уркнул я.
   Хелен прищурившись глянула на меня, но ничего не переспросила.
   -- Однако, когда паладин прибыл в Лувр, -- с повелением доставить под
охраной  найденную  книгу  и  самого  Маркуса  --  мальчика  просто  для
проверки,  понял он что-нибудь в тексте,  или нет,  -- младший принц уже
исчез.  Очевидно,  он сумел прочитать и понять достаточно, чтобы сделать
правильные выводы.
   -- Какие?
   -- Да  такие,  что  его жизнь теперь ничего не  стоит!  В  этой книге
что-то настолько ценное, что Владетель после разговора с паладином лично
отдал приказ о  поимке Маркуса.  Своего сына,  пусть даже и внебрачного!
Здесь тайна из тех, что убивают любого, прикоснувшегося к ней!
   -- А книга?
   -- А книгу Маркус унес с собой. На Слове.
   Я  молчал.  Лицо  мое  видно  все  выразило предельно ясно  --  Хелен
побледнела:
   -- Ты знал? У него на Слове была книга?
   -- Была...
   -- Ты ее видел?
   -- Нет. Чего нет, того нет. Но мальчик чуть в истерику не впал, когда
я предложил ее сжечь при случае... темно там было, где мы прятались...
   -- Десять и один! -- грязно выругалась Хелен. -- Что же ты...
   -- Зато жив. И смертельной тайны не касался.
   -- Кто  теперь этому  поверит!  Если  тебя  схватят,  то  запытают до
смерти, просто чтобы удостовериться!
   -- А  тебя-то  саму  часом  не  подозревают?  Доставила  мальчика  на
материк, а в благодарность получила книгу...
   Хелен мрачно улыбнулась:
   -- Чего бы иначе я с тобой сидела, граф. Подозревают.
   -- Но это же бред!
   -- Ильмар,  ты  не  понимаешь,  как высоки ставки.  Я  не  из  самого
захудалого рода,  поверь.  А уж мои заслуги перед Домом Владетель трижды
отмечал лично!  И  все  равно...  моя  судьба висит на  волоске.  Святой
паладин, он до сих пор при дворе, требует моего ареста и допроса. Как он
сказал Владетелю:  "Пусть лучше тысячи праведников погибнут в  муках без
вины, чем один нечестивец заглянет в святую книгу".
   -- Да что в ней может быть? -- воскликнул я. -- Что?
   -- Не знаю. Личный дневник Искупителя. Записки его учеников -- причем
не те,  что в святые книги вошли,  а подлинные,  без купюр и недомолвок.
Нет,  ерунда...  Ильмар, если бы дело было лишь в религиозной святыне --
Владетель бы  в  панику не  впадал.  А  тут  весь двор гудит как  осиное
гнездо.  Указ о  моем аресте и  дознании лежит у Владетеля на столе и со
дня на день может быть подписан.  Вот я пью с тобой, а может быть в этот
миг мои же друзья везут из Лувра приказ -- "схватить и доставить графиню
Хелен, летунью Ночную Ведьму".
   -- Дела.
   Хелен  кивнула.  Глотнула коньяка,  взглядом указала  на  бутылку,  я
долил.
   -- Рука болит,  --  вздохнула она.  -- У нас без переломов редкий год
обходится...  Но не вовремя... Так что -- плохи наши дела, Ильмар. Имели
мы несчастье повстречаться принцу Маркусу.
   -- И не говори. Лучше бы я на руднике кайлом махал... -- я выругался.
На  самом деле,  кайлом орудовать мне бы  не  пришлось,  не  последний я
человек среди ночного люда...  был не последний.  Но сейчас я  и  впрямь
предпочел бы  честно  работать  в  железных копях,  вместо  того,  чтобы
трястись от страха за свою шкуру.
   -- Потому я и нашла тебя,  Ильмар.  Нам теперь надо вместе держаться.
Может что-то и придумаем.
   -- Как ты меня нашла?
   -- Из Амстердама тебя церковники вывезли?
   Я вздохнул:
   -- Да.
   -- Весь пост, что вас пропустил, под трибунал пошел, Ильмар. А скажи,
был в  лесу между Брюсселем и Лионом какой-то странный случай...  Стражу
туда не пустили, святые братья сами расследование ведут...
   -- Да,  Хелен. Меня вез в Рим святой паладин Сестры брат Рууд, и двое
простых священников. Нас остановил другой паладин, от Церкви Искупителя,
со своими подручными. Вышла бойня.
   -- Вот так я и шла за тобой, Ильмар. От Амстердама -- до Брюсселя. От
Брюсселя --  до  глухой дороги в  лесу.  А  дальше рискнула поставить на
Лион,  ты большие города любишь.  А  тут принялась обходить забегаловки.
Тебя чудом только узнала... Скажи, ты кого-то...
   -- Да. Одного из простых священников Искупителя.
   Хелен сложила руки святым столбом. Покачала головой:
   -- Это грех не замолить, Ильмар.
   -- Да,  я понимаю. Потому и не поехал к Преемнику, как меня брат Рууд
просил.  Если они готовы друг друга бить ради моей шкуры, так с меня эту
шкуру спустят совсем запросто. А мне на том свете ничего хорошо ждать не
приходится.
   -- Церковь не едина в отношении к Маркусу и тебе, Ильмар.
   -- Да?
   -- Нет,  для твоей шкуры тут разницы нет.  Но мне удалось узнать, что
братья  во  Сестре  и  братья в  Искупителе требуют от  Преемника разных
вещей.  Братья в Искупителе считают,  что и тебя,  и Маркуса...  и меня,
кстати...  надо уничтожить на  месте.  Пусть даже книга,  за которой они
охотятся,  пропадает в Холоде навсегда.  А братья во Сестре считают, что
вначале надо любыми путями выдавить из Маркуса и  всех,  встречавшихся с
ним,  правду. Раздобыть книгу. Преемник пока ухитряется лавировать -- он
в  интригах мастер,  не хуже любого придворного.  Но может случится так,
что выбор станет неизбежен...
   -- Раскол? -- прошептал я.
   -- Да.  И побоище по всей Державе. Это будет конец всему, Ильмар. Обе
конфессии пользуются примерно равным влиянием. Брат пойдет на брата, сын
на  отца.   Несколько  месяцев  кровопролития,  а  потом  нас  проглотит
Руссийское Ханство.
   -- А что Владетель? -- тихо спросил я. -- Кого он поддерживает?
   -- Себя,  Ильмар.  Владетель  всегда  поддерживает  лишь  себя.  Если
запахнет жареным,  то  он  попробует сместить духовную знать,  поставить
своих людей. Но удастся ли ему это?
   -- В отношении к нам чего он хочет?
   -- Книги.  Если книга окажется в его руках, то у нас есть шанс. Как я
понимаю,  Владетелю известно о  ее  содержании.  То ли Пасынок Божий был
вынужден поделиться,  то ли свои источники информации есть. Стража рыщет
повсюду...
   -- В городе сейчас находится капитан Стражи Арнольд...  --  я коротко
пересказал историю в  ресторане "Давид и Голиаф",  а потом и путешествие
на крыше дилижанса.
   Хелен покачала головой:
   -- Тебе повезло. Но, как видишь, не я одна такая умная. Стража начнет
облавы  во   всех  городах  и   селениях  окрест.   Святые  братья  тоже
присоединятся, можешь не сомневаться.
   -- Хелен, у тебя план„р...
   -- Ну?
   -- Нам надо скрыться за границей. В Руссии, в Китае. Где угодно.
   -- Не поможет.  Надолго не спасет.  Я  думала об этом...  вот ведь до
чего дошла...  --  Хелен грустно улыбнулась.  -- Как только станет ясно,
что мы покинули Державу, так начнется форменная истерика. Все решат, что
книга у  нас.  Станут искать миссионеры,  тайные агенты,  за нашу голову
объявят награды...  А в чужих странах, что, полагаешь идиоты правят? Уже
сейчас все посольства зашевелились. Будут искать и свои, и чужие.
   Я  молчал.   Мир  оборачивался  кошмаром,  ловушкой,  из  которой  не
выбраться.  Как  поймать  льва  в  пустыне?  Строим  стену  поперек всей
пустыни.  Потом каждую половину еще раз разделяем стеной.  И  так до тех
пор, пока лев не окажется в клетке.
   А  стены из  людей --  они покрепче будут.  И  строятся не  в  пример
быстрее.
   -- Говори, Хелен. Ты, видно, что-то придумала, не зря меня искала.
   Мы снова сдвинули бокалы.
   -- Ильмар,  ты  с  Маркусом больше суток  был.  Может  мальчишка хоть
словечком,  хоть намеком обмолвился,  где прятаться собирается?  Если мы
его сами возьмем -- то будет шанс выйти сухими из воды.
   Я вдохнул полной грудью. Прости, Сестра! Нехорошо товарищей выдавать,
только если из-за Марка и  мы безвинно страдаем,  и  вся страна готова в
пучину войны упасть --  то нет у меня иного выхода.  Лучше приму грех на
душу, там все равно черным-черно...
   -- Хелен,   он  ничего  не  говорил.  Это  я,  дурак,  обещал  о  нем
позаботиться,  в подмастерья пристроить... Но по пути в Лион я заночевал
в  доме одного старика.  Он оказался бывшим придворным лекарем,  бароном
Жаном Багдадским...
   -- Высокий,  худой,  волосы с проседью,  но еще черные,  говорит так,
будто вечно не в духе?
   -- Да. Только он совсем седой.
   -- Знаю его.  Видела как-то в Доме...  года три назад.  Над ним вечно
хихикали...  его  служба была  --  любовниц высокородных лечить,  аборты
делать,  роды  принимать,  дефекты лица  исправлять...  Еще  шутка такая
ходила --  нельзя Жану геморрой доверять,  забудется,  да  и  сделает из
задницы второе лицо...
   Я помолчал, переваривая информацию. Бедный лекарь.
   -- Его  выкинули из  Дома  с  маленьким содержанием и  несуществующим
титулом,  --  сказал  я.  --  Как  понимаешь,  старик  не  слишком горит
признательностью.
   Хелен кивнула.
   -- Он узнал меня.  Не знаю,  как насчет задницы,  а вот лица и впрямь
читать умеет.  Смог меня опознать по этим мерзким газетным картинкам.  И
дал совет, где искать Маркуса.
   -- Ну? Ты убил лекаря?
   Два вопроса последовали без перерыва. Я покачал головой, решив начать
со второго:
   -- Нет. Мне кажется, что старик не выдаст.
   -- В  таких  делах  нельзя рисковать,  --  свирепо сказала Хелен.  --
Ладно, допустим. Где Маркус?
   -- Мы идем вместе, Ночная Ведьма? -- спросил я, помолчав.
   -- Да! Конечно!
   -- Клянись.  Сестрой,  Искупителем,  Господом  нашим,  Домом,  честью
дворянской! Небом, что твои крылья держит!
   -- Всем сразу?
   -- Можно по очереди,  --  не принял я  иронии.  --  Хелен,  я рискую.
Пойми.
   Она вздохнула, и будто чуть-чуть обмякла.
   -- Хорошо,  Ильмар-вор,  граф Печальных Островов. Я принесу клятву --
от чистого сердца,  не тая обмана.  Клянусь,  Господом нашим,  Сыном его
приемным, грехи людские искупившим, Сестрой его, что Богу дочерью стала,
своей честью, что в крови и титуле...
   Я  выслушал всю  клятву до  конца,  готовый поправить Хелен,  если та
допустит слишком вольную формулировку.
   Но все было сказано правильно.
   -- Хорошо, Хелен. Я тебе верю.
   Протянув руку я коснулся ее лица:
   -- Клянусь и я,  Хелен, пусть ты этого не требовала. Клянусь Господом
нашим...
   Странно,  наверное,  выглядели мы со стороны.  Красивая,  благородная
женщина со сломанной рукой и богемного вида мужчина, шепчущие друг другу
что-то с каменными,  напряженными лицами. Хорошо хоть, что первой мыслью
при  взгляде на  нас  будет мысль о  тайной встрече любовников неравного
происхождения.
   -- Я верю тебе, -- сказала Хелен.
   -- Миракулюс.
   -- Что?
   -- Страна Чудес на Капри.  Старый лекарь считает, что для мальчика --
это самое радостное и светлое воспоминание в жизни.  Он будет добираться
именно  туда.  Скорее всего,  уже  там.  Или,  по  меньшей мере,  был  в
Миракулюсе.
   Лицо Хелен чуть просветлело.
   -- Возможно. Не факт, Ильмар, но возможно... Ты молодец.
   -- Это не я, это старый барон.
   -- Все равно ты молодец. Смог так себя повести, что лекарь дал совет.
Говорят,  что лекарям ни в чем верить нельзя,  но тут я готова рискнуть.
Одно плохо -- Миракулюс как укрытие на поверхности лежит. Неужели в Доме
до сих пор не подумали о нем?
   -- Не знаю. Надо проверить.
   -- Согласна, Ильмар.
   -- И не стоит медлить. Знаешь... не обижайся, но я бы предпочел узкой
койке кресло за твоей спиной.
   -- Затейник, -- Хелен стрельнула глазками. -- Очень экзотично.
   -- Хелен, я не шучу. Нам надо спешить.
   -- План„ры ночью не летают, Ильмар.
   -- Тебя что, зря Ночной Ведьмой зовут?
   -- Ильмар,  я  два  раза  ночью  летала.  Не  приведи  Господь.  Даже
альтиметр тут не всегда выручает,  особенно на незнакомой трассе.  А  уж
восходящий поток  ночью  поймать...  Нет,  любезный граф,  вам  придется
пригласить меня в гости.
   -- Знаешь, я не слишком огорчен, -- признался я.

   Комплексов у Хелен никаких не водилось.  То ли все высокородные такие
развратники, то ли в ее роду кровь горячая, то ли риск, в котором летуны
живут, действует...
   Полночи мы  занимались любовью --  с  пылом юнцов,  впервые вкусивших
запретный плод.  Несколько раз я  был готов взмолиться о  передышке,  но
Хелен каждый раз ухитрялась завести меня снова.  Только под утро,  когда
уже начало светать,  летунья угомонилась и  мирно заснула.  А я лежал на
краешке постели,  смотрел в  окно,  крутил в  руке  бокал  с  выдохшимся
шампанским,  то ставя его на пол,  то снова беря в  руки.  И было в душе
странное, тоскливое ощущение неправды.
   Словно я  купил гулящую девку на  ночь.  Нет,  с  ней было бы проще и
честнее.  Хелен ведь я тоже купил --  не деньгами, правда, откуда у меня
такие деньги. Полезен оказался -- вот и расплатилась Хелен... по-своему,
по-женски...
   Мысли были злые и несправедливые.  Нет, на самом деле все не так. Все
еще хуже.
   Я для летуньи --  случайный попутчик,  с которым можно и переспать, и
делом заняться,  и за бокалом вина посидеть. Забавный спутник -- вроде и
вор, а вроде и граф. Не более того.
   Конечно,  а  чем  я  заслужил иного отношения?  Тем,  что  при первой
встрече вел  себя не  слишком злобно?  Эх,  нашел палач чем гордиться --
тем,  что топор острый...  Я  ее  использовал --  как возницу,  чтобы до
материка добраться, теперь она мной пользуется. Все честно.
   Вот мы теперь и  обречены быть друг для друга партнерами,  может быть
даже, слегка, товарищами, но не более. Никогда не выпадает второго шанса
создать первое впечатление.
   Так что пользуйся, вор, тем, что дают. Цени расположение высокородной
и отважной летуньи.
   Но на большее не рассчитывай.
   Если  бы  действительно...   нет,   конечно,  глупость,  и  надеяться
смешно...  но  если  бы  подтвердил  Владетель  титул,  его  своевольным
сыночком данный...
   Да  я  с  Печальных Островов столько железа  вытрясу,  что  последний
крестьянин ножом и вилкой обзаведется! Конечно, и порода там истощилась,
и шахты старые, но ведь раньше железа в земле было много, и добывать его
толком не  умели.  Сейчас возьмись за старые отвалы --  они втрое больше
дадут,  чем шахты.  И  труд проще,  и подъемников не надо.  Конечно,  на
поверхности каторжников сторожить потруднее,  это не  в  шахте запереть,
выдавая пайки в  обмен на  руду,  но  зато и  народ не станет мереть как
мухи.  Если еще перестать гнать на рудник всех, кого ни попадя, а вместо
того вербовать рабочих среди простолюдинов...
   Я помотал головой, и тихо рассмеялся. Это что же, я, вор, рассуждаю о
благоустройстве и процветании каторги?
   Совсем ума лишился!
   Может прав Нико,  и надо вперед заглядывать... только не настолько же
далеко!
   Допив одним глотком выдохшееся теплое шампанское,  я натянул одеяло и
пристроился под боком Хелен. Летунья ровно дышала, чуть улыбаясь во сне.
Эх,  девчонка, ведьма... будь я настоящим графом -- никуда бы ты от меня
не делась.
   А ведь я даже не знаю, свободна она, или есть у нее муж...
   Наверное,  нет.  Кольца не носит, ведет себя вольно. Да и какой мужик
захочет в жены сумасшедшую графиню, каждый день взмывающую в небо?
   Только такой дурак как я.
   В  полудреме --  наверное,  спать я  все же спал,  но даже не заметил
этого,  я  дождался утра.  Хелен  шевельнулась,  соскочила с  кровати --
легко, словно и совсем не спала, пошла в ванную. Я проводил ее взглядом.
Зашумела вода, потом летунья недовольно воскликнула:
   -- Ну что за паршивая ночлежка, Ильмар! Вода ледяная, медью отдает...
   -- А тебе не приходилось ночевать в поле под кустом?
   Хелен на мгновение высунулась в комнату. Кивнула:
   -- Еще как приходилось.  И в пустыне,  когда план„р упал,  и в горах,
когда нас гайдуки две недели гнали... Но это на войне.
   -- У меня вся жизнь -- война, Хелен. Эта ночлежка для меня роскошь.
   Летунья замолчала, и в ее взгляде вдруг мелькнула смущение.
   -- Ладно,  Ильмар,  не сердись.  Я  последнее время разбаловалась.  А
ведь, наверное, в тюрьмах горячей воды вообще не бывает.
   -- В  тюрьмах воду только в  кружке видишь,  Хелен.  Хотя как  это  у
высокородных -- не знаю.
   Хелен снова скрылась в ванне, а через минуту примиряюще сказала:
   -- Теплая пошла. Видно, котлы за ночь остыли...
   Я неторопливо оделся,  подождал, пока Хелен привела себя в порядок --
это заняло немало времени, -- и пошел умываться. Когда вернулся, летунья
красилась,  глядя в маленькое зеркальце.  Но,  по крайней мере,  это она
делала быстро, даже одной рукой.
   -- Как ты с переломом-то летаешь?
   -- С  трудом.  Да в  общем и  непонятно,  перелом это,  или трещина в
кости. Лекарь на всякий случай счел переломом... Не бойся, не уроню.
   -- А я и не боюсь.
   -- Может,  тебе в  летуны пойти?  --  то ли в  шутку,  то ли серьезно
предложила Хелен.  --  У  нас  на  происхождение смотрят просто...  есть
ребята, что даже Слова не знают... Ну все, я готова.
   -- Прямо на Капри двинемся?
   -- Не уверена.  Попробую, Ильмар, но тут не те расстояния, что план„р
в один раз пролетит. Если до Рима дотянем, то уже хорошо.
   -- До Рима?  А если Дом уже велел тебя схватить?  Если святая Церковь
прознает, а мы сами в гости пожалуем?
   -- Тогда все.  Но  других план„рных полей по  пути не будет,  то есть
будут,  но  совсем мелкие.  А  нам придется толкачи менять,  потребуются
свежие полетные карты. Зато, если все удачно пройдет, так ночевать будем
на Капри.
   Я сдался. Тут уж Хелен виднее. Если она считает, что остановка в Риме
-- необходимый риск,  то  пусть.  Видно судьба мне сулит побывать-таки в
вечном городе, не с братом Руудом, так с летуньей Хелен...
   -- Тебе решать. Ты меня не учишь, как двери открывать, я тебя не учу,
как план„р вести.
   Хелен на миг замерла:
   -- Надо  же!  Очень  трезвый взгляд.  Знал  бы  ты,  Ильмар,  сколько
пассажиров учили меня моему делу...
   Она послюнила кисточку, нанесла пару последних штрихов туши на брови.
Я особой разницы не заметил, но Хелен, похоже, сочла макияж законченным.
   -- Все. Пойдем.
   Я  подождал,  пока  летунья  спрячет  яркие  пузырьки  и  коробочки с
косметикой в сумку, оглядел номер -- ничего не забыл?
   Да нет, мне и забывать было нечего...
   Портье внизу я сказал, что вынужден срочно уехать. Тот неохотно полез
в  ящик стола --  заплачено было за два дня,  и полагалось вернуть часть
денег.  Я махнул рукой.  Что уж тут... Портье расцвел в улыбке -- видно,
такие приработки случались нечасто.
   Мальчишка-коридорный,  болтающий с  приятелями в  углу холла,  окинул
Хелен любопытным взглядом,  и заговорщицки подмигнул мне.  Вот паршивец,
решил, что я снял девушку по его наводке...
   Так мы и вышли из "Радушия Сестры", оставив у всех четкое впечатление
-- приехал моряк на  побывку,  скинул надоевшую форму,  да и  пустился в
загул.
   За  ночь  на  улице стало еще  ветренее,  накрапывал мелкий противный
дождь.  Хелен плотнее закуталась в плащ,  и мы двинулись по улице,  мимо
роскошного  небоскреба  "Ганнибал-отеля".   Улицы  казались  пустынными,
словно плохая погода всех прогнала по домам.
   Потом я  вспомнил,  где  уже видел такие опустевшие улицы,  и  сердце
тревожно заколотилось.
   -- Хелен, слишком мало людей...
   -- Дождь.
   -- Хелен, надо найти ближайшего глашатая. И быстрее.
   Она окинула меня удивленным взглядом, но мы все же двинулись к отелю.
У  входа и впрямь стоял парень в яркой оранжевой форме.  Глашатаи всегда
молодые,  за  пять-шесть лет  они  голос срывают напрочь.  При  виде нас
парень подтянулся и произнес -- вроде бы и не для нас, в пространство:
   -- Жители  и   гости  Лиона...   По  распоряжению  Стражи  предписано
оставаться в домах, не выходить без крайней нужды. В городе ищут беглого
каторжника Ильмара,  каждый,  кто  встретит  похожего,  должен  сообщить
властям! Приметы...
   Пожав плечами я  повел Хелен прочь,  и  глашатай немедленно замолчал,
рассудив, что прохожим неинтересно, а мостовая и стены отеля уже заучили
его монолог накрепко.
   -- Как ты понял? -- спросила Хелен.
   -- Я чую, девочка. Я облаву сразу чую.
   -- Ничего,  --  она вся подобралась. -- Сейчас на план„рную площадку,
туда Страже доступа нет...
   -- Это далеко?
   -- Конечно. За городо