с прочерченными по нему красными стрелками, на которых
были помечены указатели скорости и высоты.
  - Суф, случилось неожиданное. Мне надо обсудить с тобой кое-что...
  - Это схема завода на посадку, - перебил его Суф, - как спустимся под
облака - смотри вниз.


                                  Глава 25


  Съехав с полосы и заглушив двигатели, они, первым делом,
"катапультировались" в Перру, которая, без всякого приглашения, всю дорогу
следовала за ними; и отошли подальше от аэродромных радаров.
  - Сядь и не дергайся, - скомандовал Суф и вывел из Перры программу,
улавливающую искажения пространства внутри салона. У Матлина неожиданно
закружилась голова. - Терпи, Феликс, терпи, пока жив... И теперь очень
аккуратно повернись вправо.
  От этого поворота у Матлина все поплыло перед глазами, как на карусели.
Воздух вокруг показался ему склеенным из желеобразного прозрачного
вещества, похрустывающего от любых шевелений. Вся эта масса кривыми
конусами сходилась в точке, которая находилась сантиметрах в двадцати от
его правого уха.
  - "Муха", - объяснил Суф, - на мне, надо полагать, висит такая же. Боюсь,
ты не вовремя отослал к индейцам Али-мухолова. Придется его найти. Иначе о
возвращении не может быть речи.
  Перра переключила программу на анализ ситуации, и они оба жадно впились
взглядом в диараму.
  - Ничего, Кальта на тебя навесила "муху" посерьезнее, - успокаивал Матлина
Суф, однако анализ показал, что нейтрализация данных конкретных "мух" в
условиях машины, а тем более в условиях Земли невозможна.
  Суф растянулся возле рабочей панели и закинул ноги на "подшейник" сидения.
Эта поза "в данных конкретных условиях" была для него самой рабочей и
символизировала начало глубоких раздумий, в которых участие Матлина
нежелательно. Матлину ничего не осталось, кроме как застыть и не создавать
помех, ни на каких "радарах", в том числе на бонтуанских.

  На раздумьях Суфа могла бы спаразитировать еще одна глава "учебника", но
то, о чем в ней должна пойти речь, интересно лишь в конкретной ситуации:
разумеется, теперь все текущие неприятности должны были показаться мелким
недоразумением. Тогда как главная проблема заслуживала того, чтобы решать
ее сразу, а не тащить за собой через "Наша-галактику". Нелегальный проход
сферограницы закрытых зон подразумевал автоматическое навешивание "мухи"
на всякое разумное существо. Суф имел опыт ее прохода, но разницы не
почувствовал. Однако теперь причина зависания болфа была очевидна, она
могла произойти только по одной причине: Али от своей "мухи" избавился
сразу, а когда мадиста начинает манипулировать с искажениями пространства,
- все, что способно держать информацию в радиусе нескольких сот
километров, тут же ее сбрасывает. В этом и состоит первый принцип
информационной защиты. Избежать этой напасти, действительно, можно было
только "дубляжем" пилотажа, - но это уже излишние технические подробности.
  Возможно, именно этот "поступок" третьего пропавшего заинтересовал
пограничных наблюдателей больше, чем вся остальная экспедиция. Следящая
"муха" представляла собой нечто, похожее на невидимую точку пространства,
обладающая зеркальным эффектом на все происходящее вокруг. Это передающий
канал местного инфополя, работающего в пределах сферы и, как правило, не
имеющая выхода в ИИП. Совсем другое дело, каким образом она крепится к
своему объекту.
  Если предположить, что природа автоматически цепляющихся "мух"
примитивнее, чем навешиваемых индивидуально, нужно искать какую-то общую
характеристику организма, универсальную и в то же время индивидуальную,
чтобы исключить ее перевешивание с одного объекта на другой. Из всех
возможных вариантов Суф остановился на генетическом коде и показателе
мозговой активности (здесь имеются в виду тепловолновые показатели работы
мозга, не менее уникальные, чем узор роговицы или отпечатки пальцев). В
последнем случае не исключена возможность считывания информации
непосредственно с мозга. Разумеется, в исключительных случаях, о которых
не хочется даже думать.
  Самыми сильными в этой плеяде считаются "мухи" мадистологов, которые
крепятся за все параметры организма одновременно, и будут держаться даже в
том случае, если эти параметры искусственно менять. Эти "мухи" славятся
тем, что снять их в принципе невозможно. Пограничные же считаются самыми
примитивными. В Ареале отвязаться от такого подарка не составило бы труда.
Но, тем не менее, способ крепления этой штуки следовало уяснить прежде
всего, и Суф не придумал ничего лучше, как поискать третью "муху",
крепленную к Перре. Машина однозначно заявила, что ничего подобного на ней
уже давно не висит; что она, умница, сумела избавиться от нее еще давно.
Эта новость сразу исключила возможность крепления на генетический код - на
Перре ему неоткуда было взяться: она относилась к биоклассу ИНИ,
использовалась только в рабочих целях и "самовоспроизводством" занималась
лишь в рамках мелкого ремонта. А вот нечто похожее на мозговую активность
в ИНИ-аппаратах обнаружить можно наверняка.
  Суф воспроизвел ее рабочий календарь двухмесячной давности. Именно в это
время она его раздражала своими настойчивыми попытками отключиться. Но,
видимо, Перра посчитала "муху" своей личной проблемой, не касающейся
хозяев, и избавилась от нее сразу, как только Суф оставил ее в покое и
позволил провести в "отключке" нужное время - машине для полного
"отключения и остывания мозгов" понадобились сутки.
  - Да уж, - произнес Суф, - нам с тобой понадобится суток трое провести в
коме. В такой коме, чтоб мозги окоченели. Только кто нас после этого
"включит" в прежний режим?
  - Али. Кажется, настало время ему выходить из игры.
  - По мне так он уже давно доигрался...
  - Нет, это я доигрался. Ксар сказал, что мне надо было сидеть на Земле -
они бы не следили за ним так пристально.
  - Можно подумать, я тебе не говорил о том же самом. Даже Али и тот тебе
говорил...
  - На Земле я его не найду. За орбиту мне выходить нельзя! Мне, так или
иначе, придется встретиться с ними. Им нужна только информация о нем...
Мы, в сущности, ничем не рискуем.
  - Наивный Матлин, - покачал головой Суф. - Это тебе не Ксарес, которому
наплевать на все. Эти фактурологи будут ловить Али на тебя, пока не
поймают. А что будет потом - мне даже страшно предположить... Я
представить себе не могу, что они сделают с Землей, когда узнают, кто он.
Так что выбора нет. Надо убираться отсюда любым способом раньше, чем они
за тебя возьмутся.

  Когда Перра, обогнув Европу, вонзилась в Атлантический океан и дала крен
на погружение, Матлин был на грани нервного срыва.
  - Они не имеют права! Это должно быть запрещено! В этом Ареале должна быть
хоть какая-нибудь декларация прав? Причем тут Земля? Ты увези меня, Суф,
даже если они высосут из меня мозги. Здесь я все равно ничего не смогу.
Здесь я смогу только достойно сдохнуть!..
  - Ничего, лягушонок, - Суф похлопал его ладонью по затылку, - еще не
конец. Держи себя в руках. Даже если нам не суждено больше свидеться, я не
хочу запомнить тебя сопливой размазней. Ты никогда таким не был. А из
твоих мозгов они в любом случае много не высосут... Нечего там особенно
высасывать...
  Матлину вспомнился первый день их знакомства, когда Суфа до глубины души
возмутило стремление волосатого фактуриала изучать навигацию, не побрив
головы. И как Ксарес битый час ему объяснял, что Матлин все-таки приятное
существо, вполне симпатичное и для фактуриала достаточно смышленое. Что на
него, безусловно, стоит потратить время - не пропадать же ему здесь просто
так.
  От этих воспоминаний ком застревал в горле. Он даже не заметил, как Перра
встала у самого кратера шахты, с диаметром, вполне проходимым для средних
размеров болфа.
  - Хорошо, - успокаивал себя Матлин, - я не патриот, но не свинья же я, в
конце концов, и не подопытное животное для этих ублюдков! Почему они
выжидали? Почему не взяли меня сразу?
  - Ну-ка, живо, снимай с себя эти тряпки, - скомандовал Суф, - чтобы через
минуту на тебе была полная навигаторская защита.
  - Ты уверен, что нам стоит туда соваться?
  - Разве у тебя есть выбор? За орбитой тебя ловят, на Земле за тобой
следят? Предложи что-нибудь еще?
  - Может, эта шахта - не совсем то, что ты думаешь?
  - Конечно, это стая акул рыла себе братскую могилу. Переодевайся, да
поживее!

  Перра пошла в шахту сама. Медленно, по спирали, с почти автомобильной
скоростью, без каких-либо опознавательных формальностей. Через час столь
изнурительного погружения Матлину показалось, что пора бы им всплыть
где-нибудь у берегов Новой Зеландии, что вся эта затея вряд ли имела
смысл, потому что в лучшем случае она ничего не изменит, а в худшем -
приведет прямо в руки к бонтуанским фактурологам. Но вдруг "пряник"
дернуло, как пробку из бутылки с шампанским, и панорама поменялась. Вода
исчезла. Они проходили нормальный, типичный для шахтоприемников,
амортизационный экран, запыленный и задымленный, который выполнял роль
затычки, изолирующей внутренности планеты от всего окружающего ее хаоса.
  - Ты был прав, - вздохнул Матлин и посмотрел на индикатор, - хорошо бы Али
отреагировал на глубинное погружение. Слушай-ка, - насторожился он, -
может, "пряник" сам себя посчитал четвертым членом экипажа, раз на него
навесили "муху"?
  - Не может... - спокойно ответил Суф, - к тому времени она уже не висела.
А хоть бы и висела, так что с того? Это еще не дает права считать себя
членом экипажа.
  - Может, в ней происходили процессы, дублирующие пилотаж? Инстинктивно, на
всякий случай...
  - Может, это в тебе происходили дублирующие процессы?
  - А беременная женщина?
  - Что?
  - Может дать на индикатор две "души"?
  - Разумеется, а как же!
  - С какого месяца? - подскочил Матлин так, что Перра была вынуждена
пристегнуть его к сидению.
  - С первого дня, - также спокойно ответил Суф и постучал указательным
пальцем по панели. - Это очень чувствительный индикатор.

  Из-под экрана Перра, почти на ощупь вышла на верхний горизонтальный
уровень. Суф вынул из нее прибор, способный выходить на связь с
незнакомыми архивами, оставил в ней режим "один шаг КМ-транзита" и
заморозил ее внутренние процессы, насколько это было возможно. Из машины с
прибором на вытянутой руке он выбрался в кромешную темноту на мягкую
поверхность, на которой не слышны были звуки шагов. Матлин, не чуя под
собой ног и теряя способность адекватно воспринимать ситуацию, последовал
за ним, как слепой за собакой-поводырем. О присутствии жизни в его
изможденном стрессами организме говорило лишь бешеное сердцебиение,
отдающее в виски и учащающееся с каждой секундой. Еще немного и он
отключился бы совсем, но Суф на что-то наткнулся.
  Это оказалась гладкая сплошная стена с едва светящейся панелью.
  - Мост на нижние ярусы, - объяснил Суф, - возможно, еще куда-нибудь, но,
похоже, только в пределах зоны.
  - Чего? - пробормотал Матлин.
  - Ай... отойди отсюда. Только мешаешь...
  Суф аккуратно разобрал лучевой щит и подсоединил прибор Перры к
информационной сетке моста. Изобретение сработало: с его манжета
спроецировался экран и начал пестрить разверсткой внутризонных маршрутов.
  - Так я и думал. Они отключили КМ-приемники на болф. Подключить обратно их
можно только с главного технопарка. Ты представляешь себе, что это
означает? А это означает лишь то, что болф в полном порядке. Выход в парк
есть! Матлин, мы в двух шагах от удачи! - но в двух шагах от Суфа вместо
счастливого Матлина стояло бледное, размазанное в пространстве пятно,
покачиваясь и сосредоточенно осмысливая что-то внутри себя, не имеющее
никакого отношения к неожиданным удачам.
  Суф перебросил координаты технопарка на рабочий режим моста и вошел в сеть
местной лаборатории, запросив сведения об оборудовании, позволяющем
снимать следящие "мухи". Вместо каталога оборудования последовал щелчок,
смысл которого Матлину вряд ли был понятен, но один возглас Суфа
моментально привел его в чувство.
  - Смываемся! Немедленно! - Суф втолкнул его в лифт и вытолкнул уже в
главный зал зонального технопарка. Первая здравая мысль, пришедшая в
голову Матлина, была поинтересоваться местоположением парка в галактике:
достаточно ли оно удалено от Земли, чтобы Али отреагировал на его
исчезновение. Но Суф умчался к рабочим панелям, бросив его на произвол
судьбы, и Матлину ничего не оставалось, как нервной походкой расхаживать
взад-вперед, ждать и придерживаться единственной верной тактики - ни у
кого не путаться под ногами. Как-нибудь ситуация обязательно должна
разрешиться, главное, не помешать ей это сделать.
  Кроме них на пульте координатора флота находился одинокий гуманоид,
которого Суф чуть ли не оттолкнул от рабочего места. Гуманоид воспринял
это как экстремальную ситуацию, покорно отошел и начал наблюдать, как
постороннее существо орудует на вверенном ему пульте. Суф же развернул на
панораме диспетчера флот технопарка, обнаружил свой аппарат в дальнем
ангаре у самой границы сферы, вывел его на маршрут, задал скоростные
режимы и запустил саморазблокировку в систему, парализовавшую его
КМ-приемники. Последняя программа сработала только через центральный
информационный узел и заставила диспетчера сильно заинтересоваться этой
процедурой, а заодно и личностью Суфа. Матлин решил, что самое время
отвлечь его внимание на себя и прогуляться перед ним туда-сюда ровно на ту
минуту, которую должна отработать программа, и все! И все! У него
закружилась голова от предвкушения, что это, может быть, последняя минута
его страданий. Но все это было слишком здорово, чтобы оказаться правдой.
  - Кто это? - спросил диспетчер, указывая на Матлина и вытягивая шею от
удивления: мимо него вышагивал типичный фактуриал в навигаторской
экипировке. Это была слишком откровенная экзотика, для непосвященного
бонтуанца.
  - Помощник, - ответил Суф, не отрываясь от своей работы. - Иди, Матлин,
подожди меня у лифта.
  Черные глаза диспетчера неприлично округлились и стали напоминать два
мокрых волдыря. "Сетчатку расширяет, - подумал Матлин, - дробит,
фокусирует, сейчас начнет меня изучать". Исключительно из самых гуманных
соображений, чтобы не лопнули глаза у этого любопытного гуманоида, Матлин
решил помочь ему развеять худшие сомнения и, как цивилизованное существо,
на языке Ареала подтвердить, что он, действительно, помощник и сейчас же,
немедленно с удовольствием уберется к лифту, а то и подальше... Но тут же,
не закончив своего сумбурного монолога, понял, что на этот раз совершил
ошибку непоправимую. В основе его Языка даже глухой бонтуанец способен был
определить фактурную основу, да не какую-нибудь, а самую что ни на есть
доморощенную.
  Реакция диспетчера не подвела: за пять секунд до отработки программы он
успел включить аварийный "стоп" всех работающий в этот момент режимов
станции. Суф в ужасе отскочил от пульта и замер у него за спиной.
  - Что ты натворил, паразит! Пять секунд оставалось...
  Матлин готов был застрелиться или прыгнуть с небоскреба вниз головой, но
ни пистолета, ни небоскреба под рукой не оказалось. Не оказалось даже
времени на размышление, потому что из лифта уже выходили те самые
двухметровые существа, которые только что снимали их с самолета.
  - Не стоило, - начал один из них, - поднимать панику. Это не в наших общих
интересах. Вам следовало спуститься двумя галереями вниз, не покидая
Земли. Мы готовились к этой встрече. Не надо ничего бояться, идите за нами
следом.
  Матлин сам от себя не ожидал такой покорности: в какой-то момент у него не
осталось и тени сомнений, что ему надо идти, что так, безусловно, будет
лучше для всех; более того, в этом и есть единственный верный путь решения
проблем.
  - Остановись! - крикнул Суф. - Опомнись, что ты делаешь!
  Матлин обернулся и будто очнулся ото сна. Только теперь он заметил, что
перчатка Суфа осталась лежать на панели, упираясь лучевым указателем в
ключ системы остановленной программы. И те несчастные пять секунд, которых
не хватило до старта, оставались актуальными сразу после отключения
аварийного "стопа".
  Возможно, вполне вероятно, что Суф представлял себе, как отключается
"стоп". В конце концов, оборудование технопарков - его прямая
специальность, но сколько времени на это уйдет? Сколько времени Матлин
сможет продержаться врукопашную против трех гуманоидов - здесь речь может
идти лишь о долях секунды.
  Он вопросительно посмотрел на Суфа: "Ты б хоть намекнул, что делать. Я
сделаю сам. Мне терять нечего, ты только намекни". Суф стоял как
вкопанный, будто время работало на него, а не в совершенно противоположную
сторону.
  - Мы могли бы прекрасно побеседовать здесь, - обратился Матлин к своим
конвоирам. - Вас интересует Али? Да, он действительно был с нами. Кто он?
Отменный мухолов. Его жизненное кредо? Наплевать на все и на всех. Кто он
мне? Демон-хранитель. Что-нибудь еще?
  - Превосходно сказано! Больше ничего не надо, - донеслось из закрытого
контура лифтовой площадки и, когда все присутствующие обернулись на звук,
на площадке уже стоял собственной персоной Али-Латин. - Ух, еле успел, -
сообщил он бонтуанским фактурологам с пафосом в интонации, за которой
обычно следуют бурные аплодисменты. И вид у него был будто с подмостков
бродячего театра: разрисован, как папуас, с красными перьями на голове, в
рваных джинсовых шортах; с бубенчиками на щиколодках босых ног, которыми
он, надо полагать, только что отплясывал самбу на мексиканском побережье.
  Али выволок с площадки лифта длинный полосатый мешок, который гулко
загрохотал о ребристый спуск из лифтового отсека.
  - А это мой дун. Банальный заурядный дун. - Прояснил ситуацию Матлин, но
ситуация в этом не нуждалась. - Ты, кажется, собирался взять на себя
некоторые проблемы?
  - Именно поэтому я здесь, недоумок! - Али извлек из своего мешка длинную
холеную дубину и с воплем "Хэй-йа! Все проблемы решаются просто!" засветил
в поясницу одному из матлиновых оппонентов. Похоже, в гравитации
технопарка дубина оказалась для него слишком тяжелой, чтобы с первого
размаха дотянуться до головы.
  После того как Али, совладав со своим орудием решения проблем, вполне
успешно треснул диспетчеру по уху и рикошетом Матлину по затылку, - Матлин
уже с трудом соображал, что происходит. Кажется, падая, он чуть не
вывихнул челюсть, зацепившись ею за какую-то деталь местного "дизайна", и,
потеряв сознание, лишил себя уникальной возможности прочувствовать колорит
ситуации во всех его оттенках. Но, очнувшись в пилотском отсеке болфа,
нисколько об этом не пожалел. Корабль уже шел в режиме КМ-транзита,
оставив далеко позади "чью-то галактику" с чьими-то проблемами, чьими-то
неисполненными желаниями и неопределенными перспективами. Возможно, именно
теперь, впервые за эти бесконечно долгие месяцы, ему бы удалось в полной
мере расслабиться, если б Суф не тряс его за шиворот и не кричал:
  - Эй, Матлин! Ты меня еще помнишь? Ты меня узнаешь?

  УЧЕБНИК
ВВЕДЕНИЕ В МЕТАКОСМОЛОГИЮ
Теория равновесия.

  Под равновесием здесь понимаются пропорции движения, удерживающие
предполагаемую точку в неподвижном состоянии. Скорее, это теория
неподвижности. Она относится к мировоззренческим теориям посредников и
именно на нее идет ссылка в предшествующих описаниях, как Великое
равновесие природы.
  Первые ее постулаты действительно вышли из теории неподвижности и мало чем
отличаются от родных законов физики. К примеру: "движение и покой
относительны - одно существует относительно другого". Не стоит углубляться
в известные каждому школьнику рассуждения о точке в движущейся и
неподвижной системе... Или, скажем: "движения и покоя в чистом виде не
существует" - это, разумеется, для отличников. А для особо выдающихся
вундеркиндов из этих постулатов даже извлекается двойное дно.
  Вернемся к нашим игрушкам, подобным "вертушкам времени" и рассмотрим еще
одну - "вертушку чистого равновесия". Тем более что через эту "вертушку" в
свое время проходят все перспективные цивилизации, но мало у кого она
по