е хуже вашего представляют себе фатальные последствия таких действий. Страх, - он усмехнулся, произнеся это слово, и поставил бокал, как бы заверяя свою мысль. - Страх, господин Дорохов, - вот тот инструмент, что приведет к миру! - заключил он.
     - На страхе не вырастишь ничего, кроме ненависти, - покачал головой Дмитрий Алексеевич. - Уже испробовано.
     На этот раз Джедиан едва не вспылил.
     - Вы считаете себя чистым? - Он скинул ногу, заброшенную на колено, и подался вперед. - Или Воронцова?
     - Он спас Колонии. Он создал Конфедерацию. Он дал нам шанс жить... Глаза Ланге сузились:
     - Вы рассуждаете, как догматик! Воронцов - фигура, не отрицаю, но он был столь же подл, жесток и нечистоплотен, как и любой из нас! - Джедиан вдруг откровенно завелся. - Конфедерация построена на костях, но кто об этом помнит?! Никто! Никто не помнит о том, что творил мой двоюродный дед во имя мира и победы над силами Альянса! А ведь он убивал, казнил, предал собственного сына, изменил присяге, он уничтожал целые планеты! Но теперь все поросло былью... Он вдруг стал ЭПОХОЙ, о которой сожалеют. Боль прошла. Умерли те, кто потерял родных. Не осталось живых свидетелей. А наша память всегда страдает избирательностью! Мы помним одно и забываем другое. Но жизнь-то продолжается. И наши враги, как на Земле, так и в других галактических альянсах, развиваются, живут. Двигаются вперед. А вы предлагаете Конфедерации застыть на уровне рыцарства. - Немного поостыв, Джедиан откинулся назад, в мягкие объятия кресла. - То время, когда один крейсер мог решить судьбу цивилизации, к сожалению, или, быть может, к счастью, уже прошло... - Ланге был прирожденным оратором. Прошло несколько секунд, а он уже говорил спокойно, - обдуманно и убежденно: - Безвозвратно прошло, генерал. Нас слишком много, мы сложны... каждый год осваивается по несколько планет, человечество разбухает, и пока вы будете корить одного, нарушившего этические нормы Конфедерации, другой всадит вам нож в спину!
     - Значит, конец? Все сызнова? - с какой-то надломленностью в голосе спросил Дорохов, который по-прежнему сидел, сцепив пальцы рук и не поднимая глаз на нового командующего.
     - Не сызнова, Дмитрий Алексеевич, - мягко, почти вкрадчиво ответил ему Ланге. - Это прогресс. Другой уровень развития. История не стоит на месте и не терпит пустоты. Пройдут годы, одни нации вымрут, другие разовьются, и я, и вы - все мы превратимся в символы, и наши человеческие страхи, сомнения, убеждения уже не будут никого трогать. Останется лишь главная оценка действий: смог или нет. Удержал мир или сорвал лавину войны... И тут, поверьте, становятся хороши любые средства. Потому что ни одна личная трагедия не может сравниться с трагедией нации или планеты. Единичная судьба, пусть даже сломанная и искалеченная во имя великой цели, никогда не перевесит чашу весов истории!
     Джедиан умел убеждать. Дорохов чувствовал, что в душе он не согласен с ним, но не нашелся, что возразить. Просто он был слеплен из иного теста.
     - Зачем вы так обстоятельно беседуете со мной, господин командующий? - вновь глухо спросил он. - Мы мыслим в разных направлениях, так не проще ли мне уйти, раз мой век умер, а этические законы чести втоптаны в грязь во имя политики всеобщего сдерживания?!
     - Нет, - покачал головой Джедиан, наполняя свой бокал. - Ваша отставка не будет выходом ни для меня лично, ни для Конфедерации, потому что всего должно быть в меру, - назидательно произнес он, - и чести и бесчестья, открытой войны и тайных ударов. Мы не питекантропы с дубинами... И Конфедерация уже не вотчина Воронцова, не Рори, и даже не Стеллар, где держали оборону несколько космических кораблей... наш мир становится слишком сложен. В нем в равной степени есть место и для меня, и для вас. Нужно лишь соприкоснуться в некоторых точках, чтобы возникло единство. Но вы правы, мне не нужны люди, видящие во мне жадного, дорвавшегося до власти преемника адмирала Воронцова и подсовывающие мне штабных демагогов в надежде, что я заскучаю и улечу. Нет, генерал. Такого не будет. Потому что я лучше вашего представляю ценность "Черной луны", а в особенности последней находки.
     В эти минуты Джедиан Ланге разительно изменился. Улетучилась его надменная апатичность, с шитого золотом мундира будто слетел мишурный блеск, приподняв таинственную хламиду самоконтроля, из-под которой вдруг проглянуло настоящее лицо наследника Форта Стеллар... Дмитрий Алексеевич Дорохов, сидящий по другую сторону стола, даже вздрогнул, тряхнув головой, чтобы вернуть резкость зрению...
     - Они сожгли свою звезду, а вместе с ней и какого-то неизвестного нам противника, - тем временем произнес Ланге. - Мне в равной степени интересны обе стороны того противостояния. Масштабы страшные, но именно информация по "Черной луне", вкупе с технологиями, способными пережигать звезды, как свечки, возможно, и станет гарантией мира и неприкосновенности Конфедерации солнц. И я готов ради этого сломать не одну судьбу, можете мне поверить.
     - Я верю... - глухо ответил Дорохов.
     Отчего-то ему вдруг стало страшно и неуютно за огромным овальным столом наедине с этим человеком, которого, не далее как час назад, он принял за клоуна.
     Заметив его состояние, Джедиан нахмурился.
     - Хорошо, генерал, давайте начистоту. Даже обладая поверхностными сведениями, я смог оценить значение "Черной луны" для будущего Конфедерации. Я прилетел сюда не с инспекторской проверкой, а с намерением разобраться во всем самому. И я не хочу, чтобы вы или ваши штабные офицеры вставляли мне палки в колеса, ясно?
     Дорохов кивнул. Что уж тут непонятного?
     - Отлично. Значит, с этой минуты я устанавливаю такой регламент: вы остаетесь командиром базы и очень хорошо охраняете ее, а я и мои люди будем заниматься "Черной луной".
     Теперь это уже был не паяц, не политик, не искусный оратор, перед Дороховым словно восстала тень Воронцова в призрачном блеске железной воли покойного адмирала...
     - Через полчаса я должен получить доступ ко всем базам данных, кодовые ключи и идентификаторы для всех лабораторий и подготовленные помещения для прибывшего со мной персонала, - не терпящим возражений тоном заключил Джедиан.
     Дорохов встал. Ему нечего было возразить или ответить. Дмитрий Алексеевич чувствовал, что полчаса беседы с Ланге вымотали его, как сутки напряженных боевых действий.
     - Разрешите идти, господин командующий? Джедиан милостиво склонил голову, не сводя с него проницательного взгляда.
     - Идите, генерал, - разрешил он. - И помните, я надеюсь, что мы с вами сработаемся.

***

     Секретная база под кодовым названием "Черная луна" действительно задумывалась как стратегический космодром. Первоначально никто не планировал проводить тут исследования и раскопки, в самый разгар Первой галактической войны было не до научных изысканий.
     Три темные планеты, не отмеченные ни на одной звездной карте по причине отсутствия тут самой звезды, действительно являлись идеальным местом для тайной дислокации ударных эскадр космического флота. Данный сектор пространства считался пустым. Наличие планет, как уже подметил штабной офицер, позволяло построить посадочные площадки и ремонтные доки с естественным источником гравитации, что было очень важно для нормального и эффективного ремонта боевых кораблей.
     Все эти данные Джедиан пробежал глазами, лишь мельком останавливая взгляд на некоторых фразах. Его интересовала не история "Черной луны", которая, по сути, являлась зеркальным отражением истории возникновения Форта Стеллар, а нечто другое...
     Ага, вот...
     Глаза Джедиана вспыхнули мрачным, жадным огнём.
     Отчет старшего строительной группы... Так... При рытье котлована... Глубина - минус тридцать два метра от нулевого нивелира... Остатки армированной бетонной стены, сохранившей слабое реликтовое излучение... Повреждения и структура внутренних деформаций характерны для близкого термоядерного взрыва... В реголите серого цвета, напоминающего каплеобразные частицы шлака, обнаружены слитки металла, предположительно, какие-то предметы неизвестной цивилизации.
     Джедиан откинулся в кресле и задумался.
     Этой находке было сорок с лишним лет, но уже тогда его дядя, адмирал Воронцов, правильно оценил ее значение и приказал начать целенаправленные исследования грунта на поверхности трех обожженных адским пламенем лун... или все же планет?
     "Скорее лун... - решил про себя Джедиан. - Для полноценных планет, на которых могла развиться разумная жизнь, они слишком малы. Слаба гравитация, да и вообще, не те условия для эволюции, такой, как на подавляющем большинстве кислородных миров. Нет... Их родная планета где-то в другом месте... - размышлял он, не торопясь переходить к рассмотрению основного события. - Три сожженных луны... Опорный пункт? Форпост?.. База?.."
     В любом случае на ум приходил лишь один термин - война. Война, что шла три миллиона лет назад, но между кем?! Двумя доисторическими разумными расами? Или гражданский раскол внутри некогда единой цивилизации? Этого Джедиан не знал, но всерьез собирался выяснить, И последняя находка, извлеченная из шлакообразного реголита Черной луны-1, того самого планетоида, где впервые были обнаружены остатки нечеловеческих сооружений, позволяла ему питать подобные надежды.
     Джедиан действительно являлся тем человеком, кто создал мозговой сканер и развил новую область науки. И вполне искренне считал, что его вины в военном применении этих открытий нет. Так распорядилось их жестокое время.
     Заблуждался Джедиан Ланге или нет, должно было рассудить время. Но, как бы там ни было, он являлся незаурядным человеком и талантливым ученым, которого природа наградила умом, а судьба и родство вознесли на самый верх иерархической лестницы Конфедерации солнц.
     Прикурив сигарету, он включил воспроизведение той видеозаписи, просмотр которой сам же и оборвал в зале совещаний...
     Глубоко затянувшись, Джедиан пропустил начало и впился глазами в экран монитора, только когда увидел тот самый кадр...
     ... Силовая сфера, в которую по электромагнитному тоннелю поступил вырезанный с поверхности Черной луны кусок породы, клубилась паром.
     Поступившая на участок "разделки" многокилометровая глыба медленно вращалась в прицеле следящих за процессом видеокамер.
     Предвкушая развитие событий, Джедиан подался к монитору. Он вдруг заметил, что нервная дрожь родилась где-то в районе позвоночника.
     Это оказался очень любопытный образец. Он наполовину состоял из пресноводного льда. Первая уникальная находка такого рода, обнаруженная на глубине двухсот метров под пепельной поверхностью. Первое свидетельство того, что тут когда-то была атмосфера и даже вода...
     Внезапно среди клубящегося пара произошло нечто неадекватное.
     Луч лазера тонким огненным шнурком прошел точно по центру полуторакилометровой ледяной глыбы, развалив ее на две бесформенные половины. Лед на срезе огромных плоскостей истекал паром и по своей прозрачности напоминал стекло.
     Вокруг, в клубящейся пыли, средь испаряющегося газа и лазерных вспышек сновали крохотные паукообразные механизмы. Только они оказались в состоянии заглянуть вовнутрь разрезанной глыбы ископаемого льда через открывшееся на срезе прозрачное окно, но праздное любопытство не входило в программные обязанности примитивных автоматов. Однако они были снабжены видеокамерами, изображение с которых транслировалось на сотни мониторов станции слежения, и одновременно все видеосигналы от механизмов анализировал специальный компьютер. Он-то и выдал на дисплей одного из дежуривших на станции людей сигнал о чрезвычайной ситуации.
     Дежурный офицер базы посмотрел на монитор. Его лицо сначала побледнело, а затем покрылось неровными пятнами румянца.
     Очевидно, в те секунды офицер испытал шок намного более сильный, чем то возбуждение, что чувствовал Джедиан от просмотра записи. Ему-то сейчас уже известно, ЧТО увидел на мониторе этот офицер.
     Не смея оторвать глаз от изображения, тот на ощупь нашел клавишу интеркома, ответственную за общую связь, и проговорил севшим от волнения голосом:
     - Всему персоналу базы. Боевая тревога. Красный код в четвертом секторе!
     На мониторе продолжало транслироваться обработанное компьютером изображение. Маленький паукообразный робот полз по ровному срезу льда. Его видеокамера по приказу центрального компьютера была нацелена вовнутрь ледяной глыбы.
     Офицер хотел что-то сказать, но из его горла вырвался лишь сдавленный сипящий вздох, внутри исполинской глыбы льда были заключены люди... но, великий боже, их кожа отливала нежной голубизной, а черты лица никак не походили на человеческие... Заостренные уши, как у мерзких персонажам из низкопробных мультиков, лишенный губ, щелеобразный рот, маленькие, широко разнесенные глаза - все вместе это выглядело просто отвратительно. Камера робота прыгала, показывая перекрученные, неестественно выгнутые руки и ноги, плоские грудные клетки, лысые яйцеобразные черепа...
     Полное отсутствие половых признаков вызывало еще большее отвращение. Словно кто-то заморозил во льду десятки кукол или голых манекенов...
     За спиной оторопевшего офицера выли сирены поднятой им тревоги. В зал один за другим вбегали люди.
     Дальнейшие действия персонала были четкими и по-военному слаженными. Эти люди специально готовились для подобных сюрпризов.
     Огромные насосы, расположенные по периметру незримой силовой сферы, быстро откачали всю газообразную смесь, находящуюся в секторе разделки доставленных образцов. Десятки ультрафиолетовых прожекторов залили пространство внутри сферы голубым светом, призванным если не убить, то значительно ослабить чужеродные микроорганизмы.
     Автоматические лазеры перешли в широкоапетурный режим, теперь их рассеянная энергия не резала две глыбы льда, а заставляла их интенсивно таять. Насосы продолжали откачивать продукты испарения, поддерживая внутри сферы относительный вакуум.
     Постепенно работа усложнилась. Тела вытаивали на поверхность глыб; их осторожно вырезали лазером, стараясь не задеть распростертых конечностей. Через два часа от полуторакилометровой глыбы не осталось ничего, кроме плавающих в вакууме гуманоидныл тел, заключенных внутри прозрачных ледяных параллелепипедов. Сканеры показывали двести тринадцать существ, среди заледеневших тел которых в невесомости парило несколько приборов странного вида и неизвестного предназначения.
     ... Запись закончилась. Больше никаких находок не последовало, и к самим телам никто не прикасался. Они по-прежнему плавали, запаянные в гробы изо льда, внутри незримых границ силового шара.
     "Ждали своего часа. Ждали меня..." - возбужденно подумал Джедиан, вдруг ощутив, как после перерыва вновь погружается в родную стихию.
     Он больше не мог тянуть... Это было ДЕЛО... ДЕЛО ВСЕЙ ЖИЗНИ.
     В этот момент Джедиан Ланге забыл про Конфедерацию и свое высокое положение. В нем проснулся тот самый ученый, что изобрел десять лет назад верный способ считывания информации прямо из головного мозга человека и ее визуальной расшифровки.
     "Вот истинная работа для моего сканера! - возбужденно думал он. - Эти существа впаяны в лед. Очевидно, их смерть была мгновенной. Значит, существует реальный шанс реанимации... Ничего... Не таких возвращали с того света. - Мысли Джедиана вдруг приняли целенаправленный характер. Он уже строил планы, в уме подсчитывая шансы на успех. - Пусть... - думал он, - пусть на вскрытия, изучение строения органов, опыты с биохимией метаболизма, на неудачные попытки реанимации уйдут двести двенадцать существ, но последний обязательно оживет, хоть на минуту, на несколько мгновений, и тогда из него вырвут всю информацию, которая станет доступна глубинным мозговым сканерам!"
     Это походило на наваждение. Джедиан преобразился, и если бы не уединение, то вид главнокомандующего космическими силами Конфедерации мог бы шокировать многих из подчиненных...
     Он сидел в глубоком кресле, вцепившись побелевшими пальцами в мягкие подлокотники, лицо раскраснелось от возбуждения, а губы беззвучно шевелились в тот момент, когда взгляд Ланге блуждал по экрану, где в вакууме парили, сталкиваясь друг с другом, ледяные прямоугольные фобы, содержащие в себе самое великое и, возможно, самое ужасающее открытие современности.
     Джедиан не мог больше ждать. Он хотел одного - действовать

ГЛАВА 2

Подземные уровни Форта Стеллар. Два месяца спустя после описанных событий

     Один из дюжины кабинетов Джедиана Ланге, разбросанных по всем уровням Форта Стеллар, отличался от других рабочих комнат некоронованного владыки системы Рори не только своими внушительными размерами и изяществом отделки, но прежде всего набором уникального электронного оборудования, аналоги которого можно было без труда сосчитать по пальцам.
     В центре овального кабинета возвышалось нечто, подобное древнеегипетской пирамиде. Матово-черная поверхность панелей, под которыми прятались уникальные процессоры, змеилась косыми бликами света, отражая сияние точечных плафонов, укрепленных в потолке. Пирамида процессорных блоков сужалась кверху и изнутри была полой.
     Таким образом, внутри рабочего кабинета оказалась спрятанной еще одна квадратная комната, наклонные стены которой дышали, отводя тепло от работающих процессоров с тихим, монотонным шумом охлаждающих вентиляторов; по внутренним стенам пирамиды шустро сновали цепочки контрольных огней, отражая в своих замысловатых узорах те или иные стадии работы комплекса, тускло светились несколько мониторов, и все это сближалось, нависало, обступало со всех сторон единственное кресло с толстыми подлокотниками, над которым в лиловом дрожании статис-поля повисло несколько шлемов для нейросенсорного контакта.
     Сейчас Джедиан сидел в этом самом кресле, полностью погруженный в виртуальную реальность.
     Шло секретное совещание с участием глав правительств тех планет, что входили в состав Конфедерации солнц.
     Хотел того Джедиан или нет, но большую часть времени ему приходилось уделять политике, и поэтому работы по проекту "Черная луна" продвигались удручающе медленно.
     Сам же проект все глубже и глубже захватывал его.
     Джедиан не мог лгать сам себе, большая политика увлекала его намного меньше, чем исследования в области человеческого мозга, И потому он достаточно серьезно думал о том, чтобы сложить полномочия командующего Флотом и номинального главы Конфедерации. Ежедневные проблемы, политические дрязги, амбиции - все это крайне утомляло его, рассеивало внимание и отнимало массу времени.
     Вот и сейчас, когда виртуальное совещание было в самом разгаре, он, слушая докладчика, никак не мог отделаться от мыслей о Черной луне.
     Говорил президент Элио Антон Вербицкий.
     Седого рослого военного, в прошлом, как и Воронцов, адмирала своей планеты, слушали внимательно все, за исключением Джедиана.
     Впрочем, задумчивость никак не влияла на характерную для Джедиана Ланге способность следить за речью докладчика, не упуская основную нить его рассуждений.
     На повестке дня стоял вопрос о пересмотре Военной Доктрины Конфедерации солнц, и Джедиан, как бы ему ни хотелось, просто не мог игнорировать столь важный доклад.
     Вербицкий говорил негромко.
     .. Сейчас настала пора радикального пересмотра позиции Центральных миров в отношении Земного альянса и прочих формаций, которые тут и там возникают в космосе, словно грибы после теплого дождя.
     Лицо президента Элио дышало спокойствием и полным осознанием справедливости своих слов.
     Вообще, Вербицкий производил впечатление человека, который каждое свое слово пропускает через призму личного жизненного опыта, а он у президента Элио был и горек, и разнообразен...
     - Господа, мы уже пережили стадию оборонительного союза, - убежденно, но без излишней помпы, говорил он. - Военная мощь Земли сломлена, и настало время задуматься о дальнейшем устройстве мира, который по-прежнему балансирует на зыбкой грани. Вроде бы Вторая галактическая война закончилась почти десят