и. И ногами.
     При лунном тяготении большинство приемов карате не срабатывает. Мышцы человека рассчитаны на сакраментальное "одно же", и попытка вышибить пяткой пару резцов своему противнику у нас запросто может привести к тому, что вы сломаете что-нибудь себе. Есть специальный комплекс приемов - кто-то прозвал его "лун-до", но название не прижилось. А в основном у нас полагаются на банальный бокс, и то с оглядкой.
     Я попытался достать Танкреда правым в челюсть, и был вознагражден изумительно болезненным пинком в голень. Изворотливый он был, как намыленная шлюха. Еще удар, еще... нет, так я его долго убивать буду. Как раз успеют примчаться новостники, и я опять на неделю стану посмешищем для всего участка. А у этого центрового сил словно не убавляется! Не на репрограмме же его брать - стыд-то какой, здоровый пент не может справиться с заморышем-центровиком без боевого программирования.
     От злости я применил свой коронный прием, хотя в низком и тесном коридоре это было чистой воды актерством. Прыжок - руки упираются в потолок, - правая ступня вылетает вперед, инерция пытается переломить мне позвоночник, но результат стоит того. Моя пятка угодила центровику точно в яблочко. Адамово.
     На пол мы упали почти одновременно - я приземлился на задницу, а мой противник - поверх меня плашмя, изрядно придавив. Тело Танкреда дернулось, сердце в предсмертном усилии вытолкнуло в артерии последнюю чашку крови, и примерно столько же выплеснулось на меня из перебитого горла. Запахло медью.
     - Все, - откомментировал я, выбираясь из-под трупа. - Вилли, зафиксировал?
     Нет ответа. Правильно, я же в служебной отводке.
     - Отчет, офицер Макферсон, - проговорил я, поставив инфор на запись. - Ликвидирован торговец центровыми нейраугментами по кличке Танкред. Смерть наступила, - мудра вставить текущее время и дату. - Конец отчета.
     Тут только из-за поворота вывернул запыхавшийся Ли. Увидав нас с Танкредом, он застыл болванчиком, сложив руки на брюшке - ну точь-в-точь Будда.
     - Вот так всегда, - грустно сообщил он. - Всюду я опаздываю.
     - Худеть надо, - посоветовал я. - Я уже и отчет записал.
     - Знаю я твои отчеты, - хихикнул Ли. - Два слова, число и время.
     - Шеф не любит длинных фраз, - напомнил я. - Короче, надо куда-то девать нашего подопечного.
     - А это точно Танкред? - забеспокоился вдруг Ли.
     Я знал центровика в лицо, но это мало что значит - пластурги на все способны. На всякий случай я вытащил читник и приложил к подушечке большого пальца левой руки покойника. Вживленные чипы действительно работают еще некоторое время после смерти, хотя и не так долго, как показывают иногда в сензе. На час-два всегда можно рассчитывать.
     "Танкред Альбемарл Доу", высветилось на козырьке инфора, "родился 23.11.89..." Дальше листать я не стал.
     - Он самый, - сообщил я своему недоверчивому коллеге. - Так что наша совесть чиста.
     Вообще-то моя, раз уж это я его укокошил.
     - У тебя резак есть? - сумрачно поинтересовался Ли.
     - Нет! - огрызнулся я.
     Не имею привычки гулять по городу с виброножом на поясе.
     - И что мы тогда с ним делать будем? - уныло поинтересовался мой коллега, легонько пиная недвижное тело Танкреда.
     - Ну, сбегаю я за резаком, делов-то... - Тут мысли мои сделали заднее сальто, я оглядел себя и неловко поправился:
     - Знаешь, лучше ты сбегай!
     Неловкий я, сил нет. Весь кровью залился. Выходить в таком виде на улицу - только зря обывателей пугать. Мой товарищ проследил направление моего взгляда и, похоже, пришел к тому же выводу.
     Пока он бегал, я обшарил карманы центровика. Разжился несколькими пачками одноразовых салфеток, пакетом мушек-ассорти, небрежно перетянутой резинками стопкой магнитных карточек и пластиковым мешочком с восемью - я пересчитал - чипами. Судя по серебряной бахроме контактов, нейраугментными. Центровые, никакого сомнения. Зачем Танкред их таскал с собою - не могу понять; не в коридоре же он их вставлять собирался - для этого нужна операционная с полным комплектом наноботов. Салфетками я кое-как обтерся, мушки нагло присвоил (мысленно пообещав себе поделиться с напарником), а все остальное задокументировал на инфор как улики.
     Ли, умница, приволок не только нож, но и ворох пакетов с застежками. Вдвоем мы быстренько расчленили недалекого центровика, распихали по пакетам и кое-как доволокли до ближайшего утилизатора, куда и отправили. Следовало бы, наверное, помолиться, но я, во-первых, не знал, какую из многочисленных лунных религий исповедовал Танкред, а во-вторых, не горел желанием облегчать его посмертную участь. Так что центровик ушел от нас не оплаканным... туда ему и дорога.
     Есть мнение, что центровая наркомания - явление преходящее, как алкоголизм. Дескать, когда все, подверженные ей, вымрут от последствий, оставшиеся смогут противостоять этой заразе. Проблема в том, что уж очень много их вымирает. Поставить себе центровой чип сложно, но раз поставив, отказаться от наслаждения - просто никак. Я, во всяком случае, не встречал людей, способных на такой подвиг. Вынуть чип и вставить новый невозможно - слишком сложная выходит операция, не для кустарных условий, в которых работают хирурги-подпольщики - а активация чипа зависит исключительно от запаянных в него кодов. Купил свежий код, и наслаждайся... неделю. А потом плати снова. И так, пока деньги не кончатся - а кончатся они очень скоро. И попробуй рыпнись! Не дадут тебе кода. Ни за какие деньги. И что делать будешь, праводолюбец, когда начнется ломка?
     Когда последний пакет отправился в лючок, Ли облегченно вздохнул.
     - Одним меньше, - сообщил он граду и миру.
     - Ага, - буркнул я, придирчиво оглядывая собственные шорты - можно еще в них по городу ходить, или проще дойти до ближайшего автомата голым? Пришел к выводу, что второе, стянул одежду и отправил вслед за Танкредом.
     - Ты сейчас в какую сторону? - поинтересовался Ли.
     Я вывел на козырек карту окрестностей. Предупреждающе мигала оранжевым точка рандеву с безумцем-эмигрантом. До назначенного мне времени оставалось всего ничего... Ну и лифт с ним. Подождет.
     - Обратно к Циолковскому, наверное, - ответил я, прикинув. - Пешком пойду, заодно развеюсь. Вилли пока за меня отдуваться будет.
     - Тогда я в другую сторону, - сообщил мой напарник зачем-то, и решительным шагом направился в сторону бизнес-рега.
     - Вилли, - позвал я негромко. - Есть контакт?
     - Есть, - донесся из инфора голос лосенка. - Твой отчет я снял, направил шефу - тот уже читает.
     - Оперативно, - усмехнулся я. Шеф редко снисходит до чтения свежих отчетов.
     - Так не кого-нибудь - Танкреда завалили, - пояснил Вилли. - Так ты идешь к своему подопечному?
     - Точно так, - подтвердил я. - Только пойду шорты куплю, а то старые кровью замазал.
     - Да? - Полусекундная пауза, пока подпрограмма анализирует изображение с ближайшей камеры. - Миша, не позорь доброе имя полицейского, оденься.
     - Ага, вот только с тобой доболтаю, - хмыкнул я и пошел искать торговый автомат.
     В ближайшем шорт форменной расцветки не оказалось. Пришлось брать голубые - оттенок еще тот, но не брести же в голом виде до следующего ящика! А то эвангелисты жаловаться начнут. Так что будем считать это маскировкой, правда, непонятно, против кого - тем, у кого есть причина опасаться полиции, моя физиономия уже давно примелькалась... да и всем остальным - тоже. Как-никак, шестой год пентом работаю.
     В результате эпопеи с центровиком я добрался до места с опозданием на десять минут, и на каждом шагу с неудовольствием обнаруживал на себе очередную неоттертую каплю крови. Хоть домой возвращайся. В конце концов я заново высветил мундир, надеясь, что синеватое мерцание имплантатов скроет пятна. Намного лучше не стало, да еще прохожие начали оглядываться.
     К тому времени, как на верхнем ярусе купола Ярман отыскалась галерея с номерами, я был уже в той кондиции, когда в дверь входят не с вежливым звонком, а с воплем "Лежать, суки!", и только то же раздражение да страх перед шефом помешали мне исполнить этот номер на бис. Я с силой ткнул пальцем в старомодный сенсор и стал ждать отклика.
     За ухом у меня пискнуло. Я нервно прищелкнул пальцами - позже, дескать, - и, ограждаясь от искушения, поднял козырек. Надо отказываться от рассылки - и так времени не хватает пересматривать все выпуски. Вот и до этого я, зуб даю, не доберусь уже никогда, потому что к тому времени, как закончится инструктаж, придет следующий, а за ним - еще один... Какая река информации проносится мимо меня, покуда я сплю - просто страшно подумать.
     Лиловая дверная мембрана колыхнулась на пробу и неохотно протаяла в середке, да и то не до рамы, как ей следовало. Дешевые меблирашки, что вы хотите? А на пороге стояла...
     - Вы!.. - воскликнула уже знакомая мне ограбленная блондинка, раздраженно встряхивая золотым "хвостом".
     - Я, - подтвердил я, переступая через полосато-пурпурный валик на пороге. - Офицер полиции... ну, это вы уже знаете. Прибыл проводить инструктаж...
     И только тут до меня дошло - с опозданием, согласен, но поставьте на мое место любого половозрелого мужчину, и я посмотрю, как он пошевелит извилинами!
     - Погодите, - выговорил я, - так это вы собираетесь иммигрировать?
     - Собственно, я - уже, - поправила меня девица. - Разрешение пришло, пока я гуляла.
     - Быстро. - Я покачал головой. Неимоверно быстро. На Луне нет бумажной волокиты... но получить право на въезд за два часа можно разве что чудом, потому что прошение все равно рассматривать будет не сьюд, а живой человек, который работать не любит.
     - Но инструктаж я все равно обязан провести, - добавил я, - хотя большую часть добрых советов я уже дал вам в Свериге.
     - Где? - Девушка подняла брови.
     - В куполе Свериге, где мы столкнулись, - объяснил я. - Вообще-то куполам присвоены индексы, но ими никто, кроме сьюд, не пользуется. Мы сейчас в куполе Ярман.
     - Как интересно, - протянула девушка.
     По лицу ее совершенно отчетливо читалось: она еще не решила, что со мною делать - не то выставить побыстрее, не то прикормить на всякий случай.
     Опять странно. Почему я пялюсь на нее, точно мальчишка-девственник? Да, она красива... но ни одна женщина до сих пор не оказывала на меня подобного эффекта. Уж, казалось бы, всякое бывало, а поди ж ты...
     - Так как, вы сказали, ваше полное имя? - поинтересовался я, мучительно переживая жар в щеках.
     - А я и не сказала. Элис Ти Релер.
     Она мило опустила очи долу. Спасибо еще, что не заметила вслух, что я в тестостероновом угаре задаю идиотские вопросы. Вилли должен был скинуть мне на инфор ее досье... а, проклятье, я же сам козырек поднял!
     - Ти - это имя или сокращение?
     - Сокращение, - сказала она, но расшифровывать не стала. Я не настаивал. Элис, значит. Алиса Релер... в стране чудес.
     - Вы, случайно, не родственница доктору Ною Релеру из МТЦ? - ляпнул я, не успев сообразить, что задаю довольно бестактный вопрос.
     - Племянница. - Серые глаза глядели на меня, ясные, чистые и абсолютно бесхитростные. Всю жизнь мечтал о таких: ври сколько влезет, никто и не заметит. Тут и слэннеру ясно, что никакая ты ему не племянница, разве что теперь это принято называть так, а не "знакомая", не "близкий человек" и не "временный партнер". Так, еще не хватало, чтобы я ее ревновать начал к старому хрычу! - А откуда вы знаете о дяде Релере?
     - Его работы меня интересуют... э-э... профессионально, - пояснил я.
     - А он разве работал по полицейской части? - В серых глазах появились синие ехидные искры.
     Женщина, чего ты добиваешься? Чтобы я тебе пятки целовал? Что за притча, в конце концов?
     Повинуясь неосознанному импульсу, я спрятал руку за спину, сложив пальцы в мудру видеозаписи. На досуге проанализирую этот разговор.
     - Я еще и вскрышечник, - сообщил я. - Поэтому меня интересуют все новые разработки в области интелтронного программирования.
     - О-о! - Элис подняла брови. - Не знала, что на Луне такие образованные полицейские.
     - А у нас, - небрежно отмахнулся я, - все не как у людей.
     - Знаете... - Девушка замялась на миг, обдумывая что-то. - Можно будет к вам еще за советами обращаться? Пока не приспособлюсь?
     - Ради Бога, - непроизвольно махнул я рукой, и тут же сообразил, что сделал это зря. Обычно я не раздаю бесплатных советов и не привечаю бездомных хомячков.
     - Замечательно! - Девушка расцвела.
     И тут у меня за ухом опять затрезвонило, да так требовательно, что даже Элис Релер услышала - насторожилась, скосив огромные светлые глаза на серебристый обруч инфора.
     - Извините, - резко прервал я беседу, и выскочил в коридор, как ошпаренный.
     Когда визор поднят, вызовы не принимаются - лос связи переадресует их на мой домашний терминал. Если мне звонят...
     Додумать я не успел. Рука моя самостоятельно отщелкнула козырек в рабочее положение, и микролазеры тут же спроецировали мне на сетчатки физиономию шефа.
     - Миша, - ласково спросил он, - где вы?
     - Около Пятой поперечной, - ответствовал я шепотом - зачем надрываться, если ларингофон работает? Противно смотреть на человека, идущего по улице и усердно разговаривающего с собой.
     - В Отстойник, быстро, - так же ласково приказал шеф, раздуваясь, точно жаба перед спариванием. Щеки его приобретали многозначительно-багровый оттенок, предшествующий обычно взрыву.
     - А в чем дело? - неосторожно спросил я.
     - Ты новости смотрел?
     Я честно признался, что нет.
     - Дебил, - констатировал шеф с невыразимой нежностью в голосе. - На Луне карантин!!!
     Шеф еще парил передо мной, а я уже несся, лязгая зубами, по Пятой линии, сбивая прохожих, медленно падавших на пол. Только не это. Господи, кто бы ты не был, только не это!
     - Арбор!!!!! - проорал мне в лицо шеф, разевая пасть, словно Моби Дик на капитана Ахава, и все мои надежды полетели туда же, куда и с пользой проведенный день, веселое настроение и планы на ближайший вечер - то есть, говоря по-русски, псу под хвост.

Глава 2. Карантин

     К Отстойнику я примчался в числе первых - наверное, потому, что уже находился в коридоре, и мне не пришлось выскакивать, допустим, из душевой.
     Как всегда бывает, толпа уже успела собраться. Смотреть у нас на Луне особенно не на что, так что каждое событие немедленно обрастает толпой. Вероятно, этим дефицитом развлечений объясняется и повальная любовь лунарей к политике. Слышал бы кто, какие жаркие споры вызывали кадровые игры в верхах Службы - не поверить! До мордобоя доходило, хотя всем было понятно, что нам до этой Гекубы - как ей... до нас. Толпа бурлила, хохмила и, кажется, не соображала, что арбор шутить не станет.
     За толпой проглядывал мрачный санкордон в лице трех человек, а за кордоном - прозрачный гермощит, перекрывавший проем широкой арки, соединявшей город с регом Отстойника.
     Я присмотрелся - не видать ли голубцов? - но ярко-голубые мундиры Службы впереди не проглядывали, так что я утер со лба воображаемый пот и ринулся в толпу со всем миролюбием дисфоричного носорога. За щитом тоже бурлила толпа, но иная - исходящая отчаянием, истерией и глухой, нерассуждающей злобой.
     - Явился, Миш? - приветствовал меня начкордона.
     Я его неплохо знал. Звали его Кришнамурти Бхарачандра Дас, но все почему-то обращались к нему просто "Джо" - наверное, по старому имени. Был бы отличный парень, не проповедуй он столь фанатично. Пытались его переубедить, и увольнением грозили, да все без толку. Потом плюнули: дескать, кто обратился, те уже обратились, а прочим от тех проповедей ни жарко ни холодно. Кришнаитов, то есть, пардон, вайшнавов, на Луне и без него пруд пруди, а вот хороших санитарных врачей - поди поищи! Да и полицейский из него неплохой; если бы только удалось уговорить его взять в руки оружие, совсем цены б парню не было.
     Вам, конечно, интересно, какого дьявола на этой Луне набирают в полицию кришнаитов и вскрышечников с двумя зицдипломами? Отвечаю на вопросы зрителей: некого больше. Глюколовня - не лучшее место для вербовки.
     - Кто бы говорил, - буркнул я другу Кришнамурти, а в толпу гаркнул:
     - Что уставились! Разойтись! Вы меня знаете!
     В течение следующих нескольких минут отделить тех, кто меня знал от тех, кому меня не представляли, было очень легко: последние подальше от греха расходились, а первые подались поближе в смутной надежде, что я начну им травить анекдоты, как в тот раз, когда в Глюколовне сдохло двадцать человек, траванувшись порченой слэнпылью. Я изобразил пару ката из разряда самых экзотических, остатки зрителей разочарованно рассосались, и мы с санврачом смогли поговорить без помех.
     - Что стряслось, Джо?
     Я старался заставить себя говорить спокойно, но не очень получалось. Арбор - не тот предмет, о котором можно говорить спокойно. Даже представить нельзя, каким образом переносчик вируса смог проскользнуть мимо церберов контрольной комиссии.
     - Пришла грамма с Земли, - ответил Джо, с меланхолическим безразличием перебирая четки. Губы его в минуты молчания забавно шевелились, неслышно повторяя мантру. - В лифт попал один носитель арбора. Случайно. Мы тут же перекрыли все входы-выходы из Отстойника. Мышь не проскользнула. Но все, кто перед контролем мариновался - там.
     Он указал на стеклитовую пластину. Чего не причудится со страху - мне показалось, что сверхпрочная керамика, рассчитанная на напор воздушного потока при разгерметизации сектора, прогибается под давлением с той стороны.
     Арбор. Конечно, перекрыты не только коридоры - вся система воздухоснабжения отключается автоматически, когда срабатывают гермозатворы. И все равно жутко. Кадры некрохроники, виденные пару часов назад, вновь замаячили перед глазами, накладываясь на реальность и окрашивая ее цветами арбора - синюшно-сизым и пурпурным.
     Я поймал себя на том, что машинально отстраняюсь от гермощита. Лунари - я в этом деле не исключение - панически боятся инфекций. Именно потому, что у нас их благодаря Отстойнику почти нет.
     А где защитники наши, служба, не к ночи будь помянута, колониальная? Они-то что поделывают?
     Как накликал, ей-богу. Вынырнули из транспортера - двое офицеров-колониальщиков, а за ними трое наших: Эрик, Ли... и Сольвейг.
     Вот уж кого не хотел я видеть в тот миг. Уж вроде не первый день работаем мы вместе, и живем вместе, а все равно распадно мне свою слабость ей показывать, хоть и знаю прекрасно, что наплевать ей на это. Мне-то казалось, что на морде лица моего в тот миг написано было: "Помогите! Вытащите меня отсюда!". А она потом сказала, что такой непроницаемой ряхи и в морге не встретишь.
     Старший офицер решительным шагом подошел к нам с Джо, оглядел задвижку.
     - Доложите, - бросил.
     Вообще-то докладывать следовало Кришнамурти-Джо, он у нас санитарный врач. Но голубец обратился ко мне.
     - С кем имею?.. - поинтересовался я, пытаясь выгадать время и унять, наконец, стыдную дрожь в районе брюшной аорты.
     - Майор Колониальной службы Соединенных Наций Роберт Меррилл, - проронил голубец с таким видом, словно мне самому следовало догадаться. Наверное, следовало, но мне так редко приходилось сталкиваться с голубцами, что я понятия не имел даже, сколько их на Луне.
     А этот тип мне не понравился с первого взгляда. Что-то было в лице его волчье. Да, знаю, затрепанный образ, но ведь не собачье даже - волчье. До меня не сразу доехало, а то я бы и вопросов ему не задавал. Опасно таких людей спрашивать. Горло перервет. Просто так. Крови ради.
     Спутник его показался мне в тот момент куда менее типичным колониальщиком. Бледный, узколицый, весь иссушенный какой-то - не пружинной жилистостью имплантов, а костлявостью вяленой рыбы, - и притом невысокий. И хотя я понимал, что этот дохляк, скорей всего, сумеет при желании завязать меня узлом, мне все равно сразу захотелось назвать его "человечишкой".
     - Офицер полиции Миша Макферсон, - ответил я. - Установлен санитарный кордон вокруг купола 1