раздался  телефонный  звонок.  Вахатанг  взял
трубку.
   - Привет, Вахтанг, - заговорил Кострецов. - Это Серега, менеджер  Сукнина
из  Самары,  который  кордебалет-то  в  ночной  клуб  набирает.  Ты  мне   в
"Серебряном веке" телефон дал, вот звоню.
   - А-а, - вспомнил  Вахтанг.  -  Как  же,  как  же,  кацо!  Я  тебе  своих
кошелок... то есть актрис, обещал показать. Сейчас вот  две  сидят  у  меня.
Заезжай ненадолго. Ты где?
   - Да недалеко от тебя, судя по номеру телефона. Могу заехать.
   Вахтанг сказал ему адрес.
   - Переодевайтесь, - скомандовал он женщинам. -  Прикид  должен  быть  под
богему. Под артисток эротических фильмов косить будете.
   - Что за штымп? - спросила, вставая, Соня.
   - Серега из Самары. Девок для стриптиза в свой ночной клуб набирает. Так,
лоховатый, но может для нашего бизнеса  пригодиться.  Отходы  из  его  телок
могут нам подойти.
   Дамочки удалились одеваться, Вах накрыл стол  легкой  закуской,  поставил
бутылку коньяка.

***

   Вскоре позвонил в дверь  Кострецов.  Вахтанг  встретил  его  и  провел  в
гостиную. Там чинно посиживали  на  диванах  Соня  с  Нюськой  в  черных  на
бретельках парижских платьях.
   - Знакомься, кацо, - сказал Кострецову Вахтанг, показывая на дам,  -  это
Соня, это Нюся.
   - Сергей, - покивал им Кострецов, одетый в свой самый лучший костюм.
   Вахтанг разлил коньяк в  рюмки,  пригласил  всех  к  столу.  Когда  сели,
энергично поднял тост:
   - За наше прекрасное общение!
   Все чинно  выпили.  Нюся,  привычно  изображавшая  недотрогу-гимназистку,
только пригубила.
   Грузин кинул в рот кусочек шоколада, указал Сергею на Нюсю.
   - Она главной героиней в фильме "Белое бедро женщины" была. А  Сонечка  -
самая заслуженная моя прима, во многих картинах снялась. Теперь больше  сама
работает с актерским составом.
   - А я страдаю без художественного  руководителя,  -  простецки  поделился
Кострецов. - Фактуру, физические данные девочек могу нормально определить, а
что дальше делать буду, не  знаю.  Хоть  и  стриптиз,  а  его  тоже  классно
поставить надо. Придется какого-нибудь балетмейстера нанимать.
   - О-о, - усмехнулся Вахтанг. - Балетных без работы по Москве пруд  пруди.
Толпой не меньшей, чем твои абитуриентки, набегут. Да где  взять  истинного,
который в эротическом шоу понимает? Ты, Сергей, не торопись.
   -  Мне  б  человека  твоего  класса,  Вахтанг,  -  уважительно   произнес
Кострецов.
   Вах приосанился.
   - Это понятно. Но лично я работаю только в  кино,  это  моя  единственная
несгорающая звезда. А вот помощницу на первых порах могу предоставить. Сонь,
поможешь Сереге?
   Рыжеволосая красавица Соня,  прозванная  в  определенных  кругах  Сонькой
Медью за цвет волос и выносливость половых органов, тронула королевский бюст
в низком декольте и любезно проговорила:
   - Отчего же  такому  симпатичному  Сереже  не  помочь?!  С  удовольствием
посмотрю ваших девочек, подумаем о первых номерах вашего клуба.
   - Большое спасибо, Соня, - поклонился Сергей. - Я с вами свяжусь по этому
вопросу на днях.
   Соня, привыкшая брать  любого  клиента  с  ходу,  выразительно  прищурила
длинные ветви ресниц и проговорила:
   - Вот мы с Вахтангом постоянно спорим о достоинствах русских  мужчин.  Он
пытается доказать, что интереснее грузин нету. А я  смотрю  на  вас  и,  как
давно работающая в кино, любуюсь. Вы бы  и  на  роль  любовника  подошли,  и
крутого сыщика.
   - Мы с Вахтангом уже сталкивались по этому вопросу, - напомнил Сергей  их
разговор в казино. - Он считает, что плейбоев-русаков на наших  красавиц  не
хватает, вот грузины и помогают.
   Вахтанг возразил:
   -  Это   я   шутил.   Русский   мужчина   безупречен   с   его   примесью
татаро-монгольского. Славянская расслабленность  и  нежность  в  таком  деле
недостатки, но, уравновешенные татарской грубостью, превращаются  в  большое
достоинство.
   - Фу, - сморщила свои призывные губы Соня. - Это, Сережа,  Вахтанг  опять
шутит. Актерствует, с самым серьезным видом туфту лепит. А я  скажу  правду.
Главная примета русского мужика - его всесторонняя импотенция. Он ленив и ни
на что не способен. О постели уж и не говорю. И всегда одинок, рад прижаться
под бабий бок.
   - А вы злая, - заметил Сергей.
   - Говорю, что есть. Почему я с  Вахтангом  неразлучно  работаю?  Пыталась
наладить бизнес  вместе  с  русскими-то.  Лохи,  пустышки.  Ни  сами  ничего
показать не в состоянии, ни других в дело произвести.
   Сонька Медь, разгорячившись от  второй  попутно  выпитой  рюмки  коньяка,
который  разжег  ее  после  шампанского,  углублялась  уже  в  проблемы   их
секс-бизнеса, и Вахтанг ее остановил:
   - Сонечка, так говорить в присутствии такого  гостя  неприлично,  клянусь
могилой мамы. Ты же начала с того, что Сергей - вылитый киногерой.
   Раскрасневшаяся Сонька залихватски  передернула  грудью,  но  осеклась  и
уточнила:
   - Потому при Сереже это и говорю. Он-то,  сразу  видать,  человек  совсем
другой, исключение. Ночной  клуб  открывает,  девочек  лично  просматривает.
Непутевому в этих делах не место.
   - Значит, попадаются среди русских еще исключения? -  спросил,  улыбаясь,
Кострецов.
   - А как же! -  задорно  воскликнула  Сонька.  -  Исключения  подтверждают
правило.
   Кострецов  легко  поддержал  разговор,  попутно  обдумывая,  как  бы  ему
прогуляться по всей квартире. На улице сидел в машине Топков  с  аппаратурой
подслушки. Капитану нужно было рассовать по квартире  "жучки",  чтобы  сходу
опробовать прослушивание.
   - Извините, я на минуту выйду, - произнес он.
   - Туалет направо по коридору, - подсказал Вахтанг.
   Когда Кострецов вышел, Вахтанг мрачно проговорил:
   - Сонька, лярва, ты уймешься?! Чего ты  несешь,  а?  Чего  ты,  дура,  на
русских   при   блондине   Сереге   окрысилась?   Из-за   импотента   Вадика
отыгрываешься?!
   - Да так, вообще размышляю, для поддержания светской беседы.
   Вахтанг покачал головой.
   - Хорошо этот Серега фраер самарский, но битый бы парень или  интеллигент
сразу б уловили, какая ты "киноактриса". Рассекли бы твои ухватки. Что ты за
сиськи всю дорогу хватаешься? "Туфту лепит", "лохи"... Оборзела, манда ты, в
блатной аудитории! Уже не хаваешь, как за нормальную канать.
   Сонька Медь по-боевому сощурилась.
   - Козел! Ты на кого наезжаешь? Кто тебя на  это  дело  поставил?  Кто  из
тебя, мудилы чугунной, путевого сделал?  И  ты,  фуфляк,  на  меня  катишь?!
Сам-то уже кто?! Режиссер в штанине! Ты-то какими словами  пользуешься?  Вот
чего ты мне сечас лепил? "Оборзела", "хаваешь", "канать"...  Этому  тебя  во
ВГИКе учили?
   - Кончайте, придурки, базар! - возгласила Нюська.
   Вахтанг и Сонька примолкли.
   Вернулся Кострецов, рассовавший по дороге куда надо пару-тройку "жучков".
   - Не буду больше занимать ваше внимание, - сказал он, не присаживаясь.  -
У вас дела, у меня дела. Соня, я с вами для консультаций  обязательно  через
Вахтанга свяжусь.
   Дамы грациозно  наклонили  головки  с  прическами  от  лучших  московских
парикмахеров.
   Вахтанг пошел проводить Сергея.
   Сонька налила себе коньяку в  стакан,  залпом  кинула  его  себе  в  рот,
крякнула и сказала:
   - А я, Нюсь, этому кудрявому Сереге бесплатно  б  дала.  Видать,  огневой
парень. Осточертел мне этот черножопый мудила да такая клиентура, как  Вадик
слюнявый. Не, с большим бы чувством голубоглазому-то дала.
   - У тебя не заржавеет, - ответила Нюська.

***

   Кострецов сел в машину к Топкову.
   Тот прокрутил ему запись разговора "кинорежиссера"  и  "актрисы"  Соньки,
когда капитан был в туалете  (тот  успел  воткнуть  на  выходе  из  гостиной
"жука"). Сергей, слушая, хохотал.
   - А вот самое для тебя интересное, - сообщил Гена и включил  слова  Сони,
когда Вахтанг провожал Кострецова до передней.
   - Впечатляюще, - аттестовал Кострецов.  -  А  что?  Сонька  эта,  как  та
знаменитая Сонька Золотая Ручка. Вернее, она из-за рыжины - Медная.  Женщина
хоть куда. Причем я уже доложил в ФСБ, что на баб я в данное  время  зол,  -
упомянул он беседу об истинно офицерском с Сашей Хроминым.

***

   Вечером в заведение Ваха и Соньки Меди  пожаловали  Гриня  Дух  и  киллер
Вадик.
   Вахтанг встречал каждого и провожал в гостиную к шикарно накрытому столу.
Он предложил гостям выпивать-закусывать, а сам удалился в  дальние  комнаты,
чтобы осмотреть перед выходом к зрителям свою "труппу", в том числе и  двоих
одурманенных девиц.
   - Рад вас видеть,  -  сказал  Грине  пришедший  позже  Вадик,  когда  они
остались одни. - Если не ошибаюсь, вас зовут Гриня. Я Вадим.
   - Гриней Духом кликают,  -  небрежно  ответил  Гриня,  разглядывая  этого
хиляка с бесцветными и будто б пустыми глазами. -  А  ты  от  кого  обо  мне
слыхал?
   - Думаю, что общий знакомый у нас один. Я имею в виду Маэстро.
   - О, так ты с ним кашу варишь? - произнес Гриня, удивляясь  про  себя  на
такого подельника Маэстро.
   - Исполняю разные поручения, - скромно произнес Вадик.
   - Ну, давай для знакомства.
   Дух налил Вадику и себе водки в большие рюмки. Чокнулся  с  хиляком  и  с
удовольствием  выпил.  Вадик  сделал  маленький  глоток,  отставил  рюмку  и
смущенно пояснил:
   - Я мало пью.
   В комнату заглянул Вахтанг и позвал Гриню. Дух бодро встал и пошел за ним
в предчувствии приятных минут, когда получаешь большие деньги.
   В закутке Вахтанг положил перед Гриней на тумбочку кейс.
   - Пожалуйста, ознакомься.
   Грузин отошел. Гриня распахнул крышку, глянул на вечнозеленые  долларовые
купюры и ласково пропел, перефразируя старинную блатную песню: +++
   Деньги зеленые ровными пачками
   С полок глядели на нас...++++

   Он стал серьезным, пересчитывая наличность. Да, расплатился Маэстро и  за
"роллс", и за другие сданные ему в последнее  время  машины  сверх  Грининых
ожиданий. Дух аккуратно закрыл кейс ключиком, который висел  на  его  ручке.
Спрятал ключ и позвал:
   - Вахтанг!
   Тот снова появился.
   - Убери это пока, - протянул ему кейс Гриня.  -  Буду  уезжать,  напомни,
чтобы взял, - он усмехнулся.
   - А что, кацо? - весело откликнулся Вахтанг. - Тут так может дело  пойти,
что не только о бабках, а и о себе забудешь, клянусь могилой мамы.
   - Слышь, а чего этот Вадим за бивень? - поинтересовался  Дух,  употребляя
выражение, обозначающее слабоумного. - И Маэстро он знает...
   - Вадик-то? - переспросил Вахтанг и  закатил  глаза  под  неандертальский
лоб. - Да это первый человек у Маэстро! Никогда плохого о нем не говори.
   - Ну? Во, в натуре, дела, - Гриня поприжал язык.
   - Выпивайте, - напутствовал его Вахтанг. - Сейчас первый номер  программы
начнется.
   Гриня вернулся в гостиную, сел за стол и совсем другими глазами посмотрел
на Вадика.
   Лошадиный нюх Духа подсказал ему поискать в этом  парнишке,  едва  ли  не
шестнадцатилетнем по виду, какие-то приметы, выделившие того в  подручные  к
самому Маэстро. Парень был тщедушен, но руками тверд,  -  стоит  посмотреть,
как он действовал столовыми  приборами.  Лицо  предельно  расслабленное,  но
Гриня встречал и такие, вроде бы отсутствующие, лица. В нужный момент,  даже
миг,  они  преображались,  будто  выглядывал  другой  человек.  Обычно  этой
особенностью физиономии обладали шулера, кидалы, киллеры.
   Вадик словно почуял исследовательский интерес Грини  и,  выдавив  подобие
улыбки, вяло спросил:
   - Вы меня разглядываете?
   - А ты чего, всем "вы" говоришь? - скрывая неловкость, бормотнул Гриня.
   - Да, привык. Может быть, потому, что в  детдоме  воспитывался.  Там  нас
чуть ли не дубиной  приучали  уважать  окружающих.  Феню  редко  употребляю,
потому что постоянно читаю.
   - Что ж читаешь? Детективы? Романы?
   Вадик вежливо отвел  глаза,  чтобы  Дух  не  поймал  в  них  насмешки,  и
объяснил:
   - Нет, это не люблю. Ну что о  нашей  с  вами  своеобразной  жизни  могут
особенного в этих художественных произведениях писатели сообщить?  Интересно
для нас могли бы написать лишь те, кто одновременно и идейный  уголовник,  и
"правильный" сыщик. Но такое сочетание невозможно. Я больше читаю биографии,
документальные вещи. А в детективах, романах предпочитаю сам участвовать.
   - Да какие ж у нас романы? - осведомился Дух, дальше наливая только себе,
по-северному.
   - Ну как же? Вся  наша  судьба  -  это  полный  приключений,  смертельной
опасности роман. И женщины в нем  обязательно  возникают.  Они,  правда,  не
такие, о которых мечтают фраера. Но тех мне и не нужно. Важно  ведь,  Гриня,
чтобы женщина по тому же лезвию бритвы, что и мы, шла. Как вы думаете?
   - Хер их знает, - буквально определил свое отношение к подружкам блатарей
Дух. - Вот сейчас поглядим, какие бабы в романе Вахтанга пучеглазого.
   - Тут есть на что посмотреть, - заверил его Вадик.
   - А ты здесь оттягивался?
   - Довольно часто бываю.
   Гриня с еще большим вниманием воззрился на  этого  доходягу,  "бывающего"
здесь, куда Духа лишь с санкции Маэстро допустили.
   - Давно я с Маэстро не выпивал, - соврал для  солидности  Гриня,  который
никогда не видел главпахана. - Как он? Здоровьичко и все такое?
   - Прекрасно. Выглядит, как сейчас любят говорить, на все сто пудов. Не  в
смысле веса, конечно. Он ведь спортсмен, форму держит.
   - Был и я когда-то в спортсменах, - печально проговорил Гриня. -  Правда,
больше за рулем. Из автогонщиков я. В международных ралли участвовал...
   - Да? - изобразил крайнюю заинтересованность Вадик. -  Так  вы  для  меня
очень ценный человек. Я собираюсь хорошую машину приобрести. Не поможете  ли
выбрать?
   - О-о, - заулыбался Дух, - уж что-что, а тачку я тебе любую могу выбрать.
Только заказывай.
   -  Нет-нет,  я  хочу  официально  в  автомагазине  купить.  Поможете?   -
просительно налегал  Вадик,  решая  главную  задачу,  ради  которой  сегодня
пришел.
   - Да пожалуйста!
   Вошел Вахтанг, сел рядом с ними за стол. Из стереоколонок полилась томная
музыка. Они поглядели на центр комнаты, куда, как на сцену, выпорхнула  Нюся
в нижнем белье, начиная стриптиз.

Глава 5

   Оттягивались Дух и Вадик в павильоне Вахтанга с большим интересом.
   Нюся "делала стриптиз". Когда осталась  в  одних  трусиках-бикини,  долго
пленяла развратными движениями бедер  и  пляской  дынек  грудей.  Соски  она
выкручивала  тонкими  пальцами  в  перламутровом  маникюре,  плеща   бюстом,
приглашая над ним надругаться.
   Финальной была сцена с бананом, когда Нюся осталась полностью  голой,  но
на высоких каблуках лакированных черных туфель. Она раздвинула ляжки и стала
водить желтым налитым плодом по выступающим губам своей  щели.  Потом  ввела
банан себе туда до отказа.
   Нюся  выламывалась,  распутно  вытягивала  розовые  губки   лона   поверх
основания торчащего банана, маня выбритой полоской золотистых кудрей, идущих
к пупку, и взмахами ягодиц. Колокольцы ее грудей призывно  подскакивали  при
круговом движении молочных бедер.
   Потом она извлекла банан, кожура которого блестела, любовно очистила плод
до нежной палевой мякоти. Под стонущую  музыку  легла  на  спину,  подняв  и
согнув ноги в коленях и раздвинув их перед зрителями. Стала водить по своему
прекрасному лицу с огромными глазами бананом без кожуры, опускать его уже  в
эти накрашенные губы, пачкая помадой.
   Медленно поглощала банан, облизывая его языком, как при минете, томила  и
приподнятыми ляжками, лавой ягодиц...
   Зрители ей долго аплодировали. Потом Вах повел гостей в комнату без окон.
   Это помещение было стилизовано  под  камеру  пыток.  Обои  -  как  старая
кирпичная кладка, тусклый свет свечей в  канделябрах,  на  дощатом  столе  -
секс-пыточные  орудия:  резиновые,  пластмассовые  цветные  пенисы,  плетки,
разнообразные приспособления для садомазохизма.
   К стенам тяжелыми цепями были прикованы двое недавно завлеченных в студию
девушек. Их голые  тела  эротически  разукрасили  полосками  черной  кожи  в
блестящих  кнопках.  Получившие  большую  дозу  наркотических  "колес",  они
бессмысленно  улыбались,  выпячивая  груди  и  бедра.  На  эту  реакцию  при
появлении мужчин тренировал их Вах, обрабатывая в таком состоянии.
   Он гостеприимно указал Грине на своих узниц.
   - С любой можешь начинать. Ты сегодня главный гость.
   Гриня присмотрелся к товару, мотнул головой.
   - Не, дохлые они какие-то.
   -  Прошу  далее,  -  пригласил  посетителей  Вахтанг,  отодвигая  тяжелую
малиновую портьеру.
   Открывшаяся им комната была в двух интерьерах. В одном углу - спортзал  с
мягкими матами, креслами, гимнастическими конями. Здесь на  шведской  стенке
пристроилась Нюська, уже переодевшаяся в темный лифчик и черный пояс-чулки с
вырезами между ног. Выставив с  перекладин  бедро,  она  звала  пухом  своих
промежностей.
   В другом углу - будуар. Там на огромной  кровати  под  балдахином  лежала
поверх кружевного одеяла Сонька в одном белом лифчике,  лишь  поддерживающим
мячи ее грудей.
   Гринин взгляд приковался к знойному рельефу Сонькиной фигуры.
   - Дайкось эту проверю, - произнес, облизнувшись, Дух и стал раздеваться.
   Вадик с неприметной угрюмостью взглянул на него.
   Вадик действительно был очарован Сонькой Медью. Ей  было  тридцать  пять,
Вадику - двадцать лет. Он, не понимавший по детдомовству,  что  такое  мать,
ощущал к Соньке страстную тягу.
   Вадик был почти импотентом, сильную эрекцию  он  чувствовал,  лишь  когда
убивал женщин. К Соньке он не испытывал  такого  кровожадного  чувства.  Ему
было достаточно обладать  ею,  как  Вахтангу  своими  секс-узницами.  Только
Сонька, вылизывая ему между ног, могла иногда возбудить  Вадика  на  подобие
полового сношения.
   Соня была доступна любому высокому гостю в павильоне, это  были  издержки
ее профессии. Но Вадик всякий раз наливался ревностью, стальной ненавистью к
будущему партнеру Соньки.
   Чтобы не видеть подвигов Грини, Вадик позвал Нюську и увел ее в гостиную,
чтобы она еще потанцевала перед ним...
   Оргия тянулась до утра. Участники перемешались. Дух испытал спорт-таланты
Нюськи, пристроив ее, по своей конокрадской страсти, на гимнастическом коне.
Прошелся Гриня  и  по  прикованным  девицам.  Его  раздухарил  на  это  Вах,
показавший на узницах свои способности.
   Перед рассветом главные  бойцы,  Дух  и  Вах,  засели  голыми  отпиваться
холодным шампанским.
   Соньке пришлось еще долго работать языком над членом Вадика, пока тот  не
полуокреп. Тогда Вадик смог более-менее самостоятельно вводить его Соньке  в
рот и наконец извергнулся туда  с  тягучими  всхлипами.  На  нижнее  женское
отверстие Вадик по неустойчивости никогда не отваживался.
   После такого редкого грандиозного события с "мамой" Соней Вадик не  забыл
разыскать по квартире Духа, уже спящего в обнимку с кейсом  от  Маэстро.  Он
учтиво,  но  настоятельно  добудился   пьяного   Гриню.   Напомнил   об   их
договоренности - помочь с покупкой машины - и аккуратно записал телефоны, по
которым Духа можно разыскать.

***

   Опер Кость и Гена Топков всю ночь слушали квартиру Вахтанга.
   - Попадет нам, что  взялись  за  подслушку  без  санкции,  -  говорил  на
следующий день в отделе Кострецову Топков.
   - Оформлю задним числом, - успокаивал его Сергей. - Ты ж  видел,  некогда
было. Зато сходу Духа зацепили! Я это как чуял, не зря скоростенки поддал.
   Гена неодобрительно качал головой.
   - Вот из-за таких накладок, Сергей,  тебе  в  основном  от  начальства  и
достается. Делал бы как положено, со всех концов передовым бы выглядел.
   Кострецов небрежно махнул рукой, взъерошил кудри.
   - Не мелочись, лейтенант. Давай подробности, что вчера наслушал.
   Топков изложил ход оргии и подытожил:
   - Редко, но метко  употреблялась  кличка  Маэстро.  Это,  очевидно,  босс
Вадика и, возможно, Грини. Похоже, что сейчас очень авторитетен в московской
кримсреде.
   - Никогда такой кликухи не слыхал. А Вадик что из себя представляет?
   - Голос болезненный, тихий, вежливый,  но  не  больно  уступчивый.  Очень
правильная речь. Он и сам на по