Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Наука. Техника. Медицина
   Политика
      . Заметки о Ленине -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  -
лич, первона- чальный набросок Ленина, противопоставленный наброску Плеханова, встре- тил со стороны последнего очень резкую оценку в высокомерно-насмешливом тоне, столь отличавшем в таких случаях Георгия Валентиновича. Но Ленина этим нельзя было, конечно, ни обескуражить, ни испугать. Борьба приняла очень драматический характер. Вера Ивановна, по ее собственному расска- зу, говорила Ленину: "Жорж) (Плеханов) - борзая: потреплет, потреплет и бросит, а вы - бульдог: у вас мертвая хватка". Очень хорошо помню эту фразу, как и заключительное замечание Засулич: "Ему (Ленину) это очень понравилось. - Мертвая хватка? - переспросил он с удовольствием". И Вера Ивановна добродушно передразнивала интонацию вопроса". Особенно разногласия между членами редакции "Искры" обострились перед 2-м с'ездом. "В Женеву с'езжались первые делегаты будущего 2-го с'езда, и с ними шли непрерывные совещания. В этой подготовительной работе Ленину принад- лежало бесспорное, хотя и не всегда заметное, руководство. Шли заседания редакции "Искры", заседания организации "Искры", отдельные совещания с делегатами по группам и общие. Часть делегатов приехала с сомнениями, возражениями или с групповыми претензиями. Подготовительная обработка отнимала много времени. "На с'езд прибыло всего трое рабочих. Ленин очень подробно беседовал с каждым из них и завоевал всех троих. Одним из них был Шотман из Петер- бурга. Он был еще очень молод, но осторожен и вдумчив. Помню, вернулся он после разговора с Лениным (мы с ним жили на одной квартире) и все повторял: "А как у него глазенки светятся, точно насквозь видят"... "Большое место в совещаниях уделялось уставу, при чем одним из крайне важных моментов в организационных схемах и спорах были взаимоотношения Ц. О. и Ц. К. Я приехал за границу с той мыслью, что Ц. О. должен "под- чиняться" Ц. К. Таково было настроение большинства "русских" искровцев, не очень, впрочем, настойчивое и определенное. "- Не выйдет, - возражал мне Владимир Ильич. - Не то соотношение сил. Ну, как они будут нами из России руководить? Не выйдет... Мы - устойчи- вый центр, и мы будем руководить отсюда. "В одном из проектов говорилось, что Ц. О. обязан помещать статьи членов Ц. К. "- Даже и против Ц. О.? - спрашивал Ленин. "- Конечно. "- К чему это? Ни к чему. Полемика двух членов Ц. О. могла бы еще при известных условиях быть полезной, но полемика "русских" цекистов против Ц. О. недопустима. "- Так это же получится полная диктатура Ц. О.? - спрашивал я. "- А что же плохого! - возражал Ленин, - Так оно при нынешнем положе- нии и быть должно... "- Самый острый вопрос для Ленина состоял в том, как организовать в дальнейшем центральный орган, который должен был играть по существу од- новременно и роль Центрального Комитета. Ленин считал невозможным сохра- нить старую шестерку. Засулич и Аксельрод во всяком спорном вопросе поч- ти неизменно становились на сторону Плеханова, и тогда в лучшем случае получалось трое против трех. Ни та, ни другая тройка не согласилась бы на удаление кого-либо из коллегии. Оставался противоположный путь: рас- ширение коллегии. Ленин хотел меня ввести седьмым, с тем, чтобы затем из семерки, как широкой редакции, выделить более узкую редакционную группу. "Однако в лице Г. В. Плеханова весь этот план натолкнулся на реши- тельное сопротивление и рухнул. "На 2-м с'езде Ленин завоевал Плеханова, но ненадежно; одновременно, он потерял Мартова, и - потерял навсегда. Плеханов, повидимому, что-то почувствовал на 2-м с'езде; по крайней мере, он сказал тогда Аксельроду, в ответ на его горькие и недоуменные упреки по поводу плехановского сою- за с Лениным: "Из такого теста делаются Робеспьеры". Я не знаю, приводи- лась ли когда-либо эта замечательная фраза в печати, и известна ли она вообще в партии, но за точность ее я ручаюсь". Трудно исчерпать весь первоклассный по интересу материал, заключаю- щийся в воспоминаниях Л. Д. Троцкого. Чего стоит, напр., его рассказ о трагикомическом столкновении, происшедшем в одном из женевских кафе меж- ду В. И. Лениным и В. И. Засулич из-за того, что левые члены "Искры" слишком нападали на либералов. "- Вот смотрите, как они стараются, - говорила она, глядя мимо Лени- на, но имея в виду, прежде всего именно его. - В последнем номере "Осво- бождения" Струве ставит нашим либералам в пример Жореса, требует, чтобы русские либералы не порывали с социализмом, ибо иначе им угрожает жалкая судьба немецкого либерализма, а брали бы пример с французских радика- лов-социалистов. "Ленин стоял у стола в надвинутой на лоб мягкой соломенной шляпе "под панаму" (заседание уже кончилось, и он собирался уходить). "- Тем больше их надо бить, - сказал он, весело улыбаясь и как бы дразня Веру Ивановну. "- Вот так-так! - воскликнула она с полным отчаянием, - они идут нам навстречу, а мы их - бить! "- Вот именно. Струве говорит своим либералам: надо против нашего со- циализма принимать не грубые немецкие меры, а более тонкие французские, привлекать, задабривать, обманывать, развращать на манер левых французс- ких радикалов, заигрывающих с жоресизмом... "...Возвращались мы с ней вместе. Засулич была удручена, чувствуя, что карта Струве бита. Я не мог доставить ей никакого утешения. Никто из нас, однако, не предчувствовал тогда, в какой мере, в какой превосходной степени Г. Даян. Л. Д. Троцкий. О Ленине. Госуд. Изд., М. 1924. Стр. 168. Тираж 30.000. Перед нами не "готовый" Ильич, каким его узнало настоящее поколение. Тов. Троцкий дает нам образ Ленина в его становлении, в его формировании и развитии. Не канон, а канун вождя. Мы видим, что было время (в 1902 г.) когда Ленину очень нравились фи- лософские работы А. Богданова, он находил их ценными. В. И. недоумевал, отчего это Плеханов не одобряет Богданова и говорит, что "это не матери- ализм" (8 стр.). А через 6 лет Ленин выступил против учения Богданова с тяжелой артиллерией своего философского трактата "Материализм и эмпирио- монизм" (X том Собр. сочин.). Жаль только, что т. Троцкий был лишен возможности проследить формиро- вание Ленина с начала 90-х годов до 1902 г. и в промежутке времени между 1903 и 1917 г.г. Эту работу, очевидно, предстоит сделать тем товарищам, которые стояли близко к Ленину именно в эти периоды его жизни. Надо, чтобы они, следуя Троцкому, дали нам не застывший миф, а живую челове- ческую личность вождя. Еще одно ошибочное представление о Ленине рассеивает т. Троцкий. Обычно принято думать, что партия всегда и неизменно покорно следовала за Лениным, трепетно ловила каждый взмах его дирижерской палочки. Троц- кий эту легенду разрушает. Он показывает нам Ленина, борющегося с уста- новившимися взглядами партии, Ленина подчас отступающего и одинокого. "Те разногласия, - повествует т. Троцкий - которые бурно вспыхнули в дни Октября, проявились предварительно уже на нескольких этапах револю- ции" (66 стр.). Автор перечисляет ряд важнейших стычек между вождем и партией. Первая - по приезде Ленина из эмиграции, в связи с его тезиса- ми. Второе столкновение произошло в связи с вооруженной демонстрацией 20 апреля. Третье - вокруг попытки вооруженной демонстрации 10 июня. Затем - конфликты в связи с июльскими днями, с предпарламентом, непосредствен- но пред октябрьским этапом и после переворота (вокруг вопроса о коалиции с другими социалистическими партиями). Ленин оказался одиноким в вопросе об отсрочке Учредительного Собрания (92 стр.). Пришлось ему также немало воевать по вопросу о переезде пра- вительства в Москву (107). На всех поворотах политики Ленину обеспечивала победу отличавшая его целеустремительность, которую так часто отмечает в Ленине т. Троцкий. Та настойчивость упорная, "попирающая все условности, ни пред чем фор- мальным не останавливающаяся целеустремительность, которая составляет основную черту Ленина-вождя" (19). Ленин был "насквозь пронизан той це- леустремительностью, которая составляла его духовную природу" (39 - 40), "насквозь целеустремленной" (42). Ленин умел выделить центральное для данного момента звено, чтобы, ух- ватившись за него, дать направление всей цепи. "Этот метод" - тут Троц- кий делает блестящий психологический анализ - "из сферы сознания, как бы перешел у него в подсознательное, став в конце концов второй природой его" (110). Академик И. П. Павлов сказал бы: условные рефлексы перешли постепенно в безусловные. Профессор Л. А. Ухтомский говорил бы о доми- нанте, о главенствующем очаге возбуждения, предопределяющем характер те- кущих реакций центров в данный момент. Целеустремительность, о которой с такой любовью говорит т. Троцкий (эта целеустремительность составляет "духовную природу" самого т. Троцкого...) есть, по Ухтомскому, та доми- нанта, которая создается накапливанием возбуждения в определенной группе центров как бы за счет работы других центров. Она держит в своей власти все поле душевной жизни. Это именно то, о чем Троцкий говорит в другом месте, сопоставляя Мар- това с Лениным. "Этот величайший машинист революции не только в полити- ке, но и в теоретических своих работах, и в занятиях философией, и в изучении иностранных языков, и в беседах с людьми был неизменно одержим одной и той же идеей - целью. Мартов гораздо больше жил сегодняшним днем, его злобой, текущей литературной работой, публицистикой, полеми- кой, новостями и разговорами. Ленин подминал под себя сегодняшний день, врезывался мыслью в завтрашний. У Мартова были бесчисленные и нередко блестящие догадки, гипотезы, предложения, о которых он часто сам вскоре позабывал, а Ленин брал то, что ему нужно, и тогда, когда ему нужно" (21 - 22). Великолепно проведена Троцким параллель между Марксом и Лениным. - "Маркс родился и вырос, - говорит Троцкий, - на иной нацио- нально-культурной почве, дышал иной атмосферой, как и верхи немецкого рабочего класса своими корнями уходят не в мужицкую деревню, а в цеховое ремесло и в сложную городскую культуру средних веков" (147 - 148). Маркс весь в "Коммунистическом манифесте", в предисловии к своей "Критике", в "Капитале". Если б он даже не был основателем I Интернационала, он нав- сегда остался бы тем, чем является сейчас. Маркс - величайший представи- тель интеллигенции, богатый всей ее наукой, порвавший с буржуазным об- ществом и ставший на почву революционного пролетариата. Маркс - пророк со скрижалями, а Ленин - величайший исполнитель заветов, научающий не пролетарскую аристократию, как Маркс, а классы, народы, на опыте, в тяг- чайшей обстановке, действуя, маневрируя и побеждая" (161). Ленин - русский национальный герой, при всем его интернационализме. Все черты активности, мужества, ненависти к застою и насилию, презрения к слабохарактерности, словом все те элементы движения, которые скопились ходом социальных сдвигов и динамикой классовой борьбы, нашли свое выра- жение в большевизме и в его гениальном кузнеце - в Ленине. "В этом имен- но смысле Ленин есть головное выражение национальной стихии" (99). У Ле- нина "хозяйская мужицкая деловитость, - только в грандиозном масштабе" (148). У Ленина "интуиция действия. Одной стороной своей она сливается с тем, что по-русски зовется сметкой. Это - мужицкая сметка, только с вы- соким потенциалом развернувшаяся до гениальности, вооруженная последним словом научной мысли" (149). Троцким дана блестящая характеристика тактики Ленина и его методов действия (стр. 76, 105, 109, 112). Пред нами как живой встает Ленин-ора- тор (28, 123 - 130). Отмечены и второстепенные его психологические черты (58, 74 и др.). Попутно даны художественные силуэты таких интересных ис- торико-революционных личностей, как Плеханов (12, 43 и др.), Вера Засу- лич (17, 30, 36, 40, 44 - 45), П. Б. Аксельрод (40 - 44), Мартов (21, 22, 24). Свердлов (57 - 58) и друг. Имеется косвенное указание, кого из "учеников" Ленин мыслил своими и Троцкого преемниками, лучшей "сменой" (106). Ковров. И. Сталин. О Ленине и ленинизме. Государственное Издательство. Москва 1924. Стр. 145. Тираж 50.000 экземпляров. В той огромной литературе, которая выпущена нашими издательствами в связи со смертью тов. Ленина, книга Сталина выделяется как образцовое, точное и ясное изложение основ ленинизма. "Изложить ленинизм, - говорит- ся во введении, - это значит изложить то особенное и новое в трудах Ле- нина, что внес Ленин в общую сокровищницу марксизма и что естественно связано с его именем". В чем же заключается "особенное и новое в трудах Ленина"? Автор отвечает: "Ленинизм есть марксизм эпохи империализма и пролетарской революции. Точнее: ленинизм есть теория и тактика проле- тарской революции вообще, теория и тактика диктатуры пролетариата в осо- бенности". Это определение, действительно, охватывает самую суть лени- низма и дает руководящую методологическую нить при изучении вопроса. Сам автор ни на минуту не забыл об этом определении: в отдельных главах о теории, о диктатуре пролетариата, в крестьянском и национальном вопро- сах, в вопросах стратегии и тактики, о партии Сталин неуклонно следовал своему заданию "изложить особенное и новое в трудах Ленина", заключающе- еся в том что ленинизм есть марксизм эпохи империализма и пролетарской революции. Ленинизм вырос, развился и окреп в самой ожесточенной и нап- ряженной борьбе со всяческим оппортунизмом; это его свойство, как уче- ния, преимущественно и особо воинствующего и боевого, в книге подчеркну- то выпукло и наглядно. Но, отмечая боевой, воинствующий характер лени- низма, т. Сталин не преминул отметить, где следует, что Ленин никогда не отличался беззаботностью к теории. Наоборот, именно Ленин настаивал на том, что "без революционной теории не может быть и революционного движе- ния" и что "роль передового борца может выполнить только партия, руково- димая передовой теорией". Узколобого практицизма, делячества, пренебре- жения к теории в ленинизме нет и в помине. Сталин правильно указывает, что книга Ленина "Материализм и эмпириокритицизм" является единственной в марксистской литературе: в ней обобщено, что дано наукой со времени Энгельса, и подвергнуты всесторонней критике анти-материалистические те- чения в среде марксистов. В последней главе "Стиль в работе", которую следовало бы расширить, автор останавливается на особом типе партийного и государственного ра- ботника, создающего ленинский стиль работы. Типичны две особенности: русский революционный размах и американская деловитость. "Стиль лениниз- ма состоит в соединении этих двух особенностей". Это тоже верно: тип профессионального революционера, который, можно сказать, выпестован т. Лениным, особый, единственный в России и в мире тип, хребет нашей пар- тии, в самом деле сочетает в себе русский революционизм с американской деловитостью. Сам автор называет свою книгу "сжатым конспектом". Это едва ли так: для конспекта она слишком связна, а главное - подробна. Видимость конс- пекта ей придают предельная сжатость и, так сказать, арифметический ме- тод изложения. Едва ли в нашей партии многие знают, что т. Сталин - один из лучших стилистов в наших рядах. А, между тем, это так. Стиль Сталина скупой, расчетливый, взвешенный, суховато-точный и деловитый. В нем нет лишних слов, остроты, он не приправлен ни образами, ни метафорами, он не блещет красками, но он ясен, прост, логичен и краток. Такой стиль выра- батывается только в результате упорной работы над тем, чтобы дать комп- лексу понятий наиболее краткое и простое словесное выражение, не отвле- каясь в сторону. Отсюда и "арифметика" стиля во 1-х, во 2-х, в 3-х, a, b, c, d, "из этой темы я беру шесть вопросов" и т. д. Сухая деловитость изложения с избытком компенсируется содержательностью, уменьем сжато ввести в суть вопроса. В. Розанов. ВОСПОМИНАНИЯ О ВЛАДИМИРЕ ИЛЬИЧЕ. Раннее утро. Меня подняли с постели, сказавши, что нужно ехать в Кремль на консультацию к Председателю Народных Комиссаров, Влад. Ил. Ле- нину, которого ранили вечером и которому стало теперь хуже. Ехал с ка- ким-то напряженным чувством той громадной ответственности, которую на тебя возлагают этим участием в консультации у Ленина, того Ленина, кото- рый возглавляет всю нашу революцию, направляет и углубляет ее. Сложное это было чувство; за давностью времени кое-что уже стерлось, но, кроме этой напряженности, очевидно, здесь была и доля любопытства - поглядеть поближе на вождя народа, может быть, некоторое чувство робости... Небольшая комната, еще полумрак. Обычная картина, которую видишь всегда, когда беда с больным случилась внезапно, вдруг: растерянные, обеспокоенные лица родных и близких - около самого больного, подальше стоят и тихо шепчутся тоже взволнованные люди, но, очевидно, уж не столь близкие к больному. Группой с одной стороны около постели раненого - врачи: Вл. Мих. Минц, Б. С. Вейсброд, Вл. А. Обух, Н. А. Семашко - все знакомые. Минц и Обух идут ко мне навстречу, немного отводят в сторону и шопотом коротко начинают рассказывать о происшествии и о положении ране- ного; сообщают, что перебито левое плечо одной пулей, что другая пуля пробила верхушку левого легкого, пробила шею слева направо и засела око- ло правого грудно-ключичного сочленения. Рассказывали что Вл. Ил. после ранения, привезенный домой на автомобиле, сам поднялся на 3-й этаж и здесь уже в передней упал на стул. За эти несколько часов после ранения произошло ухудшение как в смысле пульса, так и дыхания, слабость нарас- тающая. Рассказавши это, предложили осмотреть больного. Сильный, крепкий, плотного сложения мужчина; бросалась в глаза резкая бледность, цианотичность губ, очень поверхностное дыхание. Беру Владими- ра Ильича за правую руку, хочу пощупать пульс, Владимир Ильич слабо жмет мою руку, очевидно, здороваясь, и говорит довольно отчетливым голосом: "да, ничего, они зря беспокоятся". Я ему на это: "молчите, молчите, не надо говорить". Ищу пульса и к своему ужасу не нахожу его, порой он по- падается, как нитевидный. А Вл. Ильич опять что-то говорит, я настоя- тельно прошу его молчать, на что он улыбается и как-то неопределенно ма- шет рукой. Слушаю сердце, которое сдвинуто резко вправо, - тоны отчетли- вые, но слабоватые. Делаю скоро легкое выстукивание груди, - вся левая половина груди дает тупой звук. Очевидно, громадное кровоизлияние в ле- вую плевральную полость, которое и сместило так далеко сердце вправо. Легко отмечается перелом левой плечевой кости, приблизительно на границе верхней трети ее с средней. Это исследование, хотя и самое осторожное, безусловно очень болезненное, вызывает у Вл. Ил. только легкое помарщи- вание, ни малейшего крика или намека на стоны. О результатах своего ос- мотра быстро сообщаю Вл. А. Обуху, который стоит здесь рядом со мной, нагнувшись над раненым. Вл. А. Обух, соглашаясь со всеми находимыми мною данными об'ективного исследования, все время шопотом говорил: "Да, да", и мы оба настойчиво просим Вл. Ил. не шевелиться и не разговаривать. Вл. Ил. в ответ на наши слова молчит, но улыбается. Идем в другую комнату на консультацию, по дороге в коридорчике меня останавливает Надежда Конс- тантиновна и двое из незнакомых мне - кто, не помню - и тихо спрашивают: "ну, что?". Я мог ответить только: "тяжелое ранение, очень тяжелое, но он сильный". На консультации мне, как вновь прибывшему врачу, пришлось говорить первому. Я отметил, что здесь шок пульса от быстрого смещения сердца вправо кровоизлиянием в плевру из пробитой верхушки левого легко- го и центр нашего внимания, конечно, не сломанная рука, а этот так наз. г

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору