распространенные
взгляды, которые были далеки от измены. Пожав плечами, он сказал:
   - Пакт прекратил усиление  своего  влияния  много  веков  назад.  Целые
Скопления выскользнули из-под его правления. Мультипланетные конгломераты,
корпоративные картели и  инопланетяне  -  все  борются  за  власть.  Через
несколько сотен лет, максимум - тысячу, Пакт рухнет в анархию.
   Ритт кивнула, рассматривая его сквозь длинные ресницы.
   -  Изложено  сжато,  генерал,  и,  по  мнению   многих   социальных   и
политических исследователей, абсолютно правильно. Вопрос в  том,  что  нам
следует с этим делать?
   Мерикур решил воспользоваться случаем.
   - Положение на данный момент кажется довольно стабильным. Почему бы нам
просто не делать свое дело и надеяться, что все изменится к лучшему?
   Ритт наклонилась вперед.
   - Это возможно. Но что, если все пойдет вкривь и вкось?  И  как  насчет
боли и страданий, когда Пакт будет медленно распадаться и  превращаться  в
хаос?
   Ее голубые глаза сверкали. "Господи ты Боже мой! - подумал  Мерикур.  -
Мало того, что она шпионка, так еще и фанатичка!"
   - Пакт может быть спасен, - сказала она, - если у нас  хватит  смелости
это сделать.
   - Рад это слышать, - ответил Мерикур. - Я посвятил всю свою  жизнь  его
защите.
   Черты ее лица смягчились.
   - У меня и в мыслях не было предположить иначе, генерал.  Простите  мою
вспышку эмоций. Видите ли, я очень интересуюсь данным  вопросом.  Скажите,
что вы знаете о сенаторе Виндзоре?
   Мерикур задумался. Сенатор Виндзор. Человек,  чьим  приказам  он  будет
повиноваться в Скоплении Гармония. События развивались так быстро,  что  у
него не было времени подумать о своем новом боссе.
   Имя было смутно знакомым - из новостей, конечно,  -  но  больше  ничего
Мерикур вспомнить не смог.
   -  О  Виндзоре  я  мало  что  знаю.  Он  родом  из   семьи   сенаторов.
Следовательно, богат и обладает властью.
   - Вполне корректно, - сказала Ритт. - Он также  молод,  имеет  приятную
внешность и отчасти радикал.
   Верно ли Мерикур уловил следы задумчивости в том,  как  она  произнесла
последнюю фразу? Наверно нет, она была суха и деловита, когда продолжала:
   - Как раз это последнее качество мы и должны  здесь  с  вами  обсудить,
генерал.  Суждения  сенатора  по  многим  вопросам   вы   найдете   вполне
консервативными. Большинство из тех, кого  я  знаю,  соглашается,  что  он
превосходный администратор.  Только  в  области  человеческих  или,  я  бы
сказала, нечеловеческих отношений его идеи становятся радикальными.
   - Радикальными? Каким образом?
   Ритт улыбнулась и  принялась  изучать  свой  безупречно  наманикюренный
ноготь.
   - Сенатор Виндзор верит в полное равенство инопланетян.
   Мерикур был поражен. Сенатор Виндзор сочувствует инопланетянам? Черт! И
как же  начальство  прикажет  работать  с  подобным  человеком?  Вслух  он
произнес:
   - Полное равенство... И почему это кому-то  надо  выступать  за  полное
равенство? Особенно сенатору. Даже если  это  и  не  противоречит  закону,
разве это не политическое самоубийство?
   Мгновение Ритт разглядывала потолок.
   - Это хороший вопрос.  Если  бы  сенатор  Виндзор  был  здесь,  то  он,
вероятно, ответил бы так.
   Теперь она смотрела на флотского офицера сурово, возможно, рассердилась
и, несомненно, была тверда и решительна.
   -  Несколько  последних  столетий  мы  использовали   инопланетян   для
поддержания нашей экономики, - продолжала она. - Сначала для  сбыта  наших
товаров, а затем как дешевую рабочую силу,  чтобы  производить  эти  самые
товары. Постепенно инопланетяне заняли те рабочие места,  которые  нам  не
нравились. Трудились на тяжелых и опасных производствах, например, или шли
в прислугу. А мы почему-то продолжаем считать, что занимаем господствующее
положение и держим все под контролем.
   - Но  мы  и  держим  все  под  контролем,  -  сказал  Мерикур,  слишком
изумленный, чтобы сдержаться.
   - Не мы, - отрезала Ритт. - С каждым  годом  мы  все  больше  и  больше
зависим от знания, умения инопланетян, от их количества, наконец.  Зависим
так, что многие экономисты задают себе вопрос, сможем  ли  мы  выжить  без
них. А тем временем мы отрицаем право инопланетян  на  участие  в  местном
самоуправлении, право иметь представителей в нашем  Сенате  или  право  на
участие в правительстве.
   Она сделала паузу, но не сводила глаз с Мерикура.
   - Я согласен с вами, гражданка,  -  спокойно  сказал  он.  Нечего  было
проявлять эмоции - надо  взять  себя  в  руки.  Даже  генералы  не  вправе
возражать Кона Татцу, потому что это опасно.
   Ритт слегка расслабилась.
   - Итак, если бы сенатор был здесь, он бы сказал, что  у  нас  есть  два
пути. Мы можем либо уменьшить нашу зависимость от инопланетян, убрав их из
всех  отраслей  нашей  экономики,  либо  же  предоставить  им  полноценное
гражданство. Как раз это, по  мнению  сенатора  Виндзора,  нам  и  следует
сделать. Чтобы вдохнуть  в  Пакт  новую  жизнь,  полагает  он,  мы  должны
уравнять в правах человеческую и нечеловеческие расы.
   Инопланетяне, эти вонючки или уроды - и их равенство с  человеком?  Это
шло вразрез со всем, чему учили Мерикура, но он вынужден был признать, что
в позиции сенатора была определенная логика. Военных не поощряли  задавать
вопросы о раз и навсегда заведенном порядке вещей, но у Мерикура был живой
ум, и аргументы сенатора, по крайней мере в том виде,  в  каком  они  были
изложены этой опасной женщиной,  отлично  сочетались  с  его  собственными
наблюдениями.
   - Я полагаю, - сказал Мерикур, тщательно подбирая слова, -  что  многие
другие политические деятели не согласны с сенатором. Что  они  говорят  по
этому поводу?
   - Что сенатор дурак, - раздраженно ответила  Ритт.  -  Многие  даже  не
признают существования самой проблемы, а те, кто признает, скорее позволят
рухнуть экономике, чем поделятся властью с инопланетянами. Они  указывают,
что многие расы имеют более высокую рождаемость, чем наша. Если мы сегодня
предоставим им все гражданские права,  завтра  они  превзойдут  нас  своей
численностью, и это мы будем угнетаемым меньшинством.
   - Так кто же здесь прав?
   Ритт пожала плечами:
   - Я не знаю. Никто не знает. Но по  общему  мнению,  сенатору  Виндзору
следует  позволить  поэкспериментировать.  Если  его  теория  сработает  в
Скоплении Гармония, то, возможно,  за  ним  последует  весь  Сенат.  Какое
ироничное название: Гармония.
   - Да, - задумчиво отозвался Мерикур. -  Ироничное.  Очень  многим  этот
эксперимент не понравится.
   Она кивнула:
   - Вот почему мы посылаем к Виндзору генерала. Надежного генерала.
   - Но это не единственная причина, не так ли?
   Ритт покачала головой:
   - Да, вы правы. Мы хотим дать сенатору  Виндзору  шанс,  но  существуют
потенциальные проблемы. В Скоплении Гармония  много  рабочих  с  Церны,  и
Цернианская Федерация  "интересуется"  их  благополучием.  Этот  "интерес"
растет пропорционально размеру цернианского флота. Что, если  они  нападут
на Скопление? Прикажет ли вам Виндзор  начать  военные  действия?  Или  он
будет   готов   на   уступки    цернианам    ради    продвижения    вперед
инопланетно-человеческого "равенства"?
   Мерикур внезапно обнаружил, что стоит лицом  к  лицу  с  кошмарной  для
любого офицера перспективой: противоречивые приказы, исполняя  которые  ты
становишься либо изменником, либо мятежником.
   Церниане были такой могущественной расой, что их внутренние миры смогли
сдержать Пакт во время его распространения. До сих пор они избегали давать
вызов силам Пакта, но что, если они выбрали Скопление Гармония в  качестве
испытательного полигона для проверки его силы и решимости? В конце  концов
Виндзор был психом, которому  нравились  инопланетяне.  Он  может  слишком
долго колебаться, применять ли  ему  военную  силу,  или,  что  еще  хуже,
прикажет Мерикуру не открывать огонь,  пока  он  будет  притворяться,  что
ведет переговоры.
   Неповиновение приказам  Виндзора  положит  конец  карьере  Мерикура,  а
учитывая  то,  что  сказала  Ритт,  повиновение  приведет   к   тому   же.
Командование Пакта использует его в качестве подстраховки,  гарантии,  что
Виндзору не будет  дозволено  нанести  непоправимый  ущерб,  проводя  свои
социальные эксперименты.
   - Вы понимаете, что это ставит  меня  в  трудное  положение?  -  сказал
Мерикур.
   - Да, - ответила Ритт без малейшего намека на сочувствие. - Я  понимаю.
Но я согласна с адмиралом Орианой, что вы и есть самый подходящий  человек
для этой работы. И дела обстоят не так плохо, как кажется.  Когда  Виндзор
узнает вас получше, он будет держать свой энтузиазм под контролем. В вашем
распоряжении будет целый флот, и у сенатора не останется выбора.
   Мерикур знал, что его надули, но все же чувствовал себя польщенным.
   - Что ж, это еще предстоит увидеть - не  так  ли,  гражданка  Ритт?  Во
всяком случае, вы были откровенны со мной, благодарю  вас  за  это.  -  Он
кашлянул. - Полагаю, это все?
   - Ну, есть еще один вопрос, -  сказала  Ритт,  откинулась  в  кресле  и
улыбнулась.
   - Да? И что же это?
   - Племянница сенатора.
   Мерикур не понял.
   - Вы собираетесь на ней жениться.



        "2"

   В тот самый  момент,  когда  Мерикур  и  Ритт  покинули  конференц-зал,
Снайдер открыл служебную дверь и  проскользнул  внутрь.  Если  бы  в  зале
кто-нибудь еще остался, то он предложил бы кофе или чай.  Но  в  помещении
было пусто, так что его "легенда" не понадобилась.
   Длинное одеяние дрида волочилось  по  полу,  подметая  плюшевый  ковер.
Снайдер провел  плоской  трехпалой  рукой  под  крышкой  стола  и  нащупал
крохотную  выпуклость.  Миниатюрное   записывающее   устройство   осталось
незамеченным. Произошло так, как и сказал человек,  который  позвонил  ему
накануне и имени которого он не знал. Эта женщина,  Ритт,  была  настолько
уверена в антиподслушивающих устройствах, спрятанных в ее одежде, что даже
не потрудилась обыскать комнату.
   Снайдер  положил  крошечный  прибор  в  чехольчик  и  засунул  его   во
внутренний карман. Иногда  дрид  раздумывал  над  тем,  кто  же  были  его
работодатели. Но поскольку ему не позволялось встречаться с ними лично, он
никогда этого не узнает.


   Пилот аккуратно вывел шаттл на орбиту, и перелет на корабль,  ожидавший
Мерикура, прошел очень гладко, однако новоиспеченный генерал так кипел  от
злости, что не обратил на это  внимания.  Мерикур  вырос  в  состоятельной
семье, но он был провинциалом и, следовательно,  консерватором.  Он  знал,
что семьи сенаторов считали политические браки самым обычным делом. Но  он
этого  не  одобрял  и  сам  чертовски  не  хотел  участвовать  в  подобных
мероприятиях. Он так и сказал гражданке Ритт.
   - Это  возмутительно!  Забирайте  назад  ваши  генеральские  кометы.  Я
отказываюсь.
   -  Генерал  Мерикур,  -  сладко  ответила  она,  -  отказ  повиноваться
имперскому декрету, любому имперскому декрету, - расценивается как измена.
   По крайней мере, он получил представление, на каком уровне  обсуждались
теории Виндзора.
   В бешенстве от всех этих Ритт, Виндзоров и  командования  Пакта  в  том
числе он вернулся в общежитие несемейных офицеров и  обнаружил,  что  Лизы
нет. Ее выставили за дверь с той же военной четкостью, с какой был прислан
комплект формы морской пехоты и ординарец, который уже  начал  упаковывать
личные вещи Мерикура.
   Конечно, Мерикура и Лизу мало что связывало, и рано или поздно  они  бы
расстались, но все же "до свидания" можно  было  и  сказать.  Единственный
светлый момент во всей этой чехарде событий - пара золотых наплечных комет
в маленьком черном футляре.
   Итак, когда генерал Мерикур  вышел  из  шлюза  шаттла,  его  настроение
нельзя было назвать приподнятым, оказанный прием нисколько его не улучшил.
Вместо звуков волынки и двойной шеренги блестящих мундиров,  которые  были
положены ему по званию, Мерикура приветствовал прыщавый младший лейтенант,
с огромным кадыком, такой унылый, будто его приговорили к смертной  казни.
Позади  него  стояли  двое  рядовых  -  как  и  положено,  с  бесстрастным
выражением на лице.
   -  Генерал...  э-э...  Мерикур?  -  Младший   лейтенант   сверился   со
шпаргалкой, которую держал перед собой.
   Мерикур вскипел, но, как мог, постарался это скрыть.
   - Да.
   - Сенатор шлет вам свои наилучшие пожелания,  сэр,  и  просит  вас  как
можно скорее присоединиться к нему в кают-компании.
   - О, вот как! Что ж, передайте сенатору что-нибудь от  моего  имени.  С
его позволения, я прежде всего приму рапорт командира корабля, посещу свою
флагманскую каюту и, может  быть,  даже  схожу  в  гальюн,  прежде  чем  я
присоединюсь к нему. Все ясно?
   - Т-так точно, сэр. Думаю, да, сэр. Что-нибудь еще, сэр?
   Мерикур видел, что оба рядовых чуть не лопались от  едва  сдерживаемого
смеха. Слух о его выходке обойдет весь корабль за час.
   - Да. Прикажите одному из  рядовых  взять  мой  багаж  и  показать  мои
апартаменты.
   - С-слушаюсь, сэр. Нолте, ты слышала генерала. Помоги ему  с  вещами  и
проводи в каюту. Это номер четыре на палубе "Б".
   Мерикур услышал жужжание имплантанта. "Бремертон" - стандартный крейсер
класса "Порт". Если хочешь получить его  полную  схему,  подключи  меня  к
любому принтеру". Хорошо зная расположение корабля  вплоть  до  последнего
трюмного колодца, Мерикур решил не пользоваться схемой ПИРа. Он произнес:
   - Ваше имя, младший лейтенант?
   - Полански, сэр.
   - Благодарю, младший лейтенант Полански. Можете идти.
   - Слушаюсь, сэр. - Полански  попрощался  почти  по  уставу  и  поспешил
прочь. Второй рядовой, страшно довольный представлением, следовал за  ним,
как на буксире.
   Мерикуру хотелось знать, как младший  лейтенант  Полански  справится  с
ситуацией. Если этот малый не полный идиот, он "пригладит" ответ Мерикура.
Сенатор Виндзор тем не менее получит его. Это был хорошо рассчитанный ход.
Чтобы выполнять свою работу хотя бы с небольшим шансом на успех,  Мерикуру
нужна будет определенная доля власти и независимости.  Раболепствуя  перед
Виндзором, этого не достигнешь.
   -   Сюда,   сэр.   -   Рядовой,    молодая    женщина    с    нашивками
специалиста-оружейника, кивнула на лифт. Она держала его баулы и дипломат,
широкая улыбка освещала ее простоватое лицо. - Если вы  не  имеете  ничего
против моих слов... Добро пожаловать на борт, сэр.
   Мерикур улыбнулся. Некоторые офицеры полагали, что  любые  человеческие
отношения  с  нижними  чинами  быстро   переходят   в   фамильярность,   а
фамильярность неизбежно ведет к презрению. Однако Мерикур смотрел  дальше.
Фамильярничай не фамильярничай, рядовой состав прекрасно различает  плохих
и хороших офицеров, и никакими штучками его не проведешь.  А  кроме  того,
как же командовать людьми, сводя все отношения с ними только к уставу?
   - Спасибо, Нолте. Мне здесь нравится.
   Нолте провела его в шахту лифта, поставила баул на палубу и  нажала  на
кнопку "Б".
   - Прошу прощения за то, как вас встретили, сэр. Обычно у нас  на  борту
действует четкий распорядок, но сенатор и его свита поднялись  на  корабль
всего полчаса назад, и у нас сейчас здесь легкая суматоха.
   Платформа плавно остановилась.
   - Сюда, сэр.
   Мерикур следовал за Нолте по мерцающему коридору и обдумывал ее  слова.
Если Нолте была типичным экземпляром здешнего служаки, то настроен  экипаж
хорошо, что, несмотря на оказанный ему прием, говорило в пользу командира.
Это женщина по имени Ямагучи, если он правильно помнил.  Ясно  также,  что
Виндзор и  его  свита  полностью  нарушили  военный  распорядок  на  борту
"Бремертона". Это придется исправлять.
   - Ваши флагманские апартаменты, сэр.
   Мерикур переступил через порог и оказался в просторной каюте. Но как бы
она ни была просторна, огромная груда багажа, сваленная  в  самом  центре,
значительно уменьшала ее размеры.
   Он взглянул на Нолте. Та покачала головой и сказана:
   - Это номер четыре на палубе "Б", как и сказал младший лейтенант, сэр.
   Мерикур кивнул и, обогнув груду багажа, подошел к люку, который  вел  в
смежное помещение. Едва он  просунул  туда  голову,  как  увидел  округлые
ягодицы, гладкую спину и копну волос. Ошарашенный, он не мог вымолвить  ни
слова.
   В то же самое мгновение женщина заметила его и  встала,  повернулась  к
нему лицом и уперлась руками в свои бедра. Ее красота поразила его,  почти
как ударила. Длинные каштановые волосы, спадая, обрамляли  овальное  лицо.
Груди у женщины были маленькие и упругие. Белая  кожа,  прекрасный  живот,
темный курчавый треугольник между длинных стройных ног...
   - Генерал Мерикур, полагаю?
   Он тупо кивнул.
   Она кивнула в  ответ,  как  если  бы  он  подтвердил  ее  самые  худшие
опасения. Ее тон был спокойным, но ледяным.
   - Я вижу. Офицер, но не джентльмен. Что ж, мы пока  еще  не  состоим  в
браке, генерал, поэтому я предлагаю вам  выйти  и  проинспектировать  вашу
собственность после, когда будем женаты!
   Она ткнула пальцем в кнопку, и крышка  люка  захлопнулась  перед  самым
носом Мерикура.
   Униженный и разозленный, Мерикур выскочил из каюты и понесся  вдоль  по
коридору. Завтра и эта история тоже будет известна всему кораблю.
   Инстинктивно Мерикур направился на мостик. Может, там он придет в себя.
Изумленные члены экипажа разбегались при виде нового  командующего  силами
Скопления, который вышагивал по переходам и взбирался по трапам.
   Когда Мерикур достиг мостика, гнев его уже немного поутих. Он  был  все
еще на взводе и был готов излить раздражение на любого, кто даст для этого
хотя бы малейший повод.
   Например, на командира корабля, который - или которая  -  не  находился
там, где следовало.
   На свое счастье, капитан третьего ранга Ямагучи  появилась  на  мостике
лишь на несколько секунд раньше его и знала,  что  настроение  у  Мерикура
было неважное. Полански ей уже отрапортовал, как генерал поставил всех  на
место.  Прием  Мерикура  на  борту,  или  вернее,   отсутствие   такового,
представлял собой серьезное нарушение военного этикета.
   Все началось с того, что вахтенный  офицер  принял  шаттл  Мерикура  за
лихтер снабжения. Когда он осознал свой промах  и  доложил  Ямагучи,  было
слишком поздно, Мерикур уже находился на борту.  Не  имело  значения,  что
шаттл и был лихтером снабжения,  который  послали  за  генералом  в  самый
последний момент, и что пилот, видимо,  сам  не  понял,  чем  управляет  -
пассажирским катером или грузовым баркасом.
   Это была глупая  ошибка,  которая,  однако,  могла  серьезно  повредить
капитану - если бы Мерикур этого  захотел.  Фактически,  если  Мерикур  на
самом деле рассердится, он отстранит ее от командования и спишет с корабля
и уберет к чертовой матери на ближайшую планету на том  же  самом  шаттле,
который его сюда и доставил.
   Она могла свалить всю вину на вахтенного офицера, и  так  поступили  бы
многие командиры, но это было не в стиле Ямагучи. "Сердечный"  разговор  с
вахтенным с глазу на глаз будет позже.
   Если она еще будет тогда командовать. Она от всей души желала  сенатору
провалиться в преисподнюю. Видимо, он получил сообщение о приезде генерала
прямо с базы и соизволил проинформировать ее, как и  младшего  лейтенанта,
уже после того, как командующий силами Скопления прибыл на борт.
   А пока она старалась исправить положение как могла:
   - На мостике, смирно!
   Те члены экипажа, кто стоял, вытянулись по  стойке  "смирно",  те,  кто
сидел - застыли на своих местах.
   Как бывший флотский офицер, Мерикур знал: на стационарной орбите опасно
давать экипажу мостика команду  "смирно",  но  он  понимал,  что  пыталась
сделать Ямагучи. Она отдавала дань  тому  уважению,  в  котором  ему  было
отказано по прибытии на борт, и одновременно демонстрировала выучку  своей
команды.
   Смысл был ясен, но экипаж мостика должен делать свою работу.
   - Вольно. Благодарю, капитан.
   Рост Ямагучи не превышал по