нее и спокойнее.
     - Что будем делать с мальчиком? - спросила Фаури. - Не можем же мы бросить его здесь...
     - Не можем, - кивнул Пилигрим. - Возьмем с собой до замка, а там будет видно...
     - Земля сырая, следы долго сохраняются... - сказал Ралидж, стоя у входа и вглядываясь в сгущающийся сумрак. - Айфер, ты вроде говорил, что в лесу кого угодно выследить сумеешь?
     - Ну! - кивнул наемник.
     - И Тихоня хорошо следы читает, - оживилась Ингила. - Даже в сумерках! Он мне сам говорил!
     - Вот я и думаю: может, нам пройтись по следам тех мерзавцев? Вряд ли они ушли далеко - добычу тащат...
     - Ни в коем случае! - раздался на всю пещеру возмущенный голос.
     Все вздрогнули. Человек, которому они дали прозвище Никто, был так молчалив и необщителен, что все о нем быстро забывали. И когда он внезапно подавал голос, все пугались, словно голос этот звучал из пустоты.
     - Ни в коем случае! - повторил Никто. - Наша сила в том, что нас много! Если разбредемся по лесу - нас переловят, как кроликов... Ваастан, неужели и ты?..
     - Нет, - угрюмо отозвался наемник. - Здесь останусь.
     - Хоть один умный человек... - облегченно вздохнул Никто. - В конце концов, с нами женщины! Мы обязаны о них позаботиться!
     Ингила презрительно фыркнула.
     - Мы не разбежимся по лесу, - спокойно ответил Ралидж. - Возьму с собой двоих, не больше. Погляжу, куда след ведет. Айфер, ты здесь останешься, женщин и впрямь поберечь надо. Раз Тихоня умеет следы читать, так мы с ним и вдвоем управимся.
     - Не вдвоем, - внезапно сказал Челивис и поднялся на ноги. - Я лишним не буду.
     Вей-о! Впервые за время путешествия высокомерный и нагловатый Сын Рода проявил беспокойство о ком-то, кроме своей драгоценной персоны!
     - В эту игру я еще не играл, - ответил Челивис, встретив вопросительный взгляд Сокола. - И... и мальчишку все-таки жалко.
     Пилигрим подался вперед, словно хотел вызваться, но оглянулся на бледное личико Фаури, которая изо всех сил старалась держаться храбро... и вновь опустился на подстилку из ветвей.
     - А я? - возмущенно вскинулся Рифмоплет. - Я что же, здесь останусь?
     - Я же не войной иду на этих гадов, - покачал головой Сокол. - Догнать... разведать... может, по-тихому вытащить пленников... Для этого троих вполне хватит.
     Рифмоплет сник.
     - Пусть мой господин возьмет беднягу, - снисходительно заступилась Ингила. - У него же на физиономии написано, что уже замыслена поэма. Героическая. Разве ж он в пещере усидит?
     Ралидж усмехнулся и кивнул.
     Тихоня и впрямь оказался мастером читать следы. Даже в сгустившихся сумерках не пропустил место, где женщина ухитрилась сбросить веревки и прыгнуть в кусты. К сожалению, похитителям удалось схватить беглянку, но, судя по переломанным вокруг ветвям бересклета, погоня продолжалась долго и порядком задержала мерзавцев.
     И теперь Ралидж с друзьями сумел нагнать похитителей а толку-то что?
     В склоне горы чернела пещера, из глубины которой, словно налитые кровью глаза чудовища, светили огни факелов Каменный свод оскалился железными прутьями: массивная решетка готова была в любой миг упасть сверху, перегородив вход. У входа разговаривали невидимые в сумраке люди. Орешку, лежавшему в кустах на склоне повыше пещеры, оставалось лишь слушать их беседу, благо каждое слово доносилось до него вполне отчетливо.
     - Тебе что, трудно меня выручить? - возмущался знакомый голос, при звуках которого Орешек до крови прикусил губу. - Кусок от тебя отломится, если эти двое пару дней здесь посидят? Мне их сейчас к господину тащить несподручно, а ему из Наррабана как раз заказ пришел на партию акробатов, танцоров и прочих таких жонглеров.
     - Да мне их и три дня подержать не трудно, - отозвался ленивый басок. - А только на кой нам это надо? Тебе и мне - а, Шершень? Понятно, за умельцев платят дороже, но ведь мне все время рабочие руки нужны! Рабы дохнут, добыча падает... Слушай, продай эту парочку мне! Заплачу, понятно, меньше, так ведь не господину, а тебе! И дальше можно так торговать - напрямую, а?
     - Да ты что? - ужаснулся Шершень. - Господина обманывать?! Я и ахнуть не успею, как окажусь на самом дальнем твоем ярусе. Прибавлю тебе пару рабочих рук!
     - Трусишь-то чего? Откуда господин узнает, если промеж себя все порешим?
     - Кто? Господин? Этот - узнает! Его обманывать - самому себе костер складывать! У него когти совиные: вцепится - не выпустит!
     - Ладно, ладно! Считай, я пошутил... Хорошо, пусть твоя парочка у меня посидит. Прямо здесь, в клетке. Завтра велю, чтобы их покормили.
     Заскрипев, решетка обрушилась вниз, концы толстых прутьев лязгнули о камень. Смутные тени, удаляясь от пещеры, исчезли в ночи. По ту сторону решетки переливался багровый свет и звучали неясные голоса.
     К Ралиджу подошел Рифмоплет. Он вместе с Тихоней ухитрился прокрасться к самому входу в пещеру, и теперь, с трудом пряча в голосе горделивые нотки, стал рассказывать:
     - За решеткой стоит большая клетка. Туда пленников и посадили. В стене, на подставках, два факела горят. Под ними сторож устроился, дряхлый такой дедок. Прямо на полу набросано тряпье всякое. Он там и сидит, как в гнезде.
     - Над головой - колокол, - мрачно уточнил из-за его плеча Тихоня. - Сигнальный. Начнем решетку ломать, а дед трезвон поднимет...
     - А из пещеры - ход в глубь горы! - азартно перебил его Рифмоплет. - Черный такой, ничего не видно!
     Облака разошлись, и огромная, почти полная луна обрушила на лес водопад лучей, разом высветив незадачливых "освободителей".
     Ралидж, встав, задумчиво стряхнул с одежды сухую траву.
     - Похоже, нам здесь делать нечего... Ладно, пошли отсюда. Дня два этих бедолаг никуда из клетки не денут. Завтра подумаем, чем им помочь.
     - Хоть скажем мальчишке, что его родители живы... - отозвался Челивис.
     Все побрели прочь от пещеры. На душе у них было препаршиво. Они отправились в погоню, чувствуя себя лихими героями, которым только бы настичь врага... Вот и настигли...
     Их невеселые раздумья прервал короткий вскрик и энергичное ругательство: Рифмоплет по колено провалился в какую-то яму.
     - Нора? - вопросительно бросил Челивис.
     - Нет, - глухо ответил Тихоня. - А ну, пусти-ка...
     Он вцепился в ветви растущего возле ямы куста - и куст неожиданно легко отошел в сторону, унося на корнях широкий пласт земли и мха и открывая в склоне черный лаз.
     Всё четверо склонились над непонятной дырой. Затем переглянулись.
     - Для воздуха! - сказал Рифмоплет и, морщась, стал растирать ушибленное колено. - Раз в горе подземный поселок должны быть туннели для воздуха.
     - Широкий... - задумчиво прикинул Ралидж. - Пожалуй, смогу пролезть...
     - Зачем? - не понял Рифмоплет.
     - Не знаю. Скажу, когда оттуда выберусь... если выберусь... - Тут Ралиджу изменило самообладание, он зашипел, как змея, которую метлой гонят с садовой дорожки. - Зачем, зачем... Да затем, что не могу я вернуться и мальчишке этому, Ульдеку, в глаза посмотреть! Догнали тех гадов, поглядели на пленников - и назад!..
     Пока он вполголоса бушевал, Челивис встал на четвереньки и заглянул внутрь.
     - Тогда я первым, у меня плечи уже...
     Это было сказано просто, без малейшей бравады. Орешек поперхнулся посреди фразы - так непохож был этот Челивис на прежнего, надменного до наглости Сына Рода. Словно их спутника подменили... или словно он прекратил играть какую-то дурацкую роль.
     - А если там решетка? - сообразил Тихоня. - Развернуться не сможешь...
     Циркач задрал подол рубахи. Вокруг волосатого тела была обмотана длинная веревка.
     - На всякий случай, - пояснил он.
     - Великолепно! - обрадовался Челивис, сбрасывая на траву плащ и расстегивая перевязь с мечом. - Давай сюда, на пояс... Если дерну - тащи меня назад.
     Вытаскивать пришлось почти сразу после того, как сапоги Челивиса исчезли в дыре.
     Извлеченный наружу Сын Рода имел весьма раздосадованный вид. Его щегольской наряд был перепачкан, но огорчение Челивиса было вызвано не этим.
     - Там прут, - со злостью сказал он. - Поперек входа. Ржавый. Толстый.
     Тихоня заглянул в черный зев дыры, затем молча отвязал веревку от пояса Челивиса и начал прилаживать себе на пояс.
     - Не влезешь, плечи широкие... - сочувственно сказал Рифмоплет.
     - Влезу, - буркнул циркач. - Дважды дерну - путь свободен.
     И в самом деле, квадратное тело каким-то образом втиснулось, вмялось в лаз.
     - Останешься караулить, - сказал Ралидж Рифмоплету, аккуратно кладя свой плащ на траву. - Не смей спорить! Нужно, чтоб кто-то нам отход прикрывал...
     - Тихоня знак дает! - азартно перебил Сокола Челивис и юркнул в лаз, как лиса в знакомую нору.
     Чуть выждав, Ралидж последовал за ним. Ползти было легко, только в одном месте он разорвал рукав о короткий обломок железного прута и подумал: "Ай да Тихоня! "
     Внезапно под левым локтем дернулось что-то мягкое. Орешек чуть не вскрикнул, но вовремя сообразил, что между ним и стенкой лаза - сукно и мех.
     Заплатка! Вот дрянь! Не лежалось ему у норы, за хозяином пополз! Только его здесь не хватало!
     Свободной рукой Орешек притянул к лицу шуструю одежку и тихо выдохнул в капюшон несколько ругательств - таких свирепых и выразительных, что у любого уважающего себя плаща весь мех должен был бы поседеть...
     Лаз вывел в широкий коридор, тускло освещенный далеко отстоящими друг от друга факелами. Точнее говоря, коридор шел внизу, а Орешек и его друзья очутились на длинном желобе-карнизе, тянущемся поверху вдоль стены. Орешек сначала не понял, для чего этот желоб предназначался, но потом сообразил: для стока воды, чтобы дожди и тающие снега не заливали коридор.
     Ага, теперь направо... Где-то там пещера и клетка с пленниками.
     Орешек полз, пока перед ним не возникли из полутьмы подошвы сапог Челивиса. Внизу четко выделялось световое пятно. Под двумя закрепленными в скобах факелами восседал в куче тряпья востроносый дедок трухлявого вида. Он тряс небольшую коробку - играл сам с собой в "радугу". При каждом удачном броске старикашка счастливо хихикал. Клетки с пленниками с желоба не было видно.
     Ах, как неудачно дед сидит - не спрыгнешь на него! И колокол прямо под рукой у этого старого дурака!..
     Раздались тяжелые шаги, эхо заметалось по коридору. Дед насторожился, коробка тут же исчезла среди тряпья.
     Прямо под желобом, на котором лежал Орешек, прошли четверо с факелами, у каждого - короткий меч. Хвала богам караул вверх не глядел.
     - Привет, Дед-Мухомор! - окликнул старика тот, кто судя по всему, был в четверке главным. - Не спишь?
     - Как можно, как можно! - дребезжащим голосом залебезил старикашка. - Глаз не смыкаю!
     Верзила шагнул вбок и пропал из поля зрения Орешка Судя по тому, как запрыгали по пещере пятна света, караульный повыше поднял свой факел.
     - Они что, так и сидят, словно каменные?
     - Так и сидят, только баба немножко поплакала... а теперь тихая.
     - Если что - звони в колокол, мы уж разом... Да не хлопай ушами, пень гнилой, а то враз на нижние ярусы угодишь!
     - Да ты что, храни Безликие!.. Понял, я понял...
     Караул, стуча сапогами, пошел дальше (выходит, пещера была сквозная, коридор тянулся и по ту сторону). Старикашка проводил ушедших взглядом, извлек из ветоши заветную коробку и загремел костяшками.
     Внезапно Орешку пришла в голову дерзкая до нахальства идея. А что, может сработать! Жаль, нельзя пошептаться с друзьями! Остается надеяться, что они сами обо всем догадаются...
     Орешек, невидимый в темном коридоре, по-кошачьи бесшумно спрыгнул с желоба на пол и негромко, но весело воскликнул из мрака:
     - Эй, Дед-Мухомор, каково караулится?
     Лежащие на желобе сообщники Орешка пережили несколько весьма неприятных мгновений, решив, что Сокол сошел с ума.
     Встревоженный старик вскинул руку к веревке колокола, но трезвон поднимать не стал: уж очень приветливо звучал незнакомый голос.
     Орешек спокойно вышел на свет. За свою внешность он мог не опасаться: странствие по лесу и ползание по желобу отнюдь не добавили щегольства его одежде, а именно это ему сейчас и требовалось.
     - Кто таков будешь? - подозрительно спросил сторож.
     - Королевский виночерпий, - ответил Орешек, без приглашения усаживаясь рядом со стариком на ветошь. - А скажи-ка ты мне...
     - Из надсмотрщиков, что ли? - перебил его сторож неприязненно.
     - Угадал, дедушка.
     - То-то я гляжу - рожа наглая... С какого яруса?
     - Со второго, - наугад ответил Орешек. - Я что спросить-то хочу...
     - Со второго? А как сюда пришел? Заперто везде... - Рука сторожа вновь взялась за веревку.
     - Ой, дедуля, не шуми, я ж к тебе со всей душой... а заперто - так то для дураков заперто! - фыркнул Орешек.
     - И за каким болотным демоном ты сюда приперся?
     - Так я ж и говорю, а ты не слушаешь... Тут мне подземный ветерок в уши надул, что у тебя имеется коробка для "радуги"...
     Дед убрал руку с веревки и возмущенно затряс тощей бороденкой:
     - Какой такой ветерок? Плюнь этому ветерку в морду! Я порядки помню: под землей - ни выпивки, ни денег, ни этой гремучей заразы! Так что, парень, вали к тем, кто тебя послал, и...
     - Порядки, дед, - назидательно сообщил Орешек, - для дурней заведены. А умный эти порядки завсегда подправит. Другой раз в гости наведаюсь - прихвачу баклажку. Наррабанского не обещаю, но "водичку из-под кочки" мне сверху передали чистую да крепкую. По башке бьет, как кузнечным молотом. А что до денег, так я... Э, пустой это треп! Раз в "Радугу" не играешь... - Орешек замолчал и встал.
     - Э-э, парень!.. - в смятении воскликнул дед, переводя взгляд с собеседника на колокол. - Ты... это самое... ты куда?
     - На бал во дворец! - отрезал Орешек, поворачиваясь к старику спиной. - А я-то тебя за умного считал...
     - Покажи деньги, - негромко сказал старик вслед странному ночному гостю.
     Орешек остановился, жестом фокусника извлек откуда-то кошелек, подкинул на ладони:
     - Так играем или нет, старый ты гриб? Не сводя взгляда с кошелька, дед вытащил из-под тряпок коробку.
     - Другое дело! - просиял Орешек. - А насчет денег ты зря сомневался. Думаешь, нас с дружком со второго яруса просто так выпустили? Задаром?
     - С дружком? - переспросил вконец сбитый с толку старик. - С каким еще дружком?
     - А с таким, у которого тоже деньжата водятся. Мы сразу-то вдвоем не сунулись, боялись тебя, почтенный, испугать... Эй, Тощий, давай сюда! Старик - свой человек!
     - Не ори! - спохватился "свой человек". - Караул наведешь... Небось недавно тут?
     - Мы оба тут недавно, - сказал, возникая из темноты, умница Челивис. - Голос его стал грубее, надменные манеры Сына Рода исчезли напрочь. - Ух, прямо руки чешутся, как хочется костяшки побросать... Слышь, дед, а караул часто ходит?
     - Частенько... Да вы, парни, не тревожьтесь, их издали слыхать. Спрячетесь в темном углу, ветошкой накроетесь - вроде груда тряпья лежит...
     - Золотой ты дед! - совершенно искренне сказал Орешек. Краем глаза он глянул на большую, с массивными прутьями клетку, в которой прильнули друг к другу две несчастные, потерянные фигуры, едва различимые в полумраке. - У тебя деньги-то есть? А то и в долг поверим, коробка ведь твоя...
     - Еще чего! - оскорбился старик. Он встал, ушел за клетку, долго постукивал там какими-то черепками. Наконец вернулся и гордо предъявил три медяка.
     - А у нас и серебра малость найдется, - сообщил Челивис, который успел за время отсутствия сторожа перетряхнуть свой кошелек и припрятать большую часть денег.
     Услышав про серебро, старик на глазах помолодел: спина распрямилась, плечи расправились, глаза засверкали.
     - Садись, не тяни, - махнул рукой Челивис и устроился под факелами так, что сторожу пришлось сесть спиной к клетке с пленниками.
     Принимая из рук деда коробку, Орешек сделал сообщнику знак, у аршмирских шулеров означающий "играем на проигрыш, не жалеем денег". Челивис ответил надменным взглядом: мол, соображаю, не учи... Но тут же в этом взгляде мелькнуло изумление. До игрока дошло, что его партнер - Сын Клана! - слишком много знает.
     Старик не заметил этой безмолвной беседы. Он вообще перестал замечать что бы то ни было, кроме гремящей коробки и падающих на пол костяшек. Лиса-удача, вертя хвостом, бегала по кругу, но чаще других выигрывал старик. От азарта у него тряслись руки. В эти мгновения у него за спиной мог бы проползти дракон или протанцевать свадебная процессия - сторож не обернулся бы. И уж разумеется, он не заметил, как с желоба на клетку тихо спустилась темная фигура, растянулась ничком...
     Пленники, люди бывалые и сообразительные, ни вскриком, ни резким движением не выдали своего потрясения. Лишь с надеждой поглядывали наверх - туда, где неведомый спаситель, вцепившись в толстые металлические прутья, стал с усилием их раздвигать.
     Работа шла медленно, успел подойти караул. Отзвуки шагов издали долетели в пещеру. Тихоня заблаговременно перебрался назад, на желоб. Орешек и Челивис растянулись вдоль стены. Дед-Мухомор забросал их вонючим тряпьем. Четверка стражников остановилась побалагурить со сторожем. Орешек лежал, слушал и тихо радовался, что затеял игру в "радугу". Сначала-то он собирался попросту отвлечь деда разговором и стукнуть его по башке. Хороши бы они сейчас были без такого союзника!
     Впрочем, по башке сторож все-таки получил. Позже. После того как Тихоня раздвинул прутья. Старик этого не услышал: Челивис и Орешек наперебой тараторили разную веселую ерунду. Тем временем акробат подсадил жену наверх, та ловко протиснулась меж прутьев. Тихоня прошептал женщине несколько слов, она кивнула, влезла на желоб и проворно поползла в темноту. Когда циркачка исчезла из глаз, Тихоня протянул руку ее мужу. Акробат в два счета вскарабкался на крышу, выслушал шепотом своего спасителя и молча заскользил по желобу. Почти сразу за ним двинулся и Тихоня.
     Именно в этот момент Орешек подхватил переброшенную партнером коробку и аккуратно стукнул сторожа по голове за ухом. Тот ткнулся носом вперед и потерял сознание.
     - Живой? - без особого интереса спросил Челивис, вставая на ноги и прикидывая, как по прутьям клетки вскарабкаться на желоб.
     - Живой. Вот я его сейчас свяжу... тряпку разорву и свяжу...
     - Зачем?
     - Ну... когда найдут, все-таки меньше ему влетит. Коробку спрячу, выигрыш ему за голенище ссыплю...
     - Еще чего - выигрыш! Ведь жульничал, ветошка старая! Да как неловко жульничал, прямо в глаза бросалось!
     - Ну и что? А мы разве честно играли?
     - Да его все равно на эти... нижние ярусы отправят!
     - С серебром-то? Не думаю. Откупится!
     Челивис фыркнул - мол, как господину угодно! - и полез наверх. Орешек задержался, чтобы связать сторожа и убрать коробку.
     Получилось так, что он покинул подземелье последним. И как раз на его долю выпал ужасный сюрприз: лаз обрушился, осыпался прямо перед его лицом!
     Не без труда выбравшись обратно на желоб, Орешек усилием воли задавил в сердце отчаяние и страх, заставил себя думать.
     Раскапывать лаз? Но землю и камни прядется высыпать вниз, в коридор. И как только мимо пройдет караул...
     Ладно, все ясно. Что еще можно сделать?
     Этот ход наверняка не единственный: подземелье большое, в нем работает много народу... надо же его проветривать...
     Ну так надо двигаться поживее, пока охрана не обнаружила связанного деда!
     Орешек пополз по желобу, волоча за собой плащ, и вскоре действительно обнаружил круглый, довольно широкий лаз. Он поспешно юркнул внутрь, гоня от себя мысли о решетке, которая может встретиться на пути.
     Решетка не встретилась. Все оказалось гораздо хуже. Ход вывел не на склон горы, а в соседний коридор. Там тоже был желоб, и Орешек вжался, втиснулся в него: внизу раздавались размеренные глухие шаги. Прямо под ним взад-вперед ходил охранник.
     В стене напротив Орешек увидел длинный ряд ниш, забранных решетками. Мож