ебе пару крысаков в коней
превратить?
  - В кого? - удивился Лисовский подопечный, не скрывая своего недоумения.
  - В коней. Ну или хотя бы в мулов.
  - О нет. Так я не умею. Куда уж мне? Это, наверное, даже магистрам не под
силу. Тут полный квадрилиум нужен. А сами-то вы...
  - Э-эх-х, - горестно махнул рукой Лис. - Верхняя сигминанта рубидия в
рубероиде, что, если судить по Фрейду да учитывая начало спада луны в доме
Химеры, с точки зрения банальной эрудиции полнейший нонсенс. Ничего, что я
по-арамейски? - прерывая поток заумной галиматьи, обратился к ошалевшему
ученику мой друг. - Ну, в общем, в связи с поляризацией полярного сияния
нельзя мне сегодня. Флуктуации не те.
  Обалдевший под натиском неизвестных магических терминов, юный чудодей
смотрел на Вснедина с нескрываемым обожанием, с каждой секундой проникаясь
к нему все большим и большим почтением. За своего друга я был спокоен.
Четыре года плотного общения с графом Калиостро не прошли даром.
  - Значит, крысаков тебе колдануть слабо, - сокрушенно вздохнул Лис. -
Слушай, а что ты вообще можешь?
  - Увы, о великий, совсем немного, - с тяжким вздохом выдавил Ансельм. - Я,
видите ли, до бакалавра не доучился. Правда; всего-то месяц. - Он поднял
на Лиса страдальческий взгляд, словно ища поддержки и прошения за такую
оплошность.
  - Эк тебя так угораздило, - сочувственно отозвался мой друг.
  Маг-недоучка вновь потупился.
  - Я, знаете ли, в Кордове учился. У магистра третьего уровня Альмелия
Магнуса. Он жил в своем доме, а при нем племянница... Уж такая красавица -
глаз не отвести.
  - Ну и ты ее... - начал Лис.
  - О-о-о-о, - взвыл несчастный юноша, становясь в этот момент еще
несчастнее. - Если бы она кинула на меня один лишь благосклонный взгляд, я
был бы счастливейшим из смертных. Но, увы, надменная дева не замечала
меня. Иногда мне казалось, что маг лишь именует девушку своей племянницей.
  - А на самом деле он ее...
  - О-о-о-о, - вновь взвыл юнец. - Ее кожа была столь бела, что иногда мне
казалось, что она вовсе не живой человек, рожденный от отца с матерью, а
одна из прекрасных статуй, которых так много среди древних руин.
  - Она была с руками? - поинтересовался Лис.
  - Да, а что? - смутился на полуслове рассказчик.
  - Тогда еще ничего. Жить будет.
  Ансельм на мгновение остановился, мотая на ус, что наличие рук у оживших
античных статуй гарантирует им жизнеспособность.
  - Что я только не делал, - продолжал сокрушаться он, - чтобы привлечь
внимание надменной красавицы, все было тщетно. И тогда я решился на
крайнюю меру.
  - Ты ее?..
  - О-о-о-о! - захохотал новоиспеченный Лисовский ученик. - Я приготовил
приворотное зелье и влил его в кувшин с вином. В мои обязанности входило,
- поспешил пояснить он, - относить кувшины с вином и блюда с фруктами в
спальни Альмелия Магнуса и его племянницы. Так вот, вечером я принес вино
и фрукты в желанный альков.
  - Ну и?..
  - Я так волновался, что перепугал кувшины, - сокрушенно сознался бедный
Ансельм.
  - Несчастный двоечник! Как ты мог?! В таком-то деле!!! - возмутился
великий и ужасный Лис.
  - Не гневайтесь, - в ужасе взмолился бакалавр-недоучка. - Я был достойно
покаран. Утром, лишь только встало солнце, старик Альмелий воспылал ко мне
такой страстью, что я уж и не знаю, как спасся. Поверьте, я натерпелся
такого страху, что до сих пор при воспоминании об этом дне сердце
забивается в пятки, словно барсук в нору.
  - Ладно, - утешительно махнул рукой Лис. - Бог с тобой. Дальше-то что было?
  Ансельм тяжело вздохнул.
  - Я бродил из города в город, показывая фокусы на ярмарках, ища учителя,
который преподал бы мне уроки магической науки, и покровителя, которому бы
я мог служить верой и правдой.
  - И как успехи? - осведомился Лис.
  - Как сказать. - Ансельм развел руками. - До недавнего времени я считал,
что неплохо. Но сейчас вижу, что ошибался. Однажды судьба привела меня в
Мекленбург...
  - Что-что? - насторожился я.
  - Да, господин Вальтер фон Ингваринген. Госпожа Аделаида, властительница
тех мест, незадолго перед этим рассорилась со своим мужем и вернулась в
свой домен, поджидая, как я теперь знаю, вас. Когда я появился в городе,
бессовестно объявив себя магистром магии, мне было лишь ведомо, что в нем
живет молодая, весьма богатая госпожа, пребывающая в постоянной тоске и
печали. Я вызвался развеселить грустную сеньору, и, скажу без лишней
скромности, мне это удалось. Конечно, в Мекленбурге был и свой придворный
маг, но старик долгие годы просидел, как пень, на одном месте,
довольствуясь банальным набором дедовских заклинаний да антинаучным
лечением при помощи восковых слепков. К тому же ему не приходилось
выступать на ярмарках на потеху толпе.
  В общем, мое представление понравилось ее сиятельству, и она приблизила
меня к своему двору. Я катался как сыр в масле, не обращая внимания на
козни старого мага. В конце концов я бы непременно занял его место, но,
увы, в один прекрасный день случилась беда. Хотя теперь-то я понимаю, что
это была вовсе не беда, а, вернее всего, указующий перст Провидения, но
тогда... тогда я был близок к отчаянию.
  - Да что опять случилось-то? - не удержался от вопроса Лис.
  - Графиня получила письмо от своей младшей сестры герцогини Изборской.
  - Княгини, - машинально поправил я.
  - Да, простите, конечно, княгини. Она писала, что вы, герр Вальтер, и вы,
о великий, спасли ее город от захвата и что нынче вы оба служите при дворе
российского кесаря Вольдемара и в большом почете у него, так что он даже
поручил вам сопровождать в Трир племянницу его величества кесаря принцессу
Альенор.
  Я поглядел на Лиса, ища сочувствия в его взгляде. Венедин молча развел
руками.
  - Ее сиятельство пришла в неистовство, - продолжал юноша. - Она кричала,
что вы ее обманули, предали, унизили. Что она желает вашей гибели. И чем
страшнее и мучительнее, тем лучше.
  Лис смерил насмешливым взглядом говорившего.
  - Мой мальчик, и для этого она выбрала вас?
  Ансельм печально вздохнул.
  - Вначале она хотела послать большой отряд за вами в погоню, но потом
сообразила, что два таких славных воина, да еще в окружении нескольких
десятков опытных ветеранов - весьма непростая добыча. Тогда-то старый
мекленбургский маг, будь он неладен, и посоветовал графине Аделаиде
послать меня. Мол, я не вызываю особых подозрений, зато моложе и
магической силой превосхожу его. Графиня знала из письма, что вы пойдете
морем, и резонно предположила, что, вероятнее всего, дальнейший ваш путь
будет пролегать через владения Тевтонского ордена. Как видите, так и
случилось. Мне оставалось только ждать, когда вы появитесь, и, дождавшись,
красться следом, выжидая удачный момент для нападения.
  Вчерашней ночью я с ужасом наблюдал, как набросились на вашу колонну
волки-оборотни. Они промчались мимо, даже не обратив внимания на такую
ничтожную жертву, но у меня до сих пор трясутся поджилки, когда я
вспоминаю ощеренные пасти этих чудовищ. Бр-р-р... Когда же я увидел
воочию, как сгорел прыгнувший на вас, о великий, оборотень, я понял, что
мне предстоит сразиться не просто с двумя отъявленными головорезами... -
он запнулся, - простите, господа, - но с магом, многократно превосходящим
меня по силе.
  - И все же ты решился напасть, - хмыкнул Лис. - Поступок, который не
назовешь поступком труса.
  - Ну что вы, я очень боялся, - сознался фальшивый магистр. - Но я брел за
вами по Германии все дальше и дальше, и Бог знает, сколько еще мне
довелось бы брести. И я решился. Этой ночью я прокрался на постоялый двор
и, убедившись, что все тихо и все спят, попытался ошеломить вас внезапным
ночным нападением. Что было дальше, вы сами знаете, господа.
  Лис хотел еще что-то спросить, но тут с галереи второго этажа донеся
звонкий голос Алены Мстиславишны.
  - Воледар Ингварович, Лис Венедин, я прошу ответить вас, почему вокруг так
темно и доколе мы будем сидеть без завтрака? - произнесла девочка,
примеряя на себя роль будущей императрицы.
  - Темно потому, что ночь, - моментально отреагировал мой друг. - А
завтрак? Мы уже работаем в этом направлении. - Он пихнул в бок Ансельма,
указывая кивком в сторону кухни. Заметив это движение, княжна перегнулась
через перила и увидела стоявшего до того, в тени бакалавра-недоучку.
  - А, это вы! Ответьте, будьте добры, чего это вам вздумалось летать под
потолком и будить нас посреди ночи?
  - Видите ли, ваша светлость, - вмешался Лис, подталкивая возмутителя
спокойствия все ближе к котлам и поварешкам, - это м-м... один наш
знакомый. Его зовут Ансельм. Он очень спешил предупредить нас о засаде,
которую коварные грабители готовят на этом постоялом дворе мирным
путникам, ну... и немножко не рассчитал.
  - Да? - удивленно произнесла изумленная подобным объяснением девушка. -
Ну, как бы то ни было, я хочу есть.
  - Хорошо, хорошо, не извольте сомневаться, ща все будет. - Лис затолкал
чародея, оторопевшего от натиска юной невесты императорского отпрыска, еще
ближе к кухонным кладовым. - Короче, слушай меня внимательно. Так и быть,
я прощаю тебе сегодняшнюю ночную выходку, прощаю то, что ты посмел
величать себя магистром. Более того, из сострадания к твоей тяжелой судьбе
я позволю тебе следовать за мной, и даже более того. - Венедин помедлил и
махнул рукой. - А, была не была, так и быть, зачту тебе экстерном экзамен
на степень бакалавра, если ты мне ответишь на вопрос, - он наморщил лоб,
делая вид, что вспоминает подходящую к случаю закавыку, - нет, это,
пожалуй, чересчур сложно... Так, об этногенезе в Кордове наверняка и
слыхом не слыхивали... А! Вот. - Он сунул руку за пазуху и вытащил свой
калкинский трофей. - Ты должен будешь мне рассказать об истории и
свойствах вот этой безделушки.
  - Черный дракон Цинь Шихуань-ди, - пораженный Ансельм, делая огромные
глаза в пол-лица, рухнул на колени. - Господь всемогущий, не сплю ли я?


                                  Глава 16


  Деньги - это то, что проходит через ваши руки прежде, нем попасть в
королевскую казну.
  Кольбер

  Забота о хлебе насущном и последовавший за ней процесс поглощения пиши на
время заставили Лиса и его магического ученика отвлечься от темы экзамена.
Вслед за трапезой вопрос о том, что же делать дальше, встал с новой
остротой, поскольку выяснилось, что продовольствия на постоялом дворе
хватит едва ли на пару дней весьма экономного стояния.
  - В общем, так, - горячился Лис, - пора вспомнить школьный курс истории и
осознать, что города - это не просто скопища домов, произрастающих за
одной Оградой, но и аккумулятор финансов в их первозданном денежном
эквиваленте. Короче, самое время протрясти буржуа и послушать, как они
будут звенеть.
  - Может, все же доберемся до конторы Ганзейского союза? - возражал я,
памятуя, что Лисовская манера ловить рыбку в мутных финансовых потоках
ведет обычно к весьма далеко идущим последствиям.
  - До этой самой конторы еще добраться надо! Наш любезный Карл из Риббека,
купец, утверждает, что миль на сто в округе ничего подобного нет. С нашей
скоростью это не меньше трех дней пути. Мы-то ладно, как-нибудь на
подножном корму святым духом перетопчемся, но теток все же кормить надо.
Да и ночевать под открытым небом тоже затея не ахти какая - октябрь на
носу, того и гляди дожди пойдут.
  - Хорошо, и что ты предлагаешь?
  - Как это что? Провести безвозмездный заем денег у населения.
  Последняя часть нашего разговора была услышана юной княжной, спускавшейся
в этот момент по лестнице, чтобы узнать, отчего это вдруг воины ее эскорта
изволят спать, когда она уже давно бодрствует.
  - Я благодарю вас за заботу, господа, - тоном, не допускающим возражений,
произнесла Алена Мстиславишна, - но если мы действительно в таком тяжелом
положении, как вы говорите, быть может, стоит что-то продать?
  - Чтобы продать что-нибудь ненужное, надо сначала купить что-нибудь
ненужное, - процитировал Лис, - а у нас денег нет.
  Княжна на минуту задумалась.
  - Но есть одно из моих платьев. То самое, в котором я ходила под Херсирк.
  Я улыбнулся обороту: "Ходила под Херсирк". Так обычно изъяснялись старые
вояки. Юная девица произносила эти слова со знанием дела и явной гордостью.
  - Починить платье уже невозможно, а жемчуга на нем нашито не менее чем на
тридцать солидов.
  - Нехорошо это как-то, - вздохнул Венедин, вообще крайне болезненно
воспринимавший попытки женского участия в финансовых вопросах, а уж тем
более такую благотворительность со стороны девочки-подростка.
  - Я так велю, - гордо задрала подбородок княжна. - Готовьтесь ехать в
город. А я сейчас прикажу Татьяне спороть жемчужины и принести их вам.
  Лис перевел взгляд с девушки на меня, и я четка понял, что в его голове
уже созрел коварный план по "рациональному" использованию выделенных
средств, так что свернуть его с намеченного пути не удастся даже
бульдозером.
  - Слушаюсь, ваша светлость, - склонился в поклоне Венедин. - Все сделаем в
лучшем виде.

  * * *

  Кони несли Лиса и Ансельма, свято выполнявшего свое обещание не отходить
от учителя, в сторону Штраумберга. Юный маг, пользуясь возможностью
остаться наедине со своим новым покровителем, рапортовал, словно
взволнованный абитуриент перед строгим экзаменатором.
  - Лю Шен, о великий, в своем трактате "О чудесах, проистекающих на тверди
земной" пишет, что в незапамятные времена, некогда властитель Подземного
мира Эрликхан - сотрясатель гор восстал против воли Небес. Он повелел
своим слугам захватить волшебную Горную страну, в которой размещались
столбы, держащие небесный свод, и, разрушив их, притянуть Небо к Земле.
Однако столбы эти охранял Черный дракон, посланный Творцом Небесной Тверди
для защиты Горной страны.
  Могущество Черного дракона неизмеримо. Слуги Эрликхана бежали в страхе,
лишь только увидев его у подножия столбов. Тогда Эрликхан спустился в
самое сердце Земли и вызвал оттуда Огненный Ужас, не имеющий имени и
живущий там с первого мгновения мира. Огненный Ужас не ведал страха, и
когда Эрликхан выпустил его из земных недр, он кинулся на Черного дракона,
сокрушая все и вся на своем пути.
  Неведомо сколько длилась их битва и уж подавно неведомо, чем бы она
закончилась: семижды семь дней лилась по волшебной Горной стране кипящая
кровь Огненного Ужаса Глубин и Черного дракона Небес. И тогда
Единственный, посланный Творцом, чтобы слушать стук сердца Земли, повелел
тучам разверзнуться, и лил из них дождь сорок дней и сорок ночей. Смерть
подступила к сражающимся так близко, что Огненный союзник Эрликхана
устремился в неизведанные подземные бездны, ища спасения от беспощадных
водяных потоков. Дух Черного дракона уже готов был оставить его
истерзанное пламенем тело и отлететь на Небеса, где был рожден, но
Единственный, собрав остывающую кровь обоих сражавшихся, сковал из нее
маленького дракона. И когда последнее дыхание готово было сорваться с уст
хранителя земных столбов, он дал духу отважного защитника Горной страны
новое обиталище, навеки поместив его в неведомых недрах талисмана. С тех
пор сила и могущество великого Черного дракона пребывают в нем из века в
век.
  - Недурственно, - похвалил будущего бакалавра магических наук высокоученый
экзаменатор. - Чувствуется работа с материалом. Похвально, молодой
человек. Однако вон уже виднеется город, и нам надо заняться некоторыми
приготовлениями к предстоящему священнодейству. У вас с собой есть писчие
принадлежности и пергамент?
  - Конечно, - отозвался прилежный ученик, собираясь, очевидно, запечатлеть
на выбеленных страницах крупицы Лисовской мудрости.
  - Вот и прекрасно, мой дорогой. Тогда возьмите нож и нарежьте пергамент
кусочками размером эдак дюйм на дюйм.
  - Что? - переспросил юноша, вероятно, полагая, что ослышался.
  - Пергамент. На кусочки, - чуть медленнее повторит Лис. - Ну что тут
непонятного?

  * * *

  На некоторое время я был вынужден отвлечься от созерцания первого дня
учебы незадачливого горе-чародея у светила венедской учености. Пришедшие в
себя после тяжелой зелье-вой спячки воины нуждались в заботе и уходе не
менее, чем изнеженные курсистки после посещения анатомического музея.
Земля уходила у них из-под ног, головы чугунными ядрами обрушивались на
стол всякий раз, когда, сидя за ним, они убирали поддерживающие лбы руки.
  - Пожалуй, мне пора возвращаться в Риббек, - едва ворочая языком, выдал
наш проводник, чувствовавший себя, быть может, самую малость лучше лихих
вояк, изрядно принявших вчера на грудь. - Не хотелось бы, чтобы меня
хватились. Да и вообще стоит посмотреть, как там и что. Повремените здесь
пару деньков. Если фон Нагелю и его людям удалось спастись, я приведу их
сюда, а нет - приду сам да выведу вас в обход здешних злыдней прямо к
Триру.
  - Ты б, может, не торопился, - глядя, с каким трудом вскарабкивается он на
своего коня, предложил я.
  - А, не впервой. В лесу развеюсь. - Купец дал шпоры своему скакуну, и я
печально посмотрел ему вслед. Отпускать доброго Карла из Риббека одного
без прикрытия не хотелось, но и прикрывать его было некем. Оставалось
уповать лишь на милость Небес да на белый день.

  * * *

  - Не, ну ты, блин, жмот! - возмущался Лис, вращая перед носом у
штраумбергского ювелира жемчужину с платья Алены Мстиславишны. -
Прекрасный гиперборейский жемчуг! Где ты еще такой найдешь?
  - А я вам говорю, почтеннейший, что жемчуг с брачком. Кроме того, в этом
году на жемчуг малый спрос.
  - Ага, это тебе вечерней лошадью из Парижа такие сведения принесли? - не
унимался мой друг. - Шо ты мне тут горбатого до стены лепишь?! Какой малый
спрос, какой брак? Скатный жемчуг! Верховный адидас Гипербореи подарил его
блаженному Дезодорану на четки. Если я, вернувшись в Гиперборею, сообщу
верховному адидасу, шо ты назвал его жемчуг дефектным, он устроит такой
великий поход, что нашествие Аттилы покажется невинным паломничеством по
святым местам.
  - Ладно, только из уважения к вам, верховному адидасу и этому самому...
блаженному Дезодорану - семнадцать солидов, - отступил от прежней позиции
прижимистый ювелир. - Кстати, а кто такой этот блаженный Дезодоран?
  - Как?! - Брови Лиса возмущенно поползли на лоб, грозя остановиться не
ранее затылка. - Ты не слышал о блаженном Дезодоране? И это в тот момент,
когда римская курия, отложив все свои дела, занята его канонизацией? Ты
здесь ничего не слышал о блаженном Дезодоране? Да ты просто нищий духом!
Стоп-стоп-стоп, я увлекся. Миа кулпа. Прости меня, почтеннейший ювелир.
Давай вначале покончим с делами. Ты, кажется, говорил о семнадцати солидол?
  - Да, - едва скрывая торжество в предчувствии изрядного куша, произнес тот.
  - Давай сделаем так. Я не возьму с тебя этих денег. - Глаза ювелира
удивленно расширились, и он хотел было что-то сказать, но мой друг не дал
ему такой возможности. - Я отдам их тебе за пятнадцать золотых монет. Но с
одним условием: ежели нынче к вечеру я принесу тебе пятнадцать солидов
обратно да присовокуплю к ним еще один денарий в благодарность, то ты
обязуешься вернуть мне все эти жемчужины в целости и сохранности.
  - Хорошо, - поразмыслив и решив, что в любом случае останется в наваре,
ответил заинтересованный золотых дел мастер. - Но зачем тебе это?
  - Таким образом я осуществлю последнюю волю блаженного Дезодорана, этой
благоухающей розы святости, наполняющей ароматом истинной веры самые
отдаленные пределы Господнего мира, и вместе с тем сохраню... о, нет-нет.
  - Лис прикрыл рот рукой, словно боясь выпустить из него еще хоть один звук.
  - А что это за воля? - поинтересовался ювелир, надеясь, быть может, с этой
стороны подобраться к тайне, которую скрывал мой друг.
  - Много лет тому назад, - начал витийствовать Лис, - блаженный Дезодоран,
бывший в те времена богатым купцом, путешествовал вместе со мной, тогда
еще совсем мальчишкой, через ваш город. Зайдя в церковь, которая
находится, насколько я помню, где-то возле ратуши...
  - Да-да, церковь Девы Марии, - закивал внимательный слушатель.
  - Именно так! - подтвердил Лис. - Именно п