
   Поэтому капитан на прощание  широко  улыбнулся  Марише  лучшей  из  своих
улыбок.

***

   Мариша  вернулась  в  пустую  квартиру  Вована,  достала  спрятанную   на
антресолях  коробку  со  шприцами.  Приготовила  из  кострецовского  свежака
раствор "геры".
   Она снова села на иглу, узнав, что  Вован  лицемерит  с  ней  по  дележке
денег. Опытная уголовница Маришка понимала: в таких случаях вор имеет  право
на львиную долю. И она бы против этого не возражала,  если  бы  любимый  был
откровенен. Расстроило, что и Вовану, лучшему из лучших ее  мужчин,  она  не
может доверять  до  конца.  Причем  совершенно  по-женски  не  принимала  во
внимание, что сама - милицейская осведомительница. О том,  что  вернулась  к
наркотикам, любовнику она тоже не сказала.
   После укола Мариша почувствовала  упругий  "приход",  с  каким  энергично
взялась за наведение блеска в квартире.
   Бригадир вернулся домой  поздно  вечером  утомленным.  Пока  он  вешал  в
прихожей пальто, Мариша мгновенно сварила ему крепкий кофе, чтобы Вован снял
им усталость. Он молча выпил поданную ему чашку и  пошел  в  ванную  принять
душ.
   Когда там зашумела  вода,  Маришка  заглянула  с  чистым  полотенцем  для
Вована. Она была в халате на голое тело, борта разошлись на ее полной груди.
Розовые торчащие соски смотрели на Вована, когда Мариша  к  нему  нагнулась.
Когда-то их связь началась в ванной, с тех пор  они  любили  затевать  здесь
секс-прелюдию.
   Вован, сидевший в ванне, пробрался рукой  Марише  под  халат  и  запустил
пальцы ей в лоно, а губами  поймал  ягоду  соска  и  вобрал  в  рот.  Мариша
расставила ноги, чтобы рука Вована вошла туда глубже, и скользнула руками по
его животу. Локтевой сгиб Мариши  оказался  на  уровне  глаз  бригадира,  он
рассеянно взглянул на него. Увидел свежую точку от наркоукола!
   Схватил подругу за локоть Вован, всмотрелся и отбросил руку как дрянь.
   - Не утерпела? - хмуро спросил он.
   Маришка выпрямилась, запахнула халат.
   - А тебе-то что?
   Вован впервые увидел такое к нему отношение, бросил:
   - Иди в столовую.
   Мариша накрыла стол,  к  которому  Вован  вышел  в  спортивных  брюках  и
футболке. Он сел и погрузился в еду, а Мариша напротив  тянула  апельсиновый
сок, уставившись взглядом в пространство. Наконец Вован  взялся  за  кофе  и
закурил.
   - Чем недовольна,  Мариша?  -  по-дружески  спросил  бригадир,  разгладив
стрелы усов.
   - А попала я в непонятное, Вован.
   - Ну?
   - Прикинь сам, - прищурилась Мариша. - До нынешних времен жила я  хоть  с
какой-то определенностью. На хате у Сверчка хозяйкой считалась, переехала  к
Феогену для дела - тем более у него зазнобой выглядела. А сейчас что?
   - Ты тут хозяйка.
   Мариша посмотрела на него чуть ли не с презрением.
   - Смотря что под этим словом понимать. Смысл его и в том, что живет  баба
с мужиком в полном доверии.
   Бригадир нахмурился.
   - Я вор, а не мужик. Ты чего? От наркоты крыша съехала? Так я  ее  сейчас
одним ударом на место поставлю.
   Не отводила от него Маришка бесстрашного во многом  из-за  наркотического
"торчка" взгляда.
   - Хочешь по-воровски, Вованчик? Давай по-воровски. Я  навар  с  Феогенова
тайника тебе засветила?
   - Было, - внимательно приглядываясь к подруге, сказал Вован.
   - А как ты со мной обошелся?
   - К чему ты, лярва, клонишь? - зверея, поинтересовался бригадир.
   - Своя ж братва вон базарит.
   - За что базарит, курва? Ты, "трещина", будешь  конкретно  выражаться?  -
взбесился Вован.
   - Базарят, что еще тайник у Феогена на хате имелся. И выходит,  Вованчик,
что тот ты полностью себе прибрал!
   - Откуда ж у братков такие точные данные?
   - Сверчок подсказал.
   - Боле ничего Сверчок с того света не докладывал? -  зловеще  осведомился
Вован.
   Мариша почуяла, что сейчас Вован ее  ударит.  Она  привстала  и  подалась
назад, но  бригадир  опередил  ее  ударом  в  живот.  Мариша,  захлебнувшись
воздухом, согнулась. Вован схватил ее  за  волосы,  рывком  обернул  лицо  и
дважды, с оттяжкой хлестнул тыльной стороной ладони по щекам.
   Поглядел, не полилась ли из женского носа  кровь.  Увидел,  что  пощечины
аккуратны, швырнул Маришку в стену кухни. От резкого  толчка  она  ударилась
головой, в глазах у нее померкло, и она сползла на пол.
   Когда Маришка очнулась, Вован спросил:
   - Поняла, "бикса", с кем и о чем базаришь?
   - Поняла, Вован, - ответила Мариша, поднимаясь с  пола.  -  Спасибо,  что
поучил.
   - Сядь. - Бригадир кивнул на ее прежнее место за столом. Маришка  присела
на краешек стула, а Вован молча курил, размышляя.
   Он знал, что слухи о Феогеновых тайниках среди востряковских  бродят.  Но
твердо был уверен, что на "правилке" никто не докажет существование  поповых
кубышек. Нечто плел по этому поводу Сверчок, являясь единственной зацепкой у
желающих прижать Вована по данному вопросу. Только навечно  заглох  Сверчок,
не мог отныне давать ни на кого показания.
   Бывший  аферист,   краснобай-златоуст   Вован,   как   говорят   блатные,
превосходно умел "метлой мести".  Эта  особенность  на  "правилках",  всяких
разборках порой  внушительнее  кучи  громил  под  рукой.  Поэтому  бригадира
догадки братков не волновали, но раззадоренная Мариша была ему опасна. Из-за
эмоций, подог