ли на его плечи тяжким грузом, пригибая к металлическому настилу палубы...

     Ты будешь жить - только зачем и почему?
     И серый пепел будет биться, жечь в груди...
     В других мирах родятся дети в ту весну,
     А ты останешься живой - совсем один...

     И будет смерть тащиться следом по пятам,
     И ты, дурея, осознаешь - ПОЧЕМУ.
     Когда с орбиты вдруг уйдешь - и на таран...
     Чтоб было где родиться детям в ту весну.

     Сержант вдруг оборвал мотив, словно отсек, обрубил мелодию, и, не глядя по сторонам, потянулся за флягой.
     Денис отступил в глубь коридора. В его душе творилось что-то невообразимое. Он чувствовал - там все горит, ноет...
     Он ведь даже не спросил у Дорохова, цела ли его планета, устоял ли Кьюиг против земных армад.
     Ему вдруг стало так нехорошо, словно он предал их всех... Всех, кого заслонял грудью на этой войне, которая все еще продолжалась, а он... Он забыл о ней, потонув в собственных проблемах, не понял слов генерала о том, что еще ничего не предрешено и не кончено...
     Теперь ему уже казалось диким, как он мог сомневаться, мучиться, когда мир рушится в бездну?
     Даже если из него слепили киборга, что из того? Война изуродовала их всех в большей или меньшей степени. Сначала нужно покончить с этим ужасом, а уж потом настанет время решать, кто ты и как жить дальше...
     Денис развернулся и зашагал назад, в ту часть корабля, где он видел указатель тренажерного блока адаптации.
     Ему предстояла работа. Страшная. Ненавистная. Но она должна быть выполнена, хотя бы ради того, чтоб будущим детям, как справедливо подметил тот сержант, было где рождаться...
     Если бы Денис знал... Если бы он знал, что в этот момент некий Джедиан Ланге мысленно потирает руки, поздравляя самого себя. Образы, созданные им на основе психосоматических матриц реальных людей, таких как генерал Дорохов или сержант Грин, сработали блестяще.
     Обкатка Дениса на виртуальной модели "Черной луны" началась.
     Он думал, что продолжает ту самую войну, что закончилась около ста лет назад полной и безоговорочной победой Колоний.
     Если бы Денис знал... Но спеленатый по рукам и ногам, опутанный кабелями интерфейсов, что тянулись от компьютерных терминалов к его голове, он мог двигаться и ощущать лишь в той реальности, что создал для него Джедиан.

ГЛАВА 6

Нижние уровни Форта Стеллар. Сектор секретных лабораторий. То же время...

     Для Анри Бейкера жизнь постепенно начинала превращаться в ад. Молодой ученый, проводивший в лабораториях большую часть своего времени, чувствовал, что чем успешнее продвигается задуманный Джедианом эксперимент, тем тягостнее становится у него на душе... Конечно, с научной точки зрения все, что так блестяще продумал Ланге, являлось потрясающим открытием, настоящим переворотом сразу в нескольких областях ксенобиологии, электроники и нейроанатомии... но Анри, непосредственно исполнявший практическую часть работ, уже давно утратил тот восторженный трепет, с которым несколько месяцев назад он приступал к изучению метаболизма инопланетных существ.
     Изыскания молодого ксенобиолога как-то ненавязчиво перешли в иное русло. С точки зрения Джедиана, открытие древней расы гуманоидных существ имело лишь один практический смысл - их технологии. Этот человек не трепетал, не восхищался, не испытывал вообще никаких чувств... по крайней мере, так казалось его единственному, посвященному во все детали помощнику.
     Для Джедиана эти существа были лишь источником информации, а на остальное он просто наплевал.
     Теперь Анри уже не был так уверен, что его исследования когда-нибудь получат огласку. Он не страдал отсутствием мозгов, и чем дальше продвигался эксперимент, тем сильнее и справедливее он опасался за собственную жизнь.
     К тому же с момента посещения кладбища кораблей его не переставала мучить совесть.
     Из молодого, перспективного ксенобиолога он вдруг превратился в чудовищного извращенца от науки, ставящего дикие, ничем не оправданные эксперименты на живых людях...
     В тот вечер, когда он, уставший и измотанный, вернулся в свою квартиру, которая располагалась на том же ярусе Форта Стеллар, что и лаборатории, и, - без сил упав в кресло, тупо уставился в экран интервизора, в туманных глубинах которого шла объемная трансляция какой-то развлекательной программы, он впервые отчетливо осознал, что находится на грани нервного срыва.
     Джедиан Ланге был гениален. Но он являлся черным гением, и это Анри, к своему сожалению, понимал слишком отчетливо.
     Сегодня, прямо на его глазах, десяток мощных компьютеров, соединенных в сеть, разыграли в виртуальном пространстве изумительный по своему техническому исполнению, но совершенно чудовищный и отвратительный по сути спектакль, предназначенный для единственного зрителя, который одновременно являлся его непосредственным участником.
     Этим человеком был Денис Велехов, что лежал в цепких оковах аппарата поддержания жизни в нескольких сотнях метров от квартиры Бейкера.
     "А если бы так со мной?.." - с ужасом и растерянностью думал Анри, ясно представляя, как мучается и переживает молодой парень, которому только что сообщили о факте собственной смерти... но что самое мерзкое, он ведь думал, что живет, верил в это, переживал, принимал волевые решения, жертвовал, а на самом деле оставался неподвижным - бессильный, бессознательный, отданный на попечительство сложной системе жизнеобеспечения.
     И Бейкер, что сидел, тупо уставившись в экран интервизора широко раскрытыми глазами, отлично понимал - Денису не жить. Как только эксперимент будет завершен, Джедиан уничтожит его, предварительно отсканировав мозг, без страха и сожаления.
     А следующим будет он, Анри Бейкер.
     От этой мысли ему стало дурно.
     Анри никогда не отличался особой смелостью, а сейчас и вовсе растерялся, впал в полнейшую прострацию, совершенно не представляя, что же ему делать...
     Он не мог сопротивляться. От одной мысли о каком-то противостоянии, конфронтации с Джедианом Ланге у него мороз шел по коже...
     "Ну неужели так и пойду, как телок на убой?" - с обреченным отчаянием думал он.
     А разве есть иной выход? Бежать? Но как и куда?! Анри не сомневался, что ему даже не дадут покинуть этого подземного яруса форта, и потому не предпринимал подобных попыток. Глупо надеяться, что Джедиан, который так пекся о секретности эксперимента, не отдал соответствующего приказа охране.
     Да, его свобода была ограничена пределами совмещенного с лабораториями жилищного комплекса. Это Анри понимал и без пояснений...
     "И все-таки, нужно что-то сделать..." - мучительно думал он.
     Сегодня Джедиан с самодовольной улыбкой наблюдая, как живут в виртуальном мире генерал Дорохов, Денис и еще десяток компьютерных личностей. Это был мир, созданный усилиями Ланге, новая вселенная фантомных образов, меж которых бродил заблудившийся в собственном сознании человек.
     Джедиан брал записи реальных, живущих сейчас или уже давно почивших людей и запускал их в виде программ независимого поведения в отдельный компьютер.
     И они действительно начинали жить! Сам Ланге не мог с точностью предсказать, как будет проходить беседа Дениса с Дороховым. Ингибридоре личности создавали образ генерала, который, ничего не подозревая, жил и работал в нескольких парсеках от Стеллара, а тут, в недрах форта, компьютер играл его роль, пропуская через свои блоки миллионы имеющихся в распоряжении Джедиана записей настоящего Дорохова, анализируя их и на этой основе создавая модель...
     И все это действо преследовало лишь одну цель - убедить Дениса Велехова в том, что он жив, война продолжается и от его усилий на некоей Черной луне во многом зависит ее исход.
     Гениальность Ланге превосходила только его жестокость.
     Анри не сомневался, что будь на месте виртуального фантома живой Дмитрий Алексеевич, то он бы действовал точно так же, как и его виртуальный двойник, конечно, если бы старый генерал верил, подобно Велехову, что война продолжается, а он ее участник...
     Да, именно так... Все происходило на абсолютно новом и совершенно потрясающем уровне реальности. И если бы Денис действительно спасся сто лет назад, все случилось бы именно так... Анри, который вместе с Джедианом наблюдал за происходящим в виртуальном пространстве, был шокирован, раздавлен правдоподобностью и логичностью событий и полнотой фантомных ощущений, а песня в исполнении безвестного сержанта, модель которого создавалась на основе записей сохранившихся в архивах лабораторий еще с войны, вообще потрясла его...
     Теперь наступал следующий этап.
     Память Дениса начала работать. В его сознании накапливалась вырванная по кусочкам и уже частично осмысленная информация, что представляла собой воспоминания некоего древнего гуманоидного существа. Джедиан не зря радовался и потирал руки. Его черный гений нашел способ извлечения этой информации. Теперь Денис будет бродить по виртуальной модели Черной луны, отыскивая входы в древние коммуникации, и если ему это удастся сделать, то тогда уже реальные люди на реальном планетоиде полезут вниз, чтобы обследовать те участки, где по воспоминаниям древнего существа были подземные строения...
     Голова у Анри шла кругом. Он думал обо всем случившемся, и ему становилось страшно.
     Джедиан Ланге заигрывал сразу с несколькими опасными и непредсказуемыми силами - чужим разумом, древними технологиями, что обещали ему сверхоружие, и виртуальной реальностью, которая, если выпустить ее из лабораторных стен, может стать едва ли не худшей из перечисленных опасностей.
     Анри слишком отчетливо понимал, сколько человек влачат жалкую, безрадостную жизнь на десятках планет. Если виртуальную реальность такого уровня правдоподобия, какую только что создал Джедиан и наблюдал Бейкер, выпустить в сеть Интерстара, то миллионы человек охотно окунутся в нее, станут рабами фантомного мира и будут отдавать последние гроши за возможность пребывания там.
     Это могло стать катастрофой намного худшей, чем межпланетная война.
     Проклятие!..
     Анри встал, проклиная себя за малодушие и недальновидность. Но что реально он мог сделать или предугадать?! Ведь все начиналось как безобидные опыты в области ископаемой одноклеточной жизни. Изначально лаборатории Черной луны и Форта Стеллар ориентировались именно на изучение реликтовых останков древние жизненных форм. Это было так захватывающе интересно, и вот...
     Анри открыл дверку бара и налил себе вина. В последнее время, с того момента, как вернулся из экспедиции на кладбище кораблей, он пил почти каждый день. А что ему оставалось делать?! Остаться наедине со своими мыслями?! Нет... Для этого Анри был слишком малодушен...
     "И вот я стал убийцей, экспериментатором над людьми..." - горько подумал он, осушая бокал.
     Как обычно, вино не убило его тревоги, а лишь оставило горечь во рту и чуть притупило страх.
     Бейкер взял бутылку и вернулся в кресло.
     "Плевать... - с внезапным ожесточением подумал он. - Что ж мне теперь, действительно подохнуть из-за этого Велехова?!"
     ... К тому моменту, когда он должен был посетить лабораторию, чтобы проверить состояние приборов и пациента, Анри уже едва стоял на ногах.

***

     Две комнаты, похожие на стандартный гостиничный номер, только без окон, где по приказу Джедиана поселили Дашу, находились на том же самом уровне Форта, что и квартира Анри Бейкера.
     Так повелось еще со времен Воронцова, отдельные ярусы изрытой тоннелями луны Стеллар образовывали замкнутые анклавы, некие изолированные друг от друга мирки, где жилые комплексы через стену граничили с лабораториями и производствами.
     Такая планировка вполне соответствовала духу той поры, когда на поверхности Стеллара возводились первые посадочные площадки для боевых кораблей истрепанного в боях флота колоний.
     И по сей день Форт Стеллар оставался прежде всего военной базой, раздутой до размеров спутника планеты. Перемены мирного времени коснулись лишь внешней, видимой части многоуровневых коммуникаций. На безжизненной, покрытой скалами и кратерами поверхности, под силовыми пузырями, призванными удерживать воздух и защищать поселения от космического холода, уже давно расцвели вполне современные города, в которые даже понемногу начали пускать туристов с иных планет, но тут, глубоко под землей, жизнь словно бы застыла на том моменте, когда эскадры Земного альянса еще царили в космосе, а само существование цивилизации стояло под вопросом.
     Анри Бейкер был прав в своих догадках. Рядовые служащие, однажды попав в глубины форта, очень редко покидали его по собственной воле.
     Однако, к чести адмирала Воронцова, который как раз и устанавливал данный порядок вещей, подавляющее большинство подземных ярусов отнюдь не являлось тюрьмой. Воронцов с презрением относился к тем служакам, что в порыве рвения напрочь забывали о своих людях, думая, что те могут довольствоваться узкими серыми каморками и стандартной синтетической баландой. К фигуре адмирала, как справедливо отметил Дже-диан в беседе с Дороховым, можно относиться как угодно, он уже поднялся выше всех пересудов, а его детище, задуманное на века, продолжало жить, работая как отлично отлаженный и продуманный механизм.
     Сотни тысяч людей обитали под землей, в недрах лишенной воздуха луны, и отнюдь не ощущали себя обездоленными. Наоборот, многие считали, что именно тут настоящая жизнь, а наверху, под бледным сиянием звезд, которые ясно видны сквозь прозрачные силовые пузыри, живут те, кому не посчастливилось обитать в Форте.
     Психология людей, глубоко травмированная войной, с трудом оправлялась от шока. По оценкам, должно было смениться как минимум два поколения, чтобы подземные бункера перестали греть душу, а, открытое звездное небо вызывать ужас.
     Так или иначе, но подземные ярусы Форта, за исключением тюремных секторов, действительно напоминали города в миниатюре. Тут было все - высокие потолки, оранжереи, бассейны, спортивные залы, улицы, магазины, бары, зоны отдыха и, конечно, производства.
     По улицам тек нескончаемый поток людей, спешащих по своим делам, сновали электрокары, за стенами с тихим шумом проносились поезда межуровневого сообщения. В сиянии рекламных щитов, что украшали выступающие из стен широких коридоров псевдофасады зданий, скрадывалась теснота пространства. Человек неискушенный мог принять основной тоннель уровня за улицу настоящего, только ночного или вечернего, города...
     Всего этого эрзац-великолепия не видела Даша.
     Она сидела на краю неразобранной постели и, подперев кулаком подбородок, смотрела на неподвижного, как изваяние, андроида, что стоял в углу ее спальни, словно непомерно большая кукла.
     Нельзя сказать, чтобы в ее душе царила пустота. Нет. Она прекрасно помнила прошлое, воспринимала настоящее и вольно или невольно задумывалась о будущем.
     В момент беседы с Джедианом она еще пребывала в ином мире, из которого ее вырвала мгновенная смерть, ну а теперь, немного оправившись, она вдруг осознала, что же на самом деле случилось с ней, и Даше впервые с того далекого момента, когда над городами Дабога взвыли сирены воздушной тревоги, стало по-настоящему страшно.
     Она-то думала, что в ее жизни уже не может настать худших времен...
     Оказывается, она ошибалась. Ее боль оставалась свежа и по-прежнему жила в израненной душе двадцатилетней женщины, но та эпоха, в которой героически пал Дабог, умерла... поросла былью, и вокруг кипела иная жизнь, абсолютно равнодушная к ней, с другими законами, другими людьми и иными моральными ценностями.
     Выйди она на улицу, открой первому встречному свою душу, и ее не поймут. В лучшем случае к ней бы отнеслись -как к душевнобольной...
     А ведь она нормальна... Даже ее виртуальная зависимость, что так прочно гнездилась в раненом сознании, притупилась, выцвела и уже не терзала ее разум ослепительной ломкой.
     "Я изобрела лекарство... - с горькой усмешкой подумала она. - Лекарство от зависимости... Долгая смерть... или криогенный сон..."
     Даша, не поворачивая головы, скосила глаза на установленный прямо в спальне компьютерный терминал, над которым в нежном ореоле статичного поля висел нейросенсорный шлем виртуальной реальности.
     Она уже знала, что такие шлемы есть теперь повсюду. С их помощью можно было общаться, работать, не выходя из дома, развлекаться, но люди чаще предпочитали живое общение и реальные развлечения.
     Эти сведения она почерпнула из тех программ, что транслировала установленная в другой комнате сфера интервизора.
     "Что же мне делать?!" - с тоской и страхом думала Даша, искренне жалея о том, что ее душа вырвалась из закольцованного ада воспоминаний. Мир, что приоткрылся ей через каналы интервизора, казался настолько чуждым, что она растерялась.
     "Ты же сражалась за него..." - отстранение подумала она, не находя утешения в этих словах.
     "Каждый человек принадлежит своей эпохе..." - только теперь до нее дошел весь смысл этой фразы.
     Тут же вспомнилось лицо Джедиана и его слова.
     Даша встала и подошла к зеркалу.
     Короткий ежик волос начал отрастать и напоминал мальчишескую прическу.
     Даша долго смотрела в зеркало, пристально изучая свое лицо. Смертельная бледность уже отступила, да и синеватые мешки под глазами понемногу рассасывались.
     "Для чего? - эта мысль не давала ей покоя. - Для чего меня вытащили с того света?"
     Даша отвернулась от зеркала, машинально села в кресло за компьютерным терминалом и задумалась.
     Джедиан казался ей странным. От него можно было ожидать всего, чего угодно, но предположение, что он подбирает себе любовниц среди трупов на кладбищах кораблей, звучало достаточно абсурдно...
     Она нахмурила лоб, стараясь в деталях припомнить их разговор, после которого ее, ничего не объясняя, просто заперли тут.
     "Тебя оживили лишь потому, что твой образ очень сильно занимал разум одного человека, и мне стало любопытно, кто ты такая!" - Эта фраза, оброненная Джедианом в приступе гнева, внезапно всплыла в ее памяти, и вдруг что-то начало проясняться, находить свои места в сети опутавших ее обстоятельств.
     Он считал ее дурой, помешанной на виртуалке.
     Но ее оживили вовсе не для утех хозяина Форта Стеллар. Нет. Даша закусила губу. "Человек, в чьих мыслях присутствует мой образ?! Кто это может быть?!"
     И вдруг ее осенило.
     Конечно, это должен быть ее современник... но ведь она ни с кем не общалась на погибшей "Европе", для этого не было ни желания, ни времени.
     "Кто же? Кто?!" - с мучительной надеждой вспоминала она...
     Сама мысль о том, что где-то рядом, возможно, всего в нескольких шагах отсюда, есть человек, так же, как и она, вырванный из далекой эпохи, внезапно согрела ее душу...
     Даше было плохо. Она сидела подле погашенного терминала, совершенно подавленная, запутавшаяся в своих мыслях и обрывочных воспоминаниях о прошлом.
     "Кто ты?!" - мысленно спрашивала, молила она, чувствуя, что больше не в силах сдерживать подкативший к горлу удушливый ком.
     Но она не дала вырваться своей горечи, лишь непрошеные слезы навернулись на глаза горячим туманом, размыв зрение.
     - Я найду тебя... - едва слышно прошептала она горячими, сухими губами. - Кто бы ты ни был, я найду тебя...

***

     В это утро, спустя десять суток после разговора с Дороховым, Денис чувствовал себя прескверно.
     Проснувшись по сигналу общекорабельного таймера, он еще несколько секунд лежал с закрытыми глазами, приходя в себя после навязчивых ночных кошмаров.
     Док говорил, что это нормально, но на всякий случай попросил заглядывать почаще.
     "Где уж нормально..." - подумал Денис.
     Каждую ночь он плавал по подводным лабиринтам какой-то весьма замысловатой конструкции среди голых ластоногих манекенов, Его бредовые видения оказались на редкость устойчивы, раньше он не помнил, чтобы сны повторялись с такой последовательностью.
     Открыв глаза, он посмотрел на слабо мерцающий ячеистый потолок каюты и потянулся так, что отчетливо х