и  как  бы  прислушиваясь.  Моуки
показалось, что он уловил слово "тенду". Потом Иирин замолчала и  положила
предмет, который держала в руках.
   - Это доктор Ву. Люди, которые изучают тенду, хотели бы  встретиться  с
вами. Мы можем пойти к ним и поговорить.
   Уши Моуки встали.
   - Что ты говоришь? Доктор Ву большой, он в этой штуке не поместится.
   Иирин засмеялась.
   - Нет, Моуки, доктор Ву находится в другом месте. У него есть  телефон,
такой же, как этот, и он пользуется им, чтобы донести до меня свои слова.
   - О, это вроде радио, - сказала Анитонен.
   - Совершенна верно, - ответила Иирин. -  Ну  а  теперь  надевайте  свои
скафандры, чтобы мы могли повидаться с большим числом людей.
   Без всякого удовольствия тенду  вышли  в  маленькую  комнату  и  надели
скафандры. Затем Иирин привела их в большую комнату, где  их  ждала  целая
толпа человеков, желавших с  ними  познакомиться.  Моуки  узнал  несколько
знакомых ему звуковых слов: свое имя, слова,  обозначающие  его  народ,  и
"да" и "нет". Моуки пожал руки нескольких десятков человек, чувствуя  себя
в  скафандре  неуклюжим  и  тупым.  Одна  из   человеков   взяла   плоский
четырехугольный предмет и села в углу, поглядывая на  собравшихся.  Что-то
такое она там делала с поверхностью этого предмета. Заинтригованный  Моуки
подошел посмотреть. Эта  женщина  делала  какие-то  изображения  на  белой
поверхности четырехугольника с помощью небольшой палочки.  Четырехугольный
предмет она протянула Моуки, чтобы он лучше рассмотрел, что она делает.
   Моуки кивнул и отдал  ей  предмет  обратно.  Она  что-то  нарисовала  -
растение с цветком.  Она  показала  на  растение,  потом  на  себя.  Потом
передала ему четырехугольник и палочку и показала  на  Моуки  и  на  белый
четырехугольник.
   Неумело он изобразил грубое подобие своего имени  на  тенду.  Внизу  же
написал символами человеческого языка кожи: "Меня зовут Моуки". Она  же  в
ответ написала ему: "Мое имя Маргерит Ми".
   Вскоре они с головой погрузились  в  писание  записок  друг  другу.  Он
показывал ей на что-нибудь, а она писала название этой вещи.  А  он  между
тем записывал это же слово на человеческом языке кожи под своим  неудобным
скафандром. Оказывается, палочка называется  карандаш,  четырехугольник  -
блокнот, а сделан он из бумаги.
   Каждый раз, как  поверхность  бумаги  заполнялась  рисунками,  Маргерит
переворачивала страницу, и под ней оказывалась новая - чистая. Это была  в
высшей степени интересная вещь. Пальцы у Моуки  чесались  -  ему  хотелось
потрогать и понюхать бумагу.
   - Ты придешь к нам в гости? - спросил он. Маргерит кивнула.  -  Блокнот
принесешь?
   "Мы снова будем говорить с помощью блокнота", -  написала  она.  К  ним
подошла Иирин и  опустила  руку  на  плечо  Моуки.  Маргерит  показала  ей
блокнот. Иирин кивнула. Моуки видел, что  от  удовольствия  кожа  на  лице
Иирин стала ярко-зеленой. Она взяла карандаш.
   - Очень хорошо, Моуки, - написала она на языке кожи тенду. -  Ты  узнал
очень  много  нового.  -  Ее  слова   выглядели   какими-то   плоскими   и
неэмоциональными на бумаге, но по цвету ее лица он  понимал,  что  она  им
довольна. Она повернулась и сказала что-то на звуковой человеческой  речи,
и все тут же подошли, чтобы посмотреть  на  то,  что  сделали  Маргерит  и
Моуки. И на тенду, и  на  человеков  это  произвело  большое  впечатление.
Принесли еще бумаги и карандашей. И скоро все были заняты писанием записок
от тенду к людям и наоборот.
   Все это было очень мило, но нисколько не помогало Моуки узнать то,  что
он хотел. Ему хотелось выйти наружу, осмотреть корабль.
   - А где Брюс? - спросил он Иирин.
   - Не знаю, Моуки. Тут его быть не должно. Он из другой атвы.
   - А мы его отыскать не можем?
   Иирин поглядела на остальных, поглощенных бумагой и карандашами;  потом
взглянула на другую группу людей и тенду возле компьютера.
   - Ладно, Моуки. Надеюсь, я им сейчас не понадоблюсь. Пошли.
   Иирин взяла блокнот и карандаш и сделала знак своей подруге  Лори;  все
трое вышли из комнаты и пошли  по  коридору.  Они  прошли  мимо  места,  в
котором едят, потом в какую-то дверь, потом  вниз  по  узкому  проходу  со
ступеньками, затем вышли в другой проход, шумный  и  более  темный.  Иирин
спросила что-то у первого встречного, и он показал в конец коридора. Иирин
кивнула и они пошли дальше. Вошли в комнату, полную труб из мертвого камня
и таинственных, тоже из мертвого камня, предметов. Откуда-то  шел  громкий
пульсирующий звук. Как будто они находились в сердце огромного  животного.
Иирин заговорила с незнакомой женщиной, та кивнула и ушла.
   "Она ушла искать Брюса, - написала  Иирин  на  бумаге.  -  Мы  его  тут
подождем".
   Вскоре вернулась женщина, а за ней и Брюс. Он был измазан  в  чем-то  и
вытирал руки о тряпку.
   Брюс что-то сказал Иирин, а потом пожал руку Моуки.
   - Хелло, Моуки, - сказал он на звуковом языке.
   - Хелло, Брюс, - написал тот в блокноте, обрадованный  тем,  что  понял
звуковое приветствие человека. - Рад  тебя  видеть.  Ты  мне  не  покажешь
корабль?
   Брюс взглянул на Иирин, та кивнула. Он  взял  одну  руку  Моуки,  Иирин
другую. Лори  шла  следом.  Брюс  показал  им  машину,  которая  управляет
распределением воздуха по  всему  кораблю,  главный  компьютер  корабля  с
ворохом кабелей и подключений и несколько комнат, полных странных машин  и
людей. Моуки запоминал, как и куда надо идти; он не  хотел  заблудиться  в
следующий раз, когда попадет на корабль.
   Потом Брюс повел их вниз по нескольким лестницам, через другой  длинный
коридор и там отворил дверь в большую комнату.  Подвел  к  широкому  окну,
закрытому таким же прозрачным материалом, как и крыша купола. Они смотрели
в пещеру внутри корабля. Там было много странных машин.  Брюс  показал  на
одну из них, похожую на какое-то огромное насекомое из мертвого камня.
   "Это называется  флайер.  Он  летает,  как  птица,  -  написал  Брюс  в
блокноте. - Мы залезаем внутрь, и тогда он вылетает вон через  ту  большую
дверь. Мы летим отсюда на север и садимся на другой плавучий  остров.  Там
мы пересаживаемся в другой летательный аппарат - шаттл - и он отвозит  нас
к небесному плоту".
   Моуки глядел на флайер, стараясь не забыть ни единой детали.
   - А я не мог бы полетать на флайере? - спросил  Моуки.  -  Мне  бы  так
хотелось побывать на месте,  где  шаттл,  а  потом  поглядеть,  как  шаттл
взбирается к звездам!
   Брюс покачал головой.
   - Нет, - сказал он, а потом заговорил на звуковом языке о чем-то,  чего
Моуки не понял.
   "Тебе придется остаться со своим народом, Моуки, -  написала  Иирин.  -
Место шаттла очень далеко на севере. Там для тенду слишком холодно".
   - Если б ты была со мной, мне и там было бы хорошо, - отозвался Моуки.
   - Нет, Моуки, это просто невозможно, - сказала она на языке кожи. - Мне
не дадут разрешения взять тебя туда.
   Моуки пожал плечами - жест, перенятый у Иирин  и  вполне  применимый  в
скафандре.
   "А теперь пора возвращаться, - написала Иирин. - Уже поздно, я могу там
понадобиться, да и у Брюса есть свои дела".
   "До свидания, Брюс,  -  написал  Моуки.  -  Спасибо,  что  показал  мне
флайер".
   Брюс пожал ему руку.
   - Это было здорово! Надеюсь еще повидаться с тобой.
   Моуки кивнул и покрылся голубой рябью, потом повернулся и взял за  руку
Иирин. Сегодня он узнал много нового. Вместе с Лори они поднялись  наверх.
Моуки  старательно  запоминал  дорогу.  Это  было  важно.  А   под   своим
скафандром, где никто не мог увидеть написанных им слов, он писал  одно  и
то же: "Я уеду с тобой, я все равно уеду с тобой"...



29

   - Ну, доктор Агелоу, - спросил доктор Бремен, -  каковы  же  результаты
обследования доктора Саари?
   Джуна нервно сглотнула слюну  и  обвела  глазами  комнату.  Доктор  Ву,
доктор  Бейкер  и  капитан  Эдисон  также  с  нетерпением  ждали  вердикта
психиатра.
   - Боюсь, что при сканировании мозга обнаружились некоторые необъяснимые
аномалии  и  существенные  изменения;  тесты  же   показали   определенные
изменения и в характере доктора Саари.
   Капитан Эдисон наклонилась вперед.
   - Что за аномалии, доктор?
   - Ее способности обонять, слышать, ощущать вкус и видеть,  по-видимому,
были улучшены.  Она  может  видеть  в  диапазоне  от  ультрафиолетовых  до
инфракрасных волн, и способности различать оттенки цветов тоже существенно
выше нормальных.  Кинетические  возможности  также  возросли.  Медицинская
группа  сообщает  о  несравненно  более  быстрых  рефлексах  и   улучшении
координации   движений,   что   подтверждается   и   нашими   результатами
сканирования мозга и обследования нервной системы.
   Джуна смотрела прямо перед  собой,  водя  одним  затянутым  в  перчатку
пальцем по  цветному  рисунку  скатерти.  Пока  все,  что  сказал  Агелоу,
сводилось к тому, что она бегает быстрее и видит лучше других. Они  это  и
раньше знали. И Джуна подумала еще, что все сказанное не имеет отношения к
ее психологическому профилю.
   - Кроме того, изменился характер биотоков мозга доктора Саари, причем в
весьма важных и фундаментальных  характеристиках.  У  нее  такие  глубокие
волны тета и альфа, каких  мне  еще  никогда  не  доводилось  видеть.  Она
обладает способностью психического контроля,  которая  была  документально
подтверждена лишь у нескольких наиболее изощренных йогов и факиров.  Кроме
того, она может по  собственному  желанию  полностью  контролировать  свои
эмоции.
   - Вы упомянули об изменении в характере, доктор? - прервала его капитан
Эдисон. - Не можете ли вы остановиться на этом?
   - Главным образом речь идет о прочной привязанности к тенду -  явление,
известное нам под названием  ксенофилия.  Вследствие  этого  доктор  Саари
разрывается между интересами ее собственного рода и туземцев. В дополнение
можно сказать, что профиль ее моральных ценностей тоже не таков, каким был
раньше. Ее уважение к власти уменьшилось, ее  стремление  идентифицировать
себя с группами особей удивительно возросло.
   Джуна подняла глаза, пораженная тем, что ее симпатии к тенду могут быть
оценены в столь определенных терминах: в устах психолога это  звучало  как
описание патологии. Она глубоко вдохнула в легкие воздух,  чтобы  подавить
поднимающийся в ней гнев. Это было бы совсем ни к чему.
   - Каковы ваши рекомендации? - спросил доктор Бремен.
   Доктор Агелоу вздохнул и опустил глаза.
   - Я считаю,  что  степень  психологической  неопределенности  в  данном
случае слишком высока. Я обсуждал этот  вопрос  с  офицером  по  проблемам
морали Чанг, и мы сошлись на том, что  изменения  личности  доктора  Саари
представляют слишком большой риск  для  безопасности  и  здоровья  команды
корабля. - Он повернулся к Джуне, старательно избегая  встречаться  с  ней
глазами, и сказал: - Извините, доктор Саари.
   Капитан Эдисон поднялась со своего места.
   - Я полагаю,  что,  давая  свои  рекомендации,  доктор  Агелоу  слишком
большое значение придал психологическим тестам. В данных  обстоятельствах,
как мне  кажется,  перемены  в  докторе  Саари  вполне  объяснимы  и  даже
рациональны. В приведенных данных я  не  вижу  ничего,  что  дало  бы  мне
основания  считать,  будто  изменения  в  докторе   Саари   грозят   нашей
безопасности. Доклады, сделанные  мне  мичманом  Кипп  и  другими  лицами,
отвечающими за безопасность, вполне  благоприятны.  Я  не  верю,  что  она
представляет   опасность   для   команды.   И   я   предлагаю   прекратить
эскортирование доктора Саари.
   - Благодарю вас, капитан Эдисон, - сказала Джуна, глядя на капитана.  -
Я высоко ценю ваше доверие.
   - Минуту, капитан, - вмешался доктор Бремен.  -  Я  не  думаю,  что  вы
вправе игнорировать соображения доктора Агелоу.
   - Я не игнорирую их, доктор Бремен, - ответила капитан. - Я их учитываю
наряду с докладами моей службы безопасности. И  я  пришла  к  выводу,  что
доктор Саари не представляет  угрозы  для  команды  корабля.  Кроме  того,
положение доктора Саари как эксперта столь важно, что  ее  нельзя  держать
под замком. Я и без того  выслушала  немало  претензий  со  стороны  ваших
научных сотрудников.
   - Доктор Агелоу исключительно опытный  специалист,  капитан  Эдисон.  Я
полагаю, что не считаться с его рекомендациями в высшей степени неразумно.
   - Доктор  Бремен,  я  уже  двадцать  лет  работаю  в  Исследовательском
управлении, и из них пять - капитаном. Неоднократно в течение моей карьеры
мне приходилось оценивать надежность людей и их пригодность  к  выполнению
тех или иных обязанностей. Психологические профили являются  очень  важной
деталью при принятии таких решений, но есть и  многие  другие  факторы.  Я
рассмотрела  эти  факторы  и  пришла  к  выводу,  что  доктор   Саари   не
представляет опасности ни для моей команды, ни для моего корабля.
   - Наша экспедиция - важнейшее мероприятие Исследовательского управления
за многие годы, - ответил ей Бремен. - И я не желаю рисковать  без  нужды.
Доктор Саари, боюсь, что до возникновения новых обстоятельств вам придется
ходить по кораблю в сопровождении работника службы безопасности.
   - Я поняла, доктор Бремен, -  сказала  Джуна,  сдерживаясь  с  огромным
трудом. Она встала.
   - Капитан Эдисон, благодарю вас за то, что вы  приняли  мою  сторону  в
этом деле. Я постараюсь доказать, что ваше доверие оправданно.
   Сказав это, Джуна встала и пошла к двери, слишком  рассерженная,  чтобы
ждать официального закрытия заседания. Под скафандром на ее коже  вскипали
цвета гнева, обиды и разочарования.
   Она широко распахнула  дверь  воздушного  шлюза,  а  затем  с  грохотом
захлопнула ее и начала стягивать с себя скафандр,  одновременно  с  трудом
сдерживая слезы. Перчатка почему-то не желала сниматься, и Джуна стащила с
себя костюм целиком - вместе с перчатками  и  сапогами.  Ей  пришлось  еще
подождать, пока не закончатся дезинфекция и продувание шлюза,  прежде  чем
дверь в комнату открылась.
   Только оказавшись под душем,  Джуна  дала  волю  слезам.  Горячая  вода
омывала ее тело, унося с собой слезы и успокаивая сухую, туго натянувшуюся
кожу. Она прислонилась лбом к стенке душевой кабины. Горячая  вода  лилась
на уши, по щекам, скатывалась с подбородка. Она знала, что ей следовало бы
остаться и попытаться переубедить доктора Бремена,  но  она  была  слишком
раздражена, чтобы спокойно выкладывать свои аргументы. Все  навалилось  на
нее - холодная сухая комната, карантин, постоянная слежка, то, как льнет к
ней Моуки, претензии тенду. А хуже всего - страх в глазах людей. И все это
придется вынести. Тенду и люди должны достичь гармонии в отношениях.  Ведь
удается же энкарам добиваться своего!
   Она вышла из душевой и принялась  вытираться  полотенцем.  Ей  хотелось
залезть в постель, спрятаться с головой под простыню и не вылезать  оттуда
никогда.
   Зазвонил телефон. Джуна протянула к нему руку, но трубку не взяла. А он
все звонил, звонил. Она взяла трубку, как раз когда  аппарат  переключился
на запись.
   - Эй, это Лори. Как дела?
   Джуна вздохнула и потерла лоб тыльной стороной ладони.
   - Могли бы быть и лучше, - ответила она.
   - Хочешь, поболтаем? Я бы с удовольствием натянула скафандр и  забежала
к тебе.
   Джуна оглядела эту чужую и безликую комнату.
   - Пожалуй, я бы предпочла уйти отсюда сама.
   - О'кей.
   Лори открыла дверь шлюза, когда цикл его работы завершился.
   - Пойдем посидим на посадочном доке. Там ты сможешь на время вылезти из
скафандра.
   - Неужели можно? - с недоверием спросила Джуна.
   - Еще бы! В  конце  концов,  ты  же  под  наблюдением.  Пошли!  -  Лори
выпустила Джуну через шлюз наружу. Джуна  постояла  на  вершине  трапа,  с
тоской глядя на зеленую цепь одетых лесом холмов, вдыхая зеленый и сладкий
воздух джунглей. Если б можно было нырнуть с палубы  дока  и  исчезнуть  в
лесу, оставив за спиной все свои проблемы! Она потрясла головой  и  отошла
от поручней.
   Дверь шлюза с шипением открылась, и оттуда вышла Лори, которая в  своем
скафандре казалась еще выше и еще солиднее.
   - Давай посидим у воды, - предложила Джуна.  -  Мне  жуть  как  хочется
поболтать в ней ногами.
   Лори кивнула и последовала за подругой по трапу вниз.
   - Я много слышала о джунглях и о тенду от тебя  и  от  других,  которые
были на берегу. Хотелось бы и мне поглазеть на это, - сказала Лори,  когда
они сели.
   - Хочешь, я как-нибудь возьму тебя с собой? - спросила Джуна. - Я легко
получу разрешение тенду.
   Лори пристально глядела на воду.
   - Я бы с удовольствием, да ведь так много народу там еще не  было.  Это
несправедливо...
   - Несправедливо? - улыбнулась Джуна, подумав о том,  как  обращаются  с
ней самой. - Ты добра ко мне, ты относишься ко мне как к человеку.  -  Она
поглядела на Лори. - Хотелось бы мне, чтобы таких было побольше.
   Лори отвернулась.
   - Ты не обиделась, что я пишу о тебе докладные капитану?
   - Это часть твоей работы. Капитан  Эдисон  сказала,  что  твои  доклады
благоприятны для меня.
   Лори кивнула,  но  в  ее  опущенных  плечах  было  что-то  загнанное  и
виноватое.
   - В чем дело, Лори? Что случилось?
   - Они следят за тобой, - ответила та после долгого молчания.
   - Я это знаю.
   Лори отрицательно мотнула головой.
   - Ты не понимаешь. Они следят за  тобой  все  время.  В  твоей  комнате
установлены камеры, в твоем скафандре тоже есть следящее устройство.  Есть
специальная группа, которая пытается декодировать  все  твои  разговоры  с
тенду. Они допрашивали Алисон, когда узнали, что она твоя подруга.
   Джуна положила руку на плечо Лори.
   - Неужели ты думаешь, будто я не знаю, что они обращаются со мной,  как
с какой-то экзотической лабораторной крысой? Они обязаны следить за  мной.
Я бы удивилась, если б этого не было. Им необходимо выяснить, насколько  я
изменилась. А мне очень  хочется,  чтобы  Они  поняли  -  под  этой  кожей
нахожусь все та же прежняя я. Только слегка постарше, немножечко  умнее  и
куда более зеленого цвета, чем раньше.
   Лори улыбнулась, а затем отвернулась и снова стала рассматривать берег.
   - И все равно, нельзя так  обращаться  с  тобой  после  всего,  что  ты
перенесла! За тобой не нужно постоянное наблюдение, Джуна.
   - А они думают - нужно, - с ироничной улыбкой отозвалась та.
   - Я четыре года служу с капитаном Эдисон. Когда ты  долго  работаешь  с
кем-то, ты начинаешь  понимать  его  до  косточек.  Ей  не  нравится  наша
экспедиция. Слишком много департаментских мелких склок, а Бремен не делает
ничего, чтобы их прекратить. Когда же люди  обращаются  через  его  голову
прямо к капитану, он злится. Я думаю, он  объединился  с  Чанг  и  Агелоу,
потому что хочет утвердить свое главенство над капитаном.
   - Политика, - сказала Джуна. -  Все  это  политика.  Большинство  людей
находятся на этом корабле потому, что у них где-то есть  "рука".  Тенду  -
важнейшее открытие за многие годы. Здесь легко сделать  карьеру,  особенно
ребятам из Контакта. - Она снова поглядела на зеленые  холмы.  -  Я  люблю
работать  в  разведывательных  группах.  Там  хорошую  науку  делают   без
академических политиков.
   Лори похлопала ее по колену.
   - Не думаю, что такая обстановка удержится надолго.  Ты  слишком  нужна
для успеха этой миссии. Рано или поздно Чанг и Агелоу придется сдаться.  А
тебя здесь любят, и все, кто имеет с  тобой  дело,  знают,  что  ты  ничем
миссии не угрожаешь.
   - Дело не в  одних  людях,  -  ответила  Джуна.  -  Есть  еще  Моуки  и
переговоры с Лайнаном. На меня  давят  со  всех  сторон.  -  Она  покачала
головой. - Знаешь, трудно справляться, когда наваливается так много всего.
   - А ты помни, что у тебя на борту много друзей.
   - Спасибо, Лори, - сказала Джуна. - Это очень много значит. - Она опять
поглядела на лес. - Это была  чудесная  мысль  -  прийти  сюда.  Теперь  я
чувствую себя куда лучше.
   - Рада, что помогла, - ответила Лори. - Пошли обратно?
   - Пожалуй, да, - согласилас