А  вот  это  уже разумно...  Но  давайте к  делу.  Если мастер Махтхольф
считает,  что нам лучше спрятаться,  мы,  пожалуй, так и сделаем. А вы сделайте
вот  что...  -  Этерлен нырнул в  машину и  вытащил свой терминал.  -  Где ваши
"мозги"? 
     - Вы хотите облагодетельствовать меня секретной информацией? 
     - Нет,  ничего секретного. У нас проблема: сегодня на рассвете был зарезан
мой  старинный приятель флаг-майор резерва СБ  Йонас Йохансон.  В  Портленде он
подвизался в  качестве частного детектива...  Вчера  я  послал его  в  портовые
кабаки послушать, что там говорят обо всем происходящем и, в частности, о Нике.
Здесь -  весь его архив,  я  еще не успел с  ним поработать.  Думаю,  у вас это
получится лучше моего. Давайте "мозги", будем сливать. 
     Комиссар Малич принесла свой личный терминал, и через несколько секунд вся
информация,  заархивированная покойным Йони, перекочевала к ней. Этерлен бросил
свою папку обратно на сиденье. 
     - У  вас есть что-то  еще?  -  насторожился он,  видя,  что Леа не  спешит
прощаться. 
     - Да...  вы  же  не  дали мне  договорить.  Мне удалось выяснить некоторые
подробности  относительно  новых   интересов  Ника.   Мастер   Махтхольф,   вам
приходилось слышать о таком объединении,  как "Инвизибл Траст"? Хикки понимающе
кивнул. 
     - Это неофициальное название,  -  объяснил он Этерлену.  - Под "ИТ" обычно
подразумевают  группу  крупнейших  банкиров  Портленда,   которые  "в   черную"
кредитуют многих контрабандистов и даже, наверное, пиратов. Под них уже сто раз
копали, но вся работа заканчивалась ничем: везде круговая порука, все молчат, а
документов, сам понимаешь, не существует в природе. 
     - Все верно,  -  согласилась Леа.  -  Так вот,  раскрою вам один небольшой
секрет:  я  хорошо знакома с некоторыми из них.  Ничего противозаконного,  так,
личные контакты... 
     - Просто разведка, - скрипнул Этерлен. - Простите мне мою бесцеремонность:
я  из  Метрополии,  и  у  себя  в  управлении мы  привыкли называть вещи своими
именами. 
     - Сейчас это  неважно.  Здесь,  на  Острове,  иначе  жить  нельзя.  Но  не
перебивайте меня.  Так  вот,  джентльмены...  Кое-кто думает,  что Ник начинает
мощную атаку на "ИТ" с целью перехвата его активов. По ряду причин траст сейчас
очень  уязвим,  так  что  Батозов хорошо выбрал время.  Не  исключено,  что  он
придумал какой-то гениальный ход и убийства крупнейших портлендских конвойников
работают на его план... Если это так, вы становитесь для него очень опасны. 
     - С чего вы взяли, что он в курсе наших дел? 
     - Я  этого  не  говорила.  Но  Жирный -  парень резкий.  Стоит ему  только
заподозрить, что кто-то раскусил его задумку, и тогда... 
     Этерлен с сомнением покачал головой.  Хикки хорошо понимал ход его мыслей.
Боевому генералу,  тридцать лет проработавшему под рукой самого Деда,  какой-то
там  гангстер,   даже  "резкий"  и  авторитетный,   казался  не  опаснее  мухи.
Прихлопнуть -  и точка. Этерлен в свое время был ничуть не менее "отбитым", чем
те,  с кем ему приходилось сражаться.  Бывали случаи, когда он спокойно, словно
развлекаясь, расстреливал десятки ' людей. Так было на Килборне, когда он один,
потеряв всех своих офицеров,  вошел в  казино Болванчика Вилли и  разрядил свой
"нокк" прямо в  толпу посетителей -  в  ту ночь там собрались сливки пиратского
"света",  упорно  не  желавшие  идти  на  контакт  с  СБ.  В  туманных сумерках
Порт-Мармона Этерлен взорвал бронированный лимузин одного  известного политика,
запутавшегося в  связях с мафией до такой степени,  что заказ на него пришел не
куда-нибудь,  а в Контору, - и на глазах у сотен прохожих в упор расстрелял всю
его охрану до  последнего человека.  Сейчас все было не так,  однако Этерлен не
желал этого понимать... Хикки посмотрел на Малич и устало махнул рукой: 
     - Мы  исчезнем,  мэм.  В  Портленде живет тридцать два миллиона рыл,  и  я
думаю,  что трое как-нибудь сумеют затеряться в такой каше. В конце концов, нас
этому учили. 
     Женщина кокетливо улыбнулась.  -  И  не забывайте регулярно связываться со
мной. Всего хорошего, джентльмены. 
     Этерлен проводил ее  спину долгим задумчивым взглядом.  Полицейский коптер
прыжком взвился в  небо и  через несколько секунд растворился в горячей голубой
пустоте.  Генерал облокотился на пыльный капот автомобиля, несколько раз сильно
затянулся, потом вдруг решительно выпрямился. - Хик, ты ей доверяешь? 
      - Да,  -  ответил тот,  усаживаясь за  руль.  -  Ей  -  да...  У  нее нет
мотивации,  понимаешь? Она же не этот, как его там, - Бертье. Она все понимает,
дядя.  Поехали, господа. Прятаться начнем прямо сейчас. Я не думаю, что за нами
уже  следят,  но  почти  уверен,  что  скоро  начнут.  Значит,  нужно  кое-кого
разочаровать, а? 
     Хикки  спустился в  город  в  восточном,  наиболее  тихом  секторе  Эболо.
Несмотря на  то  что серый стрит,  по  которому они двигались,  был почти пуст,
"Блюстар" сильно сбросил скорость. 
     - Пол, отряхнись, - попросил он. 
     "Отряхнуться" на их жаргоне значило убедиться в отсутствии слежки. Этерлен
до  конца  опустил стекло  широченной правой дверцы и  выставил наружу плечо  -
перед этим он потянулся к  пульту и отрегулировал правое зеркало таким образом,
чтобы его  скучающий взор мог  фиксировать все  происходящее позади автомобиля.
Сейчас всякий посмотревший на  "Блюстар" зевака должен был  подумать,  что трое
джентльменов в  роскошной тачке  устали от  приличных девочек и  хотят себе  на
закуску что-нибудь перченое. 
     - Чисто,  -  лаконично отрапортовал он через некоторое время. - Да кому мы
тут нужны? Я всю дорогу по сторонам оглядывался. 
     Хикки  проехал  еще  пару  кварталов,  обогнул старый,  почти  заброшенный
стадион,  на котором в сумерках сходились подростки, торгующие зельем, и выехал
на   зеленый  бульвар,   где   в   первых   этажах  монументальных  многоэтажек
жизнерадостно светились ухоженные витрины. Он смотрел на правую обочину. 
     "Не всякая красотка сядет в  тачку с тремя козлами,  -  думал он,  -  даже
несмотря на то, что от нас хорошо пахнет". 
     Он затормозил возле огромного старого дуба, жадно тянувшего свои ветви над
дорогой.  Под деревом стояла миниатюрная темноволосая девушка в легком платье и
туфельках на  высоченных каблуках и  грустно смотрела на пролетающие мимо кары.
Хикки коротко глянул на  печальный изгиб ее ненакрашенных губ и  понял,  что не
ошибся. 
     - Малыш,  - он подошел к проститутке и улыбнулся, - сколько ты возьмешь за
целые сутки? 
     Девушка изумленно распахнула глаза,  потом профессионально оглядела машину
- сквозь черное заднее стекло виднелся аристократический профиль Лоссберга, - в
ее взгляде скользнул испуг. 
     - Вас трое? 
     - Не  переживай,  мы  не дадим тебя в  обиду.  Искушение боролось в  ней с
испугом,  но респектабельный вид клиентов сделал свое дело,  и  она заискивающе
улыбнулась в ответ: 
     - Две сотни вас устроит? 
     С  противоположной стороны  дерева  появился тощий  подросток с  запавшими
щеками  нарка.  Его  уличный  опыт  был  несомненно  больше,  чем  у  девчонки:
малолетний сутенер сразу понял, что с Хикки не следует дурить. 
     Он молча протянул руку и безразлично уставился куда-то в сторону. 
     Хикки  сунул ему  две  стодолларовые купюры,  просунул девочку в  щель  за
спинкой своего сиденья -  и сразу,  едва упав за руль, до пола продавил газ. Он
знал,  что "Блюстар-Старфайтер" стоит своих денег.  Пятьсот пятьдесят "лошадей"
заставили машину присесть на куцый задок,  все четыре колеса дымно прокрутились
на асфальте,  и  автомобиль с ревом швырнуло вперед.  Девочка на заднем сиденье
восхищенно пискнула, приняв этот маневр на свой счет. 
     - Сколько стоит такая тачка? - невозмутимо поинтересовался Лоссберг. 
     Хикки не ответил. 
     - Вот теперь смотри, - сказал он Этерлену. 
     Генерал кивнул.  Хикки "заправил" кар в поворот на пределе сцепных свойств
резины - на секунду он ощутил, что машину сносит в сторону, но тут же вмешалась
электроника,  "Блюстар" выровнялся, фыркнул, снова набирая скорость, и ворвался
в  вираж развязки.  Засаленные многоэтажки и  лиственные пятна древних деревьев
остались внизу.  Хикки посмотрел в салонное зеркало:  за ними было пусто.  Даже
если бы кто-то и вел слежку, догнать "Старфайтер" было бы трудновато. 
     Машина вылетела на ситивэй, ведущий к центру. 
     - Девочка,  -  произнес Хикки, полуобернувшись к проститутке, - тебе нужно
выполнить одно небольшое шпионское задание. Ну-ну-ну, у тебя же умные глазки...
Я  дам  тебе  тысячу,  наличными,  прямо сейчас,  годится?  Тебе нужно сесть на
"таксу", проехать кое-куда в Сити и передать одному человеку записку. 
     - Только записку? 
     Она уже поняла, что если они и бандиты, то серьезные, не такие, что станут
издеваться над грустной маленькой проституткой. 
     - Да,  только записку.  Пол,  включи свои "мозги",  и пиши... так: "Дылда!
Срочно  хватай второй чемоданчик и  лети  к  Джиму,  что  у  перекрестка.  Твой
Обалдуй". 
     Из терминала Этерлена выполз тонкий лист. Генерал оторвал верхний край, на
котором поместился текст, и притянул его девушке. 
     - Запоминай,  -  продолжал Хикки, - сейчас ты сядешь в "таксу" и поедешь в
Сити,  в Бейкер-квартал. Выйдешь на углу Ринг-роуд и Мэнн-авеню, там, где висит
здоровенная реклама "Портленд Спейс Треста".  Прямо на углу стеклянный подъезд;
тебя,  конечно,  остановит охрана,  но ты скажешь им,  что тебе до зарезу нужна
миссис Махтхольф из  "Махтхольф Транс Экшн".  Когда она спустится,  передашь ей
эту записку. Повтори. 
     - Ринг-роуд и Мэнн, подъезд на углу, мэм Махтхольф. Что-то еще? 
     - Ты  где  учишься?  -  подозрительно спросил  Хикки.  Девушка  неожиданно
покраснела. 
     - В Далин-колледж. Мой брат, он... 
     - Я понял, - Хикки вздохнул и вытащил свой бумажник. - На, держи монету. И
вот еще что:  сразу после этого садись на  фотолет и  уматывай куда-нибудь типа
Стоунвуда. Развлекись там как следует, ясно? 
     - Ясно. Вы не пират. Вы не коп. Вы вообще-то отсюда? 
     Хикки неожиданно прыснул. 
     - Я из контрразведки, - сказал он. 
     - Я  так и думала,  -  спокойно ответила девушка и задумчиво посмотрела на
Лоссберга. 
     Этерлен  незаметно покрутил  пальцем  у  виска.  Хикки  сбросил  скорость,
крутнул руль, и машина. заскользила вниз, туда, где под паутиной висящих в небе
тоненьких  лент  ситивэев  мрачно  скалились  блестками  окон  небоскребы Сити.
Высадив у развилки девушку, он снова поднялся наверх. 
     - Трепло, - негромко произнес Этерлен. - А еще женатый человек... 
      
     Глава 9 
     Раздолбанный грузовичок,  выкрашенный,  наверное,. помазком для бритья, со
скрипом остановился у  трехступенчатого пластикового порога,  пугнув нескольких
жирных кур,  меланхолично ковырявшихся в рыжем песке.  Строение,  перед которым
встал  дребезжащий пикап,  когда-то  называлось "типовой виллой колониста",  но
теперь  от  "виллы"  остался  только  фундамент  из  "бессмертного" фиолетового
пластика  да  уже  упомянутая  лесенка  с  тремя  ступеньками.   На  фундаменте
красовалось аляповатое трехэтажное здание из кое-как отесанных гранитных глыб с
узкими  окнами-бойницами  и  странными,   совсем  крохотными  балкончиками  без
ограждения. 
     Из  пикапа  вылезла неряшливая растрепа в  застиранном комбинезоне.  Всего
лишь три  часа назад она  была элегантной высокой дамой с  идеальным макияжем и
прекрасной прической -  сейчас  рабочий  комбез  висел  на  типичной фермерской
девахе непонятного возраста.  Она  внимательно оглядела входную дверь странного
замка, потом засунула руку в кабину своей развалюхи и нажала на клаксон. 
     - Ага! - крикнули из окна на первом этаже. 
     - Рада видеть тебя живым,  -  не  без иронии произнесла Ирэн,  когда Хикки
спустился по ступенькам к пикапу. 
     За  прожитые вместе годы  он  хорошо научился распознавать состояние своей
жены и понимал,  что сейчас она,  мягко говоря,  на взводе.  План под названием
"второй  чемоданчик"  приходилось применять  впервые:  он  означал  немедленную
эвакуацию и переход на боевой режим существования.  Хикки прижал к груди тонкое
плечо Ирэн,  поцеловал ее  в  склоненную шею.  Она  выпрямилась,  мягко провела
ладонью по его растрепанным волосам и откинула тент,  закрывавший груз в кузове
пикапа. 
     - Если бы я попалась со всем этим дерьмом... Вместе с подошедшим Этерленом
Хикки выбросил на  песок три  тяжелых пластиковых контейнера из-поД  мороженого
мяса,  пару черных клеенчатых мешков и лежавший под ними обтекаемый серебристый
кофр с крылатым черепом Конторы. Из кабины Ирэн вытащила еще один мешок. 
     - Здесь ром для Лоссберга и жратва для вас. 
     - О  роме он  позаботится самостоятельно.  Ящики расположили в  просторном
холле.  Когда-то  это  строение  возвел  один  совершенно спятивший  пират,  на
старости лет вбивший себе в голову, что его непременно прикончат давно почившие
коллеги.  На  прочнейшем фундаменте "виллы" он  построил настоящую крепость,  в
которой  можно  было  выдержать многодневную осаду.  Здесь  было  все  -  вода,
энергия,  радарные системы,  способные учуять воздушную цель, и даже старый, но
вполне  работоспособный  узел  дальней  связи.   Хикки  купил  замок  у  внуков
преставившегося наконец маразматика,  отделал по своему вкусу интерьер и иногда
"отдыхал" там от налоговых служб. Сейчас уникальная крепость, о которой не знал
никто, кроме Ирэн, должна была стать их убежищем. 
     Этерлен  отомкнул  замки  одного  из  тяжелых  ящиков,  отбросил  хрусткую
консервационную пленку и легко, словно игрушку, выдернул на свет шестиствольный
десантный  "стационар".  Матово-черная  громадина  распространяла  вокруг  себя
немного кислый  запах  смазки.  Этерлен втянул  его  носом  и  заулыбался,  как
наркоман. 
     - Вот это да, - сказал он. - А приводы управления? 
     - В  остальных,  -  махнул рукой  Хикки.  -  Там  же  и  шестнадцать тысяч
выстрелов. Нам хватит, я думаю. 
     - Я  пойду  переоденусь,  -  заявила Ирэн.  Хикки  проводил ее  понимающим
взглядом и  перешел в  кухню.  В  печи дозревала курица,  зарезанная по  случаю
переселения.   За   птицами  ухаживал  старый  пьяница  из  соседнего  поселка,
приезжавший по утрам. 
     Хикки налил себе стаканчик виски,  опрокинул его в пасть и присел на узкий
подоконник. 
     Неожиданно где-то  вверху  раздался истошный вой  тревожной сирены боевого
корабля. Этерлен вернул оружие в ящик и недоуменно выпрямился. 
     - Что это за дьявольщина? - спросил он. 
     - Это радар в дежурном режиме,  -  отозвался из кухни Хикки.  - Я выставил
его на тридцать километров... Наверное, учуял Лосси. 
     - А если нет? 
     Ответом Этерлену был  негромкий шум.  Генерал выбежал из  дома,  поднес  к
глазам  руку  и  задрал голову.  Из  небес  с  легким шипением опускался черный
остроносый силуэт.  На  сильно скошенном атмосферном киле  катера жизнерадостно
улыбалась рыжеволосая красавица, погруженная в нескромные девичьи удовольствия:

     Лоссберг  одурел  до  того,   что  намалевал  онанирующую  дамочку  поверх
черно-золотых имперских крестов. 
     Это  был  его  любимый "призрак" "ТР-145"  -  трехместный катер-разведчик,
стремительный,  малозаметный и  почти бесшумный.  По  штату обычному "охотнику"
такая машина не  полагалась,  но  Лосси сумел выбить себе  редкую игрушку и  не
упускал случая ею побаловаться.  В сложившейся* ситуации настоящий боевой катер
мог очень пригодиться. 
     В черном боку машины распахнулся совершенно незаметный люк, из которого на
землю выпал объемистый синий кофр. Следом за кофром молодцевато выпрыгнул и сам
Лоссберг. 
     - Рому мне, рому! - потребовал он, заходясь смехом. - Меня чуть не поймала
служба внешнего слежения.  Еще  немного -  и  они бы  решили,  что уже началось
вторжение. Операторы видели ошибку в счислении, но никак не могли понять, то ли
это цель,  то ли у  них мозги сдвинулись.  Я  все время уходил от луча,  а они,
бедные,  наверное,  руки  себе намозолили.  Но  все-таки я  могу точно сказать:
контакта не было. Я прибыл на Аврору совершенно инкогнито, да... 
     - И слава богу,  -  отреагировал Этерлен, иронично улыбаясь. - Чего орешь?
Ром, кажется, в кухне. 
     - Ты хорошо управился, - сказал Хикки, поглядев на часы. - Быстро летаешь,
я бы так не смог. Тут столько гравиполей,что мои штурманы иногда по два часа не
могут войти в систему. И движение, как на перекрестке в Сити... 
     - Нужно "скользить" поверх полей,  -  объяснил Лоссберг.  -  А главное, не
бояться. 
     Он взял протянутый Хикки стакан и уселся за стол. В углах просторной кухни
еще лежала неубранная пыль.  Хикки не думал, что им придется задержаться в этом
убежище надолго. 
     Ужинали в  недолгих портлендских сумерках.  Этерлен как  следует выпил  за
упокой  души  своего друга,  задумчиво пожелал всем  спокойной ночи  и  убрался
наверх,  в  тесную комнатку под самой крышей.  С  его уходом в  кухне наступила
тишина.  Ирэн свалила тарелки в автомат,  вытащила откуда-то столетней давности
роман в кричаще-яркой обложке и уселась на веранде под мягким красным плафоном.

     Лоссберг налил себе полный бокал - бог знает какой по счету. 
     - Хорошо, - сказал он, глядя, как течет в окно сизый дым сигары. 
     - Что - хорошо? - не понял Хикки. 
     - Так...  Идиллический вечер в  загородном доме.  У меня на Сент-Илере нет
покоя от насекомых, а здесь, надо же, - никого. Сухо, наверное? 
     - На Авроре вообще мало вредителей. 
     - А у нас еще такие птички водятся,  с шестью, зараза, крылышками. На свет
летят тучами и пищат, сволочи, всю ночь. Хм-м... Как жалко все это терять. 
     - Что ты имеешь в виду? 
     Лоссберг отпил полбокала, шумно выдохнул и затянулся. 
     - А ты не знаешь? Кто из нас выживет? Ты, я? 
     - Может, кто-то и выживет. 
     - Но  не  мы,  это точно.  Давай трезво смотреть на вещи,  Хик:  мы славно
пожили. Вкусно ели, сладко спали, имели девочек... 
     - А жизнь теперь поимеет нас - ты это хочешь сказать? 
     - Смешно,  Хик.  Человечество прошло через свой золотой век.  Просто у нас
эта беда случилась гораздо раньше, чем у прочих, - мы сами знаем, почему. Да? Я
не достал тебя своей философией? 
     - Отнюдь,   я  не  прочь  потрепаться  на  умные  темы.  Но  неужели  тебе
действительно так уж жалко? Я думал, у таких, как ты, вырабатывается привычка к
смерти. К своей собственной в первую очередь, а? Или нет? 
     - Ja,  ja,  -  хмыкнул Лоссберг. - Если б все было так просто, меня бы уже
сто раз укокошили.  Привычка к смерти -  да, и еще сто раз да. Но быть солдатом
еще не  значит быть ходячим покойником.  Я  это понял лет так в  двадцать пять,
когда из моего курса осталось всего двести с  чем-то человек.  А  выпускались -
почти триста.  За  восемь лет  упокоились все,  кто привык к  смерти с  первого
курса...  И это в невоюющей Империи. А что будет, когда начнем воевать? Ведь мы
же не умеем и учиться не хотим.  Сколько мы продержимся -  лет пять, не больше?
Сейчас Флот укомплектован молодой придур-ней,  мечтающей героически погибнуть в
первом же бою. А дальше? Ну, допустим, я умею выворачиваться из чужих прицелов.
Таких, как я, наберется еще десятка три. Еще, может, найдется пара сотен ребят,
не стремящихся на тот свет раньше сроку... И все? 
     - Вот поэтому меня и  мобилизовали,  -  тихо произнес Хикки и  потянулся к
бутылке.  -  Нам нужны пираты... Я уж не знаю, что там напридумывал дорогой наш
Дедуля,   не   думаю,   что  вся  эта  сволочь  будет  командовать  регулярными
подразделениями, но сейчас ему до смерти нужны пираты и конвойники. Они, как ты
знаешь, воевать умеют. По полной программе. 
     Лоссберг  рассеянно  побарабанил  по  столешнице.  Глядя  на  него,  Хикки
подумал,  что эта идея не  нова.  Возможно,  она уже приходила в  голову самому
Лоссбергу или кому-то  из  таких же,  как и  он,  мо