- Хватит пререкаться!.. - Даша угрюмо посмотрела на Роберта.
     - Хорошо! - Он обиженно отвернулся от Хьюго.
     - Пользуясь попустительством охранных систем, - как ни в чем не бывало продолжил дройд, - мы дошли до пятнадцатого уровня. Я рассчитал, что они поднимут тревогу не раньше, чем будет обнаружена цель незаконного визита Роберта Кипли.
     - Они знают, кто я такой? Мое имя?! - На этот раз лицо Кипли стало белее мела.
     - Боюсь, что так, сэр.
     - Дерьмо!
     Хьюго озадаченно повернулся к Даше.
     - Продолжай, Хью, тебе незачем интерпретировать это слово.
     - Сканирование пятнадцатого уровня сразу же обнаружило комплекс под кодовым названием "Черная луна", - продолжил дройд, в то время как лицо Кипли мрачнело, как готовая разразиться грозой туча.
     - Почему они не защитили вход? - вопросительно пробурчал он, косясь на Хьюго.
     - Им незачем это делать, - с готовностью объяснил тот.
     - Это почему?
     - Туда невозможно попасть. Кипли повертел пальцем у виска.
     - Ты думай, что несешь. Мы-то попали!
     - Нас впустили, - поправил его Хьюго.
     - Ну, хорошо, пускай будет по-твоему, но объясни мне, разве защиту комплекса нельзя было сломать?
     - Можно. Но бессмысленно. "Черная луна" - это огромная и принципиально новая виртуальная реальность, которую генерируют десять процессоров, суммарная мощность которых равна всей остальной мощности сети Форта Стеллар. Для входа в "Черную луну" необходимо иметь такое же оборудование.
     Кипли насупился. Если дройд прав, то его фантом выглядел со стороны словно грубо вырезанная из картона плоская фигурка, пытающаяся сойти за своего средь объемных, трехмерных, безукоризненных кукол. Неслабо придумано... Любого чужака увидишь за километр. И никакая маскировка не поможет, даже если вся сеть какого-нибудь небоскреба будет работать исключительно на создание твоего фантома, он в конце концов окажется убогим и "тормознутым" по сравнению с теми, кто обитает внутри "Черной луны".

***

     - Пока вы, сэр, входили через открывшийся информационный канал, наши противники отследили место, откуда вы попали в сеть. Туда была срочно послана группа захвата.
     - А где был ты?
     - Я проник через открывающийся канал в виртуальное пространство. Оценив его, пришел к выводу, что там существуют десять отдельных программ фантомных личностей, девять из которых не имеют физических прототипов. Десятая личность реальна.
     При этих словах Даша вздрогнула и подняла голову.
     - Кто он?
     Дройд переключил изображение.
     - Фантом связан с ним.
     Из горла Кипли вырвался нечленораздельный звук.
     Изображение на мониторе отдавало не то сюрреализмом... не то простым помешательством.
     Огромный, залитый ярким светом зал.
     В центре - возвышение, наподобие круглого подиума, а на нем - прозрачная сфера, внутри которой лежит совершенно голый, опутанный проводами и шлангами человек. Его грудь медленно вздымается и опадает. Шлема виртуальной реальности нет, тонкие жгуты интерфейсов тянутся прямо к его черепу, в который вживлены специальные разъемы.
     Черт исхудавшего лица почти не различить из-за наложенной на него кислородной маски.
     Гофрированная помпа медленно ходит вниз-вверх, и в такт ей вздымается и опадает его грудь.
     - Это он? - тихо спросила Даша.
     - Его имя Денис. Фамилия - Велехов, - ответил Хьюго. - Больше никакой информации нет.
     - Роберт... - Даша повернулась к Кипли, не в силах смотреть на экран, и увидела, что тот расширенными от ужаса глазами смотрит на нижний срез монитора.
     - Дьяволы Элио... - хрипло выдавил он. - Вы посмотрите на это!..
     Камера, к которой подключился Хьюго, проскользнув в один из второстепенных компьютеров лаборатории через канал, соединяющий настоящего Велехова с его фантомом, медленно поворачивалась, и в ее фокус столь же неторопливо вплывал длинный ряд подсвеченных изнутри прозрачных цилиндров, внутри которых в ленивых струях мутноватого физиологического раствора плавали десятки уродливых гуманоидных тел.
     Изображение моргнуло, смазалось и исчезло.
     Это был тот момент, когда Хьюго выскользнул назад, в общую сеть Стеллара.

***

     - Значит, путь туда заказан, да? - спросил Кипли, нервно разминая между пальцев сигарету.
     - Вторая попытка обречена, - подтвердил Хьюго. - У нас нет ни соответствующего оборудования, ни достоверных знаний о внутренних защитных программах "Черной луны".
     Разговор происходил спустя полчаса после просмотра отснятого дройдом видеофрагмента. За это время Кипли успел сто раз проклясть собственную непутевую судьбу и между делом сходить в общий зал притона за сомнительного вида сандвичами и двумя банками дешевого пива.
     Даша к еде не притронулась.
     Она молчала, словно выпав из реальности этой убогой комнатушки с заплеванным полом и стойким запахом немытых человеческих тел.
     - Есть одно слабое место, - внезапно изрек дройд.
     - Какое? - Кипли успел глотнуть пива, и теперь жизнь уже не казалось ему столь мерзкой. Он подался к монитору, выпустив струю дыма прямо в экран.
     Хьюго переключил изображение. Теперь вместо виртуальной сети Стеллара там развернулась схема "Черной луны". Огромная сфера, внутри которой оказалась заключена еще одна, поменьше, а между ними третья - маленький шарик, бегущий по орбите вокруг нее. Таким увидели киберпространство комплекса сенсоры Хьюго. Между наружной и внутренней сферами, опутывая маленький шарик, протянулась сложная сеть информационных каналов. От внешней же сферы "наружу" вело всего три отростка - один совсем тоненький, второй значительно толще, ну а третий вообще внушительный, толстый...
     - Это порт внешнего доступа, - пояснил дройд, указав на тоненький канал. - Через него мы вошли. Этот, - он коснулся пальцем изображения более толстой линии, - интерфейс, связывающий Велехова с его фантомом.
     - А третий? - насторожился Кипли.
     - Он и есть слабое место. Это канал телеметрии, по которому уходит вся информация о событиях, происходящих внутри комплекса.
     Кипли поперхнулся,
     - То есть как телеметрии?! - ничего не понимая, переспросил он.
     - Очень просто. Результат всех действий Велехова на "Черной луне" передается на какое-то внешнее устройство в виде программы дистанционного управления.
     Глаза Роберта округлились. Сигарета уже дотлела до фильтра, обжигая пальцы, но он не заметил этого.
     - Хьюго, твою мать... Ты понимаешь, что это значит?!
     - Понимаю. - Дройд был сама невозмутимость. - Где-то, в неизвестном нам месте, существует настоящая
     "Черная луна", куда и передаются данные с этого, если можно так выразиться, "виртуального полигона".
     Кипли бросил погасший окурок на пол.
     Нет, это не укладывалось в его голове.
     В жизни бывает именно так: живет человек, внешне ничем особо не выделяясь, и вдруг по странной прихоти судьбы события закручиваются вокруг него, словно тот на какое-то время превращается в центр Вселенной.
     Нельзя сказать, чтобы молодой хакер испытывал восторг от такого буйного оборота своей судьбы, сидеть в вонючей, загаженной комнатке виртуального притона, осознавая, что наверху твоя фотография уже выдана каждому полицейскому, - удовольствие маленькое.
     Но в то же время Кипли, как бы испуган и ошарашен он ни был, не мог не признаться самому себе, что если бы Хьюго в критический момент не появился, будто призрак на мокром подоконнике той злосчастной квартиры, то его судьба не менее круто изменилась бы еще неделю назад, и лететь бы ему сейчас в вонючем отсеке какого-нибудь транспорта на вечное, адское поселение...
     Такие мысли не могли придать Кипли особой бодрости. Пока Хьюго что-то сосредоточенно разглядывал на экране, а Даша сидела, совершенно отрешенная от мира, погрузившись в непонятный транс собственных мыслей, Роберт, схватив не тронутую ею банку пива, вновь уселся в кресло, хмуро разглядывая пол комнатушки.
     "Почему я?!" - думал Кипли, с дрожью осознавая, что вот она - граница. До нее было детство, юность, университет, несколько лет мытарств по Стеллару в поисках работы, и вдруг он оказывается замешан в таком деле, что голова идет кругом.
     Давно ли он смотрел фильмы по каналу интервизора и, уминая хрустящий картофель, детской наивностью восторгался взрослыми дяденьками на экране, такими умными, решительными, полностью уверенными в себе героями, знающими наперед, что и как нужно делать...
     "Да вот хрен..." - с тоской подумал Кипли, окончательно осознав, что и он повзрослел, влип в такую историю, от которой мурашки бегут по коже.
     И что? Сильно он изменился с той поры, когда сидел на диване и хрустел чипсами?! Много у него теперь заранее продуманных решений? Где этот пресловутый здравый смысл?
     Перед его мысленным взором опять встала картинка - опутанный проводами человек внутри прозрачной сферы и десятки, если не сотни, цилиндров с заключенными в них препарированными гуманоидами.
     Инопланетяне... Иной разум...
     Такой вывод казался очевиден, и чем больше думал Кипли, тем явственнее проступал в его сознании свой взгляд на комплекс "Черная луна", куда удалось одним глазком заглянуть ему и дройду.
     Этот огромный сгусток виртуальной реальности, потрясающий по своей достоверности фантомный мир, казался ему паутиной, в центре которой бился, не находя выхода, незнакомый ему молодой парень, что умер сто лет назад, защищая колонии от эскадр Земного альянса.
     По позвоночнику Кипли пробежал озноб.
     Он впервые в своей душе коснулся той бездны, что жила в сознании Даши.
     Словно перед ним приподнялось тяжелое, черное покрывало, за которым уже не было ничего, только пустота от края до края Вселенной. То место, где живет боль, куда уходят души потерянных на войне поколений, когда их забывают...
     Чернота... Этот вселенский мрак бездушия, спокойных, хладнокровно исполненных опытов над препарированными телами погибших ради твоего рождения способен был поглотить все, всех людей, все планеты без остатка. Нужно только забиться как можно глубже, пересидеть бурю, переждать, трясясь от животного страха за свою шкуру, и этот мрак уже не остановит ничто.
     "Да кто я такой... Что я могу?!" - растерянно думал Кипли, вынырнув из омута наваждения. Он не заметил, как его губы искривились и чуть задрожали.
     Страшно...
     А этот парень в паутине виртуальных оков, каким-то образом связанный с целым фантомным миром?! Он умрет, истощившись, в навязанной ему борьбе, даже не узнав о том, что ожил спустя сто лет после гибели "Европы"?!
     Дашу поймают и будут издеваться над ней, Хьюго просто разберут на куски и вышвырнут на свалку, а где-то, в неведомом месте, канал телеметрии оборвется, и будет это благом для людей или же последним шагом к бездне?
     Кипли сделал глоток горьковатого пива и поставил пустую банку на скошенную компьютерную панель.
     От этого звука Даша вздрогнула и подняла голову.
     Тягостное молчание висело в комнате, каждый из них думал о своем, и не было... не было у них никакого выхода и ни единого шанса.
     Что толку от того, что им удалось приподнять какую-то завесу над страшным экспериментом, что протекал в недрах Форта Стеллар? Они даже не понимали его сути, только чувствовали бесчеловечность происходящего...
     - Я знаю, кто нам поможет... - внезапно произнесла Даша.
     - Кто? - Кипли невольно подался к ней.
     - Вербицкий. - Даша смотрела на него, и в ее глазах то вспыхивал, то вновь угасал слабый лучик надежды. - Антон Эдуардович Вербицкий... Если не он, то уже больше никто...
     Вербицкий... Вербицкий... Кто же это?! Кипли чувствовал, что фамилия знакома ему, но никак не мог вспомнить...
     - Президент Элио?! - вдруг осенило его. - Да с какой стати?! Что, ему есть дело до нас, что ли?!
     - Он воевал, - ответила Даша, еще не полностью отрешившись от омута затопивших ее воспоминаний. - Я вспомнила его. Мы встречались на Дабоге. Он был другом моего отца...
     - Вербицкий?! - не поверил своим ушам Кипли. Он постоянно забывал, сколько лет Даше...
     - Да, - ответила она, пытаясь припомнить все подробности той далекой, единственной встречи в их доме... - Его родители погибли при орбитальной бомбежке Элио еще раньше, чем первая бомба упала на Дабог. Он старше меня всего на несколько лет...
     В словах Даши таилась такая нечеловеческая грусть, что Кипли в первый момент не нашелся, что ответить ей.
     - Но почему, почему ты уверена, что это не его сын или внук?! - наконец выдавил он.
     - Глаза... - тихо ответила Даша. - Он прилетал к моему отцу, который работал начальником космоверфи, получать партию новых космических истребителей. Я запомнила его глаза, в которых жила боль... Понимаешь, в тот момент я еще не могла понять ее, потому, наверное, и запомнила...
     - И что? - не совсем понимая ее мысль, переспросил Роберт.
     - Они не изменились, - ответила ему Даша. - Пока я сидела под арестом на нижних уровнях Стеллара, то видела его выступление по интервизору. Он говорил о какой-то новой космической формации... Понимаешь, Роберт, этого не могут изгладить годы... - Даша сглотнула вставший в ее горле ком. - У него остался тот же взгляд, что запомнился мне с Дабога. Поверь, он - наш единственный шанс остаться в живых самим и спасти Дениса...
     Кипли сидел, понуря голову.
     - Хорошо... - наконец произнес он. - Предположим, что ты права, - он вскинул голову и посмотрел на Дашу. - Но Элио в двадцати световых годах отсюда! К тому же он президент, понимаешь? Как достучаться к нему?
     - Интерстар, - отвлекшись от монитора, неожиданно произнес Хьюго, который внимательно слушал их разговор. - Межзвездная компьютерная сеть Интерстар, - уточнил он.
     - Это стоит бешеных денег... - угрюмо напомнил Кипли.
     Немигающий взгляд Хьюго уставился на его шею, где на тонкой серебряной цепочке болталась миниатюрная статкарточка, на которой у Кипли лежали все сбережения, что он успел скопить после окончания университета.
     - Дарья Дмитриевна абсолютно права. Связь с Вербицким - это наш последний и единственный шанс, - произнес дройд, не сводя немигающего взгляда с шеи Кипли.
     Роберт вздохнул и коснулся пальцами цепочки. Потом вдруг резко дернул, порвав ее, и протянул статкар-точку Хьюго.
     - На, проверь, хватит ли на соединение с Элио, - обреченно вздохнул он.

Планета Элио.. Президентский дворец на окраине Раворграда.
Личные апартаменты Антона Вербицкого.
Три часа утра по местному времени

     Несмотря на свой преклонный возраст, Антон Вербицкий выглядел достаточно молодо. На вид президенту планеты Элио можно было дать от силы лет шестьдесят, не больше. На самом деле в этом году ему стукнуло ровно сто двадцать, но Антон не сетовал на цифры.
     Закончив просматривать подготовленный секретарем проект постановления, который касался создаваемого им Совета Безопасности миров, Вербицкий встал из кресла и прошел на балкон.
     Пригладив короткий ежик совершенно седых волос, президент оперся о широкие мраморные перила, глядя на маслянистую гладь залива Эйкон.
     Молодые раворы подросли, прижились на дезактивированной почве, и вновь над заливом гордо пламенели в ночи их яркие опалесцирующие факелы.
     Раворы, гигантские, растущие на мелководье деревья, окруженные ореолами светящихся нитевидных водорослей, являлись Символом Элиа
     А ведь он ясно помнил тот день, когда впервые увидел остекленевшую радиоактивную воронку с черной стоячей водой на дне, что располагалась на этом самом месте...
     Вербицкий достал сигарету, размял ее в пальцах и прикурил. Прищурясь, посмотрел вдаль, где у начала пологого спуска к воде возвышался монумент экипажу колониального транспорта "Кривич", совершившего посадку на планету в далеком 2487 году. Все пришлось восстанавливать вновь, собирать по кусочкам, как и частицы собственной, обезумевшей и покрывшейся пеплом души.
     Антон слишком хорошо знал, что такое смерть...
     Он опять машинально пригладил седые волосы. Сколько раз врачи предлагали ему провести пигментацию, даже настаивали на пересадке от клона-донора, но Антон только махал рукой, ничего не объясняя и не желая говорить на данную тему.
     Те, кто следил за его здоровьем сегодня, понятия не имели, когда и как поседел президент. А он помнил...
     Ту далекую планету, где сейчас расположен национальный парк Элио, невозможно забыть. Как и расклад - семь на одного, когда он принял бой с эскадрильей вражеских истребителей только потому, что уже был безумен.
     Антон поседел всего за одну минуту, когда медленно, сантиметр за сантиметром, вытаскивал свою сорвавшуюся в штопор машину, не ведая, сколько осталось до земли и, вообще, имеет ли смысл эта борьба.
     Первая отметина, полученная им на той страшной войне. И какие, к дьяволам Элио, доноры?
     Вербицкий предпочитал всегда оставаться самим собой вот уже более ста лет, только многие люди из его нынешнего окружения, а особенно рожденные после войны, не пытались этого понять.
     "Да и ладно... - подумал Антон, гася окурок. - К лучшему. Слава богу, уже родилось поколение, которому невдомек наша боль, покореженные души и бред по ночам, когда опять валятся с орбиты кассетные бомбы и негде укрыться, некуда бежать и все, что любил, испаряется на твоих глазах, а потом слепнешь, глохнешь..."
     - Сэр!.. - раздался из-за распахнутой балконной двери голос электронного секретаря. - Сэр, идет прием сообщения по каналу Интерстара. Мне разрешить его допуск в систему?
     - Иду.
     Антон Эдуардович вернулся в кабинет, сел за рабочий стол и активировал терминал.
     "Стеллар? - удивился он, просмотрев адрес. - Что это такое, фрайг побери?!"
     Он не разрешал вход в систему, а сообщение уже вошло в его компьютер, проигнорировав все защитные программы.
     Вербицкий не испугался. Такие мелочи, как чье-то виртуальное вторжение, его уже давно не бросали в пот, но почувствовал досаду - опять техники, мягко говоря, облажались...
     - Техническую поддержку в мой кабинет! - бросил он в микрофон интеркома. - Срочно!
     "Посмотрим, кто это лезет..." - Антон Эдуардович активировал визуальный канал, и что-то вдруг кольнуло в сердце в ту самую секунду, когда на мониторе вдруг появилось бледное, осунувшееся лицо молодой женщины, за спиной которой, в фокусе передающей видеокамеры, маячил робот-андроид неимоверно древней модели.
     Настолько древней, что в груди у Вербицкого защемило, словно из глубин экрана на него дохнуло далеким, несбыточным прошлым.
     Такой же дройд был и в их доме еще до войны.
     Он перевел взгляд на молодую женщину, которая, не издавая ни звука, смотрела прямо в его глаза, и ее губы вдруг как-то странно искривились, подбородок задрожал и...
     - Антон, ты узнаешь меня?..
     Голос, прошедший через двадцать световых лет и два цифровых синтезатора, ничего не мог сказать Вербицкому о его хозяйке, но слова ужалили, резанули по памяти, вскрывая ее, словно консервный нож банку с НЗ...
     Он, который уже забыл, когда удивлялся или испытывал дискомфортный страх перед людьми, вдруг поперхнулся, и слова вышли из горла как-то хрипло и ненатурально:
     - Объяснитесь...
     За спиной хлопнула дверь.
     - Господин президент...
     Вербицкий с досадой отмахнулся, указав техникам на соседний терминал.
     - Туда. Отследите канал. Всю аппаратную поддержку на мою линию...
     - Антон, я не могу объяснить... - произнесло изображение. - У нас кредита ровно на минуту связи.
     Я Даша Кречетова, ты прилетал к моему отцу перед бомбежками Дабога за партией истребителей. Помнишь?
     У Вербицкого вдруг закружилась голова. Он вцепился побелевшими пальцами в край приборной панели.
     Один из техников, заметив его состояние, вскочил с места с криком:
     - Медиков, срочно! Президенту плохо!
     Вербицкий продолжал смотреть на экран, а его память, сквозь дымку засевшей где-то в левой половине груди боли, неумолимо выталкивала эти самые черты.
     Застенчивая шестнадцатилетняя девочка рядом со своим отцом. Протянутая рука и тонкие, трепещущ