вершенно не касалась.
     - Вы сказали им про их скорое разорение, да?
     - Да.
     - Черт возьми, сэр! Ведь они могли вас убить!
     - Это маловероятно. Я полностью контролировал ситуацию.
     - Боже мой, Артемис! Вы отправились на опасную встречу со своими злейшими врагами и даже не взяли с собой Закари, чтобы он вас прикрыл!
     - Уверяю вас, ему там нечего было делать.
     - Вы не имели права так рисковать. Могло случиться все, что угодно! - Она повысила голос:
     - А если бы Флад или Глентхорп вызвал вас на дуэль?
     Ее гнев раздражал и вместе с тем приятно удивлял. Артемис видел, что она не на шутку за него испугалась, хотя и совершенно напрасно.
     - Флад и Глентхорп - не из тех, кто рискует жизнью на дуэлях. Если бы это было так, я бы уже давно вызвал их на поединок. Успокойтесь, пожалуйста, Мэделин.
     - Успокоиться? Да как вы можете мне это советовать? А если бы кто-то из них схватился за пистолет и всадил в вас пулю?
     - Ну, я не такая уж легкая мишень, - мягко сказал он. - Не хотелось бы напоминать вам о моих недостатках, однако я как-никак магистр ванза и убить меня совсем не просто.
     - Ваша пресловутая ванзагарская выучка - не броня от свинца, сэр. Ренвик Деверидж тоже был ванзагарцем, но я взяла пистолет и застрелила его в коридоре второго этажа его собственного дома.

***

     Карета уже тронулась, но пронзительная тишина в салоне заглушала и грохот колес, и топот копыт. Вспоминая свое безрассудное признание в убийстве, Мэделин спрашивала себя, не сошла ли она с ума. Столько месяцев хранить свою самую главную тайну - тайну, за которую ее могли повесить или сослать на каторгу, - и вдруг выболтать ее в пылу спора!
     Артемис сидел задумчивый.
     - Значит, слухи и домыслы верны: вы действительно его застрелили?
     Она крепче стиснула сцепленные на коленях руки.
     - Да.
     - И ваш навязчивый ночной кошмар не что иное, как точное воспроизведение подлинных событий той ночи?
     - Да. Я не рассказала вам его первую часть.
     - Ту, в которой вы убиваете Девериджа.
     - Именно.
     Он смотрел на нее в упор:
     - Кроме того, вы не рассказали мне, почему вы так упорно стремились открыть дверь спальни, несмотря на бушующий в доме пожар.
     - В спальне была Бернис.
     Наступила короткая пауза.
     - Проклятие! - Артемис на мгновение задумался. - Как она туда попала и почему оказалась взаперти? - наконец спросил он.
     - Ренвик похитил ее в тот вечер, когда отравил моего отца. - Мэделин расцепила пальцы и сжала их в один кулак. - Он привез ее к себе домой, связал, сунул в рот кляп и оставил умирать в огне.
     - Как вы ее нашли?
     - Я застала папу еще живым. От него я узнала, что Ренвик похитил Бернис и хочет добраться до меня. Папа сказал, что быстрые, решительные действия - моя единственная надежда на спасение. Он велел мне вспомнить все приемы ванза, которым меня учил.
     - И что вы сделали?
     - Я отправилась к Ренвику домой. Ко времени моего прихода он уже поджег лабораторию и собирался устроить еще один очаг огня внизу, на кухне. Я вошла в сад, взглянула наверх и увидела в окне спальни лицо Бернис. Ей удалось добраться до окна, но она не смогла его открыть - у нее были связаны руки. А я не имела возможности подняться к ней по стене.
     - Поэтому вы вошли в дом?
     - Да. Мне не оставалось ничего другого. - Мэделин закрыла глаза под наплывом страшных воспоминаний. - Ренвик был еще на кухне. Он не слышал, как я вошла. Я поднялась наверх и двинулась по коридору к спальне. Было довольно темно, если не считать всполохов огня на черной лестнице.
     - Вы обнаружили, что спальня заперта.
     Она кивнула.
     - Я пыталась открыть замок шпилькой для волос. Я слышала, как трещит пламя, и понимала, что у меня мало времени. Неожиданно в коридоре появился Ренвик. Наверное, он увидел меня на лестнице.
     - Что он вам сказал?
     - Он засмеялся, увидев меня сидящей на корточках перед дверным замком, и показал мне ключ. "Это то, что тебе нужно, не так ли?" - спросил он.
     - И что вы ему ответили?
     - Ничего. - Она смотрела на Артемиса скво-вуаль. - На полу рядом со мной, под складками моего плаща, лежал пистолет. Ренвик его не видел. Папа велел мне действовать без колебаний, потому что Ренвик - ванзагарец. Я не стала тратить время на слова - просто нашарила на полу пистолет и застрелила его. Он был всего в двух ярдах от меня - шел ко мне размашистым шагом и хохотал как дьявол, которым и был на самом деле. Я не могла промахнуться. Я не имела права промахнуться.
     Артемис смотрел на нее, и глаза его восхищенно блестели.
     - А потом вы взяли ключ, открыли дверь и спасли свою тетю?
     - Да.
     - Вы удивительная женщина, Мэделин!
     Она пристально посмотрела на него:
     - Мне еще никогда в жизни не было так страшно.
     - Разумеется, - согласился он. - Это и есть самое удивительное. Мне не хотелось бы заставлять вас думать о тех страшных событиях дольше, чем это необходимо, но я должен выяснить один момент. Вы и ваша тетя были последними, кто видел Ренвика живым. Вы совершенно уверены, что он умер в ту ночь?
     Мэделин передернулась.
     - Да. Бернис отказывалась уходить до тех пор, пока мы окончательно в этом не удостоверимся. Она сказала, что здесь не должно быть ошибки, потому что этот человек - опасный маньяк.
     - К тому же очень хитрый.
     Она собралась с духом и решительно взглянула ему в глаза:
     - Почти такой же умный и хитрый, как вы, сэр. Однако его хитрость не спасла его от пули.
     - Я вас понял. Спасибо за заботу.
     - Черт возьми, Артемис, не надо разговаривать со мной как с кретинкой! Я знаю, что такое стрелять с близкого расстояния в грудь.
     - Конечно. Почему вы решили именно сейчас рассказать мне всю правду о событиях той ночи? Она застыла.
     - Уверяю вас, это получилось случайно. Я вовсе не собиралась признаваться в убийстве.
     - Это было убийство в целях самообороны.
     - Да. Но не каждый в это поверит, Артемис.
     - Я верю.
     - Простите меня, сэр, но вы восприняли новость о том, что я убийца, мягко говоря, несколько равнодушно.
     Он слабо улыбнулся:
     - Наверное, все дело в том, что для меня эта новость не была неожиданной. Я уже давно догадывался, что Девериджа убили либо вы, либо ваша тетушка. Однако из вас двоих я поставил бы именно на вас, Мэделин. Бернис сильна в ядах, а не в пистолетах.
     - Понятно. - Она опустила глаза и посмотрела на свои стиснутые руки. - Даже не знаю, что и сказать.
     - Не надо ничего говорить. - Он помолчал. - Но, учитывая ту горячность, с какой вы выпалили правду...
     - Не представляю, что на меня нашло. Должно быть, я лишилась рассудка. - Мэделин нахмурилась. - Но вы... Как вы посмели рисковать своей жизнью, отправляясь на сегодняшнюю встречу?
     - А почему, собственно, вы так на меня взъелись? - спокойно спросил Артемис. - Даже если бы меня убил Глентхорп или Флад, вам-то что за дело? Или вы боитесь остаться без помощника?
     Она вся взметнулась на волне праведной ярости.
     - Черт возьми, Артемис, вы прекрасно знаете, что дело не в этом! Я злюсь, потому что мне невыносима мысль о том, что с вами что-то случится.
     - Вы хотите сказать, что начали испытывать ко мне симпатию, несмотря на мое ванзагарское прошлое? Значит, вы готовы закрыть глаза даже на то, что я торгаш?
     Глаза ее сверкнули огнем.
     - Я не настроена шутить, сэр.
     - Я тоже. - Неожиданно он протянул руки и взял ее за плечи. - Скажите, почему вам так невыносима мысль о том, что меня могут убить?
     - Не стройте из себя идиота, сэр, - процедила Мэделин сквозь зубы. - Вы прекрасно знаете, почему я волнуюсь за вас.
     - Первое, что приходит на ум, - это то, что вам не улыбается перспектива подыскивать себе нового знатока-ванзагарца. Но если дело не в этом, значит, вы не хотите утяжелять бремя своей вины - вот почему вы так за меня переживаете.
     - Черт возьми, Артемис!
     - Если со мной что-то случится за то время, пока я на вас работаю, вы будете винить в этом себя - точно так же, как было после смерти вашего отца, верно?
     Она вдруг поняла, что он тоже на взводе.
     - Да, отчасти вы правы. Я не хочу взваливать на плечи такой тяжкий груз.
     - Вам не надо брать на себя ответственность за мою жизнь, мэм. - Он говорил холодно и резко, как будто рассекал ножом. - Это понятно?
     - Не указывайте мне, пожалуйста. Я сама как-нибудь разберусь, что мне надо, а что не надо.
     - Нет, - он убрал правую руку с плеча Мэделин и откинул вуаль с ее лица, - мы с вами вдвоем взялись за это дело и будем вместе до конца.
     - Артемис, если с вами что-то случится, я, наверное, и впрямь сойду с ума, - прошептала она.
     Он взял ее лицо в ладони.
     - Слушай меня внимательно. Я сам принимаю решения. И ты не можешь винить себя в том, что случится в результате этих решений. Я не твой подопечный, Мэделин.
     - А кто же вы тогда, сэр?
     - Я твой любовник. И прошу тебя никогда об этом не забывать.
     Он припал к ее губам в страстном поцелуе, потом отклонил ее назад и уложил на подушки сиденья, навалившись сверху и примяв ногами пышные складки юбки.
     - Артемис!
     - Несколько минут назад, когда я выходил из "Павильонов мечты", у меня было такое чувство, будто я только что очнулся от гипнотического сна, - он бережно обхватил ладонями ее лицо, - сна, который длился целых пять лет. Все эти годы я готовил свой план мести, но сегодня вечером впервые понял, что в моей жизни есть нечто более важное.
     - Чего же это, Артемис?
     - Ты.
     Он нагнул голову и опалил ее губы пылким, требовательным поцелуем. Подхваченная бурным вихрем ощущений, она всем телом прильнула к Артемису и стала целовать его с ответной горячностью.
     Его губы проложили влажную теплую дорожку по ее горлу.
     - Я твой любовник, - повторил он.
     - Да... да.
     Он поднял ее юбку, откинув подол к самой талии, и она ощутила его руки на своем нагом теле выше подвязок.
     Его пальцы нашли сердцевину ее желания и всего несколькими быстрыми поглаживаниями распалили в ней огонь.
     - Ты реагируешь на меня так, как будто создана для меня. - В его хриплом голосе слышалось благоговение.
     Она почувствовала между ногами его возбужденную плоть и поняла, что ему каким-то образом удалось расстегнуть брюки. Он схватил ее ноги и забросил себе на плечи. Она знала, что он не видит ее тела, скрытого темнотой, пышными складками платья и плащом, и все же чувствовала себя как никогда уязвимой. Однако это не пугало ее, а лишь еще больше распаляло.
     Потом он вошел в нее одним осторожным движением и наполнил собой. Мэделин прерывисто вздохнула, но он задвигался раньше, чем она успела к нему приноровиться. Его толчки были быстрыми, напористыми и властными.
     Острое напряжение внизу живота вдруг выплеснулось в сладкие содрогания, потрясшие все ее тело.
     Артемис издал сдавленный стон удовольствия. Мэделин почувствовала, как напряглись под ее ладонями мышцы его спины, крепче прижала его к себе, и он излился в ее лоно.

***

     Битый час проворочавшись в постели, Артемис наконец оставил все попытки заснуть, отбросил одеяло, встал и накинул свой черный домашний халат.
     Затем он подошел к низкому столику, опустился на ковер, зажег свечу для медитации и закрыл глаза, вдыхая травяной аромат, постепенно разгонявший его беспокойные мысли.
     Спустя некоторое время он начал мысленно анализировать каждую деталь своего плана, каждую меру предосторожности, каждый предпринятый шаг, выискивая недостатки и слабые звенья.
     Наконец он с удовлетворением заключил, что на данный момент сделал все, что мог, и сердце его вновь тревожно заныло при мысли о Мэделин.
     Он должен ее сберечь. Эта женщина возродила его к новой жизни.

Глава 19

     Сияющие люстры заливали ярким светом просторный танцзал, в котором развлекались гости лорда Клэя и его жены, известной своим гостеприимством. Мэделин пришла сюда не веселиться, но ее невольно ослепило все это великолепие. До замужества она очень мало бывала в свете, а после замужества и вовсе никуда не выходила. Это был совершенной иной мир, царство волшебных иллюзий - таких же мишурно блестящих, как в "Павильонах мечты".
     Она стояла вместе с Бернис возле открытых французских окон и смотрела, как кружатся в вальсе дамы в легчайших платьях и элегантно одетые кавалеры. Лакеи в ливреях лавировали между гостями с подносами, уставленными бокалами с шампанским и лимонадом. Музыку перекрывали громкие разговоры и смех.
     Бернис оглядела свою племянницу с головы до пят и просияла от удовольствия, - Ты вполне можешь посоперничать с любой из присутствующих здесь женщин, моя милая.
     Мэделин осмотрела свои бледно-желтые атласные юбки и сморщила носик.
     - Это все благодаря твоим стараниям.
     - Гм... Скорее благодаря стараниям Ханта. Это он проявил твердость и настоял на том, чтобы ты не одевалась сегодня в черное. В самом деле, пора тебе оставить траур и носить то, что и положено носить женщинам твоего возраста.
     Это желтое атласное платье появилось сегодня днем словно по мановению волшебной палочки, а вслед за ним появились искусная швея, которая тщательно подогнала его по фигуре Мэделин, а также перчатки в тон и бальные туфельки на мягкой кожи.
     Тетю Бернис так и распирало от самодовольства, и Мэделин поняла, что здесь не обошлось без ее участия. Однако глаза Артемиса, в которых блестела откровенная мужская гордость, убедили ее в том, что настало время снять траур по отцу.
     Это была идея Артемиса - прийти на вечеринку к лорду Клэю и, воспользовавшись большим скоплением народа, под шумок обыскать кабинет его светлости. Им надо было выяснить, что Клэй сделал с теми снотворными травами, которые он в большом количестве закупил в аптеке у миссис Мосс.
     Мэделин тревожно покосилась в сторону парадной лестницы. Артемис ушел на тайный обыск полчаса назад.
     - Что-то он долго, - тихо сказала она тете.
     - Не волнуйся. Хан - человек умный, он все сделает как надо и не допустит, чтобы его застали кабинете Клэя.
     - Я волнуюсь не оттого, что его могут застать в кабинете. Меня возмущает, что он взял на себя самую легкую часть нашего сегодняшнего плана, а мне предоставил самую трудную.
     - Объясни, ради Бога, о чем ты говоришь?
     - Разве непонятно? Мне приходится терпеть все эти взгляды и кривые усмешки. Ты что, не заметила, как всколыхнулась толпа, когда мы вошли в этот зал? Свежая новость: Артемис Хант пришел на вечеринку с Грешной Вдовой! Можно подумать, что всем этим людям больше нечем заняться, как только перемывать нам косточки.
     Бернис усмехнулась:
     - Ты совершенно права, моя милая. Им действительно больше нечем заняться. Твой роман с мистером Хантом - самая последняя сенсация в свете.
     - У меня такое чувство, как будто я участница увеселительного представления в "Павильонах мечты". Надо бы заставить этих людей купить билеты, а то пялятся задаром!
     - Перестань, все не так уж плохо.
     - Да, конечно. Лучше бы я сама пошла наверх обыскивать кабинет Клэя, а Артемис остался здесь терпеть любопытные взгляды зевак. Это пошло бы ему на пользу.
     - Высшее общество быстро утомляется сплетничать на одну и ту же тему, - заверила ее Бернис. - Новость о твоем романе с Хантом скоро приестся и перестанет вызывать ажиотаж.
     - Надеюсь, что ты права.
     - Бернис! - В незнакомом голосе слышалось наигранное удивление. - Как я рада вас видеть! Сколько лет, сколько зим!
     Обернувшись, Мэделин увидела женщину средних лет в розовом шелковом платье в цветочек, которая пробиралась к ним сквозь толпу. Дама навела на нее свой лорнет.
     - А вы миссис Деверидж, не так ли?
     Эта женщина сразу же не понравилась Мэделин.
     - Мы разве знакомы, мэм?
     - Нет, но я знакома с вашей тетей. Она нас представит друг другу.
     - Леди Стендиш, - пробормотала Бернис, - это моя племянница Мэделин.
     - Грешная Вдова! - Леди Стендиш наградила Мэделин холодной улыбкой. - Смелость Ханта достойна всяческого восхищения. Не каждый мужчина отважится пригласить в свой дом даму с такой репутацией, как ваша.
     Мэделин онемела от столь откровенного хамства, зато Бернис нисколько не растерялась.
     - Артемис Хант - человек не робкого десятка, - небрежно бросила она, - не чета вашему сыну Эндикотту, который, как видно, предпочитает общество посредственностей. Хант же ценит ум и изящество.
     Во взгляде леди Стендиш блеснуло негодование.
     - А также, судя по всему, имеет склонность к рискованным пари.
     Мэделин нахмурилась:
     - О чем вы, мэм?
     Губы леди Стендиш вытянулись в неприятную тонкую линию.
     - Моя милая миссис Деверидж, неужели вы не знаете, что ваше имя значится в книгах пари всех джентльменских клубов города? Условия предлагают тысячу фунтов стерлингов любому мужчине, который проведет с вами ночь и останется жив. Как я понимаю, Хант уже получил свой выигрыш?
     Мэделин открыла рот.
     - Не переживайте, - продолжала леди Стендиш. - Может быть, вам удастся уговорить его поделиться с вами своим барышом.
     Мэделин потеряла дар речи, чего нельзя было сказать про Бернис. Она окинула леди Стендиш холодным, презрительным взглядом боевого генерала, оценивающего своего противника.
     - Вы, видимо, не слышали, что человек, в гостях у которого мы с Мэделин сейчас живем, недавно сделал в своем клубе категорическое заявление: тот джентльмен, который посмеет отозваться о моей племяннице в мало-мальски оскорбительной, по мнению мистера Ханта, манере, будет вызван на дуэль. Советую вам предостеречь юного Эндикотта. Насколько я помню, он ваш единственный наследник. Будет жаль потерять его на дуэли, устроенной в защиту чести моей племянницы, не правда ли?
     Теперь уже леди Стендиш открыла рот. В ее ледяных глазах читалось сильное потрясение.
     - Видите ли, я никогда...
     Она резко повернулась и нырнула в толпу, не сказав больше ни слова.
     Мэделин наконец пришла в себя и посмотрела на Бернис.
     - Что все это значит? Неужели Хант действительно заявил, будто вызовет на дуэль любого, кто меня оскорбит?
     - Не волнуйся, моя милая. В свете нет такого глупца, который захочет с ним связаться.
     - Дело не в этом. - Мэделин едва сдерживала страх и гнев. - Боже мой! Я не позволю Ханту рисковать своей жизнью по такому нелепому поводу. И почему мне никто не говорил про клубные пари?
     - Я не хотела тебя лишний раз расстраивать, моя милая. - Бернис похлопала ее по руке. - В последнее время тебе и без того досталось.
     - Но откуда ты сама узнала обо всем этом?
     - Кажется, мистер Леджетт обронил в разговоре, - рассеянно сказала Бернис.
     - Ну ничего, я с ним еще разберусь! - вскипела Мэделин.
     - С кем, с мистером Леджеттом?
     - Нет, - прищурилась она, - с Артемисом.

***

     Артемис как раз закончил осматривать последний ящик письменного стола Клэя, когда в дверном замке заклацал ключ. Он быстро погасил свечу и шагнул за тяжелую бархатную портьеру, висевшую сбоку от высокого окна.
     Он слышал, как открылась дверь и кто-то вошел в библиотеку. Сквозь бархат просочился огонек свечи, но человека, несшего эту свечу, видно не было.
     - А, вот ты где, Альфред! - послышался голос из коридора. - Тебя ждут на кухне, - Скажи, что сейчас приду. Я должен сначала обойти все комнаты. Ты же знаешь, как хозяин беспокоится за свои ценности после того ночного ограбления. Он сказал мне, чтобы сегодня вечером я был начеку: в доме собралось много народу.
     - Ха, ограбление! Что украли-то? Всего ничего - банку с сушеными травами, которую он в том месяце купил в аптеке. Он еще хорошо отделался, если хочешь знать мое мнение.
     - А никто не спрашивает твоего мнения, Джордж.
     Вот и ответ на самый главный вопрос сегодняшнего вечера, подумал Артемис, слушая, как за лакеями закрывается дверь. Снотворные травы украдены. Несомненно, здесь не обошлось без очередного полуночного визита таинственного призрака. Значит, лорд Клэй не и