Мурхаус  Но  врачи  говорят,
что лучше бы ему провести день  в  больнице.  Надо  убедиться,  что  нет
сотрясения мозга. Он предлагает перенести  свидание  со  всеми  вами  на
другой день, если можно, на субботу, потому что как раз  сейчас  у  него
масса дел.
   Не ожидая ответа, секретарша поспешно удалилась.
   В  приемной  повисло  молчание.  Шанель  думала,  как  бы  продолжить
разговор с Ариэль, но тут вмешалась жена профессора.
   - У меня замечательная идея,  -  бодро  заявила  она,  что,  учитывая
обстоятельства, показалось Шанель совершенно  неуместным.  -  Раз  скоро
никто из нас еще не обедал, почему бы не продолжить беседу за столом?  У
меня все равно заказан столик  на  половину  первого  в  университетском
клубе. Буду счастлива, если вы присоединитесь. Разумеется, плачу я.
 
Глава 7 
 
   Едва  переступив  порог  роскошно  обставленной   приемной   Арнольда
Уотерфорда, Глори почувствовала себя не в  своей  тарелке  и  так  и  не
смогла избавиться от этого ощущения. Хотя никто из уже находившихся  там
женщин не обратил на нее внимания, по крайней  мере  сначала,  она  была
уверена, что в душе они  подсмеиваются,  как  это  ей  хватило  наглости
обратиться к такому знаменитому адвокату. Потому с таким трудом и скрыла
она удивление, когда выяснилось, что приглашение Дженис пообедать вместе
распространяется и на нее.
   Именно это удивление, а  также  природное  любопытство  заставили  ее
присоединиться к компании. Но к тому времени, как они добрались до места
назначения - это было побитое временем здание из  мрамора  и  гранита  в
двух кварталах от адвокатской конторы, - Глори уже  спрашивала  себя,  а
что, собственно, ей здесь нужно. Впрочем, даже и сейчас  можно  было  бы
найти какой-нибудь предлог и удалиться, если бы не всегдашнее упрямство.
   - Упряма, как косоглазый мул, - говаривала  в  таких  случаях  бабка,
которая перебралась в Калифорнию из Арканзаса в годы Великой депрессии.
   - Тупица чертова, - подхватывала мать, и если  Глори  не  отскакивала
вовремя, то для убедительности следовала увесистая оплеуха.
   Именно  упрямство  позволило  Глори  вопреки   всем   обстоятельствам
поступить в престижную, почти на уровне колледжа, школу, чем она  втайне
гордилась. Будь у нее в голове такая же труха, как у сестер, она до  сих
пор глотала бы дерьмо, которым ее потчевал Бадди. Но  вместе  с  тем  из
того  же  самого  упрямства  Глори  заставила  Бадди   жениться,   когда
выяснилось, что она беременна.
   Не то чтобы он потерял к ней интерес, когда она сказала ему, что ждет
ребенка, - как бешеный, набрасывался, едва случай подворачивался. Но это
не мешало ему уговаривать ее сделать аборт, а когда Глори  заявила,  что
ни за  что  не  станет  убийцей  собственного  ребенка,  попытался  было
заставить подписать договор с одним из тех учреждений, что  находят  для
нежеланных младенцев приемных родителей.
   Ко всему прочему он непрестанно пилил ее,  что  надо  же,  мол,  быть
такой идиоткой, чтобы не  предохраняться,  а  когда  она  говорила,  что
ребенка делают двое и что можно было бы пользоваться  презервативом,  он
только плечами пожимал - О таких вещах должны  думать  девушки.  Однажды
она взорвалась и пригрозила судом, который докажет, что отец - он.
   Скандал мог получиться изрядный, поскольку в контракте, который Бадди
подписал  со  спортивным  клубом,  был  специальный  пункт,   касающийся
нравственности, так что в конце концов Бадди пришлось сдаться и жениться
на ней.
   - Короче, во всей  этой  чертовой  истории  она  виновата  ничуть  не
меньше, чем он. Впрочем, теперь это прошлогодний снег.  Ребенок  родился
мертвым, а Глори получила урок. В следующий раз, когда всерьез  придется
иметь дело с мужчиной, головой будет думать, а не задницей.
   Ну а пока она ни за  что  не  позволит  этой  компании  чопорных  дам
вывести ее  из  себя.  Глори  с  удовольствием  припомнила,  как  быстро
поставила секретаршу на  место.  Да,  это  ей  тоже  дано  от  рождения.
Славненькая - так отзывался о ней один  из  учителей.  Двуличная  -  так
говорили в семье, может, потому,  что  она  уже  давно  оставила  всякие
попытки быть славной с домашними.
   Но посторонних она всегда могла очаровать, если хотела.
   Собственно, доказала это Глори еще в школе, когда  ее  избрали  самой
популярной ученицей второго года обучения. Избрали, между прочим, те  же
мальчишки и девчонки, что всего год назад так безжалостно потешались над
ней. Только сама Глори знала, чего стоит постоянно улыбаться,  шутить  и
прикидываться, будто не слышишь и не видишь, как  издеваются  над  твоим
костюмом, рыжими волосами и манерой говорить.
   И уж коль скоро она приняла это приглашение на обед, надо пройти этот
путь до конца. А там, чем черт не шутит, может,  и  польза  какая-нибудь
будет.
   Вслед за другими Глори прошла через тяжелую дверь со скромной  медной
табличкой "Университетский клуб"; дверь была такая старая,  что  вся  ее
лакированная  поверхность   покрылась   паутиной   крохотных   трещинок.
Оглядывая гигантский  полуосвещенный  вестибюль,  Глори  вновь  испытала
сильное желание повернуться и уйти.
   Снаружи университетский клуб ничем  не  отличался  от  тысячи  других
подобных ему зданий,  построенных  еще  до  землетрясения,  обыкновенный
камень, разве что мрамора много да и в состоянии не лучшем пребывает. Но
изнутри, ничего не скажешь, настоящий класс. Да, "класс" - самое  точное
слово.
   Пусть медные ручки потерты, а коричневая кожа на  диванах  и  стульях
поцарапана, но выцветшие ковры - настоящий  Восток,  а  картины  маслом,
развешанные на стенах, старинные, как в музее Де Янга.
   Столики в ресторане, примыкавшем  прямо  к  вестибюлю,  были  покрыты
белоснежными,  из  чистого  льна,  скатертями,  приборы  из  серебра   с
орнаментом, в  вазах  свежие  цветы,  а  на  пожилых  официантах  гладко
отутюженные сюртуки: все в точности подпадает под  определение  "Класс".
Именно - с большой буквы.
   Когда-нибудь у Глори самой все это будет, потому она так  внимательно
и  разглядывала  всех  этих  дам.  Ту,  что  звали  Ариэль,  с  длинными
развевающимися волосами, в помятом и  слишком  свободном  платье,  Глори
сразу отвергла. Ничего особенного, тринадцать на дюжину. Но что касается
блондинки - Шанель, как там ее - Боже мой, чего бы только Глори не дала,
чтобы выглядеть так же!
   Две оставшиеся, Дженис и Стефани, особо сильного впечатления  на  нее
не произвели. По дороге они  вспоминали  какой-то  концерт,  на  котором
оказались вместе, не то чтобы отсекая  тем  самым  остальных,  но  и  не
приглашая к беседе.
   Правда, Дженис, жена  профессора,  тоже  выглядела  стильно,  хотя  и
иначе, чем Шанель. Интересно, сколько могут стоить эти юбка-шотландка  и
вязаный берет? Ну и,  наконец,  Стефани.  Пожалуй,  из  всех  она  самая
миловидная, но прическа - точь-в-точь,  как  в  студенческом  ежегоднике
издания 1970 года, а костюм, как у матроны. Вот именно. Как у матроны  -
точное слово.
   Удивительно, что Шанель выказывает такое расположение к  Ариэль.  Еще
по дороге к столику стало очевидно, как ей хочется разговорить ее и  как
трудно это ей дается. Пусть спросит у Глори, она сразу  же  сказала  бы,
что ничего и не получится, разве не видно, что с бедняжкой что-то не так
- то ли она в прострации, то ли транквилизаторов наглоталась.
   Подошел официант, на вид не менее старинный, чем само  здание.  Глори
вслед за Шанель заказала салат, но в отличие от нее попросила  приправу.
Может, еда эта и благородная, и  утонченная,  и  какая  хотите,  но  без
майонеза или какой-нибудь еще приправы на вкус - просто дерьмо.
   Глори так и подпрыгнула от удивления, когда Шанель,  оставив  тщетные
попытки вывести из полусонного состояния Ариэль повернулась к ней:
   - Как видите, я слежу за калориями.
   - Вижу и не понимаю, к чему вам это, - откликнулась Глори. -  Полнота
вам вроде не грозит. Что до  меня,  то  все  то,  что  попадает  в  рот,
прямиком откладывается в бедрах.  Боюсь,  к  сорока  я  буду  похожа  на
бочонок.
   - Отчего бы вам не  заняться  упражнениями?  -  вступила  в  разговор
профессорская жена. - От сладкого я отказаться не могу, вот и приходится
ходить в гимнастический зал  три  раза  в  неделю.  Я  подсчитала:  если
освободиться от пятисот калорий, можно смело есть на ужин десерт.
   Не зная, надо ли  расхохотаться,  либо  лучше  оставаться  серьезной,
Глори ограничилась улыбкой.
   - Мне нравится ваше имя, оно такое необычное, - продолжала Дженис.  -
Мое  меня  никогда  не  вдохновляло,  неподходящее  какое-то.   "Дженис"
ассоциируется с оборочками да бантиками, а все это я ненавижу. -  Дженис
замолчала на полуслове, подошел официант с заказанной ею бутылкой шабли.
   Глори бросила на нее подозрительный  взгляд.  Да  что,  черт  возьми,
происходит с этой женщиной? Замечание насчет  оборок  в  высшей  степени
неуместно: у Ариэль вокруг шеи и запястий  больше  оборок,  чем  у  жабы
бородавок. А сейчас у этой бедняги вид такой, будто ей  хочется  залезть
под стол.
   - Ну а мне мое имя вовсе не по душе, - сухо заметила Глори. - Морнинг
Глори Брауни - бред какой-то. Не  иначе  моей  старушке  добрая  бутылка
понадобилась, чтобы додуматься до такого.
   - А я своим именем довольна. Моя мать работала  у  Шанель.  -  Поймав
непонимающий взгляд Глори, она пояснила:
   - Ну знаете, Коко Шанель, модельерша. По-моему, в этом  имени  что-то
есть.
   - А меня назвали в честь тетки, - сказала Стефани. - Она удачно вышла
замуж, и мои родители решили, что, может,  тетушка  завещает  наследство
тезке... - Стефани умолкла и покачала головой. - Что это я разболталась,
ведь я никому, даже Дэвиду, этого раньше не говорила.
   К  удивлению  Глори,  глаза  ее  заблестели,  хоть  голос   оставался
совершенно ровным. Она изо всех сил принялась тереть веки, но все  равно
слезинки скатывались одна за другой.
   - Извините, - хрипло  сказала  она.  -  Наверное,  я  выгляжу  полной
идиоткой.
   - Ну и что? - отрывисто бросила Шанель. - Все равно мы тут друг друга
совершенно не знаем, как говорится, синдром случайного попутчика. На мой
взгляд, это куда лучше, чем утомлять долгими воспоминаниями друзей.
   - Совершенно верно, - кивнула Дженис. - Нам всем бывает  нужно  время
от времени излить душу кому-нибудь постороннему. Наверное,  поэтому  так
популярны сделались группы доверия.
   Она замолчала, словно ожидая ответной реплики, затем продолжила:
   - Знаете, вот что Мне только что пришло в голову. Мы ведь все в одной
лодке, верно? И нам всем не терпится покончить  со  старой  жизнью.  Так
почему бы нам не...
   -  Полагаю,  вы  хотели  предложить,  чтобы  все  мы  объединились  и
образовали группу поддержки, так? - спросила  Шанель.  -  Действительно,
смелая идея. Кажется,  такие  группы  обычно  возглавляет  психолог  или
опытный консультант. А что нам мешает, - она снова остановилась взглядом
на Ариэль, - время от времени встречаться за обедом? Терять-то нечего.
   - Вы хотите сказать, встречаться и рассказывать друг другу, отчего не
задалась семейная жизнь? - У Стефани собрались морщины на  лбу.  -  Нет,
это не для меня. Слишком тяжело.
   По всему ее телу пробежала дрожь; она зябко поежилась, словно в  зале
было  слишком  холодно.  Что-то  ее  гнетет,  подумала   Глори,   искоса
поглядывая на соседку. Совсем, наверное, до края дошла, вон  как  дрожит
при одной мысли о том, что вслух придется рассказывать.
   Ну а она сама? Неужели ей и впрямь хочется  докладывать  этим  дамам,
что Бадди ее поколачивал? Пожалуй, для такой рафинированной публики  это
будет слишком. С другой стороны, как еще сблизиться с дамами,  подобными
Шанель? Если ей и впрямь нужен образец, то  другого  шанса  может  и  не
представиться.
   - Что вы, собственно, имеете в виду? - Шанель повернулась к Дженис.
   - Ну, можно было  бы  встречаться  здесь,  скажем,  раз  в  месяц,  -
возбужденно заговорила Дженис, и Глори вновь насторожилась.  -  Уверена,
что мне удастся заполучить  для  наших  свиданий  солярий.  Это  славная
комнатка, и такая уединенная.
   - Раз в месяц мне, наверное, подходит, - сказала Стефани.  -  Правда,
мне придется поискать работу, и не знаю пока, сколько дней  в  неделю  я
буду занята и в какие часы.
   Шанель смерила ее долгим взглядом:
   - Надо полагать, вам известны законы этого штата.
   Я слышала, как вы говорили  Дженис,  что  ваш  муж  -  специалист  по
гражданскому праву. Надеюсь, вы не позволите ему облапошить вас.
   - От Дэвида мне  нужны  только  алименты,  -  напряженно  проговорила
Стефани.
   Шанель поджала губы, словно ей было нанесено личное  оскорбление.  Не
дав ей ответить, Ариэль спросила:
   - А сколько у вас детей, Стефани?
   - Двое мальчиков. Им по четырнадцать, они близнецы.
   Мы.., то есть я очень горжусь ими.
   - Счастливая вы, - робко улыбнулась Ариэль.
   - В этом смысле - да. - Под глазами у Стефани залегли глубокие  тени.
Что-то ее по-настоящему гложет, снова  подумала  Глори.  Интересно,  что
именно? Может, хоть муж у нее юрист и все такое,  ее  тоже  поколачивают
дома?
   Стараясь отвлечься от Стефани,  которая,  казалось,  в  любой  момент
готова разрыдаться, Глори повернулась к Шанель:
   - Вы вроде говорили, что это у вас не первый  развод,  так  что  все,
наверное, знаете.., ну, как бы это сказать, про законы и так далее.
   - Знаю достаточно, чтобы не дать мужу так легко сорваться с крючка. -
Шанель все еще не отводила взгляда от  Стефани.  -  Отец  потратил  кучу
денег, чтобы я могла  избавиться  от  первого  мужа.  Сейчас  все  будет
по-другому.  С  протянутой  рукой  я  больше  не  пойду.  -  Она  весело
улыбнулась  Ариэль.  -  И  вы  тоже,  коль  скоро  ваш  адвокат  Арнольд
Уотерфорд.
   Ариэль не ответила  на  ее  улыбку,  продолжала  сидеть,  не  отрывая
взгляда от наполовину осушенного бокала.
   - Я мало что знаю о  мистере  Уотерфорде,  мы  всего  лишь  пару  раз
разговаривали по  телефону.  Его  рекомендовал  мне  кузен.  А  развода,
собственно, хочу не я, а Алекс.
   - О, извините,  ради  Бога,  -  вполне  искренне,  казалось,  сказала
Шанель. Она перегнулась через стол и погладила Ариэль по  плечу  -  жест
абсолютно не в стиле этой женщины.
   Что же все-таки ей надо? - подумала Глори. Чего она так привязалась к
Ариэль?
   - Все вышло так внезапно, - почти беззвучно прошептала Ариэль. - А  я
ведь так старалась, чтобы все было хорошо. Поэтому меня прямо как обухом
по голове ударило, когда Алекс потребовал развода.
   - А в чем дело, он хоть объяснил? - спросила Дженис.
   - Он просто сказал, что я ему надоела. Ну и еще.., еще он сказал, что
я слишком много пью, но это не  правда.  Верно,  перед  едой  я  выпиваю
стакан вина, но я вовсе не алкоголичка.
   - Слушайте, Ариэль, не стоит затевать с ним свару, - заявила  Шанель.
- Если он хочет развода, дайте ему развод.
   Но уж возьмите с него по полной программе - дом, мебель...
   - Дом и мебель -  мои.  -  Ариэль  провела  платком  по  ресницам.  А
платочек-то  классный,  отметила  Глори,  сплошные  кружева.  Ясно,  что
стиркой Ариэль занимается не сама.
   Вероятно, она куда богаче, чем  можно  судить  по  этому  мешковатому
платью. Глори быстро оценила взглядом часики, камею  и  кольцо,  которые
Ариэль вертела на пальце. Все по высшему разряду - настоящее золото, а в
бриллианте не меньше двух каратов. Так откуда же эта нелепая одежда?
   -  Вы  ведь  вроде  живете  в  районе  набережной,  в  этом   большом
тюдоровском доме с газоном у входа? -  спросила  Шанель.  -  Кажется,  и
Лэйрд живет где-то рядом?
   - Да, в самом начале улицы. Но вижу я его редко, только  когда  он  с
собакой прогуливается. Мне хотелось бы пригласить  его,  но  Алекс...  -
Ариэль умолкла.
   - Он не любит его?
   - Лэйрд как-то сказал ему что-то обидное,  а  Алекс  таких  вещей  не
забывает.
   - Ну что ж, после развода никто не мешает вам возобновить отношения с
братом.
   - Да мы никогда особенно близки и не были, он ведь много старше меня.
Когда мы с адвокатом познакомились,  я  была  с  Алексом,  а  Лэйрд  там
оказался случайно.
   - Ясно. - Шанель постучала пальцами по столу. Видно было,  что  слова
Ариэль ее не порадовали.
   Принесли заказ,  и  Глори,  которая  сегодня  даже  не  позавтракала,
набросилась на салат и быстро прикончила его,  явно  не  наевшись.  Лишь
намазывая маслом второй кусок хлеба, она заметила, что все остальные еще
и половины не съели. Чтобы скрыть неловкость, она порылась в  сумочке  в
поисках салфетки.
   - "Тамз"? - предложила Дженис.
   - Нет, лучше "Клинекс". От горячего кофе у меня прямо течет из носа.
   Дженис протянула ей пачку салфеток.
   - Знаете, нам тут всем, кажется, не по себе, развод все-таки, а  вас,
похоже, это ничуть не задевает.
   - Ну, о вас тоже  не  скажешь,  что  вы  слишком  переживаете.  Между
прочим, проблема-то у вас в чем?
   - Проблема?
   - Ну да, с мужем. Пари держать готова, что тут все дело  в  компании.
Ну, я имею в виду, что  вокруг  профессоров,  знаменитых  спортсменов  и
эстрадников всегда вьется куча девиц.
   Меня такие вещи  жутко  раздражали,  когда  Бадди  играл  в  бейсбол.
Представить себе невозможно, на что они только не шли, лишь бы  привлечь
его внимание. Впрочем, что я рассказываю - вы ведь и сами не хуже  моего
знаете, как это бывает.
   - Да нет, Джейк... - Дженис слегка запнулась. - Джейк никогда в  этом
смысле не поощрял своих студенток.
   Даже наоборот, специально приводил их  домой,  чтобы  познакомить  со
мной.
   - А может, это у него такая тактика, - ухмыльнулась Шанель.
   Как Глори и ожидала, Дженис стала на защиту мужа:
   - Джейк совсем не бабник. Он, ну как бы  вам  сказать,  ему  нравится
быть с людьми. Так что не в этом дело.
   - А в чем же? - Глори уже начал наскучивать этот разговор.
   - Да сама еще толком не пойму, - напряженно  сказала  Дженис.  -  Вот
увидимся следующий раз, тогда, может, соберусь с мыслями, и мы потолкуем
на эту тему.
   - Точно. В следующий раз, - отрубила Глори.
   - Почему бы нам не условиться о  свиданиях,  ну,  скажем,  по  первым
субботам каждого месяца?  -  предложила  Дженис,  и,  вытащив  из  сумки
календарик, быстро  пролистала  его.  -  Ближайшая  встреча  -  третьего
октября. А если Стефани к тому времени найдет работу и ей  в  этот  день
будет неудобно, можно  договориться  на  какой-нибудь  другой.  А  уж  я
позабочусь, чтобы нашли комнату, где нам никто  не  помешает.  Идет?  Вы
как, Глори?
   Глори заколебалась. И с чего это Дженис надумала исповедоваться  друг
другу, если сама всячески уходит от разговора о  собственных  проблемах?
Вообще-то говоря, вся эта затея может оказаться ужасным занудством, но с
другой стороны, неплохая возможность примазаться к сливкам. И  если  она
хочет - а, видит Бог, она хочет!  -  переменить  свой  образ,  то  такое
начало именно то, что ей нужно.
   - Ладно, можете рассчитывать на меня, - решившись, Сказала она.
   - Ну что ж, попробуем, - протянула Шанель и повернулась к Ариэль:
   - А вы как?
   Ариэль погрузилась в такое долгое молчание, что Глори  подумала:  она
вообще никогда рта не раскроет.
   - Хорошо. Буду.
   - Ну а вы, Стефани? - настаивала Шанель.
   - Право, не знаю. Не подумайте, я очень ценю ваше внимание, просто не
уверена, что от всех этих разговоров  нам  будет  лучше.  Может,  только
разбередим свои раны.
   - Это как же понять? - нахмурилась Шанель.
   - Ну, я хочу сказать, как бы хуже не стало.
   - Да что терять-то? - вступила в разговор Дженис. -  Ведь  совершенно
не обязательно говорить о том, о чем  не  хочешь.  А  так  мне  кажется,
пообщаться с теми, кто оказался в такой  же  шкуре,  что  и  ты,  совсем
неплохо.
   В конце концов Стефани уступила, хотя Глори и  сомневалась,  что  она
действительно появится в следующий раз Ладно,  это  ее  дело.  Шанель  и
Дженис - вот кто в  первую  очередь  интересует  Глори.  Для  начала  ей
хотелось  спросить  Дженис,  г