ваться   вашей   помощью   -   финансовой   и
индустриальной... Вы участвуете в разработке железных руд у нас на  севере
и нефтяных промыслов во внутренних  районах...  Да  и  ваши  автомобили...
"тойота", "ниссан", "мацуда", как видите, разъезжают  по  нашей  стране  в
большом количестве. В настоящее время  в  Австралии  проживает  шестьдесят
тысяч японцев.
   - Я знаю, - кивнул Нодзаки. - В последние двадцать лет  Австралия  была
для нас хорошим партнером. И мы  высоко  ценим  ваш  личный  вклад  с  эту
дружбу.
   - Я прилагал и  прилагаю  все  усилия,  чтобы  превратить  Австралию  в
открытый для всего мира "континент новых возможностей",  хотя  мои  дед  и
отец были сторонниками так называемого  "превосходства  белой  расы"...  -
сказал премьер, вытащив из нагрудного кармана сигару. - В начале  века  на
севере нашей страны вспыхнула золотая лихорадка. К нам хлынули переселенцы
из Юго-Восточной Азии. Я думаю, ни дед мой, ни отец не  были  откровенными
расистами. Но... подумайте сами! Австралия издавна была местом ссылки,  на
ее пустынных просторах обитали только кенгуру да аборигены. Белые на  этих
относительно безграничных землях разводили  овец,  крупный  рогатый  скот,
неторопливо увеличивая территорию, необходимую для спокойной жизни. Они не
могли угнаться за непоседливыми  и  вечно  спешащими  рабочими  китайского
происхождения. Белых это не могло не  раздражать,  а  тут  еще  разгорелся
пожар  дискриминации  монголоидов,  докатившийся  до  нашей   страны   как
международное поветрие. В результате - закон об ограничении  иммиграции  и
немало трагедий... Поэтому мы не  раз  советовали  руководителям  японской
промышленности не опережать время...
   Премьер  усмехнулся,  заметив,  что  сам  увяз  в  этой  проблеме.   Он
почувствовал даже некоторое раздражение против японца, который,  оставаясь
на редкость немногословным, сумел направить разговор в нужное  ему  русло.
Кроме того, в английском языке премьера, безвыездно прожившего в Мельбурне
до зрелого возраста, ощущался австралийский акцент,  близкий  к  кокни.  А
английский этого маленького  японца  был  безупречен,  в  нем  порой  даже
проскальзывал оксфордский акцент. Это странным образом подавляло премьера.
   - И что же... - сказал премьер, чиркая спичкой. -  На  какую  цифру  вы
рассчитываете?
   - На миллион для начала, - как бы вскользь заметил  старик.  -  А  если
окажется возможным, в дальнейшем довести ее до двух-пяти миллионов.
   Премьер молча раскуривал сигару. Пять миллионов?!  Это  же  сорок  пять
процентов нынешнего населения Австралии! Австралия на треть превратится  в
страну желтой расы!
   - Ну, предположим миллион человек... Это уже составит восемь  процентов
нашего населения, - премьер выдохнул густой клуб дыма. - И это  в  течение
двух лет?..
   - Желательно, в течение более короткого  времени,  -  на  лице  старика
впервые появились следы глубокого страдания. - Если это  возможно,  хорошо
бы уже в нынешнем году частично начать переселение.  Хотя  бы  первых  ста
тысяч человек.  Под  предлогом  развития  глубинных,  девственных  районов
страны...
   - Это будет довольно сложно, - впервые вмешался в разговор хозяин дачи.
- Парламент может не согласиться принять такое число иммигрантов, если  не
открыть карты. Во всяком случае, для этого потребуется время.
   - Нет, почему же, возможно это и удастся провести  через  парламент,  -
премьер ткнул в пространство сигарой, словно ему в голову  пришла  удачная
мысль. - Ну, трансконтинентальная железная дорога, например...
   - Действительно, - кивнул  хозяин.  -  Тем  более  что  проект  еще  не
полностью  разработан.  Устроить   международные   торги   и   подряд   на
строительство на самых выгодных для Австралии условиях передать Японии.
   - До  этого  придется  заключить  с  Японией  соглашение  о  совместном
развитии внутренних районов нашей страны или что-нибудь в этом  роде,  как
бы расширяя ныне действующее соглашение  об  экономическом  сотрудничестве
между нашими странами.
   - Можем и не успеть, - сказал старик. - А что если вы утвердите  проект
строительства в  срочном  порядке,  получив  кредит  от  Японии  на  самых
выгодных  условиях?  Разумеется,  всю  технику   и   специалистов   Япония
предоставит. Если бы вы только  сумели  провести  это  через  парламент  в
течение полугода...
   -  Такая  поспешность  и  слишком  выгодные  для  нас   условия   могут
насторожить, - вмешался хозяин.
   - Мне кажется, здесь можно найти подходящие  предлоги.  Скажем,  Япония
вынуждена пересмотреть в целом проекты строительства новых железных  дорог
из-за  участившихся  землетрясений.  Тем  более  что  строительство  повой
суперскоростной  магистрали   уже   фактически   приостановлено.   Вот   и
получается, что излишки средств  на  выгодных  условиях  мы  предоставляем
Австралии. Разумеется, одновременно на тех  же  условиях  мы  будем  вести
переговоры и в  Африке,  и  в  Южной  Америке.  Возможно,  нас  обвинят  в
демпинге, но и здесь  есть  выход:  можно  будет  в  качестве  компенсации
заключить  долгосрочное  соглашение  о  закупках  в  больших   количествах
австралийской шерсти и баранины. Баранина  действительно  потребуется  для
наших беженцев. У нас существует проект строительства большой  морозильной
базы в Океании. Будем хранить баранину там...
   Этим стоит заняться, подумал  премьер.  Сделка,  безусловно,  выгодная.
Получить высококвалифицированных прилежных рабочих вместе с высокоразвитой
техникой и строительными материалами... А  пока  суд  да  дело,  эти  люди
потеряют  родину,  а  Австралия  -  кредитора,  с   которым   она   должна
расплатиться... И все же возникает масса тревожных вопросов...  Что  будут
делать эти люди, когда закончится  строительство  железной  дороги?  Какое
влияние они окажут на будущее Австралии?
   - И все-таки я не уверен, возможно ли  переселение  ста  тысяч  человек
сразу, - премьер задумчиво покачал головой. - Тем более иммиграция  целого
миллиона... Думаю, для этого потребуется специальное  законодательство.  А
как  обстоят  ваши  дела  в  ООН?  Я  надеюсь,  вы  уже   установили   там
соответствующие контакты?
   - С генеральным секретарем ООН мы уже имели  три  приватные  беседы.  С
ЮНЕСКО  контакт  будет  установлен  и  самое  ближайшее  время.  Связь   с
постоянными представителями Совета безопасности, очевидно, тоже  налажена.
ООН, конечно, сумеет  призвать  к  выполнению  международного  "морального
долга", однако сомнительно, что ей  удастся  принять  срочные  эффективные
меры. В настоящее время ведутся переговоры с президентом США и  с  главами
некоторых  южноамериканских  и  африканских  государств.  Было  бы  весьма
желательно переселить хотя бы несколько сот тысяч человек до того, как это
на нас обрушится. Разумеется, это сугубо одностороннее желание.  И  сейчас
я... нет, вся Япония на коленях молит о помощи вас, вашу страну, весь мир.
Спасите жизнь нашему народу... он на грани гибели...
   Старик говорил с надрывом, казалось, еще секунда и он, рыдая,  бросится
на колени перед премьером...
   Но старик  сидел  совершенно  прямо,  соединив  худенькие  коленки,  на
которых спокойно лежали руки. На его губах застыла легкая улыбка.  И  лишь
глаза  пылали  в  трагической  мольбе.  Поразительное  для   нашего   века
самообладание,  подумал  премьер.  Пожалуй,  оно  характерно   для   этого
загадочного народа... Так называемая "восточная  улыбка"  скрывает  всякое
проявление чувств.  Никогда  не  поймешь,  что  и  в  какой  мере  волнует
японца...
   - И все же это уж очень невероятно, - премьер глубоко  вздохнул,  будто
хотел скрыть, что ему трудно дышать, и  загасил  сигару  о  пепельницу.  -
Неужели Япония, подобно легендарной Атлантиде, на самом деле исчезнет  под
водой? Ученые вашей страны утверждают это с полной ответственностью?
   - Пока я ничего определенного сказать не могу, - лицо  старика  впервые
исказилось  страданием.  -  Вопрос  беспрерывно  изучается  в   совершенно
секретном порядке. Народ еще ничего не знает.  Вы,  конечно,  можете  себе
представить,   к   каким   волнениям   и   беспорядкам   приведет    любая
неосторожность, тем более сейчас, когда после большого землетрясения  люди
и так встревожены. Впрочем, даже  хорошо,  что  народ  взбудоражен  -  ему
некогда задумываться над страшным. Единственное, что я могу вам  сообщить,
- катастрофа с вероятностью в семьдесят  процентов  произойдет  в  течение
двух лет. Это все, что мне известно.  Для  уточнения  прогнозов  требуется
время.  Однако  положение  неуклонно  ухудшается.  Иными   словами,   срок
укорачивается. Мы с нашим планом, видно, очень  опоздали.  С  каждым  днем
убеждаемся в этом.
   - Мистер Нодзаки, я вас хорошо понял, - премьер положил  свою  огромную
волосатую руку на тонкое худенькое плечо старика. - Мы сделаем все, что  в
наших силах. Это я вам обещаю.  Я  попробую  также  поговорить  с  главами
государств, входящих  в  Содружество  Наций.  Во  всяком  случае,  я  буду
рекомендовать странам Содружества оказать помощь Японии. А мы,  как  самая
большая и самая близкая к вам страна в Содружестве,  конечно,  постараемся
сделать все, что в наших возможностях.
   - Благодарю вас, - старик поклонился, в его глазах блеснули слезы. -  Я
на некоторое время останусь в японском  посольстве.  Я  очень  надеюсь  на
великодушие вашего превосходительства и на высокий  гуманизм,  который  вы
постоянно проявляете перед всем миром.
   - А переговоры с Советским Союзом еще не  начинали?  -  спросил  хозяин
дачи. - Эта страна владеет обширными территориями в Азии.
   - Думаю, уже начали, - кивнул Нодзаки. - Откровенно говоря, мы  многого
не понимаем  в  этой  великой  стране.  Но  мы  возлагаем  надежды  на  ее
исторические заслуги в решении проблемы национальных меньшинств.
   - А на Китай, по-видимому, надеяться не приходится, - заметил хозяин. -
У  него  своего  населения  восемьсот  миллионов...   Да   и   исторически
сложившиеся отношения между вашими странами не позволяют  рассчитывать  на
положительное решение...
   - Ваше превосходительство, позвольте преподнести  вам  от  лица  нашего
премьера, - Нодзаки встал со стула. - Вернее, от имени японского народа...
   Он взял со столика, стоявшего в углу комнаты, длинный деревянный футляр
и открыл крышку.
   - Это же... -  имевший  представление  о  древнем  восточном  искусстве
премьер на мгновение замер, потом вынул  из  нагрудного  кармана  очки.  -
Великолепно! Тринадцатый век, если не ошибаюсь?
   - Вы совершенно правы. Начало камакурского периода. Эта статуэтка Будды
хотя и не зарегистрирована в качестве национального сокровища, но по праву
может быть причислена к таковым... - тихо произнес старик. - Мы  приобрели
ее  в  провинциальном  буддийском  храме.  Такие   предметы   еще   иногда
встречаются в отдаленных префектурах Японии. Прошу принять на память.
   Когда Нодзаки ушел, договорившись о следующей встрече, премьер с  явным
удовольствием   вновь   принялся   разглядывать   небольшую,   высотой   в
тридцать-сорок сантиметров статуэтку.
   - Потихоньку начинают  вывозить  свои  культурные  ценности,  -  сказал
хозяин дачи, встряхивая шейкер. - В этом году в Европе и Америке состоятся
три выставки древнего японского искусства. Редчайшие вещи будут  вывезены.
Видно, это не без умысла. Кое-какие ценности, как  бы  между  прочим,  уже
проданы или принесены в дар.  В  последнюю  минуту  будет  уже  не  до  их
спасения.
   - А нельзя ли сейчас купить несколько  старинных  храмов?  -  задумчиво
произнес премьер. - Ведь в Японии есть такие  сооружения,  которым  нельзя
дать погибнуть.
   - С этим нужно поторопиться. Ведь в таких делах  американские  музеи  и
различные фонды действуют весьма оперативно.
   - Как было бы хорошо принимать только статуэтки... - вздохнул  премьер,
снимая очки. - Но миллион, два миллиона японцев... Что с ними делать...  А
если пять миллионов, то в нашей стране образуется еще одно государство. Им
же нужны жилища, продукты питания... Да и численность их  будет  постоянно
расти. К тому же жизненный уровень у них тоже не из низких...
   - Не знаю, какие формы это примет... Будут ли это лагеря для  беженцев,
нечто вроде лагерей для заключенных, или гетто, трудно предсказать... Ясно
одно: мы берем на себя весьма тяжкое  бремя...  -  хозяин  поставил  перед
премьером бокал. - Самое лучшее,  конечно,  изолировать  их.  В  глубинных
районах страны у нас есть обширные девственные территории.  Рассеять  пять
миллионов по разным участкам и использовать для развития пустынь...
   - И все же, как можно переселить сто десять миллионов  человек?  Кто  в
мире примет такое огромное количество людей? - премьер удивленно уставился
в пространство. - Ты только представь  себя  на  месте  руководителя  этой
страны, на месте человека, ответственного за судьбы своей родины.  Что  бы
ты смог сделать? Одних кораблей сколько потребуется...
   - Наверное, больше половины  людей  погибнет.  Придется  принять  очень
жестокое решение, - проговорил хозяин, словно убеждая самого себя. - А те,
кому удастся переселиться, станут обузой для всего мира... Ох и натерпятся
они... И преследования, и гонения, и ненависть... И между собой не  все  у
них будет гладко, будут бороться  за  жизнь,  уничтожая  друг  друга...  А
родины не будет... не будет ее  больше  на  Земле...  Им  придется  испить
горькую чашу страданий до дна. Да, этому  народу,  потихоньку,  со  вкусом
лепившему свою историю на маленьких,  очень  замкнутых  островах  востока,
придется испытать такие же страдания, какие мы, евреи, испытываем  уже  не
одно тысячелетие...
   - А не могут ли столь резкие изменения в земной коре оказать влияние  и
на Австралию? - премьер взял в руку  бокал.  -  Надо,  чтобы  наши  ученые
изучили этот вопрос...



5

   Переступив порог общего отдела штаба, Онодэра сразу почувствовал что-то
неладное. Сотрудники,  сбившись  группами,  взволнованно,  с  раздражением
говорили о чем-то.
   Снимая куртку, Онодэра спросил у соседа:
   - Что-нибудь случилось?
   - А вы еще не знаете? - удивился  тот  и  протянул  Онодэре  журнал.  -
Прочитайте! Вчерашний, вечером поступил в продажу.
   Это был массовый еженедельник, который выпускало одно весьма  уважаемое
издательство. Он был уже изрядно потрепан, побывав, как видно,  во  многих
руках. Сразу бросался в глаза крупный, на весь разворот заголовок:
   "Японский  архипелаг   утонет?!   Предсказывает   профессор   Тадокоро,
крупнейший специалист в области вулканологии".
   Пальцы Онодэры, державшие  еженедельник,  невольно  сжались  в  кулаки.
Почувствовав, как меняется в лице, он набросился на  статью,  но  волнение
мешало сразу уловить смысл. В статье почти полностью, правда с  некоторыми
искажениями, излагалась  теория  профессора  "об  аномалиях  во  встречных
потоках  мантии"  с  сенсационной  приправой,  характерной  для   массовых
еженедельников.
   - Разглашение государственной тайны! - сказал парень, сосед Онодэры.  -
Он, может, и большой ученый, но настоящий дикарь. По  слухам,  проболтался
спьяну.
   Профессор Тадокоро напился?! За те полгода,  что  он  знал  профессора,
Онодэра ни разу не видел, чтобы тот выпивал...
   Внимательно перечитав статью, Онодэра заметил, что профессор ни  прямо,
ни косвенно не  обмолвился  о  плане  Д  и  его  штабе.  В  статье  был  и
комментарий Управления метеорологии,  который  сводился  к  тому,  что  на
Японском  архипелаге  действительно  концентрировались   землетрясения   и
заметно активизировались горообразовательные процессы, а также  происходят
сдвиги земной коры в прилегающих участках. В настоящее  время  прилагаются
все усилия для изучения возможных в  будущем  стихийных  бедствий.  Однако
современная наука не считает погружение Японского архипелага на дно океана
сколько-нибудь реальным...
   Статья   заканчивалась   интервью   с   известным    ученым    Оидзуми.
"...Исследования и теории профессора Тадокоро, - сказал он, -  никогда  не
пользовались  доверием  в  научных  кругах  Японии.  Ему   пришлось   даже
подрядиться  на  работу   в   группу   стратегических   исследований   для
военно-морского флота США...  Настоящее  высказывание  вообще  ставит  под
сомнение, в здравом ли он уме. Если да, то это можно расценить только  как
желание приобрести дешевую популярность в трудную для нашей страны минуту.
Подобных людей решительно необходимо  брать  под  надзор,  поскольку  они,
высказывая совершенно нелепые  с  точки  зрения  науки  теории,  усиливают
тревожное состояние масс..."
   Далее следовали беседы с директором фирмы  по  торговле  недвижимостью,
домохозяйкой, популярным актером,  писателем-фантастом...  Короче  говоря,
статья в целом была  написана  так,  чтобы  подчеркнуть  фантастичность  и
полную несостоятельность выдвинутой профессором теории.
   - В прежние времена на разглашение государственной  тайны  его  бы  без
разговоров арестовали и швырнули  в  тюрьму,  -  сказал  молодой,  но  уже
грузный майор штаба армии.
   - А что профессор? - подавив раздражение, спросил Онодэра.
   - Вчера после обеда явился вдрызг пьяный в  Управление  метеорологии  и
через участников плана подал в штаб заявление  об  увольнении,  -  грузный
майор сложил руки на груди. - Видно, явиться прямо сюда постеснялся.
   Был в Управлении метеорологии? Онодэра недоуменно пожал плечами.
   - Если он от нас уйдет, то его уже ничто не будет сдерживать, - заметил
сотрудник НИИ Управления обороны.
   - Вот, вот, из-за этого со штатскими и нельзя работать!  -  высокомерно
произнес майор, выпятив  грудь  и  глядя  прямо  в  лицо  Онодэре.  -  Они
совершенно лишены чувства ответственности, даже если родина  в  опасности.
Его следует немедленно изолировать.
   - Говорят, кто-то из руководства отправился к нему уговаривать...
   - Разве можно урезонить этого штатского дикаря? Подобные типы, когда  с
ними миндальничают, как раз и начинают выламываться. Помяните  мое  слово,
он таких дров наломает!..
   -  Постойте,  -  вмешался  Онодэра.  -  В  этой   статье   Тадокоро-сан
высказывает свою личную точку зрения, не упомянув ни о плане, ни о штабе.
   - Ну и что? Репортеры со временем и до нас доберутся.
   - Они  и  так  уже  разволновались,  -  сказал  молодой  парень.  -  За
профессором сейчас по  пятам  ходят  сотрудники  органов  безопасности,  а
ему-то что? Он после обеда будет выступать по телевидению.
   - Как это по телевидению? - брови майора угрожающе поднялись. - В какой
программе?
   - В программе "Послеобеденная всякая всячина".
   -  Скотина!  -  выругался  майор,  стукнув  кулаком  по  столу.  -  Его
необходимо остановить! Поручить бы это контрразведке!
   - Какая там контрразведка! - усмехнулся еще  один  сотрудник,  чиновник
министерства иностранных  дел.  -  Любая  возня  вокруг  профессора  может
привести только к обратным результатам. Пусть себе плывет по течению, а мы
- ничего не видели, ничего не знаем.
   - Все же мне  непонятно,  -  проговорил  Онодэра,  -  почему  профессор
решился опубликовать свою теорию... и так внезапно...
   Все четверо сразу  к  нему  обернулись.  Казалось,  они  только  теперь
вспомнили, что Онодэра работал вместе с  профессором  еще  когда  не  было
никакого плана Д.
   - Быть может, виной всему уязвленное самолюбие? - предположил сотрудник
министерства иностранных дел.  -  Нельзя  не  признать,  что  на  сей  раз
Тадокоро оказался провидцем. Собственно, именно  он  открыл  правительству
глаза. Однако когда  его  открытие  было  признано  делом  государственной
важности и им стали заниматься в организованном порядке, профессор лишился
главенствующей роли. Ведь после создания группы Д  профессору  в  сущности
печем было заниматься.  Мне  кажется,  самым  сильным  его  желанием  было
доказать  правильность  своего  прогноза...  Прогнозируемое   явление   он
рассматривал с чисто научных позиций, ни мало не заботясь о судьбе Японии.
И вообщ