Сюзанна БЭК 
   ИСКУПЛЕНИЕ 
 
 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА p://www.bestlibrary.ru 
 
 
   ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ:
   ВСЕ ЕСТЬ. И ХАРАКТЕРЫ ЗЕНЫ И ГАБРИЭЛЬ, И СЕКС, И НАСИЛИЕ.
 
ЧАСТЬ I 
 
   Мое имя Ангел и здесь меня все знают, как женщину, которая может  достать
то, что вам нужно.  "Здесь",  на  самом  деле,  это  Женская  Исправительная
Колония, более известная как "Болото" потому как нас  действительно  надежно
затянуло в самую трясину. Очень  может  быть,  что  вам  не  интересно,  как
называлось наше "общество", но, начав писать, я  поклялась  не  упустить  ни
одной детали. Не сложно догадаться, что мое настоящее имя совсем  не  Ангел,
но я пожалуй, избавлю нас от ненужных подробностей и оставлю все  как  есть.
Здесь имена очень важны. Получить свое - это как приз в некой метафизической
игре, правила и  игроки,  которой  не  известны  до  тех  пор,  пока  ты  не
выиграешь. В один момент они зовут тебя  настоящим  именем  и  избивают  при
каждой  возможности;  а  в  другой,  ты   получаешь   статус,   и   кажешься
неприкосновенной. О, и это  никогда  не  прекращается,  только  если  ты  не
безумно удачлива или действительно сильна, но, по крайней мере,  можно  быть
уверенной, что когда закрываешь глаза  ночью,  твое  тело  будет  в  том  же
рабочем состоянии, как и перед тем, как ты отправилась спать. Поверьте  мне,
в таком месте, это важно. Мне  сказали,  что  я  получила  имя  Ангел  из-за
невинного внешнего вида. Смотря в зеркало, я  полагаю,  что  это  достаточно
справедливо, хотя, могу вам сказать,  что  лицо,  которое  смотрит  на  меня
сейчас, совсем не то, что пять лет назад. Тогда,  мои  волосы  были  намного
длиннее и скорее рыжие, чем светлые. У меня были мягкие черты лица, а фигуру
можно описать, я полагаю, как нечто неловкое и не совсем оформившееся.
   Теперь я блондинка с короткой стрижкой. Солнце и  беспокойство,  добавило
резких линий на моем лице, как впрочем,  и  просто  возраст,  а  моему  телу
позавидовал бы и инструктор по аэробике. Время сильно изменило меня и не все
перемены к лучшему. Но, очень хочется надеется, что  мне  удалось  сохранить
немного той юной  невинности,  что  попала  сюда  вместе  со  мной.  А  это,
поверьте, очень не просто сделать  здесь.  Я  видела,  как  добрые  женщины,
становились бездушными убийцами в Болоте.  Я  видела,  как  сильные  женщины
заканчивали свою жизнь на собственном ремне. Бог их миловал, я полагаю.
   Я решила быть  честной  до  конца,  поэтому  следует  рассказать,  как  я
оказалась в этом месте. В 1978 году меня признали виновной в убийстве. Мужа,
если быть точной. Большинство женщин в Болоте, скажут, что они  попали  сюда
по ложному обвинению. Я не одна из них. Я убила своего мужа.  О  нет,  я  не
планировала, но мертвый есть мертвый.
 
*** 
 
   Моя история похожа на  многие  другие.  Девушка  из  маленького  городка,
готовая ухватиться за любую возможность, чтобы вырваться в настоящую жизнь.
   Так уж получилось, что моим "счастливым" билетом стал друг  из  колледжа:
милый, но, весьма, посредственный  молодой  человек.  Ему  удалось  получить
работу в миле от Питсбурга, он хотел  компании,  я  хотела  уехать,  так  мы
объединились,  обвенчавшись  без  согласия   родителей,   и   поселились   в
однокомнатной квартире недалеко  от  его  работы.  Если  не  замечать  толпы
тараканов, шумных соседей и стрельбу по  ночам,  первые  шесть  месяцев  нам
удавалось играть роль молодой семьи  вполне  прилично.  Мне  посчастливилось
найти работу секретаря, а муж по  ночам  подрабатывал  на  пристани.  Мы  не
видели друг друга целыми сутками. Я  наслаждалась  новым  образом  жизни,  и
скучать мне было не когда. Постепенно, Питер  стал  приходить  все  позже  и
позже. Он говорил, что подрабатывает, и я ему верила. Я  не  слышала  о  нем
днями и стала подозревать, что дела идут не так, как должны. Он  возвращался
домой, пахнущий сексом и дешевыми духами, я поняла, какую ошибку совершила.
   Но, как  многие  молодые  женщины,  может  быть  и  вы  одна  их  них,  я
постеснялась обратиться к друзьям. Кроме того, я всегда была  оптимисткой  и
достаточно твердой в своих убеждениях. Я думала,  что  смогу  изменить  его.
Конечно, я ошибалась. Когда я пыталась с ним говорить, Питер считал,  что  я
придираюсь.
   Он приходил домой пьяным, я начинала кричать, разгорался скандал. Сначала
все было не так плохо. В основном просто крики. Потом он начал упражняться в
ударе справа, а я начала упражняться  в  способностях  рассказчика,  пытаясь
объяснить своим друзьям, как задняя дверь ухитрялась стукнуть меня по лицу в
одно и то же место, три раза в течение одной недели. Могу себе  представить,
как большинство из вас неодобрительно качает  головой  и  думает,  почему  я
просто не ушла от этого мерзавца. Я задавала себе этот вопрос чаще, чем  это
возможно сосчитать. Я была молода, наивна и испуганна. Но, скорее  всего,  я
просто не хотела верить в то, что моя жизнь оказалась в сточной канаве.
   В один из вечеров, Питер пришел  домой  пьяный  и  заявил  о  супружеских
правах на мое тело. Когда, я отказала, он швырнул меня на  кровать  и  начал
сдирать  одежду.  Я  пришла  в  ярость.  Под  моей  подушкой  всегда  лежала
бейсбольная бита на случай нападения, правда я никогда не думала испробовать
ее на собственном муже. Но я  это  сделала.  Бог  знает,  я  не  хотела  его
убивать, просто отпугнуть и привести в чувство. Но,  когда  я  почувствовала
дерево в своей руке. я не могу этого объяснить. Казалось, я точно знаю,  как
держать это оружие и куда ударить. Я помню звук удара,  который  разбил  его
череп. Мысли об этом, до сих пор вызывают тошноту. Он потерял сознание, и  я
столкнула его с себя. Он был мертв до того, как упал на пол.
   По крайней мере, так сказал коронер на суде, а у меня нет причин  ему  не
верить.
   Сказать, что я была совершенно опустошена случившимся, слишком  мягко.  В
то время, все казалось не реальным, как плохое черно-белое кино. Я  была  на
новом перепутье в своей жизни, момент принятия решения, важнейшего  из  всех
до этого. Бежать? Мы жили в бедном  квартале.  Шансов  на  то,  что  полиция
поверит в ограбление, не было. Остаться и посмотреть в  лицо  факту,  что  я
отняла человеческую жизнь? Зрелость интересная вещь. Никогда  не  знаешь,  в
какой момент она приходит. Большинство людей просто достигают  зрелости  шаг
за шагом, идя по жизни. Они и не замечают этого, пока не  обнаруживают,  что
говорят и ведут себя, также как и их родители. Страшный момент. Что касается
меня, то зрелость просто подошла сзади и стукнула  меня  по  плечу.  Секунду
назад, я была молоденькой всхлипывающей девчонкой, которая только что  убила
своего мужа, пытаясь спастись, а в следующий момент - взрослым  человеком  с
телефоном в руке, готовым нести ответственность за  свои  поступки.  Однако,
зрелость не приходит с инструкцией к эксплуатации, а  поверьте  мне,  должна
была бы. Когда полиция приехала ко мне домой,  я  сделала  самое  худшее  из
того, что могла. Я созналась. Вспомните, я выросла в маленьком городке,  где
худшее преступление, это  штраф,  который  получила  миссис  Симпсон  за  не
правильную парковку. Я выросла в вере,  что  полицейский  твой  друг,  и  ты
должна быть с ним откровенна. Так я и поступила.
   Мне надели наручники и посадили на  заднее  сиденье  полицейской  машины,
прежде, чем идиотизм своих действий полностью дошел до моего мозга. И все же
я держалась за свой наивный оптимизм, который хорошо известен даже здесь,  в
месте больше похожем на ад. В конце концов, обстоятельства были очевидны, по
крайней мере, с моей точки зрения. Моя одежда  изодрана,  синяки:  старые  и
новые - все это, я думала, было немым свидетельством пьяных действий Питера.
   Я не могла позволить  себе  адвоката,  и  была  слишком  запугана,  чтобы
позвонить родителям - мне дали  общественного  защитника.  Он  был  среднего
возраста. Как бы рано утром он не приходил ко мне, на его лице  всегда  была
однодневная щетина. Он носил засаленные костюмы и  пах  мятными  пастилками,
которые жуют, чтобы забить запах  виски  и  сигарет.  У  него  была  большая
родинка на мочке уха, и, когда он говорил со  мной,  то  всегда  потирал  ее
кончиками пальцев, как  будто  пытаясь  стереть.  Но  я  верила  ему  и  его
сверкающему портфелю,  и  рассказывала  ему  все  о  том,  что  творилось  в
последние шесть месяцев моей жизни. Он всегда был несколько отстранен, будто
вслушивался во что-то доступное только ему. Охранники стали посматривать  на
меня с симпатией.
   Дни, между моим арестом и судом, растянулись в вечность. Все, что я могла
делать,  кроме  разговоров  со  своим  адвокатом,  это  сидеть  на  койке  и
разглядывать надписи, которые оставили обитатели камеры до меня. Я  не  буду
писать подробности о суде. Вполне понятно, что если я пишу это в Болоте,  то
вердикт оказался не таким, как я надеялась. Моя порванная одежда  и  избитое
тело послужили свидетельством тому, как храбро сражался мой муж против своей
ревнивой и злобной жены. Мои надежды о самозащите  рушились  на  глазах,  и,
прежде, чем, что либо понять, я оказалась преступницей, виновной в  убийстве
второй степени.
   Часть меня, выращенная католичкой, приветствовала вердикт и приговор  ему
соответствующий, семь лет жизни, как искупление моих грехов.  А  часть  меня
неистовствовала. Поверьте мне, цвет ярости - красный.  Насыщенный  и  яркий,
как только что пролитая кровь, не дающий думать ни о чем ином. Если  красный
- цвет ярости, то цвет отчаяния  -  зеленый.  Грязно  зеленый,  как  дешевая
краска, отлупившаяся от стен моего  нового  дома  -  Женской  Исправительной
Колонии. Это цвет потерянных надежд и разбитых желаний Когда  я  смотрю,  на
то, что умудрилась написать, то понимаю, что забыла  упомянуть  одну  важную
деталь. Это история не про меня, совсем нет. Но  я  являюсь  большой  частью
данного повествования,  моя  жизнь  тесно  переплетается  с  другой.  Как  я
говорила ранее, здесь меня знают, как человека, который  может  достать  для
вас вещи. Я понимаю, это звучит, как если бы я  была  кем-то  важным,  и  на
самом деле, это дает мне своего рода преимущество при общении со  стражей  и
заключенными, но по большей части это значит, что мои  сотоварищи,  те,  что
лучше посмотрели бы на интересные формы, в которые можно свернуть  мой  нос,
приходят ко мне с легким намеком на уважение в глазах.
   Несмотря, на тяжесть своего  преступления,  в  сердце,  я  все  еще  мисс
Маленький и Тихий Городок. Это значит, что я достаю только, то, что является
законным и только легальным путем. Следовательно, если  вам  нужны  сигареты
или противозачаточные средства, для свидания с мужем,  или  любая  из  сотен
мелочей, я тот человек, который вам поможет.
   Полагаю, что для полного понимания, я должна немного отойти в  сторону  и
рассказать об иерархической системе этой тюрьмы. За те годы, что я здесь,  2
коменданта занимали главный офис. Первый -  женщина,  Антония  Дэвис,  мечта
каждого писателя. Ее обесцвеченные волосы всегда были собраны  в  пучок,  ее
губы щедро намазаны ярко красной помадой. Она носила униформу на  2  размера
меньше, чем нужно,  как  бы  показывая  нам  свои  "достоинства".  Она  была
известна за свой жадный аппетит  к  невысоким  молодым  блондинкам.  Являясь
представителем такого типа, я всегда немного  удивлялась,  как  мне  удалось
избежать  ее  внимания.  Антония   находилась   в   согласии   с   тюремными
группировками. Она делала одолжения им, они - ей. Комендант  прокололась  на
том,  что  позволила  гормонам  управлять  собой.   Она   выбрала   неверную
заключенную для любовных встреч.
   Если вы достаточно давно в городе,  то  помните  историю  дочки  местного
сенатора - Мисси Гален, которую поймали во время большой полицейской облавы.
   Она покупала  не  правильное  лекарство  в  не  правильном  месте,  у  не
правильного дилера. Даже деньги и имя  сенатора  не  смогли  уберечь  ее  от
тюрьмы. Она оказалась в Болоте, под пристальным взором Антонии Дэвис. В том,
что Мисси была красавицей, нет сомнений.  Высокая  и  стройная,  потрясающие
зеленые глаза и длинные светлые волосы. Однако у Мисси была  одна  слабость.
Комендант быстро обнаружила это и стала обменивать наркотики на  сексуальные
услуги. В один прекрасный день, Антония отдала Мисси 2 дозы  сразу,  которые
та и употребила  по  назначению.  Девушку  нашли  в  прачечной,  холодную  и
окоченевшую.
   Причина смерти была легко обнаружена, как  и  комендант  Дэвис  (в  своем
кабинете, с дыркой в голове и служебным  пистолетом  в  руках,  который  она
часто  использовала  в  своих  сексуальных  играх.)  Сенатору  Галену   было
разрешено выбрать нового  коменданта,  что  он,  и  сделал,  приведя  к  нам
мужчину, который разбирался в администрировании, как я в разведении  цыплят.
А я в этом совсем не разбираюсь. В чем  он  действительно  разбирался,  этот
человек по имени Вильям Уэсли Мориссон, так это в религии.
   Он носил свой крест как орден. Своим красноречием он  убедил  Сенат,  что
совсем  необязательно  тратить   столько   денег   на   содержание   Женской
Исправительной  Колонии,   где   находятся   только   "безбожные   грешники,
недостойные сострадания". "Новая метла" со всей страстью взялась за работу.
   Исчезли даже намеки на индивидуальность, которую так ценили заключенные.
   Яркие оранжевые комбинезоны стали новой формой. Личные вещи были изъяты и
заменены крестами и библиями. В каждой комнате,  в  рамочке  висели  главные
десять правил Коменданта. Косметика,  украшения,  радио  и  телевизоры  были
конфискованы. Во время еды читались молитвы, а по  воскресеньям  проводились
богослужения, независимо в какого бога ты веришь или не веришь.
   В отличие от Коменданта - остальные служащие были более приятны.
   Главной охранницей была Сандра Пирс, мы считали, что ее послали боги.
   Высокая и плотная, с руками тяжелоатлета, одно  ее  присутствие  способно
устрашить  самых  отъявленных  преступниц.   Но   за   всем   этим,   стояла
сострадательная и заботящаяся натура. Подчиненные следовали ее примеру, но с
заработной  платой,  которую  могла  себе  позволить   система,   мало   кто
старательно выполнял свои обязанности. И все-таки,  после  всего  того,  что
сказано, правили балом заключенные.
   Тюремные  группировки  это  неоспоримый  жизненный  факт  и   Болото   не
исключение. Банды делились по расам: Афро - Американцы во главе (по  крайней
мере, по количеству), далее Испанские и Азиатские группировки.  Несмотря  на
общие убеждения, не все заключенные являются членами банд. Одна треть каждой
группировки это "хищники". Остальные - их поклонники или просто прилипалы.
   Низший уровень -  "шкурки".  Под  этим  я  подразумеваю  молодых  женщин,
которые по каким-либо причинам не  смогли  найти  себе  достойного  места  в
тюремном обществе и ежедневно становились  добычей  для  более  удачливых  и
сильных.
   Многие из этих женщин обращались  к  бандам  за  защитой  от  постоянного
насилия и не понимали, что их защитники хуже, чем ночные кошмары.  Это  были
жалкие  создания  с  пустыми  глазами,  ничем  не  отличающиеся   от   жертв
концлагерей во время Второй Мировой  Войны.  Молодая,  наивная  и  на  грани
самоубийства, я должна была стать одной из них. И только случайная встреча с
необыкновенной женщиной, спасла меня от этой судьбы. Прошло уже пять лет,  а
я помню все, как если бы это произошло сегодня утром.
 
*** 
 
   Я бежала. Бежала, как если бы моя жизнь зависела от этого, я полагаю, так
и было. Остатки моего  завтрака  прилипли  к  одежде,  а  легкие  болели  от
необходимости вдохнуть побольше воздуха. Я всегда  была  быстрой,  но  топот
трех моих преследователей, ясно давал понять, что долго мне не бегать.
   "Мы поймаем тебя, сука!"
 
*** 
 
   "Эй-эй-эй, шкуркааааа!"
   Эхо от этих криков разлеталось по коридору и мне  хотелось  закрыть  уши,
чтобы остановить эти звуки, отдающиеся в моем паникующем сознании. Я увидела
мягкий отсвет в конце коридора, и он стал моим маяком. Я устремилась к нему,
выдавливая из себя все, на что была способна. Наконец-то показалась дверь  и
я влетела туда. Споткнувшись, дальнейший  путь  в  комнату  я  проделала  на
коленях, пытаясь вдохнуть, ускользающий от меня воздух.
   "Пожалуйста", - Я рыдала, обращаясь к седовласой фигуре за столом, -  "Вы
должны помочь мне. Они меня убьют".
   Женщина оторвалась от своего чтения и на ее  лице  появилась  дружелюбная
улыбка.
   "Что случилось, дитя? Такое ощущение, что ты увидела призрак".
   "Они убьют меня. Пожалуйста, вы должны мне помочь. Я умоляю вас. Я сделаю
все, что угодно!".
   Звуки шагов и тяжелое дыхание все ближе и ближе. Они остановились у двери
моего убежища.  Самая  большая  из  тех,  кто  гнался  за  мной,  женщина  с
неуместным  именем  Мышь,  шагнула  внутрь,  приближаясь  ко  мне  с  хищной
усмешкой.
   "Вот ты и попалась, рыбка".
   Седовласая женщина медленно вышла из-за своего стола, всякое  присутствие
улыбки исчезло с ее лица.
   "Убирайся отсюда, Мышь. Твои друзья тоже или ты сама узнаешь, каково это,
когда на тебя охотятся".
   Усмешка сползла с  лица  моей  преследовательницы.  Я  почти  улыбнулась,
увидев страх в ее глазах. Но все  же  Мышь  передернула  плечами  и  подняла
подбородок выше.
   "Ты не можешь навредить мне, старая женщина".
   "Нет? Проверь меня".
   Могу поклясться, что в этот момент у моей спасительницы появились  клыки.
Я моргнула, потом потерла глаза и, наконец, решила, что  это  странная  игра
света и воображения.
   В голосе Мыши послышалось раздражение.
   "Она наша. Мы первые увидели ее. Мы ее и получим".
   Ужас сковал меня. Я решила, что на  это  беседа  закончится,  как  и  моя
жизнь.
   "Она в моем доме. Тебе лучше помнить, какие  грани  можно  пересекать,  а
какие нет. Теперь, уходи и забирай своих друзей".
   После долгого молчания, Мышь капитулировала, но не  упустила  возможности
сказать мне последнее слово.
   "Ты не сможешь  прятаться  за  ее  юбкой  вечно,  маленькая  дрянь.  Тебе
придется выйти. Мы будем ждать".
   Злобно усмехнувшись, Мышь развернулась и  вышла.  Я  не  смогла  сдержать
вздох облегчения, сорвавшийся с моих губ. Дружелюбная улыбка снова появилась
на лице моей спасительницы. Потуже затянув черную шаль на своих плечах,  она
подошла ко мне, и мягко помогла подняться на ноги. Я  приняла  ее  помощь  с
благодарностью.
   "Спасибо вам", - сказала я от чистого сердца.
   "Не за что, дитя. Всегда рада попугать этих громил".
   Поправив очки, она внимательнее присмотрелась к моей одежде,  испачканной
едой.
   "Что ты такого сделала, чтобы носить на себе еду так рано утром?".
   Я знаю, что покраснела.
   "Я.....э.. полагаю, что села не за тот столик".
   Я была в Болоте только 2 недели и всего 4 дня в общем отделении. Так  как
у меня не было друзей, чтобы объяснить правила,  то  на  завтраке,  наполнив
свой поднос безвкусной едой, я нашла пустой столик в углу, где решила поесть
и  спокойно  осмотреться.  Мышь  и  ее  друзья  быстро  объяснили,   что   я
заблуждалась.
   Моя защитница смотрела со знающей улыбкой.
   "Случалось со мной, один или два раза. Это  место  должно  сопровождаться
инструкцией".
   Она улыбнулась еще шире.
   "Может быть, я как-нибудь напишу ее. Это  сделает  меня  любимицей  среди
новеньких".
   Протянув мне руку, она подвела меня к  столу,  и  пододвинула  деревянное
кресло поближе.
   "Сядь здесь, а я приготовлю нам  чай.  Тогда  мы  сможем  поговорить  как
цивилизованные взрослые  люди.  И  поверь  мне,  милая,  это  будет  намного
приятнее".
   Женщина пошла к отлично спрятанной и совершенно нелегальной электрической
плитке, а у меня появилась возможность оглядеться. Я поняла, что оказалась в
тюремной библиотеке. Три из четырех стен маленькой комнаты  были  заставлены
книжными стеллажами, где стояли  потрепанные  и  зачитанные  книги.  Глубоко
вздохнув, я почувст