й  в  своем  глубоком
невежестве никак не может догадаться,  что  из  себя  представляет  каждый
статус - не осмеливаясь даже и предположить,  какими  путями  шел  Великий
Дядя, создавая оные - и не осознавал даже  иной  раз,  какой  из  статусов
имеет честь употребить почтенный  учитель  обращаясь  к  ничтожному  слуге
своему во  время  занятий,  и  который  из  них  ему,  ничтожному  следует
осмелиться  употребить  в  ответ.  Более  того,  покорный  слуга   понятия
малейшего не имеет о его собственном статусе в великой семье,  если  будет
угодно милостивому наставнику".
     В таких случаях хлыст откладывался в сторону и на протяжении часа ему
читали лекцию. Эта проблема волновала Хью гораздо больше, чем  можно  было
понять из его вопроса. Самым низким статусом был статус жеребца. Нет,  был
еще более низкий: дети слуг. Но, поскольку, от  детей  всегда  можно  было
ожидать ошибок, они в  счет  не  шли.  Более  высокое  положение  занимала
прислуга, затем шли оскопленные слуги - категория  слуг,  различия  внутри
которой были настолько незначительны и многочисленны, что в их среде почти
всегда употреблялась  речь  равных,  если  разница  в  положении  не  была
очевидной.
     Над слугами возвышалась каста Избранных, с неограниченными  и  иногда
меняющимися  вариациями  рангов,   куда   входили   и   такие   ритуальные
обстоятельства, в которых женщина становилась более важной  персоной,  чем
мужчина. Но это-то как раз сложности не представляло - всегда  можно  было
пользоваться речью нижестоящего. Однако...
     - Если двое Избранных заговорят с тобой одновременно, которому из них
ты ответишь?
     - Младшему, - ответил Хью.
     - Почему?
     -  Поскольку  Избранные  не  ошибаются,  ничтожный  слуга  ослышался.
Старший из Избранных в действительности не  говорил,  в  противном  случае
младший никогда бы не осмелился прервать его.
     - Правильно. А если ты - оскопленный садовник  и  встречаешь  в  саду
Избранного, ранг которого соответствует рангу  твоего  повелителя-дядюшки.
Он говорит тебе: "Малыш, что это за цветок?".
     - Их Милость, несомненно, знает  все  сущее  несравненно  лучше,  чем
ничтожный слуга, но если глаза последнего не лгут  ему,  то  этот  цветок,
возможно, лилия.
     - Неплохо. Но при этом следует опустить глаза долу.  Теперь  о  твоем
статусе... - в голосе наставника  звучала  неподдельная  боль.  -  У  тебя
вообще нет статуса.
     - Прошу прощения, учитель?
     - О, Дядя! Как только ни пытался я выяснить это. Но никто  ничего  не
смог мне сказать вразумительного. Наверное, знает только наш Лорд Дядюшка,
но их милость мне повидать не удалось. Во всяком случае, ты не ребенок, не
жеребец, не скопец, ты не принадлежишь ни к  одной  прослойке.  Ты  просто
дикарь и ни в какие ворота не лезешь.
     - Но какой же стиль мне употреблять в речи?
     - Всегда только речь нижестоящего. О, конечно,  это  не  относится  к
детям. И к жеребцам тоже, они этого не заслуживают.
     Не считая изменения по склонениям, согласно статусу, Хью находил, что
этот язык очень прост и логичен. В нем не  было  неправильных  глаголов  и
порядок  слов  в  предложениях  был  неизменен.  Возможно,  когда-то   его
намеренно привели в порядок. По  словам,  которые  он  узнал,  таким  как:
"симба", "бвана", "вазир", "этаж", "трек", "онкл",  Хью  предполагал,  что
корни его лежат в нескольких африканских языках. Но это не имело  значения
- это была "речь", и по словам его учителей, она была единственным языком,
который использовался во всем мире.
     Ко всему прочему, часть слов в  языке  была  двойной,  одно  из  слов
использовалось вышестоящими в разговоре с  нижестоящими,  синоним  его,  с
совершенно  другим  корнем,  использовался  нижестоящими  в  разговоре   с
вышестоящими. Нужно было знать оба слова - одно, чтобы использовать его  в
разговоре, другое, чтобы распознать его в речи вышестоящего.
     Произношение сначала давалось ему с трудом, но  уже  к  концу  первой
недели он довольно неплохо чмокал губами,  щелкал  языком,  мог  выдержать
посреди слова необходимую паузу, различать на слух и произносить настолько
малоразличимые звуки, что раньше он и не подозревал об  их  существовании.
На шестнадцатый день он уже свободно болтал и даже начинал думать на новом
языке, так что хлыст обжигал его довольно редко.
     На следующий день к вечеру Лорд Протектор послал за ним.



                                    12

     Несмотря на то, что в этот день его уже купали, Хью пришлось помыться
еще раз. Затем его смазали ароматным кремом  и  выдали  свежее  одеяние  и
только после этого провели в покои лорда. Здесь ему, следующему  по  пятам
за Мемтоком, пришлось преодолеть несколько приемных с  секретарями,  после
чего они оказались в огромной, роскошно отделанной приемной.
     Самого лорда еще не было. Были только Джозеф и Док Ливингстон.
     - Хью! Как здорово! - воскликнул Джо, и бросил главному управляющему:
- А ты свободен.
     Мемток поколебался, затем попятился и вышел. Джо, не обращая на  него
больше внимания, взял Хью под руку, подвел его к дивану и усадил.
     - Как я рад тебя видеть! Садись сюда и поболтаем, пока нет Понса.  Ты
прекрасно выглядишь. Док Ливингстон потерся о лодыжки  Хью,  замурлыкал  и
улегся рядом с ними.
     - Со мной все в порядке. А кто такой этот Понс? - Хью почесал кота за
ухом.
     - Ты разве не знаешь, как его зовут? Я имею в виду Лорда  Протектора.
Хотя, конечно, я мог бы сам догадаться. Так вот, это  одно  из  его  имен,
которое используется только в узком семейном кругу.  Но  это  все  ерунда,
лучше расскажи, как с тобой обращались?
     - В принципе неплохо.
     - Еще бы! Понс распорядился, чтобы тебе ни в чем не отказывали.  Если
что-нибудь будет не так, ты мне только скажи. Я все улажу.
     Хью поколебался.
     - Джо, тебе приходилось хоть раз испытывать на совей  шкуре  действие
их хлыста?
     - Мне? - удивился Джо. - Конечно нет.  Хью,  неужели  они  наказывали
тебя? Ну-ка, скинь этот дурацкий балахон и дай мне взглянуть на тебя.
     Хью покачал головой.
     - На мне нет никаких следов. Но мне это не нравится.
     - Но ведь если тебя секли без причины... Хью, понимаешь, Понс как раз
этого совершенно не выносит. Он  очень  гуманный  человек.  Все,  что  ему
нужно, это - дисциплина. Если же кто-нибудь - любой человек - даже  Мемток
- был несправедливо жесток по отношению к тебе, то он получит свое.
     Хью задумался. Учителя вызывали у него симпатию. Они упорно трудились
над тем, чтобы с ним стало можно разговаривать, а не пользоваться хлыстом.
     - Нет, Джо. Мне вреда не причиняли. Просто на ум пришло.
     - Рад слышать это. Да и вообще, наверное особенно жаловаться было  бы
и не на что. Я еще понимаю - тот жезл, который носит Понс - им можно убить
человека на расстоянии сто футов и чтобы научиться пользоваться им  слабо,
нужно долго тренироваться. А те игрушки, которыми  пользуются  слуги,  это
просто погонялки, ни на что больше не годные.
     Хью решил больше не спорить насчет того, что считать погонялками, ему
нужно было узнать кое-что более важное.
     - Джо, а как остальные? Ты видел их?
     - О, с ними все в порядке. Кстати, ты слышал насчет Барбары?
     - Ни черта я не слышал! Что с Барбарой?
     - Не волнуйся, не волнуйся. Я хотел сказать, слышал насчет ее детей?
     - Ее ребенка?
     - Детей. У нее близнецы, совершенно одинаковые. Родила неделю назад.
     - НУ И КАК ОНА? КАК ОНА СЕБЯ ЧУВСТВУЕТ? ОТВЕЧАЙ!
     - Легче, легче! С ней абсолютно все в порядке, лучше и быть не может.
Само собой. Ведь они тут в медицине намного опередили нас и у них и слыхом
не слыхивали, чтобы при  родах  умерла  мать  или  дитя.  -  Джо  внезапно
помрачнел. - Просто позор, что они не  наткнулись  на  нас  еще  несколько
месяцев назад. - Затем он просветлел. - Барбара говорила, что если  у  нее
будет девочка, то она назовет ее Карен.  А  когда  оказалось,  что  у  нее
близнецы, она того, что постарше на пять минут назвала Хью, а  младшего  -
Карл Джозеф. Здорово, правда?
     - Я польщен. Так значит, ты видел ее, Джо. Я тоже должен повидаться с
ней. И немедленно. Как бы это устроить, а?
     Джо был удивлен.
     - Но это невозможно, Хью. Да ты и сам должен знать это.
     - А почему это невозможно?
     - Но ты же не оскоплен, вот почему. Просто невозможно и все.
     - О, господи.
     - Очень жаль, но таково положение вещей.  -  Джозеф  внезапно  сменил
тему. - Да меня тут дошли  слухи,  что  ты  чуть  было  не  получил  такую
возможность. Понс чуть не умер со смеху, узнав о  том,  как  вы  с  Дьюком
кричали, поняв, что вас ждет.
     - Не вижу в этом ничего смешного.
     - Понимаешь, Хью, просто у  него  очень  большое  чувство  юмора.  Он
смеялся, когда рассказывал мне об этом. А я не смеялся и тогда  он  решил,
что у меня совсем  нет  чувства  юмора.  Разные  люди  смеются  по  разным
поводам. Карен обычно любила поговорить с псевдонегритянским акцентом, при
одном только звуке которого у меня сводило челюсти. Но она  же  не  желала
никому причинить зла. Карен... Хотя, что толку вспоминать об этом,  верно?
А ты знаешь, если бы тот ветеринар зашел бы с вами дальше, чем  следовало,
Понс сказал, что это стоило бы ему обеих рук. Он так и  передал  ему.  Ну,
конечно, он может быть позже и смягчился бы - хороших хирургов не хватает.
Но в принципе, его намерения относительно вас были вполне оправданы,  Хью.
И ты и Дьюк слишком велики и стары для жеребцов. Однако, Понс  не  выносит
небрежности в работе.
     - Ладно, ладно. Я все-таки не понимаю,  что  плохого  в  том,  что  я
повидаюсь с Барбарой и взгляну на детишек. Ты же, например, виделся с ней?
А ведь ты тоже не оскоплен.
     Джо начал слегка раздражаться.
     - Хью, но ведь это разные вещи. Неужели ты не понимаешь?
     - Почему же это разные?
     Джо вздохнул.
     - Хью, не я устанавливаю правила. Но согласно им, я - Избранный, а ты
- нет, и все тут. Я же не виноват, что ты белый.
     - Хорошо, хорошо. Забудем об этом.
     - Нужно радоваться, что хоть один  из  нас,  в  данном  случае  -  я,
находится в положении, когда может помочь остальным. Ты понимаешь, что все
вы были бы просто уничтожены? Если бы с вами не было меня?
     - Да, мне  это  уже  приходило  в  голову.  Хорошо,  что  ты  говорил
по-французски. И он тоже.
     Джо покачал головой.
     - Французский тут ни при чем. Он просто  сэкономил  нам  время.  Дело
именно в том, что там был я... и только поэтому все вы были освобождены от
всякой ответственности. Единственное, что  требовалось  установить  -  это
меру моей ответственности. Надо мной нависла опасность. - Джо  нахмурился.
- Я и до сих пор еще не совсем оправдан. То есть, я имею в виду, что  Понс
уже окончательно убежден в моей невиновности, но дело  обязательно  должен
рассмотреть Верховный Лорд Владетель, - это его прерогатива - ведь Понс  -
просто хранитель. Меня еще могут казнить.
     - Джо, но за какие же такие грехи тебя могут казнить?
     - О, их множество! Суди сам. Если бы вы вчетвером - белые - были  без
меня, то Понс приказал бы пытать вас, только бегло взглянув  на  вас.  Два
основных преступления самоочевидны.  Беглые.  Слуги,  которые  сбежали  от
своего повелителя. Наносящие ущерб бродяжничеством в личном  имении  Лорда
Владетеля. Дело, совершенно ясное  в  обоих  СЛУЧАЯХ  и  в  обоих  случаях
приговор один - смертная казнь. И не убеждай меня, что  все  это  было  не
так, я сам это прекрасно знаю, но ты не представляешь себе,  какого  труда
мне стоило убедить в этом Понса, да  еще  на  языке,  который  мы  еле-еле
знаем. И опасность меня  все  еще  не  миновала.  Тем  не  менее...  -  Он
просветлел. - Понс сказал мне, что Лорд Владетель затратит еще многие годы
на  то,  чтобы  рассмотреть  все  те  дела,  по  которым  должен   вынести
обвинительное заключение, и что он уже на протяжении многих лет не  только
не посещал своих владений здесь, но даже и не приближался к ним... и что к
тому времени, когда очередь дойдет до меня, следов нашего  пребывания  там
уже не останется. Деревья там сажают уже  сейчас,  а  подсчета  количества
медведей, оленей и прочей живности никто не вел. Так что он советовал  мне
не беспокоиться.
     - Что ж, это хорошо.
     - Ты, может, думаешь, что мне не составило труда убедить его в  этом?
Ведь стоит хотя бы тени моей упасть пред светлое чело Лорда  Властителя  и
мне конец, не говоря уже о том, чтобы чихнуть в его присутствии...  Потому
как сам понимаешь, что незаконное  вторжение  на  его  личные  земли,  это
тяжелейшее преступление.  Но  раз  Понс  говорит  "Не  беспокойся",  я  не
беспокоюсь. Он относится ко мне как к гостю, а  не  как  к  пленнику.  Ну,
ладно, теперь расскажи о себе. Я слышал, что ты учился  языку.  Я  ведь  -
тоже. Как только выдавалось свободное время, тут же являлся преподаватель.
     Хью ответил.
     - С  благосоизволения  их  милости,  ничтожный  слуга,  как  вероятно
прекрасно известно их превосходительству, не  осмеливался  посвящать  свое
время ничему иному.
     - Ого! Ты говоришь на нем лучше, чем я.
     - Мне в этом  немало  помогли,  -  ответил  Хью,  снова  переходя  на
английский. - Джо, а ты виделся с Дьюком? Или с Грэйс?
     - С Дьюком нет. Я и не пытался. Понс почти все время был в  разъездах
и постоянно брал меня с собой. Так что я  был  ужасно  занят.  А  Грэйс  я
видел. Возможно, и ты ее увидишь. Она часто бывает в этих покоях. Да это и
единственная для тебя возможность  встретиться  с  ней.  Только  здесь.  И
только в присутствии Понса. Вполне возможно. Он не любитель придерживаться
протокола. В узком кругу, я имею в виду. На людях он  старается  сохранить
лицо.
     - Хмм... Джо, в таком случае, не мог бы ты  попросить  его  позволить
мне увидеться с Барбарой и близнецами? Здесь, в его присутствии?
     Джо стал раздражаться.
     - Хью, ну как ты не понимаешь, что я всего-навсего гость? Я здесь  на
птичьих правах. У меня нет ни одного собственного слуги,  нет  денег,  нет
титула. Я сказал, что ты ВОЗМОЖНО увидишься с Грэйс. Я  ведь  не  говорил,
что ты ОБЯЗАТЕЛЬНО ее увидишь. Если это произойдет, то только потому,  что
он пошлет за тобой не сочтет нужным удалять ее из покоев - но  ни  в  коем
случае не ради тебя. А что касается того,  чтобы  попросить  его  устроить
тебе свидание с Барбарой, я просто не могу сделать это. И все тут! И  тебе
не советую. Иначе тебе, возможно, на своей шкуре придется  убедиться,  что
его жезл - не игрушечная погонялка.
     - Но я только хотел...
     - Тихо! Он идет.
     Джо пошел навстречу  своему  хозяину.  Хью  стоял  потупив  глаза,  с
опущенной в поклоне головой и ждал, когда на него обратят  внимание.  Понс
вошел большими шагами, одетый почти так же, как и при первой  их  встрече,
не считая того, что шлем на этот раз заменяла небольшая  красная  шапочка.
Он  приветствовал  Джо,  тяжело  уселся  на  диван  и  вытянул  ноги.  Док
Ливингстон тут же вскочил ему  на  колени.  Понс  погладил  его.  Тут  же,
неизвестно откуда, появились две служанки, сняли с него обувь, обтерли ему
ноги горячим мокрым полотенцем, затем  вытерли  их,  помассировали,  обули
шлепанцы и исчезли.
     Пока все это делалось, Лорд Протектор беседовал с Джо о чем-то,  чего
Хью полностью не понимал, а мог  выхватить  из  разговора  лишь  отдельные
слова. Но он обратил внимание, что вельможа в разговоре с  Джо  использует
формы равенства, и что Джо отвечает ему тем же. Поэтому,  Хью  решил,  что
положение Джо упрочилось так, что лучше и не надо - почти так  же,  как  и
положение Дока Ливингстона. Что ж, Джо и в самом деле довольно симпатичный
парнишка.
     Наконец, владыка обратил внимание и на него.
     - Ну что, выучил ты Язык? Нам сказали, что ты владеешь им.
     - С позволения Их Милости, ничтожный раб посвящал все свое время этой
благородной цели, и хотя результат и довольно  плачевен,  как  Их  Милость
имеет видимо честь прекрасно знать, несравненно больше, чем Их покорнейший
и презренный слуга.
     - Что ж, неплохо. Произношение бывает и хуже. Но ты пропустил инфикс.
Как тебе нравится погода?
     - С позволения Их Милости, погода стоит именно такая, какой установил
ее   Дядя   Всемогущий.   И   ежели,   любимейший   племянник   Всевышнего
довольствуется ею, то что же может осмелится сказать по этому  поводу  его
ничтожнейший слуга?
     - Хорошо. Акцент есть, но  понять  можно  легко.  Поработай  еще  над
произношением. Передай своим учителям, что так распорядились мы. А  теперь
оставь этот глупый стиль. У меня нет времени выслушивать все эти  обороты.
Отныне в разговоре со мной всегда используй только речь  равных.  Наедине,
естественно.
     - Хорошо, я... - Хью запнулся, так как вернулась одна из служанок,  и
подала повелителю какое-то питье на подносе.
     Понс взглянул на Хью, затем перевел взгляд на девушку.
     - Это? Не обращай внимания, они глухонемые. Так что ты там говорил?
     - Я хотел сказать, что не успел составить представление о погоде, так
как просто не имел возможности видеть ее ни разу  с  тех  пор,  как  попал
сюда.
     - Само собой. Я отдал приказ, чтобы тебя как  можно  быстрее  выучили
языку, а мои слуги обычно воспринимают  мои  приказы  буквально.  Никакого
воображения. Ладно, с этих пор тебе дадут возможность гулять  каждый  день
по часу. Скажи об этом тому,  кто  занимается  тобой.  Просьбы  есть?  Как
кормят? Как обращаются?
     - Питание  прекрасное.  Вообще,  я привык  питаться  три раза в день,
но...
     - Можешь питаться хоть четыре раза. Опять же - скажи  об  этом,  кому
следует. Ну, довольно. Перейдем теперь к другим вопросам. Хью... тебя ведь
так зовут, да?
     - Совершенно верно, Их Милость.
     - Ты что? Не слышал, что я сказал? Я сказал "Пользуйся речью равных".
Мое частное имя - Понс. Так меня и называй. Хью, если бы я  сам  не  нашел
вас, если бы я не был ученым, и если бы я собственными  глазами  не  видел
тех забавных вещиц в строении, которое вы называете домом, я бы не поверил
во все это. Но теперь  я  просто  не  могу  не  верить  в  то,  что  видел
собственными  глазами.  Я  -  человек   без   предрассудков.   Пути   Дяди
неисповедимы, но чудес он н6е творит... и я не побоюсь заявить об  этом  в
любом из его храмов на Земле, как бы неортодоксально это ни звучало. Но...
так сколько времени прошло, Джо?
     - Две тысячи сто три года.
     - Ну, скажем, две тысячи. Что с тобой, Хью?
     - О, ничего, ничего.
     - Если тебя тошнит, то лучше выйди. Я сам выбирал эти ковры. Так вот,
я и говорю, что все это дало пищу для ума моим ученым - и не плохую  пищу,
должен сказать. За долгие годы они не выдумали ничего, кроме  какой-нибудь
усовершенствованной мышеловки. Ленивые отродья. И я приказал им явиться ко
мне с разумным ответом, никаких чудес. Как пять человек - или  шесть  -  и
сооружение определенной массы могли преодолеть пропасть в двадцать  веков,
да еще  так,  что  ни  один  волос  не  упал  с  их  головы?  Чистой  воды
преувеличение. Правда Джо рассказал мне, что  вы  там  сломали  себе  пару
костей и еще кое-какие мелочи. Кстати, о костях.  Джо  предупреждал  меня,
что тебе не придется по душе разговор о  костях,  да  и  ему  тоже,  но  я
приказал  моим  ученым  потревожить  кое-какие  кости.   Анализ   изотопов
стронция, вот как это называется, но ты вряд  ли  когда-нибудь  слышал  об
этом. Верное доказательство того, что труп достиг зрелости  до  того,  как
радиоактивность стала максимальной... Слушай,  я  ведь  предупреждал  тебя
насчет этих ковров. Не смей!
     Хью всхлипнул. (Карен! Карен! Моя милая девочка!).
     - Ну как? Тебе лучше? Наверное следовало сразу сказать тебе, что  при
вскрытии  захоронения  присутствовал  священник  и  были  произведены  все
необходимые церемонии... все было в точности так же, как если бы она  была
одной из Избранных. Специальная служба по моему разрешению. А после  того,
как