, что ему лет тридцать пять.  Незнакомые
давали ему пятьдесят. Можно поручиться, что если бы у него  было  поменьше
детей и побольше денег, то он выглядел бы не старше своих лет, а возможно,
и моложе. Но это уже из области предположений, а мы хотим  писать  лишь  о
том, что нам доподлинно известно. Он был одет... Впрочем, как  может  быть
одет человек, который робко стучится к малознакомому дантисту  с  просьбой
бесплатно утихомирить терзающую его зубную боль? Он  так  волновался,  что
даже забыл отряхнуться от снега, обильно покрывавшего его плечи и шляпу.
   В приемной доктора Раста, как  и  всегда,  не  было  ни  души.  Поэтому
знакомая уже нам длинноносая экономка имела достаточно свободного времени,
чтобы не только обратить внимание Сима Наудуса на его  небрежность,  но  и
сделать кое-какие обобщения насчет той значительной  и  отнюдь  не  худшей
части  человечества,  которую  она   объединяла   под   жестким   термином
"шантрапа".
   Но так как маленький дантист обладал куда  более  добрым  и  отзывчивым
сердцем и еще большим количеством свободного времени, он без труда признал
в пациенте земляка и только вздохнул, убедившись, что тот пришел в надежде
на бесплатную медицинскую помощь.
   - Ну что ж, - вздохнул он, - идемте, Наудус, посмотрим, что  там  такое
творится в вашей полости рта...
   Нет, мы ни в  коем  случае  не  беремся  утверждать,  что  доктор  Раст
нетвердо держался на ногах, направляясь в  кабинет  со  своим  обтрепанным
пациентом, но изо рта у него определенно попахивало спиртным.
   - У меня ужасно болит зуб, - пожаловался Наудус, не  смея  как  следует
усесться в зубоврачебном кресле. - Поверьте мне, доктор, если бы он у меня
так не разболелся...
   - Понимаю, понимаю! - перебил его доктор, не переставая  досадовать  на
свою доброту. - Усядьтесь как следует и раскройте рот... Вот так...  Давно
он у вас болит?
   - Шестой день. Нет, прошу прощения, седьмой.
   - Так вот болит? - Раст легонько постучал по зубу.
   Наудус вместо ответа застонал - не слишком громко и  не  слишком  тихо,
как раз так, как может себе позволить стонать бесплатный пациент.
   - Почему же вы раньше не обратились  к  врачу?  -  набросился  на  него
маленький дантист. - Разве можно так запускать?
   Наудус попытался улыбнуться, насколько это было возможно для больного с
распухшей щекой и широко раскрытым ртом.
   В связи с этим обстоятельством доктор Раст испытал живейшую потребность
подбодрить себя новой порцией разбавленного спирта.  Он  вернулся  минутой
позже, старательно вымыл костлявые, несуразно большие руки.
   - Сейчас мы проверим, что у вас там такое творится, в зубе...  Вы  хоть
знаете, что это за аппарат я сейчас включаю?
   Чтобы доставить  удовольствие  доброму  дантисту,  Наудус  отрицательно
покачал головой.
   - Это рентгеновский аппарат.  Специальный  зубоврачебный  рентгеновский
аппарат новейшей  конструкции,  -  разъяснил  с  неожиданным  ожесточением
доктор Раст. - Дернула меня нелегкая приобрести его в рассрочку. Вы себе и
представить не можете, в какую кучу денег он мне уже обошелся!
   Наудус сочувственно вздохнул.
   Раст выключил электрическое освещение и  включил  аппарат.  Послышалось
характерное гудение. Доктор Раст слегка качнулся, хотя очень  может  быть,
что он только случайно оступился, и придвинул аппаратик, -  он  был  очень
невелик, не больше сигарной коробки, - к верхней челюсти Наудуса.
   - Сейчас, - пробормотал доктор Раст. - Всего  одна  минута,  и  мы  все
уви...
   Но он так и не договорил начатого слова, застонал, схватился за  голову
и  стремительно  выбежал  из  кабинета.  Вскоре  Наудус  услышал,  как   в
расположенной рядом ванной зашумела вода из крана.
   "Плохи мои дела! - подумал Наудус. - Этот Раст здорово пьян. Как бы  он
с пьяных глаз не покалечил мне всю челюсть!"
   Ему представлялось, что доктору от излишне выпитого сделалось дурно.
   Раст вернулся с мокрой головой. Нетрудно было догадаться, что он держал
ее под краном.
   - Ну вот и хорошо, вот и отлично! - подбодрил он  не  то  себя,  не  то
Наудуса и испуганным взором снова прильнул к экрану аппарата.  Взглянул  и
снова испустил стон.
   - Знаете что, -  проговорил  он,  торопливо  включая  свет  и  выключая
рентген. - Лучше  я  вам  сейчас  положу  на  зуб  успокоительного,  а  вы
приходите ко мне завтра утром, часиков этак в двенадцать. Ладно?
   - С удовольствием, - обрадовался Наудус.  Он  рассчитывал,  что  завтра
доктор будет в более трезвом состоянии.
   - Значит, завтра, часов в двенадцать, - проводил его доктор до  дверей.
- Вы по-прежнему живете где-то поблизости?
   - Я уже десятый год живу во дворе этого дома, - отвечал  Наудус,  и  не
помышляя обижаться на такую невнимательность земляка.
   - Ну вот и отлично. До свидания, Наудус!
   Он сам закрыл за пациентом дверь и обернулся  к  экономке,  которая  не
настроена была провожать бесплатного пациента. Экономка всплеснула руками:
   - Что с вами, доктор? На вас лица нет!
   - Вы себе не можете представить, Грэйс! Мне кажется, я схожу с  ума!  В
зубе этого бедного Наудуса...
   - Вы, доктор, всегда принимаете  ближе  к  сердцу  чужие  беды,  нежели
счастье собственных детей. -  Грэйс  намекала  на  доброе  сердце  Дугласа
Раста. Она находила это дурным.
   - У него гангренозное воспаление!
   - Не у него первого и не у него последнего, - возразила  с  философским
спокойствием экономка. - Если бы люди, не дай бог,  всегда  были  здоровы,
кое-кто давно бы умер с голоду. - Она имела в виду врачей в первую очередь
зубных и не считала нужным скрывать, что она целиком и всегда на страже их
интересов, даже когда сами зубные врачи ими пренебрегают.
   - Ах, Грэйс, Грэйс! - воскликнул доктор. - Если бы вы сами видели,  как
у него проглядывается на экране это воспаление,  вы  бы,  уверяю  вас,  не
говорили об этом так спокойно!
   Грэйс насмешливо промолчала.
   - Понимаете, Грэйс, это  темное  пятно...  Ему  полагается  вести  себя
спокойно, а оно полыхает, как пламя!
   - Полыхает?!  -  всплеснула  руками  экономка.  Чуть  что,  она  всегда
всплескивала руками. Она считала, что у нее выразительные, красивые  руки,
и она никогда не упускала случая всплеснуть ими. Она полагала, что  это  у
нее получается очень женственно.
   - То-то и оно, что полыхает!  Как  пожар...  И  это  так  страшно,  так
страшно! Знаете, я не очень суеверный человек, но в данном случае...
   - Боже! - опять всплеснула сухими ладошками Грэйс. - Неужели вы  хотите
сказать, что видите в этом плохую примету?
   - Боюсь, что именно так, - промычал  доктор  Раст  и  бегом  кинулся  в
ванную комнату. Его стало тошнить.
   Не более как через час весть о том, что некий дантист по  фамилии  Раст
увидел страшную примету в дупле зуба больного пациента,  стала  достоянием
нескольких десятков ближайших родственников и знакомых общительной  Грэйс.
А через несколько часов об  этом  удивительном  событии  знали  уже  сотни
фарабонских обывателей. Далеко не все  приняли  это  сообщение  с  должной
серьезностью. Многие посмеивались, особенно те,  кто  знал  о  пристрастии
доктора Раста к спиртным напиткам или  кто  привык  пользоваться  услугами
более зарекомендовавших себя астрологов и хиромантов.
   Но прошло еще несколько часов, и Атавию  постигло  небывалое  и  трудно
объяснимое  землетрясение  с  несколькими  тысячами  эпицентров,  а  утром
следующего дня по стране стали  расползаться  грозные  слухи  о  крысах  и
майских жуках, вырвавшихся из заточения в Киниме. Черным кошмаром  нависла
над Атавией опасность эпидемии чумы. И тогда весть о маленьком фарабонском
дантисте, который еще вчера все это предугадал, с  непостижимой  быстротой
разнеслась по городу, в котором он столько лет  прозябал  без  практики  и
перспектив.
   Когда Наудус прибыл в назначенный час к дверям квартиры доктора  Раста,
в  прихожей  уже  скопилось  не  менее  двух  десятков   фарабонцев.   Они
рассчитывали на помощь Раста - не  зубного  врача,  а  прорицателя  первой
величины.
   Наудус никогда не решился бы пробиваться через  эту  солидную  гудевшую
толпу платных пациентов, если бы  минут  в  пять  первого  сквозь  плотный
заслон упитанных, хорошо одетых и  обеспеченных  леди  и  джентльменов  не
просунулась всклокоченная голова доктора Раста.
   - Наудус, - сказал маленький дантист,  -  проходите  поскорей.  Вы  мне
очень нужны...
   Все с уважением посторонились,  пропуская  человека,  который  был  так
нужен самому доктору Дугласу Расту.


   К чести маленького дантиста, мы должны отметить, что он далеко не сразу
принял необычное предложение Гомера Юзлесса. Поначалу он даже не понял,  о
чем идет речь. Потом он не на шутку рассердился и, очевидно,  являл  собою
при этом достаточно забавную фигуру, потому что Юзлесс, человек  в  высшей
степени деловой  и  сдержанный,  следя  за  его  возмущенной  беготней  по
кабинету, не смог удержаться от улыбки. Так  бывалый  рыболов  усмехается,
наблюдая за попытками какой-то лядащей рыбешки сорваться с патентованного,
неоднократно проверенного на практике, усовершенствованного крючка.
   Дав Дугласу Расту вволю  погорячиться,  он  как  ни  в  чем  не  бывало
повторил свое  предложение  и  особо  подчеркнул  то  обстоятельство,  что
уважаемый доктор получит  таким  образом  могучий  шанс  стать  не  только
преуспевающим прорицателем-ясновидцем, но и  широко  известной  личностью,
что имеет немалое значение для зубных  врачей,  не  избалованных  обильной
практикой.
   Как наш дантист ни был прекраснодушен и непрактичен, но подобная мысль,
видимо, и ему приходила в голову, потому что на этот  раз  его  возражения
свелись главным образом к тому, что он никогда и ни за что  не  согласится
построить свое благополучие на опаснейшем заболевании ближнего, тем  более
земляка.
   Юзлессу осталось после этого только  заметить,  что  лишние  пять-шесть
сотен кентавров никогда не помешают земляку уважаемого доктора,  и  Дуглас
Раст согласился.
   За двадцать процентов с валового  сбора  господин  Гомер  Юзлесс  -  не
последний  человек  в  мире  рекламы  -  брал  на  себя   организационные,
эксплуатационные и  рекламные  тяготы  предприятия,  которое  должно  было
обогатить и доктора Раста,  и  господина  Юзлесса,  и  даже  некоего  Сима
Наудуса.
   Доктору Расту оставалось только принимать клиентов, узнавать, на  какие
вопросы им хотелось бы  получить  прогнозы,  и  каждый  раз  получать  эти
прогнозы в итоге специального  повторного  рентгенировання  больного  зуба
Сима Наудуса. Особенности поведения темного пятна в дупле упомянутого зуба
будут давать материал для положительного или  отрицательного  прогноза.  А
так как вследствие отсутствия у доктора Дугласа Раста надлежащего опыта  в
деле предсказания судеб, у него в ходе этой работы не могут не  возникнуть
известные затруднения, господин  Гомер  Юзлесс  обязуется  по  мере  своих
скромных  знаний  человеческой  природы  и  хозяйственной  и  политической
обстановки оказывать доктору посильную помощь. Для этого  он,  регистрируя
клиентов и заполняя на каждого из  них  предварительные  опросные  листки,
будет  в  зависимости  от  результатов   этого   предварительного   опроса
прикреплять к листкам зеленый талон в случае возможности, на  его  взгляд,
приятного ответа или желтый, если, к сожалению, придется огорчить  клиента
малоутешительными предсказаниями.
   Что до Сима Наудуса, то его роль ограничилась всего лишь  тем,  что  он
продолжал страдать гангренозным воспалением шестого верхнего правого  зуба
и предоставлял вышеупомянутый в  распоряжение  доктора  для  многократного
рентгенирования.
   - Сказать по совести, доктор, - заключил Юзлесс, -  после  всего  того,
что вы мне поведали об этом бедняге, меня прежде всего  волнует  и  радует
возможность   выполнить   христианский   долг   и   помочь   ему   кое-что
подзаработать.
   Вот почему доктор Раст так ждал прибытия Наудуса.  Без  Наудуса  нельзя
было начинать прием.
   Как и ожидал Юзлесс,  Сим  Наудус  принял  предложение  стать  медиумом
доктора Раста как особый дар небес. Он только попросил (конечно, если  это
не повредит их общему предприятию) хоть немножко обезболить ему зуб.
   - Само собой разумеется! - воскликнул маленький дантист. - Как вы могли
на этот счет сомневаться! Конечно, я вам обезболю зуб.
   - Да благословит вас бог за вашу доброту, доктор! - пробормотал  Наудус
и посмотрел на Раста обожающими глазами. - Если бы вы знали, доктор, как я
вам благодарен!
   - Ну, ладно, ладно! - смущенно замахал руками Раст. - Я не так уж добр,
как вам кажется.
   Он был совершенно трезв, в белоснежном халате.  Старенький,  обветшалый
паркет в его кабинете был натерт до  блеска.  Слабая,  растерянная  улыбка
человека, все еще не  верящего,  что  ему,  наконец,  привалила  настоящая
удача, скользила по лицу доктора.
   - Приступаем к обезболиванию, Наудус!
   Укол обезболивающего средства  "Офелия"  привел  больного  в  блаженное
состояние давно позабытого покоя. Боль отпустила его, и у  него  появилась
потребность поговорить.
   - Великолепная, доложу я вам, штука, эта - как ее?..
   - "Офелия"?
   - Угу! "Офелия"! Если я когда-нибудь разбогатею (теперь  он  был  почти
уверен, что и такое чудо может с ним произойти), я буду  рвать  себе  зубы
только под наркозом. Пусть это и стоит дороже...
   -  Наудус!  -  промурлыкал  доктор  Раст.  -  Мы  еще  успеем  с   вами
наговориться на эту тему в свободное время. А теперь изготовим  аппарат  и
пригласим первого нашего клиента...
   Нужно ли говорить, что слово "нашего" доставило Наудусу никогда до сего
не испытанное горделивое чувство собственника. И подумать только, что  еще
минут двадцать тому назад он не знал, где ему заработать  на  корку  хлеба
для своих ребятишек!
   - Так-с, - снова промурлыкал доктор Раст, -  теперь  проверим,  как  он
действует, наш дорогой, наш милый кормилец рентген...
   Он выключил свет, включил аппарат, посмотрел на экран и  вдруг,  совсем
как накануне, застонал и  пулей  выскочил  из  кабинета.  Растрепанный,  с
отчаянно колотящимся сердцем он пригласил к себе в спальню  на  экстренное
совещание Гомера Юзлесса.
   -  Катастрофа!  -  прошептал  ему  на  ухо  доктор  Раст.  -  Полнейшая
катастрофа!..
   - Он запросил большую долю доходов?
   - Хуже!..
   Юзлесс облегченно засмеялся:
   - Надеюсь, он не умер у вас в кресле? - Он не представлял себе, что еще
может быть хуже того, когда пайщик неожиданно  потребует  большей  доли  в
общих доходах.
   - Юзлесс! - прошептал ему на ухо доктор Раст. - Оно больше не полыхает.
   - Что больше не полыхает?
   - Пятно... Пятно в зубе.
   - Ну и что?
   - Как же я буду гадать, если оно не полыхает?
   - Надеюсь, вы никому еще об этом не рассказывали?
   Впервые за время  их  недолгого  знакомства  Юзлесс  проявил  некоторые
признаки беспокойства.
   - Нет еще. Но какое это имеет значение?
   - Решающее. Огромное. Гигантское! Куда вы?
   - Зачем людям зря ждать? Я им скажу, чтобы они  зря  не  ждали.  Пускай
уходят...
   - Сядьте! Вы слышите - немедленно сядьте и не делайте глупостей!
   - Прежде всего я честный человек, Юзлесс!
   - Я просто сам не возьму в толк, что меня  удерживает  от  того,  чтобы
немедленно распрощаться с вами, любезнейший доктор, немедленно и навсегда.
Очевидно, только мое искреннее сочувствие этому несчастному Наудусу...
   - Честность! - всхлипнул доктор Раст. - Честность  -  это  единственное
мое достояние, и я с ним никогда не расстанусь.
   - Не будь вы честным  человеком,  я  бы  с  вами  и  дела  не  имел,  -
внушительно перебил его Юзлесс. -  Мой  принцип  -  иметь  дело  только  с
честными людьми.
   - Что же теперь делать?
   - Прежде всего успокоиться и раньше времени не впадать  в  панику.  Это
раз. Уточнить обстановку, это два... Успокоились? Разрешите предложить вам
воды... Ну вот,  теперь  давайте  уточнять  обстановку.  Вы  готовились  к
сегодняшнему приему?
   И тут вдруг  оказалось,  что  доктор  Раст  (образованный  человек!)  и
понятия не имел, что к подобным сеансам  провидения  надлежит  готовиться,
дабы привести себя  в  то  состояние,  которое  наиболее  благоприятствует
деловому контакту с потусторонними силами.
   -  То,  что  недоступно  рядовому  индивидууму,  становится  достоянием
проникновенного взора прорицателя судеб именно потому, что  он  надлежащим
образом себя к  этому  подготавливает,  -  пояснил  всеведущий  Юзлесс.  -
Вспомните, не подготовили ли вы себя вчера, пусть и  нечаянно,  к  приходу
Наудуса.
   - Ничем я себя не подготавливал, -  тоскливо  отвечал  доктор  Раст.  -
Вчера  я,  если  уж  хотите  знать  правду,  был  здорово...  О-о-о!  Одну
минуточку!..
   Он выбежал из спальни, на несколько мгновений уединился на кухне, потом
на глазах у изумленных клиентов промчался в кабинет, где его ждал  томимый
самыми мрачными предчувствиями Сим Наудус, выключил свет, включил рентген,
взглянул на экран и, счастливый, полный самых светлых надежд,  вернулся  в
спальню, к Юзлессу.
   -  Все  в  порядке!  -  успокоил  он  коммерческого  директора   нового
предприятия. - Вы оказались правы. Все дело в предварительной  подготовке.
Теперь я снова увидел, как оно полыхает. Можно начинать прием. Моя совесть
чиста.
   Юзлесс схватил доктора за полу халата.
   - Дорогой мой, неужели у вас  нет  про  запас  какого-нибудь  средства,
которое отшибало бы запах спиртного?
   - Целых два! - воскликнул доктор Раст. - Мятные лепешки и одеколон.
   - Используйте оба. И не скупитесь.
   Раст набил себе рот  мятными  лепешками  и,  чтобы  окончательно  сбить
посетителей с толку, вылил себе  на  голову  и  руки  добрых  сто  граммов
дешевого одеколона.
   Через минуту в кабинет почтительно постучался Гомер Юзлесс:
   - Дорогой  доктор!  Разрешите  представить  вашему  вниманию  господина
Амброза. Он хотел бы узнать, благоприятствует ли пятно в зубе досточтимого
Сима Наудуса вложению средств в акции "Перхотт и сыновья. Оружие". Вот его
опросный листок.
   К листку был прикреплен зеленый талончик.
   Доктор Раст выключил свет, включил рентгеновский аппарат.
   - Сим Наудус, сосредоточьтесь!
   Минута прошла в благоговейном молчании.
   - Вы сосредоточились, Сим Наудус?
   - Я вполне сосредоточился, доктор.
   - Господин Амброз хочет узнать, благоприятствует ли пятно в вашем  зубе
вложению средств в акции "Перхотт и сыновья. Оружие". Думайте об этом, Сим
Наудус, думайте только об этом.
   - Слушаюсь, доктор. Я только об этом и думаю.
   Снова в кабинете воцарилась трепетная и многозначительная тишина.
   - Так... Так... - бормотал маленький  дантист,  одинаково  довольный  и
тем, что он видел на экране рентгена, и тем, что знал нужный ответ, и тем,
что имел возможность крепко держаться за аппарат.
   - Пятно вам вполне благоприятствует, сударь. Желаю  вам  удачи...  Быть
может, вам угодно самому удостовериться?
   Он отодвинулся от аппарата ровно настолько, чтобы не выпускать  из  рук
эту спасительную опору, и предоставил господину Амброзу насладиться  видом
челюсти с больным зубом, внутри которого  действительно  темнело  какое-то
зловещее пятно. Для человека, впервые  видящего,  как  выглядит  оголенная
рентгеновскими лучами часть черепа, картина была достаточно убедительной.
   - Спасибо, - поклонился Амброз. - Я вполне удовлетворен.  До  свидания,
доктор! До свидания, господин Наудус.
   Снова приоткрылась дверь, и снова в ней показалась голова Юзлесса.
   - Госпожа Кирпатрик хотела бы узнать, благоприятствует ли пятно в  зубе
досточтимого господина Наудуса  видам  на  замужество  ее  старшей  дочери
Катарины.
   - Прошу вас, госпожа Кирпатрик!
   - Сим Наудус, госпожа Кирпатрик хотела бы узнать,  благоприятствует  ли
пятно в вашем зубе видам на замужество ее старшей дочери.
   - Ее зовут Катарина, доктор, - уточнила свой вопрос почтенная  матрона.
- Это очень важно: ее зовут именно Катарина.
   - Ее зовут Катарина, го