- обнадежил его Лис. - Я б на твоем месте уже собирал вещи
и думал, шо буду дарить князю. Оно знаешь, корни у него северные, но ствол
его генеалогической елки уже лет двести торчит в этой восточной местности.
Так что, сам понимаешь, без богатых даров лучше не суетиться.
  - Конечно-конечно. Я уже сейчас же дам надлежащие распоряжения.
  - Простите, господин рыцарь, - начал Ансельм, когда Карл из Риббека
отправился самолично подыскивать подарки для князя, - неужели он не
подозревает, что именно мы натравили на него волка-оборотня?
  - Наверняка подозревает. Однако он не подозревает, что мы подозреваем, что
он подозревает, будто Венедин маг. Поэтому он старается вести себя как
можно менее подозрительно и просит у нас помощи, как любой другой купец в
его положении.
  - А-а-а, - протянул Лисовский ученик. - И что же мы будем дальше делать?
  - Для начала попросим Лиса договориться с капитаном, чтобы "Святая
Женевьева" ждала нашего возвращения в гавани и не вздумала куда-нибудь
уйти, пока мы не окажемся на ее борту. А потом... Там видно будет.


                                  Глава 24


  Здравствуй, князь ты мой прекрасный.
  Царевна-Лебедь

  Мощная каракка "Каракка - большое военное судно XIII-XVI вв." сторожившая
вход в гавань острова Костаматис, с таким радушием встретила "Святую
Женевьеву", что невольно казалось, будто эта скромница - частая гостья у
здешних берегов. Остроглазый Лис торчал у фальшборта в позе гончей,
готовой к броску, выискивая взглядом надпись "Шарлемань" на бортах
стоявших в бухте кораблей.
  - Блин, ну что за непруха, - бормотал он, провожая взглядом каждое новое
изученное им судно. - Капитан, может, они еще не пришли? Может, их штормом
куда занесло или там мачта сломалась?
  - Возможно. Но я бы на это не надеялся. У них была фора не меньше недели.
Думаю, они уже ушли. Но давай сначала разберемся, что к чему. Быть может,
Алена здесь, на берегу. Если что, выкупим и дело с концом.
  - Выкупим, - недовольно бурчал Лис. - А на какие шиши, позвольте спросить?
Старина Фриц, конечно, большой души человек, но денег на подобную операцию
он забыл отстегнуть.
  - Не жадничай. У нас свои есть.
  - Были, - горестно вздыхал Венедин. - Наш добрый мэтр Марно изъявил
столько прыти и неподдельного желания идти помогать императору на Сицилию,
что пришлось того...
  - Что ты с ним сделал? - ужаснулся я, оглядываясь кругом в поисках
бездыханного капитана.
  - Я сделал? Это он сделал! В общем, пришлось купить у него каравеллу. Так
что, господин совладелец судоходной компании "Лис, Камдил и компаньоны",
финансовый итог проходящего дня, мягко говоря, неутешителен. Если девочка
действительно здесь, то выкупить ее мы сможем разве что в кредит. Как ты
думаешь, местный банк кредитными операциями занимается?
  - Маловероятно, - вздохнул я.
  - Ну шо ж, тогда пошли по базару, поищем кое-какого товару. Ежели найдем,
что-нибудь да удумаем.

  * * *

  Невольничий рынок острова Костаматис был огромен. Сотни покрытых
выгоревшими шатрами помостов оглашались громогласными зазывалами,
выкрикивающими заученный, а вероятнее всего, унаследованный от далеких
предков текст: "Самые прекрасные девушки! Самые сильные мужчины! Самые...
Самые... Самые..."
Никакого отношения к выставленному товару эти возгласы не имели, но так
было заведено, а нарушать вековые традиции в здешних местах было не
принято.
  - А вот поглядите! - кричали то справа, то слева. - Только полюбуйтесь! -
норовили ухватить за рукав юркие приказчики, стоило хоть на фут
отклониться от центральной линии прохода. - Полюбуйтесь на наш товар, это
бесплатно.
  Сказать по правде, на этом рынке было чем, вернее, кем, полюбоваться.
Глаза разбегались от обилия красавец всех мастей, но нам было не до них.
Оставив Ансельма на судне, мы велели ему наблюдать за почтеннейшим
риббекским купцом, ждущим нашего призыва на княжеский пир, и теперь
двигались в разношерстой многоголосой толпе, где тюрбаны гордых
почитателей Пророка преспокойно соседствовали с украшенными изящными
образками шляпами французов и германцев, колпаками византийцев и
разномастными шевелюрами аборигенов. Забыв религиозную рознь, вековую
вражду и тому подобные глупости, опьяненные торговым азартом, все эти люди
торговались, присматривались к товару, трясли в воздухе тугими кошельками,
в общем, с толком проводили время.
  - Интересуетесь? - очевидно, заметив наши с Лисом ищущие взгляды,
буквально из-под ног возник смуглый сухощавый паренек в шароварах и
распахнутой шитой жилетке на голое тело.
  - Да, любезный. - Лис положил на плечо самозваного менеджера руку. - Нам
нужен товар, привезенный сюда на днях кораблем "Шарлемань". Серебряная
монета, если ты отведешь нас туда, где он может быть выставлен.
  - Да-да, конечно, - радостно закивал тот. - "Шарлемань" был здесь всего
три дня назад.
  - Вот видишь, - повернулся ко мне Лис. - "Шарлемань" здесь был целых три
дня тому назад!
  - О да! Вчера утром ушел обратно.
  - Проклятие! - Лис подтолкнул аборигена в спину. - Давай, приятель, веди
скорее, у тебя есть реальная возможность сегодня хорошо заработать.
  - Сей миг! - Наш добровольный гид повернулся на пятках и устремился сквозь
толпу, бойко расталкивая людей локтями и переругиваясь с кем-то на ходу на
весьма странной смеси, пожалуй, всех языков народов Средиземноморского
бассейна.
  Идти пришлось долго. Мы пробивались вслед быстроногому туземцу, когда
дорогу нам пересек оборванного вида субъект, явно спешивший покинуть то
место, на котором находился минуту тому назад. Он сделал финт влево,
вправо, рванулся вперед и рухнул наземь, получив удар между лопаток
короткой толстой дубиной со свинцовым шаром на конце. Сваливший его
мужчина, по виду вовсе не похожий на местного жителя, отмахнул полу куртки
из буйволовой кожи и, сунув за пояс свое страшное оружие, стал деловито
шарить в обносках бродяги. Наконец он удовлетворенно кивнул и достал из
них вышитый арабесками кошель.
  - Что это было? - спросил я у проводника, призывно дергающего за рукав.
  - Ничего интересного, воришку поймали. Видать, неместный. У нас с этим
строго.
  - И что с ним сделают?
  - С кошельком? Отдадут хозяину. Десятая часть тайной страже, а все
остальное - хозяину.
  - Да нет, - перебил я его, - с воришкой.
  - С ним-то? - Выражение лица парня недвусмысленно свидетельствовало а
крайнем удивлении моему интересу. - Как водится: свяжут и выкинут в море к
акулам. Здесь всегда так делают, - видя мое изумление, заметил он. - Очень
справедливый закон.
  Наконец наш путь подошел к концу. Провожатый остановился у богатого
строения, покрытого алым персидским шелком, расшитым золотым орнаментом,
возле которого, как, в общем, и везде, горланили островитяне, наперебой
расхваливающие выставленный товар.
  - С вас монета, - выпалил парень, останавливаясь перед шатром и протягивая
руку.
  - Держи. - Лис сунул в раскрытую ладонь денарий. - Но погоди исчезать, ты
еще можешь понадобиться.
  - Всегда к вашим услугам! - расплываясь в улыбке, гордо произнес
расторопный юнец. - Хоть до самого Рождества! Один золотой до заката
солнца.
  - По рукам, - кивнул Лис, оглядывая помост с полуобнаженными невольницами,
ласкающими глаз своими гладкими телами, умащенными драгоценными
благовонными маслами. - Слушай-ка, дружище, как бы узнать, здесь все или
кого-то оставили про запас, так сказать, для ценных клиентов?
  - Сей миг! - бойко кивнул юноша. - Я переговорю с хозяином. Это Абдулла
Сен-Джеймс, один из самых почтенных купцов на рынке.
  - Кто? - переспросил я, услышав столь диковинное для английского уха имя.
  - Отец его, Уильям Сен-Джеймс, был начальником княжеской кавалерии, а мать
мавританка, здесь же купленная. Жениться он на ней, конечно же, не стал,
но когда умирал, кое-какие деньги оставил. Теперь-то сын вон как
развернулся, - завершил наш экскурсовод, с неподдельной гордостью указывая
на богатый выбор товара. - Так что, спрашивать у хозяина?
  - Давай, малый, поторопись, - напутствовал его Лис. - Отрабатывай свое
золото.
  Парень ужом бросился за помост, спеша выполнить данное ему поручение.
  - Ну что, Капитан, - хмуро заметил Лис, когда мы остались одни в толпе
покупателей, - Алены здесь нет.
  - Сам вижу. Хочется верить, что с ней не случилось чего-нибудь
непоправимого. - Мне очень не хотелось называть вещи своими именами, я
словно боялся, что слово оглашенное призовет из ниоткуда того, чьим именем
оно является. "Не буди Лихо, пока спит тихо", - говорил обычно Лис. Уже и
не знаю, когда там оно спало, но после нашего знакомства будить его
оч-чснь не хотелось.
  - А могло, - жестко заметил Лис. - Девочка-то с норовом. Я гневно
посмотрел на него, не в силах противопоставить ничего другого.
  - Господа! - вынырнувший из-под чьей-то подмышки малец радостно вцепился в
наши руки. - Сеньор Абдулла ждет вас. Он предлагает вам пройти к нему. Я
уверил его, что вы достойные люди и, вероятно, хорошие покупатели.
  - Это уж точно, - кивнул Лис, - был бы только товар.
  Сеньор Абдулла Сен-Джеймс ожидал нас в шатре позади своего роскошного
помоста. По всему было видно, что он не являлся плодом страстной любви, а
посему природе пришлось немало потрудиться, мешая в единый коктейль худшие
черты английской и левантийской породы. Бесцветно-голубые глаза и светлые
волосы уроженца Альбиона соседствовали у него с горбатым восточным носом и
крупными губами выходца из Персии.
  - Бача "Бача - мальчик (перс.)" сказал, что вы меня искали? - произнес
работорговец, ставя на чеканное серебряное блюдо чашу с шербетом. - Зачем
я вам понадобился? - откидываясь на подушки и меряя нас оценивающим
взглядом, спросил он.
  - Почтеннейший монсеньер Абдулла, - начал Лис, вплетая в речь льстивые
восточные обороты, - мы счастливы, что именно к вам, человеку, известному
своей мудростью и благородным нравом, привел нас Господь в поисках той,
чьи безутешные родители...
  - Скоро полдень, господа, - прервал его "благодетельный" Абдулла, - и я
отправлюсь спать, так что говорите быстрее, что вам нужно.
  - Мы ищем девочку, - вмешался я, - она прибыла к вам позавчера на корабле
"Шарлемань".
  - Позавчера было много кораблей и много девочек. Как я могу упомнить всех?
  - Все нам не нужны, только одна. Быть может, это освежит вашу память? -
Лис достал из-за пояса кошель с десятком золотых монет.
  - Жарко, господа, - пожаловался англоперс, - очевидно, солнце напекло ваши
головы. Мои красавицы стоят не менее ста золотых монет каждая. Почему вы
думаете, что за несколько жалких солидов я стану портить отношения с теми,
кто поставляет мне столь превосходный товар. Если вы не видели ту, которую
ищете, на помосте, стало быть, ее здесь нет. А была ли она, кто знает? -
Он развел руками.
  - И все же постарайтесь вспомнить, - снова заговорил я. - Это невысокая
стройная девушка лет четырнадцати со светлыми волосами, с большими серыми
глазами, очень приятной улыбкой и небольшой ямочкой на подбородке. У нес
овальное, чуть заостренное книзу лицо, гордая осанка...
  - Гордая осанка? - с ухмылкой на толстых губах повторил хозяин торжиша. -
Здесь не бывает таких.
  - Вспомните получше, - с едва скрываемой угрозой произнес я. Не знаю,
услышал ли эту угрозу торговец живым товаром, но, посмотрев на меня
вскользь, он кинул небрежно:
  - Назовите мне хотя бы одну причину, по которой я должен утруждать себя,
вспоминая какую-то девчонку четырнадцати лет.
  - Причину? - переспросил я, переходя с итальянского на английский. -
Пожалуйста. Не так часто к вам заходят ближайшие родственники со стороны
отца. Не так часто они просят вас о пустячной услуге, чтобы им в ней
отказывать.
  - Вы мой родственник? - со смешанным чувством недоумения и интереса в
голосе спросил "монсеньор" Абдулла, тоже переходя на английский.
  - Вне всякого сомнения, - отрезал я. - Вы сын английского рыцаря
Сен-Джеймса, носившего имя, - я сделал небольшую паузу, - Уильям. Меня же
зовут Уолтер Сен-Джеймс. И я ваш двоюродный брат.
  - Вы мой брат? - с интересом повторил работорговец. - Забавно. Чем вы
можете подтвердить свои слова?
  - Пожалуйста, - склонил голову я. - Есть у вас какие-либо вещи, помеченные
родовым гербом Сен-Джеймсов?
  - Есть. - Торговец запустил руку под подушку, на которой сидел, и извлек
из-под нее плоскую шкатулку для хартий, украшенную гербовым щитом.
  - Слушайте, - бросил я, отворачиваясь, чтобы не видеть ларца. - В золотом
поле червленый лев с черным вооружением. На верхней лапе у него серебряный
обрывок цепи и секира с черным обухом и червленым топорищем в нижней.
История сего герба такова: в годы войны Стефана и Матильды, при осаде
крепости Орчвик наш славный предок был взят в плен, однако ему удалось
освободиться, убив стражника и, невзирая на многие раны, открыть ворота
крепости. Вот о чем непреложно свидетельствуют эмблемы нашего герба.
  Купец смотрел на меня ошарашено. Похоже, ему и в голову не приходило, что
эта раскрашенная картинка может что-то означать.
  - Вы мой брат. - произнес он, еще раз окидывая меня удивленным взглядом. -
Вот бы никогда не подумал. Ну что ж, мой долг помогать родственникам. В
конце концов в основе всех моих богатств лежат золотые старого Билла
Сен-Джеймса. - Монсеньор Абдулла открыл вытащенную шкатулку и начал рыться
в записях. - Была такая. Альенор из Штраумберга. Хотя, вероятнее всего,
она не Альенор и не из Штраумберга. Скорее какая-то славянская боярышня.
Ее купили вчера...
  - Кто? - возопили мы, едва не снося своим криком легкий шелковый шатер.
  - Мы никогда не знаем имен покупателей. Они хранятся у смотрителя рынка.
Но без указа князя он не назовет имена покупателей. Таков закон. Я же вам
могу сказать лишь, что это была седьмая сделка за вчерашнее утро, причем
от третьей до двенадцатой покупки совершал один человек. Это был евнух,
судя по одежде и выговору, вероятнее всего, из Сирии.
  - Быть может, ты знаешь корабль, на котором он приплыл? - бросил я,
хватаясь за наименование корабля, как за соломинку.
  - Нам это и подавно неизвестно, - покачал головой мой "кузен". - Об этом
может знать смотритель порта. Но он тоже слова не скажет без веления
князя. Пожалуй, это все, чем я могу вам помочь, дорогой мой братец.
  Мы не стали оставаться у подобревшего вдруг Абдуллы на обед и, невзирая на
полуденный зной, поспешили продолжить наше расследование.
  - Ну, Капитан, я потрясен! - хмыкнул Лис, вышагивая за нашим проводником.
- "Я не знал, что у меня есть огромная семья"... Огласи, пожалуйста, весь
список твоих родственников, проживающих на этом веселеньком острове.
  - Отстань! - отмахнулся я. - Самому противно, спасу нет.
  - Не, но с Сен-Джеймсом ты это здорово сделал. Откуда ты, кстати, все про
него знаешь?
  - Это сейчас история герба, так сказать, его толкование, семейный секрет,
а у нас - бери геральдический справочник и читай. Сен-Джеймсы род древний,
о них много написано. Я даже этого Уильяма вспомнил, если что, могу еще
песен напеть. Вот только тошно...
  - Да-да, я помню, лианы твоих родословных джунглей переплетаются с самыми
знатными родовыми кактусами мира и его окрестностей. Поведай-ка мне лучше,
о твоя сиятельная светлость, с высот своего величества, как далеко
простираются наши дальнейшие планы?
  - Ну, к смотрителю рынка идти смысла не имеет, - начал я.
  - Резонно, - заметил Венедин. - А уж если там все дневные сделки
регистрируются, то и подавно смысла нет, в очереди не протолкаешься.
  - Надо идти прямо к князю. В конце концов у нас имеется императорская
грамота, дающая весьма широкие полномочия.
  - Да, только не забывай, что теоретически невеста принца Людвига малой
скоростью движется в Святую землю. Стало быть, распространяться о том, что
мы ищем княжну Алену Мстиславишну, особо не рекомендуется.
  - Мы ищем вздорную девчонку Альенор из Штраумберга, которая чем-то
приглянулась императору. Насколько я понимаю, поставщики императорского
гарема здесь весьма частые гости.
  - Хорошо, поставщики поставщиками, но сам князь, как я помню, не является
вассалом Фрица. Как же ты планируешь к нему попасть?
  - Быть может, при помощи вновь вскрывшегося родства. Эй, малый! Давно умер
мой любимый дядя Билли?
  - Семь лет тому назад, монсеньор.
  - А давно ли правит князь?
  - Да уж лет десять.
  - Ну что ж, - я улыбнулся, - пожалуй, явление Уолтера Сен-Джеймса с тайным
известием его вполне может заинтересовать.

  * * *

  Остров Костаматис находился в той части Средиземного моря, которую без
особого преувеличения можно было назвать райской. Солнечная погода
держалась здесь почти круглый год, и бурная растительность, отчасти,
видимо, коренная, отчасти завезенная из Рима, Эллады и благословенного
Леванта, радуя глаз, покрывала всю поверхность острова, не занятую
человеком для своих корыстных нужд.
  Но даже там, где рука непоседливого хомо сапиенса оставила образцы своего
мастерства, благоуханное зеленое буйство спешило приспособить творения
архитектурного гения в качестве подставок и подпорок для молодой
яркоцветной поросли. Не исключением из этого правила был и княжеский
дворец, воздвигнутый на скале, подобно афинскому Парфенону, но теперь
из-за обилия вьющихся растений с красно-золотыми цветами, змеями,
взбирающимися вверх по белоснежным дорическим колоннам и свисающими яркими
гирляндами с их мраморных капителей он более напоминал затерянный в
индийских джунглях дворец из "Маугли".
  Впрочем, вместо хвостатых бандерлогов, снующих взад и вперед по лианам, у
ворот княжеского дворца нас встречали темнокожие атлеты в легких одеяниях,
отдаленно напоминавших римские туники, но при этом в византийских
шлемах-колпаках. Вооружены они были кривыми восточными мечами, заткнутыми
за широкие золототканые кушаки, и бамбуковыми пиками. Заметив посетителей,
островитяне, разморенные жарой, оживились и с чувством важности
исполняемого ритуала скрестили свои удочки-переростки.
  - Их светлость не принимает! - громогласно объявил один из стражников.
  Я едва смерил бдительного цербера презрительным взглядом.
  - Вызови начальника стражи, болван! Да побыстрее!
  Я не большой любитель величать людей болванами без особой на то причины, и
уж, во всяком случае, до личного знакомства. Но, увы, иная манера
разговора с блюстителями княжеского покоя была чревата долгими невнятными
объяснениями, на которые не было ни времени, ни сил. При таком стиле
общения все сразу же становилось на свои места: коль уж человек подходит к
стражнику и рявкает на него, заявляя, что он болван, да еще при этом
требует начальника стражи, стало быть, такой человек имеет непреложное
право именовать стражников болванами и требовать вызова аж самого...
страшно сказать кого.
  Реакция караульного на мои слова была стремительна и вполне адекватна. Он
выхватил из-за витого кушака серебряный свисток и издал пронзительную
трель, вызывая искомого офицера. Тот не заставил себя долго ждать. Он
примчался во главе еще десятка античных молодцев с пиками и, увидев нас,
немедля гордо подбоченился, начиная беседу:
  - Кто такие?
  - Извольте стать, как подобает, - сквозь зубы процедил я, грозно сдвигая
брови. - Я Уолтер Сен-Джеймс, и у меня срочное секретное послание к его
светлости князю Матеусу, - я достал из сумы и потряс перед носом
обалдевшего начальника караула мандатом с императорской печатью Фридриха.
- Дело не терпит отлагательства! Поспеши доложить своему государю о нашем
прибытии. Да не задерживайся по дороге, если не желаешь завтра заступить
на пост вместо этих идиотов.
  В голове грозного представителя младшего командного состава что-то громко
перещелкнуло, и в глазах появился смутный проблеск осмысленности.
  - Непременно, ваша честь! - выпалил он, спеша выполнить требуемое от него
действие. - Сию минуту! Эй! - прикрикнул он на одного из своих солдат. -
Проводи господ в бирюзовую залу. Да погляди, чтобы их угостили с дороги.
А-а... Этот? - Начальник стражи ткнул пальцем в нашего проводника.
  - Пойдет с нами! - резко кинул я.
  - Да