трельба, и Шевцов понял: ждать дальше - значит похоронить все...
     Скрипнув зубами, он резко извернулся и метнул нож.
     Офицер внезапно взмахнул руками и начал опрокидываться назад, хватая ртом воздух и конвульсивно царапая пальцами пустоту...
     Шевцов рывком встал на четвереньки, затем на одно колено и, зажимая простреленное плечо, боком побежал по проходу меж подсвеченных изнутри цилиндров с заключенными в них страшными, препарированными телами в сторону подковообразного пульта.
     Там, где минуту назад он видел движение, уже не было никого, лишь неяркие, приглушенные тонировкой огни замысловато перемигивались в глубине сенсорных панелей да два монитора чертили дрожащие зеленые синусоиды графиков, которые медленно вздымались и опадали в такт дыханию и биению сердца Дениса Веле-хова.
     Стрельба в коридоре разгорелась с новой силой, там гулко ударило несколько гранатных разрывов. Шевцов, зажимая рану, склонился над пультом и вдруг боковым зрением заметил: на полу скорчился нездорового вида молодой человек с мертвенно-бледным лицом. Увидев солдата, что возник перед ним словно призрак, окровавленный, с бешеными от боли глазами, ищущими его, Бейкер (а это оказался именно он) попытался заползти под терминал...
     Шевцов схватил Анри за шиворот и резко приподнял, морщась от боли. Кровь продолжала сочиться по черной униформе, капая на пол.
     Ученый, который и до взрыва чувствовал себя не лучшим образом, вдруг начал тихонько выть, но Шевцов, не обращая внимания на обезумевшего от страха Бейкера, поволок его к сфере, внутри которой был заключен Денис.
     - Выход из виртуальной реальности! - В нос Анри, разбив верхнюю губу, ткнулся глушитель. - Быстро и без фокусов! Если Велехов умрет, ты успеешь позавидовать ему, прежде чем сдохнешь, понял?!
     Единственное, что смог сделать в этот момент Бейкер, - это несколько раз энергично кивнуть. Его дрожащие пальцы сами потянулись к сенсорной клавиатуре терминала.
     В коридоре, где вдруг повисла тишина, сквозь отсасываемые аварийной вентиляционной системой клубы дыма прорезались фигуры в черной униформе. Они уже перевалили за перевернутый взрывом бронепластиковый бастион, и тотчас со стороны старой вентиляционной шахты по ним резанула скупая очередь из автоматического оружия.
     Шевцов, закусив губу, повернулся к Бейкеру.
     Он слышал, как отстреливается один человек... "Кто... Хоук.или Блайд?.." - метнулась в голове капитана тоскливая мысль.
     К такой работе невозможно привыкнуть. Никогда...
     Колпак сферической камеры, под которой лежало опутанное проводами обнаженное тело Дениса Велехо-ва, вдруг начал подниматься вверх.
     А на пороге лаборатории уже показались фигуры в черном.
     Оттолкнув бледного как смерть Бейкера, Шевцов метнулся к опутанной проводами фигуре, сорвал с нее закрывающую пол-лица дыхательную маску, а затем, повернувшись, вскинул оружие.
     - Сделай ему укол стимулятора, живо! - крикнул он барахтавшемуся под ногами ученому.
     В следующий момент над головой Бейкера зло и отрывисто грохнула очередь. Со стороны входа в лабораторию раздался болезненный вскрик.

***

     И опять первым его ощущением был холод...
     Но на этот раз возвращение в мир оказалось во сто крат болезненнее, чем на борту виртуальной "Иглы".
     В широко открытые глаза ударил тусклый свет потолочных плафонов.
     Что-то отвратительно чавкало сбоку: сипение простреленного кислородного насоса перемежалось грохотом коротких очередей...
     Денис конвульсивно вздрогнул, от засевшей внутри него боли и явственно ощутил, как натянулись какие-то провода, что вели от его головы к таинственно мерцающим блокам аппаратуры.
     Он поднял руку, дотянулся в изголовье и вялыми, неточными движениями принялся рвать жгуты компьютерных кабелей, которые выскакивали из имплантированных в его черепную коробку гнезд со вспышками адской боли...
     В голове билась одна-единственная мысль.
     Призрак Даши не лгал...
     Сбоку что-то оглушительно пророкотало, и на него посыпался дождь осколков от выбитого пулей экрана...
     "Тебя будут вытаскивать..."
     Разница между виртуалкой и реальностью была столь очевидна и чудовищно велика, что Денис мучительно застонал.
     Беспомощность собственного тела вдруг показалась ему плитой, что, насмехаясь, кто-то положил на грудь.
     Зрение расплывалось, тусклый свет плафонов превращался в размытый туман, звуки истончались, уплывали.
     Над ним склонилось чье-то бледное, перекошенное лицо.
     Острый укол инъектора.
     Грохот, отдаленно напоминающий рокот грозы...
     Денис опять бессознательно потянулся к изголовью.
     - Поднимай его! - Голос прозвучал так близко, что звук отдался в голове тупой звенящей болью.
     Ощущение трясущихся рук, что неумело полезли под его колени и спину, вдруг оказалось так противно, что Денис, дернувшись всем телом, вдруг повалился на бок, прохрипев:
     - Я сам!..
     Опираясь о край жесткого ложа, он приподнялся на локте, почувствовав, что откуда-то взялись силы и мышцы уже не напоминают дряблые комки ваты, хотя ощущение скованности, нескоординированности движений не прошло, а только усилилось...
     Вместо того чтобы встать, он неуклюже скатился на пол, ударившись спиной о какой-то выступ.
     На таймере Шевцова стремительно убегали последние секунды, отпущенные на операцию. Еще немного - и отсюда не выйти, будь ты хоть сто раз профи, район вторжения блокируют так, что крысам станет тошно...
     ... Бейкер, совершенно ошалев от страха, смотрел на дело рук своих и пятился, пятился от голого Дениса, что распластался на полу меж заляпанными чужой кровью гуманоидными телами.
     Вот он чуть приподнял голову, шаря вокруг себя рукой.
     Зрение Дениса расплывалось. К горлу подкатывала тошнота. Рука, на которую он пытался опереться, оскальзывалась на чем-то холодном, мокром и липком...
     Нет... Так не пойдет... Непреодолимо хотелось лечь, оставив зги судорожные, конвульсивные попытки встать.
     Что же это там скользит?..
     Денис, которому все же удалось приподняться, опираясь на руку, сосредоточил расплывающийся фокус своего зрения на скользком и липком предмете.
     Сквозь туман, что плавал в его сознании, и тупую боль, засевшую в одеревеневших мускулах, он увидел знакомые контуры тела, в неестественной позе распластавшегося, как и он, по полу.
     В голове вдруг всколыхнулась черная хмарь воспоминаний, похожих на мутный смерч нелепых, противоестественных человеку чувств...
     ... В чистой прозрачной воде сплетались в мягком и одновременно напряженном танце два тела.
     Его и ее... На губах Дениса внезапно выступила пена.
     В коридоре дико выли врубившиеся на всю мощь аварийные турбонасосы.
     Через разбитые бастионы перепрыгивали солдаты и тут же занимали позиции.
     Наконец в узком проходе меж перевернутых укреплений появился офицер. Не останавливаясь, он прошел прямиком в разгромленную лабораторию.
     Заметив Шевцова, он пнул ногой его тело, глядя на несколько пулевых отверстий в груди, вокруг которых расплылись едва заметные на черной ткани униформы пятна крови.
     Тот еще был жив, но сознание уже покинуло капитана.
     - Дерьмо...
     Офицер сплюнул на пол и поднял коммуникатор к влажным губам.
     - Господин Ланге, мы в лаборатории. Прорыв ликвидирован. Что? Да, сэр, вот я его вижу. Лежит на полу... Нет, не в камере. Хорошо, сэр. Понял.
     Майор отключил коммуникатор и брезгливо посмотрел вокруг.
     От Бейкера, что забился в угол и сидел, глядя в одну точку, толку явно не добьешься.
     "Господи, что за мразь? Чем они тут занимаются?!" - с отвращением подумал он, глядя на голого молодого парня, который лежал без сознания, навалившись на мокрый, осклизлый труп не то рыбины, не то ластоногого гуманоида, фрайг их разберет... но руки парня в последнем конвульсивном движении обняли это бледное, осклизлое тело, по которому тут и там тянулись длинные, аккуратно заштопанные надрезы, оставшиеся от многочисленных вскрытий..
     Все приборы вокруг посечены пулями и заляпаны какой-то жидкостью вперемешку с кровью.
     - Эй, сержант! - Офицер обернулся, подзывая к себе одного из бойцов. - Оденьте его во что-нибудь... - брезгливо приказал он, кивнув в сторону Дениса. - Сейчас сюда придет господин Ланге.

***

     Сознание медленно возвращалось нестройным танцем сюрреалистических теней.
     Только трудно оказалось понять к кому.
     Денис ощущал, как чьи-то руки тормошат, переворачивают его тело, чувствовал прикосновения ткани, а перед глазами колыхался все тот же черный туман, из которого, подавляя человеческую волю, выползало нечто чуждое...
     Чуждое ли?
     - Они зря это сделали... - раздался над головой чей-то голос.
     - Что именно, господин Ланге? - осведомился другой.
     - Зря пытались его вытащить, - пояснил Джедиан. - В виртуальной реальности он мог бы еще пожить. А тут - нет. Ему не вытянуть. А жаль. Хотя мы, кажется, взяли от него все, что смогли. Прецедент создан, верно, господин Бейкер?
     В ответ прозвучало что-то невнятное, больше похожее на сдавленный стон.
     Ланге... Бейкер... Все те же имена из кошмарных воспоминаний.
     По телу Дениса под чужой, непривычной униформой текли крупные градины ледяного пота.
     Мускулы ног непроизвольно сокращались.
     - Что это с ним? - поинтересовался голос, который Денис теперь уже узнавал из тысячи других. - Ну, Бейкер, отвечай!
     Шаги - влажные, чавкающие в разлитой по полу крови... и звонкий шлепок, сопровождаемый шипящей фразой:
     - Приди в себя, Бейкер, хватит трястись. Я спрашиваю: откуда эти конвульсии?!
     - Я... ввел... стимулятор... внутривенно... - Ответ все равно прозвучал невнятно.
     - Паскуда... - прошипел Ланге. - Трусливая мразь!.. Поднимите его! - повысив голос, приказал Джедиан.
     Денис отстранение подумал, что, должно быть, сейчас этого Бейкера будут бить, но оказалось, что приказ относится к нему.
     Руки грубо приподняли его и рывком поставили на ноги. Голова Дениса непроизвольно свесилась набок.
     Внутри все пылало нестерпимой фантомной болью не одного, а двух существ.
     Он чувствовал, что беспомощен, как ребенок. Его мускулы после насильственного бездействия оставались дряблыми, и даже стимулятор оказался не в силах вернуть им энергию и упругость.
     Только сейчас, осознав, что не в силах даже держать собственную голову, Денис окончательно поверил во все происходящее.
     Призрак Даши не был призраком.
     Он действительно пребывал в виртуальной реальности.
     Долго... Очень долго, и, значит, остальное тоже не ложь и не плод больного воображения. Хотя, что он мог знать наверняка?
     Глаза Дениса чуть приоткрылись, обозначив узкие щелки.
     - Ага, дружок, приходим в себя? - Ланге глумился и не скрывал своего удовольствия от данной процедуры.
     Денис наконец увидел его.
     Голос, который долгое время преследовал беззащитный разум, наконец обрел плоть...
     Он смотрел на Джедиана без ненависти - на нее не осталось сил, лишь в душе зрело гадливое недоумение.
     Перед ним стоял ИНОЙ ЧЕЛОВЕК.
     Денис не мог понять его, сколько ни пытался это сделать.
     Он должен был задыхаться от боли, ненависти, страха, гнева, но ничего похожего не осталось в душе.
     Только пустота. Пустота, недоумение и неуместный, иррациональный стыд... Словно он, как отстраненный от реальности наблюдатель, разглядывал удивительную и отвратительную тварь, пытаясь понять, как она устроена, почему действует именно так, но ничего не получалось, ни в разуме Дениса, ни в том, кто прижился в глубинах его подсознания, - ни в ком из них не находилось ответа на простой, казалось бы, вопрос, как из маленького, красивого, пухленького ребенка, который когда-то доверчиво льнул к материнской груди, искал беззубыми деснами упругий сосок, делал первые шаги и лепетал что-то на языке ангелов, как из него вырос этот высокий, опрятно одетый, самоуверенный мужчина, которому чужая боль казалась хорошим поводом для циничных шуток?
     От расплывчатого взгляда Дениса не укрылось, что даже офицер, что стоял поодаль, отвел глаза.
     Он с трудом шевельнул головой, переведя взгляд на подсвеченные изнутри цилиндры, что возвышались вокруг страшной колоннадой.
     Тела... Тела... Тела... Истерзанные, разрезанные и зашитые...
     Такие чуждые, отвратительные и одновременно такие знакомые, почти родные, до щемящей в груди тоски.
     КТО Я?!
     Этот вопрос, родившись один раз, вдруг начал разрастаться, заполнять собой пустоту...
     Перед Денисом вновь, как тяжелая завесь из темных, спутанных водорослей, колыхнулся мрак.
     Для Джедиана, Бейкера и окружавших их солдат, быть может, прошла минута, не больше, а он уже успел за это время тысячу раз умереть и вновь восстать в собственном измученном, истерзанном сознании, которое, оказывается, хранило иные ипостаси Дениса Велехова...
     ... Закат догорал.
     Долгий, напряженный, как затянувшаяся агония.
     Он опять находился в наполненном жидкостью куполе, но теперь вокруг простирался не унылый ландшафт Черной луны, а иной, более знакомый и понятный пейзаж.
     Но с точки зрения того существа, глазами которого смотрел на этот мир Денис, пейзаж казался пугающим, чужим...
     Зеленая трава, кое-где подпаленная нещадным солнцем, волновалась на ветру.
     Деревья с плоскими, раскидистыми кронами, словно зонтики, торчали тут и там, и заходящее за горизонт светило красило в багрянец их листву.
     По прерии, от рощи к каменистому холму, вытянувшись цепочкой, шел прайд каких-то существ.
     С точки зрения наблюдателя, они казались отвратительными.
     Низкорослые, обросшие темной шерстью существа передвигались на задних конечностях, в то время как передние болтались почта до земли, и изредка то одно, то другое из существ опиралось на них при ходьбе, делая это скорее в силу генетической привычки, чем по необходимости.
     Лица этих полуразумных животных, что являлись венцом эволюции данной планеты, но еще едва ступили на тернистый путь своего развития как МЫСЛЯЩИХ особей, напоминали собой страшные волосатые маски. Нижние челюсти выступали вперед массивными, угловатыми контурами, лоб, казалось, нависал прямо над ними, но взгляд небольших глаз был не злобный, скорее любопытный...
     Он смотрел на них сквозь прозрачный купол посадочной капсулы и не верил, что они - именно те, ради кого предстоит погибнуть.
     По девственной равнине шли существа, которым суждено было обитать в космосе и вновь заселить Галактику спустя миллионы лет...
     Денис вздрогнул, вырываясь из омута страшного видения.
     "Планета Земля... Три миллиона лет до нашей эры..."
     Это беспощадное резюме вынес не он. То был обоюдный вердикт двух разумов, двух сознаний - его и того чуждого, которые внезапно соприкоснулись в незримой точке, породив вспышку исторического откровения...
     Вот почему люди не встретили братьев по разуму.
     Они были, но три миллиона лет назад их смел беспощадный галактический вихрь миграции страшных в своей прожорливости и инстинктивной агрессивности низших существ, обитавших в пространстве.
     То была агония древней, доисторической жизни, а они вставали на ее пути снова и снова, жертвуя, взрывая звезды, ведя отчаянную борьбу уже не за собственное выживание...
     Они боролись за то, чтобы выжил хоть кто-нибудь...
     Кто-то сделал ему укол...
     Голова Дениса вновь дернулась, приподнимаясь, взгляд немного прояснился.
     Он нашел им Джедиана.
     Губы Дениса чуть дрогнули.
     - Что? - Джедиан чуть наклонил голову, вслушиваясь в едва уловимый шепот...
     - Я... нашел?.. - напрягаясь, выдохнул Денис, который внезапно понял, что он делал на виртуальной луне.
     Джедиан, несколько ошарашенный таким вопросом, нахмурился.
     - Ты о чем?
     - Там... на луне... Что я... нашел? - прерывистый шепот был едва уловим.
     - Не то, что мне нужно! - раздраженно ответил Ланге, которому наконец стал понятен смысл его шепота. - Какие-то цистовые оболочки... - все же счел нужным пояснить он, втайне надеясь на какую-нибудь дополнительную информацию.
     В голове Дениса вспыхнула нечеловеческая, неуемная боль.
     То билась память погибшей цивилизации.
     Джедиану не дано было осмыслить такое чувство.
     - Не напрягайся, - потеряв интерес к Денису, бросил он, отступив на шаг. - Мозговой сканер покажет, что к чему, - жутковато усмехнулся он и вдруг резко добавил: - Увести в пятую лабораторию. Майор, отвечаешь за него лично.
     Голова Дениса опять бессильно свесилась вниз...
     Он смотрел на распростертый по полу, заштопанный, изувеченный труп той, кого три миллиона лет назад любило его второе сознание.
     Один из двоих солдат, что поддерживали его под руки, повинуясь взгляду майора, двинулся вперед, наступив на испачканный кровью Шевцова труп гуманоида.
     Рифленая подошва армейского ботинка оставила на посиневшем лице четкий, влажный, кровавый след...
     Сознание Дениса взорвалось.
     Он не мог больше выдерживать это.
     Древнее существо зашевелилось в нем; мозг, казалось, раскололся надвое, перед глазами завихрилась какая-то муть, и вдруг...
     Его одежда, мокрая от пота, в некоторых местах пошла дырочками, словно ее обрызгали кислотой.
     Вокруг Дениса возник четкий смрадный запах.
     Единственное, что ощущал он, - это нестерпимый зуд под кожей.
     Один из солдат, что держал его, не давая упасть, вдруг непроизвольно разжал пальцы. Перчатка на его руке дымилась, на глазах покрываясь волдырями. Через секунду он дико заорал, не в силах терпеть той адской боли, что пронзила кисть руки, когда кожа на ней вслед за перчаткой запузырилась, как пузырится болотная грязь от поднимающихся со дна газов...
     На приборах лаборатории, которая была оснащена системами химической и бактериологической защиты, вдруг вспухли злобные огни.
     Никто из присутствующих еще не успел опомниться, второй солдат отпустил Дениса, позволив тому осесть на пол, а сам, дико вытаращив глаза, в страхе тряс рукой, пытаясь освободиться от запузырившейся на ней массы, майор только поворачивался к подчиненным, Джедиан удивленно смотрел на солдат, не понимая, отчего те вдруг бросили Дениса... а в развороченное взрывом помещение уже ворвался спокойный, уверенный голос компьютерной сети лаборатории, которая вещала через часть уцелевших при перестрелке динамиков аудиосистемы:
     "Внимание! Опасность!.. Заражение! Обнаружен неизвестный системе экзовирус!"
     Дениса, который стоял на четвереньках, рвало прямо на пол какой-то осклизлой, не похожей на желудочный сок массой.
     В обширном помещении началась паника.
     Майор, который, лапая кобуру импульсного пистолета, пятился от Велехова, словно тот был прокаженным, налетел спиной на пульт управления и остановился, выпучив глаза.
     Денис сам не понимал, что происходит.
     Ему было так плохо, что все прошлые страдания показались сладким сном перед тем ужасом, что творился внутри него сейчас.
     Он чувствовал, как чуждая воля подчинила себе его обессилевший мозг.
     Он смотрел вокруг не своими глазами, и в нем клокотала такая ярость, такая горечь, такая злая, вселенская обида на этих существ, затоптавших окровавленными подошвами армейских ботинок все, ради чего он принял смерть, что Денис, сознание которого все еще сопротивлялось, чисто по-человечески не приемля происходящей внутри него смены метаболизма, вдруг устыдился своего инстинктивного отвращения...
     Это существо, память которого насильно внедрили в его мозг, имело право...
     Он не видел суматохи, что царила вокруг.
     Вокруг Дениса, чье тело билось в конвульсиях на осклизлом полу, мгновенно образовался вакуум.
     Майор, что пялился на него, очнулся от шока.
     Там, куда попадали выделения Дениса, все вскипало, истекая ядовито-желтым, вонючим дымком, но он сам, казалось, не пострадал, лишь одежда на нем уже напоминала скорее лохмотья, чем униформу.,.
     Из-под прорех расползшейся ткани были видны участки его бледной, похожей на п