- Тем более! Пожелание мое, могу вам продать и  его.  Наяву,  вот  в  чем
штука! Оформим нотариальным порядком,  не  отвертитесь.  Господин  Когль  не
станет возражать.
   Душа сыщика яростно возликовала. Никаких больше  сомнений:  он  наследник
славы Дамло, жар-птица поймана, он  станет  известен,  глядишь,  и  в  самом
Ноодорте, а то я далее, учитывая уровень развития интеллекта... Но  какой-то
червячок продолжал его точить?..
   - Почему вы решились.., захотели избавиться? - спросил он, поразмыслив  и
набравшись храбрости.
   - Потому, господин сыщик, - угрюмо  сказал  Дамло,  -  что  мне  все  это
обрыдло! Завтра закончу последнее дело, - он позвенел наручниками в кармане,
- и на покой, ну вас всех!
   - На пенсию вам еще рано!
   - Какая пенсия! - он сунул сыщику под нос объявления о наградах за поимку
Даугенталя. - Это у меня, считайте, в кармане. Больше очкарь не уйдет.  Я-то
знаю, где он!
   - Вы станете самым богатым человеком в городе! - сказал сыщик, не скрывая
зависти, напротив, выставляя ее напоказ, чтобы польстить.
   - В городе? - Дамло даже захохотал. - Вы что,  не  видали  его  развалин?
Ну-ну, не бледнейте, не падайте, я вам не нянька. И не спрашивайте,  сам  не
понимаю, что случилось не моего ума дело!.. Самым богатым я, господин сыщик,
не стану. Есть один  побогаче,  завтра  он  обеднеет!  -  он  опять  звякнул
наручниками. - И еще один - вот это  богач  так  богач!  Я  вам  его  сейчас
покажу.   Засвидетельствуете   заодно   факт   психического   насилия!   Ну,
приготовились?
   Он щелкнул выключателем.  Яркий  свет  залил  просторное  казенного  вида
помещение, где они находились, и сыщик увидел: кроме  их  двойников,  здесь,
занимая  проход  между  металлическими  стеллажами,  шеренгою  стояли   чины
генштаба и представители союзного командования - это их дыхание он  принимал
за шорох!
   - Тот вон спит крепче всех, - сказал Дамло, кивнув туда, где бдительно  и
хмуро  почивал  начальник  разведка  по  соседству  с   артелью   лесорубов,
изолированной заодно - Из-за него всех было приказано упрятать  поглубже!  А
вон ваш богач!
   - Господин булочник?! Не может быть!
   - Поглядите, что он обнимает! Спящий г-н булочник обнимался со стеллажом.
Дамло почти сочувственно  наблюдал,  как  сыщик,  рассматривает  красноватые
брусочки, заполняющие полки стеллажа, как  разеваются  буравчатые  глазки  и
треугольный ротик... Весь этот подвалище был доверху набит червонным золотом
в слитках.
   Г-ну булочнику снилось, будто он ими  владеет.  Г-ну  сыщику  приснилось,
будто  его  носик,  как  всегда  в  минуты  сильного  волнения,  покрывается
испариной. Он весь дрожал.  Дамло  же  вслушивался  в  комариный  звук  речи
репортера, который, согласно  пожеланию,  докладывал  Дамло  решительно  обо
всем, что тому хотелось выяснить. Лицо сержанта становилось все суровее,  он
багровел, пыхтел и, наконец, взорвался:
   - Сыщик, что за наглость: злоумышлять в присутствии несущего  полицейскую
службу лица?! Молчать! Жаль, посадить не могу! Но проучить,  дьявол  бы  вас
взял, проучу! Будете знать наперед!
   Он повернулся и вышел. Сыщик онемел посреди золотого запаса. Он ничего не
имел бы против того, чтобы здесь и остаться, но  броневые  плиты  прохода  с
жутким скрежетом повернулись, образовав непробиваемую стену. Вдобавок, погас
свет.
   - Господин Дамло! - взвыл в темноте сыщик.
   В сущности, подумал он, ничего ему  не  угрожает.  Ну,  спит,  ну,  видит
неприятный сон. И все-таки жутко, непереносимо жутко!..
   - Господин Дамло!..
   "Проснуться бы! - думал сыщик в тоске. - Проснуться - и все! Ни золота не
надо, ни секретов!" - Так-то лучше  -  послышался  голос  Дамло,  неизвестно
откуда звучащий. - Больше не сворачивайте с правильного пути.
   - Господин Дамло! -  льстиво  прокричал  сыщик.  -  Я  на  все  согласен,
откройте!
   - Чего понапрасну надрываться? - лениво ответил Дамло. - Идите насквозь!
   - Как?! Это возможно?
   Ho вспомнив, что он прошел уже однажды - сквозь самого г-на мэра! - сыщик
кинулся к стене. Броневая плита оказалась  бесплотней  тумана:  там  все  же
сырость ощущается, тут - ничего. При  свете  плафонов  увидел  стоявшего  на
ступеньках Дамло, даже его ухмылку и дубинку увидел с радостью!
   - Что? - сказал Дамло. -  Страху-то  натерпелись?  Это  вам  будет  урок!
Займите место в машине. Я должен совершить объезд участка.
   - Зачем же, если вам без того обо всем докладывают? -  сыщик  почтительно
указал на серьгу.
   - Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, - ошетствовал Дамло. - И,
как стало известно полиции, этот наш господин мэр кое-что затевает!
   Когда они,  покинув  подземелье,  очутились  снова  на  вольном  воздухе,
откуда-то сверху, со  склона  холма,  который,  по  ближайшем  рассмотрении,
оказался вовсе не холмом, донеся громкий собачий лай - это лаял Кьерк.

Глава 13

   Там, наверху, сияли сквозь листву  окна,  за  живыми  изгородями  звенели
фонтаны и журчали ручьи...
   Снизу всего этого было не видать. Только  равномерное  чередование  полос
растительности  на  склонах  дало  Рею  повод   предположить   искусственное
происхождение холма, а мост и тоннель подтвердили догадку.
   В тоннель они  с  Марианной  только  заглянули.  Расчищенная,  посыпанная
красным  гравием  тропинка  повела  их  через  дикую  чащу  нижнего   яруса,
опоясывавшего подошву холма. Затем они увидели дом, а на  изрядном  удалении
другой...
   Дома прятались в глубине садов, выдавая себя то белокаменной  колоннадой,
то позлащенной кровлею. Они располагались достаточно прихотливо: не  было  и
намека на улицу, не было мостовой - ее заменяла все та же гравийная дорожка.
Она-то и доконала бедные лапы Кьерка: пес едва ковылял.
   - Хватит! - решительно сказала  девчонка,  увидев  на  камешках  кровавые
следы. - Ты как хочешь, а я постучусь!
   Рей предпочел бы сперва повстречать  кого-нибудь  из  местных  жителей  и
выяснить, где, например, гостиница,  куда  удобно  зайти.  Но  пока  они  не
увидали ни одного лица, не услыхали ни одного голоса, пуста  была  тропинка,
пусты сады за идеально подстриженными живыми изгородями, только яркие мячики
подпрыгивали кое-где на высоких струях фонтанов...
   Возражать он не стал. Свернули на дорожку, ведущую  к  одному  из  домов,
никого не встретив ни в саду, ни во дворе, подошли к двери, И  тут  Марианна
оробела, внезапно почувствовав себя чем-то  вроде  бродячей  нищенки!  Дверь
была резная, массивная, красного дерева, ручка  и  молоток  сияли  серебром,
таковы же были литые оконные переплеты.
   - Рей!.. Они нас в переднюю не пустят! Кто такой тут живет, почему  я  их
не знаю.
   Рей  ударил  молотком  по  ясно  зазвучавшей  медной  пластине,  и  дверь
отворилась сама.
   Они  ступили  на  ворс  ковра,  высокий,  спутанный,  как  лесная  трава.
Полдюжины дверей вело из прихожей в комнаты. В простенках  висели  старинные
картины в золотых рамах.
   - Хозяева! - закричала Марианна, впрочем, довольно робко.
   - Никакого ответа! - Где хозяева, Кьерк?
   - Пес сконфуженно поковылял, заглядывая поочередно во все двери.
   - Он все им перепачкает, - сказал озабоченно Рей.
   - Если они жмоты, папа заплатит им за уборку, - отрезала Марианна. -  Где
они, Кьерк? Ищи, потом будем литься!
   Но Кьерк, завершив круг и не подав  никакого  сигнала,  улегся  у  входа,
принялся вылизывать подушечки раненых лап.
   - Поищем тогда сами! - решительно сказала Марианна.
   За первой дверью, куда они заглянули,  оказалась,  по-видимому,  кухня  с
плитой неизвестной конструкции, с разделочным столом и  кухонными  машинами,
назначения которых Рей не угадывал. По стенам  висели  сковородки,  дощечки,
топорики, ножи разных форм, сверкал медный таз для варенья. Нигде ни пылинки
и никакого запаха. В шкафу едва слышно гудел вентилятор.
   Марианна заглянула в холодильную  камеру  -  только  присвистнула.  Полки
оказались пустехоньки! Комната рядом была столовая. Большой овальный стол об
одной колонне-ноге занимал ее почти всю, оставляя место  только  для  дюжины
кресел вокруг. Перед каждым креслом на ореховой столешнице был виден узор из
буковок, в центре стола темнело круглое отверстие.
   - Хороший стол, жалко - есть нечего! - со вздохом бормотнула Марианна.
   Прошли  в  гостиную,  почти  вовсе  лишенную  мебели,  коли  не   считать
нескольких очень низеньких столиков, утопающих  в  пушистом  ковре,  который
заменял тут сиденья.
   По столикам были раскиданы какие-то картонные  прямоугольники  Ковер  был
цвета травы, прямо из него росли пальмы - не чахлые пальмочки зимних  садов,
а мощные деревья  в  полный  свой  рост,  со  зрелыми  плодами  -  кокосами,
финиками, чем-то еще... В ветвях  лимонных  и  апельсиновых  деревьев  также
золотились плоды.
   - Господи!.. - только и молвила Марианна. Но, опомнившись, добавила:
   - Никуда я отсюда не уйду - хоть расстреляйте!..
   Однако расстрел ей не грозил:  никого  не  было  и  туг.  Кроме  чистоты,
совершенно немыслимой, да влажной земли под деревьями, ничто не  говорило  о
существовании хозяев За следующей дверью оказался плавательный бассейн, а за
предпоследней  -  кладовая.  Лыжи  и  коньки,   свежесмазанные   велосипеды,
плавательные маски, акваланги, сани, спиннинги .
   - Идем наверх! - сказала Марианна, увидев  за  последней  дверью  широкую
лестницу.
   Весь второй этаж был занят бальным залом - и  тут  только  стали  понятны
истинные размеры этого дворца!
   - Жалко,  туфли  хоть  брось!  -  сказала  Марианна,  ступив  на  паркет.
Зазвучала тихая музыка. Девчонка закружилась в мятом порванном платьишке,  в
драных стоптанных и скособоченных  туфельках.  -  А  ты?  -  закричала  она,
удаляясь Но Рей не умел и не хотел уметь танцевать. Он остался  на  месте  и
следил за нею, насупясь. Что за звуки: ведь это же  настоящий  оркестр,  без
всякой технической примеси, уж  тут-то  его  не  обманешь!  Где  может  быть
спрятана добрая сотня музыкантов? Ну и домик!
   - Живее! - закричала  Марианна  невидимому  оркестру  -  и  тот  послушно
наддал: в один миг изменилась мелодия, ритм сделался  бешеным,  звуки  почти
оглушали Что ж, лучший,  пожалуй,  способ  вызвать  хозяев,  если  даже  они
глуховаты-от грома весь дом заходил ходуном. Рей  ощущал  вибрацию  паркета,
ждал, что кто-нибудь, наконец, появится на  лестнице.  Вместо  этого  сверху
посыпались лепестки, Марианна почти скрылась в их  вихре,  дожде,  в  запахе
свежесрезанных роз! Мелодия  недоуменно  замедлилась  ,  споткнулась  раз..,
два.., загремела пуще прежнего, потом зазвучала  тише,  но  сделалась  такой
подмывающе азартной, что и Рей едва стоял на месте.
   - Останови меня! - закричала Марианна. - Я сама не смогу!..

***

   - Кьерк не может  быть  вегетарианцем!  -  заявила  девчонка,  когда  они
спустились снова вниз, в гостиную, чтобы обсудить свое положение. - Мы-то  с
голоду не пропадем, а он яблоки есть не станет! Пойдем к  соседям,  купим  у
них что-нибудь!
   Рей не рискнул предсказать, что экспедиция окажется бесполезной Когда  он
вывел велосипеды на дорожку, Марианна сунула ему в рот дольку очищенного  ею
апельсина, корку кинула наземь, и они укатили.
   Иные дома-дворцы оказались чуть поскромнее того, который им  подвернулся,
другие были еще более великолепны - вплоть до античных мраморов  в  садах...
Чистота  повсюду  необыкновенная,  но  повсюду  пустовали  полки   огромных,
превосходно работающих холодильников.
   И  нигде  никого!..  Это  было  все-таки  страшновато.  У  обоих  явилось
ощущение, будто за ними со всех сторон потихоньку наблюдают.
   Хотя ни малейшего признака такого наблюдения не замечалось, догадка  была
отчасти правильной!..

***

   - Тс-с!.. - прошипела Марианна, первой заметившая движущуюся по  мостовой
довольно странную процессию.
   Припрятав велосипеды, они юркнули в придорожные кусты.

***

   - Благословенно сие поселение! - произнес г-н Эстеффан из своих  носилок,
с любопытством вертя головою по сторонам. - Я убежден, что здесь соблюдается
закон и порядок!
   - Господин Эстеффан, - угрюмо заговорил Жюстип, тащась позади, - не  смею
вас критиковать и вам указывать, но не могли бы вы слегка  упорядочить  свои
мысли?
   - Что такое? - с важностью вопросил г-н Эстеффан.
   - Не зарывали бы, - отвечал  Жюстип,  -  что  любая  мысль  транслируется
прямиком в мозги - через посредство этих праведных мужей! Бросьте  думать  о
чем сейчас думаете, иначе вызовете ненужную  драку,  пойте  лучше  про  себя
какую-нибудь песенку - ваш мэр в этих случаях "Августина" поет,  вы  запойте
псалом!
   Эстеффан со страхом на него покосился. Ни о чем невозможно подумать,  что
за существование!.. Несмотря на все заслуги  Жюстипа,  особой  благодарности
аптекарь не испытывал. Может, он начал бы ее испытывать, окажись этот Жюстип
где-нибудь подальше! Ну нет, сейчас он позарез необходим. Вот уж после...
   Тут он поймал на себе злобный взгляд тайного агента.
   Жюстип первым опустил глаза.
   - Еще раз советую, -  глухо  проговорил  он,  -  запойте  там  "На  реках
Вавилонских", что ли...
   - Вот они, связывальщики, узнал? -  шепотом  сказала  Марианна,  наблюдая
процессию сквозь живую изгородь.
   - Тише!..
   Сотрудник, запряженный в носилки, замедлил шаг и повернул сонное  лицо  в
ту сторону, где прятались ребята. Неподвижные глаза уставились прямо на них.
   - Внесут ли, наконец, меня под крышу? - капризно простонал г-н  Эстеффан,
со смирением отказываясь от своих прежних планов и косясь на Жюстипа: сумеет
ли он оценить?..
   "Жрать захотел", - угрюмо подумал Жюстип.

***

   Едва пророк и сопровождающие его лица скрылись за дверьми избранного  ими
обиталища - эдакой Альгамбры! - как Марианна и Рей  крадучись  вывели  из-за
изгороди велосипеды и помчали к себе.  Марианна  на  ходу  изобретала  месть
явившимся  недругам  и  ничего  стоящего  покуда  не  могла  придумать,  Рей
помалкивал. До дому добрались без помех,  подкатили  к  двери  по  гравийной
дорожке, но только Рей взялся за ручку, Марианна шепотом закричала:
   - Стой!.. Она лежала вот здесь... - девчонка указывала на гравий.
   Корочка  от  съеденного  ею  апельсина  таинственным  образом  исчезла  с
дорожки. Кто-то успел побывать тут! И теперь, может быть, прячется  в  доме,
где они оставили одного больного пса!
   Кьерка так или иначе  следовало  выручать.  Марианна  вынула  из  сумочки
пистолет, Рей осторожно отворил дверь - и  пес  выскочил  навстречу,  высоко
подпрыгивая  на   всех   четырех   аккуратнейшим   и   искуснейшим   образом
перебинтованных лапах.
   А  на  паркете  бального  зала  не  обнаружилось  ни   единого   розового
лепестка... И куда-то исчез Звереныш!
   - Рей, - сказала Марианна, - я все поняла: в этом доме  живут  невидимки!
Мы должны быть очень вежливы и очень осторожны. Они, кажется, добрые, но как
бы их нечаянно не обидеть или не задеть! Если мы  куда-нибудь  хотим  войти,
надо стучаться и  спрашиваться!  Пора  заняться  ужином,  только  я  сначала
искупаюсь, если ты не  против:  было  так  жарко!  -  С  этими  словами  она
постучалась в дверь, ведущую к бассейну, громко спросила:
   - Можно войти?
   Рей не стал опровергать ее: гипотеза была как гипотеза,  не  хуже  всякой
другой, невидимки так невидимки...
   Он изучал кухонные приспособления, когда из  бассейна  донесся  отчаянный
вопль.  Рей  и  Кьерк  вместе  кинулись  на  помощь.  Марианна,  прикрывшись
халатиком, взвизгнула:
   - Уйди!.. Нет, постой! - она ловко влезла в халат. - Рей, меня  обокрали!
- Марианна указала на шкаф. Рей заглянул туда. Сумка  лежала  на  месте.  Он
развел руками.
   - Ослеп? Ни платья, ни белья! Подсунули какой-то халат и вот это! -  Она,
встряхнув, расправила какой-то белый балахон,  горячий,  как  из-под  утюга.
Видимо, в него полагалось влезть через прорезь и затем натянуть на себя, как
чулок, от пят до  макушки.  Капюшон  был  прозрачен,  однако,  как  все  это
странное одеяние, и он был усеян мелкими оранжевыми точечками...
   - Не понимаю, почему бы тебе этого не надеть, - сказал Рей.
   - Еще бы ты понимал! У меня было белье от Диора!  Но  Рей  не  знал,  кто
такой Диор. Он вышел. Марианна с воркотней закончила одевание и прибежала на
кухню - повертеться.  От  капюшона  на  лице  видны  были  только  оранжевые
точечки, сам же он слился с кожей, невидимый  и  неощутимый,  отверстия  для
глаз, рта, ушей и ноздрей пришлись в самый раз, как по мерке.
   - Может быть, я тоже сделаюсь невидимкой! - похвасталась Марианна. - Я не
прочь, только не насовсем! Точки, конечно, для красоты: такая мода!
   Они  сходили  на  огород,  содержавшийся  в  идеальном  порядке,  вовремя
политый, прополотый, ухоженный, надергали морковки, набрали  других  овощей,
Марианна перемыла их в раковине на  кухне,  добавила  фруктов,  принесла  на
блюде в столовую. Часть добытого пошла Кьерку на  ужин,  который  Рей  мигом
сварил в печи и сунул остывать в холодильную камеру.
   - Что делать, если Кьерк откажется есть?  -  рассуждала  она  озабоченно,
грызя морковку. - Даже без масла! Он этого понюхать не захочет!  -  девчонка
вздохнула. - Бедняжечка! Я сама бы съела сейчас бифштекс.., двойную  порцию!
Глазунью, окорок и кофе.., нет, кофе на ночь не буду.  Невидимки  и  чаю  не
пьют, я нашла только соль... Мы не можем отпустить его на охоту, - вернулась
она к первоначальной теме, - с больными лапами,  в  бинтах!  Его  самою  еще
кто-нибудь съест!.. Ой!.. Ого!..
   Из круглого отверстия в  центре  стола  появилась  тарелочка  с  ломтиком
окорока, за ней другая, с бифштексом - двойная порция!..
   - Спасибо, невидимочки! - в восторге завопила Марианна.

***

   Но такое объяснение все же не могло вполне устроить Рея Покончив с  едой,
он тоже отправился в бассейн,  чтобы  остаться,  наконец,  в  одиночестве  и
поразмыслить толком обо всем, что увидел.
   Кабы в доме обнаружилась библиотека, Рей  знал  бы,  что  делать.  Но  ни
здесь, ни в других домах, в которых довелось сегодня побывать, книг не  было
вовсе - ни одной, как, впрочем, не было также телевизоров и радиоприемников.
Что ж, покидая город, люди  все  это  с  собой  забрали,  почему-то  оставив
столько другого добра? Такого  не  может  Сыть  Следовательно,  должно  было
остаться и то, что заменило им книги! Что же именно?
   Он мысленно обошел весь дом сызнова - и вдруг его  осенило!  Засмеявшись,
он прыгнул в бассейн. Забурлила сразу вода, тысячи  струй  ударили  в  тело,
пришлось плыть, Сорясь с течением. Над поверхностью  поднялся  пар,  делаясь
все горячее, затем вода вмиг стала ледяной и с ревом ушла сквозь  решетки  в
полу.  Из  отверстий  в  стенок  вырвался  горячий  воздух.   Полотенца   не
требовалось.
   Когда Рей поднялся по мраморным ступенькам, распахнулась дверка  стенного
шкафа со свежим бельем. Рей долго разглядывал  балахон  -  точно  такой  же,
какой подсунули Марианне, - с мелкими оранжевыми точками. Стиральная  машина
этих невидимок, должно быть, с дефектом, или мода такая? Никакой  системы  в
расположении точек Рей не обнаруживал.
   Он натянул балахон, вгляделся  снова.  Точки  медленно  перемещались!  Их
движение тоже не  было  упорядоченным,  каждая  двигалась  в  свою  какую-то
сторону, с разной скоростью. Некоторые,  одолев  долю  дюйма,  остановились,
путь других был длиннее, затем замерли почти  все,  и  в  этих  местах  кожа
ощутила легкое, чуть заметное жжение.
   Рей, хмурясь, раздумывал. Он начинал понимать, в чем тут штука.  Перемены
в мире оказались  достаточно  велики,  не  вообразить  всех  подробностей  и
последствий.
   Он воздержался от гипотез. Надел халат, завязал пояс и  вышел.  Марианна,
конечно, дожидалась за дверью.
   Со столика в гостиной Рей взял один из картонных  прямоугольников,  сунул
его под мышку, и они с Марианной пошли вверх по лестнице.

***

   Спальни располагались в башенках -  каждая  как  бы  отдельный  домик  на
плоской крыше,  с  висячим  садом,  солярием,  по  ко