но это не освобождало его от
ответственности.
   Что и объясняло тот факт, что он сидит здесь,  притаившись  в  темном
углу. "Не думаю, что их много, - сказал Сартол. -  Возможно,  сообщников
вовсе нет". Ньялль думал иначе. Он не  знал,  почему  это  так,  но  ему
подсказывало чутье, которое  он  утратил  десять  лет  назад,  вместе  с
решимостью и самоуважением, до тех самых пор, пока несколько дней  назад
его не вызвали к Сартолу. Он был уверен, что к обвиняемым кто-то придет.
Кто-то, кого он знал. Скоро.  И  этот  человек  приведет  его  к  другим
заговорщикам.  Он  ждал  этого,  как  можно  ждать  любимой   сцены   на
представлении одной из драм Кеарбхолла. Ему оставалось лишь потерпеть.
   В общем, терпеть пришлось не слишком уж долго. Через несколько  минут
кто-то в плаще мага вошел в таверну и быстро поднялся по лестнице.  Лицо
человека закрывал капюшон, но Ньялль увидел травянисто-зеленый церилл  и
темную сову такой же величины,  как  его  собственная,  и  с  удивлением
понял, кто это. Женщина пробыла у обвиняемых совсем  недолго  и  так  же
тихо выскользнула из таверны.
   Ньялль осторожно встал из-за стола и направился к двери.
   Он вышел на солнце, давая глазам привыкнуть к свету,  потом  осмотрел
улицу в поисках женщины в плаще. Он не увидел никого, и сердце  сжалось,
словно  от  холода.  Безжалостно  подавив  панику,  он   остановился   и
прислушался. Даже маг не  может  исчезнуть  бесследно.  Он  ждал  затаив
дыхание...
   ...И вдруг услышал эхо быстрых шагов в переулке справа  от  себя.  Он
помчался  туда.  Она:  церилл  и  сова.  Он  вздохнул  с  облегчением  и
улыбнулся, затем последовал за Магистром по темному переулку к тем,  кто
плел заговоры против Ордена.
   Когда они с Элайной  лежали  на  солнце  в  душистой  траве,  Джариду
казалось, что время остановилось. Они словно затерялись  друг  в  друге,
забыв печали. Перед наступлением сумерек олень, которого  днем  вспугнул
Баден, пришел щипать травку. Пара ястребов  легко  парила  над  поляной,
привлекая внимание Ишаллы и Филимара.
   - Вот таким и было мое второе видение о тебе, - призналась Элайна.
   - Что ты увидела?
   - Да все это. - Она слегка зарделась. - Нас вместе, на лугу.
   Он улыбнулся и поцеловал ее в губы.
   - Вот это видение, я понимаю!
   - Не то слово.
   Чуть позже солнце скрылось за  деревьями,  и  воздух  стал  холоднее.
Молодые маги нехотя оделись  и  разожгли  костер.  Вместе  с  холодом  и
темнотой вернулось беспокойство о Бадене, Транне и  Оррисе.  Магистр  не
сказал им, каков его план и кто придет с вестью. Скорое  прибытие  этого
человека, кем бы он ни был,  смутно  тревожило  Элайну  и  Джарида.  Они
сидели у костра, поджаривая пару куропаток, пойманных для них ястребами,
и Джарид вскакивал от хруста ветки под копытом оленя, от  крика  совы  в
лесу, и, хотя они давно не ели, а жаркое пахло чудесно, голода он  почти
не испытывал.
   Элайна пошевелилась и пристально посмотрела на него.
   -  Это  будет  не  раньше  чем   завтра,   а   если   они   потребуют
разбирательства в присутствии всего Ордена, то придется ждать  несколько
дней. Тебе придется расслабиться, - сказал Джарид.
   - А что, заметно мое нетерпение? - И она слегка пожала плечами.
   - Извини. Тебе надоело?
   Она снова пожала плечами, чуть улыбаясь.
   - Ну, скажем, я бы хотела немедленного суда.
   Он рассмеялся:
   -  Хорошо,  попробую  посодействовать.  -  Он  помолчал,  поворачивая
вертел. - Вообще-то, надо подготовиться. Странно было бы  просто  сидеть
здесь, пока Бадена и компанию судят.
   - И что, по-твоему, нам надо делать?
   - То-то и оно: понятия не имею. Едва ли мы можем сделать  многое.  Но
все же... Расскажи мне о Сартоле. Чего от него можно ожидать?
   Она посмотрела на него, потом знакомым жестом пробежала  пальцами  по
волосам.
   - Я знаю его не так хорошо, как мне еще недавно казалось.
   В ее голосе чувствовалась боль незаживающей раны.
   - Возможно, - сказал он, - но ты знаешь его лучше, чем многие из нас,
во всяком случае лучше, чем я. Нам все пригодится, Элайна.
   Это прозвучало, вопреки  его  намерению,  почти  как  мольба,  и  она
откликнулась:
   - Мм.., утром я тебе сказала, что он подготовится к  любым  действиям
со стороны Бадена. Это осторожный человек, он умеет разрабатывать планы.
   - Думаешь, убийство Джессамин и Передура тоже спланировано?
   - Нет. Это было бы слишком опасно. Просто  что-то  пошло  не  так,  и
он.., сымпровизировал.
   - Но ему удалось.
   - Он умен, - мрачно сказала Элайна. - Пойми: он не станет  полагаться
на то, что суд пойдет как ему надо и что его изберут  главой  Ордена.  В
этом слишком много риска и неопределенности. Он не склонен рисковать.  -
Ее лицо выдавало испытываемое ею напряжение,  глаза  расширились.  -  Он
планирует все до последней детали, предупреждая возможный  ход  событий.
Он не позволит застать себя врасплох.
   - Но если появимся мы... -  Джарид  попытался  вложить  в  эти  слова
больше уверенности, чем испытывал сам.
   Она повернулась к костру:
   - Мне уже начинает казаться, что он готов и к этому.
   Он не  смог  найти  слов,  чтоб  развеять  ее  страх;  ему  и  самому
приходилось непросто. Они умолкли, задумавшись, и все еще молчали, когда
через несколько минут в лесу послышались шаги.
   - Это не олень, - прошептал  Джарид;  он  прислушался,  потянулся  за
цериллом и подозвал Ишаллу.
   Элайна встала, держа наготове посох.
   - Верно. Кажется, это там. - Она показала направо. - В  той  стороне,
куда ушел Баден.
   - Посланник?
   - Или враг.
   Словно по сигналу, они прикрыли периллы  плащами.  Джарид  постарался
дышать ровнее. Потом они двинулись к тому краю поляны, откуда  доносился
звук шагов. Через несколько секунд они снова услышали его, на  этот  раз
ближе, и различили мягкое зеленое свечение. Джарид подумал, уж не  Терон
ли это, но быстро понял, что свет совершенно  другой,  теплый  и  живой,
словно источаемый травой и кленовыми листьями.
   - Узнаешь цвет? - спросила Элайна.
   - Нет. А ты?
   Она отрицательно покачала головой.
   Джарид открыл церилл, направляя его в сторону леса.
   - Стой, кто идет? - Он старался придать голосу угрожающую интонацию и
сожалел, что тот звучит слишком по-юношески.
   Шаги прервались.
   - Я друг, - ответил чистый звучный  женский  голос,  приглушенный  из
осторожности. - Мне велели сказать вам: "Как и вы, я в союзе с Тероном",
хоть я и не понимаю, что это значит, и мне, в общем,  даже  не  нравится
подобный пароль.
   Джарид позволил себе расслабиться и заставил церилл светиться не  так
ярко.
   - Понимаю, но верь, пожалуйста, что скоро ты все поймешь. А пока  что
добро пожаловать, Сонель.
   - Вы знаете меня? - Она не смогла скрыть удивления.
   - Я знаю, кто ты, и чувствовал, что Баден пришлет именно тебя.
   - А я вас знаю?
   Джарид открыл было рот, собираясь ответить, но тут  Элайна  коснулась
его руки и подала предостерегающий  знак.  Казалось  маловероятным,  что
кто-нибудь мог их услышать, но Элайна была  права:  нечего  рисковать  и
кричать их имена на весь лес. Он кивнул, давая понять, что  согласен,  и
снова повернулся к Сонель:
   - Выходи на поляну - сама увидишь.
   Тихо скрипнула ветка, мягко зашуршали еловые иглы, и Сонель вышла  на
поляну. Она была выше, чем помнилось Джариду, - почти с него  ростом,  и
выглядела моложе. Ее каштановые волосы  были  собраны  в  узел,  зеленые
глаза словно  отражали  свет  Церилла.  Сова,  очень  похожая  на  Анлу,
настороженно подняла перьевые ушки над круглыми желтыми глазами.
   Магистр подняла посох, чтобы при свет церилла лучше  разглядеть  тех,
кто ее ждал. Увидев их, она вздохнула и в изумлении шагнула назад. :
   - Но мне сказали, что вы убиты! Терон... - Слова  оборвались,  и  она
молча пристально  посмотрела  на  них,  потом,  немного  придя  в  себя,
улыбнулась:
   - Конечно, пароль Бадена "Мы в союзе с Тероном" не случаен.
   - Все не так просто, - сказал Джарид, - но об этом позже, хорошо?
   - Договорились. Надеюсь, вы мне  простите  первую  реакцию,  когда  я
увидела вас живыми. Это слишком большой дар, и я просто не знаю,  что  и
сказать.
   Джарид улыбнулся:
   - Спасибо. А теперь скажи: как Баден смог убедить  тебя,  что  Сартол
лжет, и при этом не сказать, что мы живы?
   Сонель многозначительно улыбнулась:
   - Бадену было легко: я никогда толком не верила в обвинения. И  когда
он сказал мне, что за городом находятся друзья, способные  доказать  его
невиновность, этого оказалось достаточно. А теперь  скажите:  почему  вы
здесь? Вас-то ни в чем не обвиняют.
   - Кажется, да. Но Баден боится за наши жизни.
   - Почему?
   Джарид замялся, и ответила Элайна:
   - Потому что мы знаем, что Сартол убил Джессамин и Передура;  это  он
загнал нас в Рощу Терона.
   - Сохрани нас, Арик! Хочется сообщить, что  я  удивлена,  но,  боюсь,
удивить меня по-настоящему  уже  невозможно.  Для  тебя  это,  наверное,
особенно тяжело? Мне очень жаль.
   - С-спасибо. Но у нас есть заботы поважней моих чувств.
   Сонель хотела добавить что-то еще, но, подумав, сказала:
   - Ты права. Надо многое обсудить. Давайте присядем.
   И все трое устроились рядом с костром.
   - Баден, Транн  и  Оррис  потребовали  немедленного  суда,  -  начала
Сонель. - Он начнется завтра утром. Баден передал, чтобы  вы  встали  на
рассвете и прошли к южному берегу Лариана. Оттуда вы услышите  колокола,
созывающие магов. Подождите минут пятнадцать и идите в  Великий  Зал.  И
пожалуйста, не забудьте улики.
   - Хорошо, что он напомнил, - саркастически заметил Джарид.
   Сонель улыбнулась:
   - Как обычно, перестарался?
   - Ты  знаешь,  что  заставило  его  требовать  немедленного  суда?  -
спросила Элайна.
   Сонель внезапно помрачнела:
   - Сартол связался с Созывающим Камнем. Он уже немного изменил его,  и
они не хотят, чтобы это зашло слишком далеко.
   Элайна закивала:
   - Именно. Сартол вполне способен на это. Да защитят нас боги.
   - Как это "изменил"? - спросил Джарид.
   -  Баден  и  Оррис  видели,  как  там   мелькнул   оттенок   церилла,
принадлежащего Сартолу.
   - Не понимаю. У него уже есть свой церилл.
   - Хороший  вопрос.  Я  не  уверена,  что  понимаю.  Согласно  законам
Волшебной Силы, такого не может быть. Очевидно, он нечеловечески  силен;
только так, при  этом  условии  смог  бы  дотянуться  даже  до  простого
кристалла, не говоря уже о Созывающем Камне.
   - А когда он закончит,  силы  его  стократно  возрастут,  -  добавила
Элайна. - Надеюсь, завтра еще не будет слишком поздно.
   - Не может такого случиться, - горячо сказала Сонель. - Мы не одни  -
у Бадена есть сторонники, а когда вы придете и все расскажете, их станет
еще больше. Сартолу не дадут взять Орден в свои руки, - по крайней мере,
я готова бороться до последнего, чтобы этого не произошло.
   - Но как победить столь сильного мага? - спросила Элайна с  отчаянием
в голосе.
   - Надо вступить в союз с теми, кто против Сартола. Надо противостоять
ему до последнего и, если надо, обратить против него народ Тобин-Сера. -
Сонель была в ярости, на лице ее читалась решимость  идти  до  конца.  -
Неважно, сколь он силен; если Сартол верит, что мы сдадимся без боя,  то
он дурак.
   Джарид почувствовал, как  при  этих  словах  его  сердце  наполняется
отвагою и надеждой. Но тут же услышал, что Ишалла и сова  Сонель  шипят,
подавая им запоздалый сигнал  опасности,  и  понял,  что  они  сами  еще
большие безумцы, чем Сартол. А когда он услышал знакомый мужской  голос,
донесшийся с края поляны, то обомлел.
   - Смело сказано, Сонель, - крикнул мужчина, - хотя я  никогда  бы  не
подумал, что ты способна на предательство. Мне  будет  очень  интересно,
что еще ты скажешь, и Сартолу, несомненно,  тоже.  А  прямо  сейчас  мне
вполне достаточно будет узнать имена тво их спутников.
   Все трое обернулись, но увидели лишь сияющий ярче полуденного  солнца
церилл винного цвета и с ужасом осознали, что попались.

19

   В ожидании ее возвращения он плохо спал. Она отправилась пешком - все
четверо  согласились,  что  так  она  привлечет  меньше  внимания,  -  и
предупредила Бадена, что может вернуться очень поздно,  чуть  ли  не  на
рассвете.  Она  хорошо  знала  его  и  слегка  поддразнивала,  прося  не
беспокоиться, если не появится до первых солнечных лучей.
   - Ты же знаешь, что мне будет невмоготу, и не только из-за Джарида  и
Элайны.
   Она подняла бровь, уловив намек.
   - Может, успею к ночи.
   Она хитро улыбнулась, и, наблюдая за ней, усмехнулись Транн и Оррис.
   Тогда и он улыбался, но ночь все длилась, а она не приходила,  и  его
беспокойство росло. Потом он провалился в тяжелый  сон,  полный  видений
ужасных событий в Излучине.
   Он проснулся; первые солнечные лучи уже пробивались сквозь занавеску,
и его охватила паника. Ну где же она? Он скинул одеяло, натянул штаны и,
забыв о рубашке и плаще, вылетел в коридор, где сразу  же  наткнулся  на
незнакомого служителя в голубой одежде, такого же рослого, как вчерашний
здоровяк.
   -  Да,  Магистр?  -  вежливо  сказал  он.  Ньялль,  покрайней   мере,
проследил, чтобы с узниками обращались уважительно.
   - Я жду посетителя, - сказал Баден, не в силах скрыть беспокойство. -
Никто не приходил, пока я спал?
   - Никто, Магистр. После того, как  трактирщик  принес  тебе  ужин,  -
никто. Передать сообщение?
   - Нет, спасибо.
   Открылась соседняя дверь, и в коридор вышел Транн - полностью одетый,
но с еще мокрыми после  мытья  волосами.  Чуть  позже  из  другой  двери
высунул голову заспанный Оррис. Он тоже  был  без  рубашки  и  рассеянно
проводил пятерней по спадающей на плечи копне волос.
   - Что стряслось, Баден? - обеспокоенно спросил Транн.
   - Ты ничего не слышал о Сонель?
   Транн отрицательно покачал головой.
   - А ты, Оррис?..
   - Нет. - Маг вышел в  коридор.  -  Но  разве  она  не  говорила,  что
вернется лишь утром?
   - Она сказала - на рассвете, - поправил Магистр, - и  я  ожидал,  что
она придет раньше.
   - Думаешь, что-то случилось?
   - Сам не знаю, что я думаю. Пусть принесут  завтрак  в  комнату  мага
Транна. Да, Транн, мы с Оррисом сейчас  умоемся,  оденемся  и  придем  к
тебе.
   Баден вернулся в комнату и помылся над тазиком с водой. Все мысли его
были о Сонель. Он никак не мог убедить себя, что  ничего  не  случилось:
Сонель никогда не опаздывала.  Она  была  до  странности  пунктуальна  -
всегда. Его это немного раздражало, особенно в последние годы.  Но  если
все идет по плану, почему она до сих пор не явилась?
   Он поделился своим беспокойством с друзьями, пока все трое  рассеянно
пощипывали виноград, хлеб и сыр, принесенные трактирщиком.
   - Вопреки всему, - заметил Магистр, - мы очень мало знаем о том,  что
у Сартола на уме и каков  расклад  сил.  У  него  могли  быть  в  Ордене
сторонники которые поймали Сонель еще на пути к поляне или проследили за
ней и узнали, что молодые люди живы.
   - Или, - сказал Оррис, - несмотря на обещание  Ньялля,  люди  Сартола
никого не пускают в таверну.
   - Мне это тоже представляется более вероятным, - согласился Транн.  -
Я знаю, что ты беспокоишься, но не думаю, что это необходимо.
   - Возможно, он взял  под  контроль  Созывающий  Камень,  -  продолжил
Оррис. - И он вообразил, что теперь ни в ком и ни в чем не нуждается.
   Баден пожал плечами:
   - Может быть, ты и прав. Но с учетом того, что я наблюдал,  он  более
осторожен. Он долго вынашивал план и не пустит все на самотек. Простите,
друзья, но мне страшно. Очень страшно.
   Оррис и Транн промолчали - а что можно было сказать?  -  и  все  трое
продолжили завтракать, погруженные в свои мысли. Светало,  ветерок  стал
теплее, но от Сонель по-прежнему не было вестей. Чуть  позже  неожиданно
громко зазвонили колокола Великого Зала. Баден забыл,  как  это  близко.
Вскоре должен был начаться суд, а он не знал, слышат ли их молодые маги.
О Арик, где же Сонель?
   Видя, как его товарищи встают и как мрачны их лица, он  пожалел,  что
не может их приободрить. Не далее чем вчера он  чувствовал  себя  вполне
уверенно и даже  позволил  себе  продемонстрировать  это  в  присутствии
Сартола, но что-то задержало Сонель в пути, и он мог лишь надеяться, что
Джарид и Элайна живы. Если нет, то он, Транн и Оррис обречены, а  вместе
с ними весь Тобин-Сер.
   Тревожный  стук  в  дверь   заставил   его   подскочить.   Необходимо
успокоиться. Не хватало еще, чтобы Сар-тол застал его в таком виде!
   Транн прошел к  двери  и  распахнул  ее.  В  коридоре  стоял  Ньялль,
необычно бледный.
   - Пора, - тяжко вымолвил он, чуть посторонившись  и  приглашая  троих
магов выйти. Он не мог смотреть им в глаза.
   Баден вышел вслед за Оррисом и Транном, слыша за спиной шаги старика.
Служители ушли, но мрачное молчание Ньялля давило на плечи.  Они  прошли
по коридору, спустились  по  лестнице  и  вышли  из  таверны.  На  улице
собрались тысячи жителей города - даже  еще  больше,  чем  вчера.  Оррис
оглянулся,  его  темные  глаза,  полные  ужаса,  были  широко  раскрыты.
Публичное унижение, через которое они прошли вчера, оказалось  для  него
особенно  мучительным,  но  сегодня  было  не  легче.  Стремясь   как-то
успокоить и отвлечь друга, Баден собрался спросить у  Ньялля,  много  ли
магов уже прибыло в Амарид. Но что-то остановило  его;  Ньялль  выглядел
так, словно не ответил  бы,  даже  если  бы  Баден  спросил.  И  Магистр
отвернулся.и тотчас заметил, как Транн что-то шепнул Оррису, после  чего
на лице коренастого мага появилось некоторое подобие покоя.
   Толпа выказывала к обвиняемым меньше враждебности, чем вчера.  Кто-то
выкрикивал проклятия и угрозы, но на  лицах  большинства  было  написано
любопытство.
   Тем  не  менее  поведение  Ньялля  тревожило  Бадена.  Вчерашняя  его
уверенность в своей правоте казалась  более  естественной.  Магистр  был
глубоко порядочным человеком, и, несмотря на частые  разногласия,  Баден
верил в его честность и скорбел вместе с ним  после  смерти  Вардис.  Он
отказывался верить, что Ньялль вместе с Сартолом предал Тобин-Сер -  это
было совсем не в его натуре. Но старик вел себя так странно, неужели это
как-то связано с исчезновением Сонель?
   Снова его охватила паника, словно ледяная рука, сжимающая сердце.  Он
обернулся и посмотрел Ньяллю в глаза.
   - Что ты с ней сделал? - яростно зашептал Баден. - Где Сонель?
   Ньялль до странности спокойно посмотрел на него и ничего не  ответил.
Наконец он заговорил:
   - Я не знаю, о чем ты. Пожалуйста, иди, Баден, все ждут тебя.
   - Никуда я не пойду, пока ты не скажешь правду!
   Оррис и Транн остановились и подошли поближе к Магистрам.
   - В чем дело, Баден? - Оррис подозрительно посмотрел на Ньялля.
   - Ньялль в ответе за то, что случилось с Сонель.
   Транн не без восхищения посмотрел на старшего друга:
   - Откуда ты знаешь?
   - Знаю, и все. - Баден сгреб Ньялля за плащ, и бледная сова сдавленно
зашипела. - Что ты сделал с Сонель? - Он четко выговаривал каждый слог.
   Темные глаза Ньялля, пугающе спокойные, еще несколько секунд сверлили
взглядом Бадена. Потом он взял Бадена  за  руку  и  освободился  от  его
хватки.
   - С ней все в порядке. Не знаю, где она находится  в  данный  момент,
но, когда я в последний раз видел ее, она была невредима.
   - Так ты следил  за  ними.  -  В  глазах  Орриса  явственно  читалось
обвинение. - Ты шпионил для Сартола.
   Эти слова вывели Ньялля из себя.
   - Не тебе меня судить! И я никому ничего не должен объяснять!  Придет
время - и я отвечу перед богами, а пока что буду  вести  себя  так,  как
сочту нужным! - Он окинул арестантов повелительным взором.  -  А  теперь
нам пора на суд.
   Не говоря больше ни слова,  он  стремительно  направился  к  Великому
Залу, заставив их следовать за собой, словно ветер, сметающий листья.
   Через несколько минут они поднялись по ступеням и  вошли  в  огромные
дубовые двери. Палата Собраний выглядела прим