есть столько, сколько  нужно для
обслуживания одной шлюпки. От помощи Тома и его товарищей, которые поспешили
предложить  свои услуги,  капитан Гуль  должен  был  отказаться:  управление
шлюпкой  во время  охоты  на кита под силу только  опытным морякам. Неверный
поворот руля  или  несвоевременный взмах-весла  в момент  нападения угрожают
шлюпке гибелью.
     С другой  стороны, капитан Гуль не мог покинуть свое судно,  не оставив
на борту хотя бы одного опытного моряка: мало ли что могло случиться.
     Но  так  как на китобойной  шлюпке  нужны сильные  люди, капитану  Гулю
волей-неволей пришлось поручить судно Дику Сэнду.
     --  Дик, -- сказал он, --  оставляю  тебя  своим заместителем на  время
охоты. Надеюсь, что она будет непродолжительной.
     -- Есть, капитан! -- ответил юноша.
     Дику Сэнду самому хотелось принять участие в охоте, но  он понимал, что
на шлюпке  больше пользы принесет  опытный китобой,  да, кроме того, лишь он
один может заменить капитана Гуля на "Пилигриме". Поэтому он  беспрекословно
повиновался.
     Итак, на охоту отправлялась  вся команда "Пилигрима". Четверо  матросов
сядут  на весла, а боцман Говик  станет у кормового весла, заменяющего  руль
обычного типа. Руль не  позволяет мгновенно выполнить маневры. Если во время
охоты  гребные  весла сломаются,  то  кормовое весло  в  умелых руках  может
вывести шлюпку из-под ударов разъяренного кита.
     Капитан Гуль займет место гарпунщика -- ему не впервой была эта работа.
Он должен  был бросить гарпун,  следить  за разматыванием  длинной  веревки,
закрепленной  на конце гарпуна, и,  наконец,  добить  раненого кита  копьем,
когда тот всплывет на поверхность океана.
     Иногда  для китобойного  промысла пользуются огнестрельным оружием.  На
борту корабля или на носу шлюпки устанавливается особая пушка, она  стреляет
разрывными пулями,  которые  кромсают  тело  кита,  или  же  при  помощи  ее
выбрасывают гарпун, к концу которого привязана веревка. Но на "Пилигриме" не
было таких приспособлений. Кстати сказать, моряки не очень любят  новшества,
предпочитая этим дорогим и трудным для управления  приборам простой гарпун и
копье, которыми  они владеют очень искусно. И капитан Гуль тоже пускался  на
охоту, снабженный только обычным холодным оружием китобоев.
     Полосатик находился милях в пяти от "Пилигрима".
     Погода  как  будто  благоприятствовала охоте.  Море  было  спокойно  --
значит,  шлюпке  легче  будет  маневрировать. Ветра  почти  не  было,  и  не
приходилось опасаться, что "Пилигрим" отнесет  далеко в сторону, пока экипаж
будет охотиться.
     Штирбортную шлюпку  спустили на  воду, и  четверо матросов заняли в ней
места.
     Боцман Говик сбросил им два гарпуна и несколько длинных копий с острыми
наконечниками. К  этим орудиям нападения он добавил пять бухт [25] гибкого и
прочного  троса,  по  шестьсот  футов  в  каждой  бухте.  Когда  одна  бухта
размотается,  матросы подвязывают к  концу троса вторую, третью  и  т. д. Но
иногда  и  трех  тысяч футов троса оказывается  недостаточно, -- так глубоко
ныряет кит.
     Гарпуны,  копья и  трос -- все  снаряжение для  китобоев было уложено в
порядке на носу  лодки. Заняв свои места, Говик  и четверо  матросов ожидали
только приказа  отдать концы. Теперь осталось только одно свободное место на
носу шлюпки, его должен был занять капитан Гуль.
     Перед отправлением на охоту экипаж "Пилигрима" положил корабль в дрейф,
то  есть   реи   были   обрасоплены  так,   что  паруса  оказывали  взаимное
противодействие и судно оставалось на месте почти неподвижно.
     Перед тем как  сесть в шлюпку, капитан Гуль  бросил последний взгляд на
шхуну.  Паруса были надежно закреплены, снасти хорошо"  вытянуты. Дику Сэнду
предстояло остаться одному на судне, быть может, в продолжение многих часов.
Капитан  хотел   избавить  его   от  необходимости  переставлять   паруса  и
маневрировать, если только не потребуют этого особые обстоятельства.
     Удостоверившись,  что все в порядке,  капитан  подозвал к себе  юношу и
сказал ему:
     --  Дик,  оставляю  тебя  одного. Смотри  в  оба!  Может  быть,  против
ожидания,  "Пилигриму" придется пойти нам навстречу, если мы уплывем слишком
далеко,  тогда  Том  и  его  товарищи  помогут  тебе  поставить  паруса.  Ты
хорошенько  растолкуешь  им, что  надо делать, и я  уверен, что они  отлично
справятся с работой.
     -- Капитан Гуль, -- сказал старый Том. -- Мистер Дик может рассчитывать
на нас.
     -- Приказывайте, приказывайте! -- воскликнул Бат. -- Мы покажем, как мы
умеем работать!
     -- Что тянуть? -- спросил Геркулес, засучивая рукава.
     -- Пока что ничего, -- улыбаясь, ответил юноша.
     -- Я готов! -- сказал гигант.
     -- Погода сегодня  отличная, -- продолжал капитан  Гуль, -- да и ветер,
надо  полагать, не  посвежеет. Но, что бы ни случилось,  Дик, не  спускай на
воду шлюпку и не покидай судна!
     -- Есть, капитан!
     -- Если, преследуя кита, мы уйдем далеко в сторону и нужно будет, чтобы
"Пилигрим" пошел  за  нами,  я  подам тебе  сигнал: подниму вымпел  на конце
багра.
     -- Будьте покойны, капитан. Я глаз не спущу с  вашей шлюпки, -- ответил
Дик Сэнд.
     -- Отлично, голубчик, -- сказал капитан Гуль. --  Побольше хладнокровия
и  храбрости!  Помни, ты  теперь помощник капитана. Смотри, Дик,  не посрами
своего звания. Никому еще не случалось носить его в твоем возрасте.
     Дик  не  ответил,  только улыбнулся  и  покраснел. Капитан  Гуль  понял
значение этой улыбки и румянца.
     "Какой славный мальчик! -- подумал он. -- Скромность  и доброта--в этих
двух словах весь характер Дика! "
     Судя  по прощальным наставлениям, легко было  догадаться,  что  капитан
Гуль  неохотно  покидает  корабль  даже  на  несколько  часов,  хотя никакой
опасности  не  предвиделось.  Но всесильная  страсть  охотника  и,  главное,
горячее желание  пополнить  груз  ворвани,  чтобы  выполнить  обязательства,
взятые на себя  Джемсом Уэлдоном  в Вальпараисо, --  все это  побуждало  его
отважиться на опасную экспедицию.
     Спокойное море  сулило легкую  погоню за китом. Ни команда "Пилигрима",
ни сам  капитан не могли  устоять  перед  искушением. К тому  же  китобойная
экспедиция  будет,  наконец, окончена,  -- и это последнее соображение взяло
верх над всем остальным в душе капитана.
     Он решительно шагнул к шторм-трапу, спущенному в шлюпку.
     -- Счастливой охоты! -- напутствовала его миссис Уэл-дон.
     -- Спасибо!
     -- Пожалуйста, капитан  Гуль, не бейте больно  этого  бедного кита!  --
крикнул маленький Джек.
     -- Постараюсь, мой мальчик! -- ответил капитан Гуль.
     -- Поймайте его тихонько!..
     -- Да... да... Я надену перчатки!
     --  Иногда  на  спинах этих млекопитающих  находят  довольно любопытных
насекомых! -- заметил кузен Бенедикт.
     -- Что ж, господин Бенедикт, -- смеясь, ответил  капитан Гуль, -- никто
не помешает  и  вам "поохотиться", когда наш полосатик  будет пришвартован к
борту "Пилигрима"!
     И, повернувшись к Тому, он добавил:
     -- Том, я  рассчитываю, что вы и ваши  товарищи поможете нам  разделать
тушу... когда мы притащим кита к кораблю... Мы с ним живо управимся.
     -- К вашим услугам, господин капитан! -- ответил старик негр.
     -- Спасибо! -- сказал  капитан Гуль. --  Дик, эти славные люди  помогут
тебе  выкатить на  палубу пустые бочки, пока мы будем охотиться. И когда  мы
вернемся, работа пойдет быстро.
     -- Есть, капитан! Будет сделано!
     Людям несведущим следует  пояснить, что в случае удачной  охоты убитого
кита предстояло  дотянуть  на буксире до "Пилигрима" и  крепко пришвартовать
его  к  судну  с  правого борта. Тогда  матросы,  надев сапоги с  шипами  на
подошвах, должны были взобраться на спину гиганта, рассечь слой покрывающего
его  жира на параллельные  полосы  от  головы до хвоста,  затем  эти  полосы
разделить  поперек на  ломти толщиной  в полтора фута, разрезать  каждый  на
куски, уложить в бочки и спустить их в трюм.
     Обычно  китобойное судно  по  окончании  охоты  маневрирует так,  чтобы
скорее причалить  к берегу и  там  довести  до конца  обработку туши. Экипаж
сходит на берег и приступает к выплавке  жира; растопившись на огне, китовый
жир выделяет всю свою полезную часть, то есть ворвань [26].
     Но теперь капитан Гуль не мог  бы после охоты повернуть обратно к суше,
чтобы  закончить  эту  операцию.  Он  рассчитывал "выплавить"  дополнительно
добытый жир только  в Вальпараисо.  Ветер должен был  вскоре  измениться  на
западный, и капитан "Пилигрима"  надеялся подойти  к американскому побережью
недели через три -- за такой срок добыча не могла испортиться.
     Наступил момент отплытия. Прежде чем лечь в дрейф, "Пилигрим" несколько
приблизился   к   тому  месту,  где  полосатик  по-прежнему   выдавал   свое
присутствие, выбрасывая фонтаном струи пара и воды.
     Полосатик все плавал  по обширному  водному полю, красному от крохотных
рачков, и, поминутно разевая  широкую пасть,  захватывал  при  каждом глотке
мириады микроскопических существ.
     По  мнению опытных китобоев, следивших за ним,  нечего было  опасаться,
что  он попытается скрыться. Это, несомненно, был один из тех китов, которых
гарпунщики называют "боевыми".
     Капитан  Гуль  перелез  через  борт  и по шторм-трапу спустился  па нос
шлюпки.
     Миссис Уэлдон, Джек, кузен Бенедикт, Том и его товарищи в последний раз
пожелали капитану удачи.
     Даже Динго, поднявшись на задние  лапы и  выставив голову  за борт, как
будто прощался с экипажем.
     Затем пассажиры "Пилигрима" перешли на нос, чтобы не упустить  ни одной
подробности увлекательной охоты.
     Шлюпка  отчалила, и равномерные  сильные  взмахи  четырех весел  быстро
погнали ее вдаль от "Пилигрима".
     -- Дик, следи за всем, следи  хорошенько! -- в  последний  раз  крикнул
капитан Гуль юноше.
     -- Положитесь па меня, капитан.
     -- Следи,  дружок, одним глазом за судном, а другим --  за шлюпкой.  Не
забывай этого!
     -- Будет сделано, капитан,  -- ответил Дик и,  подойдя к румпелю, встал
возле него.
     Легкое  суденышко было  уже  на  расстоянии в несколько  сот  футов  от
"Пилигрима".  Капитан  Гуль  стоял  на носу.  Он  еще что-то говорил, но уже
голоса его не  было  слышно, и только  по  выразительным жестам капитана Дик
понял, что тот повторяет свои наставления.
     В эту минуту  Динго, не отходивший от  борта,  жалобно завыл. Протяжный
вой  собаки обычно  производит  тяжелое  впечатление на  людей,  склонных  к
суеверию. Миссис Уэлдон даже вздрогнула.
     -- Молчи, Динго! -- сказала она, -- Стыдись! Разве так провожают друзей
на охоту! Ну-ка, залай повеселее!
     Но Динго  молчал.  Сняв лапы с  поручней,  он медленно подошел к миссис
Уэлдон и лизнул ей руку.
     -- Динго не машет хвостом, -- прошептал  Том. --  Плохой знак!.. Плохой
знак!
     Вдруг Динго, охваченный сильнейшей  и совершенно необъяснимой  яростью,
ощетинился и зарычал. Миссис Уэлдон обернулась. Негоро вышел из своей каюты.
Видно, его заинтересовала предстоящая охота и он  намеревался посмотреть  на
маневры шлюпки.
     Динго  кинулся  к  судовому  коку,  весь  дрожа  от совершенно явной  и
непонятной ненависти.
     Негоро поднял с палубы вымбовку [27] и стал в оборонительную позицию.
     Собака бросилась на него и хотела вцепиться ему в горло.
     --  Динго, назад!  --  крикнул  Дик  Сэид.  Покинув на  мгновение  свой
наблюдательный пост, юноша бросился на бак. Миссис Уэлдон, со своей стороны,
старалась успокоить собаку. Динго нехотя повиновался и, глухо рыча, отошел к
юноше.
     Негоро не вымолвил  ни слова, только сильно побледнел. Бросив на палубу
вымбовку, он повернулся и ушел в свою каюту.
     -- Геркулес! --  сказал  Дик Сэнд.  -- Я поручаю вам  следить  за  этим
человеком.
     -- Буду следить, -- просто ответил великан, сжимая огромные кулачищи.
     Миссис  Узлдон и  Дик  Сэнд снова  обратили  взгляд  к  шлюпке,  быстро
удалявшейся от судна.
     Теперь она казалась уже маленькой точкой среди бесконечного моря.



        ГЛАВА ВОСЬМАЯ. Полосатик

     Опытный  китобой, капитан Гуль не полагался на счастливый случай. Охота
на полосатика  -- дело трудное, тут никакие  меры  предосторожности не будут
лишними. И капитан Гуль не пренебрег ни одной из них.
     Прежде всего он приказал рулевому подойти к киту с подветренной стороны
и так, чтобы шум не выдал приближения охотников.
     Говик  повел шлюпку  в обход границ  красного  поля,  посреди  которого
плавал кит. Таким образом, охотники должны были его обогнуть.
     Боцман  был  старым, опытным моряком и  отличался редким хладнокровием.
Капитан  Гуль знал, что  может всецело положиться на своего рулевого:  он не
растеряется в решительную минуту, быстро и точно выполнит нужный маневр.
     --  Внимание,  Говик!  --  сказал  капитан Гуль. --  Попробуем  застать
полосатика  врасплох.  Постарайтесь  незаметно подойти  на такое расстояние,
откуда можно уже бросить гарпун.
     -- Есть,  капитан! -- ответил боцман.  --  Если идти по  краю  красного
поля, ветер все время будет в нашу сторону.
     -- Хорошо! -- сказал капитан.
     И, обращаясь к матросам, он добавил:
     -- Гребите без шума, ребята! Как можно меньше шума!
     Весла,  предусмотрительно  обмотанные кожей, не  скрипели в уключинах и
бесшумно погружались в воду.
     Искусно направляемая боцманом шлюпка подошла  вплотную  к  полю красных
рачков. Весла правого  борта погружались еще в зеленую прозрачную воду, а по
веслам левого борта уже стекали струйки красной, похожей на кровь жидкости.
     -- Вино и вода, -- заметил один из матросов.
     -- Да, -- ответил капитан Гуль, -- но эта вода  не утолит жажды, а вино
не напоит пьяным! Ну, друзья, теперь помалкивайте! И приналягте на весла!
     Шлюпка скользила  по воде точно по слою  масла -- совершенно  бесшумно.
Полосатик  не  шевелился и  как будто  не замечал  шлюпки, которая описывала
круг, обходя его.
     Следуя по этому  кругу, шлюпка, разумеется,  удалялась  от "Пилигрима";
корабль казался все меньше и меньше.
     Все  предметы  в  океане, когда удаляешься от них, быстро уменьшаются в
размерах, и это всегда  производит странное  впечатление, словно  смотришь в
перевернутую подзорную  трубу. Оптический  обман в  данном случае, очевидно,
объясняется  тем,  что  на  широком морском просторе  не  с  чем  сравнивать
удаляющийся предмет.
     Так  было и с "Пилигримом" -- он уменьшался на глазах с каждой минутой,
и людям в шлюпке казалось, что он  находится гораздо дальше, чем это  было в
действительности.
     Через полчаса после того как шлюпка отвалила от корабля, она находилась
как раз под ветром от  кита, занимавшего  теперь  положение между  шлюпкой и
"Пилигримом".  Настала  пора  подойти поближе  к  полосатику. Это нужно было
сделать  бесшумно.  Быть  может, удастся  незаметно подойти  к  киту сбоку и
бросить гарпун с близкого расстояния.
     -- Медленнее, ребята! -- тихо скомандовал гребцам капитан Гуль.
     --  Кажется, наша рыбка что-то учуяла, -- сказал Говик, -- Дышит сейчас
не так шумно, как раньше.
     -- Тише! Тише! -- повторил капитан Гуль.
     Через пять минут охотники были всего в одном кабельтове от кита.
     Боцман  Говик, стоя во весь  рост на корме, направил  шлюпку так,  чтоб
подойти  к  левому  боку  кита,  стараясь,  однако,  держаться  в  некотором
отдалении  от страшного хвоста,  ибо одного удара его было достаточно,  чтоб
сокрушить шлюпку.
     Капитан Гуль стоял на носу  шлюпки, расставив ноги для устойчивости,  и
держал в  руке  гарпун. Орудие это, брошенное его ловкой  рукой,  несомненно
должно было крепко вонзиться  в мясистую  спину кита, горбом  выступавшую из
воды.
     Рядом с капитаном  в  бадье лежала первая из  пяти  бухт каната, прочно
привязанная к  тупому концу гарпуна. Остальные четыре находились  под рукою,
чтобы  без задержки подвязывать  одну  к другой,  если кит уйдет на  большую
глубину.
     -- Готовься! -- прошептал капитан Гуль.
     -- Есть! -- ответил Говик, крепче сжав рулевое весло.
     -- Подходи!
     Боцман выполнил команду,  и шлюпка поравнялась  с полосатиком. Едва  ли
разделяло их расстояние в десять футов.
     Животное не шевелилось. Казалось, оно  спало. Кит, застигнутый во время
сна,  легко  становится добычей  охотника. Иногда удается  прикончить его  с
первого удара.
     "Какая неподвижность! Что-то странно! -- подумал  капитан Гуль. -- Вряд
ли эта бестия спит... Нет, здесь что-то кроется! "
     Такая  же  мысль  мелькнула  и  у  боцмана  Говика,   который  старался
рассмотреть другой бок кита, но это ему никак не удавалось.
     Однако времени для размышлений не было: пришла пора действовать.
     Ухватив гарпун  посредине  древка, капитан Гуль  несколько раз взмахнул
им, чтобы лучше прицелиться, и затем с силой бросил его в полосатика.
     -- Назад,  назад! -- крикнул он  тотчас же. Матросы, дружно навалившись
на весла,  рванули шлюпку  назад,  чтобы  вывести ее  из-под  ударов  хвоста
раненого кита.
     В  эту  минуту  возглас  боцмана  объяснил  всем   причину  загадочного
поведения полосатика, егодлительную неподвижность.
     -- Детеныш! -- воскликнул Говик.
     Раненая  самка, судорожно  метнувшись,  почти  перевернулась на  бок, и
тогда моряки тоже увидели ее детеныша. Гарпун застиг их во время кормления.
     Капитан Гуль знал:  присутствие детеныша делает охоту  опасной.  Самка,
несомненно, станет защищаться с удвоенной яростью, спасая не только себя, но
и своего "малыша", если только так  можно назвать животное длиною в двадцать
футов.
     Однако,  вопреки опасениям капитана Гуля, полосатик не набросился сразу
на шлюпку, и команде  не пришлось  рубить привязанный к гарпуну канат, чтобы
бежать от разъяренного животного.
     Напротив, как это  часто  бывает,  кит нырнул и, описав  в  воде  дугу,
мощным рывком поднялся  на  поверхность  и  с  невероятной быстротой поплыл.
Детеныш последовал за маткой.
     Капитан  Гуль  и боцман  Говик успели  рассмотреть кита, прежде  чем он
нырнул,  и, следовательно,  оценить его  по достоинству. Полосатик  оказался
могучим животным длиной  не меньше восьмидесяти футов.  Желтовато-коричневая
кожа его была испещрена множеством темно-коричневых пятен.
     Было  бы  досадно  после удачного  начала  отказаться от  такой богатой
добычи. Началось преследование. Шлюпка с  поднятыми  веслами стрелой неслась
по волнам. Говик  невозмутимо  направлял  ее следом за китом, несмотря на то
что шлюпку отчаянно бросало из стороны в сторону.
     Капитан Гуль, не спускавший глаз со своей добычи, неустанно повторял:
     -- Внимание, Говик! Внимание!
     Но и без этого предупреждения боцман был настороже.
     Шлюпка шла медленнее кита, и бухта разматывалась с такой скоростью, что
капитан Гуль опасался, как бы канат не загорелся от трения о борт  лодки. Он
поспешил поэтому наполнить морской водой бадью, в которой лежала бухта.
     Полосатик, видимо, не собирался ни останавливаться, ни умерять быстроту
своего бега. Капитан Гуль подвязал вторую  бухту. Но и ее хватило ненадолго.
Через пять минут пришлось  подвязать третью, которая тоже  скоро размоталась
под водой.
     Полосатик   стремглав   несся   вперед.   Очевидно,  гарпун   не  задел
каких-нибудь  важных  для его  жизни органов. Судя  по наклону каната, можно
было догадаться,  что кит не только не собирается выйти  на поверхность, но,
наоборот, все глубже и глубже уходит в воду.
     --  Черт  возьми!  -- воскликнул  капитан Гуль.  -- Кажется,  эта тварь
намерена сожрать все пять бухт!
     -- И оттащит нас далеко от "Пилигрима", -- добавил боцман Говик.
     -- А все-таки  киту придется  подняться на  поверхность,  чтобы набрать
воздуха, -- заметил капитан  Гуль.  -- Ведь кит -- не рыба: воздух ему нужен
так же, как чел