были произведены исследования, буквально каждый атом вернули на  место
и могила была закрыта с соблюдением всех положенных обрядов.
     - Это правда, Хью, - сурово сказал Джозеф. - Я был там. И я  возложил
на могилу свежие цветы. Цветы,  которые  всегда  будут  свежими,  как  мне
сказали.
     - Конечно, будут, - подтвердил Понс.  -  До  тех  пор,  пока  они  не
распадутся от обычной эрозии. Я не знаю, почему вы используете  для  этого
цветы, но если необходимы  еще  какие-нибудь  обряды  или  нужно  принести
какие-нибудь жертвы во искупление того, что на ваш взгляд святотатство, то
только скажи. Я человек широких взглядов. Я прекрасно понимаю, что в  иные
времена и обычаи были иными.
     - Нет. Нет, пусть будет так.
     - Как хочешь. Все это пришлось сделать по  научной  необходимости.  И
мне показалось, что это разумнее, чем отрезать, например,  один  из  твоих
пальцев.  Другие  тесты  также  заставили  моих   ученых   примириться   с
очевидностью. Пища, законсервированная методом настолько  древним,  что  я
сомневаюсь,  знает  ли   кто-нибудь   из   современных   специалистов   по
гастрономии, как их воспроизвести... а все же  продукты  оказались  вполне
съедобными. По крайней мере несколько слуг ели их и никто не отравился.  И
еще этот удивительный перепад радиоактивности между внутренней и  наружной
поверхностями покрытия. Я им  намекнул  и  насчет  этого.  Основываясь  на
информации, полученной от Джо, я приказал им искать данные в подтверждении
того, что это событие произошло в начале войны между Западом и Востоком, в
ходе которой было уничтожено все Северное полушарие.
     И они нашли эти данные. Расчеты  показали,  что  сооружение  вероятно
находилось в эпицентре атомного взрыва. И все же оно было  целехонько.  На
почве этого возникла теория настолько дикая, что я не буду утомлять  тебя,
излагая ее. Я просто велел им продолжать исследования.
     Но самое главное - это целый ряд подлинных исторических  сокровищ.  Я
ведь историк, Хью.  История,  если  ей  правильно  воспользоваться,  может
поведать обо всем на свете. И сокровищем, само собой, являются  те  книги,
которые попали сюда вместе с вами. Я не преувеличивая  могу  сказать,  что
теперь они - самое ценное мое достояние. В мире  имеется  всего  лишь  две
копии Британской Энциклопедии, но они не того же  издания  и  пребывают  в
таком плачевном состоянии, что скорее просто  редкость,  чем  источник,  с
которым мог бы работать ученый. В Смутные Времена о них, видимо, никто  не
заботился. - Понс откинулся назад и казался прямо-таки  счастливым.  -  Но
моя зато в превосходном состоянии! - И  добавил.  -  Я  прекрасно  понимаю
значение  и  других  книг.  Буквально  все  они  -   сокровища.   Особенно
"Приключения Одиссея", которые  известны  только  по  названию.  Наверное,
иллюстрации также относятся ко временам Одиссея?
     - Боюсь, что нет. Художник в мое время был еще жив.
     - Это плохо. Но, тем не менее, они интересны. Примитивное  искусство,
гораздо более сильное, чем наше  современное.  Но  я  слегка  преувеличил,
сказав, что самое ценное мое приобретение - это книги.
     - Почему?
     - Потому, что самое ценное, это - ты! Вот почему!  Разве  ты  не  рад
этому?
     Хью слегка помедлил, затем ответил:
     - Рад, если это правда. (Если правда то, что  я  твоя  собственность,
ты, надменный ублюдок, то уж пусть я лучше буду ценной собственностью).
     - О, конечно, конечно. Если бы ты говорил в модальности подчиненного,
ты не смог бы выразить сомнение. Помни, Хью - я никогда не  лгу.  Ты  и...
Ну, тот, другой, как его? Джо?
     - Дьюк.
     - Вот-вот, Дьюк. Джо очень высокого мнения о твоей  образованности  и
немного более низкого о его. Но дай  я  объясню.  Есть  и  другие  ученые,
которые  владеют  Древним  Английским.  Правда,  я  не  владею  ни  одним.
Поскольку он не лежит в основе ни одного из современных языков, занимаются
им очень немногие. Тем не менее, ученых я мог бы найти. Но мне никогда  не
найти такого специалиста, как ты. Потому, что ты на самом деле  жил  в  то
время, ты сможешь делать переводы со знанием дела без этих сводящих с  ума
четырех, а то и пяти разных толкований одного и того же  отрывка,  которые
обесценивают большую часть переводов древних текстов, а  все  потому,  что
ученые не знают, о чем же на самом деле писал древний автор. Я называю это
нехваткой культурного  контекста.  И  вне  всякого  сомнения,  ты  сможешь
объяснить мне вещи, которые очевидны для тебя и непонятны мне.
     Ведь так?  Так,  теперь  ты  понимаешь,  что  мне  нужно?  Начинай  с
Британской Энциклопедии. Начинай  прямо  с  сегодняшнего  дня,  садись  за
перевод. Просто как можно скорее нацарапай перевод,  а  в  презентабельный
вид его приведет уже кто-нибудь другой. Понимаешь? Ну и хорошо, тогда  иди
и начинай.
     Хью с трудом сглотнул.
     - Но, Понс, дело в том, что я не умею писать на Языке.
     - ЧТО?
     - Меня учили только говорить, но никто не учил меня писать и читать.
     Понс прикрыл глаза.
     - Мемток!
     Главный Управляющий дворца появился так быстро, что  его  можно  было
заподозрить в подслушивании. А так они и было - способом, о  котором,  как
он считал, ничего не известно Лорд  Протектору...  но  все  же  Мемток  на
всякий случай тяжело дышал. Такие вещи, конечно, были довольно рискованны,
но он считал, что это необходимо для более  тщательного  исполнения  своих
обязанностей. По крайней мере, это было гораздо лучше,  чем  засылка  сюда
прислуги, которая была бы не совсем глухонемой.
     - Мемток, я ведь велел тебе научить его говорить, читать и писать  на
Языке.
     Хью слушал их  разговор,  потупив  глаза,  в  то  время  как  Главный
Управляющий пытался возражать, что подобного приказа ему никто не  отдавал
(это действительно было так) но, тем не менее, он был выполнен  (очевидная
ложь), и что  он  вовсе  не  пытается  возражать  Лорду  Протектору  (вещь
совершенно нетерпимая, невозможно даже и представить,  что  бы  кто-нибудь
попытался).
     - Чушь, - изрек в конце концов Понс. - Я и сам не могу понять, почему
я тебя все никак не отправлю в шахты? Ты бы прекрасно смотрелся в угольной
шахте. Белизну твоей кожи прекрасно бы оттеняла въевшаяся в  нее  здоровая
угольная пыль. - Он слегка пошевелил своим жезлом и Мемток  побледнел  еще
больше. - Ладно, исправляй свой промах.  Пусть  полдня  с  ним  занимаются
чтением и письмом, а другую  половину  пусть  он  переводит  и  диктует  в
рекордер. Я мог бы и раньше подумать об этом  -  письмо  занимает  слишком
много времени. Но все равно, я хочу, чтобы он умел читать и писать.  -  Он
повернулся к Хью. - Еще что-нибудь тебе нужно? Подумай!
     Хью начал излагать длинную  фразу  с  необозначенной  направленностью
речи, с помощью которой  попросить  было  ничего  нельзя,  поскольку  речь
адресовывалась от нижестоящего к вышестоящему.
     Понс оборвал его.
     - Говори прямо, Хью. Мемток, зажми уши. В присутствии Мемтока  можешь
обходиться без церемоний. Он член моей внутренней семьи, мой племянник  по
духу, если не в глазах моей собственной  старшей  сестры.  Можешь  открыть
уши.
     Мемток   расслабился   и    постарался    принять    вид    настолько
доброжелательный, насколько это позволяло вечно кислое выражение его лица.
     - Ну, что ж, Понс, в таком случае мне нужно помещение для работы. Моя
каморка размером примерно с этот диван.
     - Говори все, что тебе нужно.
     - Ну, мне нужна комната с естественным освещением, с окнами, площадью
примерно  в  одну  треть  этой.   Столы   для   работы,   книжные   полки,
принадлежности для письма, удобное кресло - да, кстати, и свободный доступ
в туалет, без того, чтобы ждать, когда стража соизволит отвести меня туда.
Иными словами это будет мешать мне сосредоточиться.
     - А разве ты лишен этого?
     - Да. И еще я не считаю, что мои мыслительные процессы  стимулируются
под воздействием хлыста.
     - Мемток, ты наказывал его хлыстом?
     - Нет, дядюшка, клянусь чем угодно!
     - Ты способен поклясться и будучи застигнут  на  месте  преступления.
Кто наказывал его?
     Хью осмелился вмешаться в разговор.
     - Я не жалуюсь, Понс. Но эти хлысты нервируют меня. И еще я не  знаю,
кто имеет право отдавать мне приказы. По-моему, кто угодно.  Я  так  и  не
сумел выяснить свой статус.
     - Ммм... Мемток, какое положение он занимает в Семье?
     Главный слуга вынужден был признать, что ему так и не удалось  решить
эту проблему.
     - Тогда давайте решим ее на месте. Назначим его главой  департамента.
Ммм...  Департамент  Древней  Истории.   Титул:   Главный   Исследователь.
Следовательно, он - глава одного из департаментов, по старшинству  следует
сразу после тебя. Извести об этом  всех.  Я  делаю  это  для  того,  чтобы
показать, насколько этот слуга ценен для меня. И любой, кто посмеет мешать
ему работать, кончит печально. Скорее всего этот департамент так  и  будет
состоять всего из одного человека, но ты сделай все, что необходимо, чтобы
он выглядел посолиднее, придай ему учителей, кого-нибудь, кто занимался бы
его рекордером и подготавливал материалы для меня.  Корректора  или  двух,
помощника, который присматривал бы за ними... Я не хочу, чтобы  он  тратил
свое  драгоценное  время  на  всякие  мелочи.  Посыльного.  В  общем,  сам
понимаешь. По этому дому без конца болтаются десятки бездельников, которые
только даром едят свой хлеб, но которые вполне могут украсить  Департамент
Древней Истории. А  теперь  приготовь  небольшой  хлыст  и  малый  значок.
Пошевеливайся.
     Через считанные минуты на Хью уже висел  медальон,  ненамного  меньше
чем тот, который украшал грудь Мемтока. Понс взял хлыст и что-то вынул  из
него.
     - Хью, я не даю тебе заряженного хлыста, потому что ты все  равно  не
умеешь обращаться с ним. Если один из твоих оболтусов будет  нуждаться  во
взбучке, Мемток всегда будет рад помочь в этом. Может быть позже, когда ты
научишься пользоваться им, мы посмотрим. Ну, а теперь... Ты удовлетворен?
     Хью решил, что сейчас  не  время  просить  свидания  с  Барбарой.  По
крайней мере не в присутствии Мемтока. Но он начинал надеяться.
     Его и Мемтока отпустили одновременно. И  Мемток  не  стал  возражать,
когда Хью вышел первым.



                                    13

     Мемток хранил молчание все время, пока они шли через вотчину слуг. Он
на ходу прикидывал, как бы использовать неожиданный поворот событий в свою
пользу.
     Статус этого дикаря беспокоил Главного Управляющего с самого  момента
его прибытия сюда. Он никак не вписывался в обстановку, а в  мире  Мемтока
все должно было укладываться в определенные рамки. Что  ж,  теперь  дикарь
получил утвержденный статус. Их Милость сказал и этого было достаточно. Но
ситуация ничуть  не  улучшилась.  Новый  статус  был  таким  нелепым,  что
превращал всю подлестничную структуру дворца в простую  насмешку,  а  ведь
именно подлестничный мир был тем миром, с  которым  только  и  был  знаком
Мемток.
     Но Мемток был  проницателен  и  практичен.  Краеугольным  камнем  его
философии было: лбом  каменную  стену  не  прошибешь,  а  его  излюбленной
стратегией было весьма прагматическое  правило:  если  не  можешь  одолеть
врага, стань его другом.
     Как  бы  сделать  так,  чтобы  скоропалительное   назначение   дикаря
оказалось  необходимым  и  правильным,  и  пошло  бы  на  пользу  Главному
Управляющему?
     Дядя! Да ведь этот дикарь еще даже не оскоплен. И, скорее  всего,  не
будет. По крайней мере, в скором времени.  Возможно,  позже  -  тогда  все
более или менее встанет на свои места. Мемток был искренне удивлен,  когда
Их Милость велела отложить неизбежное. Мемток свое оскопление почти  и  не
помнил. Его  чувства  и  мотивы  поступков  того  времени  были  абсолютно
призрачными смутными  воспоминаниями  -  как  будто  он  вспоминал  чужого
человека. Дикарю не имело смысла поднимать вокруг этого столько шума: ведь
оскопление придавало назначению подлинный вес. Мемток предвкушал  еще  лет
пятьдесят деятельности, власти, приятной жизни -  кто  из  жеребцов  может
мечтать о таком?
     Но этот по-видимому мог. Как бы все-таки скрасить все это?
     Достопримечательность! - вот что представлял из себя дикарь.  У  всех
великих лордов были свои  достопримечательности.  Временами  даже  он  сам
бывал озабочен тем фактом, что его собственный  повелитель  совершенно  не
интересуется  Достопримечательностями.  Во  всем  их  имении  не  было  ни
сиамских близнецов, ни даже, на худой конец, двухголового урода. Не было и
карлика с перепонками между пальцев. Их Милость был - следует признать это
- слишком прост в своих вкусах  для  человека  столь  высокого  положения.
Иногда Мемтоку прямо-таки становилось стыдно за него. Ведь  он  почти  все
свое время проводит над свитками и всякими тайными вещами, в то время  как
ему следовало бы позаботиться о чести дома.
     Вот, к примеру, тот лорд в Хинде... Какой у  него  был  титул?  Принц
чего-то или еще что-то не менее глупое. Но, несмотря на это, у  него  была
огромная  клетка,  где  жеребцы  и  прислуга  совокуплялись  с  громадными
обезьянами,  при  чем  и  те   и   другие   бормотали   что-то   одинаково
неразборчивое, так что их вполне можно было  перепутать  -  Языка  они  не
знали и отличались только волосатостью. Вот это была Достопримечательность
достойная поистине  великого  владения.  Главный  Управляющий  того  лорда
клялся и божился, что у них есть и живые выродки, появившиеся  на  свет  в
результате такого скрещивания, только они спрятаны  так,  чтобы  жрецы  не
узнали о них и не наложили бы запрет. Это вполне  могло  быть  и  правдой,
поскольку, несмотря на то, что официально дети от связей между  Избранными
и слугами считались невозможными, но все же имелись, хотя  согревательницы
постелей всегда были стерильны. Но подобным сведениям никогда не удавалось
просочиться наружу.
     Значит -  Достопримечательность,  вот  под  каким  углом  зрения  его
следует  представлять.  Неоскопленный,  который,   тем   не   менее   стал
ответственным слугой. Знаменитый ученый, который не умел даже говорить  на
Языке, хотя был ничуть не моложе Мемтока. Человек из ниоткуда.  Со  звезд.
Ведь любому известно, что где-то на звездах есть люди.
     А может  быть  чудо...  Ведь  храмы  постоянно  стараются  обнаружить
наличие чудес и тогда возможно очень скоро это владение станет  знаменитым
благодаря своей Достопримечательности. Да. Это вполне  осуществимо.  Слово
здесь, слово там, завуалированный намек...
     - Хью, - сердечно произнес Мемток. - Можно я буду звать  тебя  просто
"Хью"?
     - Что? Ах, да. Конечно!
     - А ты зови  меня  "Мемток".  Давай  немного  прогуляемся  и  выберем
помещение для твоего департамента.  Я  так  думаю,  что  ты  предпочел  бы
солнечное место. Может быть, комнаты, выходящие окнами в сад? А как насчет
твоих  личных  апартаментов?  Должны  они  примыкать   к   департаментским
помещениям, или ты предпочел бы, чтобы они располагались отдельно?
     Лучше последнее, решил Мемток. Выкинуть старшего садовника и старшего
над жеребцами, да отдать их помещения дикарю - вот тогда все поймут, какой
важной птицей является эта Достопримечательность... а заодно тем  самым  и
настроить их обоих против дикаря. Тогда он скоро поймет, кто ему  друг.  А
им будет,  конечно  же,  Мемток  и  никто  другой.  Кроме  того,  садовник
последнее время  стал  заносчив,  утверждая,  что  не  обязан  подчиняться
Главному Управляющему. Ему не повредит небольшая встряска.
     - О, мне не нужно ничего особенного, - сказал Хью.
     - Пошли, пошли! Мы хотим, чтобы у  тебя  были  все  удобства.  Мне  и
самому подчас хочется скрыться куда-нибудь от всех этих треволнений. Но  я
не могу - проблемы,  проблемы,  проблемы  -  целые  дни  напролет  -  одни
проблемы, а все потому, что некоторые люди совершенно не  способны  думать
самостоятельно. Так что нам очень не хватает умного человека. Мы  подберем
тебе и твоему слуге удобные помещения, где вам обоим вполне хватит места.
     Слуга? Был ли под рукой какой-нибудь малый, оскопленный и  достаточно
надежный, которому можно бы было поручить докладывать обо всем и  при  том
надеяться, что больше он никому ничего не расскажет? Например, если сейчас
кастрировать сына его старшей сестры, то успеет ли  парень  оправиться  ко
времени?
     И поймет ли сестра всю мудрость этого решения? Он возлагал  на  парня
очень большие надежды. Мемток в глубине души  сознавал,  что  когда-нибудь
ему придется уйти - и лучше бы было, если бы его высокий пост  унаследовал
его родственник.  Но  для  этого  многое  нужно  спланировать  заранее,  а
планировать слишком поспешно - глупо. Если бы можно было убедить сестру.
     Мемток вел Хью по запруженным слугами дорожкам; слуги так и  прыскали
в стороны при их приближении, когда один из них замешкался, он  был  сразу
же наказан хлыстом за свою нерасторопность.
     - Ничего себе! Какое огромное здание!
     - Это? Подожди, ты  еще  не  видел  Дворца  -  хотя  он,  несомненно,
окончательно развалится под умелым руководством  моего  заместителя.  Хью,
ведь здесь у нас только четверть всего персонала.  Здесь  не  устраиваются
официальные торжества, а только  приемы  в  саду.  И  только  для  горстки
гостей. В городе к нам постоянно прибывают  и  убывают  Избранные.  Иногда
меня по нескольку раз за ночь поднимают  с  постели,  чтобы  я  приготовил
покои для какого-нибудь  лорда  и  его  дам  без  какого  бы  то  ни  было
предварительного уведомления. И вот именно  в  таких  случаях  мне  всегда
помогает предусмотрительность. Я всегда  могу  отпереть  перед  нежданными
гостями двери крыла для гостей и всегда знаю - знаю, заметь, - что кровати
застелены свежим ароматным бельем, что гостей ожидают  напитки,  нигде  ни
пылинки, и играет мягкая музыка.
     - Да, но это наверное требует от прислуги безукоризненной работы.
     - Безукоризненной! - фыркнул Мемток.  -  Хотел  бы  я  согласиться  с
тобой. А на самом деле  это  все  стоит  мне  бесконечных  обходов  каждой
комнаты каждый вечер, независимо от того, устал я  или  нет,  перед  сном.
Затем я еще должен встать и убедиться лично, что  недочеты  устранены,  не
полагаясь на их ложь. Они все - лжецы, Хью. Слишком  много  "Счастья".  Их
Милость слишком щедр, он никогда не урезает рацион.
     - Я считаю, что питание вполне достаточно. И вкусное.
     - Я ведь не сказал "пища", я сказал "счастье". Я распоряжаюсь пищей и
не считаю, что их нужно морить голодом, даже в качестве  наказания.  Хлыст
куда лучше. И они это понимают. Всегда  помни,  Хью:  у  большинства  слуг
мозгов как таковых нет. Они так  же  бездумны,  как  и  Избранные...  это,
естественно,  не  относится  к  Их  Милости  -  я  бы  никогда  не  посмел
критиковать своего патрона. Я говорю  об  Избранных  вообще.  Ну,  ты  сам
понимаешь. - Он подмигнул и шутливо ткнул Хью пальцем.
     - Я знаю об Избранных не так уж много, - сказал Хью. - Да и почти  не
встречал их.
     - Ничего... еще повстречаешь. Чтобы иметь хоть небольшое соображение,
недостаточно только темной кожи, хотя в храмах и учат,  что  это  не  так.
ТОлько учти, что цитировать мои слова  не  нужно,  да  я  и  не  признаюсь
никогда, что говорил такое. Но... Как ты думаешь, кто  в  действительности
управляет этим имением?
     - Я здесь еще слишком недолго, чтобы составить какое-нибудь мнение.
     - Неглупый  ответ!  Ты  мог  бы  пойти  очень  далеко,  если  бы  был
честолюбив. Тогда позволь, я объясню. Если Их Милости вдруг не  стало  бы,
хозяйство функционировало бы, как ни в чем не бывало.  Но  если  вдруг  не
станет меня, или даже я  просто  заболею...  Ты  знаешь,  я  просто  боюсь
подумать о таком. - Он взмахнул хлыстом. - И они это знают. С ЕГО  дороги,
они так быстро не сворачивали, как с моей.
     Хью решил переменить тему:
     - Я все-таки не понял твоего замеча