облемы
с эвакуацией и переправкой пленных можно было считать решенными. Операция
прошла почти безупречно. Почти. Потому что верхушка организации за два дня
до штурма успела отбыть в неизвестном направлении, а в хранилище была
обнаружена только одна боеголовка. Вторая бесследно исчезла.

Часть III. ПОСЛЕДНЯЯ СХВАТКА

1

Иван перегнулся через планшир. С высоты борта до белых, пенистых верхушек
волн было метров двадцать, но даже на такую высоту долетали мелкие, соленые
брызги. ТАКР "Адмирал Кузнецов" был еще достаточно молод. Но он по-прежнему
оставался самым мощным боевым кораблем всего Российского флота, на двух
третях поверхности земного шара ему нашлось бы совсем немного соперников.
Один из них как раз маячил на горизонте. Иван посмотрел на вытянутый,
блинообразный силуэт американского авианосца "Карл Винсон". Эта посудина
была не первой свежести, но судьба явно благоволила к нему больше, чем к
российскому кораблю.

- Э-э-э, господин Воробьев?

Иван повернулся. Стоящий перед ним капитан первого ранга пытался сохранить
на лице вежливую мину, но сквозь нее все время прорывалось раздражение. Еще
бы, найдите морского офицера, которому бы понравилось, что на его корабль в
период выполнения ответственнейшей боевой задачи вдруг, откуда ни возьмись,
свалилась непонятная компания, напоминающая бродячий цирк мелкого пошиба.
Но это еще можно было выдержать, если бы не шифрограмма Главного штаба ВМФ,
по сути отдававшая самый могучий корабль всего Российского флота в полное
подчинение этому бродячему цирку.

- Слушаю вас.

- На ваше имя поступила шифрограмма из... Москвы. - На открытой всем ветрам
палубе, да еще под прицелом доброй сотни окуляров, направленных на них с
американской эскадры, существенная часть которых была установлена на
довольно специфической аппаратуре, старпом решил воспользоваться
общегеографическим обозначением адресата, отправившего шифрограмму.

Иван кивнул:

- Благодарю вас. Я сейчас поднимусь.

Лощеный каперанг поклонился и, заложив руки за спину, неторопливо
проследовал дальше, будто совершал обычный обход корабля. Однако его спина
выдавала бурю чувств. Эти люди не только превратили сей славный корабль в
посмешище, но еще и умудрились сделать курьера из его старшего помощника.
Та шифрограмма, что установила этот дурацкий порядок подчинения, самым
жестким образом обязала ограничить круг общения этих лиц только капитаном
корабля и его старшим помощником. Иван усмехнулся про себя и направился к
"башне", высокой многоэтажной надстройке, в которой располагались основные
органы управления ТАКРом.

Их перебросили на корабль прямо из Афганистана. "Адмирал Кузнецов" к началу
кризиса как раз совершал дружественный визит в Индию. А к тому времени,
когда их группа обнаружила базу террористов в западных отрогах Гиндукуша,
корабль получил боевую задачу, определенную как: "Обозначить присутствие
России в зоне Персидского залива". Поскольку ни на что большее даже столь
могучий отряд Российского флота в составе самого ТАКРа и группы обеспечения
- двух больших противолодочных кораблей пятьсот семьдесят пятой серии, лишь
немногим уступавших "Адмиралу Кузнецову" годами, и транспорта снабжения -
рассчитывать не мог. У американцев в заливе уже были сосредоточены два
авианосных соединения, имеющие в своем составе более сорока кораблей, и
корабли продолжали подходить. Хотя некоторые считали, что со стороны
американцев подобные действия были скорее условным рефлексом, чем
действительной необходимостью. Со времен ТОЙ войны в заливе, как только
где-то в мусульманском мире затевался переполох, американцы тут же
нашпиговывали его своими кораблями. Так что пребывание этого маленького
отряда русских кораблей в Персидском заливе могло бы считаться образцовым
примером бесполезной траты времени и денег. Но кому-то в Москве пришло в
голову, что присутствие российской эскадры, ничего не решая с военной точки
зрения, при неких гипотетических условиях могло бы принести некоторые
политические выгоды. А ситуация складывалась таким образом, что впору было
хвататься за соломинку. И адмирал, командующий эскадрой, получил приказ.
После двух дней допросов и напряженной работы лучшей команды аналитиков СВР
стал понемногу вырисовываться вероятный маршрут дальнейшего поиска, и
лучшую базу для временного размещения группы сложно было представить.

В отсеке шифровальщиков Ивана уже ждал адмирал. Все шифрограммы для их
группы зашифровывались адмиральским кодом, а поскольку он каждый день
получал две шифрограммы с информацией о последних изменениях обстановки, то
такие встречи стали уже привычными. Но, несмотря на это, на лице адмирала
можно было прочесть следы волнения. Возможно, все дело было в том, что эта
шифрограмма пришла не в полдень или в десять часов вечера, как в предыдущие
дни, а в три часа пополудни. И для них это могло означать все, что угодно.
От отзыва в Москву, в чем Иван сильно сомневался, до координат места
посадки самолета, на котором успели увезти первую боеголовку. Вчерашняя
шифрограмма сообщала, что это был "ИЛ-76", до момента своего исчезновения
летавший под украинским флагом. Главарь террористов, кажется, обладал
изощренным чувством юмора. Похитив русскую боеголовку, он нанял для
раскодирования взрывателей русских же специалистов, навербованных из числа
нищенствующих научных сотрудников многочисленных российских НИИ, а для
перевозки собирался использовать самолеты, разработанные и построенные в
Советском Союзе и летающие под флагом республик, входивших в состав СССР.
Ну что ж, чувство юмора необходимо даже сумасшедшим и подонкам. Однако, как
говорится, хорошо смеется тот, кто смеется без последствий.

Адмирал молча протянул ему листок с шифрограммой. Иван пробежал его глазами
и по уже выработавшейся привычке разгладил и сунул в щель уничтожителя.
Сообщение было кратким. Им предписывалось перейти в положение часовой
готовности к вылету и сообщалось, что основные инструкции будут доставлены
сегодня вечером специальным курьером в Эль-Кувейт. Адмиралу предлагалось
выслать вертолет для доставки курьера на борт корабля. Кроме того,
сообщалось, что для координации дальнейших действий на борт "Адмирала
Кузнецова" должны вскоре прибыть представители ЦРУ и Моссад. Что совершенно
не согласовывалось с требованием Ивана обеспечения максимальной
конфиденциальности. Но после того как им не удалось захватить боеголовки в
пещерном городе и стало ясно, что поиск придется продолжать на территории
третьих стран, его надежды хотя бы частично скрыть участие Собора в этом
деле стали довольно эфемерными.

- Я уже получил приказ Главного штаба ВМФ организовать встречу вертолета с
представителями США и Израиля. - Голос адмирала был сух и спокоен, но на
виске била синяя жилка, выдавая учащенный пульс.

Несмотря на недоумение и недовольство нарушениями всех мыслимых уставов и
флотских традиций, у адмирала было несколько предположений по поводу того,
почему эти странные люди вдруг получили такую власть над ним и его
кораблем. Сообщения о том, что в результате специальной операции русскими
найдена и захвачена одна из боеголовок, уже были широко растиражированы
прессой. И если он не ошибся в своих предположениях, сейчас наступало время
заключительного аккорда. И эти люди были как-то с этим связаны.

- Благодарю вас, - сказал Иван и вышел из отсека.

Оба вертолета прибыли уже на закате. Похоже, американцы были достаточно
осведомлены о намерениях русских. Едва пилот адмиральского "КА-48",
высланного в аэропорт Эль-Кувейта для встречи курьера и плотно
прикрываемого на всем маршруте звеном грозных "СУ-38К", сообщил о подходе к
кораблю, с палубы американского авианосца взмыл раскрашенный в желто-белые
цвета спасательной службы флота Сикорски Эс-Эн-88 "Си Дрегон" и,
развернувшись на фоне пылающего заката, устремился к "Адмиралу Кузнецову".
А из радиорубки сообщили, что американцы просят немедленно принять на борт
вертолет с их представителями. Это было совсем уж бесцеремонно, и адмирал
чертыхнулся и сдернул с потолка микрофон, собираясь что-то раздраженно
рявкнуть, но Иван остановил его:

- Пусть садятся одновременно.

Адмирал полоснул его злым взглядом, но инструкции были совершенно
недвусмысленны, и потому он сдержался и сердитым голосом отдал команду.

На полетную палубу они спустились вчетвером - капитан корабля,
флаг-штурман, Иван и Эльха. Кому как не ей встречать своих
соотечественников и представителей могущественных союзников? Адмирал окинул
взглядом быстро темнеющее небо, два вертолета, медленно снижающиеся над
посадочными кругами, и пробормотал:

- Ладно, будем надеяться, на сегодня все сюрпризы закончились.

Но он оказался не прав. Когда из приземлившегося американского вертолета
выкинули трап, то в первом, кто показался в дверном проеме, Иван узнал
Ицхака Меира. Израильтянин был одет в комбинезон песочного цвета, высокие
полевые ботинки, а на плечах нес высокий каркасный рюкзак армейского типа.
Эльха вздрогнула и удивленно взмахнула ресницами, но тут же взяла себя в
руки и, поджав губы, решительно двинулась вперед. Иван фыркнул. Похоже, ее
жениха ожидает не слишком теплый прием. Он повернулся к уже севшему
корабельному "КА-48" и тоже застыл от удивления. По шаткой лесенке на
палубу спускался... Богородцев.

2

Налет на пещерный город, совершенный практически без потерь, и захват одной
из боеголовок резко изменил мнение мировой прессы. Сначала, когда появились
первые сообщения о том, что русским удалось вычислить и разгромить банду,
похитившую атомные бомбы, и захватить одну из боеголовок, им не очень
поверили. После громкого фиаско в Чечне, обрушившегося рубля и череды
непрекращающихся скачков инфляции, а также шумных скандалов и разоблачений,
со смаком расписанных всеми ведущими мировыми изданиями, рядовые обыватели,
совокупное мнение которых как раз и является тем самым пресловутым
могущественным "мировым общественным мнением", уже не воспринимали Россию
как гордую, могучую страну, еще не так давно способную заставить считаться
с собой любое государство или даже целые объединения государств. Для
подавляющего большинства смысл слова "Россия" скорее переродился в
географическое название некой местности, где живут патологически бедные,
больные и убогие люди. А потому ничего путного ОНИ сделать не могут. И
инцидент с атомными бомбами только подтвердил это мнение. Однако поток
информации возрастал с каждым часом. И похоже, на этот раз режиссурой ее
подачи занялся кто-то, имеющий представление о том, как это надо делать.
Узнать что-то существенное можно было только от трех высокопоставленных
чиновников МИД, Министерства обороны и МВД, а также у пресс-секретарей
правительства и президента. Причем похоже, что тот, кто дергал за ниточки,
на этот раз отобрал чиновников, невзирая на должности и звания, а
исключительно за умение держаться на публике и общаться с наглой и
настырной журналистской братией. Все трое пели в унисон, выдавая тщательно
выверенные пакеты информации, и элегантно отбивали попытки журналистов
узнать больше. К немалому удивлению акул пера, поднаторевших в выуживании
информации через свои прикормленные "источники" в правительстве и силовых
министерствах, на этот раз все попытки узнать что-либо существенное
обходными путями также не принесли плоды. "Источники" либо невнятно
ссылались на недоступность информации, либо прямо говорили, что "сверху"
пришло четкое предупреждение о том, что если кто-то, кроме официально
уполномоченных на то лиц, откроет рот - ему оторвут яйца. Корреспонденты
западных агентств, привыкшие, что в России все можно купить, быстро
взвинтили цену до немыслимых высот. Но стоило в "Дейли миррор" мелькнуть
нескольким строкам, которых не было в официальных пресс-релизах, как через
два часа после появления газеты у лондонских уличных разносчиков
московского корреспондента газеты лишили аккредитации, а полковник из
центрального аппарата МО, сболтнувший лишнее, оказался на нарах в Лефортове
по обвинению в разглашении государственной тайны. (Скорость реакции
указывала на то, что персонал всех зарубежных представительств России,
отставив в сторону все дела, занимался отслеживанием публикаций.) После
этого все рты захлопнулись намертво. Но и официальной информации с лихвой
хватало для того, чтобы раскрутить сенсацию мирового масштаба. Русские, на
удивление, не только быстро и эффективно "раскрутили" захваченную в
пещерном городе информацию, но и с бепрецедентной открытостью делились ею и
со спецслужбами других государств и с прессой. Так что небольшой
скандальчик, который, уповая на журналистскую солидарность, попытался
раздуть корреспондент "Дейли миррор", утих, не успев разгореться. Вся
журналистская братия пребывала в состоянии наркомана, после недели ломки
наконец дорвавшегося до шприца с великолепно очищенным героином. Когда в
руки прет ТАКАЯ сенсация, можно сторговаться и о цене родной мамочки.
Публикации уже вызвали несколько арестов бизнесменов в ФРГ, Италии и Японии
и доставили массу неприятностей дюжине широко известных политиков и
банкиров в США, Англии, Франции и Канаде. Причем, судя по нервной реакции
некоторых официальных лиц, а также по некоторым другим признакам, понятным
опытному взгляду, русские передавали в прессу не все подряд, а тщательно
выверенные порции информации. Подводя под удар в первую очередь тех, кто
наиболее воинственно ратовал за "усмирение" России. И ситуация мгновенно
развернулась на сто восемьдесят градусов. Если еще несколько дней назад
хорошим тоном считалось нравоучительно-снисходительное отношение к русским,
даже с этаким оттенком презрения, то сейчас стремительно набирала силу
тенденция ярого одобрения и призывов к широкому сотрудничеству с
"реабилитировавшимися" русскими. Вновь пошли в ход ток-шоу и телемосты, в
которых престарелые пенсионеры Пентагона и Госдепартамента вспоминали о
том, что русские когда-то были врагом номер один и обладали возможностью
полностью уничтожить США несколько десятков раз подряд. А высоколобые
профессора вспоминали, как после чудовищно разрушительной Второй мировой
войны русские сумели восстановить свою экономику буквально за считанные
годы. Мир снова поворачивался к России лицом. У нее снова появился шанс.

Обо всем этом Ивану рассказал Богородцев, когда после "официального" ужина
они остались вдвоем в адмиральской каюте. Ужин был по-адмиральски обильным
и сопровождался возлиянием из запасов командира корабля, и потому сразу
переходить к делам было неразумно. Они решили немного подождать с основным
разговором и почти час беседовали на нейтральные темы. И только когда
приятная легкость, окутавшая мозги после пары рюмок "Столичной", разлитых
из торжественно извлеченной из адмиральского холодильника бутылки,
запечатанной сургучной пробкой, практически рассеялась, Богородцев достал
небольшой кейс, с которым он и прибыл на корабль. Оказалось, что кейс
представляет собой какой-то прибор. Богородцев установил его на журнальный
столик, нажал на большую клавишу, всмотрелся в загоревшиеся шкалы, покрутил
небольшую черную рукоятку в нижнем углу компактного пульта и только потом
повернулся к Ивану:

- Знаете, Иван Сергеевич, прежде чем перейдем к делу, я хочу спросить вас.
Как вы находите вашего... временного руководителя?

Иван откинулся на спинку стула и в свою очередь спросил:

- Вы хотите меня предостеречь? Богородцев улыбнулся:

- Я чувствую, что мы смотрим на эту проблему одинаково.

- Я не совсем уверен, что наш временный руководитель действительно является
проблемой, - хмыкнул Иван. - Но я... осторожен.

Богородцев посерьезнел:

- Не сомневайтесь... он очень похож на меня... прежнего. - Богородцев
задумался. - Понимаете, такие люди - одаренные созидатели, но и не менее
талантливые разрушители. Они трудоголики, не покладая рук возводящие здание
собственной судьбы. Проблема в том, что чем выше становится здание, тем
шире разрастаются пустоши вокруг него. В огне печей, обжигающих кирпичи для
величественной постройки, сгорают дружба, привязанности, любовь, близкие
люди и людские надежды.

Несколько минут в каюте стояла тишина, потом Богородцев снова заговорил:

- Он досконально изучил отчет об операции по захвату пещерного города, и
мне показалось, что этот отчет его напугал. Видимо, он понял, что вы не из
тех, кого можно контролировать. А поскольку вы играете первую скрипку в
деле, которое должно стать краеугольным камнем его будущего взлета, то
после завершения дела он вряд ли потерпит НЕЗАВИСИМЫХ свидетелей.
Опасайтесь его, Иван Сергеевич. Если он решит, что вы можете представлять
для него проблему, то постарается вас уничтожить. А он сейчас вошел в очень
большую силу. Люди подобного склада проявляют себя именно в переломные,
кризисные моменты, а он, несомненно, не менее талантлив, чем был... ну,
скажем, Наполеон.

Иван нахмурился. Ситуация развивается так, как предсказывали волхвы, а он
пока не может выйти из игры или хотя бы ненадолго отвлечься от основной
задачи. Где-то там уже тикали невидимые часы. И если флажок упадет раньше,
чем они доберутся до кнопки остановки, - погибнет очень много людей. И он
подведет Эльху. Иван вздохнул:

- Спасибо за предупреждение, Константин Алексеевич, но я пока могу сделать
не слишком много. - Он помолчал и добавил: - Прошу вас, ЕСЛИ мы столкнемся
с ним напрямую, будьте поблизости. Мне будет легче справиться с ситуацией.

Глаза Богородцева сверкнули, в доли секунды выразив целую бурю чувств, и он
медленно кивнул. Сдвинув крышку неглубокого отсека, устроенного в крышке
кейса, он извлек бумажный пакет и сухо, будто отсекая весь предыдущий
разговор, заговорил:

- Ваша акция произвела впечатление не только на широкую публику. Сведения о
местах трех последних посадок украинского "ИЛ-76" поступили от американских
разведывательных спутников. Наиболее предпочтительной является вторая точка
посадки. Детальную разведку этой точки и прилегающей местности провели
израильские "Ф-16". Взамен они потребовали, чтобы в состав группы на
постоянной основе был включен их представитель...

Иван энергично мотнул головой, но Богородцев не дал ему ничего сказать.

- Руководство СТРАНЫ посчитало целесообразным удовлетворить их просьбу.

Выделенное голосом слово объясняло все. Иван прикрыл глаза. То, о чем
предупреждали волхвы, стремительно накатывалось с неотвратимостью
локомотива.

- Все-таки я не совсем понимаю, почему ОН пошел на это? - спросил Иван. -
Не полный же он идиот?

Богородцев улыбнулся:

- Ну, это-то как раз просто. Руководство Израиля заявило, что ЕСЛИ наше
руководство согласится на включение в состав вашей группы своего
представителя, то они обязуются передать России боеголовку сразу же по ее
обнаружении и без всяких дополнительных условий.

Это был беспроигрышный ход. НИКТО не мог отвергнуть такого предложения.
Боеголовку необходимо было вернуть на территорию России. А сделать это, не
имея на то согласия правительства Израиля, было бы практически невозможно.

- И кто же будет этим представителем? - тихо спросил Иван, подозревая, что
уже знает ответ. И оказался прав.

3

Тройка "КА-48" шла с потушенными огнями. Где-то наверху выписывали
восьмерки "СУ-38К" сопровождения, а еще где-то гораздо выше и на несколько
десятков миль южнее величаво разрезали ночное небо два громадных
американских "АВАКСа". Американцы дали понять, что будут корректно
держаться в сторонке, но полностью выпускать ситуацию из-под контроля не
собираются. Над головой мерно гудели турбины. "КА-48" были совсем новыми
машинами, только начавшими поступать на вооружение флота, и в свете новых
веяний вопросы акустического комфорта у них были проработаны намного лучше,
чем на вертолетах старых образцов. Полчаса назад под брюхом машины
промелькнул остров Бубиян, увековеченный в русских сказках под именем
легендарного Буяна, на котором под бел-горюч камнем таились невиданные
сокровища. Что, вероятно, не было таким уж большим преувеличением,
поск