ернаркотик? Эстило говорил, что  Хитазура  покупал
чистый кокаин. Кто же тогда делает суперкокаин? Это необходимо выяснить.
И помочь ей в этом мог только Хитазура.
   Тори встретилась с Хитазурой в его огромном казино в Гиндзе. Зал игры
в пачинко был похож скорее на площадь, чем на помещение.  Это  заведение
было не единственным, принадлежащим клану Хитазуры, и Тори знала,  какие
астрономические доходы приносит Хитазуре игорный бизнес. Автоматы стояли
в  зале  рядами,  около  них  толпились   люди,   мужчины   и   женщины,
разгоряченные, играющие без  остановки.  Завсегдатаи  собирались  у  тех
автоматов, в игорные доски которых был встроен миниатюрный  телевизор  с
той целью, чтобы игроки, проигрывая деньги, могли заодно  насладиться  и
любимым телесериалом.
   Хитазура принял Тори в своем кабинете на третьем этаже. Задняя  стена
кабинета представляла собой сплошную сеть телеэкранов, с помощью которых
можно было постоянно наблюдать за игроками в зале.
   - В прошлом месяце заявился тут  один  умник,  -  начал  рассказывать
Хитазура, приветственно махнув Тори рукой и указав ей на зеленое  кресло
рядом с собой. Тори поставила на пол, у стены, мокрый зонтик, и села,  -
Вот сукин сын, жалко, ты его не  видела.  Он  принес  с  собой  какое-то
электронное  приспособление,  которое  управляло  шариком.  И  выигрывал
сначала каждую вторую игру, а потом, совсем  обнаглев,  стал  выигрывать
все игры подряд. Это уж слишком, как ты считаешь?
   Тори молчала, Вид у нее был нарядный -  в  офисе  она  переоделась  в
узкие коричневые кожаные брюки, кремовую широкую блузу, поверх  накинула
короткий стеганый плащ.
   - Ты хорошо себя чувствуешь? - спросил Хитазура. На нем был  дорогой,
но плохо сшитый костюм из акульей кожи, весь во влажных пятнах от дождя.
- Когда мы наткнулись на вас в тоннеле метро и мистер Слейд сказал  мне,
что ты отравлена, я все вверх дном  перевернул,  чтобы  спасти  тебя  от
смерти.
   - Деке мертв, - сухо сказала Тори. - Йен Ясувара искалечен.
   Хитазура слегка качнулся в кресле, на минуту принял скорбный вид.
   - Мне очень жаль, что ты узнала о смерти Деке не  от  меня.  Я  хотел
сказать тебе об этом сам.
   - В данных обстоятельствах, - осторожно заметила Тори, - это было  бы
более правильно.
   Состояние Йена Ясувары Хитазура никак не прокомментировал.
   - Может быть, Тори-сан, тебе стоило бы получить консультацию у  своей
новой подруги, женщины-убийцы, называющей себя  Кои.  Это  она  замучила
Деке.
   - Я уже говорила с ней.
   Хитазура посмотрел в сторону  телеэкранов,  взгляд  его  переходил  с
одного экрана на другой. Неожиданно Хитазура сказал резким,  напряженным
голосом:
   - Она здесь!
   Тори  посмотрела  на  тот  экран,  к  которому  был  прикован  взгляд
Хитазуры, и увидела, как по одному из коридоров второго этажа шла Кои.
   - Что она здесь делает? - вне себя от негодования спросил Хитазура.
   - Это я попросила ее прийти.
   - Ты?!
   Хитазура, отвернувшись от экрана, уставился  на  Тори.  Она  спокойно
выдержала тяжелый взгляд и заявила:
   - По-моему, настало время поговорить серьезно. Оплатить старые счета.
   Лицо Хитазуры приняло совершенно бесстрастное выражение, глаза словно
заволокло пеленой. Он вытащил из кобуры пистолет, положил его на  правое
колено.
   - Оружие необходимо? - язвительно поинтересовалась Тори.
   - Когда старые друзья ведут себя, как враги, следует принять все меры
предосторожности.
   - Разве я веду себя, как враг?
   Хитазура указал подбородком в сторону экранов.
   - Ты привела убийцу из клана  Большого  Эзу  на  мою  территорию,  ты
подружилась  с  монстром,  пришедшим  убить  тебя,  когда   ты   лежала,
беспомощная и больная, в моей больнице! Как я  должен  расценивать  твое
поведение?
   - Не знаю. Могу точно сказать - моя совесть чиста. - Тори  наблюдала,
как Кои  поднимается  по  металлической  лестнице,  ведущей  к  кабинету
Хитазуры. - Раз уж зашел разговор о монстрах, то я хотела бы выяснить  у
тебя,  как  следует  называть  человека,  который  изобрел   новый   вид
наркотика,  разрушающий  человеческий  организм  в   течение   считанных
месяцев?
   Хитазура ничего не ответил, не сделал ни малейшего движения,  и  Тори
поняла:  Эстило  был  прав.  На  совести  Хитазуры   было   производство
суперкокаина, и Эстило неспроста намекал Тори на ее японского друга.
   - Как только  она  приблизится  к  моему  кабинету,  я  отдам  приказ
застрелить ее, - вскричал Хитазура. - Обещаю тебе.
   - А потом ты застрелишь меня, и все твои  проблемы  будут  решены.  Я
правильно понимаю? - Тори  покачала  головой.  -  Не  выйдет.  Есть  еще
Рассел. Что ты сделаешь с ним? Тоже убьешь?  А  дальше  что?  Из  Центра
пришлют новых людей отомстить за смерть Рассела, И за мою смерть. Думаю,
на этот раз ты проиграл.
   Хитазура улыбнулся.
   -  Это  так  ты  понимаешь  ситуацию?  Прекрасно.  Тогда  мне  нечего
опасаться. - Из его горла вырвался короткий  смешок.  -  Извини,  что  я
смеюсь над тобой, но удержаться не могу. Ты настолько неверно судишь  об
истинном положении вещей, что мне просто смешно. Спасибо, развлекла меня
немного, хотя разговор между нами будет серьезный.
   - А что смешного я сказала? - не  удержавшись,  задала  вопрос  Тори,
хотя и знала, что именно такого вопроса от нее ждут.
   - Хм. Я предполагаю, что смерть Тома Ройса еще  не  забыта?  Так,  по
выражению твоего лица я вижу, что ты помнишь ту историю.  А  как  насчет
Тока Мурасито? Его ты тоже  помнишь?  Какое  замечательное  у  вас  было
свидание: ты, в роли карающего  ангела,  пришла  отомстить  Мурасито  за
смерть этого идиота Ройса. Тори не могла скрыть изумления.
   - А как ты узнал о моей встрече с Мурасито?
   - Не от тебя, конечно, - Хитазура вскинул голову. - Что, не нравится?
О'кей, я продолжу. Итак, Мурасито застрелил  Ройса,  это  верно,  но  он
застрелил его не потому, что Ройс изнасиловал его  дочь.  С  моей  точки
зрения, Ройс мог изнасиловать женщину,  но  Мурасито  был  не  настолько
глуп, чтобы подпустить Ройса близко к своей  дочери.  Не  было  никакого
изнасилования. Твой американец был застрелен по приказу одного человека.
Кого? Думаю, тебе будет  интересно  узнать.  Ройса  приказал  застрелить
Бернард Годвин. А почему? Дело в том, что Ройс еще в Америке начал  свое
собственное расследование, касающееся деятельности Бернарда в Японии,  и
чем больше он узнавал, тем меньше  ему  нравилось  то,  что  становилось
известно. Поэтому Ройс и добился, чтобы работать с тобой в Токио послали
его. Бернард разрешил Ройсу эту поездку - тогда он не  был  уверен,  что
именно Ройс, а не кто-нибудь другой, копает за его  спиной.  Как  только
Бернард выяснил, что Ройс интересуется его делами, смертельный  приговор
был  вынесен.  Судьба  дурака-ковбоя  была  решена.  А  теперь  подумай,
Тори-сан, чего стоят твои угрозы? Из Центра в  Токио  никто  не  явится,
чтобы  отомстить  мне  за  тебя  и  мистера  Слейда.  Конечно,  какое-то
расследование проведут - для вида,  -  но  Бернард  обязательно  возьмет
расследование в свои руки. Вот такие складываются обстоятельства.
   Хитазура снова издал странный смешок, и Тори поежилась; вид у нее был
крайне озадаченный.
   - Ты шокирована? - с явным удовольствием в голосе спросил Хитазура. -
Может быть, я говорю слишком быстро, и ты не успеваешь следить  за  моей
мыслью? Я могу говорить медленнее.
   Тори не ответила. Она думала об одном человеке - о Бернарде  Годвине.
Как же ловко он  манипулировал  людьми,  включая  и  ее,  разумеется!  А
она-то, наивная, относилась к нему, как к  родному  отцу!  А  он  просто
использовал  ее  для  своих  целей.  В  мозгу  Тори  пронеслись  недавно
сказанные ей слова Рассела: "...Бернард дал мне конкретное  указание  на
тот случай, если ты будешь слишком своевольничать и твое своеволие будет
вредить интересам Центра. Он приказал убрать  тебя".  Как  же  был  прав
Рассел!
   - Продолжай, пожалуйста, - попросила Тори. - Значит,  ты  работал  на
Центр много лет?
   - Нет, я работал не на  Центр.  Я  работал  на  Бернарда  Годвина.  -
Хитазура как-то странно ухмыльнулся,  словно  украдкой  съел  шоколадную
конфету,  несмотря  на  категорический   запрет   врача-диетолога   есть
сладости. - Гораздо интереснее и приятнее иметь дело с одним  человеком,
чем быть составной частью какой-либо организации. Думаю,  ты  это  очень
хорошо понимаешь, Тори-сан. И что только заставило тебя к ним вернуться?
Зачем ты вернулась в Центр?
   - У меня не было выбора.
   - Бедная  девочка!  Если  бы  я  знал  об  этом  раньше,  я  бы  тебе
предложил...
   - Забудь об этом, - остановила его Тори. - Меня твои  предложения  не
интересуют. Боже мой! - Тори закрыла руками лицо. - Как же я  могла  так
ошибиться в Бернарде? В конечном итоге, и он оказался причастным к этому
проклятому суперкокаину!
   - Ты что, с ума сошла? Да Бернард содрал  бы  с  меня  заживо  шкуру,
узнай он, чем я занимаюсь!
   Тори удивленно уставилась на Хитазуру. Сердце ее тяжело и  болезненно
билось, словно находилось не в теле, а в жидком цементе.
   - Я тебя не понимаю.
   - В некоторых вопросах Бернард до странного  старомоден.  Я  объясняю
эту его особенность тем, что у него характер альтруиста. На мой  взгляд,
это несколько необычно для человека, занимающегося такими делами, какими
занимается  он:  его  профессия  требует  исключительно  прагматического
подхода ко всему. Но что ж поделаешь? Люди оказываются намного  сложнее,
чем о них поначалу думаешь.
   - И Бернард хорошо тебе платит?
   - О, да. Бернард - превосходный деловой партнер, только, к сожалению,
не всегда. Его  нелепая  любовь  к  русским  и  стремление  окончательно
освободить их от коммунистов приняли гипертрофические размеры и  сделали
его слепым. Он, к примеру, не знает, как я достаю гафний. То есть, он  у
меня не спрашивал, а я не лез к нему  с  откровениями.  Бернард  слишком
занят другим: он следит за тем, чтобы  миниатюрные  ядерные  реакторы  с
контрольными стержнями из гафния не уходили на сторону,  а  служили  для
создания нового вида ядерного оружия.
   - Боже мой! - Тори чувствовала себя так, будто наяву видела кошмар.
   - Я получил много удовольствия, делая деньги на альтруизме  Бернарда.
- Хитазура рассмеялся. - Только вот заявилась ты и  стала  везде  совать
свой нос. Ты не женщина, Тори-сан, а настоящая чума. Вредительница. Я  в
тебе разочаровался. Неприятно обнаружить такие черты характера у  своего
друга.
   Тори охватил ужас. В голове у нее стучало, и  вообще  состояние  было
такое, словно она получила удар ниже пояса, Но Тори не желала отступать,
она была готова выслушать все до конца, испить до дна чашу с ядом.
   - А Ариель Соларес? - спросила Тори.
   - А, этот, - Хитазуре разговор явно начинал надоедать. -  Он,  как  и
Ройс, лез во все дыры, вынюхивал, выспрашивал. Изрядно досадил  Бернарду
своим неуемным любопытством. И мне,  кстати,  тоже.  Поэтому  и  получил
свое.
   - Это  Бернард  приказал  убрать  Солареса?  -  с  замиранием  сердца
высказала предположение Тори.
   - Нет, что ты! - Хитазура,  казалось,  развеселился  от  ее  слов.  -
Бернард бы никогда на  это  не  пошел!  Мы  обсудили  все  между  собой,
разумеется. Бернард опасался дружбы Солареса с Эстило. Но  я  был  лучше
проинформирован и знал, что в своем расследовании Соларес зашел  гораздо
дальше, чем предполагал Бернард, Я сделал то, что  должен  был  сделать,
Для нашей обоюдной пользы.
   Тори откинулась  на  спинку  кресла,  вздохнула  глубже.  В  душе  ее
появилось чувство пугающей  пустоты,  как  случалось  всегда,  когда  ей
приходилось убивать людей.  С  каждым  убитым  ею  человеком  уходила  в
черное, мертвое пространство  частичка  ее  души,  кусочек  жизни.  Тори
подумала о том, что Эстило предупредил ее насчет Хитазуры не  только  из
дружбы, но и из желания отомстить, и тут же  вспомнила  историю  о  двух
братьях-близнецах. Историю о том, как Эстило отомстил  братьям,  убившим
его любимого кота; как он, выждав удобный момент, сумел  посеять  вражду
между ними, и вражда эта сделала близнецов заклятыми врагами.  Любовь  и
доверие  превратились  в  страх  и  ненависть.  Эстило  жил   по   своим
собственным законам чести. Выстрелить врагу в затылок из-за угла  -  это
мелко. Слишком быстрая смерть. И бестолковая. Он считал, что лучше врага
помучить, и, желательно, подольше. Ариель  Соларес  наверняка  рассказал
своему другу о том, что подозревает Бернарда, и  поэтому  Эстило,  когда
Ариель попал в западню и  погиб,  вполне  естественно  предположил,  что
именно  Бернард  приказал  убить  Солареса.  Месть  Эстило  состояла   в
следующем; он надеялся, что Тори все разузнаем и тогда Бернарду придется
плохо.
   - Бернард был в курсе дел компании Каги благодаря  тебе?  -  спросила
Тори у Хитазуры. Тот кивнул.
   - Мои люди работают во многих местах. Мы пока не можем контролировать
различные отрасли промышленности, но сделать кое-что в  соответствии  со
своими интересами можем.
   - А зачем же тогда понадобилась Бернарду я? Если у  него  есть  такие
прекрасные помощники, как ты и Мурасито, какую пользу он видел  во  мне?
Чего он от меня хотел?
   - Трудно сказать. Могу только предположить, хорошо зная Бернарда, что
он нанял тебя для того, чтобы не выпускать меня из виду, держать руку на
моем пульсе, если можно так выразиться.
   - По-моему, в этом смысле от меня мало пользы.
   - Почему? Ты видишь, чем я занимаюсь, а Бернард - нет.
   - Пожалуйста, объясни мне, что произошло бы в том случае, если  бы  я
тогда так глупо не купилась на  ту  историю,  рассказанную  Мурасито,  и
убила его?
   - Да ничего бы не произошло. - Хитазура  пожал  плечами.  -  Невелика
потеря. После того как ты вывела его на чистую  воду,  он  потерял  свою
ценность для Бернарда.
   - А вам срочно нужно было искать человека на место  Мурасито?  И  ваш
выбор остановился на Кунио Мисите?
   - Совершенно верно. Ты в  определенном  смысле  оказала  нам  услугу:
Мисита - гораздо лучше Мурасито, опытнее и влиятельнее.
   - Какая же я дура. Набитая дура. Идиотка.
   - Не удивительно, - важно сказал  Хитазура.  -  История  вашей  нации
показывает, что американцы всегда делали героями  дураков.  -  Его  рука
потянулась к рукоятке пистолета. Хитазура поднял оружие и  прицелился  в
грудь Тори. - Очень жаль, что тебе больше никогда  не  придется  увидеть
Америку.
   Тори встала и моментально почувствовала, как напрягся Хитазура.
   - Не делай этого, - сказал он, не опуская пистолета.
   - Почему мне не сделать то, чего я хочу? Ты же все равно убьешь меня.
   - Я не очень-то хочу убивать тебя, поверь мне.
   - Поздновато для угрызений совести.
   - Я не испытываю угрызений совести, Я испытываю жалость. Ты была  мне
настоящим другом. До некоторых пор.
   - Ты хочешь сказать, до тех пор, пока тебя наша дружба устраивала?
   - Я сказал то, что  сказал.  Стилистические  особенности  английского
языка меня не интересуют.
   - Это понятно. От английской грамматики доходов не получишь.
   - Странно, - сказал Хитазура, и в голосе его слышалось восхищение.  -
Во многих отношениях ты, Тори-сан, совсем  не  иностранка.  -  Он  пожал
плечами. - Возможно ли понять  все  в  этом  сложном  мире?  Есть  вещи,
недоступные моему разумению.
   - У меня есть еще один вопрос.  Кто  покупает  продукцию  совместного
предприятия? Кто в России связан с Бернардом?
   - Последняя просьба? - усмехнулся Хитазура. - Отчего же не  выполнить
твою предсмертную просьбу? Ты не сможешь уже ничего никому рассказать, У
Бернарда в России есть друг - Валерий Денисович Бондаренко. Он  родом  с
Украины, но живет  в  России.  По  роду  своей  деятельности  он  должен
бороться с укреплением националистов в бывших советских республиках, как
того требует Кремль, на самом же деле он тайно помогает им  объединиться
в борьбе против  Кремля.  Хорошее  занятие,  мне  такие  люди  нравятся.
Бернард говорил мне, что Бондаренко ненавидит русских шовинистов, но кто
его знает? Вполне может  быть,  что  этот  человек  работает  на  службу
безопасности. В России ни в ком нельзя  быть  полностью  уверенным.  Эта
страна  -  темная  лошадка.  Непонятно,  к  чему  она  стремится:  хочет
уничтожить Запад или же  получить  от  него  деньги?  Как  можно  вообще
доверять бывшим советским гражданам, даже если сейчас они называют  себя
демократами? А Бернард им доверяет. И да поможет  ему  Бог:  ситуация  в
последнее время осложнилась. Из Москвы пришло секретное сообщение о том,
что в организации "Белая Звезда", к которой имеет отношение  Бондаренко,
появился предатель. Зная это, я не завидую Бернарду. На почте  в  отделе
"Россия" мы организовали связь с помощью писем до востребования  на  имя
некой госпожи Куйбышевой, но я не  стал  бы  совать  голову  в  петлю  и
выходить с "Белой Звездой" на связь, даже если бы мне пообещали  за  это
пятьдесят миллионов йен. К черту Бернарда и его русских, я умываю  руки.
Зачем создавать себе лишние трудности, изображая из себя святого? В наши
дни, в наш современный век, слово  "святой"  можно  приравнять  к  слову
"глупец".
   Хитазура посмотрел на Тори и спросил:
   - Я удовлетворил твою последнюю, предсмертную просьбу? С разговорами,
надеюсь, теперь покончено?
   - Да, - ответила ему Тори.
   И Хитазура выстрелил. Звук  от  выстрела  был  довольно  громким,  но
услышать его было некому. Кроме того, стены кабинета были изготовлены из
звуконепроницаемого и пуленепробиваемого  материала.  От  выстрела  Тори
отлетела к прозрачной стене; на груди, на  том  месте,  где  расположено
сердце, в плаще образовалась дыра. Тори упала, и  Хитазура  в  мгновение
ока оказался рядом  с  ней,  наклонился  над  телом  точно  с  таким  же
выражением лица, как и несколько дней назад, когда он  смотрел  на  труп
Большого Эзу.
   Хитазура ткнул носком ботинка в бедро Тори, но она  не  пошевелилась.
Тогда он взвел курок и приставил дуло пистолета к ее лбу, чтобы  сделать
тот самый  выстрел,  который  уже  наверняка  отправит  Тори  в  царство
мертвых, И в этот миг распахнулась дверь, и  в  кабинет  ворвалась  Кои.
Хитазура, услышав звук открывшейся двери,  отвлекся  на  секунду.  Этого
оказалось достаточно, чтобы Тори, размахнувшись, ударила Хитазуру острым
длинным каблуком в переносицу с такой силой, что каблук пробил  кость  и
вонзился в мозг. Хитазура, с выражением испуга  и  недоумения  на  лице,
рухнул навзничь, ударившись головой о ножку стула, но этого удара уже не
почувствовал.
   Кои подошла к сидящей  у  прозрачной  стены  Тори,  мимоходом  бросив
взгляд на распростертое тело Хитазуры, встала рядом с ней на колени.
   - Ты как?
   - Он мертв, да?
   - Да.
   - Вот и еще одна частичка моей души ушла вместе с ним, - Тори закрыла
глаза, ее сердце бешено колотилось, и она никаким усилием воли не  могла
унять этот бешеный стук. - Я не собиралась убивать его.  У  меня  нет  к
нему ненависти. - Она посмотрела Кои в  глаза.  -  Пора  прекращать  эти
убийства, слышишь? Достаточно смертей.
   Кои кивнула, протянула к Тори руки, помогла  ей  подняться.  Просунув
руку под ее плащ, сказала:
   - Все-таки рискованно было надеяться на то, что Хитазура  первый  раз
выстрелит тебе в грудь. Хорошо, что на тебе был бронежилет.  А  если  бы
Хитазура сначала выстрелил тебе в голову?
   - Тогда на месте Хитазуры  сейчас  лежала  бы  я,  -  ответила  Тори,
переступая через его труп, - и все бы закончилось.
   Колени у нее внезапно подогнулись, и, не успей Кои подхватить ее, она
бы упала.
   - А теперь ты должна помочь мне, Тори. Ты ведь у меня  в  долгу.  Мне
необходимо сделать одну вещь, но боюсь, я одна не справлюсь.
 
*** 
 
   Сенгакудзи. Историческое место. Обитель  упокоения  погибших  героев.
Здесь Какуэй Саката совершил обряд ритуального самоубийства  -  сеппуку,
очистив свою совесть  от  преступлений,  а  душу  -  от  грехов.  Принял
достойную смерть.
   ...Мягкое, негромкое дыхание ин-ибуки сменило