другими членами Собора, животными,
некоторыми людьми. Я - Старейшина, это еще более высокий уровень.

- А выше есть?

- Да, волхвы.

- А эти волхвы есть в Штатах?

- Не знаю, но, видимо, нет. Если бы были, то, вероятно, мы узнали бы об
этой войне, объявленной нам, гораздо раньше. Я думаю, что здесь пока нет
даже Старейшин. Кроме Фила, разумеется. Америка вообще пока молодая страна
для Собора.

- Послушайте, Иван, а мог бы кто-нибудь из ваших соратников заняться
идентификацией преступников, стать супердетективом?

Иван пожал плечами:

- Все может быть. Я в начале своей деловой карьеры тоже пользовался этой
своей способностью. И небезуспешно. Но думаю, что, если бы дело было именно
в этом, вы смогли бы уже зацепить кончик ниточки. К тому же, мне кажется,
это не стоит двухсот миллионов.

- Отец наводил о вас справки, - помолчав, заявил Дональд. - И знаете, что
он мне после этого сказал? Иван вопросительно посмотрел на Дональда.

- Он сказал: "Дональд, его, конечно, нельзя назвать человеком во всех
отношениях добропорядочным, но он до конца верен друзьям, и у него есть
святой в душе".

Иван опустил глаза:

- Что ж, спасибо ему за такую оценку.

- А еще он сказал, что никому не советует записывать вас в свои враги.

- Почему?

- Отец считает, что вы слишком страшный враг. На следующий день О'Рейли
уехал.

9

Вернулся он почти через месяц. Солнечным субботним утром у ворот ранчо
остановился яркий оранжевый микроавтобус, из которого выбрались Фил Сноурт,
О'Рейли-младший и двое незнакомых мужчин. Иван из окна кабинета заметил
подъезжающий микроавтобус и уже стоял на пороге. Увидя Фила, он обнял его
за плечи и крепко прижал к себе. Иван навещал его почти каждый день, но
Фил, едва только слегка очухался, развернул бурную детективную
деятельность, наотрез отказавшись перебираться на ранчо. Кровь погибших
жгла его сердце. Сегодня он появился на ранчо первый раз.

- Спасибо, Волк. - Фил заблестевшими глазами следил, как небольшая стайка
соколов возбужденно выписывала круги над ранчо. Это невыносимо тяжело -
терять младшего брата.

Иван легко дотронулся до его плеча:

- Они верны нам больше, чем мы им. Они верны нам до смерти.

Он повернулся к прибывшим:

- Добрый день, прошу в дом. Все поднялись по ступенькам и вошли в
просторный холл.

- У вас по субботам тоже занятия, мистер Воробьев? - удивленно спросил
О'Рейли.

- Нет, просто эти люди предпочли провести уик-энд здесь.

О'Рейли покачал головой:

- Вы меня продолжаете удивлять, Иван. Ну ладно, дело не в этом. Я бы хотел,
чтобы вы собрали всех инструкторов.

- Эльха уехала в город. Какие-то общие секреты с Памелой, - пояснил Иван
Филу. - Келли я отпустил домой на выходные, а Конрад и Костик уже идут
сюда.

- Вот и хорошо. Это профессор Джексон и доктор Хаммер, они согласились
оказать нам услуги в решении наших проблем, но у них есть несколько
вопросов.

- Ясно, - сказал Иван. - Прошу прощения, но я бы хотел, пока подойдут
остальные, побыть наедине с мистером Сноуртом.

Они прошли в кабинет.

- Как ты? - Иван озабоченно смотрел на Фила. Он был самым старым в их
пятерке и сейчас выглядел на все свои года.

- Да все в порядке.

- Что ж, тебе видней.

Фил мрачно молчал. Иван почувствовал, что надо срочно менять тему.

- Где ты взял такого потрясающего секретаря? Фил оживился:

- О, это целая история. У меня в Джорджии есть банкир. Очень почтенный
человек, один из самых родовитых. Его предки были плантаторами и входили в
число именитых граждан еще до войны Север - Юг. Ну так вот, это его дочь.
Тарлтоны всегда очень строго относились к чести семьи. А этот чертенок
Памела спуталась с каким-то шоу и прокатилась по всему восточному
побережью. Когда она заявилась домой, отец первым делом загнал ее к
гинекологу, а потом, узнав, что она в порядке, тут же отослал ее ко мне со
слезной просьбой последить за ней.

Иван рассмеялся:

- Ну и как?

Фил сокрушенно махнул рукой:

- Она меня чуть в гроб не свела своим ехидством, но работник прекрасный. У
них это семейное.

В дверь стукнули, потом она распахнулась, и в кабинет вошли Костик и
Конрад. Пока они тискали Фила в объятиях, Иван пригласил зайти остальных.
Он подождал, когда все рассядутся, и обратился к Дональду:

- Итак, что вас интересует? Отозвался доктор Хаммер:

- Мистер О'Рейли нам в общих чертах рассказал о том, что такое Собор. Кроме
того, мы имели еще кое-какую информацию, поэтому пришли к некоторым
выводам. Если ваши ответы их подтвердят, то можно сказать, что мы нашли
причины, по которым на вас шла, так сказать, охота, - сказал он и перешел к
собственно вопросу: - Скажите, с кем вы можете устанавливать психоконтакт?

- Все зависит от ранга. Сначала тотемные животные, потом Перуновы братья,
потом люди, близкие тебе, потом не очень близкие, птицы, животные. В
принципе планка может подниматься бесконечно высоко. Волхвы, например,
умеют, как мы выражаемся, "говорить" не только с людьми, животными, но и с
травой, ветром, деревьями. Ученые переглянулись.

- А эти контакты всегда имеют одну природу?

- Вы имеете в виду, всегда ли это только психоконтакт?

- Именно.

- Природа нашего контакта до сих пор не совсем ясна. В основе действительно
лежит психоконтакт, но что касается остального...

Тут вмешался Джексон:

- Но как же вы можете применять эту форму контакта, не зная его природы?

- Собор - очень древнее искусство. Более того. Последние исследования дают
нам возможность предположить, что то, что мы называем Собор, не более чем
сугубо специфическая, утилитарная часть некой системы знаний, скорее даже
мировоззрения. А что касается умения применять, - Иван развел руками, - вы
же не требуете от пилота знания фундаментальных основ газодинамики или
точного химического состава авиационного топлива. Зато он прекрасно умеет
включить форсаж и знает, куда двинуть штурвал, чтобы оторвать самолет от
земли. К тому же мы сейчас только начинаем догадываться, что такое высший
пилотаж.

- Мне кажется, что мы немного отклонились от темы, - сердито заметил
О'Рейли.

- Да, да. - Джексон помассировал виски. - Скажите, а вы можете
воздействовать на физическое состояние человека?

- Да, можем.

- Это воздействие строго индивидуально или может быть коллективным?

- Все зависит от цели воздействия.

- Значит, может быть коллективным?

- Да, естественно.

- Так-так. - Джексон, удовлетворенно потирая руки, повернулся к Хаммеру,
подмигнул ему, а затем вновь обратился к Ивану: - Скажите, у вас не
существует обычая оказывать помощь больным, страждущим, может быть, что-то
вроде системы обетов или что еще?

Иван задумался:

- Как обязательной или хотя бы желательной процедуры нет. Но
индивидуально... может быть. Но вряд ли. Мы, конечно, обладаем некоторыми,
не совсем... привычными возможностями. Но я не слышал, чтобы кто-то широко
практиковал их использование.

- Тогда такой вопрос. Скажите, воздействие, которое вы можете оказывать на
людей, оно всегда целенаправленно и осознанно?

Иван, Конрад и Костик обменялись быстрыми взглядами.

- Нет, не всегда.

- Вот! - Хаммер вскочил и забегал по кабинету. - Поподробней, пожалуйста,
как можно подробней!

Иван повернулся к Конраду:

- Давай, это же твой конек. Конрад задумчиво потер подбородок:

- Ну, ближайший пример - школа. Трое и более членов Собора в ранге не ниже
воинов создают некую зону, которая благотворно воздействует на способности
обучаемых и даже на здоровье, характер и так далее. Мы не знаем механизма
этого воздействия, но имеем много подтверждений подобному подходу.

- Нет. Нас интересует возможность нецеленаправленного побочного воздействия
на абсолютно посторонних людей.

- Вот оно что. - Конрад улыбнулся. - Мистер О'Рейли, вы, помнится,
отличались пристрастием к сигарам?

Дональд весело кивнул:

- Был грех, но, знаете, уже месяц, как бросил. Даже удивительно, не тянет,
с тех пор как... То есть, вы хотите сказать, черт возьми!.. - О'Рейли
потрясенно оглядел окружающих.

- Те, кто общается с нами, - сказал Конрад, - гораздо легче избавляются от
вредных привычек. По отношению к ним не применяются какие-то специальные
приемы лечения. Происходит как бы естественная коррекция организма. Человек
выходит из наркотической зависимости от алкоголя, табака, некоторых
медикаментов.

О'Рейли поднялся и подошел к компьютеру. Вынул из кейса дискету, вставил в
дисковод.

- Смотрите, - на экране высветился график, - это - количество общеуголовных
преступлений в Чикаго за последние десять лет. Видите, четыре года назад
резкое падение, почти на порядок, потом более пологое, но непрерывное
снижение, а полгода назад снова резкий рост. Это загадка, о которую уже три
года ломают зубы наши аналитики. В Чикаго преступность была в десятки раз
ниже, чем в других крупных городах. В десятки раз!

О'Рейли надавил кнопку, картинка сменилась, но новый график был почти
идентичен старому.

- А это уровень потребления наркотиков.

- Вот и ответ на вопрос, почему меньше преступлений, - нетерпеливо влез
Костик. О'Рейли ехидно посмотрел на него:

- Прекрасно, молодой человек! А не подскажете ли, почему снизился уровень
потребления наркотиков?

- Ну, - Костик смутился, - не знаю. - И, весело хмыкнув, невинно добавил: -
Может, просто стали меньше привозить.

Все расхохотались. А Костик, дождавшись, когда смех немного утихнет,
сказал:

- Ладно, мистер О'Рейли, давайте вашу версию. Вы ведь именно для этого сюда
приехали?

Дональд, все еще смеясь, надавил на клавишу, и на экране появился график,
являющийся зеркальным отражением первых двух.

- А это число членов Собора в Чикаго. Обратите внимание, именно четыре года
назад число членов Собора в Чикаго увеличилось в два раза. Чикагцы
заинтересовались Собором, и наборы в школах Чикаго и Вермонта были почти
сплошь из них. Запомните эту цифру - сто сорок человек. А полтора года
назад началась охота за вашими людьми, и полгода назад их осталось сто
тридцать шесть. А теперь совместим графики.

Три линии на экране наложились одна на другую.

- Смотрите, четыре года назад, когда членов Собора стало сто сорок, падение
потребления наркотиков и соответственно преступлений почти на порядок, а
полгода назад - столь же резкий взлет и преступлений, и потребления
наркотиков.

- Вы хотите сказать, что если в Чикаго будут жить более ста сорока членов
Собора, то?.. - Иван вопросительно приподнял бровь.

- Ну, может быть, дело не только в цифре, есть еще какие-то особенности.
Скажем, ранг или плотность расселения... Но мы считаем вполне вероятным,
что комплекс факторов, связанных именно с Собором, создает некую
критическую массу, которая дает кумулятивный эффект. Так что нам кажется,
что, каким бы невероятным это ни казалось, мы нашли мотив.

Дональд окинул взглядом присутствующих.

- Теперь понимаете, почему они не считаются с расходами? Вы - их смерть.
Черт возьми! - Он возбужденно вскочил. - Федеральное правительство
вбухивает гигантские средства в общенациональные программы по борьбе с
потреблением наркотиков, а тут...

В кабинете на некоторое время повисла тишина. Ее прервал Конрад:

- Довольно смелый вывод. Но эти ваши факты - их можно объяснить
случайностью, не так ли? Логика не строится на трех цифрах...

Джексон воодушевленно заговорил:

- О, у нас не только три цифры! Тут в разговор вновь вступил Хаммер:

- Мы уже два года изучаем странную аномалию: в Чикаго зародилась и стала
разрастаться, если можно так сказать, зона благополучия радиусом миль в
семьдесят, с центром на четыре мили юго-восточнее географического центра
города. В ней - резкое снижение потребления наркотиков, никотина, алкоголя.
Владельцы баров и ресторанов волком воют. Кроме того, масса побочных
признаков. Как вам нравится почти трехкратное за последние четыре года
увеличение площади зеленой зоны? А отсутствие эффекта привыкания даже к ЛСД
и очищенному героину?

- То есть? - Иван был явно удивлен.

- Представьте себе, - Дональд не смог отказать себе в удовольствии
рассказать поподробнее, - новичков обычно цепляют так: милый парень
предлагает вам попробовать разок. Причем совершенно бесплатно. Вы
колеблетесь, но он так обаятелен. Он говорит: "Все, что тебе гонят по
телеку, - туфта. Посмотри на меня, я колюсь и нюхаю уже восемь лет. Разве я
плохо выгляжу? Впрочем, дело твое, сосунок. Я не идиот, чтобы навязывать
сорок баксов". После такого аргумента вы пробуете. Вам нравится. Потом вы
уже покупаете сами. И - хлоп. В конце концов, это становится уже не так
вкусно, как первый раз, но - поздно. Вы уже "на игле". - Дональд в азарте
хлопнул ладонью по коленке. - А в Чикаго все было поставлено с ног на
голову. Вы пробуете первый раз... и никаких ощущений. Так, легкая тяжесть в
голове. Второй раз, если у вас еще не отбито желание, вы подбадриваете себя
мыслью, что, возможно, товар у первого торговца был некачественный. Но все
кончается еще хуже, рвотой или сильным ознобом. Организм как бы дает вам
понять, что не хочет этой дряни. На третий раз вас уже не хватает... Что
это?

Далекий рев раздался со стороны леса. У окна повисла, трепеща крыльями,
крупная птица. Кто-то настойчиво заскреб в дверь.

Иван рванулся с кресла, распахнул дверь, окно. Тотчас в комнате оказались
сокол и волк. И тут же во дворе послышался шум подъехавшей машины, затем
стук каблучков, и вот уже бледная, без кровиночки в лице Памела вбегает к
ним и кричит:

- Эльху... убили!

10

Памела открыла глаза. Комната, в которой она лежала, была погружена в
сумерки. Сквозь задернутые шторы едва пробивались лучи солнца. Ее охватил
какой-то необъяснимый страх. Он шел откуда-то изнутри и не имел никакой
причины, задержавшейся в ее памяти. И потому был совершенно невыносим. Но в
следующее мгновение она вспомнила, где находится, и от этого стало немного
легче. Она лежала в библиотеке, на втором этаже ранчо мистера Сноурта.
Памела откинула плед, которым была укрыта, и села на диване. Снизу не
доносилось ни звука. Она нахмурилась, потерла виски, силясь припомнить,
каким это ветром ее занесло на ранчо, и тут как будто прорвало плотину.
Весь ужас событий последних часов... или дней вновь навалился на нее...


Они уже час бродили с Эльхой по второму этажу самого шикарного торгового
центра в благословенном городе Ангелов. Он открылся всего около года назад,
но уже успел стать одним из наиболее популярных заведений для среднего
класса.

Эльха примчалась с утра, узнала, что Фил наконец-то отправился на ранчо, и
вся загорелась:

- Великолепно! Одно к одному!

- То есть? - не поняла Памела.

- У Волка сегодня день рождения, и он, как обычно, об этом забыл. Так что
есть шанс устроить сюрприз!

Они вихрем промчались по кондитерским, заскочили в пару ресторанов и
пробежали художественные бутики в центре Лос-Анджелеса, но Эльха ничего не
выбрала. Потом Памела вспомнила об этом торговом центре, и они прикатили
сюда. Он был расположен на окраине и потому имел достаточно просторные
парковки. Они оставили машину с самого краю, рассчитывая, что то, что они
купят, окажется не слишком громоздким, зато будет меньше проблем при
выезде, и весело двинулись внутрь.

- Посмотри, какая прелесть! - Эльха держала на ладони великолепную вазочку
кипенно-белого фарфора с росписью золотом.

- У вас великолепный вкус, мисс, - обратился к ней продавец, - у нас очень
редко бывает что-либо подобное. Это авторская копия. Оригинал был продан
два месяца назад в Лондоне, на аукционе "Сотби", за восемь тысяч фунтов.

- Это его любимые цвета, - вздохнула Эльха. - Я беру, - бросила она
продавцу и посмотрела на Памелу: - Знаешь, он русский, до кончиков ногтей,
до мозга костей русский. А это цвета Древней Руси. Все древние храмы на
Руси строили белокаменными, с золотыми куполами. И хотя он считает себя
скорее язычником, чем христианином, он очень любит эти цвета.

Именно такой она навсегда осталась в памяти Памелы. Высокая, стройная, с
шапкой кудрявых волос, с тенью задумчивости в глазах. И ласка на плече
казалась какой-то причудливой деталью ее туалета.

Они уже подходили к выходу, как вдруг ласка вздыбила шерсть и, хищно
изогнувшись, зашипела. Эльха замерла, жестом остановив Памелу.

- Что случилось?

- Впереди опасность. - Эльха, не отрывая взгляда от сверкающих хрусталем и
бронзой входных дверей, отступила к колонне и как бы прислушалась к
сидящему на плече зверьку, нервно поводящему оскаленной мордочкой.

- Очень плохо. Вот что, девочка, нам обеим не уйти. А если они начнут в
супермаркете - это будет такая мясорубка...

- Кто они? - Памелу охватил страх.

- Молчи, сейчас не время объяснений. - Эльха вновь на секунду замерла, как
будто пыталась что-то расслышать в этом гуле, потом сунула ей коробку с
подарком: - Держи, сейчас побежишь к другому выходу. Но выйдешь не раньше
чем через полминуты после того, как услышишь выстрелы. Прыгай в любую
машину и сразу же езжай на ранчо.

- Но... почему?

- Иди! - Эльха ласково погладила ее по щеке и, развернув, подтолкнула в
спину.

Памела в каком-то трансе прошла через весь супермаркет, а когда впереди уже
замаячил другой выход, сзади раздались лающие звуки пистолетных выстрелов.
Потом застучали пистолеты-пулеметы. Ошалевшая толпа вынесла Памелу из
дверей и выплеснула на автостоянку, натолкнув на мужчину в белой ковбойской
шляпе с помертвевшим лицом, пытающегося попасть ключом в замок на двери
своего сверкающего хромом кенгурятника "Шевроле Блейзер-Ш". Памела вдруг
почувствовала, как на нее накатила волна ненависти. Она вырвала у этого
подобия мужчины ключ, втолкнула его на заднее сиденье и, прыгнув за руль,
непрерывно сигналя и расталкивая суетящиеся машины мощным передним
отбойником, вырулила со стоянки. Визжа шинами, она на сумасшедшей скорости
влетела на площадку перед центральным входом. Мужчина на заднем сиденье
застонал:

- О черт, да она сумасшедшая.

- Заткнись, - зло рявкнула Памела, остервенело выкручивая руль, и, отчаянно
взвизгнув тормозами, остановилась у нужного выхода.

Она дотянулась до перчаточного ящика и выудила оттуда дурацкий
длинноствольный револьвер, жирно блестевший щечками из полированной
слоновой кости, ну какое еще оружие могло быть у подобного типа, и
вывалилась из высокой, чем-то напоминающей воротную створку передней двери.
Она больно ударилась ступней и упала на колени. Ей никогда не нравились
внедорожники. Памела вскочила, с трудом преодолела дрожь в коленках и
бросилась вперед. Но было уже поздно. Из-за угла, переливаясь огнями,
вылетели полицейские машины. А внутри, посреди большого роскошного холла, в
огромной луже крови лежала Эльха, исполосованная очередями. В нескольких
шагах от нее валялось несколько мужских трупов: кто с проломленной
переносицей, кто с разбитым кадыком, а у одного на шее, в районе сонной
артерии, застыл, намертво сжав челюсти, маленький зверек с коричнево-бурым
мехом.

Когда все это вновь возникло перед ее закрытыми глазами, Памела судорожно
вздохнула и зябко передернула плечами. Потом встала и подошла к бару.
Внутри оказалась початая бутылка виски, покрытая изрядным слоем пыли. Она
налила себе на два пальца, залпом выпила. Горло обожгло, но легче не стало.
Памела засунула бутылку обратно и повернулась к зеркалу. Боже! На что она
похожа. Волосы торчат космами, тушь слезла с ресниц. Она вздохнула, какая
тут, к черту, косметика. Это только у актрисок из боевиков, после того как
они перебрались через Большой каньон и дважды подверглись изнасилованию, -
безукоризненная прическа и свежая помада на губах. Она устало махнула
рукой, распахнула дверь на лестницу и... чуть не завизжала от ужаса. Снизу,
из густого сумрака холла, на нее смотрели две пары яростных волчьих глаз,
горящих как угольки. В холле вспыхнул свет, и Памела увидела, что на нее
смотрят Иван и волк, лежащий у него в ногах.

- О боже, - она опустилась на ступеньку, - когда же наконец закончится весь
этот кошмар?

Когда она подняла