о быть, ваше появление целыми и невредимыми
должно ошеломить Субедэя. А ошеломить - значит победить.
  - Но, ваше величество, - произнес я, стараясь говорить как можно
убедительнее, - смею вам напомнить, что однажды Субедэй уже пытался нас
обезглавить. Возможно, конечно, он будет ошеломлен, но вряд ли это
помешает ему на этот раз довести свою затею до конца.
  - Возможно, да, а возможно, нет. Во всяком случае, стоит рискнуть. Я пошлю
с вами отряд Хонштайна, они защитят вас в случае чего. Отправляйтесь
сейчас же, Хонштайн уже получил соответствующие указания. И запомните, мне
нужны эти переговоры. Нужны во что бы то ни стало. Ступайте.
  - Ну, вот и потерялись, - обреченно выдохнул Лис, выходя из штабного шатра
и сталкиваясь возле него нос к носу с суровым рыцарем в красно-белом
нарамнике. - Капитан, как ты себя ощущаешь в роли пушинки? Чувствуешь ли
силу переломить спину верблюду?
  - Да, - мрачно кинул я, - и шею кому-то поменьше.
  - Что? - Лис крутанулся на месте. - Что ты сказал?
  - Я сказал, что с удовольствием бы сломал шею, руки, ноги и кое-что еще...
  - Стоп, стоп, стоп! Хватит только шеи. Капитан, ты гений, хотя и не без
моей помощи.

  * * *

  Стоит ли говорить, что затея незаметно исчезнуть из расположения
рыцарского отряда, вся задача которого - оберегать нас, любимых, была бы
бесполезной тратой времени. К тому же весьма небезопасной, учитывая, какая
суровая кара предусматривалась у Фридриха за дезертирство. Учитывая же,
что за нашей спиной не более чем в двухчасовом переходе на соединение с
войсками ландграфа Тюрингского, Аль Кемаля и карезминов шла и вся
остальная императорская армия, идея эта становилась и вовсе абсурдной.
  Впрочем, у Лиса уже созрел план предстоящей встречи, и он, как это всегда
бывало с ним в часы очередного глобального озорства, похоже, начисто забыл
о недавнем желании прорываться к камере сквозь ряды карезминов, распугивая
их пиротехническими фокусами Черного дракона.
  И вот наконец передовые туркопилье доложили, что впереди они столкнулись с
монгольским разъездом.
  - Чудесненько, - потер ладони Лис, расплываясь в хитрой улыбке. - А
теперь, Ансельм, мне здесь нужен небольшой рыбный дождик. Такой мелкий,
моросящий, без китов и акул. Что еще? Суровые нитки и котлы с водой.
  - Что вы собираетесь делать, господин рыцарь? - строго и почти с укоризной
изрек граф Хонштайн, наблюдая предуготовления моего напарника.
  - Я собираюсь с некоторым опозданием поздравить своего приятеля Субедэя с
английским праздником Хэллоуин. И вас, граф, я очень прошу мне в этом
помочь. Да, вот еще что, пока я с татарами буду ворковать, держитесь
рядом, но вперед не суйтесь. Действуйте по моему знаку.
  - Но каким образом?
  - Об этом я расскажу чуть позже. О! А вот уже и рыбка начала падать. Пока
что прикажите ее собирать и бросать в котлы.

  * * *

  Шатер, в котором проходили переговоры, был полон народу. Кроме нас с Лисом
и Субедэя, здесь находились еще человек двадцать, преимущественно из
личной стражи монгольского полководца. Молча выслушав официальную часть
нашей миссии, он долго, не размыкая губ, созерцал стоящих перед ним
императорских посланцев, словно ища скрытый подвох в переданном нами
предложении о личной встрече с Фридрихом. Субедэй обладал весьма цепкой
памятью, и потому без труда узнал лица, виденные полгода тому назад близ
Калки. Но, похоже, при всем желании он не мог вспомнить, кому они
принадлежат. Десятки тысяч лиц промелькнули за это время перед его
глазами, и эти два не слишком выделялись в их ряду.
  - Мы встречались с вами прежде, - произнес он наконец, скорее утверждая,
чем спрашивая.
  На губах Венедина заиграла радостная улыбка.
  - Конечно! Помните, в прошлом году на Калке вы упросили тамошнего царя
Володимира Ильича казнить двух витязей? - При этих словах Лис начал
неспешно разматывать обвивавший его шею черный друзский бурнус. - Так вот,
это были мы. - Последний виток черной материи упал с Лисовской шеи.
  Глаза Субедэя нереально расширились, и он помимо своей воли отступил на
шаг. По горлу Лиса от кадыка в обе стороны к затылку шел глубокий косой
шрам, наскоро прихваченный стежками суровой нитки.
  - Спасибо дорогому Ильичу, что тела новые сыскали, - прочувственно, со
слезой в голосе, изрек Лис. - А то ведь две седмицы так, без тел, глазами
хлопали.
  - Да, это правда. Мм здесь все мертвые, - подхватил я, демонстрируя свежий
шрам на своей шее. Затем, вытащив из ножен кинжал, аккуратно примерил его
к пластине доспеха на груди и с печальным вздохом вогнал клинок под
сердце. Признаться, имперскому оружейнику было внове изготавливать кинжалы
с клинком, убирающимся в рукоять, но игра стоила свеч. Ордынцы никогда не
видали кинематографа, зато прекрасно представляли, какой эффект вызывает
вошедшая в сердце сталь. Их широкие скулы свело судорогой, и Лис продолжал
витийствовать в полном молчании:
  - Да шо мудрить, - он простер руку в сторону сопровождающих нас воинов, -
вон Ефимий из Ольшаницы, бывший знаменщик князя Изборского, тоже убит при
Калке. Ефимка, покажи, куда тебя копьем ткнули. - Продемонстрированная
рана на животе с выходом в районе позвоночника однозначно не оставляла
человеку шанса выжить. - Вес тут мертвяки. Сами кого хотите спросите.
Только вот, - Лис замялся, - тем, которые в шлемах, забрала лучше не
поднимать. Им, до того как их оживили, звери лицо съели.
  Субедэй был мужественным воином, но он никогда не смотрел фильмов ужасов.
А Венедин между тем продолжал развлекаться от души.
  - А то еще, если хотите, можете меня саблей рубануть. Мне не жалко.
  Мощный удар тут же обрушился ему на плечо, заставляя Лиса упасть на
колено. Но с тем же успехом меч субедэевского телохранителя мог пытаться
рассечь кузнечную наковальню - Черный дракон надежно охранял своего
хозяина от любых покушений.
  - Хороший удар, - с видом знатока констатировал Лис. - Еще кто желает
попробовать?
  Очередной стражник потянул меч из ножен, но Субедэй сурово остановил его:
  - Не надо. Передайте своему императору, что я согласен встретиться с ним.
Завтра здесь же. - Он развернулся и вышел из шатра.
  - И тогда Арагорн вывел из-под горы шоблу жмуров и устроил всем
похохотать, - прокомментировал последнюю мизансцену Лис. - Ну что, граф, -
небрежно кинул Лис суровому Хонштайну, все еще демонстрирующему рубец от
плеча через грудь к бедру, - посылайте гонца в штаб за одалисками. Субедэй
спекся и готов к употреблению.

  * * *

  - Отлично! - стремительно врываясь в штабной шатер, изрек Фридрих,
возвращаясь с переговоров. - Монголы идут через Малую Азию. Мы поставляем
им продовольствие и снабжаем проводниками. Прекрасное условие, оно
позволяет нам и дальше навязывать им свою волю. Где мой командующий
флотом? Где этот чертов венецианец?!
  - Я здесь, ваше величество.
  - Маурицио, как можно скорее отправь корабли в Италию и Константинополь.
Необходимо срочно дать знать его святейшеству папе и патриарху
Константинопольскому о грозящей им опасности и объяснить, что только я
могу спасти их.
  - Но, ваше величество, море еще штормит, корабли могут пойти на дно.
  - Море имеет полное право штормить. Оставим Господу хотя бы возможность
распоряжаться погодой. А корабли... Если мало одного, пошли десять. Десять
в Рим и десять в Константинополь. Если даже одному из них удастся дойти до
цели, имя Маурицио Отелло навеки останется в людской памяти, как имя
спасителя Европы.
  - "Это уж точно!" - услышал я на канале связи насмешливый голос Лиса. -
"Именно как спасителя. И именно Европы".
  - Поспеши! Мы переломим хребет этим тварям Божьим, и клянусь своей
короной, это будет самое богоугодное дело, которое я только могу измыслить.


                                  Глава 29


  Бог не имеет религии.
  Махатма Ганди

  Над Яффой вовсю гремели колокола, приветствуя входящую в гавань папскую
галеру. Гремели, невзирая на отлучение, наложенное его святейшеством на
крестовый поход и всех его участников.
  Вчера в императорском шатре я был свидетелем занятной сиены,
предшествующей этому набату.
  - Они отказываются звонить, ваше величество, - разводя руками, докладывал
референтарий. - Говорят, пока не снято отлучение...
  - Пусть говорят все, что им взбредет в голову. Меня это не интересует. Они
должны делать то, что я им велю.
  - Но его святейшество...
  - К черту его святейшество! Наловите мне пару дюжин доминиканцев,
привяжите их руки к колокольным языкам да посыпьте площадки в звонницах
раскаленным угольем.
  - Но, государь, не будет ли это слишком?
  - Будет, если и в таком случае они откажутся звонить. Но вряд ли это
произойдет.
  Колокола гремели над Яффой. Император стоял на крепостной стене во главе
роскошной свиты, внимательно следя за маневрами вызолоченного корабля под
папским штандартом. И радостная улыбка смиренного сына Церкви,
запечатленная на его губах, многократно отраженная, освещала лица
приближенных.
  - Ну вот ты и попался, - тихо произнес государь, глядя, как поднимаются
вверх тяжелые галерные весла, как летят на берег швартовы и ровной
шеренгой выстраивается вдоль борта отряд папской стражи. Он резко
повернулся к стоявшему позади референтарию: - Есть ли сообщения от
орденских магистров?
  - С вашего позволения, государь, иониты и храмовники заявляют, что, как и
прежде, полны решимости защищать интересы веры в Святой земле. Более того,
они вполне уверены, что прибытие в Иерусалим первых лиц Церкви вдохновит
христиан на новые подвиги во славу Божью. Намечающиеся же здесь переговоры
помогут завершить нелепую распрю, позволяющую неверным считать, будто
существует вражда между властью церковной и властью светской. Магистры
прислали своих иерархов, чтобы те могли представить ордена во время
переговоров.
  - Прекрасно, - кивнул Фридрих. - Прибыл ли гонец от Аль Кемаля? Он обещал
мне прислать в Иерусалим как минимум двух шейхов.
  - Еще нет, ваше величество.
  - Проклятие! Пошлите ему сообщение, пусть поспешит. Да, вот еще, я велел
найти и доставить ко мне главу здешних иудеев. Вы нашли его?
  - Увы, государь. Либо иудеи скрывают имя этого человека, либо же у них
действительно нет единого первосвященника.
  - Тогда найдите мне какого-нибудь Пророка, Учителя, Мессию, наконец! И не
морочьте мне голову рассказами, что их тут нет. В этой земле пророки
растут что грибы после дождя. Я вам приказываю, найдите мне такого
человека. Найдите и разместите в Иерусалиме с не меньшим почетом, чем его
святейшество.
  - Ваше величество, - послышался за спиной императора голос одного из
предводителей рыцарских отрядов, - но достойно ли будет собрать в едином
месте с отцами христианской церкви и знатными шейхами нечестивых иудеев,
распявших Господа нашего?
  - Не городите чушь! Стали бы они распинать отпрыска своих царей? А кроме
того, мне нет дела, во что они верят. В моей стране каждый имеет право
отправляться на Небеса своим путем. Найдите мне человека, способного
убедительно донести до остальных иудеев результаты предстоящих
переговоров, или же я вас самих заставлю перейти в их веру. - Император
кинул на своих приближенных взор, позволявший утверждать, что эти слова
вовсе не являются пустой угрозой.
  - Ваше величество! - К Фридриху, придерживая меч, подбежал молодой
голубоглазый красавец с забранными в хвост светлыми волосами, тот самый
Маурицио Отелло - венецианский наемник, поставленный государем во главе
своего флота. - Его святейшество Папа Григорий IX высаживается на берег.
  - По-твоему, я сам этого отсюда не вижу? - Фридрих обвел рукой панораму
гавани, открывавшуюся с крепостной стены.
  - Да... но, может быть... может, имеет смысл... он все еще Папа...
  - И что с того? Он и кардиналом-то был не слишком хорош, а уж проживание в
Ватикане и вовсе не пошло на пользу. Передайте ему, что я с радостью приму
дорогого гостя в своем лагере. Эй! - Он подал знак стоящему позади
оруженосцу. - Распорядись привести коней. Мы уезжаем.

  * * *

  Весенний Иерусалим представлял зрелище куда как более приятное для глаз,
чем то, которое открывалось нашему взору во время зимних поездок.
Разделенный на три сектора, он бурно строился, причем каждая из сторон,
будь то архитекторы Аль Кемаля, высокоученые строители-карезмины или же
зодчие, привезенные храмовниками, стремились во что бы то ни стало
превзойти друг друга в красоте строящихся зданий и скорости их возведения.
  Большим подспорьем в непрерывном строительстве, ведущемся здесь, служил
Лис. Вернее, не столько сам Венедин, сколько его Черный дракон и сделанный
Ансельмом перевод трофейной рукописи, открывавшей посвященным секрет
феерически быстрого возведения Великой Китайской стены, дворца Цинь
Шихуань-ди и его гигантской усыпальницы. Было довольно забавно глядеть,
как взмывают вверх, а затем неспешно опускаются на заранее отведенное им
место тяжелые каменные блоки. Сначала на это чудо сбегались посмотреть со
всех концов города, но где же еще происходить чудесам, как не в
Иерусалиме. К парящим в воздухе камням привыкли так же быстро, как в наши
дни к подъемным кранам.
  Слава великого мага Лиса Венедина и его достойного ученика Ансельма
Кордовца росла с каждым днем. Но, увы, это отнюдь не решало нашей
проблемы. Окрестности камеры перехода были заняты карезминами, и сама она
все более и более приобретала вид неприступной крепости. Еще бы! Ведь сам
наместник Хорезм-шаха избрал башню над высокой скалой, господствующей над
округой, местом своей резиденции. Мы видели его несколько раз: поджарый,
как горный барс, с лицом обветренным и мрачным, он не производил
впечатления человека, готового по дружбе отозвать из крепости своих
нукеров и запустить под нее, пусть даже союзного, мага.
  - Он сын третьей жены Джелал эд-Дина, - рассказывал один из карезминов, с
которым быстрому на знакомство Лису удалось разговориться на Шуке - шумном
Иерусалимском базаре. - И один из лучших его полководцев. Субедэй никогда
бы не сломил его отваги, если бы не Черный дракон. Он налетел на войско,
пуская струи пламени из пасти и зловонный дым из ноздрей. Ни стрелы, ни
чары не могли остановить его. Кони, обезумев, выносили нас из боя, и
войско бежало в панике от ужасного чудовища. Я был там. С тех пор минуло
двенадцать лет, но как сейчас вижу эту черную тварь. И хотя ни разу в
жизни ни один враг не заставлял меня дрогнуть, воспоминание об этом
ужасающем страшилище, заставляет меня содрогаться до самого нутра.

  * * *

  - Не, ну ты представляешь! - возмущался Лис. - Этот самый ордынский маг со
своим Черным драконом так наследил в Хорезме, что у них до сих пор при
воспоминании о нем поджилки трясутся. А я таскаю талисман уже скоро год, и
ни тебе в зуб ногой, как из него эту самую тварюку вытащить. Только
подумай, шандарахни мы сейчас Черным драконом по ставке шахского
наместника, и спокойно бы могли свалить отсюда еще месяца два назад.
  - Слушай, может, их попробовать оттуда волком шугануть? - с сомнением в
голосе предложил я. Лис пожал плечами.
  - Да ну, это как-то несерьезно. Ты шо, "Тысячу и одну ночь" не читал? Они
его своими джиннами враз затопчут. У них же наверняка в ставке свои маги
есть. Наедут на бедного Херсирка танком, а мне его и прикрыть нечем.
  В разгар беседы в занимаемые нами апартаменты вошел Ансельм, явно
довольный собой и миром вокруг.
  - Ну?! И чем ты занимаешься, блин? - с места в карьер набросился на него
Венедин. - Ты на бакалавра сдавать думаешь или как?
  - Я, о великий, - моментально теряясь под гневным взором наставника, почти
прошептал юноша, - я разработал новое заклинание. Оно позволяет сращивать
камни в единое целое, так, словно это один камень. Полагаю, что для новой
цитадели, которую строит государь...
  - Ты мне глупостями баки не забивай! Тебе шо на дом задавали? Я шо-то до
сих пор не слышу вразумительного рассказа на тему применения Черного
дракона Цинь Шихуань-ди, так сказать, в быту и народном хозяйстве. Тебе
зачем дополнительную литературу выдали, камни сращивать?
  - Но, о великий, - растерянно лопотал Кордовец, - я же сам разработал
новое заклинание.
  - Не, ну тупой какой-то! Оставь камни в покое! Они миллион лет тут лежали
и еще миллион пролежат. Ответь мне домашнее задание, а потом играй в свои
кубики сколько тебе влезет. Вот, к примеру, ты знаешь, как выводить из
талисмана образ Черного дракона?
  - Конечно, - недоуменно произнес Ансельм. - Это проще простого. Точно так
же, как, скажем, выводить образ змей из посоха Асклепия или же...
  - Не, ну уникум, блин! - всплеснул руками Лис. - Вундеркинд хренов!
Неразумное дитя каменных джунглей, ты что, смерти моей желаешь?
  - Что вы, о великий! Как я могу?!
  - Так шо ж ты раньше-то молчал?!
  - Ну, я не думал... Ведь это же такая малость. Фата-моргана, фантом.
  - Ага, мираж, стеле и МИГ-31. В общем, так, роднуля, ударная стройка
феодализма побоку, хочешь быть бакалавром, изваяй мне этого самого Черного
дракона. Да так, чтобы летал, искрил, дым пускал. Ну шоб, одним словом,
все было чики-чики.
  - Как? - ошеломленно переспросил Ансельм.
  - Каком книзу, головой кверху. В общем, цели ясны, задачи определены. За
работу. К утру управишься?
  - Но, о великий, - едва ли не шепотом пробормотал молодой маг, - в
трактате говорится о ручных крыльях наподобие тех, что воины-тени
применяли в войне против айнов. А я, с вашего позволения, никогда и не
слыхивал ни о воинах-тенях, ни об айнах.
  - Ну неуч! Ну двоечник! - возмущенно начал Венедин. - Про ниндзюков ничего
не слышал!
  - Лис, - тихо произнес я, - у Кеукче был дельтаплан. А образ дракона он
носил поверх него, как плащ.
  Мои слова, кажется, заставили разбушевавшегося "о великого" сменить гнев
на милость.
  - Ладно, - со вздохом махнул он рукой. - Рановато нам, старикам, уходить
на заслуженный отдых, ничего без нас сделать не можете. Так и быть, помогу
тебе.
  - Ты что, когда-нибудь строил дельтапланы? - спросил я, когда радостный
Ансельм побежал экспроприировать с султанских складов десять отрезов
первостатейного шелка "на нужды партии".
  - Никогда в жизни, - честно сознался Лис. - Но это не важно. Во-первых, я
видел, как они выглядят, а во-вторых, в детстве в пионерском лагере я
целую смену ходил в авиамодельный кружок. Так шо не боись, все будет
пучком - их тиозавры станут нашими тиозаврами.

  * * *

  Невзирая на гордые заверения Лиса, изваять летающий аппарат к утру не
удалось. То, что вышло в результате его полуночных бдений, больше походило
на гигантский шезлонг с ящиком для мелких вещей внизу.
  - Это что? - недоуменно глядя на хитроумный плод инженерной мысли моего
друга, наивно спросил я.
  - А вот мы сейчас и узнаем, - с нескрываемой гордостью созерцая обтянутое
цветастым шелком устройство, заявил Лис. - Ансельм, грузи в гондолу мешки
с песком и гони коней вниз с холма.
  Лисовский ученик поспешил приступить к выполнению полученного распоряжения.
  - Это полетит? - для верности спросил я, с невольным холодком в
крестцово-позвоночной зоне понимая, что если каким-то чудом Лисовское
детище взлетит, то вслед за мешками с песком в гондоле окажемся мы. И тут
уж не до шуток.
  - Должно, - неуверенно пожал плечами Лис. - Вот видишь, это несущий
планер, это стабилизаторы, вот это рулевые тяги. Так что мы сможем не
просто парить в воздухе, аки птицы, но и управлять полетом.
  Пока он говорил эти исторические слова, Ансельм завершил подготовку к
запуску и сделал отмашку погонщикам, дежурившим у восьмерки горячих
берберийских скакунов, где-то позаимствованных моим боевым другом для
испытания "оружия возмездия".
  Почувствовав на спинах болезненные укусы витых кожаных бичей, норовистые,
почти дикие животные, гневно захрапев, рванулись вниз по склону. Бесценный
экспонат авиационной выставки в Ле-Бурже, установленный на шасси,
изготовленные из двухколесной арбы, понесся вслед за упряжкой, потрясая
несушим планером, стабилизатором и проявляя при этом одну лишь, но явную
тягу - уткнуться передком в грунт.
  - Давай! - грозно скоманд