- Что я зарезал одну из них.
     - Боже праведный! - Она уставилась на жуткую картину, только что с таким жаром исполненную на простыне. Отрезвление оказалось мгновенным и ужасающим. Потрясенная, стояла она на коленях посреди огромной постели и беспомощно смотрела на Гарета.
     Он медленно улыбнулся.
     - Клянусь девственностью святой Эрмины, - прошептала Клара. - Что же я натворила?
     Веселые искорки заплясали в дымно-серых глазах Гарета.
     - Это вовсе не смешно, Дьявол. Это ужасно... Как теперь я объясню такое жуткое количество крови?
     Улыбка его превратилась в ухмылку.
     - Помоги же мне, Гарет! Предупреждаю тебя...
     Он начал тихо трястись от едва сдерживаемого смеха.
     Клара в бешенстве схватила пахнущую душистыми травами подушку и что было силы запустила в Гарета. Подушка ударилась о его широченную грудь. Она нагнулась и схватила еще одну.
     И тут он разразился восхитительным, громоподобным хохотом. Смех рождался где-то в самой глубине его груди и рвался наружу с безудержной силой могучего водопада.
     Прижав к груди подушку, Клара, разинув рот, смотрела на Гарета. Впервые она видела его хохочущим.
     Раскаты его смеха бились в каменные стены и эхом отдавались под сводами спальни. Ухватившись одной рукой за столбик постели, Гарет изнемогал от веселья.
     Склонив голову на плечо, Клара с растущим изумлением смотрела на него.
     - Гарет? С вами все в порядке?
     Он так и покатился со смеху. Широкие плечи его ходили ходуном.
     Клара сморщила носик:
     - Не вижу ничего смешного, милорд.
     Слова эти исторгли новый приступ хохота из его груди.
     - Тише вы! - Она испуганно покосилась на дверь. - Вас могут услышать, милорд.
     Он прислонился плечом к столбику кровати, оперся на него, запрокинул голову и загоготал.
     Клара сама невольно улыбнулась. Зрелище корчившегося от смеха Гарета преисполнило ее сердце непонятной радостью.
     - Я очень рада, что дала вам повод такому веселью, милорд, - пробормотала она. - Сомневаюсь, чтобы хоть один из этих отважных маленьких петушков, сложивших головы во имя моей чести, испытывал хоть капельку подобного веселья.
     - Да. - Гарет перестал хохотать и обратил взгляд на жену. - Вполне разделяю ваши сомнения. Хотя, если бы цыплята могли увидеть вас в эту минуту, они, скорее всего, составили бы мне компанию. Клянусь, мадам, цыплята отомстили за себя.
     Клара застонала:
     - Что мне теперь делать? Господи, какое ужасное положение! Все будут говорить об этом! Все будут переглядываться за моей спиной... И я даже не смогу ничего объяснить! Что решат люди?
     - Что у леди Желания весьма экзотические вкусы в постели.
     Клара сердито сдвинула брови:
     - Не забывайте, что вас это касается ничуть не меньше, чем меня!
     - Я помню.
     - А вдруг все решат, что этой ночью вы сделали со мной нечто ужасное? Да-да, как же я раньше об этом не подумала! Скорее всего, именно вас-то и обвинят, милорд!
     - Вряд ли. Полагаю, служанка, когда будет перестилать постель, сразу определит в этом пятне старую цыплячью кровь.
     Она схватилась за голову:
     - И все решат, что я переусердствовала, желая создать иллюзию свози невинности!
     - Да, мадам. Именно так они и решат. Запомните, миледи, - только осмотрительность и выдержка помогают нам достичь поставленной цели.
     Клара молча перебралась в изножье постели. Подогнула под себя ноги, уперлась локтем в колено и опустила подбородок на ладонь. Потом грустно посмотрела на зловещее бурое пятно:
     - Я вела себя как последняя дурочка, не правда ли, милорд?
     Гарет теперь ухмылялся. И лишь в глазах его продолжали плясать веселые искорки.
     - Да, мадам. Вы дали своим подданным увлекательнейшую тему для пересудов. Они будут сплетничать об этом целый месяц. Да что там месяц, может быть, даже годы!
     - Клянусь...
     Он протестующе поднял руку:
     - Только не девственностью святой Эрмины! Заклинаю вас, мадам, чем угодно, только не этим!
     - Тогда ее святой бровью, - покорно вздохнула Клара. - Клянусь, это самая унизительная минута в моей жизни!
     - Вы преувеличиваете. Полагаю, эта минута наступит чуть позже, - например, за обедом, в зале, полном гостей.
     Клара скривилась как от боли:
     - Что же нам теперь делать?
     - Нам? - приподнял бровь Гарет.
     - Это вы во всем виноваты, милорд! - буркнула Клара. - Вы одни. Если бы вы не заставили меня потерять терпение, я никогда не натворила бы такого!
     - Кажется, - спокойно ответил Гарет, - пришло время доказать вам одно из своих многочисленных достоинств.
     Она отняла подбородок от ладони:
     - Что вы хотите этим сказать? И что собираетесь предпринять?
     - Создать еще одну иллюзию. - Он повернулся и скрылся в гардеробной. - Простите, мадам, я скоро вернусь.
     - Что вы там делаете?
     - Терпение, мадам. Терпение и еще раз терпение... Ага, это как раз то, что нужно!
     Клара настороженно смотрела, как Гарет выходит из гардеробной с большой тряпкой в руке.
     - Для начала нужно собрать лишнюю кровь, - пояснил он, принимаясь за работу.
     - Но мы не сможем вытереть всю лужу! - проницательно заметила она.
     - И опять вы правы. - Он выпрямился и скатал перепачканную тряпку в маленький комочек. - Но, по крайней мере, теперь никто не догадается, что на брачное ложе пролилась кровь нескольких злодейски умерщвленных цыплят. Сейчас перед нами просто большое красное пятно, которое вполне могло быть оставлено человеческой кровью.
     - Вы так считаете, - недоверчиво протянула Клара. - Но мне казалось, что в таких случаях должно остаться всего лишь маленькое пятнышко. Это же просто чудовищное!
     - Да, оно такое, с вами не поспоришь. - Гарет открыл сундук, где хранились его собственные вещи, вытащил холщовый мешок и бросил в него пропитавшуюся кровью тряпку. - Мы избавимся от нее во время прогулки.
     - Отличный план! - Она воспрянула было духом, но тут же снова впала в отчаяние. - Но как поступить с этим огромным пятнищем?
     - Оно неизбежно вызовет сплетни, - отвечал Гарет, сосредоточенно роясь в сундуке. - Если мы не найдем приемлемого объяснения, люди решат, что я был груб и жесток с тобой в брачную ночь.
     - Но я не хочу, чтобы они так думали! В конце концов, это было бы несправедливо, милорд.
     - Благодарю вас. Я оценил вашу заботу о добром имени мужа.
     - Пустяки. Так что же вы намерены предпринять?
     Гарет выпрямился. В руке он держал маленький, зловеще поблескивающий кинжал.
     - Предоставить иное объяснение луже крови, пропитавшей брачные простыни.
     Клара в ужасе воззрилась на кинжал. Ей вспомнилось предсказание отшельницы Беатрисы. Кровь прольется...
     - Я не понимаю.
     - Скоро поймете. - Гарет шагнул к камину и раздул огонь. - Однажды мне попался фолиант, написанный арабским врачом. Так он утверждал, что перед всяким хирургическим вмешательством следует хорошенько прокалить лезвие в огне.
     - Гарет! - Она в страхе вскочила на ноги. - Нет, вы не смеете!
     - Успокойтесь, мадам. Вас это не коснется.
     - Я не позволю вам! - Клара соскочила с постели и стрелой кинулась к нему.
     Но было уже поздно. В мгновение ока Гарет выхватил из пламени кинжал и полоснул себя по предплечью.
     Клара в ужасе зажала рот рукой. Кровь выступила поверх пореза.
     - Клянусь зубами святой Эрмины...
     Гарет поднял голову:
     - Не смотрите на меня в таком ужасе, Клара. Это всего лишь пустяковая царапина. У меня бывали гораздо серьезнее, даю вам слово.
     - О, Гарет...
     - Я буду вам очень признателен, если вы принесете мне кусок льняного полотна. Рану следует перевязать.
     - О, Гарет...
     - Большой кусок, - добавил Гарет. - Мне нужна повязка, которую нельзя было бы не заметить.
     - О, Гарет...
     - Будьте любезны, поторопитесь, иначе я закапаю кровью что-нибудь еще, кроме простыни.
     Она очнулась от оцепенения. Стремительно повернулась и кинулась в гардеробную. Выхватила из сундука чистую ткань, влетела обратно в комнату, сняла с полки баночку с целебной, мазью и подбежала к Гарету.
     - Как вы могли осмелиться на такое? - причитала она, промокая тряпочкой кровь. - Что вы скажете людям?
     - Скажу, что случайно поранился кинжалом, - пожал плечами Гарет.
     Она покачала головой:
     - Неужели в это кто-то поверит?
     - Поверят, если мы с вами будем говорить одно и то же. - Гарет выразительно взглянул на нее. - Вы должны дать мне слово, что не станете ни приукрашивать историю, ни рассказывать ее как-то иначе. И не вздумайте поддаться приступу честности и выложить кому-нибудь всю правду! Доверьтесь мне, миледи. Вы поняли?
     Она ясно расслышала мягкие, но неумолимые нотки приказа в его голосе и без размышлений подчинилась:
     - Да, милорд.
     - Превосходно.
     - Это ужасно, - прошептала она, склоняясь над его раной. - Вы не должны были идти на такой риск ради меня!
     - Пустяки.
     - Нет, милорд, это не пустяки. - Клара смазала мазью неглубокий порез. - Клянусь, это самый благородный, самый галантный, самый прекрасный рыцарский поступок, который кто-либо совершал ради меня!
     Он еле заметно улыбнулся, глядя, как она колдует над его рукой.
     - Как ваш господин и ваш муж, я счастлив служить вам, миледи.
     - Вы слишком великодушны, милорд. - Она бережно обмотала льном его рану. - Я у вас в вечном долгу. Как я смогу отблагодарить вас за вашу самоотверженность?
     - Я подумаю над этим, можете не сомневаться.

Глава 10

     Ульрих пристально смотрел на льняную повязку, белеющую из-под закатанного рукава Гарета:
     - Коварные штуки эти кинжалы.
     - Да. - Упершись ладонями в стол, Гарет склонился над разложенным на столе планом острова Желание. - Скажу тебе, ты неплохо поработал.
     - Благодарю, - хмыкнул Ульрих. - Пришлось рисовать наспех, по заметкам, которые я успел сделать за эти три дня. Когда поближе познакомлюсь с островом, внесу кое-какие изменения.
     - Я доволен. Эта карта пригодится для составления плана обороны острова.
     - Ты бы лучше подумал, как обороняться от собственной жены! С самого утра замок бурлит сплетнями о вашей пасторальной брачной ночи.
     Гарет поднял глаза от пергамента:
     - Это был несчастный случай, Ульрих.
     - Да. Это я уже слышал.
     - Я забавлял жену фокусами с кинжалом. Проклятая железка выскользнула из руки, вот и все.
     - Фокусы с кинжалом... - протянул Ульрих. - на брачном ложе.
     - Да.
     - Несчастный случай...
     - Да.
     - Скажи-ка, неужели здесь существует особый обычай играть с кинжалами на брачной постели?
     - Это обычай перепившего за столом мужчины.
     - Я никогда не видел тебя пьяным настолько, чтобы потерять осторожность в обращении с кинжалом.
     - Но ты никогда не видел меня женатым, Ульрих.
     - Да... это впервые.
     - Все когда-нибудь бывает впервые, верно?
     - Возможно, это относится и к хохоту, который вроде бы слышали рано утром из вашей спальни.
     - Хохот? - озадаченно переспросил Гарет.
     - Мужской смех, если быть точным. Или это всего-навсего сплетни? Очень громкие раскаты хохота... Настолько громкие, что их слышали служанки.
     - Эти молоденькие служанки вечно чешут языками, - пожал плечами Гарет и вновь склонился над картой.
     - Ты, конечно же, ничего не знаешь об этом?
     - Ну разумеется нет.
     - Мне кажется, ты в жизни ни разу не смеялся.
     Гарет сделал вид, что не расслышал.
     - Итак, в основном остров защищен естественной преградой высоких скал.
     - Да.
     - Единственное место, куда могут пристать корабли, это деревенская гавань.
     - Да. Но я обнаружил пару маленьких бухточек среди скал, выходящих на Сиаберн. - Ульрих показал их на карте.
     - Может ли лодка войти в эти бухты?
     - Разве что небольшое рыбацкое суденышко, - наморщил лоб Гарет. - Но ведь не так-то просто вскарабкаться вверх по отвесным скалам, тем более на боевых конях. Поэтому вряд ли кому-нибудь придет в голову высадить большой отряд в этих крошечных бухточках. С этой стороны нам ничего не угрожает.
     - Очень часто самые пустяковые вещи заставляют нас споткнуться и упасть.
     - Самые пустяковые, - ухмыльнулся Ульрих. - Вроде кинжалов.
     - Вроде них. Есть еще что-нибудь интересное?
     - Малыш Вильям чертовски наблюдателен. По его словам, возле одной из бухт есть несколько укромных пещер.
     Гарет сдвинул брови:
     - Может в них укрыться вооруженный отряд?
     - Сомневаюсь. А если и может, то лишь на несколько часов. Вильям говорит, что во время прилива пещеры полностью заливает вода.
     - Отлично, - кивнул Гарет и ткнул пальцем в изображение замка. - Теперь вот об этом. Старая крепостная стена давно обветшала, а кое-где даже обрушилась. Ее следует полностью заменить.
     - К чему такая спешка? На этот остров никто никогда не нападал, да, похоже, и не собирается нападать.
     - Лучше все предусмотреть заранее.
     - Узнаю тебя. Ты всегда очень осторожен... Только не в постели.
     - Необходимо вместо деревянной стены возвести каменную.
     - Придется искать каменщиков. На острове, насколько я знаю, их нет.
     - Значит, пригласим из Сиаберна. Немедленно отправь туда человека. Пусть наймет умелых работников.
     - Будет исполнено, милорд.
     Гарет бросил последний взгляд на карту.
     - Естественная защита... Да, нам досталась славная земля, Ульрих. - Он скатал пергамент в трубку. - Красивая земля.
     - Я слышал о пятне крови на брачной простыне. Говорят, оно гораздо больше, чем обычно бывает после трудов первой ночи.
     - Во всем виноват мой кинжал. Пустяковая царапина - а кровь хлестала как из перерезанной цыплячьей глотки.
     - Послушай, Гарет. Десять лет мы были с тобой ближе, чем кровные братья. Уж мне-то ты можешь выложить всю правду!
     - О чем?
     - О маленькой неприятности с кинжалом. Что произошло на самом деле? Это правда, что новобрачная воспротивилась твоим домогательствам и попыталась заколоть тебя твоим же кинжалом?
     - Так вот, значит, о чем злословят в моем замке? - помрачнел Гарет.
     - Это всего лишь один из многочисленных слухов, - приподнял брови Ульрих. - Есть и другие, но гораздо менее забавные. Скажи мне всю правду, и я заставлю сплетников проглотить языки.
     Гарет твердо выдержал вопросительный взгляд старого друга:
     - Я уже сказал тебе всю правду. Это был несчастный случай.
     - Клянусь глазами Создателя, я же твой старый боевой друг, Гарет! Неужели ты думаешь, я поверю в эту чепуху с выскальзывающим во время супружеских забав кинжалом?!
     - Но ты же знаешь, всякое бывает... - Гарет помолчал. - Тем более на брачном ложе.
     Ульрих выругался.
     - Ну что ж, пусть будет по-твоему.
     Громкий стук в дверь помешал Гарету ответить.
     - Войдите! - гаркнул он.
     Тяжелая дубовая дверь медленно приоткрылась, и в щелке показались испуганные, но решительные лица Вильяма и Даллана.
     - Добрый день, милорд, - поздоровался Вильям. В руке он держал большой кусок мясного пирога.
     - И тебе того же. - Гарет бросил выразительный взгляд на пирог в его руке.
     Вильям поспешно спрятал лакомство за спину и неуверенно покосился на Даллана. Было очевидно, что он ждет поддержки от старшего товарища.
     Даллан нервно проглотил ком в горле. Испарина выступила у него на лбу. Пальцы судорожно сжимали и разжимали полы короткой куртки.
     - Мы пришли сюда поговорить с вами, милорд, - наконец произнес он и в упор посмотрел на Ульриха. - И хотим сделать это наедине.
     Гарет не спускал глаз с его лица. Он видел, что мальчик страшно напуган, но не намерен отступать. Не трудно догадаться об источнике такой невиданной отваги! Только Женщина способна была вдохновить слабонервного менестреля на самозабвенный подвиг чести...
     - Я полагаю, этот разговор будет касаться леди Клары? - мягко спросил он.
     Даллан удивленно заморгал:
     - Да, милорд.
     Вильям возбужденно таращил глаза на Гарета:
     - Это правда, милорд, что леди Клара ночью ранила вас в руку, потому что вы хотели сделать с ней что-то ужасное?
     Гарет легонько похлопывал себя по бедру свернутым в рулон пергаментом.
     - Это сказала тебе сама леди Клара?
     - Нет, - с жаром возразил Вильям. - Она говорит...
     - Наша госпожа говорит, что это несчастный случай, - гневно перебил приятеля Даллан. - Она уверяет, что вы развлекали ее фокусами с кинжалом, он случайно выскользнул и порезал вам руку. Но я ни секунды не верю в эту чепуху!
     - Что же, по-твоему, произошло на самом деле?
     - Вы напали на нее, и ей пришлось защищаться. Леди Клара столько раз говорила нам, что питает отвращение к слишком сильным, спесивым и самоуверенным рыцарям! По ее словам, они грубы, тупоголовы и не обладают возвышенными душами поэтов.
     Ульрих тихо кашлянул за спиной Гарета.
     Тот впился немигающим взором в лицо трубадура:
     - Так, значит, ты сомневаешься в словах леди о причине моего ранения.
     Руки Даллана сжались в кулаки. Страх промелькнул в мрачном возмущенном взгляде его глаз, но он все-таки пересилил себя и продолжал:
     - Я уверен, она не хочет причинить нам боль ужасной правдой, милорд. Это так похоже на леди Клару - всеми силами пытаться защитить нас с Вильямом!
     - Защитить от кого? - спросил Гарет.
     - От вас! - поспешил на помощь Вильям. - Даллан сказал, что мы рискуем жизнью, требуя у вас объяснений, лорд Гарет. Он говорил, что вы будете в ярости, но все равно нужно сделать это ради нашей леди Клары!
     Гарет отложил карту. Прислонился к столу, скрестил руки на груди и с минуту молчал, размышляя. Мертвая тишина стояла в комнате.
     - Я не сержусь, - промолвил он наконец. Вильям громко выдохнул и улыбнулся.
     - А я и не думал, что вы рассердитесь! - Он вытащил из-за спины пирог и откусил большущий кусок. - Я сразу сказал Даллану, что не верю, будто вы причинили вред леди Кларе.
     - Я очень ценю твое доверие, Вильям, - серьезно произнес Гарет. - А почему ты так решил?
     Вильям поспешно прожевал пирог:
     - Потому что она такая же, как всегда. В хорошем настроении. И, как обычно, трудится над своими духами.
     - Достойное объяснение, мой мальчик! - улыбнулся Ульрих.
     Вильям польщенно потупился:
     - Леди Клара говорит, что я очень умен для своих лет.
     - Она совершенно права, - подтвердил Гарет. - Но Даллан, очевидно, не согласен с твоими рассуждениями. Не правда ли, менестрель? Почему бы вам не вызвать меня на честный поединок?
     Вильям так и замер с разинутым ртом.
     - Поединок?! - пискнул он.
     - Почему бы и нет? - Гарет не отрываясь смотрел в побледневшее лицо Даллана. - Именно так принято отстаивать честь женщины, трубадур. Что ты выбираешь - мечи или кинжалы?
     Казалось, еще секунда - и Даллан потеряет сознание.
     - Но, милорд, я... Моя госпожа никогда не позволит мне сражаться с вами!
     - А тебе и не нужно спрашивать ее позволения, - холодно ответил Гарет. - Это мужское дело, согласен?
     - Да, но...
     - Сам-то я предпочитаю мечи, - задумчиво продолжал Гарет, бросив взгляд на свою повязку. - Насколько вы можете судить, я не слишком искусен в обращении с кинжалом. Всем известна моя неловкость.
     Даллан побелел как полотно:
     - Вы смеетесь надо мной, милорд.
     - Неужели?
     - Я не могу вызвать вас! - вскричал менестрель. - Вы убьете меня первым же ударом!
     - Твои опасения нельзя считать беспочвенными, - согласился Гарет. - Судя по всему, ты еще более неловок с мечом, чем я с кинжалом. К счастью, это поправимо.
     Больше всего в эту минуту Даллан напоминал зайца, заметившего камнем падающего на него хищного ястреба.
     - О чем вы говорите, милорд?
     - Я не смог привести сюда большого отряда рыцарей, - пояснил тот. - Не все из тех, кто служил под моим началом, согласились променять наше выгодное ремесло на честь стать садовниками. Даже Брэдфорд, мой верный оруженосец, отказался следовать за мной на остров трав и цветов.
     - Это, наверное, очень интересно - охо