слышала больше чем достаточно, чтобы прийти к выводу, что ты сделал ужасающий выбор!
     - Почему вы так решили? - мягко поинтересовался Эдисон.
     - По словам Арабеллы, твоя мисс Грейсон была платной компаньонкой леди Мэйфилд, когда ты с ней познакомился. Это правда?
     - Немыслимо! Профессиональная компаньонка? В твоем положении ты можешь с легкостью выбрать любую наследницу на ярмарке невест.
     - Не знаю, могу ли я быть слишком разборчивым, мадам. - Эдисон тонко улыбнулся. - Вы, должно быть, забыли, что сам-то я не подарок. Как вы помните, я родился не с той стороны одеяла. Рождение же мисс Грейсон, напротив, весьма почтенно.
     Глаза Виктории метали громы и молнии, но она не заглотила наживку.
     - Мне также сказали, что причиной, по которой ты объявил о своей помолвке с мисс Грейсон, да еще посреди ночи, был тот факт, что ей грозило обвинение в убийстве мистера Крэйна.
     - Да, это оказало некоторое влияние на мой выбор, - согласился Эдисон.
     - Все, кто был в Уэр-Касле, верят, что это она убила Крэйна. Большинство считает, что ты обручился с убийцей!
     - Для меня это не имеет никакого значения. - Эдисон пожал плечами. - Крэйн заслужил пулю.
     Виктория вытаращила на него глаза:
     - Да как ты можешь быть таким пресыщенным? Мы же говорим о жестоком убийстве невинного человека!
     - Чилтон Крэйн отнюдь не был невинным.
     - Ты забыл, что мистер Крэйн был глубоко уважаемым светским джентльменом? Он был членом всех лучших клубов. Вращался в самых высших кругах. С материнской стороны он состоял в родстве с маркизом Райвертоном.
     - Крэйн был погрязшим в разврате негодяем, который бросался на молодых женщин, у которых не было защитников. Он специализировался в насилии над горничными, гувернантками и компаньонками. Кроме того, он был безудержным игроком. - Эдисон остановился. - Кстати сказать, он, вероятно, имел много общего с моим отцом?..
     - Да как ты смеешь говорить подобные вещи? - Голос Виктории задрожал от ярости. На этот раз она заглотила крючок. - Я много раз говорила тебе, что Уэсли не насиловал твою мать. Она была глупой молодой женщиной, вступившей в связь с уже помолвленным мужчиной, да еще выше себя по положению, и сполна заплатила за это.
     - Она была глупа, - вежливо согласился Эдисон; - Достаточно глупа, чтобы поверить моему отцу, когда тот заявил, что любит ее. Достаточно глупа, чтобы поверить ему, когда он сказал, что свободен и может на ней жениться. Достаточно глупа, чтобы думать, будто вверяет себя человеку чести.
     - Никогда не забывай, что она продала свою честь!
     Эдисон сжал пальцами каминную полку и заставил себя выдавить вежливую вопросительную улыбку.
     - Мне, разумеется, приятно обсуждать с вами семейную историю, мадам. Но должен вас предупредить, что я зашел ненадолго, так как на четыре у меня назначена еще одна встреча. Если сегодня вы хотите о чем-то со мной поговорить, возможно, нам следует к этому вернуться.
     Губы Виктории сжались в тонкую, плотную линию. Эдисон наблюдал, как она шумно вздохнула, усмиряя бушевавшую в ней ярость, точно так же, как минуту назад сделал он. Стоукс спросил себя, удалится ли она в оранжерею после его ухода. Он всегда так поступал, когда ему требовалось успокоить темные, опасные чувства.
     Эдисон смотрел, как Виктория берет свою чашку. Изящный фарфор слегка дрожал в ее руке.
     Ему следовало бы испытывать хоть какое-то удовлетворение от того, что в его власти было заставить ее потерять контроль над собой. Но как обычно, сознание этого ничуть не улучшило его настроения. И он снова, как обычно, задался вопросом, чего же он хочет от этой высокомерной женщины. Почему продолжает эти жесткие, неприятные отношения? Почему бы ему не взять и просто не забыть о ее существовании? Ей совершенно не нужно его внимание.
     - Ты прекрасно знаешь, что я попросила тебя прийти сюда сегодня, чтобы из твоих уст узнать правду о так называемой помолвке, - ледяным тоном проговорила Виктория.
     - Она не так называемая. Я на самом деле помолвлен.
     - Я отказываюсь верить, что ты действительно намерен жениться на убийце!
     - Будьте осторожны, с такой легкостью произнося слово "убийца", - очень спокойно предостерег ее Стоукс. - Если понадобится, я готов засвидетельствовать в суде, что мисс Грейсон была со мной в момент убийства Крэйна.
     - Крэйн был убит в середине ночи. Арабелла сказала, что когда вы с мисс Грейсон появились на месте преступления, на ней была ночная рубашка, чепец и капот. Она, как видно, только что встала с постели.
     Эдисон поднял брови;
     - И в чем же дело?
     - Дело в том, что если она не убийца, если она действительно была с тобой, когда умер Крэйн, то тогда она, без сомнения, была в твоей постели. А это значит, что она ничуть не лучше других вертихвосток. Тебе нет нужды защищать ее.
     - Я не позволю ни вам, ни кому другому, - процедил сквозь зубы Эдисон, - непочтительно отзываться о моей невесте!
     Виктория удивленно уставилась на него:
     - Для тебя она не может быть не чем иным, как мимолетным увлечением.
     - Она моя будущая жена. - Эдисон вынул часы и, нажав кнопку, открыл крышку. - Сожалею, но время истекает. - Он вернул часы в карман. - Мне очень не хочется прекращать нашу приятную беседу, но, боюсь, я должен откланяться, мадам.
     - Если ты на самом деле хочешь жениться на мисс Грейсон, - сказала Виктория, - значит, за этим стоит какая-то выгода для тебя?
     - Выгода?
     - О твоих деловых успехах ходят легенды. Ты не совершишь ни одного важного шага, если не ожидаешь какого-то крупного финансового возмещения. Ты узнал, что мисс Грейсон должна получить наследство?
     - Мисс Грейсон, насколько мне известно, бедна как церковная мышь. Она потеряла то немногое, чем обладала, сделав неудачное вложение. - Эдисон помедлил у двери ровно столько, чтобы кивнуть на прощание, соблюдая приличия. - Но мне всегда интересно узнать, что именно вы обо мне думаете, леди Эксбридж. Очевидно, по мере того, как идут годы, я в ваших глазах продолжаю уходить все дальше по известному пути, проложенному моим благородным отцом.

***

     Некоторое время спустя Эдисон опустился в одно из мягких кресел, стоявших у камина в его клубе. Он прислушался к успокаивающему жужжанию приглушенных голосов, шелесту газетных страниц и нежному позвякиванию кофейных чашек. Тихие, вежливые звуки обеспечат личный характер беседы.
     Он взял чашку с кофе, которую поставили на столик рядом с ним.
     Игнатий Лорринг уже сидел в кресле напротив. Эдисону было приятно видеть, что его старый друг все еще чувствовал в себе силы наведаться в клуб.
     Однако сегодня Игнатий казался бледнее, чем обычно, и Эдисон заметил, что его кресло стояло ближе к огню, чем во время их прежних встреч.
     Тем не менее когда Игнатий отложил свой экземпляр "Таймс" и улыбнулся Эдисону, его глаза, как и прежде, вспыхнули знакомым ярким огоньком.
     - У тебя такой вид, что тебе скорее не помешал бы стаканчик бренди, а не чашка кофе, Эдисон.
     - Это точно, клянусь Богом! - Стоукс сделал маленький глоток. - Я пришел сюда после встречи со своей бабкой.
     - А, тогда, конечно, все понятно! Подозреваю, она хотела услышать все подробности о твоей помолвке. Вполне естественно.
     - В леди Эксбридж нет ничего естественного. - Эдисон поставил чашку. - Но в этом нет ничего нового, поэтому мы можем обратиться к причине, по которой я попросил вас встретиться со мной.
     Игнатий соединил свои птичьи ладошки домиком,
     - Если ты надеешься на информацию о леди Эймс, боюсь, должен тебя разочаровать. Мне повезло не больше, чем тебе. Эта женщина появилась на свет, словно Афина из головы Зевса, во всеоружии и в полном облачении для сезона.
     - Ее финансы тоже загадка, - заметил Эдисон. - Я не смог установить источник ее доходов. Однако мой помощник наткнулся на некоторые сведения, которые помогут немного приподнять завесу над ее прошлым.
     - Сгораю от нетерпения.
     Эдисон откинулся в кресле, вытянул ноги и посмотрел на огонь.
     - У нас есть причины считать, что еще недавно леди Эймс выступала на сцене под именем Фанни Клифтон.
     - Она бывшая актриса? Это очень многое объясняет. - Игнатий покачал головой. - Но я все эти годы исправно посещал лондонские театры. Ты же знаешь, это одна из моих страстей.
     Эдисон улыбнулся:
     - Я прекрасно осведомлен о вашей любви к театру.
     - О да! Родись я при иных обстоятельствах; то, думаю, был бы счастлив жить на сцене. - Игнатий вздохнул. - Но тогда бы я никогда не узнал о Ванзагаре и философии Ванзы, которые принесли мне столько наслаждения и удовлетворения. Во всяком случае, могу тебя заверить, я никогда не слышал о Фанни Клифтон.
     - Верю, потому что она никогда не поднималась выше уровня участницы бродячей труппы, которая выступала по большей части на севере. К тому же ее карьера, должно быть, была довольно короткой.
     - Понимаю. - Игнатий кивнул. - Тогда ясно, отчего она мне незнакома. Очень интересно! Это, разумеется, укажет нам новое направление в наших поисках.
     - Если вы сможете отыскать связь с Италией и Фаррелом Блу, мы, по крайней мере, поймем, как ей удалось заполучить рецепт. А пока произошло кое-что еще.
     Игнатий склонил голову набок:
     - В самом деле?
     - Прежде чем объяснить, хотелось бы задать вам вопрос, сэр.
     - Да-да, в чем дело? Эдисон посмотрел на него:
     - Прошлой ночью у меня произошла схватка с человеком, практикующим искусство Ванзы. Он был не плох. И, по-моему, довольно молод.
     Брови Игнатия поползли вверх.
     - Ты говоришь, что на тебя напали? Ученик Ванзы?
     - Да.
     - Здесь, в Лондоне? - Вид у Игнатия был удивленный. - Но это поразительно! И я бы сказал, невозможно. В настоящее время в Лондоне я единственный Великий Учитель. А как ты прекрасно знаешь, я перестал брать учеников несколько лет назад.
     - Могу я заключить по вашей реакции, что он не состоит у вас на службе?
     Игнатий фыркнул:
     - Разумеется, нет! Почему ты решил, что он мой человек?
     Эдисон слегка усмехнулся:
     - Дело в том, что, как вы только что упомянули, вы единственный Великий Учитель Ванзы в Лондоне. Мне пришло в голову, что вы могли послать кого-то следить за домом леди Эймс и он не догадался, что я тоже вовлечен в это дело от вашего имени.
     - Если бы я это сделал, то поставил бы тебя в известность.
     - Тогда, - спокойно произнес Эдисон, - мы должны признать, что этот молодой ученик Ванзы работает на кого-то, кто тоже ищет или рецепт, или "Книгу тайн". Или то и другое вместе.
     - Ты его не спросил?
     - Наша встреча была краткой, если не сказать больше.
     - Что ты хочешь сказать?
     - Он покинул поле сражения сразу же, как только понял, что я тоже обучен искусствам.
     - Хм... - Игнатий поморгал, размышляя. - Ты понимаешь, что это значит?
     - Что кто-то еще ищет книгу? Да. Я знаю, что это значит.
     Игнатий поерзал, словно ему было неудобно сидеть. И бросил на Эдисона тревожный взгляд:
     - Мы должны признать, что, кто бы он ни был, он охотится за рецептом или книгой не из альтруистических побуждений. Если бы он послал ученика или сам приехал в город с честными намерениями, то немедленно связался бы со мной. Он сообщил бы мне, что хочет участвовать в поисках книги.
     - Да.
     - Тот факт, что он этого не сделал, может означать только одно, - тихо проговорил Игнатий. - Кто бы это ни был, он один из тех, кто больше не соблюдает истинных традиций Ванзы. Если он существует и хочет скрыть свое имя, найти его будет нелегко.
     Эдисон кисло улыбнулся:
     - Я согласен, что найти негодяя, владеющего искусством и желающего остаться неузнанным, не просто. Однако его молодой ученик - совсем другое дело.
     - Что ты хочешь сказать?
     Эдисон поставил свою опустевшую кофейную чашку и поднялся из кресла.
     - Вряд ли в Лондоне болтается много рьяных, молодых бойцов Ванзы. Найти его не составит труда. А когда я его заполучу, появится возможность узнать имя того, кто послал его на поиски книги.
     - Не трать время, Эдисон. Мы не можем отвлекаться от главной цели. Сейчас самое важное - найти фолиант, пока до него не добрались другие. - Игнатий побарабанил сложенными домиком пальцами. - Если мы потерпим неудачу, тогда и я потерплю неудачу в своем последнем деянии истинной Ванзы.

Глава 17

     - Скажите мне, мисс Грейсон, вы уже познакомились с Драконом Эксбриджей?
     Бэзил Уэр улыбнулся, присаживаясь рядом с Эммой на изящный, обитый голубым бархатом стул.
     Ему пришлось наклониться поближе, чтобы девушка расслышала его. Театральная ложа в этот момент была переполнена - Летти устроила настоящий прием. Во время антракта пришли некоторые из ее пожилых поклонников, чтобы засвидетельствовать свое почтение, И каждый принес по бокалу шампанского для Летти. Они толпились вокруг ее пышной груди, оправленной в этот вечер в алый атлас.
     Грудь Эммы, более скромную, подчеркивал глубокий вырез на зеленом платье. Оно было обшито большим количеством золотых лент, которые выполняли определенную роль - скрывали соски. Когда Эмма поинтересовалась, нельзя ли нашить на вырез немного кружев, и Летти, и модистка уверили ее, что это последний крик моды.
     Эмма отбросила сомнения. В конце концов, разве она сведуща в подобных вещах? Она - бывшая платная компаньонка, а не модная дама.
     Появление в театральной ложе Бэзила Уэра удивило ее. Когда он вошел, девушка была поглощена сценой, разворачивавшейся в ложе Миранды, располагавшейся как раз напротив.
     - С драконом? С каким драконом?
     Глядя в театральный бинокль, Эмма хмурилась, видя, как Эдисон слишком уж галантно склонился над затянутой в перчатку рукой Миранды.
     Все казалось таким ясным, когда они обсуждали свои действия до этого. В антракте Эдисон пойдет в ложу Миранды и завяжет разговор, пытаясь навести леди Эймс на рассказ о событиях ее прошлой жизни.
     Все шло по плану, но Эмма обнаружила, что ей совсем не нравится, как Эдисон наклоняется к Миранде. Совсем необязательно было садиться к леди Эймс так близко, чтобы та могла легко водить пальцами по его бедру. Движение, казалось, было непроизвольным, но Эмма чувствовала, что в этой легкой ласке было нечто вызывающее.
     - Я говорю о Виктории, леди Эксбридж. - Бэзил, казалось, забавлялся. - Бабушка вашего жениха. Она сегодня здесь. Могу предположить, что из-за вас.
     Пораженная Эмма опустила бинокль и повернулась:
     - Где она?
     - Сидит в ложе третьего яруса напротив; - Бэзил немного повернул голову, чтобы указать направление. - Четвертая слева. Вы не ошибетесь. Это леди в бледно-сиреневом платье с биноклем, направленным на вас.
     - Да, похоже, половина театра разглядывает меня в бинокли, - пробормотала Эмма. "А другая половина разглядывает Эдисона и Миранду", - подумала она.
     Тем не менее, девушка взглянула на третий ярус и отсчитала четвертую ложу слева. Она увидела маленькую, царственного вида женщину в дорогом сиреневом платье и таких же перчатках. Бинокль леди Эксбридж действительно был направлен в сторону Эммы.
     - Говорят, - негромко проговорил Бэзил, - что они со Стоуксом презирают друг друга. К несчастью, после смерти сына у леди Эксбридж не осталось других родственников, кроме незаконнорожденного внука.
     - А у него нет никого, кроме нее, - проговорила себе под нос Эмма.
     - Они пребывают в состоянии войны с тех самых пор, как ваш жених спас фамильное состояние.
     - Мне известно, что в их отношениях существует некоторая натянутость, - осторожно произнесла Эмма.
     - Это мягко сказано. - Бэзил вздел бровь. - Отца Стоукса не слишком волновали финансовые дела. Уэсли Стоукс действительно проиграл в азартные игры все свое наследство, а потом взял и сломал себе шею, катаясь верхом.
     - Да, конечно, я знаю эту историю, - решительно сказала Эмма. - Со стороны моего... э... жениха было очень благородно спасти фамильное состояние после смерти отца.
     Бэзил усмехнулся:
     - Вряд ли он действовал исходя из благородных побуждений. Все сходятся во мнении, что он сделал это, дабы унизить леди Эксбридж.
     - Унизить ее? Да каким же образом этому может послужить такой поступок?
     - Мне говорили, что он надеялся заставить ее ввести его в высший свет. Разумеется, это последнее, что она захочет сделать. Он ведь обуза для нее. Виктория предпочла покинуть свет.
     - Какой ужас!
     - Говорят, что Стоукс - точная копия своего отца. При каждой их встрече Виктория, без сомнения, видит в нем своего сына и представляет, каким бы тот мог стать, если бы у него был другой характер. Это наверняка причиняет ей боль.
     - Как это печально для них обоих...
     Бэзил рассмеялся:
     - Да будет вам, моя дорогая! Вы слишком мягкосердечны. Вы не понимаете законов высшего света. Уверяю вас, ни Стоукс, ни леди Эксбридж не тратят времени на печаль. Они слишком заняты наслаждением от схватки.
     Эмма увидела, что леди Эксбридж опустила бинокль и повернулась, чтобы что-то сказать дородной матроне, сидевшей рядом с ней. Она не могла разобрать выражения лица леди Эксбридж, но что-то в ее натянутой, нервной манере двигаться сказало Эмме, что Бэзил ошибался. Леди Эксбридж не испытывала наслаждения от войны со своим внуком. Не нужно было никакой особой интуиции, чтобы понять: это очень несчастная и, вероятно, очень одинокая женщина.
     - Интересно...
     Голос Бэзила вдруг сделался задумчивым.
     - Да? - взглянула на него Эмма. - В чем дело?
     - Да так, ничего. Забудьте.
     - Едва ли я могу это сделать, когда вы ведете себя так загадочно, сэр. Что вы хотели сказать?
     - Это, разумеется, не мое дело, но... - Бэзил вздохнул:
     - Возможно, будет только справедливо предостеречь вас.
     - Предостеречь меня от чего?
     Уэр понизил голос и с серьезным видом наклонился к ней:
     - Прошу вас, примите это только как естественную заботу друга. Мне внезапно пришло в голову, что вы можете стать пешкой в их войне.
     - Бога ради, что вы хотите этим сказать? Бэзил прищурился:
     - Вы могли слышать, что мать Стоукса была гувернанткой, погубившей себя из-за романа с Уэсли.
     - Да, я знаю об этом, но какое это имеет отношение к вашему предостережению?
     - Нравится это леди Эксбридж или нет, но Эдисон Стоукс ее единственный родственник. Отпрыск ее сына, ее единственная надежда на сохранение семейного имени. Стоуксу удалось купить себе респектабельность. Его дети, ее будущие правнуки, будут приняты в обществе. Она знает это лучше, чем кто-либо другой.
     - К чему вы клоните, сэр?
     - Мне просто подумалось, что Стоукс ничем так не досадит леди Эксбридж, как выбором совершенно неподходящей, по ее мнению, жены. Женщины, которая одно время занимала положение, ничем не отличающееся от положения его матери. В конце концов, эта женщина будет матерью ее правнуков.
     От шока, вызванного его инсинуациями, у Эммы перехватило дыхание. Однако девушка быстро овладела собой. Все-таки она знает о настоящей причине объявления помолвки. Та не имела ничего общего со стремлением досадить его бабушке.
     - Вы ошибаетесь, мистер Уэр.
     - Вполне возможно, - вежливо согласился он. - Прошу меня простить. Я лишь хотел, чтобы вас не использовали с какой-то неблаговидной целью.
     - Меня не используют, сэр. - "По крайней мере, - добавила она про себя, - не так, как вы себе представляете".
     - Разумеется, нет. - Бэзил посмотрел на ложу напротив и мягко переменил тему. - Я вижу, Миранда снова принялась за свои штучки. Она и в самом деле настойчивая маленькая чаровница, не так ли? С ее внешностью она, вероятно, не привыкла к поражениям?
     Эмма снова переключила свое внимание на ложу Миранды, как раз вовремя, чтобы увидеть брошенный в ее сторону взгляд Эдисона. Ей показалось, что он нахмурился, увидев сидящего рядом с ней Бэзила, но на таком расстоянии нельзя было сказать наверняка. Пока девушка смотрела, он обернулся, чтобы ответить на замечание Миранды.
     Стоукс старается выведать ее прошлое, напомнила себе Эмма.