глаза, Иван уже стоял рядом с ней.

- Скоро все кончится, малыш, очень скоро. Он был одет в маскировочный
балахон армейского типа.

- Что все это значит, Волк? - Она впервые назвала его так, как звали только
самые близкие друзья. Он ничего не ответил. На пороге выросли Конрад и
Костик в таких же комбинезонах.

- Что вы задумали, ребята? Конрад и Костик, пожав плечами, опустились в
кресла.

- Черт, я сойду с ума! Кто-нибудь объясните мне, что здесь происходит?!!

Волк положил ей руку на плечо:

- Сейчас сюда приедут полиция и твой отец. Отец увезет тебя домой, и для
тебя все кошмары кончатся.

Памела посмотрела на него долгим взглядом:

- Мне наплевать, что будет со мной! Идет охота за вами, и я хочу знать, что
вы решили.

Мужчины переглянулись. Конрад шумно вздохнул:

- Ты очень хорошо сказала - охота. Есть такой охотничий термин - риверси.
Это когда загнанный кабан вдруг разворачивается, ломает хребты собакам и
бросается на охотников. Редко кто из охотников возвращается с такой охоты.

Минуту стояла тишина.

- Господи! - Памела посмотрела на Ивана. - Вы же погибнете... Они... Это же
мафия, они преступники, они не остановятся ни перед чем...

Костик растянул губы в неком подобии улыбки. Но от этой улыбки можно было
скорее поседеть, чем рассмеяться.

- Они совершили хуже чем преступление, они совершили ошибку.

Памела вздрогнула и тихо прошептала:

- КАК ты это сказал.

- Не я, Талейран...

В холле вновь повисла гнетущая тишина. Потом Памела спросила:

- Мистер Сно... Фил идет с вами?

В ее вопросе прозвучала столь неподдельная тревога, что в глазах мужчин
мелькнула легкая тень улыбки.

- Нет, малыш, - ответил Иван, - он еще не готов вернуться на "путь". Пока
он еще "полчеловека". - И, заметив облегчение, на мгновенье мелькнувшее в
ее глазах, ласково погладил ее по волосам. - Ему сейчас очень тяжело,
позаботься о нем, малыш.

Памела прикрыла глаза. По щекам бежали тонкие дорожки слез.

- Я очень боюсь за вас, ребята.

- Все будет хорошо. Она кивнула:

- Идите.

- До встречи.

Она открыла глаза, но в комнате уже никого не было.

11

- Ты уверен, что видел именно этого человека?

Бродяга торопливо кивнул и глянул в сторону сверкающей огнями забегаловки.
Двадцатка, минуту назад перекочевавшая в его карман из бумажника Висконти,
жгла ему бедро. Но люди, требовательно смотревшие на него из темного салона
большого "шевроле", выглядели слишком опасно, чтобы он мог позволить себе
вызвать их неудовольствие.

- Он был один?

- Да, сэр. - Бродяга снова кивнул и сглотнул слюну.

- В чем он был одет?

- Я не очень-то разглядел. Темно. К тому же он быстро двигался. -

Бродяга вновь бросил взгляд в сторону забегаловки и выдавил: - Похоже, на
нем был какой-то комбинезон или форма.

Висконти развернулся в ту сторону, где ярдах в ста - ста пятидесяти от
федеральной дороги номер тридцать два виднелось скопище убогих лачуг,
кое-как слаженных из пустых ящиков из-под овощей, картонных коробок и
кусков ржавого железа. Такие бидонвилли время от времени возникали в столь
отдаленных местах, как это. Несколько дней или даже недель в этих
развалюхах теплилась жизнь, а потом появлялись иммиграционные власти, и
бидонвилль вымирал. Ожидая, пока власти снова забудут дорогу сюда и у
следующей волны беглецов из охваченной войной Латинской Америки не появится
шанс просочиться сквозь усиленные кордоны полиции и пограничников. Но
сейчас он был пуст. Почти.

- Значит, он пошел туда?

- Да.

- И у него была перевязана рука?

- Да, сэр.

- А рядом с ним не было никаких животных? Бродяга непонимающе воззрился на
него, и Висконти счел за лучшее пояснить:

- Ну, ты не видел где-нибудь недалеко... собаку или, может, слышал, как
пролетела птица?

- Птицы-то тут летают, - пробормотал бродяга, - вчера вон там торчала
парочка грифов... А собаки... Собак тут много, вон за теми холмами. Там, за
поворотом, в трейлере живут какие-то ненормальные индейцы. Так вот они тут
целую свору прикормили. Эти твари тут всю дорогу под ногами путаются. -

Вдруг он запнулся и удивленно произнес: - Только вот сегодня их что-то не
видно.

Висконти резко повернулся к бродяге. Неужели они наконец вышли на след?
По-видимому, его эмоции были столь явными, что бродяга отшатнулся. Впрочем,
он был уже не нужен. Висконти небрежно мотнул подбородком:

- Ладно, свободен.

Бродяга обрадовался и даже успел сделать шаг в сторону столь вожделенной
забегаловки, но в следующее мгновение у него за спиной раздался короткий
шипящий звук, будто кто-то открывал банку с теплым пивом. И бродяга с
коротким всхлипом рухнул лицом в пыль. Висконти брезгливо отвел в сторону
руку с пистолетом, ожидая, пока исчезнет струйка едкого дыма, истекающего
из глушителя, и кивнул остальным, сидящим в машине:

- Выходим.

Двери захлопали. Висконти наклонился к водителю, который уже приоткрыл
дверь, и приказал:

- Тоскано, сбрось тело с обрыва и отгони машину от дороги. Я не хочу завтра
тратить время на разговоры с копами из-за подобного дерьма.

Водитель, засунув короткий "хеклеровский" пистолет-пулемет обратно в
кобуру, вылез наружу и подошел к бродяге. Висконти с четверкой киллеров уже
скрылся в темноте. И то, что они находятся где-то рядом, можно было понять
только по лязгу передергиваемых затворов и коротким, отрывистым репликам.
Но вскоре все стихло. Тоскано пнул труп и покачал головой. Похоже,
легендарная выдержка Висконти, из-за которой его прозвали Сфинксом,
осталась в прошлом. Хотя шефа можно понять. За последние три месяца они
потеряли девять боевых групп. При практически нулевом результате. Даже
колумбийцы, до того кичившиеся своей крутизной, последнее время взяли
привычку открывать пальбу при любом подозрительном шорохе. А уж на дело
выезжают не менее чем дюжиной. Шеф даже наградил колумбийцев презрительной
кличкой "кошатники", поскольку из-за их издерганных нервов на десять миль в
округе не осталось ни одной живой кошки. Да и голубиные стаи оказались
изрядно прорежены. Водитель фыркнул, распахнул задние двери, затащил труп в
багажник и, не закрывая дверь, сдал назад, к оврагу. В таких богом забытых
местах обретается слишком много подобных неудачников, которые приходят
неведомо откуда и уходят неизвестно куда. Так что этого бродягу вряд ли кто
будет искать. И даже если его в конце концов через пару недель обнаружат,
то местный шериф не станет особо ломать голову над тем, кому подобный тип
мог попасться на пути. А скорее всего, о трупе позаботятся койоты или те
индейские собаки, о которых он говорил. Водитель затормозил над обрывом и,
выжав ногой педаль стояночного тормоза, выбрался из машины. Он подошел к
краю обрыва и заглянул вниз. Высоко. И ни огонька. Даже свет луны проникает
только до половины склона. Он поежился, представив, как далеко придется
лететь этому убогому, потом улыбнулся своим мыслям и повернулся к
распахнутой задней дверце. И оцепенел, упершись взглядом в яростно горящие
красные угольки волчьих глаз, смотрящих на него из полумрака салона. Рука
дернулась к кобуре, но тут волк рыкнул и скорее даже не рыкнул, а почти
бесшумно толкнул из разверстой пасти жаркий, горячий выдох. Тоскано
отшатнулся и, не удержав равновесия, вопя, рухнул вниз...

Висконти медленно двигался по узкому проходу между лачугами. Впереди него,
задрав к небу короткое дуло "хеклера" и прижимаясь спиной к стене, шел
Мигель. Вокруг воняло гнилой кукурузой, мочой и еще чем-то противным, но
самым сильным был запах пота. От Мигеля. Висконти поморщился. Где-то в
стороне, ярдах в сорока, вдруг раздался треск, Висконти молниеносно
выбросил руку с пистолетом в сторону звука, но в то же мгновение оттуда
послышались приглушенные ругательства на испанском. Висконти зло скрипнул
зубами. Мигель шумно выдохнул и в изнеможении опустил "хеклер". На Висконти
тут же накатила новая волна запаха. Он брезгливо сморщился. Если бы семья
могла отказаться от услуг колумбийцев... Но это невозможно. Картель понес
слишком большие потери. Кто сидел, кто был в бегах, а остальные... Пожалуй,
тем, кого загребло ФБР, сейчас лучше всего. Мог ли он когда-нибудь
представить, что станет завидовать тем, кто оказался за решеткой? Впереди
послышался шлепок, придушенный вскрик, а в следующее мгновение Мигель
навскидку выпустил длинную очередь в ту сторону. Там что-то дернулось и
рухнуло в пыль. Мигель радостно заорал, добавил еще пару коротких очередей
по лежащему телу и бросился к нему. В соседнем ответвлении раздался
торопливый топот. Мигель что-то радостно прокричал и наклонился к трупу:

- О Мадонна, Фернандо!

Висконти, уже почти выскочивший из прохода, резко затормозил и отпрянул
назад, под хлипкую защиту хибар. Мимо пронеслись двое остальных и тоже
склонились над телом. Висконти напряженно вслушивался, но колумбийцы
возбужденно сопели и ругались сквозь зубы.

- Да заткнитесь, вы! - раздраженно рявкнул Висконти.

Они замолчали. Висконти утер пот, заливавший глаза, и тихо приказал:

- К черту, заберите его оружие - и возвращаемся к машине. Нас слишком мало.

Он уже шагнул обратно, когда сзади раздался испуганный голос Мигеля:

- Сеньор Висконти, оружия нет! И в тот же миг откуда-то с противоположной
стороны завизжал "хеклер". Висконти рухнул на землю и, извиваясь, пополз
между хибарами, головой пробивая картонные стенки, раздвигая руками завалы
из отбросов, ужом вворачиваясь в такие щели, куда, казалось, сложно было
просунуть ладонь, изо всех сил стараясь оказаться как можно дальше от
места, где все еще звучали короткие злые очереди.

Когда наступила тишина, он был уже у крайних хибар. Пистолет остался где-то
позади, пиджак и брюки промокли и пахли какой-то дрянью, но не это было
главным, он пока еще был жив. Висконти притаился и бросил по сторонам
затравленный взгляд. Забегаловка, а значит, и машина оказались на той
стороне бидонвилля, но в двадцати ярдах от него дорога делала петлю, и как
раз сейчас к этой петле приближался груженый трейлер, замедляя ход перед
крутым поворотом. Висконти втянул побольше воздуха и рванул вперед. Он
успел ухватиться за какую-то стойку, когда трейлер, пройдя поворот, уже
начал набирать ход. Висконти вскарабкался повыше и, переведя дух,
оглянулся. Огни забегаловки стремительно уносились назад. Похоже, водитель
трейлера любил езду с ветерком, но Висконти был последним, кто выразил бы
свое неудовольствие по этому поводу. Сегодня ему явно повезло. Он остался
жив. Но впереди замаячила еще одна проблема. Что по этому поводу скажет дон
Аббандо?

12

Дон Аббандо поставил серебряную чашечку на поднос и тронул маленькую
рукоятку. Электрокресло послушно доставило его к бюро. Он взял папку с
вырезками и вернулся к столу. Да Сильва уже убрал поднос с завтраком и
бесшумно исчез. Никто не имеет права отвлекать дона от работы в эти
утренние часы. Даже колумбийцы, со всей их бесцеремонностью и непомерными
амбициями, всегда просили о встрече с доном только во второй половине дня.
Только дважды его потревожили утром. В память о первом осталось это
инвалидное кресло. Второе, судя по всему, еще не завершилось. Этих троих,
двух русских и немца, пока не смогли найти. Зато они, по-видимому, нашли
уже многих. Дон Аббандо развязал потрепанные шнурки папки. Он не любил
компьютеры и требовал, чтобы всю информацию ему приносили напечатанной на
листах нормальной бумаги, которые он складывал в старомодные конторские
ледериновые папки. Может быть, эта нелюбовь и стала следствием его болезни.
Он не хотел слишком окружать себя машинами. Они и так достаточно много
значили в его жизни. Гораздо больше, чем он бы позволил, если бы был в
состоянии, как и раньше, сам определять рамки своего мира.

Видит Бог, он хотел не слишком многого. Тишины, покоя и уединения. Ему не
нужны были ни эти роскошные, но развратные женщины, ни дорогие автомобили,
ни визги и суматоха репортеров при виде его персоны. Только тишина, покой и
уединение. И может быть, еще немного власти. О нет, не той, что выпячивает
себя, стремясь на обложки журналов и первые полосы газет, кичась собой и
похваляясь. А потом, когда никто не видит, возникает у него в кабинете и
униженно просит. Денег, защиты или снисхождения. Он хотел иной власти.
Скрытой, но настоящей. Власти казнить и возвеличивать. Приближать и
отправлять в изгнание. Конечно, это стоит дорого, но кому он мешал со своим
бизнесом? Люди глупы. Они всегда тянулись к запретному, и всегда находились
добросердечные люди, которые доставляли им это запретное. Дон Аббандо
улыбнулся. Этот бизнес даже несколько романтичен. Если бы этим не занимался
дон Аббандо, то занялся бы кто-то еще. Но в этом случае дон не смог бы
удовлетворять свои маленькие мечты. Так было всегда. Всегда. Дон Аббандо
вздохнул. Пока не появились эти... Бог свидетель, он бы смирился, будь они
честными христианами. Но это непотребство... Дон нервно раскрыл папку. Как
он мог так ошибиться? Его подвело обычное американское высокомерие.
American - the best! Прежде чем начать планирование операции, они собрали
обширное досье на всех членов этого проклятого Собора на территории США. Ну
почему он не обратил тогда внимания, что среди них нет ни одного
иностранца? Однако надо признать, и без того их возможности завораживали.
Дон даже решил, что их система подготовки стоит того, чтобы ее переняла
семья. Он послал в Вермонт Чико... Глаза дона повлажнели. Малыш Чико. Как
он верил ему! Каким восторгом загорались его глаза, когда дон обращался к
нему. В нем одном дон Аббандо был уверен больше, чем в самом себе. Как он
обрадовался, когда дон объявил ему о задании. "Клянусь матерью, я не
подведу вас, дон!" Он ушел, сияя радостной улыбкой, а вернулся... "Я
благодарю вас, дон Аббандо, за то, что вы послали меня туда, но наши пути
расходятся... О нет, я помню все добро, что вы делали для нас... Давайте не
будем выяснять причины вашей доброты к моей семье, просто примите мою
благодарность и прощайте..." И эта грязная выдра, что сидела на его плече,
блестя мерзкими, маленькими глазками. Потом было еще трое. Двое ушли еще
хуже, чем Чико, он хотя бы был вежлив. Один не продержался в школе и
месяца. Дон опять вздохнул и достал кипу вырезок, пробежал глазами
заголовки: "Катастрофа личного самолета крестного отца от столкновения с
птицей!" - так кончил свои дни дон Сатторе, глава американской ветви
"корлеонцев". "Взрыв газа уничтожил виллу мафиозо!" Эти маленькие
вездесущие зверьки с рыжим мехом и смешным названием: "laska".
"Автомобильная катастрофа"... "Участившиеся нападения волков в южных
штатах"... Сто сорок человек! Сто сорок... и ни одного прокола. Ни одной
зацепки! И это на фоне их собственных провалов. С момента ликвидации этой
еврейки не удалось больше ни одного покушения. Половина членов Собора
вообще исчезла. А те, кто остались, днем и ночью под неусыпным оком полиции
и журналистов. А после опубликования доклада ФБР все усилия друзей из мира
прессы развязать кампанию против Собора будто уходят в песок. Пресса
злорадно обмусоливает подробности гибели очередного члена семьи и приходит
к выводу, что за этим может стоять Собор, но все равно ничего доказать
нельзя. И в конце концов, даже если это правда, то так им и надо. Боже мой,
эти идиоты даже начали кампанию за бойкот наркотиков! Ну когда и где
удавались подобные кампании?! Однако это раздражало. Дон Аббандо нервно
сунул вырезки в папку и, отодвинув ее в сторону, позвонил в серебряный
колокольчик. На пороге кабинета бесшумно возник Да Сильва.

- Пригласи ко мне Ганьери, потом, по одному, Рицци и Висконти.

Да Сильва изумленно распахнул глаза, дон Аббандо впервые нарушал порядок,
раз и навсегда заведенный им самим. Но он был слишком хорошо вышколен,
чтобы задавать вопросы. Через несколько минут в кабинет, сгорбившись, чтобы
не задеть притолоку, шагнул Майкл Ганьери. Приблизившись к дону, он
поцеловал благосклонно протянутую руку и замер в почтительной позе.

- Я серьезно озабочен, Майкл, - сказал дон, - сегодня у меня на ранчо будет
много гостей, и я хочу быть уверен в их безопасности.

- Я сделаю все, что будет в моих силах.

- Нет, Майкл, в этом я был уверен еще до того, как вызвал тебя. - Он взял
со стола папку. - Вот возьми, тут материалы по нападениям на наших людей. В
конце найдешь аналитическую справку о вариантах атаки. Я хочу, чтобы ты
предусмотрел все. Все, а не только то, что в человеческих силах, ты понял
меня, Майкл?

- Да, дон.

- Иди.

Рицци дон задал только один вопрос:

- Сколько?

Рицци нервно дернул веком:

- Дон, я...

- Говори, Рицци, и не думай, что слишком меня огорчишь.

Рицци сглотнул и начал севшим голосом:

- Когда мы создавали картель, все семьи обещали предоставить в его
распоряжение двадцать процентов доходов. До Дня благодарения все было
согласно договоренностям. Но последние три месяца... К тому же из-за этого
шумного бойкота реализация товара сильно сократилась, это, конечно,
временное явление, но так не вовремя... - Он запнулся, однако дон смотрел
на него спокойными глазами, поэтому Рицци закончил более ровным тоном: - На
сегодняшний день наши убытки составляют не менее сорока восьми миллионов...
и продолжают расти.

- Ну что ж, - дон задумчиво покачал головой, - это даже несколько лучше,
чем я предполагал. Сегодня вечером у меня состоится серьезная беседа с
партнерами, - он усмехнулся, но так, что у Рицци пробежал холодок между
лопатками, - и я думаю, проблемы с финансированием картеля будут сняты. А
что касается наших убытков, - дон вздохнул, - я подумаю, как сократить
расходы. Причем немедленно.

Через десять минут Да Сильва выволок из кабинета дона труп Висконти.

13

Тому Хайдеру до пенсии оставалось два месяца. И он был совсем не рад, когда
его сунули старшим патруля в эту дыру. Его, настоящего городского
полицейского, как какого-то сельского шерифа, заткнули в богом забытый
округ и держали здесь уже неделю. Хреновое настроение скрашивала только,
во-первых, двойная ставка. Он уже с десяток раз пересчитывал, сколько
долларов это ему добавит к пенсии. Во-вторых, что он все-таки был здесь не
один. Полицейских согнали с трех соседних штатов. Да и ФБР прислало чертову
тучу народа. В том числе и спецгруппу по борьбе с террористами. Хотя как
раз это портило настроение. Если сюда прислали этих ребят - значит,
ожидается что-то серьезное. После того как конгресс урезал им
финансирование, ФБР приходится скрупулезно считать каждый цент. Исходя из
этого, Хайдер твердо решил ни при каких обстоятельствах не лезть в герои.
Еще бы, надо быть идиотом, чтобы рисковать за два месяца до пенсии.
Поэтому, когда перед их машиной, стоящей в густом кустарнике на обочине
сельской дороги, в четырех милях от ранчо "Красные маки", выросла фигура
человека в маскировочном балахоне, похожем на армейский, Том первым делом
вцепился в своего напарника, схватившегося за свой громоздкий
"Кольт-М1911А1". Парень-то был совсем не прочь оказаться героем. Иначе с
какой стати таскать на ремне такую древнюю и тяжеленную пушку. И, как
оказалось, поступил абсолютно верно. Ибо в то же мгновение полицейский
"форд" мягко качнуло, и они с напарником почувствовали, как с заднего
сиденья на них повеяло жарким звериным духом. Скосив глаза, Том увидел, что
за их спинами в очень неприятной для них позе застыл огромный волк. Мужчина
в маскировочном балахоне открыл дверцу и произнес:

- Прошу извинить, сержант, но мне необходимо срочно связаться с федеральным
агентом Дональдом О'Рейли.

Хайдер вопросительно скосил глаза за спину.

- Не беспокойтесь, он среагирует только на агрессивные действия.

- Хотелось бы, чтоб это было правдой, парень, - пробурчал Хайдер, включая
рацию, - 512-й вызывает "Яблоко".

Через несколько мгновений рация ожила.

- В чем дело, 512-й? Вы что, забыли приказ?!

- Приказ, приказ, - ворчливо заговорил Хайдер, - сержант Хайдер говорит. У
меня проблема!

- Вы с ума сошли, - ахнула рация голосом лейтенанта Раевски. Приказ
предписывал полное радиомолч