правда, еще ни
разу не  приходилось  бывать  в этом лесу, но я не сомневаюсь, что без труда
найду дорогу: я  ведь  привык странствовать по лесам.  Вот с продовольствием
дело обстоит хуже. Я захватил собой в дорогу ровно столько провизии, сколько
нужно мне одному, чтобы добраться до Сан-Феличе.
     --  Мистер Гэррис,  -- сказала  миссис  Уэлдон, --  у  нас  к  счастью,
провизии больше чем достаточно, и мы охотно поделимся с вами.
     --  Вот  и  отлично,  миссис  Уэлдон!  --  воскликнул  Гэррис.  --  Все
устраивается как нельзя лучше, и, мне кажется, нам остается только двинуться
в путь.
     Гэррис пошел было к лесу, чтобы привести оставленную там лошадь, но Дик
Сэнд остановил его новым и вопросом.
     Юноше  не улыбалась  перспектива отойти от берега  моря и углубиться  в
девственный  лес, тянущийся на сотни миль. Дик Сэнд был истым моряком, и ему
не хотелось покидать побережья.
     --  Мистер Гэррис, -- сказал  он, -- меня  смущает  этот переход  в сто
двадцать миль по Атакамской пустыне. Не  лучше ли нам  идти вдоль берега? На
север  или на  юг  --  мне  все  равно,  лишь  бы  добраться  до  ближайшего
приморского города.
     Гэррис слегка нахмурил брови.
     -- Юный друг мой, -- сказал он, --  как ни плохо я знаю  это побережье,
мне известно, что ближайший приморский город отстоит от нас в  трехстах  или
четырехстах милях...
     -- К северу--это верно, -- прервал его Дик, -- но к югу?..
     -- А к югу, -- возразил американец, -- нужно будет спуститься до самого
Чили.  Следовательно, переход будет не короче. Кроме того, на  вашем месте я
постарался бы  не приближаться  к  пампе  Аргентинской  республики. Сам я, к
великому сожалению, не могу сопровождать вас туда...
     --  Разве корабли, следующие из Чили в  Перу, не проходят  в виду этого
берега? -- спросила миссис Уэлдон.
     -- Нет,  -- ответил  Гэррис.  --  Курс  их  проложен в  открытом  море.
Вероятно, вы не встретили ни одного судна?
     -- Вы правы, -- сказала миссис Уэлдон. -- Итак, Дик, есть ли у тебя еще
какие-нибудь вопросы к мистеру Гэррису?
     --  Только один,  миссис  Уэлдон,  -- ответил юноша, которому  очень не
хотелось  соглашаться. -- Я хотел бы узнать у мистера Гэрриса, в каком порту
мы найдем судно, которое доставит нас в Сан-Франциско.
     -- Право, мой юный друг, я затрудняюсь ответить на этот вопрос,
 -- сказал американец. -- Я знаю только, что из гациенды  Сан-Феличе мы найдем
способ доставить вас в город Атакаму, а оттуда...
     --  Мистер  Гэррис,  -- прервала  его  миссис  Уэлдон,  -- не  думайте,
пожалуйста, что Дику не по душе ваше приглашение!
     -- Нет, миссис Уэлдон, нет! -- воскликнул, юноша. -- Я с благодарностью
готов принять предложение мистера Гэрриса. Единственно, о чем я сожалею, это
о  том, что "Пилигрим" не потерпел  крушения несколькими  градусами севернее
или южнее. Тогда бы мы были вблизи  порта, нам  легче  было бы вернуться  на
родину и не пришлось бы злоупотреблять любезностью мистера Гэрриса.
     -- Помилуйте, я очень рад, -- сказал Гэррис. -- Ведь я вам уже говорил,
что здесь  редко  удается  встретить  соотечественников.  Для меня  истинное
удовольствие оказать вам эту услугу.
     --  Мы принимаем ваше  предложение, мистер Гэррис,  -- ответила  миссис
Уэлдон. -- Но все же я не хочу лишать вас лошади. Я хороший ходок...
     --  А  я  еще  лучший,  --  с  поклоном  сказал  Гэррис.  --  Я  привык
странствовать по пампе, и если наш отряд задержится в пути, то, смею думать,
это произойдет  не по моей вине. Нет, миссис Уэлдон, на лошади  поедете вы и
ваш маленький  Джек. Впрочем, нет ничего невозможного  в том, что дорогой мы
встретим кого-либо из служащих гациенды. И если они  будут ехать  верхом, то
охотно уступят нам своих лошадей.
     Дик  Сэнд видел,  что,  выдвигая новые  возражения  против  предложения
Гэрриса, он только огорчит миссис Уэл дон.
     -- Мистер Гэррис, -- сказал он, -- когда мы выступаем?
     --  Сегодня  же, мой  юный друг! -- ответил  Гэррис.  Дождливый  период
начинается здесь в апреле,  и надо  постараться до его наступления прибыть в
гациенду Сан-Феличе.  Дорога  через  лес  --  кратчайшая  и,  пожалуй, самая
безопасная.  Кочевники-индейцы  редко  забираются  в лес:  они  предпочитают
грабить на побережье.
     -- Том и  вы,  друзья  мои, --  сказал Дик, обращаясь к неграм,  -- нам
остается  сейчас  же заняться приготовлением  к  походу.  Отберем  из запаса
провизии  то,  что всего  легче  нести, и  все  упакуем  в тюки; поклажу  мы
распределим между собой.
     -- Мистер Дик, --  сказал Геркулес, -- если  хотите, я один понесу весь
груз.
     -- Нет, мой славный  Геркулес,  -- ответил  юноша, лучше поделить  ношу
между всеми.
     -- Вы, видно, силач,  Геркулес,  --  сказал мистер Гэррис,  оглядывая с
головы до ног негра, словно тот был выставлен для продажи. -- На африканских
невольничьих рынках за вас дали бы немало.
     --  Не больше,  чем  я стою,  -- смеясь,  ответил Геркулес.  --  Только
покупателям пришлось бы здорово побегать, чтобы поймать меня.
     Условившись обо всем, принялись  за дело, чтобы  ускорить выступление в
поход.  Сборы  были  непродолжительны,  ведь путь  от  побережья до гапиенды
Сан-Феличе должен был отнять не больше десяти дней.
     -- Мистер Гэррис, прежде чем мы воспользуемся вашим гостеприимством, мы
хотели бы видеть вас у себя в гостях, -- сказала миссис Уэлдон. --  Надеюсь,
вы не откажетесь позавтракать с нами?
     -- С удовольствием, миссис  Уэлдон, с удовольствием, -- весело  ответил
Гэррис.
     -- Через несколько минут завтрак будет готов.
     --  Отлично, миссис  Уэлдон. Я использую  это время,  чтобы сходить  за
лошадью. Она-то уже позавтракала.
     -- Разрешите сопровождать вас? -- спросил Дик Сэнд американца.
     -- Если хотите, мой юный друг, -- ответил Гэррис, -- пойдемте, я покажу
вам нижнее течение этой реки.
     И они ушли вдвоем.
     Тем  временем  миссис Уэлдон  послала Геркулеса на  поиски  энтомолога.
Кузену  Бенедикту было мало дела до того, что творилось вокруг. Он бродил по
опушке леса в поисках редкостных насекомых, но ничего не нашел.
     Геркулесу  пришлось  чуть  не  насильно  привести  его.  Миссис  Уэлдон
сообщила кузену Бенедикту, что решено отправиться пешком  через лес  в глубь
страны и что поход будет продолжаться дней десять.
     Кузен  Бенедикт ответил, что  он готов  отправиться  в любую минуту. Он
согласен пройти  пешком через  всю Америку из конца в конец, если только ему
разрешат дорогой коллекционировать насекомых.
     Затем  миссис  Уэлдон  с  помощью Нан  приготовила  вкусный  и  плотный
завтрак. Он был отнюдь не лишним перед дальней дорогой.
     Тем временем Гэррис и Дик  прошли берегом к устью реки  и поднялись  на
несколько  сот шагов  вверх по ее  течению. Там  они  увидели  привязанную к
дереву лошадь, которая веселым ржанием приветствовала своего хозяина.
     Это была  прекрасная  лошадь неизвестной  Дику  Сэнду  породы.  Но  для
опытного человека  достаточно было кинуть  взгляд на тонкую  шею,  маленькую
голову,  длинный круп, покатые плечи, почти  горбоносую морду,  чтобы узнать
отличительные признаки арабской породы.
     -- Вы видите, мой  юный друг, --  сказал  Гэррис,  -- какое это сильное
животное. Вполне можно рассчитывать, что оно не подведет в дороге.
     Гэррис отвязал лошадь, взял ее под уздцы и, шагая впереди Дика, пошел к
гроту. Юноша следовал  за  ним, пристально всматриваясь, оглядывая лес и оба
берега реки. Но он не заметил ничего подозрительного.
     Уже подходя к гроту, он  задал американцу вопрос, которого тот никак не
мог ожидать.
     --  Мистер  Гэррис,  -- спросил он,  -- не встретили  ли  вы этой ночью
португальца по имени Негоро?
     -- Негоро? -- переспросил Гэррис тоном человека, непонимающего, чего от
него хотят. -- Кто такой этот Негоро?
     -- Судовой кок "Пилигрима", -- ответил Дик Сэнд. -- Он куда-то исчез.
     -- Утонул? -- спросил Гэррис.
     -- Нет, нет, -- ответил юноша. -- Вчера  вечером он  еще был  с нами, а
ночью  ушел.  Вероятно, он  поднялся  вверх  по  течению реки.  Я  потому  и
спрашиваю вас, что вы пришли с той стороны. Вы не встретили его?
     -- Я  не встретил никого, -- сказал  американец.  -- Если  ваш кок один
забрался в лесную чащу,  он рискует заблудиться...  Впрочем, быть может,  мы
нагоним его дорогой.
     -- Да, может быть... -- пробормотал юноша.
     -- Когда Дик Сэнд и Гэррис  подошли к гроту, завтрак был уже готов. Как
и вчерашний ужин, он состоял из всяких консервов и сухарей. Гэррис накинулся
на еду с волчьим аппетитом.
     --  Я вижу, -- сказал он, -- что мы не умрем с голоду, дорогой.  Но что
будет с этим несчастным португальцем, о котором мне рассказал наш юный друг?
     -- А! -- прервала его  миссис Уэлдон.  -- Дик Сэнд уже сказал  вам, что
Негоро исчез? -- Да, миссис Уэлдон, --  ответил юноша. -- Я хотел узнать, не
встретил ли Негоро мистер Гэррис.
     -- Нет,  не встретил, --  сказал американец. -- Не стоит думать об этом
дезертире, лучше займемся нашими делами. Мы можем выступить в  поход, миссис
Уэлдон, когда вы пожелаете.
     Каждый взял предназначенный ему тюк. Миссис Уэлдон при помощи Геркулеса
уселась в седло. Маленький Джек, с игрушечным ружьем за плечами, сел впереди
нее,  даже  не  думая поблагодарить  человека,  который  предоставил  в  его
распоряжение такого великолепного коня.
     Джек немедленно заявил матери, что он сам будет править лошадью "чужого
господина".
     Ему  дали  держать повод,  и  Джек  сразу почувствовал себя  признанным
начальником отряда.


        ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. В пути

     Пройдя шагов триста по берегу реки, маленький отряд вступил  под покров
девственного   леса,  по   извилистым  тропинкам  которого  ему   предстояло
странствовать в течение десяти дней.  Дик Сэнд не  без страха посматривал на
лесную  чащу,  хотя,  собственно  говоря,  у  него не было никаких оснований
тревожиться.
     Напротив,  миссис  Уэлдон   --  женщина  и  мать,  которую  неизвестные
опасности  должны были пугать  вдвойне,  --  была совершенно  спокойна.  Она
знала, что ни люди, ни звери, встречающиеся в области пампы, не опасны, -- в
этом заключалась первая причина ее спокойствия. Во-вторых, она верила, что с
таким надежным проводником, каким ей казался Гэррис, нет риска заблудиться в
лесу.
     Впереди  маленького   отряда  шли   Дик  Сэнд  и  Гэррис   --   один  с
длинноствольным ружьем,  другой с карабином. За  ними следовали Ват и Остин,
также вооруженные карабинами и ножами.
     Позади них ехали на лошади миссис Уэлдон и Джек.
     За ними шли Том и старая Нан.
     Арьергард  составляли   Актеон,   вооруженный  четвертым  карабином,  и
Геркулес с топором за поясом.
     Этот строй должен был  по  возможности  соблюдаться в продолжение всего
перехода.
     Динго кружил возле  отряда, то  отставая,  то забегая вперед. Дик  Сэнд
обратил внимание на то, что собака как будто бы все время ищет  след.  Динго
вел себя  очень странно  с  тех пор,  как  он  попал на сушу  после крушения
"Пилигрима". Собака все  время  была в состоянии сильного возбуждения. Часто
она глухо  рычала, но и в этом рычании скорее  слышалась жалоба, чем угроза.
Странное  поведение  собаки  заметили  все  путники,  но никто  не  мог  его
объяснить.
     Кузена Бенедикта, так же  как и Динго, невозможно было заставить шагать
в строю. Для этого его нужно было бы держать на привязи. С жестяной коробкой
на боку, с сеткой в  руке,  с большой лупой, висевшей на груди, он рыскал по
чаще,  забирался в  высокую  траву  в  поисках прямокрылых, сетчатокрылых  и
прочих "крылых", рискуя, что его укусит какая-нибудь ядовитая змея.
     В начале  похода встревоженная миссис Уэлдон то и дело звала его. Но  с
энтомологом невозможно было сладить.
     -- Кузен  Бенедикт, --  сказала она ему  наконец, -- не искушайте моего
терпения. В последний раз предлагаю вам никуда не отходить от нас!
     -- Позвольте, кузина,  -- возразил несговорчивый энтомолог, -- а если я
увижу насекомое...
     -- Если вы увидите насекомое, -- сразу прервала ученого  миссис Уэлдон,
-- вы  оставите его  в  покое, иначе  мне придется  отобрать  у  вас ящик  с
коллекцией.
     -- Как отобрать у меня коллекцию?!  -- воскликнул кузен Бенедикт  таким
тоном, словно миссис Уэлдон угрожала вырвать ему сердце.
     -- Да! И, кроме ящика, сетку! -- ответила неумолимая миссис Уэлдон.
     -- И сетку, кузина?! Может  быть, и очки? Нет!  Вы  не  посмеете! Вы не
посмеете!
     -- Да. И очки! Благодарю вас, кузен Бенедикт.  Вы мне напомнили,  что я
могу сделать вас слепым и хоть такие способом заставить вести себя разумно!
     Эта тройная угроза усмирила непоседу кузена почти на целый час. А потом
он снова стал отходить в сторону. Так  как ясно было, что он все равно будет
охотиться  за насекомыми, даже  оставшись без очков, сетки и ящика, пришлось
махнуть на него рукой и предоставить ему свободу действий. Геркулес обязался
следить за кузеном|  Бенедиктом.  Миссис Уэлдон  уполномочила негра-великана
поступать с кузеном Бенедиктом так же, как  сам энтомолог поступал с редкими
насекомыми.  Иными  словам  ми,  если бы понадобилось,  Геркулес должен  был
поймать  его и  водворить на место так же  деликатно, как сам кузен Бенедикт
сделал бы это с редкостным чешуекрылым.
     После такого распоряжения кузеном Бенедиктом перестали заниматься.
     Маленький отряд,  как видно из сказанного,  был хорошо вооружен и готов
ко всяким неожиданностям,  хотя  Гэррис и  утверждал,  что  в  этом  лесу не
приходится    опасаться     неприятных     встреч,    разве     только     с
кочевниками-индейцами. Во всяком случае, принятых мер предосторожности  было
достаточно, чтобы держать всех встречных на почтительном расстоянии.
     Тропинки, проложенные в густом лесу, походили скорее на звериные тропы,
и  продвигаться по  ним  было  легко.  Гэррис  не  ошибся,  говоря, что  при
двенадцати часах ходьбы отряд будет делать в день в среднем от пяти до шести
миль.
     Погода  стояла прекрасная.  Солнце  поднялось  по  безоблачному  небу к
зениту.  Лучи его падали на  землю  почти отвесно. На открытой равнине  жара
была бы нестерпимая, но  под непроницаемым  зеленым  сводом ее нетрудно было
переносить. Гэррис не преминул обратить на это внимание своих спутников.
     Большинство древесных пород в  лесу  было незнакомо миссис  Уэлдон и ее
спутникам, как белым, так и черным. Однако сведущий  человек заметил бы, что
при всех своих ценных качествах они не отличаются большой высотой.
     Здесь  росла  баугиния,  или  "железное  дерево",  моломпи,  сходная  с
индийским деревом птерокарпом, легкая и прочная древесина которого  идет  на
выделку весел;  из  его  ствола обильно  сочилась камедь.  Кое-где виднелись
сумахи,  иначе называемые  "красильными  желтниками",  они содержат  большое
количество красящих веществ. Были тут и  бакауты с  толстыми стволами, футов
по  двенадцать в  диаметре,  но  менее  ценные,  чем  обыкновенные гваяковые
деревья.
     Дик Сэнд спрашивал у Гэрриса названия деревьев.
     -- Разве вам никогда не приходилось бывать  в Южной Америке? -- спросил
тот, прежде чем ответить на вопрос юноши.
     -- Никогда, -- сказал Дик Сэнд. -- Я уже немало поездил по свету, но ни
разу не  бывал  в этих  местах. По правде говоря, я  даже  не сталкивался  с
людьми, которые хорошо знали бы побережье Южной Америки.
     -- А в Колумбии, Чили или Патагонии вы не бывали? -- спросил Гэррис.
     -- Нет, никогда...
     -- И  миссис Уэлдон тоже  никогда не посещала этой  части  материка? --
продолжал Гэррис. -- Ведь американки такие неутомимые путешественницы...
     -- Нет, мистер Гэррис, -- ответила молодая женщина. -- Мой муж ездит по
делам  только в Новую  Зеландию, поэтому и мне не довелось побывать в других
местах. Никто из нас не знает Нижней Боливии.
     -- Что ж, миссис Уэлдон,  вам и вашим спутникам предстоит познакомиться
с удивительной местностью, природа которой резко отличается от природы Перу,
Бразилии   и   Аргентины.   Флора    и   фауна    Боливии   поразят   любого
естествоиспытателя. Вы можете  только радоваться,  что  потерпели крушение в
таких интересных  местах.  Вот уж действительно можно  сказать:  "Не было бы
счастья, да несчастье помогло... "
     -- Я хочу верить,  что привел нас  сюда  не  случай, мистер  Гэррис,  а
бог...
     -- Бог? Да, да, конечно, бог, -- ответил Гэррис тоном человека, который
не допускает вмешательства провидения в дела земные.
     И так как никто из путешественников не знал этой страны, Гэррис любезно
указывал им  на  различные образцы местной флоры  и  сообщал названия  самых
оригинальных деревьев в  лесу. Кузен Бенедикт мог пожалеть, что интересуется
только одной энтомологией. О, если бы он был еще и ботаник!  Какое множество
открытий и находок сделал бы он в этом лесу! Сколько здесь было  растений, о
существовании  которых  в  тропических   лесах  Нового  Света   наука  и  не
подозревала!  Кузен  Бенедикт  мог  бы навеки прославить  свое  имя.  Но,  к
несчастью, он не любил ботанику и ничего в ней не понимал. Скажем больше: он
даже испытывал отвращение к цветам --  ведь  некоторые разновидности цветов,
говорил  он,  осмеливаются  ловить насекомых  и, замкнув их в свои  венчики,
отравляют своими ядовитыми соками.
     Все  чаще в  лесу  стали  встречаться  заболоченные  места. Под  ногами
хлюпала  вода.  Сливаясь  вместе,  ее струйки  питали притоки  уже  знакомой
путешественникам  речки. Некоторые притоки были так широки и полноводны, что
приходилось искать брод, чтобы переправиться на другой берег.
     Низкие и топкие  берега речек густо заросли тростником.  Гэррис сказал,
что это папирус, и не ошибся в названии.
     Миновав  болота,  путешественники  снова  вступили  под   сень  высоких
деревьев. Узенькие тропинки зазмеились в лесу.
     Гэррис показал  миссис  Уэлдон и Дику  на  прекрасное  эбеновое дерево,
черная древесина  которого  красивее и  тверже  обычных  сортов.  Хотя отряд
удалился уже на до вольно большое  расстояние  от берега моря, в  лесу росло
много  манговых деревьев. От корня и  до ветвей  их  стволы  были  как мехом
окутаны  лишайниками.  Манговые  деревья  дают  густую  тень,  они  приносят
изумительно вкусные  плоды, и все же, рассказывал Гэррис, ни один туземец не
осмеливается  разводить  их. "Кто  посадит  манговое дерево, тот  умрет", --
гласило местное поверье.
     Во  второй половине  дня  после недолгого отдыха маленький отряд  начал
взбираться на  пологие холмы, которые  служили как  бы предгорьями  высокого
хребта, тянувшегося параллельно берегу, и соединяли с ним равнину.
     Здесь лес поредел,  деревья  уже не теснились сплошными  рядами. Однако
дорога  не улучшилась: земля сплошь была  покрыта буйными, высокими травами.
Казалось, отряд перенесся в  джунгли Восточной Индии. Растительность была не
такой  обильной,  как в низовьях впадающей  в океан  речки,  но все же более
густой,  чем в странах  умеренного  пояса  Старого  и  Нового Света. Повсюду
виднелись  индигоноски  ().  Это  стручковое  растение  обладает необычайной
жизнеспособностью. По словам Гэрриса, стоило земледельцу забросить поле, как
тотчас  же его захватывали индигоноски, к которым здесь относились  с  таким
пренебрежением, как в Европе относятся к крапиве и чертополоху.
     Но зато в лесу совершенно отсутствовали каучуковые деревья. А между тем
"Ficus  prinoides",  "Castillia  elastica", "Cecropia  peltata",  "Cameraria
latif olia", и в особенности "Suphonia  elastica", принадлежащие к различным
семействам, в изобилии встречаются  в южноамериканских  лесах.  К  удивлению
путешественников, они не находили ни одного каучуконоса.
     А  Дик  Сэнд давно уже  обещал показать  своему  другу Джеку каучуковое
дерево.  Мальчик,  конечно, был очень  разочарован: он  воображал, что мячи,
резиновые куклы, пищащие паяцы и резиновые шары растут п