в школе, в
которую способен был поступить далеко не каждый уроженец Ареала. Несмотря
на то, что в этой школе прошел немалый срок его жизни - три курса
составляли около 25 земных лет. Зато он без умолку хвастался своими
конструкторскими лабораториями и, конечно, моделями. Одна из них, наиболее
концептуальная, была обнаружена в последнем сводном каталоге навигации в
разделе "Как не надо проектировать летательные аппараты и почему" - этим
фактом он гордился особенно: привлечь к себе внимание навигаторского
каталога было самой заветной мечтой любого конструктора.
   
Но настал день торжества и для Матлина. День, когда он впервые должен был
ощутить радость полета, несмотря на все его внешние условности, и
выполнить первое самостоятельное перемещение из парка школьных
аттракционов на техническую платформу, которая по "навигатору" принимала
всех проходимцев, не имеющих четкой полетной задачи. Собственно, если б
они не прошлись по этой платформе собственными ногами, Матлин ни за что бы
не поверил, что был нормальный перелет, а не тренажер. Суф не пожелал
разделить праздника первого полета ученика. К тому времени ученик успел
ему надоесть "хуже липкого скафандра". Его гораздо больше занимала беседа
с оператором платформы, с которым он куда-то пропал на целые сутки. А что
такое "липкий скафандр", Матлину довелось узнать намного позже.
  Но прежде он тщетно прождал Суфова возвращения и набегал по заковыристым
туннелям платформы больше, чем налетал, пока, в конце концов, не
заблудился. Выбраться ему удалось лишь благодаря самостоятельно освоенной
разметке и еще, может быть, благодаря самостоятельному осознанию того, что
если он не выберется сам, его здесь никто искать не будет. Вернувшись на
корабль, он первым делом закрепил у себя на манжете пульт одношагового
дополнительного КМа с исходной точкой на корабле, чтобы не стать
заблудившимся посмешищем, и вновь устремился на поиски.
  Суф как в воду канул, и Матлину ничего не оставалось, как стартовать в
парк самостоятельно. Возможно, второй полет удался бы ему лучше первого,
если б не случилась та самая непредвиденная ситуация, о которой он
неоднократно намекал своему учителю. Все произошло от того, что Матлин,
загрузив программу, не поспешил убраться подальше от пульта, как учил Суф,
а напротив, устроился поудобнее и вывел на панораму все параметры его
работы. Тут-то ему и стало слегка не по себе: машина четко показала
приближение второго космического корабля на скорости, будто он шел на
таран. Матлин, наслушавшись рассказов Суфа, сразу включил аварийную
блокировку коммуникаций и, не сбивая "навигатора", запустил корабль в
режим КМ-транзита. Но блокировка сработала, а КМ-режим не пошел. Пытаясь
разобраться почему, Матлин сбил-таки "навигатор" и только после этого до
него дошло, что через аварийную блокировку коммуникаций, исключающую
проникновение в корабль извне, никакая перезагрузка невозможна. Можно лишь
быстро и правильно создать внутреннюю программу, которая собьет с толку
преследователя. Ничего другого ему не оставалось. Суф говорил о каком-то
режиме "экстремального навигатора", позволяющего любую задачу переложить
на внутренний компьютер, в нем должно было находиться особое изобретение
Суфа - "автопилот преследуемого", которое он сам считал детской игрушкой,
но игрушки Суфа в такой ситуации были надежней матлиновой головы, и он
решился.

  "Автопилот" одним шагом БКМа выбил корабль с траектории, и преследователь
исчез не только с панорамы, но и со всех приборов. Несколько секунд полета
шли вслепую на малых скоростях, настолько малых, что включилась
естественная панорама и показала Матлину, как от преследующего корабля
осталась тонкая полоска света, исчезающая в глубинах дальнего космоса,
дальше самых дальних видимых ему звезд. "Не успел затормозить," - объяснил
ему "автопилот" и зафиксировал максимальную дистанцию удаления, которая,
по замыслу программы, с этого момента должна была стремительно
прогрессировать от любого маневра преследователя. И Матлин со вздохом
облегчения повалился в кресло.
  Не прошло десяти секунд, как пульт снова вошел в аварийный режим. Глазам
Матлина явилось зрелище еще более ужасное: с компьютера одна за другой
стали слетать программы, которых он так или иначе касался, и "автопилот
преследователя" оказался в этом черном списке под номером один. Суть
происходящего стала ясна лишь после того, как на вычищенной рабочей
панораме, лоб в лоб, во всей своей красе возник преследователь, и машина
Матлина позорно капитулировала, сообщив своему пассажиру, что дальнейшее
сопротивление бессмысленно - чужаку удалось нарушить блокировку
коммуникаций; подробный анализ ситуации содержится там-то...
  - Да иди ты со своим анализом... - огрызнулся Матлин. С перепугу у него
пересохло в горле. Пульт уже не реагировал на отчаянные попытки спасти
положение, а был целиком занят захватчиком, который, приблизившись на шаг
БКМ-приемника, тут же отчалил восвояси. Из внешнего коридора в пульт
управления, сметая на своем пути оставшиеся коммуникационные блокировки,
рвался Суф, до неузнаваемости рассерженный на всю гиблую, неизвестную
науке породу "летучих головастиков", у которых "сперва прорезаются крылья,
а затем уже глаза, хвосты, мозги и прочие обременительные детали". О
существовании таких биологических парадоксов Матлин не знал, возможно,
узнав, не поверил бы, если бы Суф не утверждал, что с одним таким
экземпляром знаком лично. Более того, еще пару секунд назад готов был
втереть его в гравитационную площадку, но, увидев состояние "головастика"
и трезво оценив ситуацию, смягчился:
  - Ладно, буду учить тебя управлению. Что поделаешь... С чего-то надо
начинать.
   
По прибытии в парк они в первую очередь проанализировали ситуацию:
  - Первая большая глупость, которую ты сделал, - поучал его Суф, - это
аварийная блокировка. Надо ж было додуматься! Она рассчитана на самый
крайний случай. Ты мог отключить входные мосты, но связь с кораблем должна
быть всегда. Еще раз врубишь аварийный блок - считай, что похоронил себя
заживо.
  - Откуда мне было знать, что это ты?
  - Кому ж ты, кроме меня, мог понадобиться? А даже если не я, тем более
надо было связаться и выяснить, в чем дело. Никто не полезет к тебе в
корабль, если есть связь.
  - Почему ты не связался со мной с платформы?
  - Откуда я знал, что ты расселся на пульте? Чему я учил? Не умеешь
сматываться - не берись. Из миллиона вариантов ты выбрал самый гнилой.
Во-первых, для кого существует "ноль-фаза"? Именно для таких тугодумов,
как ты. Она держит корабль вне пространства целую минуту, - за это время
машина сто раз прокрутит варианты и сама выберет решение. Вот и все!
  - А во-вторых?..
  - Во-вторых... - задумался Суф, - от меня бы ты все равно не ушел. Не
забывай, что я загружал программы. Какой позор! На скоростном болфе не
уйти от антикварного драндулета! Это ж кому рассказать? Даже не знаю, как
тебя учить? Чему тебя учить?
  - Как следует! - прорычал Матлин и очень сердито нахмурился, демонстрируя
этим серьезность намерений, - и с самого начала.
   
Для вышеупомянутого начала, Суф изыскал очень древнее "летательное
чудовище", управляемое во всех режимах с гибкой конструкции пульта: под
любой рост, длину конечностей, толщину и количество пальцев пилота. Он
усадил своего ученика в пилотское кресло, крутящееся в круглом коконе
панорамы с управлением на подножках и подлокотниках под каждую пятерню.
Ввел в контур панорамы управления дублер, по которому тут же принялся лихо
молотить своими тонкими пальцами с такой скоростью, что у Матлина зарябило
в глазах. При этом он еще и болтал без умолку: вертикальная ось,
горизонтальная ось, направляющая ось, выравнивать корпус только по
направляющей оси, 15 градусов лево-право-низ-верх, даешь пару градусов
крена вперед - так он легче стартует; здесь у тебя таблица распределения
габаритов корпуса, вот так выводишь схему габаритовращения, а эта таблица
появляется на три секунды - надо успеть задать оптимальное положение
корабля, иначе корабль на скорости поведет... это схема включения
внутреннего оборудования - задаешь скорости прохождения команд...
  - А как насчет того, чтобы снизить скорость объяснения нового материала? -
не выдержал Матлин.
  Суф опешил.
  - Я тебе это десять лет объяснять должен? Напрягись, будь любезен, и не
старайся казаться тупее, чем ты есть, - тупее уже невозможно. Не на меня
смотри, на таблицу. Перед каждым маневром она будет зависать на пять
секунд.
  - Но я не вижу никакой таблицы.
  - Как не видишь?
  - Никак! Ни одной таблицы. Размытые пятна и все.
  Суф поглядел на "размытые пятна", потом на Матлина, потом опять на
"размытые пятна".
  - Я могу их сделать поярче и побольше, но они закроют весь низ панорамы.
  - Может, как-нибудь обойтись без них?
  - Может, ты вообще без этого всего обойдешься? Сделаем тебе игрушку,
будешь летать на ней по ЦИФу и балдеть.
  Суф вышел из пилотской, но очень скоро вернулся с полупрозрачным мягким
шлемом в руках. Шлем одевался на затылок и закрывал верхнюю часть лица,
сдавливая виски влажными присосками. Когда Матлин открыл глаза, испытал
настоящий шок: он увидел все, каждую клеточку кожи на своей руке, каждый
кровеносный сосуд под кожей, даже шевелящиеся в них кровяные тельца. Он,
от неожиданности, спрятал руку за спину и с не меньшим интересом уставился
на Суфа, будто познакомился с ним заново. Его пленила радужная оболочка
суфовых глаз, переплетенная всеми оттенками синевы, в загадочных узелках,
которые безжалостно поглощала черная клякса зрачка, - это был первый
признак того, что Суф начинает сердиться.
  Очки имели полезное свойство избирательно "приближать" к себе предметы, и
Матлин по очереди приблизил к себе каждую таблицу. Они были составлены в
цифровых кодах на языке одной из протофактур, признанном наиболее
универсальным для понимания. Матлин понимал его очень приблизительно,
скорее интуитивно и ни за одну из своих трактовок не поручился бы головой.
Вся панорама, как выяснилось, была рассечена мелкой сеткой. Это говорило о
том, что она не являлась прямой проекцией с внешней оболочки корабля, а
высчитывалась программой, и каждая клеточка этой сетки имела свое
назначение и отвечала за свой объем информации. Под пальцами Матлина
оказались вовсе не кнопки, а усеченные концы лучей, вернее, различные их
комбинации, которые в компьютерных аналогах Ареала имели свойство
считывать информацию с пальца клиента и таким же способом ее передавать.
Но это, видимо, было первым в истории Ареала случаем применения лучевых
кнопок. Поэтому информация не считывалась, даже не пыталась... Да что там
кнопки, вокруг оказалось столько интересных вещей, что можно было сутки
просидеть, не сдвинувшись с места. Однако Суф безжалостно вывел своего
ученика из состояния преждевременной эйфории:
  - Надень перчатки и заходи на старт. Чего время тянешь?
  Матлин "потянул" корабль из шахты "вверх ногами", тщетно пытаясь выровнять
его на ходу.
  - Зачем? - удивился Суф, - какая ему разница, главное, чтоб ты понимал,
что происходит. Сойдешь с орбиты, наберешь скорость - выровнять будет
проще.
  Сойдя с орбиты, Матлин кувыркался минут десять, прежде чем зайти на
маневр. Маневр заключался в том, чтобы уловить спутник соседней планеты и
добраться до него по кратчайшей траектории, не гоняясь за ним, как борзая
за механическим зайцем. Благодаря деловым советам и практическому участию
Суфа, "заяц" был вскоре пойман и весьма удачно, можно сказать, с первой
попытки. Они зависли над жерлом широкой шахты, в которую предстояло войти,
и Матлин почти не сомневался, что не промажет.
  - В малогабаритных кораблях для панорамы применяется шлем, - пояснил Суф,
- но два шлема на одну бестолковую голову - это уже слишком. И вообще,
волосы надо убрать, потому что волосатых пилотов не бывает.
  - Почему бы не предусмотреть в этой посудине центровочный поплавок?
  - Чего?
  - Чтоб она соблюдала направление общей гравитации... там, где она есть.
  - Зачем?
  - Для удобства.
  - На самом деле это очень неудобно. Любая привязка к гравитации неудобна.
Ты это поймешь только с опытом. Но мне нравится твое отношение к
неудобствам. А теперь пошел-ка в лабиринт.
  Матлин вцепился в подлокотники, и корабль мягко тронулся вниз, в оранжевую
кишку извилистого лабиринта, стены которого были очень похожи на заросли
сухих губчатых кораллов.
  - Разгоняй, разгоняй - так он легче пойдет на маневр. Корпус держи... пять
градусов... поверни вверх... три - вправо, да не мотай его в ручную, задай
параметры - он сам выровняется, ...еще два градуса... много даешь, вернись
в таблицу, на глаз у тебя еще рука не набита... криво пошел... сейчас
сорвется. Где у тебя центровка? Выравнивай, выравнивай!

  Но выровнять Матлин уже не успел, потому что очнулся на полу перед
пилотским креслом с шишкой на лбу вместо шлема.
  - Так летали древние астронавты, - мечтательно произнес Суф, ощупывая его
шишку и, смазывая ее быстроиспаряющейся жидкостью, - рискни ты сейчас на
такой посудине сунуться в Ареал, упекут в "музей"... прямо в посудине. - И
он погрузился в воспоминания, видимо, не самые приятные воспоминания
своего прошлого.
  - Я так надеялся, что это тренажер, - простонал Матлин.
  - Обижаешь. Самый настоящий учебный лабиринт. И корабль настоящий. Ты
помял ему "фасад", теперь жди, пока восстановится.
  - Сам восстановится?
  - А как же?
  Матлин поднялся, потирая ушибленные места.
  - Корабли Ареала восстанавливаются сами?
  - Нет, зачем? Это антиквариат сам восстанавливается, и то не всегда. А
корабль Ареала попробуй помять... Им планету с орбиты выбить можно,
особенно "пломбы" астрофизиков - об нее саму можно помять что угодно.
  - Что за "пломбы"? Пломбы тоже летают?
  - Ты никогда не видел АФ-пломб? Еще как летают! Все, что угодно, летает.
Это пилотируемые шары размером с планету. Их крепят в систему вместо
естественных планет, если что-то случается, или для укрепления системы и
наращивают на нее нужную массу нужной кондиции внутри и снаружи. Со
временем оболочка шара растворяется, и ты не отличишь планету от
натуральной.
  - Ты летал на таких штуках?
  Суф вышел из своей мечтательной прострации как-то слишком неожиданно и
серьезно поглядел на Матлина.
  - Еще бы! Я и не на таких летал. Но тебе об этом знать еще рано.
Взгляни-ка лучше на свой пилотский тест: реакция никуда не годится,
зрение... ты сам все понял, слух - аналогично. С таким слухом только по
павильону Ксара бегать, да от шорохов шарахаться.
  - А надо...
  - Надо как минимум различать, что это за шорохи. Скорости восприятия тоже
никакой. Как думаешь пилотировать дальше?
  - Как очень древние, самые древние навигаторы.
  - Это уже древнее, чем сама древность.
  - А кто мне говорил, что фактуриалы не отстают по своим умственным
способностям от...
  - Чего стоят твои способности, если ты не можешь пользоваться ими? Хочешь
чисто интеллектуальный тест?
  - Ну...
  - Только отвечай сразу первое, что пришло в голову, иначе не получится.
Помнишь, ты говорил, что внешний "зал" корабля - идеальный полигон для
испытания машины, только потому, что некуда врезаться? Придумай принцип
скоростного полигона для летательного аппарата.
  - Чтоб не врезаться?
  - Скажем так, не сорваться с маршрута.
  - Внутреннее пространство пустого шара... с отрицательной гравитацией.
  - Это тренажер, а ты полигон придумай.
  Матлин задумался.
  - Нет, с "отрицательной гравитацией" - это ты хорошо сообразил, теперь
придумай конструкцию, в которой можно испытывать корабль на скоростях.
  - А это возможно?
  - Возможно.
  - Может, это принцип подвижного кольца? Внутри него возможна любая
скорость, а если оно подвижно - то и любая траектория.
  - Что? - переспросил Суф. - Ты, парень, какую геометрию в школе проходил?
Сейчас я тебе запущу корабль в режим вращающегося кольца - только потом не
жалуйся на меня Ксару.
  - Ты хочешь сказать, что это не полигон?
  - Почему, полигон. Просто я не тому тебя учу. Начнем-ка мы с тобой с
элементарной физики, иначе я не отвечаю за ту кашу, которая будет в твоей
голове после моих занятий.
  - Хорошо, - согласился Матлин, - хоть с элементарной арифметики, только
расскажи, как выглядит этот полигон.
  - Тебе что-нибудь объясняли о геометрии кинетического пространства?
  - Оба-на! - Матлин сразу не нашел, что ответить. - Я представляю себе, о
чем идет речь, но не так, чтоб в деталях...
  - Какие еще пространственные геометрии ты себе представляешь? Свернутое
пространство тебе о чем-либо говорит?
  - Как это?
  - Очень просто: попав внутрь этого пространства, ты можешь разгоняться на
любой скорости, в любом направлении - и никогда не вылетишь за его
пределы, потому что оно сворачивается на тебя из любой точки со скоростью,
задаваемой твоим кораблем.
  - А, прости пожалуйста, как же из него потом выбраться?
  - Вот! Именно для этого нужно знать все пространственные геометрии и
физику, начиная с элементарной. Так что, извини, с тестом пока ничего не
получилось. Собственно, твои "земные" испытатели машин тоже могли не знать
о шаровых гравитационных полигонах. Скажи, какая гравитация на твоей
планете?
  - Чуть больше, чем в лаборатории Ксареса - чуть меньше, чем здесь
сейчас... - и к этому сравнительному анализу Матлину, к великому своему
стыду, добавить было нечего.
   
В глубокой задумчивости Суф вел корабль по лабиринту на таких скоростях,
на которых Матлин уже сто раз смял бы его в лепешку. Лабиринт сужался,
петлял, извивался в коварных поворотах. Похоже было, что весь спутник
проеден им насквозь и навылет.
  - Вот что я тебе могу посоветовать в первую очередь, - рассуждал Суф, -
займись своим организмом. Я понимаю, что он тебе дорог как память, но для
пилотажа он не годится. Считай, что на тебе готовый гроб. Объясни Ксаресу,
что такие дела... Пусть бионики с тобой поработают, особенно со зрением и
нервной системой. Они умеют "выправлять" фактуриалов. Хотя бы на то время,
пока ты здесь.
  - Не будут. Я "натурал" - это для них превыше всяких ценностей.
  - Все "натуральные" достоинства останутся при тебе. Пусть дадут шанс
нормально жить, вот и все.
  - Пусть лучше вставят новые мозги в новое тело и не забудут мне сообщить,
что это я...
  - Нет! - категорически возразил Суф. - За новые "мозги" они удавятся. Тем
более для фактуриала. Какие есть, такими и будешь пользоваться. А вот
скорость реакции выправить могут. Это им ничего не стоит. Они же должны
понимать, что одних мозгов для того, чтобы выжить, не хватит. Честно
говоря, я до сих пор не понимаю, что им от тебя нужно. Может, ты опасный
тип? Может, с тобой вообще не стоило связываться?
  - Ты лучше за "дорогой" следи. Кишка становится уже, зацепишь!
  - Никогда не зацеплю, - ответил Суф. - Даже если захочу... - это в
принципе невозможно. Инстинкт! Понимаешь, что это? Когда руки умнее головы.
  - А если проход будет меньше габаритов корабля? Есть ли на этот случай в
твоей голове какая-нибудь геометрия?
  - Очень простая геометрия: развернемся - пойдем назад... И ты совершенно
напрасно улыбаешься. Обратно вести тебе.


                                  Глава 6

   
- Я заходил в твой дом, - обескуражено произнес Ксарес, увидев Матлина в
своей лаборатории, - хотел посмотреть еще раз на все это вблизи; и решил
перенести его в ближний павильон. Там суточное световращение как раз то,
что надо. И климат хорош, растения быстро приживаются.
  - Спасибо.
  - Будь здоров.
  - "На здоровье" надо говорить. "Будь здоров", это когда чихаешь или
фамильярно прощаешься.
  - Да, на здоровье. У меня нет возможности заняться твоим языком. В
компьютере мало информации - он начинает фантазировать.
  - Как фантазировать?
  - Думать. Когда машина думает - это не к добру. Скажи лучше, зачем тебе
эти два каменных льва у парадного входа? Когда я захотел войти, один из
них лег у двери, а другой подошел и обнюхал меня.
  - Не может быть, - опешил Матлин, - они же каменные!
  - Да, кам