для меня честно, а что-нет.
   Хорошо? - она подтвердила свое  высказывание  поцелуем,  который  начисто
стер все мое смущение. Отстранившись после долгого прекрасного момента,  она
игриво щелкнула меня по носу. - Я люблю тебя, Ангел. И если ты хочешь уснуть
на мне, то мне это совершенно подходит, -  ее  улыбка  стала  хищной.  -  Но
только до официальной помолвки, ясно?
   Я фыркнула.
   - Морган Стил, если даже я доживу до ста  лет,  я  никогда,  ты  слышишь,
никогда не усну на тебе, до или после официальной помолвки.
   Когда смех, которого я ожидала, не прозвучал, я заглянула в глаза Айс,  и
мое сердце содрогнулось от опустошения, которое я там увидела.
   Перевернувшись, я нежно погладила ее по щеке и заставила  повернуть  лицо
ко мне.
   - Айс? Что случилось? Что я сказала...?
   Она обняла меня еще крепче, я ощутила, как напряглось ее горло, когда она
попыталась облечь эмоции, бушевавшие внутри, в слова. Я снова  коснулась  ее
щеки, предлагая всю помощь, на какую была способна,  и  молясь  всем  богам,
чтобы они дали ей силу открыться мне.
   Наконец, через целую вечность, она повернулась ко мне и поцеловала в лоб.
Затем  слегка  отстранилась,  заглядывая  мне  в  глаза  прямым  и  открытым
взглядом.
   - На самом деле ничего. Просто...,  -  ее  горло  снова  сжалось,  и  она
сглотнула. - Ты упомянула о том, как  мы  будем  старыми  и  седыми,  и  это
заставило меня понять,  что  тому,  что  есть  между  нами,  отпущен  совсем
небольшой срок.
   - Я не понимаю, Айс. Что ты имеешь в виду?
   Она грустно улыбнулась:
   - Ангел, это случится в ближайшем будущем. Когда ты сможешь выйти из этой
трущобы. И не думай, что я не желаю этого каждый божий  день.  И  когда  это
случится, ты будешь  свободна,  а  я...  останусь  здесь,  -  закончила  она
шепотом.
   Я посмотрела на нее. Сотни ответов крутились у меня в  голове.  И  сердце
выбрало один:
   - Тогда почему ты не борешься?
   - Что?
   - Ты слышала меня, Айс. Ты здесь за убийство, которого не  совершала.  Ты
это знаешь. Я это знаю. Начальник тюрьмы это знает. Господи, Джозефина знала
это и умерла за это!
   - Я все это знаю, Ангел. Я живу этим, помнишь?
   - Я и правда знаю это, Айс! Но что я хочу  знать-так  это  почему  ты  не
борешься за это. И не надо заводить снова эту шарманку про то,  что  "я  это
заслужила", ок? Я никогда в это не верила, и сейчас не поверю!
   Она застыла, как будто собралась оттолкнуть меня, но я удержала ее:
   - Нет, Айс. На этот раз ты не убежишь. Я не дам  тебе.  Я  знаю,  что  ты
убивала, Айс. Я через это прошла. Я знаю, что ты чувствуешь вину за то,  что
сделала.  Это  ясно  любому,  у  кого  есть  хоть  чуточка  мозгов.  Чего  я
действительно не понимаю, сколько бы я об этом ни думала, как такой  сильный
и смелый человек может сдаться без боя! Тебя подставили,  Айс!  Тебя  предал
тот, кому как ты считала можно верить, и разлучил  с  людьми,  которые  были
твоей семьей! Именно это что-то для тебя значило!
   Глаза Айс, такие теплые и нежные во время наших  занятий  любовью,  стали
ледяными и безжизненными, как арктический берег. На лице прорезались суровые
складки, и я практически ощутила гнев, который излучало ее напряженное тело.
   - Я больше не хочу об этом говорить, Ангел, - в ее тоне  ясно  прозвучало
предупреждение.
   Я не струсила, хотя прекрасно понимала, в  какой  опасности  нахожусь.  Я
чувствовала сильное биение ее сердца у моей груди,  но  продолжала  обнимать
ее. Ощущение было, словно пытаешься удержать молнию,  но  внешне  ничего  не
было заметно.
   - Я знаю, что ты не хочешь об этом говорить, Айс. Ты никогда не хочешь об
этом говорить. Но у меня для тебя новости. Это  не  пройдет.  Самобичеванием
тут делу не поможешь. Ты должна что-то делать. Если не для себя, то хотя  бы
для Джозефины.
   Ее глаза сузились, их голубое пламя вырывалось наружу  и  прожигало  меня
насквозь.
   - Я намерена кое-что сделать, Ангел, - ее слова источали сладкий яд.
   - Что? Убийство?
   Ее улыбка была маской смерти.
   - Именно. Я та кто я есть. Помнишь?
   - Не правда, Айс. Ты можешь бороться с  этим  законными  способами.  Если
знала  Джозефина,  значит,  знал  и  Сальваторе.  А  мало  ли  кому  он  мог
рассказать? И Моррисон тоже знает! Так что целая толпа людей  знает  правду,
Айс. Нужно потребовать, чтобы дело снова открыли.
   - Как это сделала ты?
   Я замерла:
   - Что?
   - Ты слышала, Ангел. Ты так же невиновна в преступлении, в  котором  тебя
обвиняют, как я-в моем. Но  ты  сидишь  здесь,  пока  твое  дело  пылится  в
каком-то ящике. Скажи мне, Ангел, почему ты так  заинтересована  в  открытии
моего дела, что совсем не занимаешься своим?
   Шок держался несколько ужасно долгих мгновений.  Логически  то,  что  она
сказала, было совсем не лишено смысла. И разумом  и  сердцем  я  знала,  что
невиновна, но не разу не подумала о том, чтобы подать апелляцию. И если быть
по-настоящему честной с собой, все дело было в том, что...
   - Айс, мой муж погиб из-за  меня.  Я  раздробила  его  череп  бейсбольной
битой.
   - Но он изнасиловал тебя! Это ведь совсем другое дело, чем как если бы он
приперся домой поздно ночью пьяный в стельку, а ты погладила его  по  голове
битой, чтобы не будить соседей. Это была чистой воды  самозащита,  и  ты  не
должна сидеть в тюрьме!
   Отпустив Айс, я соскользнула с  нее  в  пространство  между  ее  телом  и
холодной стеной.
   - Ну и кто теперь убегает, Ангел?
   - Я не убегаю, Айс. Я рядом. Но мне нужно подумать.
   - О чем? Факты очень просты. Мы в одной лодке.
   - Нет, не в одной. Я здесь, потому что мой муж мертв, и я  убила  его.  Я
упирала на самозащиту, но суд решил иначе. Ты не убивала того человека, Айс.
   На самом деле, узнав, кто он, ты отказалась  его  убить.  Так  что  между
нашими ситуациями очень большая разница, и ты это знаешь.
   - Правда? Мы обе здесь за преступления, которых не  совершали.  Твой  муж
мертв, да. Ты убила его, еще раз да. Но не совершила преступления.
   Через несколько минут тишины, я подняла на нее глаза:
   - Я попытаюсь, если ты сделаешь то же самое.
   - Ангел...
   - Айс...
   - Ангел, послушай. Пожалуйста. У тебя есть шанс. У меня его нет. С  одной
стороны слово начальника тюрьмы, имеющего связи среди могущественных  людей,
которые баллотируются на ответственные посты в этом штате. С другой  стороны
слово  осужденной  убийцы,  психически  ненормальной  заключенной,   мертвой
женщины и дона мафии. Да суд только посмеется над этим делом. Просто  прими,
что я сама обо всем позабочусь, ладно?
   - Я хочу, чтобы ты сделала все правильно,  Айс.  Законным  путем.  Просто
потребуй протоколы дела. Я даже напишу заявку для тебя, если  захочешь.  Это
ведь не повредит, если ты на них взглянешь, правда?
   - Ты очень об этом беспокоишься, не так  ли?  -  в  ее  глазах  мелькнула
недоверчивость.
   - Да. Ты сделаешь это?
   Молчание так затянулось, что я уже утратила надежду, что она  вообще  мне
ответит. Я наблюдала за игрой чувств в ее почти бесцветных  глазах.  Наконец
она прикусила губу, потом вздохнула.
   - Хорошо, я сделаю это. Но если их  мне  дадут,  я  первая  их  прочитаю,
договорились?
   Я улыбнулась так широко, что  мое  лицо,  наверное,  разделилось  на  две
части.
   - Договорились.
   - И ты попытаешься достать протоколы своего собственного дела, ок?  Я  не
собираюсь пройти через это одна.
   Через мгновение я кивнула.
   - Хорошо, хотя я не думаю, что найду...
   Она закрыла мне рот поцелуем. Когда мы оторвались друг от  друга,  я  уже
совершенно  позабыла,  что  собиралась  сказать.  Гормоны  устроили  игру  в
кошки-мышки с моими мыслями.
   - Бороться? - переспросила она заинтересованно.
   - Да.
   - Хорошо.  Но  сейчас  у  меня  на  уме  пара  вещей,  которые  не  стоит
откладывать на потом.
   Остаток вечера растаял в тумане абсолютного блаженства.
 
*** 
 
   - Вы уверены, что у вас их нет?
   - Абсолютно,  мэм.  Я  проверил  и  перепроверил.  Нет  ничего  с  такими
названиями или номерами. Как  я  уже  говорил  вам  ранее,  мэм,  вам  нужно
позвонить в Архив Записей. Мы обычно храним здесь судебные протоколы  только
открытых дел.
   - Я звонила в Архив Записей. Я писала  туда.  Они  продолжают  направлять
меня к вам.
   - Прошу прощения за накладки, мэм, но как я сказал, я не могу вам помочь.
Возможно, вам стоит обратиться в офис прокурора округа?
   - Я... подумаю над этим. Спасибо за помощь.
   - Извините, что не смог сделать больше, мэм. До свидания.
   - До свидания.
   Словно ломишься в закрытую дверь,  а  потом  обнаруживаешь,  что  никакой
двери и нет-только стена. Злая как черт, я швырнула трубку на рычаг с  такой
силой, что ни в чем не повинный телефон жалобно тренькнул. Запустив  руку  в
волосы, я зашагала прочь так быстро, что чуть не сбила с ног Корину, которая
в кой-то веки выбралась из библиотеки.
   - Снова отшили, а? - спросила она, чудом избежав столкновения.
   - Ага, - ответила я, с силой дергая  себя  за  волосы,  чтобы  выплеснуть
раздражение, - новое предложение-позвонить в офис окружного прокурора.
   - А это вариант.
   - Но не тот, что я соглашусь попробовать в  ближайшее  время,  Корина.  Я
лучше оставлю этот офис на черный день. Неизвестно, что произойдет, если они
узнают, что Айс проявляет интерес к своему делу. Ну ты знаешь, о чем я...
   - Слишком хорошо, к сожалению, - она потянула  меня  за  рукав,  -  давай
вернемся в библиотеку. Я думаю, ты устроила отличное шоу "Ангел  выходит  из
себя" для наших друзей, разве не так?
   Я впервые оглянулась и обнаружила множество заинтересованных взглядов.
   Постаравшись скрыть румянец на щеках, я сказала:
   - Хорошо, все равно я больше ничего не могу сделать.
   Когда мы пришли в библиотеку, я рухнула в кресло, а Корина занялась чаем.
Это были два наиболее раздражительных месяца за всю мою жизнь. Все  началось
очень просто: я напечатала письмо с просьбой выдать протоколы дела Айс от ее
имени и дала ей  на  подпись.  К  моему  изумлению,  она  легко  согласилась
подписать письмо и даже пожелала  мне  удачи,  наградив  покровительственным
взглядом.
   Проигнорировав взгляд, я закончила дело, отправив письмо, и начала  ждать
ответа. Он пришел через две недели. Оказалось, что я забыла указать серийный
номер, а по названию дело обнаружить не удалось. После нескольких звонков  я
выяснила номер и отправила еще одно письмо. Ответ сообщал, что я не  указала
еще какую-то важную информацию. И так далее, и  тому  подобное,  без  конца.
Аминь.
   Когда я отправила письмо, которое содержало всю необходимую информацию  в
нужных графах и все требуемые номера, мне  позвонила  очень  милая  женщина,
которая сообщила, что не нашла такого дела ни по названию, ни по номеру.
   Затем она предложила обратиться в Дворец Правосудия  и  даже  дала  номер
телефона и имя клерка, который возможно мог мне помочь.
   Моя мамочка могла бы  мной  гордиться:  я  просто  лучилась  вежливостью,
несмотря на обуревавшее меня бешенство. Я беседовала то с одним, то с другим
клерком, но безрезультатно. Как и Птица Додо (см. "Алиса в Стране  Чудес"  -
прим. переводчика), протоколы дела Айс, похоже, исчезли с лица земли.
   Когда  передо  мной  оказалась  кружка  дымящегося   чая,   я   отбросила
раздражение и расплылась в улыбке, вдыхая божественный аромат. Подняв ее,  я
сделала приличный глоток, и чуть не  уронила  кружку,  когда  крепкий  ликер
достиг моего желудка. С  округлившимися  глазами  я  повернулась  к  Корине,
которая улыбалась как ни в чем не бывало.
   - Только не говори мне, что ты трезвенница, Ангел.
   - Нет. Совсем нет. Просто я не ожидала..., -  и  это  было  правдой.  Как
правило, я и ликер не часто устраиваем свидания наедине. Несколько  раз  мне
приходилось его пить с родителями, и не могу сказать, чтобы  мне  понравился
вкус. Кроме того, не стоит забывать, что я жила с  человеком,  для  которого
выпивка была суровой хозяйкой. Глядя на то, во что превращался Питер под  ее
воздействием, мне совсем не хотелось прикладываться к бутылке.
   - Да, но я подумала, что тебе надо расслабиться, она подняла  собственную
чашку, - на здоровье!
   Я тоже подняла чашку:
   - Спасибо.
   Следующий глоток был очень маленьким, и на этот раз горячий чай с ликером
уютно устроились в моем желудке. Тепло, разлившееся  по  телу,  сняло  часть
напряжения, которое возникло от абсолютно бесполезного дня.
   - А как твоя собственная охота, Ангел? - спросила Корина.
   - Это было легко, - ответила я, продолжая потягивать чай. -  Я  не  увижу
протоколов как минимум еще четыре месяца.
   - Четыре месяца?
   - Да. В Архиве какая-то запарка.  Типа  сокращения  штата  служащих.  Мне
обещали  поторопиться,  но  четыре  месяца-это  лучшее,   что   они   смогут
обеспечить, - я пожала плечами. - Что мне было делать? Я согласилась.
   Я оторвалась от чашки и встретила внимательный взгляд подруги.
   - Что? - спросила я.
   - Факт, что у тебя проблемы с нахождением протоколов дела  Айс  не  будет
иметь ничего общего с политикой  невмешательства,  которую  ты  проводила  в
отношении собственного дела, не так ли?
   Поставив чашку, я сузила глаза:
   - Одно к другому не относится, Корина. Если ты помнишь, я не задумывалась
над своим делом с тех пор, как попала сюда, а это было задолго до Айс.
   Похоже, Корина нашла то, что искала, пока мы играли  в  гляделки,  потому
что она, наконец, моргнула и опустила глаза, слегка  кивнув.  Я  не  премину
упомянуть, что почувствовала гордость за то, что, в конце концов, переиграла
эту женщину. Понадобилось два года, чтобы доказать ей наличие  у  меня  силы
воли, но это все-таки произошло, и я отпраздновала  это  еще  одним  глотком
чая. Мои конечности мягко покалывало, а сердце гоняло алкоголь по жилам.
   Напряжение спадало, и я начала отчасти  понимать,  почему  бутылка  стала
спасением для многих.
   Остаток  утра  прошел  в  приятной  беседе  с  Кориной   и   посетителями
библиотеки. Когда я в следующий раз взглянула на  часы,  приближалось  время
обеда. Вытряхнув себя из кресла,  я  попрощалась  и  направилась  в  холл  в
надежде встретить Айс на пути от автомастерской.
   Я уже собиралась выйти в  ярко  освещенное  главное  помещение,  но  меня
ухватили сзади и затащили в одну из кладовок, которые попадались в коридоре.
   Ликер, который я выпила, замедлил мои реакции, хотя я умудрилась  нанести
удар локтем назад в надежде врезать как следует тому, кто  меня  схватил.  К
несчастью я попала лишь по ручке швабры, стоявшей в углу.
   Потирая ноющий локоть (это  одно  из  самых  неприятных  ощущений,  среди
которых ушибы пальцев ног или  порезы  краем  листа  бумаги),  я  попыталась
использовать вес своего тела, чтобы избавиться от хватки. Меня отпустили,  и
я развернулась, оскалившись и приготовившись показать неведомому врагу,  что
амазонка по имени Ангел может устроить в ближнем бою.
   Умения, которые я собиралась использовать, разительно отличались от  тех,
которые мне пришлось употребить. Мягкие губы коснулись моего  рта,  их  вкус
был мне знаком. Тая в объятиях возлюбленной,  я  ответила  на  поцелуй  так,
будто мы не виделись целую вечность. Наше тяжелое  дыхание  словно  высосало
весь воздух в маленькой комнатушке, и нам пришлось оторваться друг от друга,
хотя я продолжила ласкать тело Айс, счастливая от того, что она снова рядом.
   Она легко выскользнула:
   - Эй, так не честно!
   Я оторвалась от своего приятного занятия  и  посмотрела  на  ее  поднятые
руки. Ладони были  черными  от  грязи  и  машинного  масла  из-за  работы  в
автомастерской. Боюсь, что мои "нехорошие" мысли проявились на лице, когда я
прильнула к ней и, потянув вниз "молнию", начала целовать плоть за ней.
   - Ангел..., - в ее легком почти  беззвучном  стоне  явственно  прозвучало
предостережение.
   - Мммм? - все, что удалось мне  пробормотать,  поскольку  рот  был  занят
кое-чем другим.
   - Если ты не хочешь дефилировать  мимо  любопытных  заключенных  с  двумя
большими черными отпечатками на заднице, я предлагаю позволить  мне  сначала
принять душ.
   Засмеявшись, я отодвинулась, но расстояние все еще было небольшим.
   - Я просто отрабатываю некоторые приемы нападения, - сказала я  абсолютно
невинно. - Они работают?
   - О да!
   - Отлично. Думаю, стоит добавить их в мой репертуар. Как ты считаешь?
   - Лучше не надо.
   - О? Почему это?
   - Потому что все женщины в этой тюрьме захотят "подраться" с тобой.
   Я снова засмеялась:
   - А что, это плохо?
   На ее лице появилась ухмылочка-отражение моей, и наклонившись она  игриво
куснула меня за нос.
   - Но им придется сначала пройти через меня, а у меня лимит  -  не  больше
трех  сломанных  рук  за  месяц.  Ты  ведь  не  хочешь,  чтобы  я  превысила
ограничение?
   В неверном отсвете из коридора я видела, что она приподняла  бровь,  а  в
глазах ее зажегся дьявольский огонек. Изобразив раздражение, я  отстранилась
окончательно и с гордым видом застегнула "молнию" ее  формы  до  подбородка,
слегка коснувшись ее груди после этого:
   - Думаю, что нет.
   - Хороший ответ.
   - Вообще-то я собиралась  поздороваться,  прежде  чем  меня  похитили,  -
выпрямившись, я исполнила полупоклон, галантно протянув руку. -  Не  окажете
ли честь отобедать со мной в "Мусорной свалке"?  Слышала,  что  сегодня  там
подают таинственное блюдо из мяса, которое даже можно узнать.
   - Отлично звучит.  Дай  мне  немного  времени  на  душ,  и  встретимся  у
кафетерия, хорошо?
   - Хорошо, - привстав на цыпочки, я быстро поцеловала ее,  развернулась  и
выскочила из кладовки прежде, чем она успела отвесить мне шлепок, безнадежно
испортивший бы мою форму.
 
*** 
 
   Таинственное мясо так и  осталось  загадкой,  но  я  доела  свою  порцию,
скривившись, когда последний кусок по вкусу напоминавший  пыль  скользнул  в
горло. Мы сидели за угловым столиком. Подошла широко улыбающаяся  Криттер  с
каким-то листом бумаги.
   - С чего такая радость, Криттер?  -  спросила  я,  делая  большой  глоток
противного теплого молока, чтобы протолкнуть мясо внутрь.
   - Мое первое слушание по поводу досрочного освобождения уже на  следующей
неделе. Разве не здорово?
   Встав, я обняла подругу и поцеловала ее в щеку.
   - Это отличные новости! Ты нервничаешь?
   Она пожала плечами, потом кивнула:
   - Да, немного.
   Улыбаясь, я погладила ее по плечу:
   - Ты справишься. Не волнуйся.
   Криттер отсидела пять лет за "вооруженное нападение" вкупе с  "незаконным
вторжением".  Оружием,  фигурировавшим  в  деле,  был  кирпич,  который  она
использовала, чтобы разбить стекло во входной  двери  местного  магазинчика,
торговавшего выпивкой. Она сделала  ошибку,  не  выбросив  кирпич,  войдя  в
темное помещение магазина, и  вид  ее  "с  оружием  в  руках"  спровоцировал
сердечный  приступ  у  старенького  владельца  магазина,  который  как   раз
заканчивал работу. Скорая помощь спасла ее от обвинения  в  непредумышленном
убийстве, а владельца магазинчика-от арфы и  белого  савана  (в  смысле,  от
"белых тапочек" - прим. переводчика).
   Из того, что я слышала, стало известно, что  она  практически  выросла  в
тюрьме, от уличной девчонки-панка, охочей до  драки,  до  красивой  и  умной
молодой женщины, которая сидела, улыбаясь, напротив меня.
   Остаток обеда прошел вполне приятно,  мы  с  Криттер  болтали,  а  Айс  в
основном сидела молча, изредка  вставляя  комментарии.  Убойный  чай  Корины
продолжал распространять волны тепла по моему телу, и подозреваю, что я была
возбуждена гораздо больше обычного.
   Наконец я вытерла рот дешевой бумажной салфеткой  и  посмотрела  на  Айс,
которая слегка кивнула. Затем она встала и собрала посуду, чтобы отнести  на
кухню. Мы с Криттер тоже поднялись, и  она  подмигнула  мне,  заставив  меня
вспыхнуть. Широко улыбаясь, она похлопала  меня  по  плечу,  развернулась  и
покинула кафетерий, что-то бормоча себе под нос.
   Вернувшаяся Айс вскинула б