то  и  дело
задавали ей вопросы о принцессе, хотя сам замок волновал девочку гораздо
больше.
   - Папа, а в Тобин-Сере есть принцесса?  -  спросила  Кайлин,  окончив
рассказ.
   - Нет, но в Абборидже есть королева, и, кажется, у  нее  две  дочери.
Обе они принцессы.
   - А почему у нас нет принцесс?
   - Ну.., они нам попросту не нужны - ни принцессы, ни  короли.  Каждый
город имеет свое управление, и все города  как-то  договариваются  между
собой.
   - А если вдруг не договорятся, будет война?
   - Кайлин! - Мать рассмеялась. - Какие странные вопросы.
   - В Абборидже бывают войны, - сказала Кайлин,  защищаясь.  -  Учитель
так сказал.
   - Это правда, - сказал отец, не сводя взгляда с матери. - Но  если  в
Тобин-Сере  случаются  разногласия   между   городами   или   деревнями,
приглашают посредников.
   - Посредники - что они делают? - Кайлин выговорила это слово  не  без
труда.
   - Они не участвуют в  споре,  и  поэтому  их  приглашают,  чтобы  все
уладить, - объяснила мать.
   - И кто это?
   Родители молчали, глядя  друг  на  друга  через  стол.  Наконец  отец
повернулся к Кайлин и глубоко вздохнул.
   - Сыны Амарида помогают нам разрешать споры, - тихо сказал он.  -  По
крайней мере раньше помогали.
   - А почему прекратили?
   - Не они прекратили, милая, - как-то беспокойно начала мать,  но  тут
же умолкла и перевела взгляд на отца.
   - Кайлин, - сказал отец, стараясь оставаться  спокойным,  -  мы  тебе
говорили, что Сыны Амарида  -  наши  друзья,  что  они  нас  защищают  и
заботятся о нас. Но иногда друзья отступаются.., и тогда они  больше  не
друзья нам.
   Кайлин испугалась:
   - Сыны Амарида нам больше не друзья?
   - Нет, - сказал отец.
   Она помнила, что родители всегда говорили о могущественных магах и их
красивых птицах, и часто видела во сне ястребов и сов, мечтая вырасти  и
тоже стать таким же магом. И вдруг выясняется...
   - И даже Магистр Холик?
   Отец снова вздохнул:
   - Магистр Холик умер зимой, Кайлин. Помнишь, мы тебе говорили?
   Она забыла. Но теперь она вспомнила, как опечалилась тогда. Даже мама
плакала. Холик был славный человек. Он позволял ей почесать шейку  своей
маленькой длинноногой совы. И вот он умер,  и  Сыны  Амарида  больше  не
будут заботиться о них. Кайлин захотелось плакать, но она сдержала себя.
   - Кто же теперь защитит нас?
   - Мы с мамой защитим тебя, и еще  Давон  и  все  остальные  из  Храма
Арика, и Страж Рагнар и его люди. Видишь, у нас еще есть друзья в Каэре,
и в других городах тоже. Мы все будем защищать друг друга.
   Кайлин кивнула, хотя страх не прошел. Слезы подступили  к  глазам,  и
она отвернулась, чтобы родители не увидели. Голубое перо лежало на столе
рядом с ее тарелкой.
   - И Дары Амарида больше не приносят удачу?
   Отец осторожно коснулся ее щеки, глядя ей в глаза.
   - Амарид был величайшим из людей Тобин-Сера, и его  подарки  все  еще
приносят удачу. - Он стер слезу со щеки дочери.
   Кайлин вздохнула и положила перо в карман. По лицу матери тоже  текли
слезы.
   - Конечно, нам всем нелегко. - Мать попыталась  улыбнуться,  смахивая
слезы салфеткой.
   За столом воцарилось молчание.  Потом  родители  встали  и  принялись
убирать со стола.
   - Тебе пора в кровать, Кайлин, - сказала мать, оглянувшись. - Надевай
рубашку, и мы зайдем пожелать тебе спокойной ночи.
   Кайлин знала, что надо послушаться, но ей все еще было страшно, и она
пошла за родителями. Было темно. Луна еще не показалась, и тонкая пелена
скрывала даже самые яркие звезды. Родители,  похоже,  не  заметили,  что
дочь вышла с ними, и молча мыли посуду. Но  когда  они  закончили,  отец
подошел к Кайлин и взял ее на руки.
   - Испугалась, да? - мягко спросил он.
   - Немножко.
   - Ну, мы не хотели пугать  тебя,  -  заверил  отец.  Мать  подошла  и
поцеловала девочку в лоб. - Но  ты  уже  большая  девочка  и  не  должна
бояться.
   - Да, - ответила Кайлин, чуть улыбаясь. Ей нравилось, когда  родители
обращаются с ней как со взрослой.
   - Ну, - сказала мать, - а теперь пойдем-ка мы спать.
   Кайлин хитро посмотрела на родителей:
   - Но если я уже большая, почему мне нельзя лечь попозже?
   Родители переглянулись и рассмеялись.
   - Если ты умоешься и быстренько наденешь рубашку, папа,  может  быть,
расскажет тебе какую-нибудь историю перед сном.
   Кайлин была в восторге. Отец отпустил ее, и она  побежала  домой,  но
вдруг из центра деревни раздались тревожные крики.
   - Эдрике, забери Кайлин и закрой дверь! - резко сказал отец.
   Мать кивнула; ее светлые глаза расширились от испуга. Она  подхватила
Кайлин, внесла ее в дом и закрыла дверь на засов.  Девочка  подбежала  к
окну, из которого была видна площадь. Отец ее говорил с отцом  Занны,  у
которого в одной руке был факел, в другой -  топор.  Тот  был  бледен  и
рассержен и показывал в сторону Изумрудных холмов. Там сияли два красных
огонька, медленно приближаясь по склону к Каэре.
   - Что это? - спросила Кайлин.
   - Спаси нас Арик, - выдохнула Эдрике, словно не слыша вопроса дочери.
   - Мама... - В голосе Кайлин послышался ужас.
   Отец постучал, и мать впустила его.
   - Может, ничего и не случилось, - сказал он без всякого  предисловия,
отходя к задней двери. - Мы не знаем, правду ли говорят. Но рисковать не
будем. - Он отпер дверь и вышел, а чуть позже вернулся с топором и снова
задвинул засов.
   - Что это? - спросила Кайлин сквозь плач.  Отец  прикрикнул  на  нее,
потом закрыл глаза, глубоко вздохнул и продолжил уже мягче:
   - Оставайся с мамой, и все будет хорошо. Я скоро вернусь.
   - Почему ты не говоришь мне, что случилось?
   - Все будет хорошо, - повторил отец, поцеловал  ее  в  щеку  и  обнял
Эдрике. Он снова отпер переднюю дверь и собрался уходить.
   И тут Кайлин догадалась:
   - Это Сыны Амарида, да? Они пришли за нами.
   Отец остановился и оглянулся  на  мать.  Все  молчали,  но  выражение
загорелого отцовского лица подсказало Кайлин, что она права.
   - Заприте дверь, - мрачно сказал отец. Он вышел, и Эдрике заперла  за
ним дверь на засов. Кайлин и ее мать отошли к окну и увидели,  как  отец
идет к центру деревни.  Скоро  Кайлин  потеряла  его  в  толпе  людей  с
факелами, которые собрались дать отпор магам. Инстинктивно, почти против
воли, Кайлин перевела взгляд на красные огоньки.
   Они  почти  спустились  с  холма  и  теперь  казались  ярче.   Кайлин
пристально  смотрела,  не  в  силах  отвести  взгляд,   завороженная   и
напуганная их неумолимым приближением.
   - Гляди! - воскликнула мать, и в голосе ее послышалась гордость.
   Оторвав взгляд от красных  огоньков,  Кайлин  увидела  мать  Занны  и
других женщин, которые выходили из домов с кочергами,  вилами  и  ножами
для разделывания мяса. Женщины собрались на дороге в  нескольких  сотнях
футов от дома Кайлин и направились вслед за мужьями и братьями в  центр.
Кайлин обернулась и увидела мрачную улыбку на лице матери.  Страх  исчез
из глаз Эдрике, и его сменил гнев.., или что-то  похожее.  Эдрике  молча
вышла через заднюю дверь и вернулась с мотыгой.
   - Оставайся здесь и запри за мной дверь.
   Эдрике побежала к другим женщинам, Кайлин смотрела им вслед. Родители
уверяли ее, что все защитят друг друга, и вот это время  настало.  Мать,
отец и все люди селения прогонят магов. Они отстоят Каэру.
   - Я хочу посмотреть, - вслух сказала Кайлин. Словно забыв  о  приказе
матери, маленькая девочка помчалась по улице.
   Внезапно ее окликнули из соседской двери.
   - Кайлин! - сказала Занна. - Куда это ты собралась?
   - Хочу посмотреть, как они будут драться с магами.
   - Разве мама и папа не велели тебе оставаться здесь? - Она  явно  уже
знала ответ.
   Кайлин замялась и, не отвечая, снова пустилась бежать.
   - Кайлин! - кричала Занна. - Кайлин!
   Через плечо Кайлин  увидела,  что  Занна  бежит  за  ней,  быстро  ее
догоняя. Она постаралась бежать еще быстрей, но прямо у околицы  деревни
упала. Занна схватила ее за платье и грубо поставила на ноги.
   - Кайлин, ты с ума сошла!
   - Пусти меня! - Кайлин попыталась вырваться. - Я хочу  найти  маму  и
папу!
   - Нет! Ты пойдешь домой!
   Внезапно они перестали ругаться: с  дальнего  конца  деревни  донесся
испуганный крик. И тут же луч кроваво-красного света рассек небо, шипя и
извиваясь, как змея, и ударил в алтарь Арика. Потом была другая  вспышка
и третья - сквозь дерево и железо: пламя охватило лавки и кузницы Каэры.
Снова раздались крики горожан, ушедших на встречу  с  магами,  но  в  их
голосах  уже  не  было  гнева  -  только  отчаяние  и  боль.  Это   были
предсмертные крики.
   Девочки стояли, тесно прижавшись друг к другу. Небо словно  ожило  от
огня, криков и убийственных потоков красного света.  В  какой-то  момент
они  увидели  большое  крылатое  создание,  проносящееся   над   домами,
замирающее и снова летящее с неземной грацией. Потом оно опять появилось
- или это было другое, такое же. В любом случае, однако, оно не походило
на тех птиц, каких им случалось видеть раньше.
   Нахлынула первая  волна  жара,  пахнущая  горелым  деревом  и  мясом.
Мужчины и женщины, которые недавно так смело покинули дома, бежали назад
с искаженными лицами и расширившимися от ужаса глазами. Кто-то в горящей
одежде - неясно, мужчина или женщина, - шатаясь, брел вперед, потом упал
- рот  его  был  распахнут  в  беззвучном  крике.  За  ними  с  каким-то
издевательским спокойствием и уверенностью шли три  человека  в  длинных
зеленых плащах с капюшонами. Кроваво-красные камни с наверший их посохов
струили смертоносное пламя, пожирающее  здания  и  людей.  С  ними  были
огромные птицы, черные, как ночь, с блестящими глазами, сияющими от огня
и крови, которые то и дело бросались камнем вниз, впиваясь в людские шеи
и спины острыми как бритва когтями.
   Глядя на приближающуюся толпу и не в силах отвести взгляд от гибнущей
Каэры, Кайлин увидела бегущих отца и мать. У отца в  руке  все  еще  был
топор, из раны на виске текла кровь.
   - Мама! - закричала Кайлин. - Папа!
   Они заметили ее, и она шагнула к ним.
   - Кайлин! - закричал отец. - Беги!
   Они почти поравнялись с ней, и отец уже нагибался,  чтобы  подхватить
дочку на руки,  но  тут  одна  из  птиц  бросилась  сверху,  как  сокол,
заметивший добычу. Кайлин услышала, как отец  взвыл  от  боли  -  птица,
впившись в шею, бросила его на землю.
   - Нет! - закричала мать Кайлин, падая рядом  на  колени.  -  Дунстан!
Нет!
   Кайлин позвала мать, но больше времени не было. Один из магов,  всего
в нескольких шагах от того места, где мать  стояла  на  коленях  в  луже
отцовской крови, направил посох на  Эдрике  и,  как  показалось  Кайлин,
нажал большим пальцем на древко сразу под камнем.  Из  камня  с  треском
вырвался луч красного света, бросил мать наземь и окутал ее  пламенем  -
женщина даже крикнуть не успела.  Кайлин  снова  закричала,  и  тут  маг
посмотрел прямо на нее. Капюшон был опущен, но в  оранжевом  свете  ада,
который когда-то был Каэрой, она увидела, что он бородат, с  крючковатым
носом и глубоко посаженными глазами. Он  чуть  улыбнулся,  потом  поднял
посох и снова нажал на древко.
   Кайлин почувствовала жар - луч пронесся рядом с ее головой и отбросил
Занну, как тряпичную куклу. Кайлин хотела оглянуться, хоть и знала,  что
ее подруга мертва, но маг, все  еще  улыбаясь,  удержал  ее  взгляд.  Ей
отчаянно хотелось бежать, а лучше - подхватить отцовский топор  и  убить
этого человека. Но вместо этого она почувствовала сильное головокружение
и тяжесть в животе. Последним, кого она увидала, падая на землю и  теряя
сознание, был маг, уходящий, как будто ее и не было.

***

   Когда Кайлин очнулась, огонь все еще пылал.  Пахло  дымом  и  горелой
плотью. Но, кроме треска пламени, ничего не было слышно. Ни  криков,  ни
голосов. Стараясь сосредоточиться, она почувствовала, что  кто-то  грубо
поднял ее и посадил. Она смутно различила сидящего на корточках человека
в зеленом одеянии, на плече у него было что-то большое и темное. Наконец
она узнала бородатого мага и попыталась вырваться.
   - Не торопись, малышка, - сказал человек, мерзко  ухмыляясь.  У  него
был странный акцент, Кайлин никогда такого не слышала.
   Она хотела закричать, но он закрыл ей рот мозолистой рукой.
   - Не ори, - приказал он и снова  ухмыльнулся.  -  Впрочем,  никто  не
услышит.
   Значит, все умерли, подумала Кайлин и заплакала.
   - Слушай меня, - сказал маг, убирая руку и придвинув лицо,  -  слушай
внимательно: придут люди и найдут тебя. Они спросят, кто это сделал. Так
вот, скажи им, что это были Сыны Амарида. Скажи, что мы больше не служим
Тобин-Серу. Теперь Тобин-Сер служит нам. Понятно?
   Кайлин молча плакала.
   - Понятно?! - громко повторил он, встряхнув ее за плечи.
   Кайлин кивнула.
   - Хорошо.
   Маг достал длинное черное перо и протянул ей. Она вспомнила о другом,
голубом, которое все еще было в кармане, и о загаданном желании.  Теперь
ей хотелось умереть.
   - Когда придут люди, - сказал маг, - отдай им это.
   Чуть позже боль пронзила затылок  Кайлин,  и  девочка  провалилась  в
темноту.

10

   Обогнув болото с запада и перейдя его,  маги  сознательно  рисковали:
так они сокращали путь по болоту,  но  обрекали  себя  на  более  долгий
переход по лесу. На следующее утро они  начали  расплачиваться  за  свой
выбор. Когда-то роскошный лес в юго-восточной части Тобин-Сера назывался
Лесом Дуклеи. Благословленный Богиней  Воды,  он  изобиловал  родниками,
ручьями и сверкающими водопадами; через него протекал Мориандрал, с трех
сторон его окружали океан и пролив - лес составлял гордость страны.  Это
был центр торговли и резьбы по дереву  -  здесь  произрастали  ценнейшие
породы деревьев и жили самые искусные мастера. Но так было до того,  как
Терон нашел своего первого ястреба в роще у  Рольде  и  покинул  дом,  -
молодой изгнанник, только что приобщившийся  к  тайнам  Волшебной  Силы,
которую в те времена считали черной магией.
   Все изменилось тысячу лет  назад.  Когда  Неприкаянный  дух  Магистра
вернулся в рощу, Лес Дуклеи стал страшным, гиблым местом. В течение пяти
лет после смерти Терона люди из Рольде, которых  он  мучил  безо  всякой
пощады, покинули свои дома. Еще через сто лет лес, занимавший всю  землю
южнее Болота, оказался покинут и заброшен. Роща Терона стала тем  местом
в Тобин-Сере, которого более всего боялись, название ее навевало мысли о
смерти, и Лес Дуклеи стал Лесом Теней. Он не был  ни  величав,  как  Лес
Тобина, ни ошеломляюще красив, как Лес Леоры, но был  дик,  как  никакой
другой. Веками нетронутый, он подвергался лишь  воздействию  времени.  И
вот теперь, при свете теплого летнего дня,  он  явно  не  желал  принять
магов, неумолимый, подобно морскому приливу.
   Ничто в лесу не могло сравниться с миазмами болота, но и  здесь  было
предостаточно трудностей и опасностей. Маги передвигались так  медленно,
что это сводило их с  ума.  Кустарник  и  лианы,  обвивающие  поваленные
стволы, извилистые тропки, уводящие  в  темную  чащу  и  исчезающие  без
следа, деревья, стоящие так близко, что протиснуться можно  было  только
по  одному,  крайне  затрудняли  движение;  даже   на   более   открытых
пространствах из-за сплетения корней и густого подлеска было  невозможно
скакать галопом. Джариду хотелось ехать рядом  с  Элайной,  но  он  едва
успевал править конем и лишь смутно осознавал  присутствие  парящей  над
головой Ишаллы. Элайна же была занята Сартолом:  он  чувствовал  себя  и
выглядел явно лучше, но был еще слаб и неуверенно держался в седле.
   Они продвигались верхами, пока небо, смутно синеющее сквозь  просветы
между ветвями, не потемнело,  и  находить  дорогу  теперь  стало  просто
невозможно. В любом случае они проехали  лишь  немногим  более  половины
пути до Рощи Терона - куда меньше, чем надеялись. В ту ночь они сидели у
костра, обмениваясь мрачными шутками относительно последнего  дня  пути.
Впервые за несколько дней к ним присоединился Сартол,  изможденное  лицо
которого выглядело при свете костра бледным и вытянутым. К нему вернулся
аппетит, и, когда все уже  покончили  с  дичью,  принесенной  ястребами,
Магистр съел еще немного сыра,  хлеба  и  сушеного  мяса.  В  это  время
Джессамин предложила обсудить предстоящую встречу с Тероном.
   - При благоприятном стечении обстоятельств мы прибудем в Рощу  Терона
к исходу завтрашнего дня, - сказала она, сосредоточенно глядя  в  огонь;
белая сова, сидящая у нее на  плече,  повернула  голову  и  обвела  всех
взглядом. - Стало быть, неразумно терять время по прибытии. Вот почему я
предлагаю разработать план действий сегодня, чтобы завтра можно было без
промедления его осуществить. - Она посмотрела на Бадена,  который  сидел
напротив нее; в мерцающем свете его лицо казалось еще более  худым,  чем
обычно. - Баден, ты привел нас сюда. Я бы хотела,  чтобы  ты  высказался
первым.
   - Большая честь для меня, Премудрая Джессамин, - ответил Магистр.
   - Можешь ли ты что-то подсказать тем, кто пойдет с тобой в рощу?
   Баден ненадолго задумался:
   - Ничего удивительного, что в таких делах я тоже неопытен.  -  Кривая
усмешка появилась на миг и столь же быстро исчезла. - Но  мы  с  Транном
тщательно все продумали и можем поделиться некоторыми  соображениями.  -
Он встал и начал неторопливо прохаживаться, напряженно и как-то угловато
жестикулируя. - Исходя из того, что  нам  известно  о  Неприкаянных,  из
того, что они сами о себе рассказали, - солгать они не могут, разве  что
утаить информацию. Стало быть,  чтобы  получить  вразумительные  ответы,
надо задавать точные и внятные вопросы.
   - Если они вообще захотят говорить с нами, - вставил Оррис.
   - Да, гарантии у нас нет.
   - А можно заставить Терона говорить? - спросил Джарид.
   - Нет, - Баден покачал головой. - По крайней мере я в  это  не  верю.
Так вот, как мне однажды сказал Транн, надо учесть и то, что  они  знают
многое о нашем мире, и, если Терон  невиновен,  он  может  помочь  найти
преступника.
   Элайна посмотрела на Бадена так, словно хотела, чтобы он ее заметил.
   - Элайна, - пригласил Магистр, - хочешь что-то добавить?
   - Да. - Она вздохнула и обвела взглядом остальных магов. -  Насколько
нам известно, у Терона должен быть чрезвычайно острый и  тонкий  ум.  Он
может играть с нами, давать туманные намеки.  Надо  внимательно  слушать
все, что он скажет. И не стоит говорить  подобострастно  -  ему  это  не
нравилось при жизни, и сейчас все, наверное, обстоит  примерно  так  же.
Кроме того, надо быть предельно честными - едва ли его можно  одурачить.
Не хотела бы я оказаться  рядом,  когда  он  изобличит  нас  во  лжи.  И
наконец,  обращаясь  к  Терону,  не  упоминайте  имя  Амарида.  Поэтому,
официально  приветствуя  его,  обращайтесь  от  имени  Ордена  и  народа
Тобин-Сера, а не "во имя Амарида,  основателя  Ордена".  Законы  Амарида
следует называть "законами Ордена" или как-нибудь еще в этом духе.  Если
мы хотим, чтобы он говорил с нами, не надо представлять себя  посланцами
Первого Мага.
   Все закивали в знак согласия.
   - Хороший совет, - заметил Баден. - А вот теперь о самом  неприятном.
- Он вздохнул. - Как только мы войдем  в  рощу,  Терон  узнает  о  нашем
присутствии, и начиная с этого  момента  мы  подвергнем  себя  огромному
риску. Транн говорил на Собрании, что у Терона нет собственного  церилла
и поэтому, без доступа к нашим, его силы будут ограничены. Конечно,  это
лишь теоретическое предположение, но отнюдь не бессмысленное, и  поэтому
в рощу надо идти без цериллов. Впрочем, даже в этом случае Терон силен и
опасен. При первых признаках реальной угрозы  надо  немедленно  покинуть
рощу. Насколько известно из истории этого леса, его сила простирается за
пределы маленькой группы деревьев, но в самой  роще  он  сильнее  всего.
Поэтому за ее пределами легче обороняться.
   - Дай Арик, чтобы до этого не дошло, - тихо пробормотал Передур.
   - Надеюсь, что он услышит тебя, старый  друг,